Тенденции к единству мира и цивилизаций

Мир, как живой организм, подспудно стремится к своему единству, что проявлялось даже в те отдаленные эпохи, когда народы жили изолированно и часто не знали о существовании иных народов на других территориях. Возможно, что знаменитые завоевательные походы великих царей-полководцев древности объяснялись именно этой устремленностью разных цивилизаций к единству — так создавались древние мировые империи. Александр Македонский объединил под знаменами греческих богов не только известный в те времена «цивилизованный античный мир», но и все Средиземноморье, Южную Европу, Ближний Восток, Северную Африку, Переднюю Азию — вплоть до Китая и Индии. Наиболее завершенный, своего рода классический этап единства мира иллюстрирует могущественная Римская империя, завоевавшая и подчинившая сотни народов и стран. Рим объединил в мировую империю всю Западную Европу, Азию, Ближний и Средний Восток, северную часть Африки (вплоть до Эфиопии), хотя и не достиг величины империи Македонского — лишь Арабский халифат достиг размеров этой империи.

Одно из значимых достижений великой Римской империи состоит в том, что именно Рим перенес с Востока в Европу центр цивилизации и создал предпосылки для ускоренного роста европейской идентичности, завершив процесс, начатый Александром Македонским, который освободил Средиземноморье от господства Персидской империи и перенес античный мир в глубь Востока. После этого и начался процесс эллинизации всего Средиземноморья, достигший Египта и Гиндукуша и завершившийся гибелью самой античной культуры.

Исторический экскурс в проблему эволюции мира не случаен. Дело в том, что некоторые аналитики, как российские, так и иностранные, расширительно трактуют понятие «глобализация», считая, например, известные классические империи древних и античных времен формами проявления глобализации. Здесь мы видим случаи смешения понятий «глобализация» и «объединение стран», «глобальный мир» и «мировая империя», «интернационализация» и «интеграция» и др.

Эпоха «отставания Востока» зародилась в период позднего владычества Рима, собственно, после упадка могущественной Римской империи — раздела ее на Западную и Восточную и губительных крестовых походов варварской Европы. Варвары с Запада и Востока наступали на мировую греко-римскую цивилизацию. Этот процесс не остановился после гибели самого Рима под натиском гуннов (элемент Азии) и варваров (элемент Запада). Спустя века после распада Римской империи процессы объединения мира снова начались, но уже с Востока, когда создавались новые империи в результате завоевательных походов Тимура, Чингисхана и т. д., когда на какой-то период времени (на столетия) оказывались объединенными сотни государств и народов Востока и Запада. Арабский халифат, появившийся в результате непрерывных войн и подчинения других стран и народов, в значительной степени расширил исламский мир — это Ближний и Средний Восток (передняя Азия), Испания, Кавказ, Центральная Азия, Индия. Империя сельджуков, а затем Оттоманская империя, возникшие на обломках халифата, продолжили этот противоречивый резрушительно-объединительный процесс в мире. Закат Востока привел к восхождению Запада — мировое равновесие действовало безотказно.

Еще в X в. император Оттон III и папа римский Сильвестр энергично разрабатывали планы ио объединению Европы (состоящей из 400 сотен «независимых государств»), но мирным путем. Ставилась задача возродить идею «Священной Римской империи Европы», но, в отличие от языческого Древнего Рима, — на христианской основе. Эти европейские лидеры и их дипломатия одновременно пытались исключить войны, создать надгосударственные механизмы разрешения конфликтных ситуаций между государями и т. д. Видимо, как провал этих попыток следует рассматривать эпоху крестовых войн между Западом и Востоком, когда по инициативе католической церкви впервые в Новой истории был заложен мощный прецедент военного противостояния между двумя религиями — христианством и исламом. Римский папа Урбан II 26 ноября 1095 г. произнес на соборе в Клермоне (Франция) речь о том, как страдают христиане на Святой земле, и призвал силой оружия освободить от неверных Гроб Господень. Так был объявлен Первый крестовый поход, обозначивший начало тысячелетней эпохи противостояния христианства и мусульманства. Многовековая война формально велась под лозунгами вернуть в лоно церкви «святой город» — Иерусалим. На деле же речь шла об установлении нового мирового господства над всем миром под эгидой западноевропейских монархов и Ватикана. Четвертый крестовый поход привел к захвату, разрушению и грабежам Константинополя, великолепного храма Святой Софии, что обусловило позднее упадок христианской империи Византии и ее захват оттоманами.

В конце концов, спустя несколько веков, после множества разрушительных войн в Европе, была провозглашена Священная Римская империя германской нации, формально объединившая в конфедерацию около 400 государств, княжеств, герцогств, графств и прочих крупных и совершенно крошечных владений феодальных правителей Европы. Остатки этой «империя» окончательно рухнули после Великой французской революции и эпохи Наполеона. Фактически Наполеон объединил всю Европу — и Западную, и Восточную, но «споткнулся» на России и Англии. Наполеоновская эпоха дала мощный толчок к сближению народов Европы, окончательно разрушив феодальные отношения, и обозначила пути дальнейшего экономического и политического сближения стран как базового элемента будущего процесса европейской интеграции.

Венский конгресс 1815 г. установил новый миропорядок в Европе под эгидой Великобритании, России и Пруссии. Но процессы объединения европейских государств оказались замедлены. Скорее всего европейцам нужна была передышка от предшествовавших стремительных изменений, наполеоновских военных походов, упадка промышленности, сельского хозяйства и торговли; время для воспитания нового поколения солдат для грядущих войн и революций.

Новый этап в развитии мира в направлении его политико-экономического развития связан и с Первой мировой войной, и со стремлением народов мира обезопасить себя от повторения таких разрушительных войн и созданием международной организации — Лиги Наций — и ее поражением, причины которого кроются в эгоистических интересах лидеров мировых держав, заигрывавших с вождем немецких нацистов Гитлером. Последний добивался объединения Европы шантажом, угрозами, коварством, подкупом, наконец, применением вооруженных сил Германии, т. е. войнами. Подписанный английскими и французскими правителями позорный Мюнхенский договор 1938 г., по которому Гитлеру была передана Чехословакия, обозначил не просто приближение войны, а строительство новой, нацистской Европы. В конечном счете Гитлер огнем и мечом, насильственно объединил под началом Германии всю Европу, но точно так же, как в свое время Наполеон, «споткнулся» на России и Великобритании. Однако на этом кончается внешнее сходство «объединенной Европы» Гитлера и «объединенной Европы» Наполеона. Наполеон объединил европейские народы и страны под лозунгами свободы, равенства и братства, т. е. под теми же самыми лозунгами, под которыми совершалась Великая французская революция, свергнувшая прогнивший монархический строй. И хотя в период Империи эти лозунги претерпели значительные изменения, Наполеон действительно давал свободу обездоленному крестьянству, храбрые солдаты Великой армии любой европейской национальности (немцы, итальянцы, испанцы, голландцы, поляки и т. д.) становились маршалами, баронами, князьями, наместниками новых провинций и даже королями (наполеоновский солдат, ставший маршалом, — Бернадотт заложил новую династию шведских монархов). При всей агрессивности и экспансионизме французское государство Наполеона было прогрессивным явлением в истории цивилизации. Оно открыло путь для развития капитализма, уничтожило остатки варварского феодализма, дало передовое законодательство и гражданские права, обозначило путь к реальному объединению Европы. Объединение современной Европы соответствует общей универсальной тенденции, поэтому мы наблюдаем несомненный успех этого великого проекта. Процессы интернационализации в данном случае содействуют успешному европейскому строительству, определяющими при этом здесь выступают экономические императивы.

Этот небольшой исторический экскурс приведен с одной целью — подчеркнуть стремление народов мира к сближению как естественную тенденцию цивилизаций. Это стремление получает реальные очертания и формы (если не иметь в виду завоевательные походы) в условиях исключительно высокоразвитых факторов производства, когда они приобретают предельную международную мобильность.

Соответственно неверными представляются попытки противопоставления категорий экономической интеграции и глобализации либо их идентификация, иногда — вне объективных процессов интернационализации, развитие которых на новой стадии научно-технического прогресса и обозначило глобализацию. Такого рода произвольные толкования характерны для множества современных публикаций на эти темы, особенно на тему глобализации. Отметим, что ни экономической интеграции, ни глобализации не могло быть в эпоху Александра Македонского и Великой Римской империи или мирового Арабского халифата, в равной мере как и в средневековой Европе, несмотря на то что здесь столетия существовал союз государств в форме Священной Римской империи. Экономическая интеграция — это и явление, и процесс, подспудно развивающийся в недрах экономических систем на высокой стадии зрелости факторов производства. Он предполагает новый, более высокий уровень взаимного проникновения хозяйственных систем на микроуровне (предприятий), т. е. речь идет о качественно новом этапе интернационализации мировой экономики.