Правовые аксиомы, презумпции и фикции

Аксиомы, презумпции и фикции дополняют собой классические нормы права и служат важным инструментальным средством регулирования наиболее сложных общественных отношений (рис. 1.9), помогают избегать затруднительных ситуаций в правоприменении и юридических коллизий.

Под правовыми аксиомами, как правило, понимают абсолютные утверждения, не требующие доказательств в юридическом процессе.

Рис. 1.9. Аксиомы, презумпции и фикции в юридической технике В российской юридической науке это понятие обозначилось не так давно, хотя многие аксиомы были ей известны еще с древнейших времен:

• — никто не судья в собственном деле;
• — нельзя передать другому больше прав, чем имеешь сам;
• — никто не обязан обвинять сам себя;
• — любое неустранимое сомнение толкуется в пользу обвиняемого;
• — закон обратной силы не имеет и др.

Тем не менее многое из того, что раньше считалось истинным, непреложным, сегодня может восприниматься далеко не однозначно, поэтому статус истинности, автоматически присваиваемый положениям, признаваемым аксиомами, в определенных конкретно-исторических условиях может вызывать известные сомнения.

Правовые аксиомы — это идеальные формы, относящиеся к разнообразным, хотя и взаимосвязанным граням правовой действительности, — к праву, правовой идеологии, правовой психологии и юридической науке.

Аксиомы представляют собой положения, в виде квинтэссенции выражающие суммарный социально-правовой опыт и принимаемые как абсолютные или относительные истины, применяемые в целях упрощения процесса правового регулирования и решения научных задач, обеспечивающие преемственность в праве и объек;

тивируемые в различных формах в зависимости от их принадлежности к определенным группам^[1].

Данное определение является родовым по отношению к различным видам правовых аксиом, среди которых с учетом специфики свойственной каждой группе аксиом различают следующие.

Аксиомы науки права — научные положения, в логико-методологическом плане представляющие собой элемент научно-теоретического базиса — основные, исходные положения, необходимые для построения определенной теории, а в содержательном — исходные положения теории, фиксирующие важнейшие связи и отношения между ключевыми понятиями.

Аксиомы в праве — знания о явлениях социальной среды, принимаемые как истины и вовлекаемые в необходимых случаях в правовые исследования, а также в процесс правового регулирования (при создании, интерпретации, реализации юридических норм).

Аксиомы права — идеальные элементы правовой материи, утверждаемые в законодательстве и используемые в правотворчестве и правоприменительной деятельности без процессуальной оценки истинности. Их можно классифицировать по двум основаниям:

• 1) общеправовые, межотраслевые и отраслевые аксиомы;
• 2) аксиомы материального и процессуального права.

При анализе, например, аксиом в уголовном праве и процессе наиболее важным является использование в качестве критерия истинности (аксиоматичпости) основных идей и принципов, определяющих уголовную политику и форму процесса. Так, инквизиционный процесс^[2] характеризуют: презумпция вины, трактовка обвиняемого в качестве объекта судебного процесса, абсолютный приоритет «личного чистосердечного признания вины» перед другими доказательствами, пытки — как способ получения такого признания, тайный и письменный характер судебного процесса. Состязательный процесс^[3] строился на совершенно иных принципах.

Характерный для современного уголовного права принцип, закрепленный в ч. 2 ст. 6 Уголовного кодекса РФ: «Никто нс может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление», а также положения о недопустимости объективного вменения и применения уголовного закона, но аналогии (ч. 2 ст. 5 и ч. 2 ст. 3 Уголовного кодекса РФ соответственно) нс всегда признавались в качестве аксиом. Так, например, в праве рабовладельческого и феодального периода за аксиомы принимались утверждения, прямо противоположные вышеперечисленным.

В науке отсутствует единое мнение о том, следует ли относить правовые аксиомы к средствам юридической техники или нет. Однако учитывая важное значение правовых аксиом в правотворчестве, применении, реализации права, а также толковании правовых норм, представляется более верным все же считать их одним из элементов юридической техники.

Юридическая презумпция. Несмотря на довольно прочно устоявшееся определение данного понятия, собственно законодательного закрепления оно не имеет. В науке, напротив, таких определений присутствует довольно много, но все их можно свести к двум основным подходам — динамическому и статистическому.

Первый подход понимает под презумпцией юридическую обязанность компетентных государственных органов и должностных лиц признать предполагаемый (презюмируемый) факт установленным. Но этот подход не отражает наиболее важных признаков презумпций, так что обратимся к иному подходу, которого придерживается абсолютное большинство юристов.

Юридическая презумпция в соответствии со статистическим подходом — это предположение (лат. рraesumptimo), прямо или косвенно закрепленное в норме нрава, в соответствии с которым определенный порядок вещей в области общественных отношений признается характерным для обычного поведения участников этих отношений, т.с. — нормальным, в силу этого не требующим доказывания.

Из данного определения можно вывести все наиболее существенные признаки презумпции (рис. 1.10):

• — презумпция — средство юридической техники, используемое в законотворчестве и правоприменительной деятельности;
• — является вероятным предположением, причем вероятность его полярно вариативна (виновен — не виновен, является отцом — не является отцом, и т. д.);
• — правовые презумпции — есть разновидность презумпций общих, отличные от последних тем, что прямо или косвенно закреплены в нормах права;
• — связаны с наличием или отсутствием определенных обстоятельств, имеющих правовое значение и влекущих правовые последствия, — юридических фактов.

Рис. 1.10. Признаки юридической презумпции Презумпцией, как правило, становится принимаемое в какойлибо области знаний предположение об истинности или ложности определенного факта, воспринимаемое как заведомо верное в большинстве конкретных случаев. Такое предположение изначально признается верным, но только до тех пор, пока не будут представлены доказательства, подтверждающие иное, не столь распространенное, неординарное или редкое явление. В основе презюмирования лежит практический жизненный опыт и признаваемые в данной области теоретические концепции, имеющие вид парадигмы^[4]. Например, подтверждением наиболее известной в праве презумпции невиновности может служить то, что подавляющее большинство людей не являются преступниками, а следовательно, в отсутствие или недостаточности доказательств совершения человеком преступного деяния значительно более вероятно, что он не является преступником.

Среди наиболее важных правовых презумпций можно выделить следующие:

• — невиновности — в уголовном и уголовно-процессуальном праве, а также в конституционном праве в связи с закреплением в конституции государства;
• — вины — в гражданском праве, а в некоторых странах — и в уголовном праве;
• — добросовестности — характерна для налогового права;
• — отцовства мужа матери — установлена в семейном праве;
• — авторства — в авторском праве и праве интеллектуальной собственности;
• — согласия (не согласия) па изъятие органов и (или) тканей у умершего человека для их пересадки — характерна для медицинского права в зависимости от позиции различных государств;
• — согласия супруга на распоряжение вторым супругом общим имуществом — в семейном и гражданском праве;
• — экологической опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности — в экологическом праве;
• — смерти в случае безвестного отсутствия лица свыше установленного законом срока — в гражданском праве.

Помимо вышеперечисленных, в юридической практике существуют и применяются и другие презумпции, например, презумпция психического здоровья, используемая в судебной психиатрии и экспертной деятельности^[5].

Необходимо различать презумпцию и аксиому. Аксиома является теоретическим постулатом, избранным в качестве базы для логического вывода и в пределах теории принимаемая за безусловную истину без доказательств, в то время как презумпция — выведенное из практики суждение, которое всего лишь определяет предпочтительный порядок исследования разнообразных гипотез. Любое утверждение, противоречащее аксиоме, в пределах парадигмы является заведомо ложным, тогда как противоречие презумпции вполне возможно, но требует доказательств, так как полагается гораздо менее вероятным.

В зависимости от закрепления презумпций в правовой норме выделяют презумпции фактические и юридические. Соответственно, первые в нормах вообще не закреплены, а вторые или прямо закрепляются, или выводятся из правовых норм путем толкования.

Фактические презумпции правового значения в принципе не имеют, но могут учитываться при формировании внутреннего убеждения правоприменителя (например, судьи, следователя, прокурора).

Правовые презумпции могут быть закреплены в норме права прямо или косвенно, в связи с чем выделяют презумпции прямые и косвенные. Прямые презумпции четко сформулированы в правовой норме и не требуют дополнительных разъяснений, например, презумпция отцовства мужа матери, установленная ст. 48 Семейного кодекса РФ: «Если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга матери ребенка, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное» .

О наличии косвенной презумпции можно сделать вывод лишь подвергнув ту или иную норму процедуре грамматического и логического толкования.

Так, например, любое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, считается осознающим фактический характер своих действий и имеющим возможность руководить этими действиями, пока не доказано иное. Таким образом, можно сделать вывод о том, что в уголовном праве действует косвенная презумпция вменяемости, в силу которой лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, считается вменяемым, пока нет доказательств обратного. Несмотря на отсутствие законодательного закрепления данной презумпции, из нес исходят в своей практической деятельности все суды, наличие же невменяемости необходимо обосновывать и признавать в судебном порядке.

Презумпция знания закона — помологическая^[6] презумпция — («никто не может отговариваться незнанием закона») также непосредственно законодательно не закреплена, однако косвенно ее смысл можно вывести из ч. 3 ст. 15 Конституции РФ^[7].

Прямые презумпции в законодательстве предпочтительнее, чем косвенные, поскольку основным назначением презумпции является устранение пробелов в правовом регулировании общественных отношений и облегчение процесса доказывания, так как на современном этапе развития судопроизводство основывается на принципе состязательности сторон. Применение любой презумпции связано с определенными правовыми последствиями, наступающими для участников правоотношений, затрагивающими их права, свободы и обязанности, именно поэтому любая презумпция должна быть прямо выражена в норме права. Прямое закрепление презумпции способствует единообразному толкованию и применению правовых норм.

Деление презумпций на опровержимые и неопровержимые, до последнего времени также считалось общепринятым в теории права. Однако в последнее время эта классификация подвергается критике, поскольку, как уже было отмечено, презумпции, как предположения вероятные, всегда могут быть опровергнуты. Другое дело, каков будет порядок этого опровержения.

Так, если презумпция закреплена в диспозитивной форме (например, презумпция авторства), заинтересованной стороне достаточно будет указать на наличие иного варианта, т. е. отказаться от авторства, не признать себя таковым. В случае же императивной презумпции (например, знания закона), очевидно, что иной вариант поведения отсутствует, а значит, и доказывание должно осуществляться другим путем (например, доказать, что лицо не могло знать новый закон, так как было изолированно от общества и СМИ).

Еще одно основание для классификации юридических презумпций — использование их в процессуальных или же материальных правоотношениях.

Возможно классифицировать презумпции и по степени их общности на общеправовые (знания закона, истинности правовых и правоприменительных актов), межотраслевые (добропорядочности граждан) и отраслевые (отцовства, невиновности).

Значение презумпций в праве довольно сложно переоценить, поскольку они используются тогда, когда иными способами установить какой-либо факт не представляется возможным, а подобная юридическая неопределенность может привести к существенному торможению механизма правового регулирования, вплоть до его остановки. Помимо этого, многие презумпции выступают в роли принципов права, ведущих, руководящих начал правового регулирования, установленных государством, указывают на оценку государством человека (к примеру, презумпция добропорядочности граждан).

Юридические фикции. Удачное определение дается в энциклопедическом словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона: «Фикция — предположение, заведомо не соответствующее действительности, в противоположность презумпции — положению, которое признается справедливым до тех пор, пока не доказано противное»^[8].

Наиболее часто под фикцией^[9] в сфере права понимают юридический прием, допускаемый или прямо предписываемый правовой нормой и состоящий в признании некоего несуществующего факта существующим или, напротив, существующего обстоятельства несуществующим.

Фикции как юридико-технический прием имеют многовековую традицию. Этот метод был известен еще юристам Древнего Рима, которые, собственно, его и выработали. Причиной чему послужил известный консерватизм римского права, в силу которого оно не слишком оперативно реагировало на изменения в общественных потребностях. Преторы использовали формулы с фикцией в тех случаях, когда строгое право попадало в очевидное логическое противоречие с естественными представлениями о «добрых нравах», о «совести», «справедливости». Ученые указывают, что фикция использовалась претором в качестве процессуального средства в тех случаях, когда противоречие было неустранимо в рамках материального права. Судье в таких обстоятельствах предписывалось действовать так, как если бы факт, не имевший места в действительности, был налицо, или наоборот — как если бы действительный факт не имел места. В первом случае можно говорить о фикции признания, положительной фикции, во втором — речь идет о фикции отрицания, негативной фикции.

Романисты отмечают наиболее древний случай использования фикций, возникший, вероятнее всего, в суде претора перегринов, связанный с цивильными исками для защиты от правонарушения, если одной из сторон в отношении был чужестранец {реге^ппиэ), на которых эти иски не распространялись. В формулу вставлялась фикция «5? стэ гот ап и 8 С55СГ…» («если бы он был римским гражданином»)^[10].

Кроме фиктивных исков в римском праве использовался так называемый мнимый судебный процесс, как один из способов перенесения права собственности. Приобретатель и отчуждатель являлись к претору, и приобретатель требовал вещь, которую он приобретал, утверждая, что она принадлежит ему. Отчуждатель или признавал право истца, или просто молчал. Претор констатировал право истца и выдавал акт, подтверждающий волю сторон^[11].

В современном праве юридическая фикция имеет место только в виде специального средства или приема юридической техники, и се применение при конструировании норм права в некоторых случаях является единственно возможной формой регулирования общественных отношений в затруднительной ситуации неустранимой неопределенности. Помимо этого, благодаря собственной универсальности, юридическая фикция может быть применена при формулировании не только отдельной нормы нрава, но и при построении целых, специфических правовых институтов.

К фикциям, присущим гражданскому праву и установленным в Гражданском кодексе РФ, относят институт признания гражданина безвестно отсутствующим, предусмотренный ст. 42: «Гражданин может быть по заявлению заинтересованных лиц признан судом безвестно отсутствующим, если в течение года в месте его жительства нет сведений о месте его пребывания.

При невозможности установить день получения последних сведений об отсутствующем началом исчисления срока для признания безвестного отсутствия считается первое число месяца, следующего за тем, в котором были получены последние сведения об отсутствующем, а при невозможности установить этот месяц — первое января следующего года" .

Значение юридической фикции при реализации данной процедуры состоит в определении даты, начиная с которой гражданина следует числить безвестно отсутствующим. Очевидно, что определяемый таким способом момент начата безвестного отсутствия является абсолютной фикцией, поскольку совершенно невозможно утверждать, что гражданин пропал именно в первое число месяца, следующего за тем, когда были получены последние сведения о нем. Тем не менее законодатель устанавливает такой порядок в целях упрощения механизма применения рассматриваемой нормы.

Примером юридической фикции можно считать и объявление гражданина умершим на основании п. 3 ст. 45 Гражданского кодекса РФ: «Днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим. В случае объявления умершим гражданина, пропавшего без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от определенного несчастного случая, суд может признать днем смерти этого гражданина день его предполагаемой гибели». Эти обстоятельства подтверждаются документально, но речь здесь идет о данных, подтверждающих не факт гибели гражданина, а наличие определенных опасных обстоятельств, угрожающих ему смертью.

В этом случае, как и в ранее рассмотренной процедуре, значение и роль юридической фикции заключается в фактическом «назначении» даты, с которой гражданин считается умершим (п. 3 ст. 45 ГК РФ).

Система фикций во многом повторяет систему презумпций. Тесная связь межу этими явлениями была замечена еще правоведами середины XIX в. Д. И. Мейер относил оба этих понятия к уклонениям от нормального порядка, когда определения, рассчитанные на известные факты, получают силу, хотя последних мы и не усматриваем. Другие ученые, хотя и расходились в конечном определении понятий фикции и презумпции, рассматривали их в тесной связи^[12].

Юридико-технический механизм фикции состоит в процедуре признания фактически ложного положения за истинное. Применение такого приема юридической техники в праве не ставит перед собой цель установить истину, основное его назначение — регулирование сложных жизненных ситуаций и отношений, которые иным способом не поддаются правовой регламентации. Юридикотехнический механизм презумпции, в свою очередь, закрепляет определенный юридический факт исходя из высокой вероятности его наличия, но не абсолютной истинности, т. е. только предполагая его наличие.

• [1] Масленников А. В., Зяблова Т. Е. Правовые аксиомы: учеб, пособие. Владимир: ВЮИ ФСИН России, 2006.
• [2] Инквизиционный (розыскной) процесс — форма уголовного процесса, существенными чертами которой является: отсутствие у обвиняемого прав и возможности состязания с обвинителем, слияние защиты с обвинением и разрешением дела, сосредоточение этих функций в руках одних и тех же лиц. Процесс лишь формально распадается на розыск, следствие и суд. Зачатки инквизиционного процесса впервые появились в каноническом праве.
• [3] Состязательный процесс — одна из исторических форм уголовного процесса, которая строится на началах процессуального равенства сторон и разделения функций между обвинителем, защитой и судом. При этом обвинитель несет «бремя доказывания» виновности обвиняемого, а суд выступает в качестве арбитра между сторонами.
• [4] Парадигма (от греч. пример, модель, образец) — совокупность фундаментальных научных установок, представлений и терминов, принимаемая и разделяемая научным сообществом и объединяющая большинство его членов.
• [5] Первомайский В. Презумпции в психиатрии // Первомайский В. Б. Судебнопсихиатрическая экспертиза: статьи (1989—1999). Киев: Сфера. 2001. С. 107—117.
• [6] От греч. nomos — закон, logos — слово, учение, наука. Помологическая презумпция одновременно является и императивной.
• [7] Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
• [8] Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Том ХХХУА (70). СПб.: Семеновская типолитография (И. А. Ефрона), 1902. С. 465.
• [9] От лат. fuctio — вымысел, выдумка.
• [10] Дождев Д. В. Римское частное право: учебник для вузов / под редакцией В. С. Персесянца. М.: Издательская группа ИНФРА-М; Норма, 1997. С. 191.
• [11] Марохин Е. 10. Юридическая фикция в современном российском законодательстве: автореф. дне… канд. юрид. наук. Ставрополь, 2004. С. 12.
• [12] Марохии Е. Ю. Юридическая фикция в современном российском законодательстве: дне… канд. юрид. наук. С. 80.