Воспринятое зависит от фокуса внимания

Увидеть человека феноменологически — это значит увидеть его как единственного и неповторимого, увидеть в нем то, благодаря чему его нельзя ни с кем перепутать. Феноменологический взгляд фокусируется не на условиях и причинах, а на субъективных ощущениях от человека, на том, как на нас воздействует то, что он предъявляет (говорит, показывает), что мы слышим за этим (что «просвечивает» за его повествованием), и также — как до нас доходит то, что мы слышим. Во всем этом нам показывается и суть ситуации, и другой человек в его сущности. В этой сущности проявляет себя сила его Бытия. Сила, потому что этот человек (или его переживания) действительно есть здесь в данный момент, и благодаря своему Бытию он обречен находиться во взаимодействии со «своим миром», с тем, что его окружает.

Сущностное в человеке разворачивается Здесь и Сейчас. Оно, хотя и вплетено в бренность и временность ситуации, обретает свой контур в настоящем. Поэтому в феноменологии нас интересует, какой человек «есть» сейчас, говоря точнее, как он переживает себя сейчас и как он актуально проявляется в персональном переживании. Взгляд направляется на индивидуальное и на то, что есть в данный момент. Мы смотрим на преходящее, на актуальное, а не на устоявшееся, закономерное, повторяющееся. Говоря другими словами, глядя на человека, мы смотрим на то, каким образом он в своем мире приходит к действию, т. е. обращаем внимание на контекст его жизни и на его взаимодействие с миром. Существенное показывает себя во взаимосвязях, в которые оно включено. Только в динамичном взаимодействии со своим окружением сущность может показаться. Для психологической беседы это означает, что, видя другого человека в его жизненных взаимосвязях, мы схватываем значение того, что он имеет в виду. Только благодаря этому контексту: что он говорит, как и кому говорит и почему он это именно так говорит — становится понятным, что он имеет в виду и что бы это могло для него значить.

За пределами феноменологии наше внимание в меньшей степени направлено на индивидуальное, в большей степени — на общее, общепринятое, закономерное, устоявшееся. В повседневной жизни мы обращаемся к условиям и заданностям, к границам и общим для всех правилам. В результате научения, привычек и жизненной практики мы больше упражнялись в обнаружении общих правил и закономерностей, чем в применении феноменологии. В психологии и медицине такой объективирующий взгляд на человека является основой действия, ориентированного на естественнонаучную парадигму, в которой речь идет об объяснениях, а не о понимании. Объяснения сводят единичное, неповторимое к закономерностям, особенное — к общему. Естественнонаучное, объективирующее мышление представляет собой полюс, противоположный феноменологическому видению, направленному на субъективное и заинтересованное в единичном. В феноменологической парадигме мы обращаемся к персональному переживанию и его пониманию. Чтобы сделать понятным специфику феноменологии, посмотрим на другие парадигмы.

В каузально-детерминистской парадигме в естественных науках знание приобретается благодаря взаимосвязям, обнаруженным в процессе экспериментов.

В интерпретативной парадигме толкование актуального поведения и переживания человека осуществляется на основании предварительных знаний (глубинная психология).

В конструктивистской парадигме подход к пониманию мира и самого себя основывается на креативной переинтерпретации действительности.

На практике цель феноменологической работы заключается в том, чтобы по возможности распознать, что сказанное означает для пациента, увидеть ситуацию так, как он ее видит, понять, как это соотнесено с его жизненными взаимосвязями. Понимать другого означает видеть, что он подразумевает, не толковать, используя другое (пусть даже более правильное) знание, не добавлять, не расширять и не домысливать сказанное, а извлечь то, что содержится в имеющемся. И тогда, вероятно, нам в процессе совместного рассматривания и слушания удастся понять другого человека лучше, чем он сам себя до сих пор понимал. Это переживается им как освобождение — быть увиденным в том, что для него важно. Человек, воспринятый в собственной персональности, остается свободным.

Для того, чтобы подобным образом воспринимать другого, удерживаясь в понимании им сказанного, требуется постоянное отодвигание и изымание себя самого — чтобы освобожденное пространство было предоставлено другому. Мы вновь и вновь убираем Собственное, чтобы следовать за другим, быть открытым тому, что от него идет, и тому, как оно отзывается в нас. Это «ЕросЬё» (заключение в скобки) (Sepp, 2004) — установка, которую можно тренировать благодаря самопознанию, супервизиям и упражнениям.

Что же мы схватываем в феноменологии? Феноменология как установка или как метод делает акцент на собственных впечатлениях, которые возникают как отдельные фрагменты опыта; обзор этих отдельных частей, фрагментов, деталей позволяет подойти к постижению того целого, что лежит за ними на глубине. В такой целостности мы и можем разглядеть существенное. Если говорить о психотерапии, то это означает видеть, каким образом сидящий напротив человек — пациент — связан со своим миром, как он с ним обходится, что его волнует и что для него важно. В этом и заключается понимание. Поэтому феноменология дает нам возможность увидеть большое в конкретном, даже в малом; разнообразие и полноту в единичном, единство в неповторимости, и целостность, несмотря на отличия в способах проявления. В эту целостность, которая открывается перед нами и в которой мы можем соучаствовать, мы вносим свой собственный вклад. Видение целостности возникает благодаря Бытию-вместе, благодаря «Как» этого совместного Бытия (обзор герменевтического подхода М. Хайдеггера и Г. Гадамера см. в Vetter, 2007а).