Введение. 
Эволюция латинского языка

Латимнский язымк (lingua latina), или латымнь, — язык латино-фалискской подгруппы италийских языков индоевропейской языковой семьи.

Латинский язык является одним из наиболее древних письменных индоевропейских языков. Латинский алфавит является основой письменности многих современных языков.

В наши дни он является официальным языком Святого Престола и города-государства Ватикан, а также, отчасти, Римско-Католической церкви. Большое количество слов в европейских (и не только) языках имеют латинское происхождение.

Латинский язык вместе с оскским и умбрским языками составлял италийскую ветвь индоевропейской семьи языков. В процессе исторического развития древней Италии латинский язык вытеснил другие италийские языки и со временем занял господствующее положение в западном Средиземноморье.

В историческом развитии латинского языка отмечается несколько этапов, характерных с точки зрения его внутренней эволюции и взаимодействия с другими языками.

латинский язык греческий литургический.

Эволюция латинского языка

Архаическая латынь

Появление латыни как языка относят к середине II тыс. до н.э. В начале I тыс. до н.э. на латинском языке говорило население небольшой области Лаций (лат. Latium.

Племя, населявшее Лаций, называлось латинами (лат. Latini), его язык — латинским. Центром этой области стал город Рим (лат. Roma), по имени которого объединившиеся вокруг него италийские племена стали называть себя римлянами (лат. Romani).

Наиболее ранние письменные памятники латинского языка восходят, предположительно, к концу VI — началу V веков до н. э.

Это найденная в 1978 посвятительная надпись из древнего города Сатрика (в 50 км к югу от Рима), датируемая последним десятилетием VI века до н.э., и отрывок сакральной надписи на обломке чёрного камня, найденном в 1899 при раскопках римского форума, относящаяся примерно к 500 г до н.э.

К древним памятникам архаической латыни относятся также довольно многочисленные надгробные надписи и официальные документы середины III — начала II века до н.э., из которых наиболее известны эпитафии римских политических деятелей Сципионов и текст сенатского постановления о святилищах бога Вакха.

Все это дает богатейший материал для изучения характерных черт архаической латыни.

Крупнейшими же представителями архаического периода в области литературного языка являются комедиографы; Тит Макций Плавт (ок. 254-ок. 184 до н.э.), от которого сохранилось 20 комедий целиком и одна в отрывках; Публий Теренций Афр (190−159 до н.э.), от которого до нас дошли все шесть написанных им комедий.

Известные изречения Публия Теренция Афра:

Вот некоторые из наиболее известных изречений, принадлежащих Плавту:

Архаическая литература пострадала больше, чем литература какого-либо другого периода, не только с точки зрения состава памятников, но и в смысле сохранности текста, который легко подвергался модернизации. Правда, в этом отношении судьба различных памятников была неодинакова. Так, комедии Теренция, издававшиеся, вероятно, уже самим автором в виде отдельных книг и рано ставшие предметом заботы римских грамматиков, дошли в относительно сохранной форме. Иначе обстоит дело с текстом Плавта, нашего важнейшего источника для знакомства с архаической латынью на рубеже III и II вв. до н.э.

Цицерон приводит этот стих в трактате «De divinatione», I, 34, 65, заменяя индикатив exibam субъюнктивом exirem в согласии с нормами классического синтаксиса, расширившего, по сравнению с эпохой Плавта, употребление субъюнктива во временных придаточных предложениях, вводимых союзом cum. Это — явная модернизация, от которой наше рукописное предание Плавта свободно.

В то время как амвросианский палимпсест (А; ср. стр. 5 ел.) дает индикатив sordebamus, прочие рукописи (группа Р) имеют чтение sorderemus, т. е. вводят полагающийся по классической норме субъюнктив.

Здесь модернизация проникла уже в одну из ветвей рукописного предания.

Mei — род. падеж личного местоимения ego, и tis *- древняя форма род. падежа личного местоимения tu, соответствующая позднейшему tui, служат приложениями к duorum hominum.

Архаическое tis, стилистически оправданное пародийно высоким стилем всего отрывка, было впоследствии модернизовано. Текст в приведенной форме восстановлен издателями на основании цитаты у Геллия, где рукописи дают чтение et tui tis, объединяя старую форму с привычной. В трактате Нония цитируется et tui, т. е. архаическая форма уже окончательно вытеснена.

В рукописях Плавта искажение продвинулось еще ступенью дальше: etui (A), et te (P). Модернизация охватила уже все рукописное предание и могла быть устранена лишь в силу случайности, благодаря цитате у Геллия, которая показывает нам и путь искажения текста: непонятное tis было объяснено («глоссировано») помощью надписания над ним классической формы tui, которая в дальнейшем вытеснила первоначальную.

Не приходится сомневаться в том, что дошедший до нас текст Плавта модернизован и в других местах, где у нас уже нет средств восстановить его подлинный облик.

Дурная сохранность плавтовского текста связана, невидимому, и с тем обстоятельством, что комедии Плавта на первых порах существовали лишь в форме «сценических экземпляров», допускавших переделку текста при возобновлении постановки пьесы.

Отсюда ряд вставок, сокращений, двойных редакций, попавших в наши рукописи. Так,.

Studeo hercle audire: nam ted ausculto lubens. Agedum: nam satis lubenter te ausculto loqui.

Второй стих представляет собою не что иное, как измененную редакцию первого, с устранением архаического винит, падежа ted. При таком характере традиции текста его модернизация, в особенности фонетическая и орфографическая, была почти неизбежной, а у последующих переписчиков она все более усиливалась.

Род. и дат. падежи местоимения qui или quis имеют обычно в рукописях форму cuius, cui, хотя для эпохи Плавта мы ожидали бы написания quoius, quoi; и действительно, в стихе Capt., 887, где по недоразумению было прочитано quo iusserat вместо quoius erat, ошибка в распределении букв между словами сохранила следы прежнего написания, а в As., 589, 593 старая форма quoi оказалась переписанной совместно с позднейшим cui.

Совершенно очевидно, что текст Плавта в той форме, какую дают рукописи, а вслед за ними и печатные издания, не может рассматриваться как незамутненный источник, в частности для выводов историко-фонетического порядка, в тех случаях, когда он совпадает с позднейшей нормой,—особенно если его легко было привести в соответствие с этой нормой, не нарушая метрического строения стиха.

Для датировки, например, таких процессов III—II вв., как монофтонгизация тех или иных дифтонгов (стр. 194 ел.), текст Плавта бесполезен.

Ясно, что чем далее архаический текст отстоял от нормы «классического» языка, тем более ему угрожала опасность модернизации и вольных или невольных искажений со стороны переписчиков.

Цитаты из древнейшего памятника римской сакральной поэзии, гимна салиев, непонятные уже для самих римлян (Qu'mtil., I. О., I, 6, 40: Saliorum carmina vix sacerdotibus suis satis intellecta; cp. Hor. Epist. II, 1, 86−87), дошли до нас по большей части в совершенно искаженном виде.

Мы особо рассмотрели здесь вопрос о модернизации архаических текстов ввиду чрезвычайной важности их для истории языка, но модернизация есть лишь частный случай более общего процесса нормализации текста, устранения из него необычных слов, форм, оборотов.