Современный мир характеризуется ускорением, разнонаправленностью и противоречивостью политических процессов. При этом мы встречаемся как с появлением принципиально новых форм политических организаций, возникающих в условиях культуры постмодерна, так и с реанимацией традиционных, а иногда и архаичных элементов политической культуры. Все это актуализировало философские исследования темпоральных проблем. В рамках прикладных политических наук политологии, политической социологии, политической психологии попытки решить эту проблему наталкиваются на отсутствие философской концепции политического времени.
Почему гражданин Запада с большим пиететом относится к своим правам и свободам? Почему необходимость государства для общества ассоциируется у него по преимуществу с гарантией безопасности его жизни? Почему столь велико доверие к институтам демократии? Почему гражданам Запада присуще чувство индивидуальной политической эффективности? Почему, наконец, демократия для них естественный образ жизни? На эти вопросы можно дать вполне определенные ответы, анализируя роль школы естественного права в формировании западной демографической традиции и далее конституционализма как такового.
В современной отечественной науке естественным правом по-прежнему занимаются мало, уделяя ему внимание, как правило, в учебных пособиях по истории политических и правовых учений Запада. В западной научной литературе интерес к естественному праву то угасал, то возрождался, но никогда не иссякал полностью. Основная причина этого, вероятно, заключается в постоянном споре сторонников естественного права и позитивистов, которые всегда были склонны умалять значение естественно-правовых представлений. После затишья, наступившего с первой трети ХIХ в., их новый расцвет происходит только в 1940 1950;е годы, апогеем которого можно считать Декларацию прав человека, составленную Объединенными Нациями в 1948 г., где естественно-правовое мышление обрело политический и правовой смысл. Затем снова возвращается позитивизм. А состояние исследования естественного права до начала 1980;х годов можно выразить словами западного ученого: Мало потрачено сил, чтобы определить истинное значение длительной истории теоретизирования о естественном законе и естественных правах. В указанный период происходит своего рода реабилитация естественно-правовой тематики Нового времени в основном в связи с возрождением в зарубежной научной литературе дискурса справедливости и появлением интереса к теориям общественного договора. Нижеследующим исследованием мы хотели бы напомнить о том, что, усваивая опыт Запада, необходимо отдавать себе отчет в наличии у этого опыта исторического измерения.
1. Теории естественного права
Возникшая в XVII веке школа естественного права видела в нем не составную часть права положительного, a на ряду с положительным и независимо от него существующее безусловное, неизменяющееся право. Этому способствовала продолжительная, динамичная и плодотворная эволюция философии естественного закона, яркими представителями которой были Аристотель, греческие стоики, Цицерон, римские стоики и средневековые схоласты. Существует, на наш взгляд, тесная связь между философией естественного закона, традиционной для античности, эллинизма и средневекового христианства, и школой естественного права Нового времени. Во-первых, многовековая классическая традиция естественного закона сыграла свою позитивную роль в формировании культуры ответственности, что очень важно, ибо, как известно, нет прав без обязанностей. Во-вторых, эта философия, апеллируя к феномену рационализма, способствовала процессу создания к Новому времени той духовной атмосферы, когда человек понимает, что он обладает разумом, способным творить и изменять естественный мир.
Оценка такого взгляда не может быть произведена тем же приемом, какой мы применили к опровержению римского учения об естественном праве. Раз естественное право противополагатся положительному, не представляется необходимым, что в положительном нашлось, что-нибудь естественное. Безусловное отсутствие в положительном праве абсолютных, неизменных начал не может быть поэтому приводимо как аргумент против истинности этого нового учения об естественном праве. Пусть право положительное разнообразно и изменчиво: над ним стоит вечное право природы.
Нельзя также в опровержение этой теории ссылаться на бесконечные разногласия о том, в чем заключаются основные начала естественного права. Нельзя утверждать, что при действительном существовании естественного права не могло бы быть сомнения относительно его верховного принципа. Движение небесных, тел определяется неизменным законом; a сколько было разногласий по этому вопросу, покуда человечеству не удалось понять этот закон?
Естественный закон, сгруппированный Аристотелем, приобрел дальнейшее формирование у греческих стоиков. Цицерон придал учению конечных ту фигуру, в которой оно известно в Европе до XIX в. С точки зрения Цицерона, закон есть заложенный в природе высший разум, велящий нам совершать то, что следует совершать, и запрещающий противоположное. Этот же разум, когда он укрепился в мыслях человека и усовершенствовался, и есть закон. При этом высший закон, который, будучи общим для всех веков, возник раньше, чем какое-либо государство вообще было основано; он нечто извечное, правящее всем миром благодаря мудрости своих повелителей и запретов. В центре концепции естественного закона утверждение о реальности морального опыта, но не как субъективного чувства и веры, а как объективной данности: это был нормативный порядок и ему подчинялись. Естественному закону свойственно стремление приказывать и удерживать, принуждать и запрещать, а также убеждать. Естественный закон утверждает реальность индивидуальной ответственности внутри детерминированного высшим разумом природного порядка, причем речь идет о моральном требовании, а не только об обязанностях принудительного характера. Склонность к любви к отечеству и к ближнему, желание служить им, чувство долга, благородство все эти геройства, по Цицерону, гнездятся в естественном законе. Понимающему человеку как должок благодаря идеальности его разума, который часть космического разума: первая взаимоотношение между человеком и божеством в разуме. При этом функцию собственно человеческого разума Цицерон ограничил способностью понимать, осознавать закон природы и его предписания как обязанности.
