Проблема научности в политических науках
Как показала эволюция методологии sciences, ярко представленная в логическом эмпиризме, всякое эмпирическое исследование оказывается теоретически нагруженным — как в формулировках проблем и гипотез, в формулировке самих фактологических описаний, так и в интерпретации получаемых результатов (соотношение неопределенностей, корпускулярно-волновой дуализм). Более того, была выявлена… Читать ещё >
Проблема научности в политических науках (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Политическая наука (науки) широко пользуется всем арсеналом получения знания, накопленным в гуманитаристике, социологии и естествознании.
Речь идет не только об их предметном содержании: географических, климатических и прочих природных факторах формирования государств, истории, экономике, психологии и т. д., но именно о способах, методах, подходах.
Это и методы чувственного познания от ощущений и восприятий до интуиции, и методы рационального познания (логика, рефлексия), и дискурсивные методы, риторика, герменевтика.
Тем не менее проблема научности проявляется в острой форме — как минимум в трех областях реализации политических наук и, соответственно, на трех институциональных уровнях их дисциплинарности.
Во-первых, это уровень социального позиционирования науки, ее организационно-экономического и политического контекста и условий развития. Вопрос о характере и специфике «научности» политологии имеет значение не только в публицистике, где политология и политологи, по крайней мере отечественные, уже стали притчей во языцех. Государственное финансирование, грантовая поддержка политологических исследований (как, впрочем, и общественных наук в целом) сталкиваются с трудностями оценки результатов этих исследований, их достоверности, новизны, практического значения.
Во-вторых, это собственно теоретико-методологический уровень политических наук. Рефлексия в этой области приводит авторитетнейших специалистов к выводу о «бегстве общественных наук от реальности» (И. Шапиро). Выражается это не только и не столько в вопиющей слабости прогностики на макрои микроуровнях, сколько в дивергенции школ и направлений, привязанных к определенным методикам исследований, определяющим их содержание, в формировании самодостаточных «теоретических рамок», неспособности выйти за их рамки, а то и агрессивного неприятия иных точек зрения и подходов.
Наконец, в-третьих, проблема научности политического знания выражается в сфере образования, обеспечивающей воспроизводство дисциплины. Чему и как учить студентов в бакалавриате и магистратуре? На что нацеливать и как оценивать их курсовые и выпускные работы? К этому непосредственно примыкает и проблема оценки диссертационных (кандидатских и докторских) исследований. Тем самым круг замыкается, и внутренние проблемы науки смыкаются с внешними. Интерналистское рассмотрение проблемы оказывается неотрывным от экстерналистского, и наоборот.
Политология, как и любая наука, суть деятельность, способствующая выработке нового знания. Но есть математические науки, логика («точные науки»), исследующие абстрактные модели, задаваемые или аксиоматически, или посредством рекурсивных процедур, алгоритмом построения таких моделей. В политологии математические модели в чистом виде редко, но используются. Чаще — косвенно — используется математический аппарат для фиксации неких зависимостей и их уточненных объяснений. Есть science — прежде всего науки о природе, основанные на выявлении причинно-следственных отношений, формулировке обобщений (законов), которые могут проверяться в ходе экспериментов.
Есть чисто описательные науки вроде географии и частично истории, в которых новое знание — выявление нового факта и его фиксация. В политологии есть и это. Есть humanities (антропология, психология, философия, история), связанные с изучением уникальных смыслов, феноменов сознания и самосознания, символики, феноменологии, проблемой понимания и т. п. В политологии имеется и это.
Наконец, есть social sciences — пожалуй, то, что составляет основное тело политологии, связанное с правовым, экономическим и социологическим анализом политических явлений. Причем сами social sciences, будучи сравнительно молодыми дисциплинами, являются междисциплинарными комплексами, формирующимися на стыке точных наук, sciences, humanities и описательных наук.
В этом плане политология — как в целом, так и в ее теоретической и прикладной составляющих — представляет собой пример формирования дисциплины на основе междисциплинарного комплекса. Близкими аналогами являются культурология, маркетинг, представляющие собой на ранних стадиях конгломерат философских, социологических, психологических, экономических, географических и т. д. исследований, объединенных неким общим предметом рассмотрения. И только со временем сформировался некий интегративный синтез этих подходов в некий дисциплинарный комплекс. Такова же во многом и ситуация в политологии. Политика и связанные с ней институты, структуры, процессы, коммуникации могут исследоваться методами, выработанными в социологии, психологии, филологии и лингвистике, экономике, математике и т. д. В ней есть место и наблюдению, и эксперименту, и текстологическому анализу, и семантическому анализу, и герменевтике, и правовой экспертизе. Потому как в политической жизни есть и законы, и символы, и идеи, и общественное мнение, и поведение, и сознание. Т. Адорно, Э. Гидденс, М. Маклюэн, М. Фуко, Ю. Хабермас, М. Хоркхаймер — этот ряд философов можно продолжать и продолжать, но их работы, идеи активно используются в политических науках. Работы X. Арендт, Э. Фромма (включая по некрофилии Гитлера) относятся скорее к социальной психологии, но тем не менее их значение для политической науки не оспаривается.
Выше был рассмотрен комплекс рациональности как целесообразности, результативности и экономичности. Именно в рамках этого комплекса давно выработан канон научных программ, статей, диссертаций, в который упаковывается презентация проекта или результата научного исследования:
- 1) актуальность проблемы;
- 2) степень ее разработанности;
- 3) формулировка цели (целей) исследования;
- 4) определение задач, необходимых для достижения цели (целей);
- 5) привлекаемая методологическая база;
- 6) новизна и практическая значимость полученных (или предполагаемых) результатов.
Эта структура хорошо знакома всем проходившим процедуры подготовки и защиты дипломов, диссертаций, написания заявок на гранты и отчетов по ним. При этом нетрудно заметить, что каждый из компонентов исследования связан с соответствующими видами истинности и ее обеспечения, с одной стороны. А с другой — не менее очевидно их соответствие видам рациональности: целесообразности, результативности и оптимальности.
Основная проблема политологического дискурса — соотношение каузального анализа и интерпретации. Первый претендует на выявление объективных причинно-следственных связей. Вторая — на субъективное разъяснение и понимание.
В принципе они дополняют друг друга. Анализ предполагает некоторое понимание в начале исследования (формулировка проблемы, предмета) и в его конце — как интерпретацию полученного результата. Особенно явно это прослеживается на примере гипотетико-дедуктивного метода.
Часто исследования по политологии довольно жестко ориентируются на эмпирически-ориентированное исследование, включающее грамотное использование методов сбора и анализа данных, встроенное в теоретическую рамку, позволяющую выведение гипотез, которые в дальнейшем и проверяются на эмпирическом материале.
А к типичным недостаткам (слабостям) выпускных работ по политологии научные руководители и аттестационные комиссии относят:
- 1) неспособность порождения нового знания (только воспроизведение имеющегося);
- 2) частое отсутствие теоретической рамки исследования, что влечет невозможность выведения гипотез;
- 3) проблемы с формулированием предмета/объекта исследования;
- 4) проблемы с методами анализа и обработки эмпирических данных, в особенности с количественными и математическим моделированием;
- 5) слабое знание выпускником актуальной литературы по теме ВКР на иностранном языке;
- 6) неумение посмотреть на исследовательский вопрос с разных точек зрения.
Если требования 1, 3, 5 и 6 являются абсолютно справедливыми, то требования 2 и 4 выглядят неоднозначно. Исследования по истории идей, описание ранее неизвестных фактов, герменевтика политической символики, многое другое не укладываются в это прокрустово ложе. В результате для некоторых выпускников итоговая квалификационная работа превращается в мучительное укладывание проведенного исследования, его результатов в прокрустово ложе «теоретических рамок», игру ума и упражнение в российской словесности по формулировке гипотезы, а главное — формирует искаженное представление о научной деятельности в социальных и гуманитарных науках. Более того, именно требования 2 и 4 порождают проблемы 1 и 6, поскольку загоняют поиск и интеллектуальную активность начинающего исследователя в искусственные ограничения.
Вряд ли, однако, использование количественных методов, поиск корреляции между иногда недостаточно обоснованно выбранными индикаторами более значимы для понимания, объяснения политических явлений, чем текстологический анализ содержания политических и правовых документов, семантический анализ используемой символики, выявление идейного влияния мыслителей прошлого. Такие «исследования» могут выглядеть весьма наукообразно, использовать изощренные методики анализа. Более того, быть весьма «результативными» и даже «оптимальными», но не быть «целесообразными». Именно такие «исследования» и превращают политологию (и любую другую науку) в самодостаточную, замкнутую на саму себя деятельность, не раскрытую на решение реальных проблем не только практики, но и самой науки. Именно гипертрофию количественных методов и измерений И. Шапиро удачно назвал «бегством от реальности» .
В этой связи становится ясной ключевая роль для современной политологии именно обоснованности преследуемых целей, проблемной ориентированности, т. е. «целесообразности» самой планируемой или осуществляемой деятельности.
Как показала эволюция методологии sciences, ярко представленная в логическом эмпиризме, всякое эмпирическое исследование оказывается теоретически нагруженным — как в формулировках проблем и гипотез, в формулировке самих фактологических описаний, так и в интерпретации получаемых результатов (соотношение неопределенностей, корпускулярно-волновой дуализм). Более того, была выявлена социально-культурная и даже политико-экономическая зависимость познавательных процедур в физике, химии, биологии (Т. Кун, С. Тулмин, П. Фейерабенд), роль и значение личностного фактора (Д. Холтон, М. Поланьи). Появились даже феноменологические и герменевтические модели естествознания. Итогом краха неопозитивистской модели науки стало признание отсутствия некоей единой критериальной рамки. На первый план вышло понимание, что разные подходы и методы хороши (работают) при решении разных проблем. До социальных наук и политологии, с энтузиазмом осваивавших традиционную позитивистскую методологию sciences, понимание этого дошло только в конце прошлого века. Ярким примером такого понимания и является позиция И. Шапиро. Другие примеры — радость понимания в экономике роли и значения институтов, социально-культурных факторов, того, что «культура тоже имеет значение», а в политической жизни все большую роль играют личностные бренды политиков и т. д.
Однако вне зависимости от подхода научное исследование предполагает все то же:
- • ясную формулировку проблему, ее актуальность для данной отрасли знания и практическое значение;
- • формулировку конкретной проверяемой цели, в принципе любая цель суть описание желаемого результата;
- • конкретные задачи, которые решаются в данном исследовании для достижения цели;
- • привлекаемые ресурсы: источники, концепции, эмпирическая база, методы, подходы и технологии;
- • описание полученных результатов — достоверных и проверяемых, что гарантирует авторскую ответственность и авторское право.
Тогда становится ясной зависимость методов и других средств от проблемы, а не их давление над ней! Критерий научности — не в методах, а в решении проблемы, что гарантируется адекватностью используемых методов. Иначе — стрельба из пушек по воробьям, установка на телегу реактивного двигателя, выявление корреляции между интенсивностью лунного света и удойностью коров и т. п.
Какой же дисциплинарности учить студентов-политологов? В принципе возможны три варианта.
- 1. Ограничиться каким-то одним подходом и говорить, что такая вот у нас школа…
- 2. Признать возможность и правомерность различных подходов и методов, связанных со своими критериями научности, включая математические модели (в духе У. Нисканена), а также humanities, вплоть до методов рефлексии. Но это порождает ситуацию, пугающую коллективы с конечным числом преподавателей, которые перестают понимать друг друга и путают студентов.
- 3. Пожалуй, наиболее конструктивна точка зрения, выраженная В. А. Ядовым, который вслед за П. Штомпкой выделяет четыре класса теорий (табл. 8.1):
- • эвристические — близкие социальной (в нашем случае политической) философии, отвечающие на «вечные» вопросы типа: какова природа власти, что является основой политического порядка и т. п.;
- • аналитические — соединяют теорию и эмпирию путем продуцирования гипотез и обобщения понятий, типологизируют, классифицируют, устанавливают зависимости и т. д;
- • экзегетические — анализ, толкование, систематизация, реконструкция, критика существующих теорий, т. е. рефлексия самой методологической базы
- • объяснительные — позволяющие выработать модели, интерпретации фактов. Наверное, сюда же примыкают и математические модели, а можно такой подход выделить и как модельный.
Таблица 8.1
Типы социально-политических теорий
Теории. | Чего? | Для чего? | Для кого? |
Объясни тельные. | Реальных социальных проблем. | Для объяснения, интерпретации разрозненных фактов. | Для коллег, для принятия решений, для широкой публики, для просвещения. |
Эвристические. | Оснований социальной реальности (не «почему?», а «как?»). | Для выработки и обеспечения концептуальных рамок теоретических объяснений. | Для исследователей, строящих объяснительные модели конкретных сфер реальности, отвечающих на конкретные проблемы. |
Аналитические. | Концепций, используемых для объяснений. | Для объяснения явлений и измерений. | Для обеспечения исследователей терминологией, техническим языком. |
Экзегетические. | Других теорий, текстов, концепций. | Для апологии или критики предложенных теорий. | Для других теоретиков, «посвященных» . |
По мнению П. Штомпки, объяснительные теории — самая важная цель социологического образования, особенно в периоды крупных социальных перемен: они сильнейшим образом стимулируют развитие научного воображения, связывая теоретизирование с конкретным опытом.
В. А. Ядов советует студентам, не претендующим на научную карьеру, осваивать прежде всего аналитический подход. Тем, кто намеревается посвятить себя науке, надо внимательно отнестись к эвристическому и экзегетическому подходам.
Если расширить такой подход на прикладную политологию, то нельзя сбрасывать со счета, что в ней есть существенный сектор проектной деятельности (разработки и реализации проектов). И это прикладная сфера. Прикладная политология не сводится только к изучению реальности. Она предполагает и разработку проектов, отслеживание эффективности их реализации. И студенты очень часто именно на это и ориентированы. Наконец, сводится ли подготовка прикладных политологов к аналитической работе, к осмыслению и только? Или их надо учить еще и проектной работе, выработке рекомендаций, организационным решениям и деятельности? Если не учить этому бакалавров и магистров на прикладной политологии, то где и кто будет их этому учить?
Так что в общем виде можно выделить пять моделей ВКР и диссертаций: объяснительную, эвристическую (методологически-идейную), аналитическую, экзегетическую (теоретико-рефлексивную) и проектную. А поскольку экзегетическая рефлексия и выработка инструментария могут (и должны) быть частью любой квалификационной работы, постольку дело сводится к трем моделям: объяснительной, эвристической и проектной.
Однако в любом случае в любой модели главное — проблема, характеристика попыток ее решения — в чем их состоятельность, несостоятельность и почему. Какие аспекты проблемы остались нераскрытыми и нерешенными, опять же — почему. Такая характеристика определяет цель исследования, задачи, адекватные средства — информационные, методические, организационные, финансовые и пр.
Политология представляет собой междисциплинарный комплекс, в котором используются концепции, подходы и методы, выработанные в рамках различных дисциплин. Поэтому критерии научности не могут сводиться к парадигмальным рамкам каких-то отдельных дисциплин. Они задаются общими компонентами рациональности, а ключевую роль играет формулировка проблемы, определяющая выбор теоретического аппарата. А полноценная подготовка политологов к исследовательской, аналитической, экспертной деятельности не может ограничиваться дисциплинарными рамками теоретической и эмпирической социологии, социальной психологии, психологии, лингвистики или любой другой дисциплины.