Развитие восприятия в детском возрасте

Как уже отмечалось, в отличие от авторов, разделявших ассоциативную точку зрения, гештальтпсихологи подчеркивали, что когда рождается ребенок, мир открывается ему не как хаос ощущений, а как феноменальное поле — внутренняя картина мира, возникающая у ребенка при столкновении с действительностью. Главная особенность феноменального поля заключается в том, что оно подчиняется законам структурности и всякий раз организуется как целостное образование. Представители гештальтпсихологии сформулировали принцип изоморфизма, согласно которому структура феноменального поля соответствует структуре мозга, а также структуре тех объективных отношений, которые существуют в реальности.

Гештальтпсихологи описали различные законы структурообразования перцептивного поля. Среди них наиболее важными являются:

1) закон сходства — сходные элементы с большей вероятностью организуются в единую структуру (рис. 4.1);

Рис. 4.1. Организация элементов в соответствии с законом сходства. Приведенное изображение воспринимается как чередующиеся вертикальные ряды треугольников и кругов.

• 2) закон общей судьбы (множество элементов, движущееся с одинаковой скоростью по одной траектории, воспринимается как внешние края одного перемещающегося объекта);
• 3) закон хорошего продолжения (всякая структура стремится к завершению — рис. 4.2);

Рис. 4.2. Организация элементов в соответствии с законом хорошего продолжения.

Расположенные рядом элементы организуются таким образом, чтобы возникла завершенная структура. Поэтому, если рассматривать изображение слева направо, то хорошая структура будет представлена широкими полосками. Если же рассматривать ее справа налево, то хорошей структурой в этом случае являются узкие полоски.

4) закон близости (элементы, расположенные ближе друг к другу также объединяются в одну структуру).

С точки зрения гештальтпсихологов, все эти законы восприятия являются врожденными.

Перечисленные законы были подвергнуты экспериментальной проверке Т. Бауэром в 1960;е гг. Для исследования закона общей судьбы младенцам показывали движение целостного контура, который через некоторое время распадался на части. Оказалось, что все дети демонстрировали признаки удивления. Данный эксперимент говорит о правомерности утверждения, согласно которому закон общей судьбы организует восприятие самых маленьких детей. В другом исследовании младенцам в возрасте шести недель демонстрировался проволочный треугольник, А (рис. 4.3), по середине которого (параллельно основанию) наклеивалась полоса. После ряда демонстраций проводился контрольный эксперимент, в котором младенцам показывали различные варианты того, что может «скрывать» полоса — продолжение сторон треугольника, отсутствие продолжения, их перекрещивание и др. (см. рис. 4.3).

Рис. 4.3. Взаимосвязь закона общей судьбы и восприятия самых маленьких детей.

Если восприятие младенца подчиняется закону хорошей формы, то он, как и взрослый, должен «выбирать» из предложенных вариантов целостный треугольник, т. е. демонстрировать при предъявлении этой фигуры наибольшее количество реакций (что будет свидетельствовать об узнавании исходной фигуры). Именно так поступали дети, что свидетельствует о структурировании перцептивного поля в столь раннем возрасте в соответствии с законом хорошего продолжения.

Общая линия развития восприятия с позиции гештальтпсихологии заключается в том, что первоначально феноменальное поле, в котором оказывается ребенок, структурировано достаточно примитивно. Один из факторов, обусловливающих этот процесс, — созревание нервной системы. Чем более зрелой оказывается нервная система у ребенка, тем более сложные структуры могут образовываться в его феноменальном поле.

По мнению гештальтпсихологов, к моменту рождения у ребенка уже нет простых ощущений, его впечатления структурно организованы. Например, в первые дни своего появления на свет ребенок может следить глазами за движущимся объектом, если тот находится на небольшом расстоянии от глаз. Это показывает, что дети в зрительном пространстве выделяют определенную структуру, которая представляет собой объект и «все остальное» (или, как говорили гештальтпсихологи, фигуру и фон).

Наличие структурности в восприятии действительности иллюстрирует следующий пример. Для гештальтпсихологов одна из важнейших проблем в детском развитии заключалась в объяснении того, как ребенок воспринимает форму и цвет. Классический эксперимент был предложен В. Келером и E. Р. Иеншем: детям в возрасте от двух до пяти лет предлагалось изображение прямоугольника, левая часть которого была закрашена в светлый оттенок серого, а правая часть — в темно-серый цвет. Перед ребенком стояла задача выбрать либо левую, либо правую часть изображения и в соответствии со своим выбором указать на него рукой. При этом выбор более темной части (правой стороны изображения) подкреплялся положительно. Затем проводился контрольный эксперимент, в котором ребенку давалось другое изображение объекта, где левая часть была белой, а правая — светло-серой. Оказалось, что дети предпочитали выбирать правую часть изображения. Гештальтпсихологи подчеркивали, что если бы дети реагировали на абсолютные значения цветовых ощущений, они должны были бы выбирать либо белую, либо светло-серую части в равной мере. Устойчивый же выбор детьми светло-серой части указывает на то, что дети учитывали не абсолютный цвет, а цветовые соотношения. То есть они реагировали на структуру.

Аналогичные данные подтверждают, что дети довольно рано начинают реагировать на голос человека. Причем не на звук, а на интонацию. Подобно тому, как взрослый человек различает мелодию вне зависимости от тональности, в которой ее исполняют. Гештальтпсихологи при этом подчеркивали, что процесс восприятия связан с движением. Например, если новорожденного ребенка кормить молоком из соски и грудью, то в том случае, когда отверстие в бутылочке с соской достаточно большое и не требует особого напряжения при сосании, ребенок начинает отстраняться от материнской груди. Говоря иначе, он начинает отличать материнскую грудь от бутылочки с молоком на основе сосательного движения.

Гештальтпсихологи обратили внимание на тот факт, что младенцы подолгу могут смотреть на человеческое лицо. Г. Уолтон было показано, что новорожденные младенцы предпочитают лица матерей лицам других женщин, которые были похожи на матерей прической, цветом глаз, волос. При этом оказалось, что дети не различают лица отцов даже в том случае, если они проводят с малышами продолжительное время. Дж. Ланглуа обнаружила, что младенцы в возрасте двух месяцев дольше смотрят на привлекательные лица, чем на непривлекательные (привлекательность определялась предварительным ранжированием фотографий взрослыми). При этом детям демонстрировались лица мужчин и женщин разных национальностей. Точно гак же оказалось, что на втором году жизни малыши дольше играют со взрослым в привлекательной маске. При анализе привлекательных лиц оказалось, что они отличаются симметрией и правильностью черт.

Эти результаты также подтверждаются данными, полученными А. С. Батуевым и его коллегами. В работе исследовалось предпочтение новорожденными детьми лица матери, лица экспериментатора, красной куклы с лицом и красной погремушки. Детям предлагались три различные ситуации выбора между объектами: между погремушкой и куклой; между куклой и лицом матери; между лицом матери и лицом экспериментатора. Результаты показали, что в целом дети склонны отдавать предпочтение лицам людей, а не лицеподобным стимулам или иным объектам. В то же время 80% детей отдали предпочтение лицу экспериментатора, а не матери в ситуации выбора.

В экспериментах Г. Фолькельта и Д. Музольд детям дошкольного возраста от трех до шести лет, а также школьникам и взрослым предлагалось воспринимать светлые фигуры различного размера (линия, круг и шар) на темном фоне. При этом фигуры могли отличаться друг от друга с точностью до 0,01 величины (например, шары различались до 0,01 в диаметре). Основные результаты показали, что точность глазомера с возрастом увеличивается. Однако эта тенденция, с точки зрения гештальтпсихологов, объяснялась не улучшением самого глазомера, а изменением структуры оптического поля — способностью ребенка вычленять все более мелкие фрагменты этой структуры. Было также показано, что шары воспринимаются всеми группами испытуемых точнее, чем круги, а круги — точнее, чем отрезки. Эти данные говорят о том, что различение величины объекта построено на комплексной, а точнее структурной организации воспринимаемого поля.

С этих же позиций гештальтпсихологами объясняются оптические иллюзии у детей и взрослых, а также случаи, когда подобные феномены обнаруживаются у взрослых и не выявляются у детей. Если стимульная фигура, но своей структуре оказывается слишком сложной, оптической иллюзии может не наблюдаться. Когда же оптическая иллюзия строится на основе целостных простых образов, у детей она оказывается ярко выраженной. В качестве примера можно привести иллюзию Дельбефа: дошкольникам предлагается изображение двух неравных колец, расположенных рядом (рис. 4.4). Для большего кольца размер внутренней окружности равен размеру внешней окружности меньшего кольца. Оказалось, что в этом случае у детей возникает оптическая иллюзия: размер внутренней окружности большого кольца кажется бо? льшим, чем размер внешнего кольца меньшей окружности. Объяснение в данном случае основано на том, что ребенок недооценивает размер меньшего кольца в гораздо большей степени, чем взрослый. Такая недооценка основана на целостном переживании структуры этих колец в одном случае, как кольца большого, а в другом — как кольца маленького. При этом сами окружности в первом случае включены в переживание большого, а во втором — в переживание маленького.

Рис. 4.4. Иллюзия Дельбефа.

Подтверждение того, что дети испытывают сложности в вычленении элементов сложной структуры и сначала воспринимают объект целостно, получено в опытах М. Г. Кюнбург. В эксперименте детям предлагалось сравнить две решетки, каждая из которых состояла из четырех клеток. В каждой клетке помещалось изображение геометрической фигуры. Три из четырех клеток каждой решетки содержали разные изображения, а в четвертых клетках изображения были идентичны. Бо? льшая часть младших дошкольников не смогли найти эту фигуру. Данные результаты, по мнению гештальтпсихологов, объясняют тот факт, что ребенок воспринимает изображение в целом.

В рамках гештальтпсихологии была поставлена проблема определения того, что в большей степени влияет на восприятие ситуации ребенком — цвет или форма. Эксперименты строились по следующему принципу: ребенку показывали какую-либо фигуру, которая обладала цветом и формой, и предлагали найти такую же из группы других фигур, которые совпадали с исходной фигурой либо только по цвету, либо только по форме. Таким образом, перед ребенком вставала задача выбора либо на основе цвета, либо на основе формы. Д. Катц показал, что большинство дошкольников отдает предпочтение цвету. Объяснение этих результатов основано на том, что цвет является главной структурной образующей первичного переживания ситуации ребенком. Дети как бы не видели формы предмета, а были целиком захвачены его цветом. Так, одна восьмилетняя девочка сказала, что сначала она вообще не подозревала, что у фигур могут быть одинаковые формы. Доминирование цвета как структурообразующего признака начинает исчезать в возрасте семи-восьми лет. Однако при определенных условиях, как показала работа М. Г. Кюнбург, дети могут выделять форму, но в этом случае форма должна быть включена в другую значимую для ребенка структуру (например, когда ребенка просят подобрать для какой-либо коробочки соответствующую ей по форме и величине крышку, то задача «закрывание коробочки» не предполагает цвет в качестве ключевого момента).

Позднее в исследовании Г. МакГурка было показано, что дети трех-пяти лет при сравнении эталонной фигуры с другими фигурами считали ее более схожей с фигурами того же размера и цвета, но другой пространственной ориентации, нежели с фигурами той же пространственной ориентации, но другого размера или цвета. Кроме того, оказалось, что в этом возрасте не обнаруживается разница между ориентацией на цвет и размер: фигура в два раза меньшая по размеру, но того же, что и эталонная фигура, цвета не рассматривалась детьми как более схожая с эталоном в сравнении с фигурой того же размера, но другого цвета.

Объяснение доминирования цвета как структурообразующего признака строилось на предположении о том, что одинаковые по цвету фигуры образуют одно целое. Сущность этого целостного образования состоит в том, что разные его части обладают одной окраской. В этом смысле существование одноцветных фигур является некоторым «сообществом», или одноцветным гештальт-образованием. Эти части общего гештальт-образования переживаются как нечто единое, одноцветное (например, «зеленое», «красное» и т. п.). Для ребенка, по Г. Фолькельту, сходство предметов зависит главным образом от подобного общего эмоционального переживания, а не от объективных вещественных свойств. Определяющее значение цвета в дошкольном возрасте как структурирующего фактора гештальтпсихологи объясняли также тем обстоятельством, что цвет сам по себе является, несомненно, менее сложным и расчлененным качеством, чем форма. Но при этом цвет сохраняет свою яркую выразительность и вызывает сильные эмоциональные переживания. Поэтому переживание цвета эмоционально ближе ребенку, чем переживание формы, соответственно цвет может быть воспринят ребенком с помощью более примитивных средств, но сравнению с восприятием формы.

В исследованиях А. Шварца детям в возрасте шести-восьми лет предлагалось перерисовать квадрат, разбитый на клетки. Оказалось, что при выполнении задания дети как бы трансформируют оригинал. При этом главную роль в трансформации играет тот аспект, который для ребенка является наиболее существенным. Так, если для ребенка важно наличие клеточек в квадрате, то он «освобождает» клетки из общей структуры и рисует группу расположенных рядом кружков. Было выделено два типа трансформаций: а) когда целая фигура превращается в кучу элементов, лишенную конкретной структуры; б) когда ребенок создает новую структуру. Шварц подчеркивал, что в первом случае своеобразие изменения воспринимаемой фигуры детьми обусловлено особенностями двигательно-аффективных переживаний, которые возникают при восприятии объекта и его изображении. Второй тип трансформации основан на зрительно-символическом изображении воспринимаемого объекта. Ребенок символизирует наиболее значимые свойства объекта, как бы уточняя и гротескно выделяя их. Такой тип трансформации становится наиболее заметным, когда перед детьми ставится задача перерисовать треугольник. В этом случае дети рисуют овальный контур, напоминающий треугольник, но при этом в тех местах, где должны быть острые углы, пририсовываются дополнительные черточки, которые символизируют наличие остроты углов. Шварц специально предлагал детям трех-шести лет нарисовать квадратную решетку после се исключительно тактильного восприятия (рис. 4.5). Оказалось, что только некоторые дети смогли адекватно передать структуру решетки (см. первая колонка на рис. 4.5); другие ориентировались лишь на различные виды отверстий (см. вторая колонка на рис. 4.5); третьи, наоборот, были сосредоточены на изображении углов (см. третья колонка на рис. 4.5). Таким образом, восприятие фигур дошкольником принципиально отличается от восприятия взрослым человеком, поскольку опирается на иные процессы структурирования (связанные с отражением ситуации на основании, как правило, одного признака, который определяет всю структуру ситуации).

Рис. 4.5. Изображение детьми дошкольного возраста решетки (по А. Шварцу).

В 1960;х Р. Фантц пропел ряд исследований, направленных на изучение того, какие формы и паттерны видит младенец. При этом он полагал, что если ребенок смотрит на один стимул дольше, чем на другой, то это означает, что он предпочитает его другому стимулу. Р. Фантц предъявлял самые разнообразные двухмерные изображения младенцам в возрасте от 10 часов до пяти дней. Среди изображений были черно-белая фотография лица, концентрические круги, обрывки газет, белый, желтый и красный круги. Эксперимент показал, что младенцы младше и старше двух дней в два раза больше предпочитают структурированные изображения. Наибольшее предпочтение они отдают изображению лиц и концентрических кругов, поскольку им правится сильный контраст между частями рисунка, а также наличие плавных, округлых линий. Есть сведения, что у младенцев больший интерес вызывают симметричные объекты. Так, для привыкания к вертикально симметричному изображению в одном эксперименте четырехмесячным младенцам потребовалось около семи проб, в то время как для аналогичного горизонтально симметричного изображения потребовалось в два раза больше показов. Как указывает Фантц, «результаты не говорят о „врожденном узнавании“ лица или ином уникальном значении этой структуры… Длительная фиксация на лице предполагает лишь то, что этот паттерн, имеющий сходство с социальными объектами, также имеет стимульные характеристики, вызывающие интерес; что бы ни лежало в основе механизма, порождающего интерес, он должен усиливать развитие социального ответа, поскольку для того, чтобы ответить, сначала нужно обратить на это внимание» .

Подобного рода наблюдения гештальтпсихологов говорят о том, что человек для ребенка — не сумма частей, а целое, в котором различаются отдельные части. Это еще раз подчеркивает целостность восприятия, что отражается, например, в том, что дети способны рассматривать книгу вверх ногами или зеркально изображать буквы.