Темпоральная экспликация интенсивности

К средствам интенсификации времени в первую очередь относятся предикаты двух групп — предикаты движения и предикаты прекращения существования. К предикатам движения, выражающим время, относятся глаголы бежать, лететь, мчаться, нестись, мелькать, ползти, тянуться, влачиться, например: Дни бежали за днями, и наконец после долгой томительной проволочки наступило время суда (А.П. Чехов. Беда); Время летело (А.С. Пушкин. Дубровский); И дни мои неслись (Б. Зайцев. Золотой узор); Дни мелькают, мелькают, и в душе у нее растет такое чувство, точно близится час ее казни (И. Бунин. Благосклонное участие).

Внутренняя «темпоральная структура» действия («внутреннее время действия») определяется видом глагола, в то время как дейктическая темпоральная локализация действия («внешнее время действия») определяется временем глагола [Кронгауз, 1997, 152−153; Маслов, 1984, 22−42]. Эту традиционную точку зрения на аспектуальность подвергает критике Г. А. Золотова, считающая, что объективной базой для интерпретации процесса служит категориальная семантика глагола, прежде всего семантика акциональности / неакциональности и моментальности / длительности, не изменяющаяся при переходе из одного вида в другой [Золотова, 2001, 27].

На наш взгляд, определяющей при выражении субъективного восприятия скорости времени (быстро / медленно) у префиксальных глаголов оказывается лексическая семантика неакциональных глаголов движения, передающих ход времени и содержащих сему субъективного восприятия времени, префиксы в выражении эмотивного времени не участвуют. Однако в научной литературе высказывалось мнение и об участии префиксов по-/пров организации эмотивного времени, при этом самим этим префиксам приписывается противоположная роль в выражении эмотивного времени. Так, В. Г. Гак отмечает: «В русском языке одно и то же действие с помощью префиксов по-/проможет быть выражено как краткое и приятное или как слишком долгое и вызывающее досаду: посидеть часок и просидеть час (здесь существительное семантически согласуется с глаголом…)» [Гак, 2006, 129]. С. Л. Михеева, анализируя средства выражения семантической категории временного порядка, отмечает следующую зависимость у глаголов движения с префиксами по-/про-, передающих ход времени: глаголы с префиксом прообычно выражают быстрое протекание времени. Объясняется это тем, что с помощью префикса пообразуются глаголы начинательного СД, которые сообщают о начале процесса, не связанного с определенным пределом в будущем. С помощью префикса прообразуются глаголы протяженно-одноактного действия, сообщающие об исчерпанности, завершенности ограниченного временного промежутка [Михеева, 2007, 96−97].

В большинстве примеров, в которых употреблены глаголы движения с префиксом про-, представлено субъективное ускорение времени. Эмотивное время выражается семой субъективного ускорения или замедления времени глаголов пролететь, пронестись, промелькнуть, пробежать, промчаться, проползать. Сходная картина наблюдается и в контекстах с глаголами с префиксом по- (побежать, полететь, помчаться, поползти, потянуться), обозначающими ход времени. При этом и у глаголов с префиксом про-, и у глаголов с префиксом посохраняется сема субъективного восприятия времени беспрефиксной производящей основы. Например: Перед вами сотый номер газеты. Сто недель пролетело (С. Довлатов. Марш одиноких); Пролетели счастливые дни (А. Толстой. Детство Никиты).

В сравнительно-сопоставительных конструкциях, выражающих амбивалентность восприятия времени, обусловленную сменой темпоральной или темпорально-субъектной позиции, субъективное замедление времени может выражаться беспрефиксным глаголом с семой субъективного восприятия времени или расчлененно, сочетанием глагола движения с адвербиальным показателем скорости движения, а субъективное ускорение — префиксальным глаголом, содержащим сему субъективного ускорения времени, нередко актуализируемую темпоральными показателями быстро, миг, мгновение. Например: Один трудный день сменял другой. Жизнь двигалась медленно и мучительно, но каким-то образом проскочила быстро (В. Токарева. Маша и Феликс); Четыре часа длились бесконечно, а пролетали в краткий миг (В. Токарева. Хэппи энд).

Изменение темпоральной позиции субъекта апперцепции (синхронная позиция > удаленная во времени) по отношению к переживаемому периоду времени сопровождается изменением характера эмоций, и, следовательно, трансформацией эмотивного времени (замедление времени > ускорение времени). Например: И вот целый год. Пока он тянулся, он казался многоликим, многообразным, сложным и страшным, но теперь я вижу, что он пролетел, как ураган (М.А. Булгаков. Пропавший глаз); Так пролетело месяца четыре. Дни тянулись одинаковые, как мешки из супермаркета (С. Довлатов. Иностранка).

При субъективном замедлении времени, наоборот, возникает несоответствие между переживанием времени субъектом и представлением социума о скоротечности времени, при этом меняются субъектные сферы репрезентации субъективного времени. Таким образом, как глаголы с префиксом про-, так и глаголы с префиксом по-, обозначающие ход времени, встречаются в контекстах и с субъективным ускорением, и с субъективным замедлением времени, при этом эмотивное время выражается семой субъективного времени, которая представлена в беспрефиксной производящей основе глагола.

Однокоренные глаголы с префиксами про-, по-, содержащие сему субъективного ускорения времени, могут вступать в синтагматические отношения, в таком случае актуализация эмотивного времени достигается корневым повтором, например: Пролетел месяц, за ним второй и третий, 17-й год отошел, и полетел февраль 18-ого (М.А. Булгаков. Белая гвардия). Что касается акциональных глаголов и статуальных глаголов, выражающих физические состояния, типа посидеть — просидеть, то здесь, на наш взгляд, присутствует другой аспект субъективного восприятия времени.

Так, в предложениях Полежать часок после обеда — Полежать час после обеда — Пролежать час после обеда оценивается, скорее, не субъективная продолжительность действия (краткое, «нормальное», долгое), а продуктивность использования времени, желательность / нежелательность такого времяпровождения, что связано с заполненностью / незаполненностью времени значимыми для субъекта апперцепции событиями. Например: Ни о чем я так не жалею в свои последние дни, как о долгих годах, которые я бессмысленно и бездарно провисел вниз головой во мраке безмыслия.

Час и минута одинаково исчезают в этом сероватом ничто; глупцам кажется, будто они обретают гармонию, но они лишь приближают смерть… (В. Пелевин. Ампир В). При этом на специфику субъективного времени влияет и характер психологической точки зрения (субъективная / объективная, или внутренняя / внешняя точки зрения [Успенский, 2008, 138−171]; в другой терминологии — субъектное время — авторское время, субъективное переживание времени/объективные формы времени [Виноградов, 1986, 210−223]. Так, если события представлены сквозь субъектную сферу персонажа, то внимание акцентируется на переживании времени, если же события представлены сквозь субъектную сферу повествователя, то внимание акцентируется на способе заполнения временного промежутка.

Примером этому может служить описание ожидания Левина встречи с родителями Кити в романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина»: Когда Кити уехала и Левин остался один, он почувствовал такое беспокойство без нее и такое нетерпеливое желание поскорее, поскорее дожить до завтрашнего утра, когда он опять увидит ее и навсегда соединится с ней, что он испугался, как смерти, этих четырнадцати часов, которые ему предстояло провести без нее. Ему необходимо было быть и говорить с кем-нибудь, чтобы не оставаться одному, чтоб обмануть время.

Он просидел у них час, два, три, разговаривая о разных предметах, но подразумевал одно то, что наполняло его душу, и не замечал того, что он надоел им ужасно и что им давно пора было спать… Надо было прожить еще по крайней мере два часа… Он проходил остальное время по улицам, беспрестанно посматривая на часы и оглядываясь по сторонам…

Таким образом, неакциональные глаголы движения, выражающие ход времени, и акциональные глаголы, выражающие события, имеющие временную протяженность, а также статуальные глаголы, репрезентирующие физическое состояние, восходят к разным прототипическим ситуациям. В первом случае время — это субъект, который может передвигаться с разной скоростью, во втором — ресурс, который можно расходовать и который может быть исчерпан [Лакофф, Джонсон, 2008, 28−30 и 101−102].

Однако при изменении темпоральной позиции субъекта по отношению к периоду времени, заполненному переживаемыми событиями, при акциональных глаголах и статуальных, выражающих физическое состояние, глаголах возможна и собственно количественная оценка времени (долгое / краткое), которая выражается количественно-именными и адвербиальными показателями, например: Только 12 июня? Значит, он просидел, то есть пролежал в подвале всего четыре недели. Думал, гораздо дольше… (Б. Акунин. Шпионский роман). И в той и в другой ипостаси время может одинаково оцениваться субъектом апперцепции (отрицательно или положительно), вызывать удовольствие или неудовольствие как скоростью движения, так и продуктивностью расходования.

Нейтральность префиксов по-, пропо отношению к выражению субъективного ускорения или замедления времени также проявляется в том, что сема субъективного восприятия времени сохраняется и в производных глаголах с другими префиксами, например: Много ли улетело времени с тех пор, когда Семен Иванович Невзоров сидел за кофейником у окна своей комнаты на Мещанской улице? (А. Толстой. Похождения Невзорова, или Ибикус) [Сергиева, 2004, 242−243].

Сема субъективного восприятия времени в предикатах эмотивного времени может актуализироваться с помощью семного повтора. Так, сема субъективного ускорения времени (быстро) актуализируется в предикатах бежать, лететь, мчаться и их префиксальных производных, кроме того, в предикатах бежать, лететь и их производных может актуализироваться сема незаметно, например: В один день можно было много сработать, и притом время бежало быстро, незаметно (А.П. Чехов. Моя жизнь); За разговором время бежит быстро, только оклик Викниксора вернул ребят к действительности (Л. Пантелеев, Г. Белых. Республика Шкид); Как быстро летело время! (Д.Н. Мамин-Сибиряк. Постойко). [Плунгян, 2000, 212−223].

К адвербиальным спецификаторам восприятия времени в конструкциях анализируемого типа относится и слово незаметно, у которого в словарях отмечается темпоральный оттенок значения — «медленно, постепенно» [Суровцева, 2006, 224−229]. Так, наречие незаметно может участвовать в выражении субъективного замедления времени, связанного с плавностью перехода одного периода времени в другой, с размыванием границ между ними, например: Именинный обед на прогнившем балконе длился до вечера, вечернезаметно слился с ночью, с лампами, с вином, песнями и гитарами (И.А. Бунин. Жизнь Арсеньева).

Однако, по нашим наблюдениям, незаметно чаще репрезентирует субъективное ускорение времени, обусловленное утратой чувства времени, например: Случалось, что он рассказывал ей содержание повестей и романов, и тогда два или три часа проходили незаметно, как минуты (А.П. Чехов. Бабье царство); Время бежит быстро. Незаметно проходит день, незаметно наступают потемки… (А.П. Чехов. Гусев). Субъект-время в рассматриваемом типе конструкций может быть замещен метонимическим субъектом-артефактом, объективирующим время, — часами, например: Пациентов все смущало — не только ассистент и женщина в прихожей, где с такой гробовой медлительностью, блистая, ходил из стороны в сторону медный диск маятника в старинных стоячих часах, но и весь важный порядок этой богатой, просторной квартиры, это выжидательное молчание приемной, где никто не смел сделать лишнего вздоха… (И.А. Бунин. Зойка и Валерия).

Таким образом, в глагольно-адвербиальных несвободных словосочетаниях, репрезентирующих эмотивное время, предикат движения при слове с темпоральной семантикой имеет ослабленное лексическое значение, однако является необходимым структурным и семантическим компонентом, соединяющим глагольный распространитель с идеей времени. В результате семантического взаимодействия всех трех компонентов наречие становится основным средством экспликации частного значения эмотивного времени — его замедления, ускорения, дискретности.

В русском языке имеется особая группа глаголов, которые при взаимодействии с обстоятельствами типа быстро и медленно обнаруживают неожиданные особенности. Сравним предложения: Иван быстро решал задачу. — Чайник быстро закипал, с одной стороны, и Иван быстро решает задачи на тригонометрические функции. — Электрические чайники закипают быстро, с другой. В предложениях и глаголы употреблены в актуально-длительном значении. Внимание фиксируется на некотором моменте, когда Иван находится в процессе решения задачи, а чайник — в процессе закипания, причем оба эти процесса идут с высокой скоростью (т.е. перед нами наречие быстро [Кузнецов, 2001, 109 — 126].

Видо-временное значение глаголов существенно другое. Глаголы решать и закипать в совокупности с наречием быстро описывают здесь свойства субъекта, а именно, характеристики того, с какой скоростью этого субъекта обычно происходит процесс решения задачи или процесс закипания. При этом между данными двумя предложениями имеется важное различие. Временной отрезок, в течение которого осуществляется типичное действие таков, что в любой его точке уместно сказать: «В этот момент Иван решает задачу. Сказать «Чайник закипает «уместно лишь в конце временного отрезка, соответствующего действию. Нет никаких сомнений, что этот эффект обусловлен именно присутствием в наречия быстро.

Существует множество видо-временных глагольных употреблений и отдельных глагольных лексем, обозначающих свойства как обобщения над классом однородных ситуаций, потенциальные свойства и т. д. Мы имеем дело именно с подобной ситуацией: появление обстоятельства быстро при глаголе закипать фактически модифицирует лексическое значение этого глагола, расширяя временной отрезок, по отношению к которому он применим.