Трансгеноз и законодательство

Большинство стран (но далеко не все) достаточно жестко и скрупулезно регламентирует порядок создания, испытания и использования ГМО. Однако в условиях, когда биоинженерия и ГМ-продукция (медикаменты, продукты питания и пр.) стремительно увеличивают свою долю в мировой торговле и национальных бюджетах, они все в большей степени оказываются под протекционистской защитой тех государств, где соответствующие исследования и производство наиболее продвинуты.

Большую часть трансгенных товаров — около 63% — поставляют США, где приняты самые либеральные законы в отношении ГМО. Там нет закона о маркировке ГМ-продуктов. Зато там есть другие правила. Например, запрещается перевозить обычные продукты вместе с трансгенными. А для любителей модифицированных продуктов открыты специализированные магазины (где цена на них на порядок ниже, чем на обычные). Более того, Калифорния и Аляска объявили себя зонами, свободными от генетически-модифицированных организмов (ГМО) и генетически-модифицированных продуктов (ГМП).

Правительства многих стран мира либо отказались от производства и продажи ГМП, либо ввели жесткие правила, ограничивающие их оборот для населения. Так, министры сельскохозяйственных стран Африки (кроме ЮАР) запретили ввоз ГМП на свою территорию. В Индии активно обсуждается вопрос о запрещении использования трансгенных компонентов в продуктах. Проявил осторожность и Китай, который установил многосложную процедуру тестирования и лицензирования. Зонами, свободными от ГМО, объявляют себя многие страны Европы. Среди них — Польша, Австрия, Швейцария. А в тех европейских странах, где продажа продуктов с содержанием ГМО разрешена, маркировка обязательна, если содержание трансгенных компонентов превышает 0,9%. В Англии с апреля 2001 года вступил в силу закон, предписывающий продавать детям только здоровую пищу и запрещающий продавать им картофельные чипсы, т.к. в большинстве случаев чипсы производят из ГМ-картофеля. Во многих столовых появилась надпись: пища без ГМ-добавок.

На территории России генетически-модифицированные ингредиенты (ГМИ) чаще всего встречаются в продуктах, содержащих сою, — в 17,7% мясных полуфабрикатов, в 16,7% хлебобулочных и мукомольно-крупяных изделий, в 16,4% соевых продуктов. В группу риска также входят шоколад, газировка, чипсы, детские молочные смеси. Однако все ГМО в наших продуктах — импортные, так как по Федеральному Закону «О государственном регулировании в области генноинженерной деятельности», принятому Государственной Думой России в 1996 году, с целью предотвращения негативных последствий использования ГМ-продуктов, в России нельзя выращивать ГМ-растения в промышленных масштабах, однако разрешается ввозить, перерабатывать, использовать в продуктах питания или кормах несколько видов генетически модифицированных растений и продуктов их переработки, которые прошли соответствующую процедуру регистрации и контроля на территории РФ.

С 1 июня 2004 г. в России введены новые правила контроля и маркировки пищевой продукции, полученной из генетически модифицированных источников. Маркировать обязательно продукты, содержащие больше 0,9% ГМИ (генетически модифицированных ингредиентов).

В Федеральном Реестре РФ с 1999 года по настоящее время зарегистрировано 12 генетически модифицированных источников пищи, выпускаемых в мире в промышленных масштабах: соя, устойчивая к гербицидам — 3 линии; рис, устойчивый к гербицидам — 1 вид; кукуруза, устойчивая к гербицидам — 3 линии; кукуруза, устойчивая к вредителям — 2 линии; кукуруза, устойчивая к гербицидам и вредителям — 1 линия; картофель, устойчивый к колорадскому жуку — 2 сорта. Из них наибольшее распространение получила соя линии 40—3—2, устойчивая к глифосату (Монсанто Ко., США). Все виды генетически модифицированных растений, зарегистрированных в нашей стране, обладают только дополнительными признаками резистентности к определенным видам химикатов и вредителей, поэтому продукты переработки этих растений по своему химическому составу и функционально-технологическим свойствам ничем не отличаются от своих традиционных генетически немодифицированных аналогов. Разрешенные ГМО могут применяться в любом продукте (в том числе и в детском питании) без ограничений. Правда, если производитель добавляет в продукт ГМИ, он должен указать это на упаковке.

Вряд ли можно усомниться в том, что решение о судьбе того или иного продукта сельскохозяйственной биотехнологии — будь то коммерциализация пищевых ГМ-продуктов или использование ГМ-организмов (микроорганизмов, растений, животных) в открытых системах, где контакты с окружающей средой и людьми не ограничены специальным образом, — должно быть исключительной прерогативой государства и результатом тщательного анализа соотношения между риском и выгодой. Главная цель такой деятельности сводится к тому, чтобы допустить к использованию новую технологию и ее продукты, лишь устранив или предельно ограничив риск ее возможных негативных последствий. Ни одна технология не может быть абсолютно безопасной и имеет свой набор рисков и выгод. Эта аксиома в равной степени применима как к трансгенным растениям, полученным методами генной инженерии, так и к традиционным сельскохозяйственным культурам. Многие факты отрицательного воздействия трансгенов на биоценозы получены в лабораториях и ни разу не воспроизведены в естественных условиях. Тем не менее, их необходимо учитывать в законодательстве использования ГМО. При этом уровень и масштабы доказательств должны быть соизмеримы с потенциальным риском для окружающей среды и населения. Во всяком случае, следует признать право потребителя иметь выбор на основе исчерпывающей информации о продуктах, получаемых на основе ГМО.

Какие же виды генетически модифицированных пищевых продуктов находятся на международном рынке?

Все генетически модифицированные сельскохозяйственные культуры, поступающие на международный рынок в настоящее время, были разработаны с использованием одной из трех основных характеристик: резистентность к повреждению насекомыми; резистентность к вирусным инфекциям; устойчивость в отношении определенных гербицидов. Все гены, используемые для модификации сельскохозяйственных культур, производятся из микроорганизмов (табл. 2.1).

В настоящее время не существует каких-либо специфических международных систем регулирования. Однако несколько международных организаций занимаются вопросами разработки протоколов для ГМО. Комиссия Codex Alimentarius (Комиссия) является совместным органом ФАО/ВОЗ, отвечающим за подборку стандартов, сводов правил практики, руководящих принципов и рекомендаций, которые составляют суть Codex Alimentarius; международного свода правил по пищевым продуктам. Комиссия разрабатывает принципы анализа генетически модифицированных пищевых продуктов в отношении риска для здоровья человека. Предпосылка этих принципов диктует проведение дорыночной оценки, осуществляемой на индивидуальной основе, с включением оценки как прямого воздействия (от введенного гена), так и непредусмотренного воздействия (которое может возникнуть в качестве последствия введения нового гена). Принципы Свода правил не связаны с обязательным, воздействием на национальное законодательство, а касаются конкретно Соглашения по санитарии и фитосанитарии Всемирной торговой организации (Соглашение по СФС) и могут быть использованы в качестве ссылки в случае разногласий по торговым вопросам.

Таблица 2. 7.

Генетически модифицированные сельскохозяйственные культуры, разрешенные к употреблению в мире.

Картахенский протокол по биобезопасности (КПБ), подписанный в 1992 г. в Рио-де-Жанейро является договором по окружающей среде и юридически обязательный для исполнения его подписавшими Сторонами, регулирует трансграничное перемещение живых модифицированных организмов (ЖМО). Генетически модифицированные пищевые продукты попадают в сферу действия Протокола лишь в том случае, если они содержат ЖМО, которые способны переносить или реплицировать генетический материал. Краеугольным камнем КПБ является требование о том, чтобы экспортеры получали согласие импортеров до первой поставки ЖМО.

Рассмотрев способы получения и применения, генетически модифицированных организмов, в частности, растений, необходимо отметить, что методы генетической инженерии значительно расширяют возможности управления наследственностью и изменчивостью сельскохозяйственных культур. Однако при этом они всегда будут оставаться лишь дополнительным, но не замещающим фактором в арсенале адаптивной системы селекции растений.