Испанское общество Золотого века в зеркале плутовского романа

Московский Государственный Университет им. М. В. Ломоносова Исторический факультет Доклад по теме

«Испанское общество Золотого века в зеркале плутовского романа»

Выполнила: студентка II курса, гр. 2021,

Дерябина Полина Руководитель семинара: Ведюшкин В.А.

Москва, 2013 г.

Вступление Целью данной работы является исследование общества Испании так называемого периода «золотого века» в контексте плутовских романов того времени. Для этого я сочла нужным рассмотреть политическую конъюнктуру, в которой создавались данные литературные источники, привести краткую биографию их авторов, так как события жизни человека существенно влияют на его мировосприятие, а так же рассказать о литературной традиции, сложившейся ко времени создания основных образчиков жанра плутовского романа.

В последнее время довольно распространено представление о том, что плутовские романы следует рассматривать только как литературное произведение, а возможность их использования как исторического источника подвергается сомнению. Хотя плутовские романы, как любое художественное произведение, являются, прежде всего, плодом воображения их авторов, нельзя забывать, что писались эти романы в определенной социо-культурной среде и являются ее отражением. А огромная популярность как этого жанра в целом, так и отдельных произведений, свидетельствует о том, что современники находили эти романы актуальными.

Стоит принять во внимание, что за образами плутов зачастую стояли судьбы реальных людей, в том числе и автобиографические мотивы, которые отмечают многие исследователи. «Пикаро» в то время был больше, чем литературным архетипом, скорее он был символом скрытой жизни испанского общества переходного периода. Несомненно, этот архетип возник не на пустом месте, а как отражение распространенного в то время маргинального типа поведения.

Плутовские романы, как любая группа источников, конечно, не могут дать полной информации об интересующем исследователя периоде. Например, в них не находит отражение жизнь титулованного дворянства и королевского двора. В основном плутовские романы сосредотачиваются на описании жизни городских сословий от нищих до того слоя населения, который мы сейчас назвали бы средним классом. Однако пикарески позволяют нам составить представление о господствовавших в то время нравах, отношения общества к труду, религиозной жизни, браку и семейным ценностям и т. д.

Понятие «Золотого века»

Понятие золотого века применительно к Испании ввел историк, археолог и писатель восемнадцатого века Хосе Луис Веласкес (Luis Jose Velazquez de Velasco) (1722−1772), который первый раз использовал его в 1754, в своей важной и новаторской работе «Истоки кастильской поэзии». Первоначально термин относился исключительно к XVI веку, но позже это определение было расширено, и под ним стала пониматься вся классическая эпоха расцвета испанской культуры, то есть Ренессанс XVI века и барокко XVII. Одной из возможных границ золотого века можно считать период от публикации «Грамматики испанского языка» Антонио де Небриха в 1492 году и до смерти Педро Кальдерона де ла Барка в 1681.

Важно отметить, что применительно к Испании существуют два значения «золотого века» — в политическом и культурном смысле, и хронологически их границы не совпадают. В. Д. Балакин «Век великой иллюзии», М., Молодая гвардия, 2004 г Начало политического расцвета Испании чаще всего связывают с правлением «католических королей» Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, более точно — с падения Гранады (1942 г.) или же открытия Колумбом Америки. Испанская империя считалась великой державой своего времени до подписания Пиренейского мира (Tratado de los Pirineos). Этот договор, подписанный 7 ноября 1659 года между Францией и Испанией, оканчивал франко-испанскую войну, тянувшуюся с 1635 года. По итогам Пиренейского мира Испания отдавала Франции часть территорий (графство Артуа, часть Фландрии и другие). Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907. (статья «Пиренейский мир»)

Золотой век испанской культуры начинается, по разным мнениям, либо с публикации «Грамматики испанского языка» Антонио де Небриха, либо чаще с публикации романа «Ласарильо с Тормеса» в 1554 году. Окончанием золотого века испанской культуры обычно принято считать 1681 год — год смерти последнего из классических испанских писателей Кальдерона. Единого мнения о временных рамках периода в историографии не сформировалось, однако наиболее часто можно встретить датировку: вторая половина XVI — первая половина XVII века.

Политический золотой век В конце XV века Испания переживает национальный подъем. Осуществляется активный захват колоний. Под властью Карла сосредоточились обширные владения и в Европе, и в Новом Свете, что позволило Карлу с гордостью говорить, что на территории его владений никогда не заходит солнце. Энциклопедия Кругосвет (статья «Великие географические открытия и колониальные захваты») Однако уже в первой половине XVI века социальные противоречия и низкие темпы развития выступили на поверхность. Раздробленность, различия в укладе и обычаях подвластных провинций, сохранение ряда привилегий и вольностей, полученных феодальной знатью за участие в войнах с маврами, неблагоприятным образом сказывались на внутреннем состоянии страны. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, СПб., 1890—1907.(статья Карл V)

XVI век ознаменовался утверждением абсолютизма. Становление испанской колониальной империи приходится на начало XVI века, основой послужило приобретение путем завоевания колоний в Новом Свете. В 1580 году была захвачена и присоединена Португалия (Иберийская уния). Это событие, а так же приобретение и расширение колоний в Южной и Центральной Америке ознаменовали наивысший расцвет Испанской империи.

Исторический путь, проделанный Испанией за два века — XVI и XVII, является по сути уникальным в контексте мирового исторического процесса. Могущественная и обширная к началу XVI века империя, Испания к концу XVII века утрачивает свое политическое значение.

Колоссальные доходы от колоний Нового Света направлялись на достижение политических целей и укрепление статуса испанской короны в Европе, борьбу с Реформацией и укрепление власти католической церкви, а так же положения династии Габсбургов в мировой политике. Одновременно в испанском обществе углубляется имущественное расслоение дворянства, высшие слои которого приобретают вкус к роскоши. Однако внутренняя экономика страны не развивалась, испанские города были скорее политическими, нежели торгово-ремесленными центрами, в то время как торговля и ремесло были сосредоточены в руках морисков — потомков мусульман, принявших (официально и чаще всего вынужденно) христианство. Все более увеличивающиеся налоги в основном на финансирование войн и на растущие потребности двора и знати. «Неблагонадежные» слои населения, прежде всего мориски, подвергались репрессиям и конфискации имущества. Кроме этого, казна пополнялась также за счет внешних и внутренних займов. Все это ухудшало положение простого народа, находящего под налоговым гнетом, препятствовало развитию торговли и производства, обозначая сперва экономическое, а после и политическое отставание Испании от стран Северо-Западной Европы, куда уже проник протестантизм. В. Д. Балакин «Век великой иллюзии», М., Молодая гвардия, 2004 г.

Культурный золотой век Золотым веком испанской культуры метафорически именуется эпоха расцвета испанской классической литературы, приходящаяся на вторую половину XVI — первую половину XVII веков. Золотой век включает в себя так же явление, именуемое «вторым Возрождением», приходящееся на правление короля Филиппа II (1556−1598), а так же начальный этап развития стиля барокко. Г. Е. Сергиевская, «Испанский Золотой век», дис. на соиск. учен. степ. канд. филос. наук, СПб, 2006 г. Литературные произведения золотого века характеризуются кардинальными жанровыми новациями, произошедшими в сфере прозы и драматургии, значительными изменениями поэтического языка. В период золотого века творили выдающиеся представители испанской литературы, прежде всего: Мигель де Сервантес, Лопе де Вего, Хуан Перес де Монтальбан. Из драматургов — Педро Кальдерон де ла Барка, Тирсо де Молина, Августин Морето, Хуан Руис де Аларкон Гильен де Кастро и Антонио Мира де Амескуа. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия (БЭКМ), статья «Золотой век в испанской литературе»)

Испания золотого века является родиной нового для новоевропейской литературы прозаического жанра — романа. Плавскин 3.И. Испанская литература XVII — первой половины XIX века. М.: Высшая школа, 1978, с. 3−8 Этот жанр сформировался из двух корней — произведения «Дон Кихот» Сервантеса и от распространенного в то время плутовского романа, первым безусловным представителем которого является анонимная повесть «Ласарильо с Тормеса». Примерно одновременно с плутовским романом появился так называемый пасторальный или пастушеский роман. Произведения этого жанра были популярны не только в Испании, но и в Португалии, Италии, Франции. К жанру пастушеского романа обращались два наиболее известных представителей испанской литературы золотого века — Мигель де Сервантес («Галатея») и Лопе де Вега («Аркадия»).

В целом XVII столетие в культуре ознаменовано становлением стиля барокко и его влиянием на все сферы искусства от архитектуры и живописи до литературы и театра. Н. Б. Томашевский, глава «Испанский театр Золотого века», Испанский театр, М., 1969, с. 10−12 Для барочной литературы характерно отражение духовно-идеалистического кризиса. Ренессанс не достиг своей цели введения гармонии и совершенства в мире, в чем гуманисты видели его предназначение, люди не стали счастливее, в мире продолжаются войны и лишь углубляется социальное неравенство. Появился интеллектуальный пессимизм, который только увеличивался с течением времени. В литературе прослеживается разочарование идеалами Возрождения и верой в благополучие Испании, растущее беспокойство и потеря доверия к идеям гуманизма и Ренессанса. Аникст А. Ренессанс, маньеризм и барокко в литературе и театре Западной Европы, Ренессанс, барокко, классицизм. М.: Наука, 1966, с. 220−224

Плутовской роман Плутовской роман или пикареска («la novela picaresca») — это устоявшееся в XIX веке название одного из главных прозаических жанров испанской литературы золотого века. Название «пикареска» происходит от испанского «пикаро"-picaro: плут, пройдоха, ловкач. Появление этого жанра связывают с постепенным распадом старых патриархальных связей, все большим имущественным разделением общества, разложением сословных отношений с одной стороны, и развитием торговли и сопутствующих ей плутовства и обмана — с другой. Л. Я. Потемкина, Н. Т. Пахсарьян, «Кальдерон, испанская пикареска и Французский комический роман», Кальдерон и мировая культура. Л., 1986, с. 68−74 Строго говоря, не все произведения, традиционно относимые к этому жанру являются романами, так во многих из них на первый план выходит не столько развитие сюжета повествования, сколько сатирическое и обличительное наполнение. В отличие от сентиментализма и литературных традиций XIX века, в плутовском романе внутренняя жизнь героя прямо не раскрывается и остается вне повествования. Рост и развитие персонажа-плута обычно происходят в «обратную» сторону от моральных идеалов человека, в нем вырабатывается беспринципность и оппортунизм, приспособленчество к прогнившему обществу. Это является как бы наглядным опровержением идей Ренессанса о возвеличивании человеческой природы и его прекрасный духовный потенциал. Н. Б. Томашевский, «Плутовской роман», М., 1975, с. 5−20

Первое и наиболее известное произведение в жанре плутовского романа — анонимная повесть «Жизнь Ласарильо из Тормеса» заложила основу той повествовательной структуре, которая в последствие воплотится в большинстве образцов этого жанра. Пикареска чаще всего написана от первого лица и представляет собой своего рода автобиографию, иногда с элементами нравоучительных рассуждений. При этом отношение автора к происходящему в романе прослеживается и может отличаться от взгляда главного героя или героев. По форме изложения пикареска часто представляет собой или письмо или серию писем, обращенных к некоему адресату, или исповедь, рассказанную героем, или проповедь, обращенную к определенному слушателю. Герою плутовского романа свойственная двойственность характера, он часть выступает в разных положениях и ролях, его мнение об описываемом могут изменяться, и создается впечатление, что герой-рассказчик и герой рассказа — как бы разные личности. Нередко встречается ход, при котором герой повествует о своей прошлой безнравственной жизни, уже придя к религиозному переосмыслению себя и исправившись. С. Пискунова «Исповеди и проповеди испанских плутов», М., Эксмо, 2008

Классикой жанра считаются, кроме повести о Ласарильо, «Гусман де Альфараче» Матео Алемана (1599 и 1604), «Маркос из Обрегона» Висенте Эспинеля (1618), «Жизнь великого скупердяя» Франсиско де Кеведо (1627), «Хромой бес» Луиса Велеса де Гевары (1641). К особой разновидности пикаресок относятся повествования, в которых главную роль играет женщина — «пикаресса». Это, прежде всего, произведение спорного авторства «Хитрая Хустина» (1605), а так же «Дочь Селестины» и «Изобретательная Елена» Алонсо Херонимо де Саласа Барбадильо. Энциклопедия Кругосвет (статья «Испанская литература»)

История испанского плутовского романа завершается к середине XVII века, однако многие жанровые и стилистические новации, применяемые авторами пикаресок, перейдут в другие литературные традиции и направления. Наследие плутовского романа использовалась французскими и английскими романистами XVIII—XIX вв.еков.

Анализ источников испанский золотой век

«Ласарильо с Тормеса»

«Ласарильо с Тормеса», полное название — «Жизнь Ласарильо с Тормеса: его невзгоды и злоключения» (La vida de Lazarillo de Tormes y de sus fortunas y adversidades) считается началом плутовского романа как жанра. Повесть была издана анонимно в Бургосе, Алькала-де-Энаресе и Антверпене в 1554 году. Большая Советская Энциклопедия (статья «Ласарильо с Тормеса») Личность автора до сих пор остается загадкой. Учитывая протестное содержание и ярко выраженный антиклерикальный характер «Ласарильо», вполне логично, что автор опасался преследования со стороны Инквизиции. Некоторые исследователи высказывают предположение, что это мог быть Диего Уртадо де Мендоса (Diego Hurtado de Mendoza, 1503 — 1575), однако другими эта версия подвергается сомнению. Н. Б. Томашевский, «Плутовской роман», М., 1975, с. 5−20 Существует предположение, высказанное еще в 1605 году Хосе де Сигуэнса, автора истории ордена святого Иеремии, согласно которому автором «Ласарильо» является настоятель этого ордена Хуан де Ортега. «Жизнь Ласарильо с Тормеса: его невзгоды и злоключения», Европейская старинная литература, М., 2000 г. (Послесловие С. Ереминой)

Кроме авторства, вопросы вызывает и время написания повести. Исходя из двух содержащихся в тексте произведения ссылок на реальные исторические события — созвание королем Карлом V кортесов (1525 и 1538 годы) и поход на остров Джербу у побережья Туниса (1510 и 1520 годы) — можно с уверенность сказать только, что повесть была написана не ранее 20-х годов XVI века. Многие исследователи поддерживают версию о написании «Ласарильо» в 40-е годы.

Повесть написана от первого лица в виде рассказа-исповеди своему господину. Структурно повесть состоит из пролога и семи глав — «рассказов». Некоторые критики, например, А. Сикроф, Ф. Айяла и другие, высказывают предположение, что разделение повествования на части и придание каждой развернутого названия, и даже порядок некоторых глав, принадлежит не самому автору, а редакторам и издателям. Этим можно объяснить бросающуюся в глаза диспропорцию: первый, второй, третий, пятый и седьмой рассказы развернуты и обстоятельны, а четвертый и шестой, напротив, сжаты и схематичны.

«Гусман де Альфараче»

Матео Алеман (1547—1610/15) — испанский писатель-романист. Родился в Севилье, в семье тюремного врача. Получал медицинское образование в Севилье и в университетах Саламанки и Алкалы, однако никогда не практиковал. С 1571 по 1588 год служил государственным аудитором сначала в Севилье, затем в Мадриде. Дважды подвергался тюремному заключению за долги. Алеман умер в Мексике, точная дата смерти неизвестна, предположительно, около 1614 года. Энциклопедия Кругосвет (статья Алеман, Матео)

Роман «Жизнеописание Гусмана де Альфараче, наблюдателя жизни человеческой» (La vida de Guzman de Alfarache, atalaya de la vida humana) состоит из двух частей, первая была опубликована в 1599 году, вторая в 1604. Первая часть сразу же приобрела такую популярность, что в 1602 году валенсийский адвокат Хуан Марти (под псевдонимом Матео Лухан) опубликовал апокрифическую вторую часть. Роман написан от первого лица и считается одним из первых безусловных представителей жанра плутовского романа, после анонимного «Ласарильо». «Гусман де Альфараче» напоминает мрачную и пессимистичную проповедь, Алеману не чужды морализаторство и сподвижничество к аскетичному образу жизни. Произведение пропитано настроением контрреформации. В первые же годы роман был переведен на несколько европейских языков и несколько раз переиздан, правда, этот успех не принес автору богатства. Матео Алеман «Гусман де Альфораче», Государственное издательство художественной литературы, 1963 г. (предисловие Л. Пинского) На русский язык роман переводили Е. Лысенко и Н. Поляк, перевод стихов Ю. Корнеева. Публикуется обычно с предисловием Л. Пинского.

«История жизни пройдохи по имени Дон Паблос»

Франсиско де Кеведо (14 сентября 1580 — 8 сентября 1645) — один из видных испанских поэтов и прозаиков Золотого века. Он вырос при дворе, получил образование в университете Алькала де Энарес. Был дружен с Лопе де Вего и Сервантесом, в несколько неприязненных отношениях с Гонгорой. Кеведо за свою жизнь не один раз подвергался преследованиям и впадал в немилость. В 1639 году был арестован за сатирические стихи и заключен в тюрьму на четыре года. Умер вскоре после освобождения. Большая Советская Энциклопедия (статья Кеведо-и-Вильегас Франсиско)

В мировоззрении и творчестве Кеведо отразился кризис ренессансного гуманизма и уже определившиеся черты культуры барокко. Кеведо известен, главным образом, как сатирик и представитель течения «conceptismo» — концептизма, во многом противопоставленному стилю Гонгоры Кеведо автор огромного количества стихов, преимущественно сатирического содержания, а так же работ по богословию, литературоведению, политике, и единственного романа. Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907.

Плутовской роман под названием «История жизни пройдохи по имени Дон Паблос, пример бродяг и зерцало мошенников» (Historia de la vida del Buscon, llamado don Pablos; ejemplo de vagamundos y espejo de tacanos), сокращенно часто называемый «История жизни Бускона», был издан в Сарагосе в 1626 году. Точная дата написания неизвестна, предположительно, около 1604 года, однако его редактура продолжалась, вероятно, до 1640-х годов. Франсиско де Кеведо «История жизни пройдохи по имени Дон Паблос», Л: Худож. лит., 1980 г. (комментарии З. Плавскина) Повествование, как и положено по законам жанра, ведется от первого лица. Роман разделен на три книги и двадцать три главы: семь в первой, шесть во второй и десять в третьей.

«Маркос де Обрегон»

Висенте Гомес Мартинес-Эспинель (28 декабря 1550 — 4 февраля 1624) — испанский писатель и переводчик, а так же композитор и музыкант. Он получал образование в университете Саламанки, пробовал себя в военном деле, в Севилье связался с сомнительными личностями и был вынужден спасаться от правосудия, находился в плену в Алжире, после освобождения много путешествовал, а в 1589 году стал священником. Краткая литературная энциклопедия (КЛЭ), статья «Эспинель, Висенте»

Висенте Эспинель пользовался известностью у современников благодаря своему поэтическому таланту, о котором были высокого мнения Лопе де Вега и Мигель де Сервантес. Ему принадлежит изобретение стихотворного размера, известного под названием «децима эспинела», а так же усовершенствование гитары.

Роман «Жизнь Маркоса де Обрегон» (полное испанское название: Relaciones de la vida del escudero Marcos de Obregon в русском языке, видимо, не употребляется) был издан в Мадриде в 1618 году. Считается, что в романе много автобиографических мотивов. Н. Томашевский, «Плутовской роман», М., 1975, с. 5−20 На русский язык роман был переведен историком испанского театра С. С. Игнатовым на рубеже 1920;х — 1930;х годов. Игнатов решил сохранить при переводе транскрипции испанских слов, более близкие к произношению того времени, нежели к современному устоявшемуся (например, кабальеро — кавальеро). Так же он составил примечания и вступление, в которых установил заимствования Эспинеля у Лесажа — автора «Жиль Бласа из Сантильяны». Висенте Эспинель «Жизнь Маркоса де Обрегон», М., Эксмо, 2008 г. (комментарии к изданию) Структурно роман «Жизнь Маркоса де Обрегон» состоит из трех частей — «рассказов», в каждом из которых много глав, и пролога к читателю.

«Хромой бес»

Луис Велес де Гевара (1 августа 1579 — 10 ноября 1644) — испанский драматург и романист, потомок крещеных евреев. Он обучался в университете города Осуна, после этого служил Родриго де Кастро, кардинала-архиепископа Севильи, вероятно, был солдатом в Италии и Алжире. Вернувшись в Испанию в 1602 году, он поступил на службу к графу де Салдана и в последствие посвятил себя творчеству. Велес де Гевара был автором более четырехсот пьес. Луис Велес де Гевара «Хромой бес», М., Эксмо, 2008 г. (предисловие Л. Пинского)

Повесть «Хромой бес» (El diablo Cojuelo), вышедшая в свет в Мадриде в 1641 году. Это единственный прозаический опыт драматурга. Предположительно, он писал это произведение с 1637 по 1640 год. «Хромой бес» вызывает затруднения при переводе. Как типичный «гонгорист», автор часто прибегает ко всякого рода игре слов, причудливым ассоциациям и эксцентричным метафорам. К тому же историко-бытовые реалии его двусмысленных шуток затрудняют даже специалистов. Луис Велес де Гевара «Хромой бес», М., Эксмо, 2008 г. (предисловие Л. Пинского) Сюжетно и структурно повесть отличается от традиций жанра — главных героев не один, а двое — Хромой бес и студент дон Клеофас, повествование ведется от третьего лица и разделено на 10 частей — «скачков». Если сравнивать это произведение с творчеством предшественников, особенно Кеведо, то можно увидеть, что Велес несколько смягчил картину и придал своей сатире видимость шутки с оттенком фатализма — это еще одно отличие от принятой в плутовских романах «документальной», автобиографической формы. Исследователи отмечают в «Хромом бесе» большое влияние творчества Кеведо и некоторых других предшественников Велеса в жанре плутовского романа. Н. Томашевский, «Плутовской роман», М., 1975, с. 5−20

Анализ историографии.

Русскоязычная, либо переведенная на русский язык историография, подходящая для данной работы, в целом довольно обширна. С одной стороны, это работы, посвященные золотому веку Испании, как в политическом, так и в культурном смысле. С другой стороны — это исследования непосредственно плутовских романов, как отдельных произведений, так и в совокупности как характерный и распространенный литературный жанр.

Много различных публикаций посвящены исследованию художественного своеобразия плутовских романов и их языка, в том числе работа М. Д. Эман «Плутовской язык плутовского романа». Разбору конкретных представителей европейской литературы, в том числе и в жанре плутовского романа, посвящены многочисленные работы Л. Е. Пинского: «Гусман де Альфараче» и поэтика плутовского романа", «Испанский Хромой Бес» и другие. Информативна и полезна статья С. Пискуновой «Исповеди и проповеди испанских плутов», опубликованная в качестве предисловия к антологии 2008;года, в которой собраны несколько ярких представителей жанра пикарески.

Монография «Повседневная жизнь Испании золотого века» современного французского писателя и исследователя Марселена Дефурно рассматривает целый ряд явлений жизни испанского общества описываемого периода, задейстувуя при этом исторические источники из мемуарной литературы, а так же художественные произведения. Примечательно предисловие к монографии, написанное В. Д. Балакиным, в котором содержится критический взгляд на книгу.

Рассмотрение внутренней жизни общества с привлечением некоторых плутовских романов так же содержится в статье О. Н. Папушевой «Особенности деформации кода приватной жизни испанцев как выражение духовно-психологического кризиса ХVII века». В работе анализируется трансформация гендерных установок сознания и поведения дворянства и городских слоев в условиях общественно-духовного кризиса. Источниками для исследования служат плутовские романы, датируемые второй половиной XVI — XVII веком. Сочетание в исследовательской работе историографического материала и литературного источника позволяет выявить особенности деформации ценностного ряда, связанного с приватной сферой жизни, проследить связь между актуализацией негативных женских стереотипов и ростом психологической напряженности в обществе в целом.

Вторая работа О. Н. Папушевой, относящаяся к теме, «Ценностные установки испанских „пикаро“ раннего нового времени: тупики и перекрестки междисциплинарного подхода» посвящена комплексному и довольно разностороннему разбору морально-психологического состояния испанского общества золотого века, который автор рассматривает, как многомерный и глубокий кризис, «кризис идентичности».

Испанское общество «Золотого века»: экономический и личностный кризис.

«Picaro» в переводе с испанского означает — плут, подлец, хитрец, озорник и тому подобное. Однако в контексте исследования термин следует понимать гораздо шире: как особый тип людей, существовавший в Испании в ранее Новое время. Для этого типа людей характеры общие жизненные ценности и установки, которые можно охарактеризовать как маргинальные по своей сути. Плутов-«picaro» создавало само общество и социальная среда, которая не давала личности возможности реализоваться, достигнуть индивидуального развития. Марселен Дефурно «Повседневная жизнь Испании золотого века», М., Молодая гвардия, 2004 г. (Глава X «Плутовская жизнь) То есть можно предположить, что кризис духовный стал следствием кризиса социальной мобильности.

Массовое бродяжничество, превращение значительной части людей в стоящих «вне закона» скитальцев — весьма существенная тенденций европейской жизни XVI — XVII веков, не только в Испании, но в и в других странах. Повсеместное бродяжничество было как бы горнилом, в котором выплавлялись и совершенно новый человеческий тип и столь же небывалые отношения индивида и целого. Судьбы людей, оторвавшихся от общественной системы, не могли не вызывать самого острого и все усиливающегося интереса и таким образом становились объектом искусства. В. В. Кожинов «Происхождение романа», Теоретико-исторический очерк, Советский писатель, М., 1967, (глава 4, раздел 3 «Массовое бродяжничество XVI — XVII веков и плутовской роман»)

Герою романа все время приходится вести ожесточенную схватку с жизнью. Пикаро может выступать бедняк, который вынужден плутовать, чтобы прокормить себя и выжить, или же злоумышленник, тесно связанный с преступной средой, для которого воровство и мошенничество — профессия. В обоих случаях плутовской роман является отражением испанской действительности того времени. В XVI веке страну наводняли толпы бродяг, ряды которых пополнялись из разорившихся крестьян, ремесленников и даже мелких дворян. В Испании того времени промышляло множество авантюристов, стремившихся к легкой наживе. Рост уровня преступности и маргинальности не мог не сказаться отрицательно на испанском обществе и имперских порядках. Б. И. Пуришев «Литература эпохи Возрождения. Идея «универсального человека», курс лекций, М., Высшая школа, 1996, (лекция Х. Возрождение в Испании)

Если судить по плутовским романам, особенно популярных в начале XVII века, то можно предположить, что некий кризис ощущался всеми слоями населения в Испании, особенно же низшим дворянством и городскими жителями, возможно потому, что на них сильнее всего влиял фактор экономической стагнации. «Пикаризация, — пишет Марселен Дефурно, -проявлялась одновременно в социальной реальности, где она охватывала практически все слои общества, и в умах людей; в последнем аспекте она находила выражение разочарования и безразличия, усталости от героизма, чести и великих предприятий, коими была одержима испанская душа». Марселен Дефурно «Повседневная жизнь Испании золотого века», М., Молодая гвардия, 2004 г. (Глава X «Плутовская жизнь)

Начиная с середины XVI и в XVII веке Испания переживала длительный экономический упадок, который охватил сначала сельское хозяйство, затем промышленность и торговлю. Причинами упадка сельского хозяйства и разорения крестьян (начало приходится на XVI век) можно считать три фактора: тяжесть налогов (которые могли поглощать до 50% доходов земледельцев и ремесленников), завышенные цены на хлеб и злоупотребление Месты (Места — объединение дворян-овцеводов в Испании XIII — XIX веков). Привозимые из Нового Света драгоценные металлы попадали в руки дворян, в связи с чем полностью пропадала заинтересованность последних в хозяйственном развитии своей страны. Уже в начале XVI века в Испании наблюдалось разрушение ремесла и массовое разорение ремесленников. История средних веков, т. II. Учебник под ред. С. Д. Сказкина и др., М., «Высшая школа», 1977 (глава 27)

Упадок сельского хозяйства привел к массовому обнищанию в среде крестьян, что вызвало внешние и внутренние миграции населения. Часть трудоспособного населения смещалась на юг и юго-восток страны, а часть находили пристанище в крупных городах, пополняя ряды «пикаро». «История крестьянства в Европе. Эпоха феодализма», том 3, с. 185 (автор раздела В. Е. Возгрин)

Многие дворяне (по большей части обедневшие идальго) и представители торгово-предпринимательской профессии или ремесленники были вынуждены делать выбор между прибыльным занятием предпринимательства и престижем, так как это были понятия, в представлении общества того времени, взаимоисключающие.

Испанское общество золотого века в каком-то смысле продолжало жить ценностными категориями Средневековья и феодализма. Две основные составляющие испанской души — католическая вера и забота о чести — складываются в одну общую ценность: честь быть христианином. Определяющими для испанского сознания были понятия «чистоты крови», истинной веры и знатности, причем к XVII веку забота о «чистоте крови» переросла едва ли не в манию, что уже тогда вызвало критику не только иностранцев, но и некоторых испанских мыслителей. В испанском обществе того времени царил дух «героической лени», авантюризма и общего презрения к труду. В то же время известны многочисленные примеры включения некоторой части испанского дворянства в производственный труд и торговые операции. В. А. Ведюшкин «Достоинство труда глазами сословий в Испании XVI — XVII вв.», Этика и организация труда в странах Европы и Америки. М., 1997, с. 89. Подобные настроения сыграли роль в том, что испанское общество направляло свои интересы и энергию не в сферу экономики и труда, а растрачивало силы на военно-имперскую политику. В. А. Ведюшкин Кастильское дворянство XVI в. и «чистота крови», Элита и этнос средневековья, М., 1995, с. 163−169

Вероятно, отсюда проистекает распространенный у других народов стереотип о непомерных гордости и надменности испанцев. На французских карикатурах «испанские сеньоры» изображались завернутыми в дырявый плащ, под которым был виден кончик длинной шпаги, и изрекающими фанфаронские речи. Марселен Дефурно «Повседневная жизнь Испании золотого века», М., Молодая гвардия, 2004 г. (глава II «Жизненный уклад»).

Однако несмотря на сформировавшиеся у испанцев ценностные установки и феномен «всеобщей идальгии» даже представителя того слоя, который был чужд сфере труда и торговых операций, все же втягивались в новые экономические отношения. В. А. Ведюшкин «Достоинство труда глазами сословий в Испании XVI — XVII вв.», Этика и организация труда в странах Европы и Америки. М., 1997, с. 89.

В период перехода к буржуазному обществу, дворянство, уже теснимое нарождающимся разбогатевшим классом городских буржуа, еще пыталось сохранить свои привилегии, и все чаще оказывалось втянутым в рыночные отношения, а некоторые горожане входили в сословие благородных, не прекращая заниматься предпринимательской деятельностью. Однако в Испании переходного периода дилемма между прибылью и представительством оставалась неразрешимой. С одной стороны, дворянские ценности, провозглашавшие презрение к производительному труду, расточительность, излишнюю щепетильность в вопросах чести и тому подобное, в обществе все еще оставались значимыми, но, с другой стороны, все чаще вступали в противоречие с новыми экономическими реалиями и потребностью в них существовать и приспосабливаться. Подтверждение этому можно найти в высказываниях героев плутовских романов.

К примеру, герой романа Кеведо, нищий дворянин, заявляет: «Не может быть дворянином тот, у кого ничего нет за душой» Франсиско де Кеведо «История жизни пройдохи по имени дон Паблос», Плутовской роман, М., 1989, с. 319, а студент дон Клеофас из романа «Хромой Бес» Луиса Гевары в ответ на предложение Беса поменять своих недостаточно знатных предков на более представительных, отвечает: «Деньги, а не предки мне нужны». Луис Велес де Гевара «Хромой бес», Плутовской роман. М., 1989, с. 400 Зачастую представители древнейших родов, растеряв свое состояние и перестав вести образ жизни, приличествующий дворянскому сословию, с трудом могли доказать свое право на дворянские привилегии. В романе Матео Алемана «Гусман де Альфараче» приводится такой случай:

«Между жителями разверстали подать по случаю какой-то постройки, и в список обложенных внесли одного идальго. Тот подал жалобу на произвол и нарушение сословных прав, но его все-таки не вычеркнули. Когда настало время уплаты, и сборщик налогов пришел за означенной против его имени суммой, идальго отказался платить, и у него конфисковали часть имущества. Он обратился к законнику, и тот написал жалобу по всей форме, ссылаясь на дворянские привилегии, согласно которым никакому обложению его клиент не подлежит. Когда его прошение попало к алькальду, тот сказал писарю: «Пиши: что он идальго, о том спору нет, но он нищий голодранец, так пусть платит». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч.1, с. 176

То есть, проводится мысль, что не общественный статус определяет степень богатства, а наоборот, положение человека в обществе определяется материальным достатком. Такая смена ценностей на более актуальные и прагматичные проходила в испанском обществе весьма болезненно.

Понимая свою зависимость от денег, представители испанского дворянства, тем не менее, очень медленно и тяжело втягивались в рыночные отношения, даже если их материальное положение становилось совсем угрожающим. Они продолжали жить на доходы от своих земельных владений или вечно находились в поисках почетной и выгодной должности. Например, обедневший дворянин из повести «Жизнь Ласарильо с Тормеса» говорит своему слуге, что разбогатеть, можно, если устроиться на службу к знатному вельможе. «Выкарабкаться из нужды можно, только устроившись к людям знатным». «Жизнь Ласарильо с Тормеса: его невзгоды и злоключения», Плутовской роман М., 1989, с. 241

Герой романа Висенте Эспинеля, Маркос де Обрегон, решает больше не терять времени в праздности, а найти себе какую-нибудь службу: «Я решил избавиться от этого располагающего к лени порока, которому я предавался в Севилье и нашел средство для этого, а именно — отправиться в Италию, поступив на службу герцога Мединасидония». Висенте Эспинель «Жизнь Маркоса де Обрегон», Испанский плутовской роман. М., 2000, с. 666−667

Можно сказать, что испанские дворяне продолжали следовать представлениям эпохи рыцарства — человек, решивший разбогатеть, рассчитывал сделать это через военную или придворную службу, получение наследства или даже при помощи алхимии, а идея, что сколотить состояние можно ежедневным трудом, даже не приходила ему в голову. В поисках богатства человек выходил за пределы собственно экономической сферы общественных отношений и больше рассчитывал на счастливые оказии и авантюризм.

В романе «Хромой бес» между Доном Клеофасом и Хромым Бесом происходит такой диалог: «…Я вижу какого-то кабальеро, тощего, как вяленая селедка, — в чем только душа держится. На его кафтане, висящем у изголовья, я примечаю орденский знак, нашитый среди множества заплат. Спит этот бедняга скрючившись, точно запеченная в тесте минога, — кровать ему коротка, едва до колен доходит, как полукафтанье. — Это искатель должности, — ответил Хромой, — и для такого занятия он, пожалуй, еще толст и хорошо одевается». Луис Велес де Гевара «Хромой бес», Испанский плутовской роман. М., Эксмо, 2008, с. 649

Часто случалось, что поиски выгодной службы оборачивались окончательным разорением, и кабальеро сами оказывались среди «пикаро». Возможно даже, что положение маргинала в сложных и постоянно меняющихся социальных условиях было наиболее выгодным и удобным, так как давало человеку возможность существовать без окончательной идентификации себя с одним классом и продолжать поиски подходящей для себя ниши в обществе. Образ жизни «пикаро» внешне имитировал ценности дворянства, но в то же время включал в себя интеграцию в торгово-предпринимательские отношения. «Пикаро» жили в праздности, не всегда располагали деньгами, не платили налоги и могли выглядеть, как кабальеро. В то же время «пикаро» не нужно было тратиться на предметы роскоши, они не состояли на королевской службе и они не боялись, что окажутся за рамками привилегированного сословия, если в глазах общества их образ жизни перестанет соответствовать их статусу. «Пикаро» привыкли полагаться только на свою предприимчивость и не зависели от кого-либо. Философия плутовской жизни заключается так же и в отказе от удобств, равнодушие и презрение к ним. Зачастую «пикаро» — идальго по происхождению — оставляли свои дома из страсти к путешествиям и приключениям и в результате оказывались в самых неблагоприятных жизненных ситуациях, однако не сожалели о своем выборе. Марселен Дефурно «Повседневная жизнь Испании золотого века», М., Молодая гвардия, 2004 г. (Глава X «Плутовская жизнь)

Совсем в другом ключе этот морально-социальный кризис происходил в среде торговцев-предпринимателей и ремесленников. Так как общественное мнение негативно относилось к предпринимательской деятельности, то купцы и торговцы при первой возможности стремились аноблироваться и направить свои вложения в сферу представительства.

Нежелание существовать в рамках торговых отношений объясняется не только ухудшением экономической ситуации, но и морально-ценностными установками, которые сложились в Испании в изучаемый период. Из источников четко видно, что отношение к купцам, банкирам, ростовщикам, одним словом, к людям, активно вовлеченным в рыночные отношения, оставалось негативным. В основе этого отношения лежали, с одной стороны, средневековое представление о греховности труда, не подразумевающего созидание, с другой — своего рода зависть к более материально благополучным слоям населения. К этому примешивался конфессиональный и национальный аспект — даже в ранее Новое время такие занятия как торговля и ростовщичество ассоциировались у испанцев с деятельностью мавров и евреев, и рассматривались как недостойные истинных христиан.

Торговля и ростовщичество герои романов нередко рассматривают как нечестное и преступное занятие. Например, Гусман, герой романа Матео Алемана, решает заняться ростовщичеством и продажей векселей и усматривает в этом много схожего с воровством: «Мне досталась уйма чужого добра, ибо я ограбил тех, кто положился на оказанный кредит, и доверил мне свои деньги. Собственно говоря, я совершил такую же кражу, какие совершал и ранее, но остался в полном почете и сохранил честное имя. Подобный поступок не что иное, как грабеж, но именовался я не вором, а негоциантом». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч.1, с. 379

Представители различных профессий, вроде торговцев, лекарей, актеров, юристов и т. д., которые встречаются в плутовских романах в качестве второстепенных и эпизодических персонажей, часто воруют и мошенничают. Указания на это можно встретить у Матео Алемана: «Посмотри теперь на ремесленников. Вот портной, который требует сукна столько, чтобы отхватить себе изрядный кусок, а иначе ничего не сошьет и испортить так, что не наденешь. Каменщик, кузнец, плотник и любой другой ремесленник поступают так же без всякого стеснения. Все крадут, все обманывают, все ловчат, никто не хочет работать, как положено, а хуже всего, что этим еще и бахвалятся». «Эконом, повар, кравчий, закупщик и прочие слуги — все открыто воровали, бесстыдно заявляя, что это их право, как бы их привилегия». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч.1, с. 258 То же встречаем у Гевары: «Каждый выходил на промысел со своими намерениями и делами, каждый норовил надуть другого, плутни и обман застили свет божий, точно клубы пыли; нигде, как ни пяль глаза, не увидишь и проблеска правды». Луис Велес де Гевара «Хромой бес», Испанский плутовской роман. М., Эксмо, 2008, с. 661

Обман был очень широко распространен и в представлении многих людей являлся чуть ли не нормой. Многие представители мира ремесел, формально находясь в рамках своих традиционных профессий, на деле были маргиналами. Им были чужды такие ценности как трудолюбие, профессионализм, любовь к своему занятию и заинтересованность в высоком качестве. Складыванию такого отношения способствовала неблагоприятная экономическая ситуация — руководствуясь моральными нормами, занимаясь одним только честным профессиональным трудом, эти люди не могли рассчитывать прокормить себя. В этом они находили достаточное для себя оправдание. Это показано в разговоре Гусмана с его приятелем Сайяведрой: «Если мы с тобой вынуждены хитрить и изворачиваться в поисках хлеба насущного, ничего тут нет мудреного, и другие, нам не чета, поступают также. Взгляни вокруг себя, если не веришь, присмотрись хорошенько, и ты убедишься, что все хлопочут о своем достатке, нисколько не заботясь о долге и совести». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч. 2, с. 203

Складывается впечатление, что герои романов довольным своим положением, не боятся наказания и не испытывают особых угрызений совести. В то же время их демонстративное самоуничижение свидетельствует о кризисе личности и нравственном конфликте между провозглашаемыми ценностями и нравственными переживаниями.

В отличие от представителей ремесленного люда, которые не особо рассуждают о своем призвании мастерстве, мошенники и проходимцы, напротив, провозглашают свое занятие искусством и гордятся им. Отец Паблоса из романа Кеведо, будучи брадобреем и в то же время известным мошенником, поучает своего сына такими словами: «Воровство, сынок, — это не простое ремесло, а изящное искусство… Кто на этом свете не крадет, тот и не живет». Франсиско де Кеведо «История жизни пройдохи по имени Дон Паблос», Плутовской роман, М., 1989, с. 257 Гусман де Альфораче тоже рассматривал свое занятие как профессиональный навык: «Мастерством своим я дорожил не меньше, чем добрый солдат оружием, а наездник конем и сбруей» и вполне им доволен: «Славное это ремесло, да какое прибыльное! Не тебе ни наперстка, ни катушки, ни иглы, ни клещей, ни молотков, как у братьев из монастыря Антона Мартина, и хоть далеко тебе до их святости и благочестия, будешь и при деле, и при деньгах». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч. 2, с. 265 То есть ценности, которые должны были быть присущи миру ремесел, вместо этого в извращенной форме перенимаются миром маргиналов, только под мастерством понимается не умение делать хорошо какую-то работу, а умение ловко обмануть, украсть, обхитрить.

Примечательным фактом является существование организации наподобие корпораций и цехов в деятельности нищих и попрошаек. Такого рода объединения встречаются в романах Алемана и Кеведо. Оба главных персонажа — Гусман и Паблос — оказываются в организованной среде, где существуют по строгому внутреннему распорядку. Гусману рассказывают об «Уставе нищенства» и говорят, что «нищие обязаны блюсти честь своего сословия, советовать и помогать друг другу, действуя сообща, подобно членам Месты». Матео Алеман «Гусман де Альфораче», в 2 ч. М., 1963, Ч. 1, с. 351 Паблоса отправляют для промысла в определенный квартал и назначают ему «наставника». Франсиско де Кеведо «История жизни пройдохи по имени Дон Паблос», Плутовской роман, М., 1989, с. 308 «Устав нищества» содержащий в себе множество правил и запретов, похож чем-то на устав цеха ремесленников или монастыря, только, конечно, в извращенном, вывернутом наизнанку виде.

Отказ от понятий профессионализма, честного труда и мастерства в торгово-ремесленной среде свидетельствует, опять же, о глубоком кризисе, который переходит из экономической сферы в духовно-нравственную.

Заключение

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что у испанцев раннего Нового времени существовали одновременно разные, а порой и противоположные системы ценностей. Выбор между представительностью и предпринимательством порой оказывался слишком сложным, поэтому многие люди предпочитали оказываться в положении маргиналов. Маргинальность в обществе принимала масштабы едва ли не массовые, затянувшийся всесторонний кризис вместо переходного периода к началу XVII века становится способом существования.

Спорным остается вопрос, какой фактор выступает как первичный в процессе формирования и распространения типа «пикаро» — морально-психологический аспект или же, по Марксу, конкретная экономическая и социально-политическая конъюнктура. В советской историографии господствовала вторая точка зрения, но в наше время исследователи склоняются к мысли, что оба фактора имели свое решающее значение, и что недооценка сформировавшихся ранее в Испании ценностных установок ошибочна.

В этом кризисе сформировался особый тип личности, называемый «пикаро», которому были свойственны меркантильность и стремление к свободе от социальных ограничений. «Пикаро» могли как приспосабливаться к действительности, так и манипулировать ею в своих интересах.

Список используемой литературы

1. «Жизнь Ласарильо с Тормеса: его невзгоды и злоключения», Государственное издательство художественной литературы, М., 1955 г.

2. Матео Алеман «Гусман де Альфараче», Государственное издательство художественной литературы, 1963 г.

3. Луис Велес де Гевара «Хромой бес», М., Эксмо, 2008 г.

4. Франсиско де Кеведо «История жизни пройдохи по имени Дон Паблос», Л: Худож. лит., 1980 г.

5. Висенте Эспинель «Жизнь Маркоса де Обрегон», М., Эксмо, 2008 г.

6. Историография:

7. Монографии:

8. Аникст А. Ренессанс, маньеризм и барокко в литературе и театре Западной Европы, Ренессанс, барокко, классицизм. М.: Наука, 1966

9. Марселен Дефурно «Повседневная жизнь Испании золотого века», М., Молодая гвардия, 2004 г.

10. Л. Я. Потемкина, Н. Т. Пахсарьян, «Кальдерон, испанская пикареска и Французский комический роман», Кальдерон и мировая культура. Л., 1986

11. Н. Б. Томашевский, «Плутовской роман», М., 1975.

12. В. А. Ведюшкин «Достоинство труда глазами сословий в Испании XVI — XVII вв.», Этика и организация труда в странах Европы и Америки. М., 1997.

13. В. А. Ведюшкин Кастильское дворянство XVI в. и «чистота крови», Элита и этнос средневековья, М., 1995.

14. С. Пискунова «Исповеди и проповеди испанских плутов», М., Эксмо, 2008.

15. О. Н. Папушева «Особенности деформации кода приватной жизни испанцев как выражение духовно-психологического кризиса ХVII века», Вестник Томского государственного университета. История., 2008, вып. 1.

16. О. Н. Папушева «Ценностные установки испанских „пикаро“ раннего нового времени: тупики и перекрестки междисциплинарного подхода», Междисциплинарный синтез в истории и социальные теории: теория, историография и практика конкретных исследований, Институт всеобщей истории РАН; Томский государственный университет, Москва, 2004.