От слитности к дифференциации и от дифференциации к интеграции

Город и деревня, горожане и крестьяне в течение XVII-начале XX в. испытали большие перемены. До середины XVII в. город и деревня представляли собой единое в социальном, экономическом и культурном отношениях пространство. Это не значит, что города ничем не отличались от сел и деревень, однако между городом и деревней не было четкой правовой, культурной, социальной, административной и экономической границы. Благодаря этому различия в экономическом, общественном и домашнем быту городского и сельского населения были несущественными, а культура, сложившаяся к середине XVII в., была в принципе общей для городского и сельского населения. Может быть, только ученая культура клириков обладала некоторой спецификой. Благодаря этому в массовом сознании и менталитете отдельных социальных групп не наблюдалось заметных различий.

С середины XVII в. правительство в законодательстве и на практике стало вводить административные границы между городом и деревней, а также устанавливать социальные различия между городским и сельским населением. Одновременно с этим во второй половине XVII в. в быт высшего класса начала активно проникать западноевропейская материальная культура. Постепенное накапливание предметно-обиходных новшеств западноевропейского происхождения готовило предпосылки для более широких культурных преобразований Петра I. «Часы, картины, покойная карета, музыкальный инструмент, сценическое представление — вот чем сначала мало-помалу подготавливались русские люди к преобразованиям», — отмечал С. М. Соловьев.

Под влиянием петровских реформ модернизация российского общества пошла более быстрыми темпами. Она затронула все стороны жизни, но более всего — городскую материальную культуру, а также государственные институты и учреждения. Реформы подтолкнули естественный процесс дифференциации города и деревни, который пошел активнее. Несмотря на полученное ускорение, потребовалось еще столетие, прежде чем в 1775—1785 гг. произошло размежевание города и деревни в административном, а городского и сельского населения в социальном отношении, и еще полстолетия для того, чтобы город четко отделился от деревни в экономическом отношении. Только после 1775−1785 гг. мещане, купцы и городские ремесленники превратились в городское сословие, и лишь к середине XIX в. большинство российских городов трансформировалось из аграрно-административных в ремесленно-промышленные и торговые центры. К 1861 г. дифференциация между городом и деревней достигла своего апогея в экономическом, юридическом и культурном отношениях, хотя и тогда город и деревня не превратились в противоположности. Однако одновременно происходил рост контактов между городом и деревней, потому что ввиду экономической специализации они стали более зависимы друг от друга, а ушедшая вперед городская материальная и отчасти духовная культура стала служить сельскому населению образцом для подражания. После эмансипации экономические и культурные связи между городом и деревней усилились настолько, что создались предпосылки для постепенного объединения их в единое экономическое и культурное пространство, основанное не на полном сходстве, как это было до XVIII в., а на интеграции экономически специализированных и взаимно нуждающихся городского и сельского сословий.