Эссе. 
Русский язык и культура речи

Эссе — это краткое личное письменное размышление в свободной форме на какую-либо тему, которое можно использовать на уроках литературы, истории, философии, социологии и политологии, его написание предусмотрено при сдаче ЕГЭ. Поскольку эссе предполагает описание личных впечатлений или размышлений, оно требует от автора непосредственного знакомства с предметом описания. Эссе должно содержать: а) четкое изложение сути поставленной проблемы; б) самостоятельно проведенный анализ этой проблемы с использованием концепций и аналитического инструментария, рассматриваемого в рамках дисциплины;

в) выводы, обобщающие авторскую позицию по поставленной проблеме.

В зависимости от специфики дисциплины формы эссе могут значительно дифференцироваться. В некоторых случаях это может быть анализ имеющихся статистических данных по изучаемой проблеме; анализ материалов из средств массовой информации с использованием изучаемых моделей; подробный разбор предложенной задачи с развернутыми мнениями; подбор и детальный анализ примеров, иллюстрирующих проблему, и т. д. Тема эссе должна содержать в себе вопрос, проблему, мотивировать на размышление.

Пример 1.

Как читать книгу В целом, книги, в действительности, не столь конечны, как мы сами. Даже худшие из них переживают своих авторов — главным образом потому, что они занимают меньшее физическое пространство, чем те, кто их написал. Часто они стоят на полках, собирая пыль еще долго после того, как сам писатель превратился в горсточку пыли. Однако даже эта форма будущего лучше, чем память нескольких переживших тебя родственников или друзей, и часто именно стремление к этому посмертному измерению приводит наше перо в движение.

Поскольку все мы смертны и поскольку чтение книг съедает много времени, мы должны придумать систему, которая даст нам подобие экономии. Конечно, нельзя отрицать возможного удовольствия от чтения толстого посредственного романа; однако все мы знаем, что можем тешить себя таким образом лишь до известной степени. В конечном счете мы читаем не ради самого чтения, но чтобы познавать. Отсюда потребность в сжатости произведений, которые приводят человеческую ситуацию во всем ее разнообразии к возможно более резкому фокусу, потребность в кратчайшем пути. Отсюда также потребность в некоем компасе среди океана имеющейся печатной продукции.

Роль такого компаса, кончено, играет литературная критика, рецензенты. Увы, его стрелка колеблется произвольно. Что север для некоторых — юг для других; то же самое с востоком и западом. Неприятность с рецензентами как минимум тройная: а) [рецензент] может быть ремесленником и столь же невежественным, как мы сами; б) он может иметь сильное пристрастие к книгам определенного рода или просто работать на определенных издателей; в) если он талантливый писатель, он превратит свою рецензию в независимый вид искусства и вы можете кончить тем, что будете читать рецензии, а не сами книги.

В любом случае вы окажетесь без компаса в этом океане. Альтернативой поэтому было бы развить свой собственный вкус, создать свой собственный компас, ознакомиться самому, так сказать, с определенными звездами и созвездиями — неяркими и яркими, но всегда отдаленными. Однако это занимает много времени и вы легко можете оказаться старым и седым, направляясь к выходу с плохой книгой в руках. Другая альтернатива — или, возможно, часть той же самой — положиться на чужие мнения: совет друга, ссылку в тексте, который вам понравился. Процедура такого рода знакома нам всем с раннего детства. Однако это также оказывается плохой гарантией, ибо океан литературы постоянно растет…

Так где же твердая земля, будь она всего лишь островом?

Вообще, будь я издателем, я бы ставил на обложках книг не только имена их авторов, но и точный возраст, в котором они написали то или иное произведение, чтобы дать возможность их читателям решить, хотят ли читатели считаться с информацией или взглядами, содержащимися в книге, написанной человеком настолько моложе или настолько старше, чем они сами.

Теперь, когда вы знаете предысторию того, что я собираюсь сказать, я могу это сказать: чтобы развить хороший вкус в литературе, надо читать поэзию. Дело в том, что, будучи высшей формой человеческой речи, поэзия не только самый сжатый, но и наиболее конденсированный способ передачи человеческого опыта.

Пожалуйста, поймите меня правильно: я не пытаюсь преуменьшить значение прозы. Истина состоит в том, что поэзия просто оказалась старше прозы.

Литература

начиналась с поэзии, с песни кочевника. Все, что я пытаюсь сделать, — это быть практичным и избавить ваши глаза и мозг от массы бесполезного печатного материала. Поэзия, можно сказать, появилась как раз для этой цели — ибо она синонимична экономии. Поэтому все, что нам следует сделать, — это воспроизвести, хотя бы в миниатюре, процесс, который имел место в нашей цивилизации два тысячелетия. Это легче, чем вы могли бы подумать, ибо общий объем поэзии гораздо меньше общего объема прозы. Более того, если вас интересует главным образом современная литература, то ваша работа — легка. Все, что вам нужно, — это вооружиться на несколько месяцев произведениями поэтов на вашем родном языке. Думаю, это будет десяток довольно тонких книжечек, и к концу лета вы будете в отличной форме.

(И. Бродский)

Пример 2

Надпись на валуне

Для писателя полная радость наступает только тогда, когда он убеждается, что совесть его находится в соответствии с совестью ближних.

М. ?. Салтыков-Щедрин

Я живу в маленьком доме на дюнах. Все Рижское взморье в снегу. Он все время слетает с высоких сосен длинными прядями и рассыпается в пыль. Слетает он от ветра и оттого, что по соснам прыгают белки. Когда очень тихо, то слышно, как они шелушат сосновые шишки. Дом стоит у самого моря. Чтобы увидеть море, нужно выйти за калитку и немного пройти по протоптанной в снегу тропинке мимо заколоченной дачи. На окнах этой дачи еще с лета остались занавески. Они шевелятся от слабого ветра. Должно быть, ветер проникает сквозь незаметные щели в пустую дачу, но издали кажется, что кто-то подымает занавеску и осторожно следит за тобой.

Море не замерзло. Снег лежит до самой кромки воды. На нем видны следы зайцев. Когда на море подымается волна, то слышен не шум прибоя, а хрустенье льда и шорох оседающего снега. Балтика зимой пустынна и угрюма. Латыши называют ее «Янтарным морем» («Дзинтара юра»). Может быть, не только потому, что Балтика выбрасывает много янтаря, но еще и потому, что ее вода чуть заметно отливает янтарной желтизной.

По горизонту весь день лежит слоями тяжелая мгла. В ней пропадают очертания низких берегов. Только кое-где в этой мгле опускаются над морем белые косматые полосы — там идет снег. Иногда дикие гуси, прилетевшие в этом году слишком рано, садятся на воду и кричат. Тревожный их крик далеко разносится по берегу, но не вызывает отклика — в прибрежных лесах зимой почти нет птиц.

Днем в доме, где я живу, идет привычная жизнь. Трещат дрова в разноцветных кафельных печах, заглушенно стучит пишущая машинка, молчаливая уборщица Лиля сидит в уютном холле и вяжет кружево. Все обыкновенно и очень просто. Но вечером кромешная темнота окружает дом, сосны придвигаются к нему вплотную, и когда выходишь из ярко освещенного холла наружу, тебя охватывает ощущение полного одиночества с глазу на глаз с зимой, морем и ночью. Море уходит на сотни миль в черно-свинцовые дали. На нем не видно ни одного огонька. И не слышно ни одного всплеска.

Маленький дом стоит, как последний маяк, на краю туманной бездны. Здесь обрывается земля. И поэтому кажется удивительным, что в доме спокойно горит свет, поет радио, мягкие ковры заглушают шаги, а на столах лежат раскрытые книги и рукописи.

Там, к западу, в сторону Вентспилса, за слоем мглы есть маленький рыбачий поселок. Обыкновенный рыбачий поселок с сетями, сохнущими на ветру, с низкими домами и низким дымом из труб, с черными моторками, вытащенными на песок, и доверчивыми собаками с косматой шерстью.

В поселке этом сотни лет живут латышские рыбаки. Поколения сменяют друг друга. Светловолосые девушки с застенчивыми глазами и певучим говором становятся обветренными, кряжистыми старухами, закутанными в тяжелые платки. Румяные юноши в щегольских кепках превращаются в щетинистых стариков с невозмутимыми глазами.

Но так же, как и сотни лет назад, рыбаки уходят в море за салакой. И так же, как и сотни лет назад, не все возвращаются обратно. Особенно осенью, когда Балтика свирепеет от штормов и кипит холодной пеной, как чертов котел.

Но что бы ни случилось, сколько бы раз ни пришлось стаскивать шапки, когда люди узнают о гибели своих же товарищей, все равно надо и дальше делать свое дело — опасное и тяжелое, завещанное дедами и отцами. Уступать морю нельзя.

В море около поселка лежит большой гранитный валун. На нем еще давно рыбаки высекли надпись: «В намять всех, кто погиб и погибнет в море». Эту надпись видно издалека.

Когда я узнал об этой надписи, она мне показалась печальной, как все эпитафии. Но латышский писатель, рассказавший мне о ней, не согласился с этим и сказал:

— Наоборот. Это очень мужественная надпись. Она говорит, что люди никогда не сдадутся и, несмотря ни на что, будут делать свое дело. Я бы поставил эту надпись эпиграфом к любой книге о человеческом труде и упорстве. Для меня эта надпись звучит примерно так: «В память тех, кто одолевал и будет одолевать это море».

Я согласился с ним и подумал, что этот эпиграф подходил бы и для книги о писательском труде.

Писатели не могут ни на минуту сдаться перед невзгодами и отступить перед преградами. Что бы ни случилось, они должны непрерывно делать свое дело, завещанное им предшественниками и доверенное современниками. Недаром Салтыков-Щедрин говорил, что если хоть на минуту замолкнет литература, то это будет равносильно смерти народа.

Писательство — не ремесло и не занятие. Писательство — призвание. Вникая в некоторые слова, в самое их звучание, мы находим их первоначальный смысл. Слово «призвание» родилось от слова «зов».

Человека никогда не призывают к ремесленничеству. Призывают его только к выполнению долга и трудной задачи.

Что же понуждает писателя к его подчас мучительному, но прекрасному труду? Прежде всего — зов собственного сердца. Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего огромного разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого.

Тот не писатель, кто не прибавил к зрению человека хотя бы немного зоркости. Писателем человек становится не только по зову сердца. Голос сердца чаще всего мы слышим в юности, когда ничто еще не приглушило и не растрепало по клочкам свежий мир наших чувств.

Но приходят годы возмужалости — и мы явственно слышим, кроме призывного голоса собственного сердца, новый мощный зов — зов своего времени и своего народа, зов человечества.

По велению призвания, во имя своего внутреннего побуждения человек может совершать чудеса и выносить тягчайшие испытания.

(К. Паустовский)

Рекомендации.

• 1. Эссе — это прозаическое, а не стихотворное произведение. Оно должно иметь небольшой объем. Композиция — свободная.
• 2. Эссе пишется на частную тему, которая трактуется субъективно и раскрывается обычно неполно.