Несвободные люди в Вавилонии

Юридически несвободных в Вавилоне представляли рабы — wardum и amtum — «раб» и «рабыня» соответственно. В Нововавилонский период появляется общее обозначение рабства: aradu, под которым понимается всякое движимое имущество. Обращает на себя внимание при этом именно морфологический характер зависимого состояния. Нс случайно поэтому слово эго применимо и к юридически свободным, которые называют себя так, обращаясь к царю. Вообще язык, надо заметить, четко реагировал на изменения, происходившие в обществе, поэтому старое слово amelutu, в эпоху Хаммураби обозначавшее понятие «люди», «человек» в смысле полноправного члена общества, теперь стало собирательным обозначением рабов вообще.

Но положение их не было совсем бесправным. Статьи 175−176 Кодекса Хаммураби знают подобие пекулия, аналогичного римскому нраву. Кроме того, до нас дошел любопытный документ «Контракт о найме раба из Дилбата». Содержание этого контракта свидетельствует, что раб обладал частичной правоспособностью, хотя в договоре присутствует традиционное положение об уплате наемной платы хозяину раба. Раб получал поденное жалование. В случае нанесения рабом ущерба нанимателю:

«[Если] что-либо в его руке будет найдено, [то] свою наемную плату он теряет» [Струве, 1936, т. 1 с. 57].

Судя по всему, раб имел свой особый вид промысла, с которого платил оброк хозяину. Корчемничество и производство алкоголя также составляло эту привилегию.

В целом же положение раба было традиционным для такого слоя населения. Раб рассматривался как вещь — имущество своего господина (Библия даже говорит о нем как о «серебре своего господина», Второзак., 5:18). Нанесение ущерба рабу — это нанесение ущерба имуществу господина. Например, ст. 231 Кодекса, предписывающая отдать раба взамен убитого раба; ст. 213 — штраф с человека за причинение выкидыша чужой рабыне; ст. 217 — врачу за лечение раба платит господин этого раба и т. д.

Особое положение, по сравнению с рабом, занимает рабыня. Ее предназначение — конкубинат. Дети рабыни от господина в случае признания их своими законными детьми со стороны рабовладельца однозначно уравнивались в нравах с законнорожденными детьми. Если же признания не последовало, то после смерти господина они получали только свободу {ст. 170−171). В Месопотамии от внимания законодателя не ускользала даже возможность передачи рабыней своих детей на воспитание («взращивание» — tamkaritum — или «оживление», как это определяли ассирийцы) посторонним юридически свободным лицам. Интерес рабынь при этом понятен — возможность улучшить положение своего ребенка. Но законодатель {законы ЭшнуннЫу cm. 33−35) предписывал возвращать таких детей хозяину рабыни.

Отдельно рассматривается в институте вавилонского рабства такая форма эндогенного порабощения, как долговая кабала, иногда в форме самозаклада. В нее отдавались за долги дети или жена неисправного должника, хотя он мог и сам стать рабом. Обращение имущественного требования к взысканию на личность должника, конечно, не делает чести вавилонской цивилизации, однако необходимо помнить, что долговая кабала могла длиться только три года, на четвертый закон требовал отпускать на волю такого человека {cm. 117). Аналогичное положение, но с другим сроком — в 6 лет — содержится, например, в законах Моисея. От долговой кабалы следует отличать обеспечение займа залогом в виде личности своего ближайшего родственника (домочадцев или подчиненных лиц, раба, например). В отличие от других семитических обществ, например Ассирии и Иудеи, в Вавилонии залог не вел к рабскому состоянию лица, отданного для обеспечения долга {cm. 114- 116). Правда, стоит отметить, что в Нововавилонское время (VII—IV вв. до Р.Х.) эта форма рабства исчезает. Должника теперь держат в долговой яме, пока он не найдет средств расплатиться с кредитором.

Источниками рабства в Вавилонии, таким образом, будут следующие виды порабощения:

• — рождение, что является само собой разумеющимся;
• — плен: военнопленные, если их не выкупали, всегда вынуждены были отрабатывать свой хлеб;
• — купля, причем здесь следует помнить положение ст. 280 Кодекса, которое автоматически освобождало из рабства вавилонянина, проданного в рабство за границей, как только он вступал на родную землю;
• — самопродажа, как мы установили выше, вела только к срочному рабству.

Отношения хозяина с рабом были достаточно жесткими, ст. 282 памятника гласит: «Если раб скажет своему господину: „ты не господин мне“, то тот должен изобличить его как своего раба, и затем его господин может отрезать ему ухо». Откуда видно, что взаимоотношения эти, тем не менее, регулировались государством — раб наказывался своим хозяином только по приговору суда. Это, во всяком случае, логично: перед кем же иначе господин должен был доказывать статус своего раба?

В заключение необходимо отметить: труд рабов не был в Вавилонии массовым, исследователи даже отмечают, что здесь не было рынка, где бы сбывался товар, произведенный руками рабов (А. Л. Оппенхейм).