Использование вопросов. 
Риторика и теория аргументации

В спорах всегда ценилось не только умение быстро и остроумно парировать каверзные вопросы противника, но и умение их задавать. В качестве приемов психологического давления на оппонента используются следующие типы вопросов.

• 1. Антапория [греч. т/татгоресо ‘отвечать вопросом, выдвигать в ответ новый вопрос'] представляет собой психологический прием, состоящий в ответе вопросом на вопрос. Данный прием является ярким примером нарушения принципа коммуникативной кооперации. Форму антапории часто принимает так называемый коммуникативный саботаж; примером может послужить следующий диалог:
  • — Скажите, пожалуйста, который час?
  • —А еще какие у Вас есть вопросы?¹

В виде антапории может быть оформлена реторсия. Известный немецкий психолог Виктор Франкл пишет:

Я вспоминаю американского врача, который однажды обратился ко мне с вопросом: «Скажите, доктор, вы психоаналитик?» На что я ответил: «Не совсем; скажем так — я психотерапевт». Тогда он спросил меня: «К какой школе вы относитесь?» Я ответил: «У меня свое собственное направление, оно называется логотерапия»^[1][2].

Далее состоялся обмен следующими вопросами, второй из которых ярко демонстрирует абсурдность первого:

— Вы не могли бы сказать мне одной фразой, что такое логотерапия?

По крайней мере, какая разница между психоанализом и логотерапией?

—Да, но не могли бы вы сперва одной фразой пояснить, в чем, по-вашему, состоит суть психоанализа?

Посредством антапории бремя ответа перекладывется на задавшего вопрос. Пример комбинации антапории и tu quoque:

• — А почем купили душу у Плюшкина? — шепнул ему Собакевич.
• — А Воробья зачем приписали? — сказал ему в ответ на это Чичиков.

Н. В. Гоголь. Мертвые души Видом антапории является ответ на вопрос в форме встречного вопроса:

• — Почему ты не пришел?
• — А разве я обещал прийти? [= А я вам не обещал.]
• 2. Риторический вопрос, или эротеза [греч. ерсот^ац ‘вопрос'] — эмоциональное утверждение в форме вопроса либо вопрос, не предполагающий ответа:

Посреди спора на эту тему, в который, кстати сказать, он частенько вступал, он иногда вдруг разражался горячей эпифонемой или, вернее, эротесисом, возвышая на терцию, а подчас и на целую квинту свой голос, и в упор спрашивал своего противника, возьмется ли он утверждать, что помнит, или читал когда-нибудь, или хотя бы когда-нибудь слышал о человеке, который назывался бы Тристрамом и совершил бы что-нибудь великое или достойное упоминания?

Л. Стерн. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена.

3. Писма [греч. тЗаца ‘частный вопрос: куда, как, etc.'], plurium interrogationum [лат. ‘множество вопросов'], или многовопросие представляет собою нагнетание вопросов с целью сбить с толку, затруднить либо даже исключить возможность ответа или оправдания. На различного рода заседаниях данный прием применяется с целью продемонстрировать свою активность и компетентность в рассматриваемом вопросе:

Член диссертационного совета — соискателю: У меня к диссертанту целый ряд вопросов, с позволения уважаемого председателя. Что вы подразумеваете под прагматикой, какая иноязычная литература по этой проблеме вам известна и как соотносится (и соотносится ли) ваше определение с определением Чарлза Пирса?

Писма может выступать в комбинации с нечестным вопросом:

Сам ли ты зловредную оную книгу сочинил? А ежели не сам, то кто заведомый вор и сущий разбойник, который таковое злодейство учинил? И как ты с тем вором знакомство свел? И от него ли ты ту книжицу получил? И ежели от него, то зачем кому следует о том не объявил, но, забыв совесть, распутству его потакал и подражал?

М. Е. Салтыков-Щедрин. История одного города.

4. Вопросно-ответный ход, или гипофора [греч. шгофора ‘предвосхищение'] — риторический вопрос, ответ на который дает сам говорящий^[3]:

Вашего сына! вашего любимого сына, от мягкого и открытого характера которого вы так много ожидаете, вашего Билли, сэр! разве вы решились бы когда-нибудь назвать Иудой? Разве вы, дорогой мой, — говорил мой отец тем мягким и неотразимым piano, которого обязательно требует argumentum ad hominem, — разве вы, если бы какой-нибудь христопродавец предложил это имя для вашего мальчика и поднес вам при этом свой кошелек, разве вы согласились бы на такое надругательство над вашим сыном? Ах, боже мой! — говорил он, поднимая кверху глаза, — если у меня правильное представление о вашем характере, сэр, вы на это не способны; вы бы отнеслись с негодованием к этому предложению; вы бы с отвращением швырнули соблазн в лицо соблазнителю. Ваша родительская любовь подсказала бы вам, что если бы сын ваш назван был Иудой, то мысль о гнусном предательстве, неотделимая от этого имени, всю жизнь сопровождала бы его, как тень, и в конце концов сделала бы из него скрягу и подлеца, невзирая на ваш, сэр, добрый пример.

Л. Стерн. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена Вопросно-ответный ход может быть адресован как самому себе, так и оппоненту; во втором случае заранее подготовленный, хорошо продуманный ответ нередко дается лишь после того, как попытается ответить противник¹. В научной речи вопросно-ответный ход нередко состоит в «формулировке какого-нибудь положения в вопросительной форме, к которой примыкают затем в виде ответа соответствующие данные или доказательства»^[4][5]:

Что же такое художественное время произведения в отличие от грамматического времени и философского понимания времени отдельными авторами? Художественное время — явление самой художественной ткани литературного произведения, подчиняющее своим художественным задачам и грамматическое время и философское его понимание писателем.

Д. С. Лихачев Как видим, «функция напряжения, свойственная вопросу, может эффективно использоваться как стилистический прием»^[6] — для «вовлечения читателя в умственную работу»^[7]. В ораторской речи в комбинации с вопросно-ответным ходом часто выступает койнотес [греч. Koivoir|<; ‘общность, одинаковость формы'] — многократная эпанафора: Кто этого требует? Аппиус. Кто к этому склоняет? Аппиус (М. Т. Цицерон). Видами вопросно-ответного хода являются амфидиортозис и рациоцинация.

Амфидиортозис [греч. ацфйнорВсоак; < apcpt ‘двойной, с обеих сторон', бюрбсоак; ‘исправление, улучшение'] представляет собой вопросноответный ход, содержащий эмоциональное уточнение, риторически нарочитую поправку только что сказанного, как бы предваряющую возможное возражение: Он придет сегодня. Но почему сегодня? Он придет сейчас! (Проповедь).

Рациоцинация [лат. ratiocinatio ‘обоснование' < ratio ‘основание, причина'] — вид вопросно-ответного хода, состоящий из трех актов: а) утверждения; б) вопроса относительно оснований данного утверждения, предваряющая возможное возражение противника; в) заранее подготовленного ответа на этот вопрос. В статье «Текст и подтекст» известный поэт и литературовед Лев Озеров, размышляя о роли символа в создании подтекста, использует рациоцинацию следующим образом:

Заглядываю в «Поэтический словарь» А. Квятковского, являющийся итогом многолетнего подвижнического труда. Термин символ определяется так: «Многозначный предметный образ, объединяющий (связующий) собой разные планы воспроизводимой художником действительности на основе существенной общности, родственности». Обращаю внимание на слово предметный, подчеркивающее реальную основу символа как образа. И еще: «объединяющий… разные планы». Символ предельно сжато выражает реальность. Символ как бы стягивает воедино детали, частности, оттенки и намеки, имеющиеся в тексте. Именно в тексте.

Его наличие, наличие текста, как это ни парадоксально звучит, — обязательно.

Почему я об этом говорю?

Некоторые современные поэты так озабочены подтекстом, что подчас забывают о тексте. Да, да, текст пишется кое-как, вихляющей рукой, облысевшей кистью, в которой осталось несколько волосков, вся надежда автора на доверие читателя, зрителя, слушателя. Не понял, не уразумел, не дошло, — значит, ты безнадежно отстал. А кто хочет отставать? Значит, у тебя нет воображения… Но дело обстоит как раз наоборот. Только из текста рождается подтекст. Подтекст — это глубина текста. Никакая сумятица мыслей, никакие слипшиеся и не осознанные автором чувства, словесные хляби, абракадабры не могут сами по себе родить подтекста. Забота о подтексте есть прежде всего забота о тексте, о глубине и многоплановости поэтического образа, выраженного в слове.

• [1] Пример приводится в статье: Сентенберг И. В., Карасик В. И. Псевдоаргументация: некоторые виды речевых манипуляций // Речевое общение и аргументация.Вып. 1. СПб., 1993. С. 32.
• [2] Франкл В. Доктор и душа. СПб., 1997. С. 242.
• [3] В античной риторике гипофора означала предвосхищение, предугадывание аргументов или обвинений, выдвигаемых противником.
• [4] Susenbrotus J. Epitome troporum ас schematum et Grammaticorum & Rhetorum arterhetorica libri tres. Londini, 1576. F. 58.
• [5] Олъшки Л. История научной литературы на новых языках. Сретенск, 2000. С. 252.
• [6] Пфютце М. Грамматика и лингвистика текста // Новое в зарубежной лингвистике.Вып. 8. М., 1978. С. 236.
• [7] Горнфелъд А. Г. Фигура в поэтике и риторике // Вопросы теории и психологии творчества. Т. 1. Харьков, 1911. С. 337.