Обзор русской литературы за 1823 год

В прошлом 1823 году вышло в свет более 200 книг; немного из них лишь произведений оригинальных, большинство не иное что, как перепечатанные старые переводы. Мы имеем одну только классическую книгу в прозе, которую с гордостью можем поставить наряду со всеми лучшими произведениями всех веков и народов, — это «История» Карамзина. Он открыл нам тайну языка, но никто еще не умеет пользоваться его тайною. Благодаря ему язык вообще сделался чище, но искусства употреблять этот очищенный язык еще никто у него не принял. Причина этому та, что для писателя в прозе мало выраженного таланта — нужен ум, напитанный и распространенный основательными знаниями, нужно искусство, которое не иное что, как талант, просвещенный знаниями, воспитанный размышлением, очищенный вкусом.

А наши писатели с талантом слишком поспешно бросаются за перо, не дают себе времени приобрести нужных знаний, с первой написанной ими книгою считают уже себя авторами и остаются навсегда на этой первой ступени. Одна из главных причин такой нетерпеливой ребяческой поспешности есть воспитание слишком поверхностное: у нас не учатся, а спешат доучиться, дабы войти в службу и забыть немногое приобретенное в классах.

Между нашими нынешними прозаиками есть несколько достойных уважения по своим сведениям и трудолюбию, но нет ни одного, который сочинениями своими доказал бы талант превосходный или искусство великое. Замечу двух: Корниловича, которого отрывки о некоторых русских обычаях во времена Петра Великого заслужили внимание В. В.^[1], и Бестужева-младшего, которого пьеса «О удовольствиях на море» (в «Пол[ярной з[везде]» 1824 г.) написана с умом и вкусом.

Мы богаты поэтами: между теми, которые только начинают писать, стоит особенно от всех и уже наряду с лучшими русскими поэтами, выделяясь ото всех, молодой Пушкин, которого превосходный талант есть прекрасная надежда России. Он может со временем занять первое место на нашем Парнасе. До сих пор увлекаемый пылкостью, неразлучной с дарованием, он бросался по всякой дороге и только испытывал силы: теперь, кажется, начинает чувствовать свое достоинство и выбирает путь верный. Баратынский—жертва ребяческого проступка, имеет дарование прекрасное; оно раскрылось в несчастьи, но несчастье может и угасить его; если судьба бедного поэта не облегчится, то он сам никогда не сделается тем, для чего создан природой. Языков—молодой студент Дерптского университета имеет слог поэтический; он еще не написал ничего важного, но во всем, что написал, видно дарование истинное, настоящее; он чувствует свое дарование и хочет воспользоваться своей молодостью, чтобы образовать познаниями дар природы. Барон Дельвиг, Рылеев, один из издателей «Полярной звезды», также достойны замечания. Поэтическое дарование слепца Козлова можно назвать спасительным откровением, посетившим его в то время, когда все в жизни исчезло: Козлов до болезни своей жил в свете и был увлекаем рассеянностью. Лишенный обеих ног, он начал учить по-английски и в несколько месяцев мог уже понимать Байрона и Шекспира. Потеряв зрение, он сделался поэтом. Можно сказать, что для него открылся внутренний богатый мир в то время, когда исчез внешний. Ему теперь более сорока лет; можно сказать, судя по тому, как он понимает поэтов, что он сам был бы великим поэтом, когда бы сумел угадать талант, в нем таившийся до несчастья и слишком поздно пробужденный страданием. Теперешняя жизнь его удивительный феномен [нрзб.]: вечного рода бедствия окружают его. Он часто лишен куска хлеба, обременен долгами, маленькое имение не приносит ему никакого дохода, и при этом надобно заботиться о воспитании детей. Посреди этого хаоса горестей душа его не упадает, поэзия спасает его от отчаяния, она оживляет для него настоящее, а чувство религии, сильное в сердце его, хранит надежду на будущее и даже его украшает. Он теперь переводит и весьма удачно Байронову поэму «Абидосская невеста», которая, вероятно, будет кончена к концу года. Эту поэму с некоторыми мелкими стихотворениями хочет он выдать по подписке; можно надеяться, что таким благородным способом может он сложить некоторую сумму, которая в его положении будет сокровищем. Я назвал одних только новых поэтов, считая ненужным упоминать о тех, кои должны уже быть известны В. И. В.: о Крылове, Батюшкове, Вяземском. Господин Гнедич оканчивает перевод гомеровской «Илиады». Князь Шаховской имеет талант полемический, но он имеет его слишком много, и это вредит искусству. Хмельницкий написал несколько приятных водевилей. В комедии Писарева «Лукавин» есть очень забавные сцены и много [нрзб.] стиховых нелепостей.

Из книг, напечатанных в прошлом году, назначу только те, которые более заслуживают внимания, хотя среди них нет ни одной истинно классической.

• [1] Здесь и далее В. В. и В. И. В.—обращение к кому-либо из особ императорского дома: Ваше Высочество и Ваше Императорское Величество.