Приобщение к ценностям другого

Как мы уже подчеркивали, данная функциональная ситуация зеркально симметрична по отношению к только что рассмотренной, выражая стремление инициатора общения приобщиться к ценностям другого; этим другим может быть отец, учитель, друг, возлюбленный, политический вождь, художник, если имеется в виду межличностное общение, а по отношению к нации, классу, культуре — это другая нация, другой класс, другая культура. Понятно, что главными каналами решения такой задачи являются духовная и практически-духовная формы деятельности.

Если приобщение другого к моим ценностям есть воспитание, то мое стремление приобщиться к ценностям другого есть самовоспитание, самоформирование инициатора общения. В реальной жизни личности этот процесс созидания собственного «Я» проходит через всю ее биографию в той мере, в какой индивид может сам искать своих друзей и воспитателей, руководствуясь потребностью, чаще всего бессознательной, сблизиться с человеком, у которого «есть чему поучиться», как обычно говорят, который умнее, тоньше, богаче. Естественно, что человек ищет своих друзей-воспитателей и в наследии культуры — в книгах, произведениях искусства, в опредмеченном опыте былых эпох и прошедших поколений; так, обращаемся мы добровольно к Сократу и Спинозе, Белинскому и Фурье, Марксу и Ленину, Шекспиру и Толстому.

Проблема самовоспитания личности слабо изучена в педагогической, психологической и философской литературе, и объясняется это неразработанностью теории общения, которая только и может быть научной почвой для понимания специфической природы и воспитания, и самовоспитания. Между тем значение этой проблемы резко возрастает в социалистической культуре, ибо чем более высок интеллектуальный уровень общества, тем большую роль начинает играть самовоспитание. Особенно значительной его роль становится с того момента, когда физическое и психическое созревание молодого человека и его подход к самостоятельной жизни сводят к минимуму возможности его воспитания другими людьми — и родителями, и учителями. С этих пор перед интеллектуально развитыми юношей и девушкой встает вопрос о необходимости дальнейшего формирования своего духовного мира по собственной программе и собственными усилиями. Задачи людей более зрелых, более опытных и, тем более, профессионально ответственных за воспитание молодежи, занятых идеологической работой, состоят в том, чтобы тактично помогать молодым людям выстраивать программу самовоспитания и успешно ее реализовывать.

Значение теории общения для понимания сущности самовоспитания состоит в том, что она позволяет осмыслить этот процесс как.

форму самообщения, поскольку он предполагает внутренний диалог между разными «И» личности — воспитуемой и воспитывающей. Вместе с тем с этих философских позиций обосновывается и связь воспитания и самовоспитания, превращения первого во второе, которое может быть обеспечено лишь определенной установкой воспитателя. Между тем такая установка в высшей степени важна в наше время. Это убедительно показал И. С. Кон, обратив внимание на то, что если «в прошлом старшие оценивали успешность своей воспитательной работы прежде всего по тому, насколько им удалось передать детям накопленные знания, умения, навыки ценности», поскольку предполагалось, что дети будут вести такой же образ жизни, как и их воспитатели, то сейчас положение меняется.

«Социальные изменения — научно-технические, культурные, бытовые — настолько быстры и значительны, что никто уже не сомневается: сегодняшним детям предстоит жить в мире, существенно отличном от того, в котором живут их родители и воспитатели. Поэтому и свою воспитательную работу мы должны оценивать не столько по тому, как нам удается передать молодым свои знания и убеждения, сколько по тому, сумели ли мы подготовить их самостоятельно действовать и принимать решения в условиях, которых заведомо не было и не могло быть в жизни родительского поколения»^[1].

Не меньший интерес — и теоретический, и практический — представляет для нас сегодня проблема самоформирования культуры. Ее решение должно научно обосновать наши действия по отношению к культурному наследию и к другим типам современной культуры. Ибо, с одной стороны, без приобщения к другим культурам социалистическая культура не может успешно развиваться; опыт истории показал, сколь печальные последствия имеют попытки замкнуть молодую, становящуюся культуру социализма в ее собственных рамках, разрушив культурное наследие и перекрыв связи с культурной жизнью современных несоциалистических стран. С другой же стороны, в диалоге с другими типами культуры, и нынешними, и былыми, наша культура не может не быть избирательной, не может не искать наиболее ценных для себя учителей, «значимых других», как говорят социологи. В других культурах существуют обряды, традиции, нормы, которые мы отвергаем, понимая невозможность приобщаться к ним, и такие, приобщение к которым способно обогатить нашу культуру: так развивается наше отношение к религиозно-мистическому содержанию других культур во всех его разновидностях и к гуманистическому, жизнеутверждающему началу в истории культуры. Так диалог культур становится для нас средством собственного культурного развития, самосовершенствования социалистической культуры.

• [1] Кон И. Эстафета поколений. Заметки о воспитании молодежи. — Коммунист, 1987,№ 4. — С. 96.