Стратегия работы со страхами в гештальт-терапии. 
Клинические примеры

С какими бы вопросами развития личности и нарушений развития ни приходилось сталкиваться психотерапевту, в этой проблеме всегда в той или иной степени присутствует страх или тревога. Иногда страх ребенка становится прямой причиной обращения родителей за психологической или психотерапевтической помощью, иногда страх лежит в глубине ироблемы и проявляется в ходе работы с ребенком. Переживание страха ребенком и родителями часто останавливает естественное развитие личности ребенка, ограничивает поле его деятельности, разрушает его взаимопонимание с окружающими.

В каждой психотерапевтической школе существуют теории тревоги и страха, предлагающие собственное понимание причин и функций страха, места страха и тревоги в картине нарушений личности. Страх и тревожность классифицируются в зависимости от предмета страха (страх смерти, страх кастрации, одиночества, наказания, оценки), от клинической картины (шизоидный страх, нарциссический страх) и от степени осознавания (бессознательные и осознанные страхи).

В гештальт-терапии страх и тревожность рассматриваются с точки зрения того, какую функцию они выполняют в осуществлении контакта человека с окружающим миром или в прерывании этого контакта. Понятие контакта в гештальт-терапии описывает процесс, происходящий в поле организм/окружающая среда на границе организм/окружающая среда. Это процесс творческого приспособления человека к окружающему миру и одновременно процесс взаимоизменеиий. Результатом здорового контакта оказывается удовлетворение потребностей, переживание нового опыта и развитие личности человека.

Здоровый контакт имеет вполне закономерную последовательность этапов осознавания и удовлетворения потребности человека: возникновение нового ощущения или напряжения, осознавание своего желания, поиск и идентификация предмета потребности, активное действие приближения и изменения предмета, собственно контакт — соединение с предметом потребности, выход из контакта и ассимиляция полученного опыта. Какое же место занимает страх в развитии здорового контакта ребенка с окружающим миром?

Мир не всегда дружелюбен к ребенку и безопасен для него. Даже когда вокруг царит относительный порядок, в мире присутствует много агрессии и злости, требований и наказаний, острых углов, твердых полов и громких, противных криков. Чтобы вырасти, ребенку приходится идти на риск и время от времени сталкиваться с этими агрессивными проявлениями окружающего мира.

Переживание тревоги и страха соотносится с потребностью в безопасности, выживании, сохранении собственной целостности и уникальности. Страх является важным сигналом о некоторой опасности, которая угрожает уникальности, целостности или вообще существованию организма. В результате включаются защитные силы и реакции организма, благодаря которым человек может ярче и четче увидеть опасность, идентифицировать ее, спрогнозировать развитие ситуации, сильнее оттолкнуть, громче позвать на помощь, быстрее убежать. В таком случае потребность в безопасности оказывается удовлетворена, и ситуация благополучно завершается, оставляя человеку опыт собственной компетентности в деле выживания и заботы о себе.

Однако может быть и наоборот: защитные реакции не актуализируются, и страх выступает в качестве неэффективного, останавливающего переживания, в результате чего человек становится слабым и беспомощным, защищаясь нс столько от внешней угрозы, сколько от самого чувства страха. В этом случае ситуация опасности/защиты не может быть успешно разрешена и становится незавершенной ситуацией, которая невротически воспроизводится в аналогичных обстоятельствах.

Даже там, где нет никакой угрозы для существования или целостности человека, он переживает тот же страх, ту же тревогу, пытается защитить себя и, разумеется, не может получить никакого позитивного опыта. Вместо творческого поиска, реализации новых форм поведения и осмысления происходящего можно наблюдать бесконечное воспроизведение старых стереотипов. В таком случае страх включается в невротический защитный механизм, препятствует развитию личности ребенка, и именно в этом случае требуется терапевтическая работа, направленная на завершение ситуации и восстановление здорового контакта с окружающим миром.

Таким образом, задача терапевтической работы с переживаниями страха и тревоги с позиции гештальт-терапии заключается не в избавлении от этого переживания как такового, а в восстановлении здорового контакта, прерванного страхом, в удовлетворении потребности в безопасности и выживании, в поддержке способности реализовать заботу о себе в меняющихся обстоятельствах.

Проследим, как проявляется и переживается остановленный страх на разных этапах развития контакта ребенка с окружающим миром. Тревога возникает на уровне ощущений, ребенок еще не может описать, что он чувствует. У тревоги нет определенного предмета, просто смутное ощущение беспокойства, неустойчивости, неопределенности, которые в большей степени проявляются в беспокойном, расторможенном поведении ребенка, в нарушении внимания. Страх уже осознается ребенком как определенное переживание, он может сказать о том, что испытывает страх, но ему еще не ясен сам предмет страха; направление опасности уже может быть определено, но источник еще не идентифицирован.

Остановленный страх не позволяет разглядеть, определить и оценить опасность, в результате чего ребенок не может адекватным образом о себе позаботиться. Наконец, страх перерастает в ужас, когда угроза уже достаточно ясно определена, а защитные действия не осуществляются. Вместо того чтобы максимально мобилизовать все силы на защиту, ребенок становится пассивным, замирает, не может противостоять реальной или мнимой опасности. В результате такого опыта переживание страха отягощается переживанием собственной беспомощности, несостоятельности, безнадежности и даже отчаяния.

Прерывание контакта на этих этапах различается своими внешними проявлениями, которые мы можем наблюдать, а также особенностями осознавания своих переживаний, и соответственно предполагает различные действия психотерапевта. Работа с тревогой и страхом всегда вызывает сильное сопротивление.

На фазе тревоги («не чувствую, что чего-то боюсь, не знаю, что меня пугает, ничего не делаю, но все плохо») основная поддержка терапевта направлена на осознавание своего беспокойства, прояснение границ между.

«Я» и «не-Я», признание существования внешнего мира, который может быть небезопасен для человека. Результатом работы на этом этапе становится дифференциация поля на безопасное и угрожающее пространство и переход от недифференцированной беспредметной тревоги к страху. Показателями перехода к следующему этапу становятся такие характеристики поведения ребенка, как возможность сосредоточиться на отдельном объекте, возможность идентифицировать свое состояние как интерес или беспокойство и проявление собственной инициативы в игре.

На следующем этапе работа гештальт-терапевта будет направлена на поддержку исследования угрожающего объекта, который вызывает страх, и всей ситуации в целом. На этом этапе страх заставляет видеть угрозу как бы крупным планом, заслоняющей все остальное. Невротическая неэффективная защита от страха состоит в том, чтобы зажмуриться и ничего не видеть, но при этом продолжать бояться. Страх переживается ребенком как «чувствую, что боюсь, не вижу, что пугает, не знаю, что делать». Терапевтическая работа на этом этапе заключается в поддержке исследования угрозы, дифференциации угрожающих и безопасных сторон ситуации, осознавании своего страха и стоящей за этим страхом потребности сохранить свою целостность. Итогом данного этапа становится идентификация угрозы и осознавание своих чувств и желаний, связанных с этим объектом, а также необходимых защитных действий.

Наконец, последний этап работы связан с поддержкой собственной активности ребенка, которая подавляется ужасом перед огромной угрозой. Активность может быть самой разной, происходящей из желаний и переживаний ребенка, но она должна быть направлена на защиту и сохранение его целостности.

Для ребенка не только пугающие ситуации являются травмирующими, но и сами чувства тревоги и страха оказываются очень сложными и неприятными, соприкосновению с которыми он сопротивляется и в реальной жизни, и в психотерапии. Поэтому терапевтическая работа со страхами обычно начинается с создания безопасной ситуации для дальнейшего взаимодействия. Фактически, это необходимый подготовительный этап терапевтической работы со страхами, во время которого ребенок осваивает такие ресурсы, как подтверждение собственной целостности, значимости своих сил.

Безопасно то, что хорошо известно, знакомо до последней мелочи, предсказуемо и послушно указаниям. Поэтому началом работы может быть предложение ребенку построить из подручного материала «свою страну, такую, в которой ты мог бы жить, мог бы быть самым главным или просто жителем, но это была бы твоя страна». В качестве материала можно предложить лист бумаги, на котором будет располагаться «страна», и самые разные предметы, из которых можно собрать ландшафт и разные строения: коробки, карандаши, пуговицы, зеркала, камушки, шишки, палочки, фантики — важно, чтобы они были примерно одного небольшого размера и могли выполнять разные функции и не предполагали однозначного использования. Это очень важный этан, в котором ребенок может получить опыт надежного и безопасного присутствия в мире.

Когда творение «страны» подходит к концу, можно расспросить ребенка обо всем, что в этой стране происходит: какая там природа, какие города, народы, какая система управления… Важно соблюдать аккуратность и уважение к чужой стране: не трогать без разрешения «дома» и «горы», не менять «границы», не критиковать порядок. Очень важно дать ребенку почувствовать устойчивость и надежность его пространства, ваше уважение к его границам и порядку. Чем более подробное описание дается, тем больше «оживает» страна, тем ярче воплощает она надежные и безопасные стороны существования ребенка в мире. На этом этапе важно также обратить внимание на границы «страны» — включены ли они в нее или только подразумеваются.

После знакомства со «страной» терапевт переходит к следующему шагу: ребенку предлагается еще один чистый лист бумаги такого же размера, как и лист для «страны». Этот лист надо разместить рядом со «страной» в том месте, где больше всего вероятно появление опасности. Такая формулировка дает возможность ребенку самому обозначить опасное направление и дает импульс последующей работе с проекцией своих тревог и страхов. Этот шаг соответствует возникновению и проживанию тревоги при соприкосновении с новым, когда уже признается присутствие опасности, но сама опасность пока неизвестна и смотреть на нее совершенно не хочется.

Что же находится в том направлении, где больше всего опасности? Что знают жители «страны» об этой опасности? Как можно узнать что-то еще про эту соседнюю территорию? Во время дальнейшей работы белый лист «опасной зоны» постепенно заполняется изображениями тех существ и предметов, которые возникают по ходу обсуждения. Чаще всего ребенок сам не испытывает желания рисовать и рассматривать то, что может быть опасным для его «страны», символически представляющей его самого, его внутренний мир. Поэтому целесообразно хотя бы первые шаги делать терапевту, постепенно обозначая на рисунке то, что называет ребенок.

Заполнение чистого листа обычно начинается с довольно неопределенных объектов. К примеру, может оказаться, что за пределами «страны» ребенка находится пустыня, или джунгли, или темный лес, или чужая страна. В самом по себе существовании пустыни, леса или соседей еще нет ничего опасного, поэтому можно начать заполнять лист с изображения пустыни или леса — любые фигуры, появившиеся на пространстве листа, смогут удерживать внимание ребенка на зоне «опасности» вместо того, чтобы отворачиваться от нее.

На этом этапе внимание терапевта направлено на исследование появляющихся фигур и на идентификацию опасных или безопасных качеств этих фигур. Могут появиться хищные звери, коварное болото, ядовитые змеи или мощный вулкан. После того, как становится понятно, какой вред «стране» могут принести опасные соседи, важно выяснить, что может побудить их нарушать границу и внедряться в «страну» ребенка. Для дальнейшей работы важно выяснить не только то, как они могут проявить агрессию, но и хотят ли они разрушать «страну».

В этот момент часто может оказаться, что ввиду отсутствия границ «страны» соседи просто не догадываются, что здесь расположена чужая территория, и гуляют по ней как, но своей собственной. Тогда фокус дальнейшей работы будет заключаться в построении границ между собой и окружающим миром, в принятии ответственности за то, чтобы эти границы были бы ясно обозначены как на символическом уровне, так и на уровне взаимодействий. Как можно объяснить тиграм и львам, что за эту линию заходить нельзя? Да еще как сделать это таким образом, чтобы они не обиделись? Как сказать родителям или друзьям, что ты с ними не согласен? Как не дать младшему брату своих игрушек и при этом не обидеть его? Как объяснить старшей сестре, что ты уже большой и не надо тобой командовать? Признание существования границ между собой и окружающим миром может оказаться завершением работы, если ребенок получает опыт, который можно выразить такими словами: «Я знаю, что на свете есть разные люди со своими целями, и мне придется им показывать, где мое пространство, мои желания, мои права».

Но может оказаться и так, что у соседей есть вполне внятные агрессивные намерения захватить «страну», навести в ней свой порядок, разрушить, подчинить… «Вокруг моей страны густые джунгли, растут лианы. Им мало места, и они все время ко мне лезут и хотят все заполнить». — «Зачем же они к тебе лезут?» — «Им очень нравится моя страна, и они хотят жить там». Такие соседи вызывают страх, недоверие, ответную злость, желание надежно отгородиться или уничтожить их. Однако ни то, ни другое не приносит желанного удовлетворения и чувства безопасности, и «враги» снова восстанавливают свои силы.

Это говорит о том, что основная потребность ребенка заключается не только в появлении агрессии или установлении границ. Для дальнейшего продвижения важно остановиться и поговорить с «врагами», найти общий язык, на котором можно выяснить заинтересованность друг в друге и прийти к некоторому компромиссу. Часто приходится сталкиваться с чувствами безнадежности и даже отчаяния: они ничего не понимают! Им невозможно ничего объяснить по-человечески! В этот момент терапевт может предложить ребенку провести диалог с одним из «врагов», который хоть как-то способен его понять, выступая по очереди то от имени жителя своей «страны», то от имени «врага».

Эта часть работы направлена на прояснение пугающих тенденций, намерений окружающего мира и отделение их от полезных и привлекательных тенденций и возможностей, в которых ребенок нуждается и которые не позволяют ему просто «избавиться» от неприятного соседа. Результатом такого диалога может быть договоренность об обмене: например, разбойники помогают защищать страну от врагов, а жители страны пускают их в свои прекрасные парки на аттракционы. (Хотя это и нелогично с точки зрения взрослого, ребенку совершенно ясно, что это равноценный обмен.) Когда ребенок делится чем-то своим, не подчиняясь насилию извне, а по своему желанию и в той степени, которая для него приемлема, желания другого человека перестают быть столь агрессивными и опасными для него.

Возможно и другое развитие сюжета: соседи ведут себя мирно и спокойно, но самому ребенку хочется выбраться в новое пространство. Работа может проходить также с использованием диалога или эксперимента: «Что будет, если ты придешь сюда? Что изменится? Кто рассердится, а кто обрадуется твоему приходу?» В любом случае, работа направлена на исследование окружающей ситуации, дифференциацию и идентификацию опасных и безопасных сторон, обсуждение и проигрывание подходящих способов взаимодействия, осознавание своих амбивалентных желаний и переживаний.

На этом этапе ребенок может метафорически, в игре пережить противоречивые или конфликтные отношения со значимыми другими людьми, осознать свои потребности в этих отношениях, прояснить границы, увидеть как пугающие, угрожающие стороны отношений, так и нужные, привлекательные, в которых он нуждается, т. е. увидеть то, что раньше мешал увидеть страх. Фигура страха проясняется, приобретает более ясные и четкие очертания, с которыми можно взаимодействовать: страшным оказывается не весь взрослый мир, с которым ничего нельзя поделать, а некоторые сердитые взрослые, когда им мешают работать. Или пугает не просто мамино присутствие в комнате, а ее тревожный взгляд и желание все контролировать. А с этим уже можно что-то делать: объяснять, добиваться, настаивать. В результате можно наблюдать, как меняется поведение и состояние ребенка, появляется активность, возникают новые идеи, увеличивается уверенность в себе, появляется осознавание своих границ и своих прав расти и защищать свои границы. Одновременно появляется осознавание своей потребности в привязанности, в близости с другими.

Наконец, третий шаг работы связан с терапевтической поддержкой собственных активных действий, с манипулированием угрожающими предметами. Этот шаг соответствует переживанию «чувствую, что боюсь, знаю, что меня пугает, но ничего не могу сделать, поэтому проигрываю». Такой опыт сильнее всего затрагивает самооценку ребенка и его уважение к себе. Работа на этом этапе предполагает работу с голосом, с телом, с экспрессией, а также с поиском и поддержкой других ресурсов ребенка для защиты себя и своих интересов от внешней угрозы.

Терапевт может попросить ребенка «показать» действия того, кто его пугает, прочувствовать его силу, пережить напряжение и силу в своем теле «здесь-и-сейчас», после чего ребенок может испытать свою силу для защиты себя. Задача этого этапа — переместить акцент с восприятия силы и опасности другого на осознавание своих собственных сил. На этом этапе важна работа с принятием собственной агрессии и права использовать ее для защиты себя. Результатом работы на этом этапе становится возвращение уверенности в себе, телесное раскрепощение, осознание и принятие ответственности за собственную агрессию, переживание опыта «я могу себя защищать».

Таким образом, страх и тревога рассматриваются в гештальт-терапии как неизбежное сопровождение процесса роста и встречи с новым. Невротический страх в гештальт-терапии рассматривается как избегаемое негативное переживание, разрушающее контакт ребенка с окружающим миром и ограничивающее развитие. Терапевтическая работа со страхами в гештальт-терапии направлена на поддержку развития личности ребенка, которая происходит благодаря удовлетворению его потребностей по мере того, как терапевт поддерживает постепенное прохождение через новый опыт встречи с внешним миром.