Память о К.В.Иванове

Именем К. В. Иванова названы улицы, библиотеки в городах Чебоксары и Шумерля, Чувашский академический драматический театр в столице республики, установлены памятники. На родине поэта открыт мемориальный музей, ежегодно проводится фестиваль поэзии «Сильбийские родники». Его имя занесено во многие национальные энциклопедии мира. XXV сессия ЮНЕСКО включила 100-летний юбилей выдающегося поэта во Всемирный календарь памятных дат и 1990 год был объявлен Годом К. В. Иванова. Тогда же выпущена памятная монета. В 1966;1994 гг. Государственная премия Чувашии за выдающиеся произведения литературы и искусства и исполнительское мастерство была названа именем К. В. Иванова.

Чувашский народ навсегда сохранит добрую память о выдающемся классике чувашской поэзии К. В. Иванове. Все изданные произведения и материалы о нем, в том числе и 33 переиздания поэмы «Нарспи» на чувашском, русском и на других языках мира, бережно сохранены в фондах РГУ «Государственная книжная палата Чувашской Республики».

Поэма «Нарспи»

Вершина поэтического творчества К. В. Иванова — лирико-эпическая поэма «Нарспи». На русском языке она вышла в шести переводах таких мастеров слова, как А. Петтоки, В. Паймен, П. Хузангай, Б. Иринин, А. Жаров, А. Смолин. Поэма переведена на многие языки, издавалась в Венгрии, Болгарии и других странах. Восторженно отзывались о ней А. Твардовский, А. Фадеев, П. Тычина, французский поэт-переводчик Леон Робель, и многие другие.

«Нарспи» — глубоко народное произведение, написанное в лучших традициях чувашского народного творчества. «Поэма обладает замечательными художественными достоинствами, которые обеспечивают ее прочный успех и долгую жизнь», — писал критик Иван Сестримский после ее выхода на болгарском языке. «Нарспи» перешагнула границы республик и стран.

В основу поэмы легла мысль о силе человека-творца, ценности его внутреннего мира, о гармонии природы и человека-труженика:

Нет сильнее человека Во вселенной никого:

Он на суше и на водах Стал хозяином всего.

В образе Нарспи выражен протест против бесправия человеческой личности и рабской морали. Осмеянная деревенской толпой, избитая родными, насильно посаженная под свадебное покрывало, смелая девушка восстает против богатых тахтаманов и мигедеров.

В мировой классике и национальных литературах немало образов женщин-героинь, сходных с Нарспи. Глубина чувств, моральная чистота, благородство ставят ее в один ряд с известными героинями Руставели, Пушкина, Островского, Некрасова, Толстого, Шевченко, Ибрагимова, Баширова, Славейкова, Вазова и др. Обаятелен образ Сетнера, возлюбленного Нарспи, человека красивого духовно и физически. Любовь Сетнера безгранична. Трагичен финал поэмы, вызывающий чувство сострадания к судьбе Нарспи и Сетнера, пробуждающий непримиримость к стяжательству, черствости, самодурству.

Впервые обнародованная в 1908 году, поэма «Нарспи» вышла к 100-летию со дня рождения автора на английском и якутском языках.

Безгранична любовь народа к своему гениальному сыну, которую столь ярко выразил П. Хузангай:

Пройдут года. Пройдут десятилетья.

Живую память время не сотрет:

Поэта слава ширится на свете, Она достигнет мировых высот, Пока чуваш зовет себя чувашем И ласковое солнце светит нам, Холодный пепел времени не страшен Чудесной песни пламенным словам.

Действие поэмы происходит в селе Сильби. «В селе Сильби» — так называется первая глава поэмы.

Кто такая Нарспи? Нарспи — молодая девушка, ничего не знающая в жизни, кроме родительского дома.

Одуванчик ярко-желтый.

Средь травы цветет в степи, А в Сильби растет девица С редким именем Нарспи.

На лицо она прекрасна, Как цветочек полевой.

Очи — черные агаты -;

Блещут силой огневой.

Вьется локон своевольный, От косы спускаясь вниз.

В лад с походкою девичьей Раздается звон монист.

Лишь окинет парня взором -;

Затрепещет сердце в нем;

Улыбнется — переполнит Душу негой и теплом.

Кто приветливо не взглянет На цветок родных полей?

Кто, красавицу увидев, Не вздохнет потом по ней?

Живет она в семье богатой. Вот и замуж родители решили выдать ее за богатого, не посчитались, что сердце ее уже отдано молодому красавцу-бедняку Сетнеру. Пыталась Нарспи убежать из-под венца, ничего не вышло, поймали. Так и отдали за богатого старика Тахтамана. Узнал Тахтаман, что пыталась убежать Нарспи из-под венца, стал нещадно бить молодую жену. Не стерпела Нарспи, отравила ненавистного мужа и убежала в родное село к Сетнеру. Заканчивается поэма трагически: пришлые разбойники грабят и убивают богатых родителей Нарспи и вступившегося за них Сетнера. Печальна и судьба самой Нарспи. Совершив преступление, не становится она счастливой. Погибает возлюбленный, и жизнь ей не мила.

«О родители, зачем вы К жизни вызвали меня?

Показали свет — и вижу Лишь страданья в мире я.

О мой бог, мой добрый пюлех, Ты зачем мне душу дал, Коль ни в чём бедняжке юной Счастья-доли не послал?

О душа моя, за что же Ты на казнь осуждена?

В целом мире оказалась Лишней только ты одна… «.

Так Нарспи, скорбя и плача, К полевым воротам шла, Вышла в поле и к долине Конопляной побрела.

У людей, ее встречавших, Грусть в глазах была видна.

О сегодняшних событьях Толковали до темна.

" Подлинная народность, высокая простота, огромная эмоциональная сила, композиционная стройность, колоритность пейзажа, осязаемость и пластичность образов, законченность их характеров, стремительное развитие сюжета, трагедийность по самой социальной сути, вместе с тем удивительная целомудренность, чувство меры, проникновение в глубину народной психики — вот что подкупает нас в «Нарспи» , — написал народный поэт Чувашии Педер Хузангай в предисловии к поэме. — Это — национальное чудо, вершинный блеск дореволюционной чувашской культуры. Нарспи и Сетнер — это чувашские Ромео и Джульетта. Когда я переводил на чувашский язык бессмертную трагедию Шекспира, старики Капулетти и Монтекки у меня поневоле ассоциировались с Мигедером и Тахтаманом. Конечно, это два времени, два народа. Но тем убедительней вечность, общечеловечность подобного конфликта" .

Так судьба её сложилась.

Так Нарспи средь мук и бед, Жертвой став суровых нравов, Умерла во цвете лет.

Приоткрыл ей пюлех щедрый Мир без края, без конца.

Стала девушкой пригожей В ласках матери, отца.

Милость пюлеха разумной, Доброй сделала её;

А родительская воля Стала петлей для неё.

В тесный гроб легла, оставив Славу честную свою.

Песни грустные сложила, Все их помнят и поют.

И поныне сильбияне Суховейною порой Поливают дёрн над нею Родниковою водой.