Историческая наука. 
История американской культуры

Важным этапом культурной жизни Соединенных Штатов было возникновение так называемой имперской школы изучения истории. Собственно говоря, появление этой школы было связано с применением методов позитивизма и социального дарвинизма (научных, по терминологии XIX века, методов) к раннему периоду американской истории.

После обвинений в чрезмерном интересе к военной и политической истории, выдвинутых представителями новой волны — конституционалистами и социал-дарвинистами, — методология «раннеромантической» школы была отвергнута. Банкрофту и большинству его современников инкриминировалось, с одной стороны, увлечение поверхностной стороной явлений, с другой — чисто местническое, узкое поле видения, при котором имело место абстрагирование процесса развития колоний от европейской и мировой сцены. Финальное событие — американская революция — трактовалось историками «имперской школы» не как «венец американизма» (общераспространенная точка зрения), а как эпизод в истории британской колониальной империи. Историки этого направления, несомненно, испытывали влияние британской историографии; появление «имперской школы» именно в конце XIX века было связано с вступлением мировой капиталистической системы в стадию империализма, с усилением внешнеполитической активности США.

Первым и по времени, и по значению в ряду историков «имперской школы» стоял Герберт Осгуд (1855—1918), поставивший перед собой задачу показать историю колониального периода не как ряд событий, имевших локальное значение, а как естественное продолжение истории Европы. Еще в годы учебы в Германии он испытал влияние методологии Леопольда фон Ранке (1795—1886) — знаменитого немецкого историка. Вообще европейская образованность многое объясняет в «широком» подходе Осгуда. Отличительной чертой его метода было строгое следование источникам и преимущественный интерес к хронике политических установлений. Осгуд начал с анализа имперской политики Лондона, прежде всего торговой. Два его труда — трехтомный «Американские колонии в семнадцатом веке» и четырехтомный «Американские колонии в восемнадцатом веке» — и ныне представляют ценность как наиболее полные обобщающие работы по истории колониального времени.

В первых двух томах капитального исследования «Американские колонии в семнадцатом веке» Осгуд анализировал частные владения в их ранней и в наиболее поздней форме, излагал историю корпоративных колоний Новой Англии. В третьем томе рассмотрена система королевских провинций и показан имперский контроль над ними. Повествование заканчивалось 1689 годом. В дальнейшем Осгуд обратился к значительно менее изученной полосе американской истории — первой половине XVIII столетия. В результате из-под его пера вышел четырехтомник «Американские колонии в восемнадцатом веке», который охватывает семидесятилетний период, с 1690 по 1763 год, когда Англия, ведя ряд последовательных войн с Францией, усиливала давление на свои владения, стремясь извлечь из обладания ими максимальные экономические и стратегические преимущества.

Осгуд видел в развитии колоний две фазы. Первая — это система жалованных колоний, время, когда колонии принадлежали торговым компаниям и частным лицам. Вторая — превращение колоний в королевские владения. Переход от одной фазы ко второй завершился на рубеже XVII—XVIII столетий. К революционному периоду колониальные институты — наследие и отросток английских государственных форм — прошли полный круг развития и в критический момент показали свою зрелость. Осгуд особое внимание уделяет возникновению и умножению форм межколониальных связей. Расширение королевских прерогатив к началу XVIII века стимулировало укрепление единства колоний. Наибольший интерес представляет разработка проблем именно этого времени — первой половины XVHI в., ранее несправедливо опускавшегося. Но Осгуд рассматривал развитие колониального общества в узком аспекте: усложнение административного аппарата, контроверсии губернаторов и провинциальных выборных органов.

У Осгуда явственно преобладали два мотива: первый — что имперская политика становилась все более жесткой, второй — что сопротивление колоний оказывалось все более упорным. Автор останавливался на каждой колонии отдельно, пытаясь показать ход событий, каким он представлялся из Лондона. Подчеркивается растущее значение срединных колоний и особенно Нью-Йорка, автор высоко оценивал усилия нескольких американских деятелей во главе с Франклином — попытки связать колонии воедино. Характерным для Осгуда был интерес к политическим и военным делам, к вопросам торговли, в противовес акценту его предшественников на религиозный аспект жизни колоний. Этой стороны Осгуд касался только как предмета забот политической власти.

Осгуд не избежал влияния теории «границы». Он рассматривал первый этап продвижения на запад в духе, близком идеям Тернера, но вносил свои модификации, скажем, сообразуя это движение с имперской политикой Лондона.

Оба главных сочинения Осгуда лишены всего, что, по его мнению, не касается государственной политики и системы государственных учреждений. Вопросы экономического развития, продвижения скваттеров, не говоря уже о классовом анализе колониального общества и внутренней борьбе колоний, опущены вовсе. Действие экономических и социальных сил, определивших развитие колоний, прошло мимо его внимания; этим исследования Осгуда отличаются даже от работ близких ему коллег, например, Макса Бира (1864—1943).

Стиль Осгуда намеренно бесстрастен. Аналитические построения перемежаются со строгим повествованием, полемичность отсутствует.

Исключая обобщающие главы, где Осгуд обнаруживает свое литературное мастерство, его книги написаны для специалистов, для сведущих и заинтересованных читателей. В профессиональном кругу американских историков Осгуд занял видное место как неутомимый и скрупулезный исследователь оригинальных источников, как пример многолетней аналитической работы над «сырым» в историографическом отношении материалом. Этим материалом были преимущественно официальные документы: инструкции губернаторам, жалованные грамоты, доклады вышестоящим инстанциям, статуты, хартии, протоколы законодательных собраний, правила коммерческих сделок, отчеты таможни, судебные акты, межколониальная переписка. Благодатный источник многих предшествующих историографов — мемуары, дневники, письма (а позднее — газеты) — почти совершенно отвергаются Осгудом и цитируются лишь в редких случаях. Зато хранилища Британского музея и архивов Даунинг-стрит были тщательно изучены им. Как сообщает биограф Осгуда Фокс, историку пришлось перечитать более тысячи манускриптов, большинство из которых никем до него не рассматривалось.