Каламбуры в пьесе и их перевод

Перевод каламбуров — одна из сложнейших задач, стоящих перед переводчиками. «Буквального перевода (т. е. передачи не только содержания, но и формы), к которому мы стремимся как к идеалу при переводе каламбура, можно добиться скорее в виде исключения; как правило же, здесь не обходится без потерь. Вот почему переводчик должен в первую очередь задать себе вопрос: чем жертвовать? Передать содержание, отказавшись от игры слов, или же сохранить каламбур за счет замены образа, отклонения от точного значения, затушёвки идейного замысла, даже вообще сосредоточиться только на игре, полностью абстрагировавшись от содержания? Которая из жертв — плана содержания или плана выражения — окажется в переводе меньшим злом?

Решение этого вопроса зависит от ряда предпосылок, но в первую очередь от требований контекста, главным образом широкого контекста, а нередко и всего произведения в целом. И уже на втором месте учитываются «каламбурные возможности» языка перевода по сравнению с языком оригинала и лексические данные самих единиц" [Влахов, Флорин, 1980: 291].

Уайльд строит всю пьесу, от заголовка до финальной реплики, на каламбуре, созданном на основе омонимии: созвучие мужского имени «Ernest» и прилагательного «earnest» со значением «серьёзный». Именно этот каламбур и представляет наибольшую сложность при переводе. Посмотрим, как решали этот вопрос некоторые переводчики пьесы на разные языки.

В переводах на итальянский было насчитано тринадцать разных вариантов передачи этой игры слов и восемь вариантов заголовков. Переводчики стояли перед выбором: либо придерживаться оригинала, используя прилагательное «серьёзный», либо предложить игру слов на языке перевода. Были применены следующие основные стратегии:

• 1. оставить имена героев и их написание неизменными, что позволяет сохранить первоначальное звучание и соответственно культурную подоплёку оригинала, но живость игры слов при этом теряется;
• 2. оставить в тексте как имена героев, так и само прилагательное «earnest», что позволяет сохранить игру слов и английский характер пьесы, но в известной мере «режет ухо» иностранному читателю;
• 3. заменить имя «Ernest» именем, которое также выражает какое-либо качество в языке перевода. В этом случае наблюдается отступление от оригинала. Например, при переводе на итальянский это имена Franco/Severo/Fedele, означающие «честность», «пристойность» и «верность» соответственно. В переводах на французский мы встречаемся с более близкой к оригиналу игре слов: слово Constant является как именем, так и имеет значение «стойкость, непреклонность». Поэтому во Франции пьеса известна как «De l’importance d’etre Constant», хотя переводчик Жан Ануил перевёл заголовок как «Il est important d’etre Aime» (Aime — это имя, а также прилагательное, означающее «любимый»).

Разные варианты переводов отличаются степенью близости к английскому оригиналу: некоторые полностью изменяют его, некоторые оставляют его практически неизменным. В одном из переводов на итальянский был предложен вариант имени Ernesto. Этого имени реально не существует. Взяв английскую основу, переводчик придал ему «итальянское» звучание добавлением характерного суффикса.

Теперь перейдём к рассмотрению вариантов, предложенных Кашкиным и Чухно при переводе на русский язык и Кольмайером и Хёппенер при переводе на немецкий язык.

С немецким языком проблем не возникает: как и в английском, там существует мужское имя «Ernst» и созвучное ему прилагательное «ernst». В данном случае игра слов даже имеет ещё более омонимичный характер, чем в оригинале, так как эти слова не только произносятся, но и пишутся одинаково. Проблемы её сохранения не возникает. Посмотрим примеры переводов:

Пример 20:

You look as if your name was Ernest. You are the most earnest-looking person I ever saw in my life. [р. 6].

Перевод Кольмайера: Du siehst aus, als hie? est du Ernst. Du bist der ernstest aussehende Mensch, dem ich je begegnet bin. [S. 10].

Перевод Хёппенер: Du siehst aus, als hei? est du Ernst. Du bist der ernstaussehendste Mensch, den ich je in meinem Leben erblickt habe. [S. 17−18].

Разница наблюдается лишь в схемах образования превосходной степени сравнения прилагательного. В английском языке в данном случае превосходная степень образуется аналитическим путём, в немецком же — синтетическим.

Пример 3.21.:

Финальная реплика пьесы:

On the contrary, Aunt Augusta, I’ve now realized for the first time in my life the vital Importance of Being Earnest. [p. 49].

Перевод Кольмайера: Im Gegenteil, Tante Augusta, erst jetzt ist mir zum ersten Mal in meinem Leben klargeworden, wie entscheidend wichtig es ist, ernst zu sein. [S. 82].

Перевод Хёппенер: Im Gegenteil, Tante Augusta, mir ist heute zum erstenmal klargeworden, da? es im Leben von hochster Bedeutung ist, Ernst zu sein. [S. 103].

Наблюдается небольшое несоответствие между оригиналом и переводом Кольмайера: в оригинале последние слова, включая прилагательное Earnest, выделяются заглавными буквами, а в переводе это не сохраняется. Возможно, причиной является то, что в английском варианте финальная реплика перекликается таким образом с заголовком пьесы «The Importance of Being Earnest». А в немецком переводе пьеса имеет другое заглавие — «Bunbury» — поэтому необходимость связывания отпадает. Но тем не менее в переводе Хёппенер заглавная буква у прилагательного Ernst сохранена.

Помимо сохранения тех моментов, где необходимо было перевести каламбур «Ernest-earnest» немецкий язык позволяет обыграть его ещё в нескольких местах, там, где автор не прибегал к использованию данных слов. Это возможно благодаря тому, что в немецком языке есть устойчивые выражения, содержащие слово «Ernst» и довольно часто употребляющиеся в языке. Вот примеры.

Пример 22:

But seriously, Cecily… (moving to her)…if my name was Algy couldn’t you love me? [p. 31].

Перевод Кольмайера: Aber ganz im Ernst, Cecily… (geht zu ihr) wenn mein Name Algy ware, konntest du mich dann nicht lieben? [S. 51].

Перевод Хёппенер: Aber im Ernst, Cecily — (geht auf sie zu) wenn mein Name Algy ware, konntest du mich dann nicht lieben? [S. 66].

В оригинале автор использует наречие «seriously», тогда как переводчики прибегают к устойчивому выражению «im Ernst» с аналогичным значением, что позволяет ещё раз обратить внимание на каламбур.

И ещё один пример.

Пример 23:

Well, one must be serious about something, if one wants to have any amusement in life. [p. 37].

Перевод Кольмайера: Tja, fur die eine oder andere Sache mu? man etwas Ernst aufbringen, wenn man etwas Spa? im Leben haben will. [S. 61].

Перевод Хёппенер: Man mu? etwas ernst nehmen, wenn man uberhaupt Vergnugen im Leben haben will. [S. 78].

В оригинале вновь используется прилагательное «serious», взамен которого Кольмайер выбирает существительное «Ernst», а Хёппенер — наречие «еrnst».

Кроме того, при анализе данного примера хотелось бы обратить внимание на удачный перевод междометия, выполненный Кольмайером: Well — Tja. Вообще следует отметить, что Кольмайер уделил особое внимание переводу междометий и постарался сохранить смысловые и стилистические оттенки, передаваемые ими. Сам переводчик говорит о том, что в английском варианте часто встречается вводное «well», которое при переводе на немецкий может быть передано в зависимости от конкретной ситуации: na, tja, gut, na und, ha и т. д. [Цит. по Wilde, 2010: 90].

Несмотря на возможность полностью сохранить каламбур «Ernest-earnest» при переводе на немецкий язык, пьеса Уайльда в немецком варианте носит название «Bunbury», как уже упоминалось выше. А перевод авторского заглавия «The Importance of Being Earnest» является лишь подзаголовком. У Кольмайера это «Ernst sein ist wichtig», у Хёппенер «Wie wichtig es ist, Ernst zu sein».

Теперь обратимся к переводам на русский язык и посмотрим, как решается проблема каламбура «Ernest-earnest» переводчиками Кашкиным и Чухно.

В русском языке не существует мужского имени, омонимичного прилагательному «серьёзный» или хотя бы образованного от него. Поэтому оба переводчика пожертвовали каламбуром и сохранили смысл. То есть имя «Эрнест» было сохранено, а прилагательное «earnest» было переведено. Обратимся к примерам.

Пример 24:

Заглавие пьесы:

The Importance of Being Earnest.

Перевод Кашкина: Как важно быть серьёзным Перевод Чухно: Как важно быть серьёзным В переводе Чухно приводится следующая ссылка: «Название пьесы в оригинале построено на каламбуре: слово „серьёзный“ (earnest) и имя Эрнест (Ernest) по-английски звучат совершенно одинаково. Поэтому и название пьесы одновременно означает и „Как важно быть серьёзным“, и „Как важно быть Эрнестом“. Смысл этой игры слов становится понятным по ходу чтения пьесы» [с. 668].

Пример каламбура и его переводов в рамках одной реплики:

Пример 25:

You look as if your name was Ernest. You are the most earnest-looking person I ever saw in my life. [р. 6].

Перевод Кашкина: Ты серьёзен как настоящий Эрнест. [с. 292].

Перевод Чухно: К тому же и вид у тебя серьёзный, как у Эрнеста. [с. 273].

Таким образом, видим, что в русских переводах каламбур не сохраняется, и русскоязычному читателю, не знающему о том, что в английском языке имя «Эрнест» и прилагательное «серьёзный» омонимичны, подобное сравнение может показаться странным. Кашкин эту проблему никак не решает. Чухно же вновь приводит сноску: «Снова, как и в названии пьесы, обыгрывается созвучие двух английских слов: earnest — „серьёзный“ и Ernest — „Эрнест“» [с. 668].

Теперь посмотрим, какие варианты переводчики дают для финальной реплики.

Пример 26:

On the contrary, Aunt Augusta, I’ve now realized for the first time in my life the vital Importance of Being Earnest. [p. 49].

Перевод Кашкина: Что вы, тётя Августа, наоборот, впервые в жизни я понял, как важно Эрнесту быть серьёзным! [с. 378].

Перевод Чухно: Напротив, тётя Огаста, я, кажется, впервые в жизни понял, как важно быть серьёзным и как замечательно быть Эрнестом! [с.357].

Видим, что в обоих вариантах каламбур не сохранён. На наш взгляд, более точен в переводе Чухно. Он не нарушает смысловых связей в оригинальной реплике: Джек говорит, что важно быть «Earnest». И Чухно при переводе дублирует конструкцию «как важно быть…» (во втором случае заменяя наречие «важно» на наречие «замечательно»), чтобы передать значения обоих английских омонимов. Таким образом, происходит удлинение первоначальной реплики. Кашкин же идёт другим путём. Он не усложняет синтаксическую конструкцию, а добавляет туда объект. В оригинале автор не уточняет, кому важно быть серьёзным, и читатель волен додумать сам, имеется ли в виду конкретно Джек или человек вообще. А в переводе Кашкин точно указывает, что именно Эрнесту важно быть серьёзным. Наблюдается некоторое смысловое расхождение с оригиналом.

Помимо основного каламбура «Ernest-earnest», построенного на омонимичной основе и вызывающего вопросы при переводе, так как этот каламбур несёт значительную смысловую и идейную нагрузку, в пьесе «Как важно быть серьёзным» встречается ещё несколько каламбуров иного характера, а именно построенных на основе многозначности слов (полисемии).

Пример 27:

In fact, as far as I can make out, the poachers are the only people who make anything out of it. [p. 13].

Каламбур основан на многозначности фразового глагола «to make out» Первое его значение — «понимать» — переносное, а второе — «получать преимущество от чего-то» — прямое.

Вот как представлена данная реплика в переводах на немецкий и русский языки:

Перевод Кольмайера: Um genau zu sein, soweit ich sehe, schlagen nur die Wilddiebe einen gewissen Nutzen daraus. [S. 22].

Перевод Хёппенер: Soweit ich feststellen kann, sind tatsachlich die Wilddiebe die einzigen Leute, die etwas davon haben. [S. 32].

Перевод Кашкина: Мне кажется, что пользу из моего поместья извлекают только браконьеры. [с. 306].

Перевод Чухно: У меня такое впечатление, что пользу из моего поместья извлекают одни только браконьеры. [с. 284].

Ни в немецких, ни в русских вариантах каламбур не сохранён. В данном случае гораздо важнее не упустить смысл, потому что комический эффект реплики создаётся большей частью за счёт смысла. Каламбур же является лишь дополнительным средством. Поэтому переводчики предпочли «пожертвовать» именно каламбуром.

Вот ещё один пример каламбура, основанного на омонимии.

Пример 28:

Personally I cannot understand how anybody manages to exist in the country, if anybody who is anybody does. [р. 35].

Основа каламбура — местоимение «anybody» со значением «кто-то, всякий» и существительное «anybody» со значением «важное лицо; значительный человек; кто-то, имеющий определённое положение в обществе».

Варианты переводов:

Перевод Кольмайера: Ehrlich gesagt, ich kann nicht verstehen, wie jemand auf dem Lande existieren kann, falls uberhaupt jemand aus den besten Kreisen dort wohnt. [S. 57].

Перевод Хёппенер: Ich personlich kann nicht verstehen, wie es jemand fertigbringt, auf dem Lande zu existieren, sofern er ein Mensch von Bedeutung ist.

Перевод Кашкина: Лично я не могу понять, как можно жить в деревне, — конечно, если ты не полное ничтожество. [c. 347].

Перевод Чухно: Лично мне трудно представить, как можно жить в деревне, — конечно, если ты из себя хоть что-нибудь представляешь. [c. 330].

Как и в предыдущем примере, каламбур не сохраняется. Не потерять смысл оказывается важнее, чем сохранить игру слов. В русском языке теоретически возможна фраза «кто-то, кто (вообще) кем-то является», но она не настолько ясно выражает авторский замысел и может быть понята неправильно или не понята совсем. То же самое в немецком языке. Местоимение «jemand» («кто-то») может употребляться в значении «человек определённой важности», но этот вариант не был избран переводчиками.

Переводы на немецкий язык: Кольмайер обыгрывает значение «важный человек» фразой «кто-либо из высших кругов», Хёппенер предлагает вариант «человек, имеющий какое-либо значение, важность».

Переводы на русский язык: Кашкин в данном случае прибегает к антонимическому переводу, а также пользуется личным местоимением «ты», которое в русском языке может использоваться как обобщающее («если ты не полное ничтожество»). Вариант Чухно — «если ты из себя хоть что-нибудь представляешь». Также использовано личное местоимение «ты» в обобщающем значении.

Ещё один каламбур, встречающийся в пьесе «Как важно быть серьёзным» и интересный с точки зрения перевода:

Пример 29:

Algernon. [Looking round.] To what young lady? Good heavens! Gwendolen!

Cecily. Yes! To good heavens, Gwendolen, I mean to Gwendolen. [р. 36].

В ответной реплике автор объединяет эмоциональные восклицания «Good heavens!» и «Gwendolen!» в единое дополнение «good heavens, Gwendolen». То есть они теряют свою эмоциональность. Данный каламбур практически не имеет смысловой нагрузки, а лишь придаёт комический эффект.

Таким образом, можно утверждать, что анализируемый каламбур построен на основе синтаксического приёма повторения.

Вот как решили эту задачу переводчики:

Перевод Кольмайера:

Algernon (sich umsehend). Mit welcher jungen Dame? Gutiger Himmel! Gwendolen!

Cecily. Ja, mit gutiger Himmel Gwendolen, ich meine, mit Gwendolen.

Перевод Хёппенер:

Algernon (blickt um sich). Mit welcher jungen Dame? Du lieber Himmel! Gwendolen!

Cecily. Ja! Mit «du lieber Himmel Gwendolen», ich meine, mit Gwendolen.

Перевод Кашкина:

Алджернон (озираясь). С какой леди? Силы небесные, Гвендолен!

Сесили. Вот именно, силы небесные, Гвендолен. С этой самой Гвендолен! [c. 350].

Перевод Чухно:

Алджернон (озираясь) С какой молодой леди?.. Силы небесные! Гвендо-лен!

Сесили. Вот именно, с Гвендолен. [c. 332].

В обоих переводах на немецкий язык каламбур полностью сохранён и основан точно так же на повторении. Но Хёппенер заключает дополнение в кавычки, что, на наш взгляд, несколько снимает комическую окраску и придаёт своего рода официальность. Но произведение является пьесой, и реплики предполагается произносить вслух, а на устное воспроизведение и соответственно на впечатление от него данный знак препинания влияния не оказывает.

Что касается переводов на русский язык, то здесь каламбур сохраняется лишь в переводе Кашкина. Но, на наш взгляд, немного меняется смысловая окраска реплики. При чтении оригинала (а также переводов на немецкий язык) создаётся впечатление, что Сесили автоматически повторяет за Алджерноном его слова, и, заметив это, моментально осекается и поправляется. На это указывает часть второй реплики «I mean». Чтение же перевода Кашкина наводит на мысль о том, что Сесили умышленно повторяет фразу «силы небесные» в сочетании с именем «Гвендолен», а затем как бы ещё раз подтверждает свою предыдущую реплику, добавив «С этой самой Гвендолен!». Хотя в данном случае восприятие очень субъективно, а при постановке пьесы на театральной сцене полностью зависит от интонации, с которой фраза произносится.

В переводе Чухно каламбур оригинала отсутствует полностью. На наш взгляд, из-за этого сцена несколько теряет как в своей комичности, так и в эмоциональности.

Каламбуры могут быть образованы также и на основе фразеологических единиц. В этом случае они называются фразеологическими каламбурами.

Пример 30:

Divorces are made in Heaven [р. 4].

Перевод Кольмайера: Scheidungen werden im Himmel geschlossen [S. 7].

Перевод Хёппенер: Scheidungen werden im Himmel beschlossen [S. 14].

Перевод Кашкина: Разводы совершаются на небесах. [с. 288].

Перевод Чухно: Ведь разводы совершаются на небесах… [с. 271].

Обыгрывается фразеологизм «Marriages are made in Heaven». Задача каламбура — создание комического эффекта. В немецком и русском языках данный фразеологизм также известен (немецкий вариант — «Ehen werden im Himmel geschlossen», русский вариант — «Браки заключаются/совершаются на небесах»), поэтому с переводом образа проблем не возникает.

Отметим, что данный каламбур носит метафорический характер, что отражено во всех четырёх переводах.

Пример 31:

It is simply washing one’s clean linen in public. [p. 7].

Перевод Кольмайера: Das hei? t doch einfach, offentlich seine reine Wasche waschen. [S. 13].

Перевод Хёппенер: So als wusche man seine saubere Wasche in aller Offentlichkeit. [S. 21].

Перевод Кашкина: Все равно что на людях стирать чистое бельё. [с. 295].

Перевод Чухно: Всё равно, что на людях стирать чистое бельё. [с. 276].

Так же, как и в Примере 30, переводчики передали авторский образ без изменений, потому что в обоих языках данный фразеологизм известен. Но Чухно дополнительно приводит поясняющую сноску: «Шуточная перефразировка пословицы „стирай своё грязное бельё дома“, то есть „не выноси сора из избы“» [с. 668].

Как и Пример 30, каламбур носит метафорический характер, что отражено в переводах.

Проанализировав каламбуры оригинала пьесы и варианты их переводов, хотелось бы добавить, что в одном из переводов (а именно, в переводе на немецкий язык, выполненном Кольмайером) также встречается каламбур в реплике, оригинал которой написан без данного приёма:

Пример 32:

Lady Bracknell. Good afternoon, dear Algernon. I hope you are behaving very well.

Algernon. I’m feeling very well, Aunt Augusta. [p. 8].

Перевод Кольмайера:

Lady Bracknell. Guten Tag, lieber Algernon; ich hoffe es gibt keine Klagen uber dich.

Algernon. Oh, ich habe nichts zu klagen, Tante Augusta. [S. 14].

Переводчик несколько меняет оригинальную реплику, вводя каламбур, основанный на омонимичности существительного «Klagen» (жалобы) и глагола «klagen» (жаловаться). То есть леди Брэкнелл говорит не о надежде на хорошее поведение своего племянника, а о надежде на отсутствие на него жалоб. На что Алджернон отвечает, что жаловаться ему не на что. Смысл за счёт введения каламбура практически не меняется.

В реплике оригинала же вместо каламбура присутствует синтаксическое выразительное средство — параллельные конструкции. И оно сохраняется во всех остальных переводах:

Перевод Хёппенер:

Lady Bracknell: Guten Tag, lieber Algernon, ich hoffe, du betragst dich sehr gut.

Algernon. Ich fuhle mich sehr gut, Tante Augusta. [S. 23].

Перевод Кашкина:

Леди Брэкнелл. Здравствуй, мой милый Алджернон. Надеюсь, ты хорошо себя ведёшь?

Алджернон: Я хорошо себя чувствую, тётя Августа. [с. 296].

Перевод Чухно:

Леди Брэкнелл. Здравствуй, милый Алджернон. Надеюсь, ты хорошо себя ведёшь?

Алджернон: Я хорошо себя чувствую, тётя Огаста. [с. 277].

Представим полученные данные в виде таблицы.

Таблица 3.3. Каламбуры в переводах пьесы.

Таким образом, нами были проанализированы примеры каламбуров в тексте-оригинале и в его переводах на немецкий и русский языки. Не всегда перевод этого выразительного средства возможен в полной мере: чаще всего приходится жертвовать либо самим каламбуром, либо смыслом, который несёт в себе та или иная фраза/реплика. Степень такой «жертвы» зависит от возможностей языка перевода. Английский и немецкий языки состоят в гораздо более близком родстве, чем английский и русский языки, поэтому большее количество каламбуров могло быть переведено «без потерь» на немецкий язык, чем на русский. В случае с русским языком в большинстве случаев переводчикам приходилось либо уточнять и объяснять путём вставления сносок (если от этого зависит смысл), либо просто отказываться от каламбура (если его отсутствие не влияет на понимание и адекватное восприятие текста читателем).

Полная выборка каламбуров и их переводов на немецкий и русский языки представлена в Приложении 2 к настоящей работе.

Ещё одним интересным с переводческой точки зрения моментом в пьесе «Как важно быть серьёзным» является внедрение автором в текст ряда уникальных авторских неологизмов (индивидуально-стилистических неологизмов), к рассмотрению которых мы и переходим.