Традиции описания сложного предложения в русском языке

Сложное предложение в русском языке

Вопрос о сложном предложении — один из самых противоречивых вопросов синтаксиса. Споры о том, что представляет собой сложное предложение, какова связь между его частями, каков принцип классификации сложного предложения, долгое время не утихали в среде исследователей русского языка. Наибольшие трудности, а следовательно и наибольшее количество споров у исследователей, вызывает вопрос, связанный с классификацией сложноподчиненного предложения.

В ранних трудах по описанию синтаксического строя русского языка прослеживается сформировавшееся в то время в западном языкознании логическое направление — идея о предложении как выражении суждения, хотя описание предложения еще не включается в грамматическое описание языка. Так, М. В. Ломоносов, автор одного из первых трудов по описанию грамматического строя русского языка, называя речь выражением суждения, выделял такую синтаксическую категорию, как «сложное сочинение», под которым он подразумевал «соединение нескольких речей (простое предложение), полный разум в себе содержащих», образующихся с помощью относительных (или «возносительных») местоимений, деепричастных оборотов и союзов [Ломоносов, 1952: § 85].

Среди первых исследователей синтаксиса русского языка В. В. Виноградов в своей работе, посвященной истории развития русской синтаксической мысли, упоминает А. А. Барсова, который хоть и продолжает традицию о логической природе предложения, но тем не менее выводит сложное предложение на синтаксический уровень и впервые использует собственно термин «сложное предложение» [А.А. Барсов, 1983; цитирован по работе Виноградова, 1958: 67 — 70]. В работах А. А. Барсова, пишет В. В.

Виноградов, выражаются некие соображения о придаточных частях предложения — «пополнительных, вносных предложениях, являющихся таковыми по отношению к тем предложениям, в которые они вводятся при помощи возносительных местоимений или союзов» [Виноградов, 1958: 66]. Рассмотрим идеи А. А. Барсова о роли относительных местоимений в образовании сложного предложения. Так, в паре относительных местоимений в сложном предложении он определяет главные и соответствующие им подчиненные местоимения — тот, который; сей, что; таковый, каковый и др. Местоимения в паре принадлежат к двум разным предложениям, обычно объединенным в одно сложное предложение, согласуются в роде, числе, но не всегда в падеже. Вместо главного местоимения может стоять согласуемое с ним существительное, прилагательное и причастие [Виноградов, 1958: 77 — 78].

Хотя уже в ранних исследованиях отражена мысль о сложном содержании, выражающемся в сложном предложении, но природа связи между его частями недостаточно разработана. Следовательно, нет описания и типов сложного предложения. Детальное изучение сложного предложения в рамках синтаксиса приходится на XIX век.

Как известно, различение сочинения и подчинения в русской синтаксической науке утвердилось в XIX веке, и первые серьезные попытки классифицировать сложное предложение относятся к этому времени. Мысль А. Ф. Бернгарди о том, что «простое предложение так относится к периоду (к сложному предложению), как слово к простому предложению», прослеживается в первых трудах классифицировать сложное предложение [Виноградов, 1958: 142]. Так, Н. И. Греч, первый представитель логикограмматического направления в синтаксисе, делил сложные предложения на главные, придаточные и вводные, придаточные предложения могут быть существительными, прилагательными и обстоятельственными, зависимые и независимые [Виноградов, 1958: 153]. Классификация сложного предложения по принципу соотнесения придаточных частей с членами простого предложения имела место в работах многих других ученых.

Но наиболее полное выражение логико-грамматическая классификация получила в работах Ф. И. Буслаева. Так, среди придаточных предложений он выделяют подлежащие, сказуемые, дополнительные, определительные и обстоятельственные, последние подразделяются на придаточные места, образа действия, меры и степени, времени, причины, цели, условия, уступительные [Белошапкова, 1967: 105]. Часть составного сказуемого, считает Ф. И. Буслаев, также может заменяться придаточным — Истинно благотворительный человек есть тот, который делает добро не из тщеславия. В связи с этим, считал Ф. И. Буслаев, сложное предложение с придаточными частями легко сокращается до простого. Предложение Кто много работает, устает можно сократить до Много трудящийся устает [Виноградов, 1958: 236 — 237]. Недостатком буслаевской классификации, которую принято называть традиционной, В. А. Белошапкова называет неоднородность конструкций, относимых в один разряд. Одна и та же придаточная часть может относиться к разным классам в зависимости от синтаксической функции соотносительного слова, в то время как придаточные в предложениях без соотносительных слов в главной части уподобляются членам простого предложения по смыслу. Предложения Тот, кто шел впереди, молчал и Я обратился к тому, кто шел впереди относятся к разным видам придаточных в зависимости от роли соотносительного слова тот, тогда как «структурная и семантическая однородность этих предложений очевидна» [Белошапкова, 1967: 105].

К середине XX века вопрос о классификации сложного (сложноподчиненного) предложения находит новые решения — появляются новые направления в синтаксисе. Рассмотрим решение данного вопроса с точки зрения представителей формального синтаксиса на примере исследований А. М. Пешковского. Отметим, что А. М. Пешковский отказывается от термина «сложное предложение», так как оно называет предложением несколько предложений и создает путаницу, и предлагет вместо него термин «сложное целое». «Сложные предложения», считает он, в большинстве своем строятся путем «простого нанизывания одних предложений на другие» [Пешковский, 2001: 455]. Это некий союз предложений, соединенных союзами, союзными словами или союзными синтаксическими паузами, представляющий собой одно интонационное единство [Пешковский, 2001: 459 — 460]. Предложения с подчинительной связью необратимы, так как при перестановке частей смысл предложения будет меняться в зависимости от связующего средства — союза (союзное подчинение) или союзного слова (относительное подчинение). Я понял то, что он сказал. Он сказал то, что я понял.

Относительное подчинение, по мнению автора, бывает косвенно относительным (придаточная часть носит вопросительный характер Что именно находилось в куче — решить было трудно) и собственно относительным (относительный член подчиненного предложения связан с каким-нибудь членом подчиняющего предложения — В ком есть и совесть, и закон, Тот не украдет не обманет). Относительные слова он делит на два разряда, относительные имена (кто, что, какой, каковой, кой, который, чей) и относительные наречия (где, куда, откуда, когда, зачем, почему, отчего, как, сколько, насколько, поскольку и т. д.). Союзное слово что при этом может относиться к то, все, иное, многое и т. д., к любому имени или ко всей главной части (Главное, эти пятнадцатилетние слишком уж задирали пред ним нос и сперва даже не хотели считать его товарищем, как «маленького», что было уже нестерпимо обидно). Соотносительные слова (тот, всякий, кто-нибудь, все, многие и т. д.) при этом, отмечает он, могут опускаться (Были — что горячились, были — что молчали и выжидали, были — что купили и раскаивались).

Таким образом, в одном классе предложений оказываются предложения, объединенные лишь по формальному признаку — наличию союзного слова что. Собственно относительное подчинение — предложения, в которых придаточная часть относится к одному члену в главной и ко всей главной части. В то же время формальное разделение разъединяет семантически близкие структуры. Предложения Надобно заметить, что учитель был большой любитель тишины и хорошего поведения и Смерть люблю узнать, что есть нового на свете относятся к разным классам (с союзным подчинением (изъяснительный союз что) и с относительным подчинением), в то время как оба предложения носят изъяснительный характер (лексемы заметить и узнать требуют дальнейшего раскрытия). В. А. Белошапкова замечает, что формальная классификация сложноподчиненного предложения А. М. Пешковского сводится к классификации союзов и союзных слов, между тем «структура и значение сложноподчиненного предложения определяются помимо союзов и союзных слов и другими конституирующими средствами» [Белошапкова, 1967: 107].

Другое решение вопроса о сложном предложении представляет структурно-семантический подход, который учитывает и структурные, и семантические критерии. Первая попытка охарактеризовать сложное предложение по структурно-семантическому принципу в русском синтаксисе была предпринята В. А. Богородицким. В. А. Богородицкий считал, что части сложного предложения нельзя рассматривать отдельно. «Во всяком сложном предложении его части составляют одно связное целое, так что, будучи отдельно, уже не могут иметь вполне прежнего смысла или даже совсем невозможны» [В. А. Богородицкий, год, цитировано по работе Поспелова, 1990: 143]. В основе классификации лежит установление характера связей или отношений между главной и придаточной частями и формальное обозначение этих связей [Поспелов, 1990: 143]. «При исследовании придаточных нужно иметь в виду к чему относится, какие формальные слова применяются (также и другие средства — интонация и т. п.), какие смысловые оттенки в каждом отдельном случае принадлежат самим придаточным предложениям (а не тому или иному члену главного предложения)» [В. А. Богородицкий, цитирован по работе Белошапковой, 1967: 108].

Предложенную В. А. Богородицким классификацию развивает и совершенствует Н. С. Поспелов, выделяя два основных типа СПП: двучленные и одночленные СПП. Различие между двучленными и одночленными предложениями он связывает с разным характером соотнесенности между главной и придаточной частями: в двучленных предложениях придаточная часть соотносится со всей главной частью, в одночленных предложениях придаточная часть относится к одному слову в главной части, развивая или конкретизируя его [Белошапкова, 1967: 109].

В настоящее время для одночленных предложений используется термин «нерасчлененные предложения», двучленные — расчлененные.

К предложениям нерасчлененной структуры относятся описательноопределительные предложения, в которых начинающаяся относительным местоимением придаточная часть прикрепляется к имени существительному в главной части. Например, Нравится ли тебе девушка, с которой ты танцевал минавет на прошедшей ассамблее? Присубстантивно-атрибутивные предложения имеют две разновидности — собственно присубстантивноатрибутивные (к одному члену) и распространяющие (ко всей главной части). От всех этих структур Н. С. Поспелов отличает изъяснительные структуры, в которых распространение получает сказуемое (предикативное ядро предложения).

Среди предложений нерасчлененного типа Н. С. Поспелов выделяет местоименно-соотносительный тип. В данный тип сложноподчиненных местоимений Н. С. Поспелов предлагает относить такие конструкции, в которых придаточная часть относится к соотносительному слову в главной части, выраженному местоимением, и прикрепляется к главной части также местоимением [Поспелов, 1990: 147]. Например, Я тот, кого никто не любит. Н. С. Поспелов отмечает, что эти структуры Богородицкий включал в описательно-определительный тип сложноподчиненных предложений. Однако Н. С. Поспелов отмечает, что в отличие от описательноопределительных предложений, в которых придаточная часть выполняет атрибутивную функцию по отношению к определяемому ею существительному, в предложениях местоименно-соотносительного типа придаточная часть может выступать в функции подлежащего, сказуемого, дополнения или обстоятельства по отношению к главной части [Поспелов, 1990: 147 — 148]. Придаточная часть здесь «еще глубже входит в структуру главной; главная часть, семантически не завершенная, еще теснее связана с придаточной» [Поспелов, 1990: 148]. Таким образом, сочетания относительного и соотносительного слова (тот… кто, тот… что, там… где) выступают в качестве единого члена сложного предложения [Поспелов, 1990: 148].

В последующих трудах по описанию сложноподчиненного предложения структурам местоименно-соотносительного типа уделяется особое внимание.

Выделяя данный тип предложений, Л. Ю. Максимов, С. Е. Крючков указывают на отличную от других предложений нерасчлененного типа природу связи между частями — местоименно-соотносительную связь. «В сложноподчиненных предложениях местоименно-соотносительного типа связь между предикативными частями осуществляется с помощью соотношения близких по своим значениям местоимений (соотносительных в главной и относительных в придаточной частях): тот — кто, то — что; такой — какой, таков — каков; так — как, столько — сколько, настолько — насколько» [Крючков, Максимов 1977: 71]. Придаточная часть, наполняет содержанием местоимение в главной части, а соотносительное слово выполняют функцию субстантивации (Но я делал то, что считал необходимым…), адъективации (Тишина была такая, какая бывает только перед рассветом) или адвербализации (До последнего момента наступление шло так, как было предусмотрено в штабе) придаточных частей [Крючков, Максимов 1977: 71]. Автор отмечает, что эти структуры в ряде работ квалифицируются как особый вид номинации — фразовая номинация.

В качестве соотносительных слов в них могут выступать помимо указательных местоимений и местоименных наречий, также определительные местоимения (все, всё, каждый, всякий, везде, всюду, всегда и др.), отрицательные (никто, ничто, нигде и др.), неопределенные (кто-то, что-то, где-то и др.) [Крючков, Максимов 1977: 71]. Эти местоимения выступают как более лексически содержательные «заместители» соответствующих указательных местоимений [Белошапкова, 1989: 759].

По мнению В. А. Белошапковой, местоименно-соотносительные предложения стоят особняком по отношению к другим видам предложениям нерасчлененного типа. Характер отношений между частями местоименносоотносительного предложения, считает В. А. Белошапкова, не имеет аналогов ни в какой другой синтаксической категории, ни в каком другом типе сложного предложения. Местоименно-соотносительные предложения основаны на корреляционной связи частей, тогда как все остальные нерасчлененные предложения, в которых придаточная часть распространяет какое-то слово главной части, опираются на синтаксическую валентность этого слова, — на присловной. В выражении корреляционной связи, пишет В. А. Белошапкова, всегда участвуют анафорические элементы (соотносительные слова в главной части, союзные слова и союзы — в придаточной) [Белошапкова, 1989: 736 — 737]. Придаточная часть соотносится с указательным местоимением (соотносительным словом в главной части) — конститутивным признаком местоименно-соотносительных предложений — и восполняет его специфическую лексическую малознаменательность [Белошапкова, 1989: 758]. Указательное местоимение в составе главной части намечает синтаксическое место для описательного обозначения, содержащегося в придаточной части, и таким образом синсемантическое соотносительное слово главной части наполняется конкретным содержанием" [Белошапкова, 1967: 122].

В связи с этим В. А. Белошапкова расширяет состав конструкций, входящих в местоименно-соотносительный тип предложений. Сюда теперь входят конструкции с местоимениями не только предметного или определительного значения, но и пространственного — там, туда, оттуда, где, куда, откуда (везде, всюду, повсюду, отовсюду, нигде) и их заместители — здесь, сюда, отсюда; временного значения — тогда, когда, которые раньше различали как сложноподчиненные предложения с придаточными места или времени. Все эти предложения, по мнению В. А. Белошапковой, «строятся на основе прямой соотнесенности между соотносительным и союзным словами и отождествления их семантического наполнения» [Белошапкова, 1989: 761].

Как отдельный тип местоименно-соотносительных предложений В. А. Белошапкова выделяет предложения, в которых связь между частями основана на отношениях следствия. В свои семнадцать лет она прошла так много верст, что, наверное, до Владивостока хватило бы. Подобные предложения дифференцировались в работах Л. Ю. Максимова, С. Е. Крючкова как местоименно-союзные соотносительные предложения.

Соотносительное слово здесь вмещает в себя все содержание придаточной части.

Как и Л. Ю. Максимов и С. Е. Крючков, В. А. Белошапкова определяет сочетаемость соотносительного слова и союзного средства. «Каждое указательное местоимение, функционирующее как соотносительное слово, обладает способностью сочетаться с семантически соответствующим ему относительным местоимением: так — как, там — где, там — куда, там — откуда» [Белошапкова, 1989: 759].

Таким образом, соотносительное слово представляет собой новое средство связи частей в сложноподчиненном предложении наряду с союзами и союзными словами. Оно играет служебную роль по отношению и к придаточной части (связывает ее содержание с содержанием главной части), и по отношению к главной (является показателем ее формальной и смысловой несамостоятельности) [Белошапкова, 1989: 759].

Таким образом, к 70-м годам XX века в русском синтаксисе стали различать предложения расчлененной и нерасчлененной структуры по соотнесенности придаточной части со всей главной частью или опорным словом главной части. При этом среди нерасчлененных предложений выделяется особый класс предложений — предложения местоименносоотносительного типа, характерной чертой которых является номинация указанного в главной части местоимением семантического компонента. Опыт структурно-семантического подхода учитывается и в последующих разработках по описанию сложноподчиненного предложения, и прежде всего в «Русской грамматике» 1980 года.

Рассмотрим, какое же место занимают структуры с фразовой номинацией в «Русской грамматике».

Среди предложений нерасчлененной структуры выделяется большой класс местоименно-относительных предложений с неориентированной связью, которые соотносятся с предложениями местоименносоотносительного типа. Относительное местоименное слово в них «отсылает к лицу, предмету или событию, которые остаются неназванными, а лишь неопределенно обозначенными (указанными): Тот, кто играет словами, не всегда играет чувствами» [РГ 1980, § 2878]. Эти структуры противопоставляются предложениям с местоименно-относительной ориентированной связью, в которых относительное местоименное слово «отсылает к лицу, предмету или событию, названному в предшествующем предложении знаменательным словом: Комната, в которую вступил Иван Иванович, была совершенно пуста» (присубстантивно-определительный тип) [РГ 1980, § 2878].

Мысль о том, что данные структуры представляют собой структуры с фразовой номинацией, также высказана в Русской грамматике. Не названные лицо, предмет или событие, к которому отсылает местоименное слово в придаточном, имеют в составе главного предложения позицию для своего обозначения, «эту позицию и замещает организованное данным местоименным словом придаточное предложение» [РГ 1980, § 2924]. Основная функция местоименного слова здесь — образование особого вида наименования — описательной номинации. В отличие от всех других типов предложений, в которых придаточное сообщает о ситуации «представляет собой зависимое сообщение», в данных структурах придаточное «не только сообщает, но и называет, т. е. входит одновременно и в круг номинативных средств языка» [РГ 1980, § 2924].

Среди средств связи в этих предложениях в «Русской грамматике» названы относительные местоименные слова кто, чей, что и местоименные наречия где, куда, откуда, слова тот, то, там, туда, оттуда в качестве коррелятов.

Проанализировав все рассмотренные подходы к природе сложноподчиненного предложения в русском языке, мы приходим к следующим выводам:

Современная синтаксическая наука исходит из того, что предложения с подчинительной связью могут быть расчлененной или нерасчлененной структуры; предложения нерасчлененной структуры основаны на присловной связи частей; среди предложений нерасчлененной структуры выделяются такие, в которых придаточная часть, представляющая собой фразовую номинацию — представленный местоимением компонент в главной части получает номинацию в придаточной. Таким образом, на стыке главной и придаточной частей предложения оказывается пара местоимений. Данные структуры классифицируются как отдельный класс сложноподчиненных предложений — местоименно-соотносительный тип; наиболее типичный набор связующих средств — (тот… кто, тот… который, тот… чей, там… где, туда… куда и др.);