Особенности кинематографического дискурса

Кино — дискурс модерна и дискурс культурной формы. Кино — важный элемент Международного информационного порядка, то есть совокупности процессов межкультурных коммуникаций в современном мире, явившегося результатом распространения либеральной идеологии в глобальном масштабе. Породнившись с телевидением, видео и другими современными технологиями передачи информации, кино стало значительной составляющей информационого потока и частью международного информационного обмена. Кино — дитя модерна, и в этом смысле кинодискурс является дискурсом либеральных ценностей, идей модернизации и прав человека, равноправия культурных форм и свободы личности, формой и средством распространения либеральной идеологии в глобальном масштабе.

Современное кино отражает неравенства, существующие между участниками мирового информационного порядка. Благодаря экономическому, технологическому и информационному превосходству современных США, их кинопродукция распространяется по всему миру, а вместе с ней и национальные культурные образцы и ритуалы, становящиеся предметом подражания, заимствования, конструирования, приобретающие таким образом наднациональный характер. (Так произошло, например, с ритуалом бросания букета невесты, ранее не характерным для православной украинской культуры). В отличие от идеологического противостояния времен холодной войны, когда кинематограф активно артикулировал национальную и политико-государственную принадлежность (мы хорошо помним героев американского кино, сражавшихся «за торжество справедливости и американского образа жизни»), современный американский кинодискурс (за редким исключением) не акцентирует внимание на государственной символике и принципах официальной идеологии, хотя и оперирует образами национальной культуры в стандартах «американского» мышления, не лишенного консервативных черт.

Кино — аудиовизуальный дискурс. Кино занимает особое место среди элементов информационного потока благодаря аудиовизуальному характеру воздействия на аудиторию. Внимание к кинематографу обусловлено характером восприятия человека эпохи аудиовизуальных медиа, восприятия многомерного и непосредственного. В отличие от человека письменной культуры, воспринимающего мир посредством абстрактных знаков, индивидуально и рационально, современный человек живет в многомерном пространстве восприятия, пространстве непосредственных чувственных аудиовизуальных образов, не только потребляемых, но и производимых им совместно и одновременно с «соплеменниками». Конкретность и многомерность кинообразов привлекает внимание, «завораживает», «гипнотизирует» сообщество зрителей вокруг шамана — кино/теле экрана, обеспечивая эффективность усвоения сообщаемой социокультурной информации. Возникает эффект включенности глобальной аудитории видеопродукта в мир культуры его авторов. Аудитория научается ориентироваться в специфике жизненных стилей, типов личности, стандартов поведения и схем восприятия, представляемых кинопродукцией, несмотря на фактические различия ее реальной повседневности и повседневности авторов фильма.

Кинодискурс объективирует восприятие реальности. Интерес к кинематографу, несмотря на нескрываемую условность его продукта, обусловлен отношением к нему как к особой форме социального знания, объективации восприятия современным человеком окружающей социальной реальности.

Процесс восприятия является начальным актом мышления, конституирующим мышление в актуальных для сознания категориях. С другой стороны, индивидуальное восприятие в обществе всегда обладает неким общим (интегрирующим) направлением, задаваемым обществом, и культурнообусловленной содержательной спецификой. Вероятно поэтому в социологической традиции проблемы восприятия исследовались в рамках концептов коллективных представлений, социокультурной системы ценостей, социализации, мифа и других.

Современный мир, специфика которого интерпретируется как постмодернистская множественность реальностей, нестабильность и изменчивость трансформирующегося общества, или иным образом, актуализирует проблематику восприятия. Именно в процессе восприятия, как приведения к тождеству актуальных и прошлых восприятий, и происходит определение настоящего индивидуальной идентичности, выбора актуальной области реальности, формирование проекта будущего.

В процессе становления киноиндустрии (включающей в сферу своей активности и современные информационные технологии), и шоу бизнеса в целом, роль решающего фактора не только успеха фильма, но и его производства, занимает реакция аудитории. Этот процесс охватывает рынок символической продукции в целом (П. Бурдье), средства массовой коммуникации (П. Шампань) и связан с возникновением двойной легитимности: продукты для внутреннего и внешнего интеллектуального спроса оцениваются с помощью разных качественных критериев. Поиски художественного языка, идейное содержание продукта, как критерии оценки его качества, уcтупают таким факторам, как тема, кастинг, спецэффекты. (Возможно, здесь реализуются тенденции, аналогичные выявляемым Ж.-Ф. Лиотаром в науке: смещение внимания художника от цели к средствам, от самовыражения к успеху). Потребности и представления потенциальной аудитории, концептуализированные (в том числе в форме авторитетного мнения экспертов) либо измеренные (кассовые сборы, рейтинги и т. д.), выступают конституирующими принципами создающихся кинематографических продуктов. «Автором» кинопродукта становится не только творческий коллектив, но и многочисленные социальные агенты, объединяемые с ним экономическими, финансовыми, культурными и др. связями, не только реальные личности, но социальные типы (например, любители боевиков, домохозяйки, подростки и т. д.). Поэтому современный кинодискурс (как и любое произведение искусства, фильм воплощает восприятие реальности автором, школой, эпохой) можно рассматривать как актуальный (скорость производства фильма очень высока) срез восприятия реальности, длящийся социальный диалог, в котором интерпретируются и переинтерпретируются такие категории восприятия, как время, пространство, прошлое, будущее, свобода, право, допустимое, поощряемое, мужское, женское, власть, любовь, долг, благодарность и т. д. Особенно интересны в этом контексте фильмы, где герои помещены в настоящее (итальянский неареализм, советские фильмы конца 60-начала 70 годов, например, «Еще раз про любовь», «Сбежавшая невеста»).

Кино — это виртуальная реальность и форма социального знания. Кино творит свою реальность с помощью повседневных образов (даже в случаях, когда фильм переносит нас в пространство компьютерных симуляций, мир будущего или реанимирует картины прошлого, законы семантики заставляет конструировать новое из знакомого). Эффект присутствия, современные технологии объемного звука и т. д. упрощают процесс установления релевантности. А такие явления, как продажа на аукционе Sotheby’s личных вещей Джеймса Бонда, не оставляют сомнения в референции мира кино и актуальной реальности человека перед телевизором и в полумраке зрительного зала. Человек узнает себя в героях фильма, тем самым приближая и осваивая области физического, социального и других пространств, недостижимых его актуальной повседневности. Кинодискурс становится источником социального знания, существует наравне с другими формами знания (например, научного), что особенно важно для социологии, черпающей факты из реальной жизни общества. Образы, социальные типы, стили, образцы восприятия и культурные образцы, которые мы наблюдаем в кинофильме, не менее и не более реальны, нежели фактическая информация, полученная путем включенного наблюдения социолога или анкетного опроса.

Кинодискурс, как часть модернистского проекта, воспроизводит актуальный для современного общества диалог глобализма и консерватизма, либеральных и традиционных ценностей в разных жанровых схемах. В футуристических боевиках преодоление консерватизма отдельных общностей происходит перед лицом общей угрозы со стороны «космического зла» (например, «День независимости»), в мелодрамах и комедиях традиции и нормы группы становятся барьером для счастья героев, например, «Сбежавшая невеста» — один из кино-«хитов» последнего времени. Здесь названные противоречия разворачиваются в контексте противостояния «центр-провинция», идеи свободы индивида и множественности миров современной повседневности.

Современное общество существенно расширяет коридор свободы индивида и смягчает санкции социального контроля. Если бы события фильма (девушка трижды прерывает свадебную церемонию и убегает «из-под венца» — своеобразная вариация «Женитьбы» Н. В. Гоголя с женщиной в главной роли) произошли с героинями Джейн Остин или Шарлотты Бронте, то их ждало бы суровое наказание: пятно позора на репутации их семейства, исключение из подобающего их социальному положению круга в обществе, а возможно и заключение в клинике для душевно больных. Мэгги Карпентер расплачивается лишь ироничными шутками в свой адрес, ролью «местной достопримечательности» и негативного образца.