Сравнение прежнего крепостного порядка с настоящим

Существо прежнего крепостного права состояло в следующем:

I. Крестьяне суть принадлежность вотчины и от нее не могут быть отделены ни продажею, ни залогом, но с одной земли на другую тем же помещиком они переселены быть могут.

II. Дворовые люди, т. е. старинные и полные холопы и их потомство, принадлежат помещику лично в собственность, а потому и проданы и заложены быть могут, каждое лицо отдельно.

III. Дворовые люди из кабальных принадлежат помещику по жизни его, но ни проданы, ни заложены быть не могут.

IV. Дворовые люди, из крестьян во двор взятые, принадлежат вотчине и считаются наравне с крестьянами.

Существо нового или настоящего крепостного права состоит кратко в следующем:

I. Крестьяне, равно как и земля, на коей они живут, принадлежат помещику. Земля составляет недвижимое его имущество, а крестьяне суть имущества его движимое. (Во многих указах крестьяне именно признаны движимым имуществом). И хотя сие движимое имущество по ревизии приписывается к недвижимому, к деревне и к земле, но как земля без крестьян, так и крестьяне без земли могут быть проданы, заложены, переселены, во двор взяты и даже в ссылку по воле помещика за проступки их без суда могут быть сосланы.

II. Дворовые люди, из какого бы состояния первоначально они ни происходили, суть точно такое же движимое имущество помещика, как и крестьяне; никакого существенного различия закон между ними не полагает. Владелец, не имеющий земли, может приписать их в ревизии к своему дому, но как дом без них, так и они без дому проданы быть могут.

При сравнении сих двух систем нельзя не признать, что последняя из них тягостнее и ближе к неволе, нежели первая. Но вместе с тем нельзя же не признать, что не без важных причин она введена была правительством и утверждена законами. Причины сии состояли в следующем.

Доколе подати казенные и воинская служба утверждались на земле, дотоле не было у нас ни войска, ни постоянных государственных доходов. С ревизиею только тому и другому положено прочное начало. С ревизиею труд, руки и лицо признаны основанием как силы государственной, так и мерою частного богатства. Люди получили твердую оседлость, помещики — средства к обширному хозяйству, правительство — верный доход и надежные способы к составлению, пополнению и содержанию войска.

Но при сих столь важных выгодах нельзя упустить без внимания и важных неудобств, из самого сего порядка происшедших. От неограниченной свободы обращать крестьян в дворовых людей наводнились домы дворянские толпою праздных служителей, усилились прихотливые, а часто и распутные затеи, расширилась безумная роскошь и разорительное тщеславие, явились новые нужды, новые на крестьян налоги и долги неоплатные; состояние крестьян обременилось еще более тем, что за всю сию праздную толпу, к деревне приписанную, подушные деньги и рекрутская очередь часто деревнею отправляются.

От заведения и рассеяния ремесел по деревням города наши остаются пусты, ибо где взять потребителей, на кого работать мещанам, когда каждый помещик все ему нужное и даже прихотливое хотя худо, хотя и нестройно и убыточно, но производит у себя дома и даже пускает на продажу? Каким образом ремесла могут в городах усовершаться без соревнования ремесленников, когда они рассеяны и в рабстве? Утвердительно можно сказать, что в сем порядке никогда у нас ни городов, ни прочного городского состояния не будет.

От права продажи крестьян без земли, от права отдавать их в рекруты без очереди лицо крестьянина соделалось вещью, действительным имуществом, коим владелец может располагать по произволу, а сей произвол сколь часто бывал, да и ныне еще иногда бывает жесток и злоупотребителен, — то доказывают дела и опыт.