Трансформационная теория перевода

Трансформационная теория выросла из генеративной (порождающей) грамматики Н. Хомского. Суть этой грамматики сводится к попытке сформулировать некие правила синтаксических преобразований, с помощью которых все многообразие высказываний, синтаксических структур выводимо из «ядерных», глубинных и простейших синтаксических структур. Конечные, выводимые, поверхностные структуры иначе называются трансформами. Ядерные и полученные с помощью трансформаций синтаксические структуры, трансформы, имеют общий элемент — план содержания. Благодаря интернализированному (находящемуся в сознании) аппарату синтаксических правил и ограниченного инвентаря элементов (звуков, слов) носитель языка (native speaker), по теории Хомского, способен по-разному оформлять данный план содержания и воспринимать все многообразие оборотов на родном языке.

Такой взгляд на структуру языкового сознания индивида в рамках трансформационной теории переводоведения был перенесен на межъязыковую деятельность. Если в рамках денотативной теории перевода акцент делался на сходстве двух взаимодействующих в процессе перевода языков, то в рамках трансформационной теории главным становится моделирование совершаемых переводчиком преобразований языковых единиц ИЯ в языковые единицы ПЯ, т. е. переводчик получает текст оригинала, производит с ним определенного рода трансформационные операции и выдает конечный текст — текст перевода.

Эта модель развивалась главным образом в ранних работах известного американского переводоведа Ю. Найды. Те или иные ее аспекты отражены также в работах О. Каде, В. Коллера.

Другим источником данной модели переводческой деятельности является интерес, проявленный в середине XX в. к машинному переводу. Поскольку он был немыслим без максимальной формализации процесса распознавания языковых знаков и их порождения, ведь машина может работать только в соответствии с эксплицитно выраженными правилами осуществления языковых операций, были предприняты попытки применить лингвистические модели к естественному переводу.

И.И. Ревзин и В. Ю. Розенцвейг указывают на принципиальное отличие автоматизированного перевода от перевода, осуществляемого человеком. Если переводящая машина работает на основе вложенных в нее правил преобразования языковых единиц и структур ИЯ в соответствующие им единицы и структуры ПЯ, то человек, помимо учета определенных такого рода принципов и правил, еще обращается к экстралингвистической реальности. Исследователи предлагают даже два специальных термина: собственно перевод, т. е. процесс преобразования оригинала в текст перевода без обращения к экстралингвистической реальности, и интерпретация, подразумевающая подключение к этому процессу внеязыковых данных.

Важно понимать, что с этой точки зрения любой осуществляемый человеком перевод, какой бы моделью он ни описывался, — это все-таки интерпретация. В этом смысле интересно, что Найда, в работах которого наиболее полно отражены идеи, связанные с трансформационной моделью перевода, — автор и идеи так называемой динамической эквивалентности. Последняя предполагает достижение в тексте перевода воздействия на реципиента, аналогичного воздействию оригинала на своего реципиента. Решение подобной задачи невозможно без понимания природы воздействия оригинала на своего реципиента, а это, в свою очередь, может быть понято только благодаря пониманию экстралингвистической реальности, в контексте которой оригинал создан и функционирует (или функционировал).

В рамках трансформационной модели выдвигалась идея «языка-посредника», сближающая ее с денотативной моделью. В трансформационной теории под языком-посредником, или метаязыком, понимается абстрактная схема лингвистического описания переводимой структуры. В эту схему входит, в частности, информация о наборе элементарных языковых единиц в их смыслопорождающих отношениях, в ходе разворачивания/сворачивания данного отрезка текста от ядерной структуры до поверхностной, конечной или наоборот. Наличие такого рода фактически описания ситуации сродни выходу на реальность, осуществляемому при денотативной, или ситуативной, модели.

В переводоведении идеи порождающей грамматики Хомского получили двоякое воплощение. Во-первых, в ее терминах рассматривается собственно преобразование единиц и структур ИЯ в единицы и структуры ПЯ, о чем было сказано выше. Во-вторых, идеи эти нашли отражение в модели, согласно которой трансформации используются для описания не перехода от ИЯ к ПЯ в процессе перевода, а этапов внутриязыкового (в ИЯ или ПЯ) переводческого преобразования. В рамках первого подхода при переводе совершаются трансформации единиц и структур ИЯ в единицы и структуры ПЯ. Трансформации совершаются также внутри ИЯ и внутри ПЯ. При этом внутриязыковые трансформации и межъязыковые (собственно переводческие) преобразования понимаются как явления одного порядка.

Таким образом, переводчик в процессе осуществления своей деятельности трансформирует единицы и структуры ИЯ как исходные (аналогичные ядерным у Хомского) в единицы и структуры ПЯ как конечные, выводимые из них по определенным правилам (аналогичные «трансформам» у Хомского).

В рамках второго подхода рассматривается уже не переход от ИЯ к ПЯ, а внутриязыковые этапы переводческой обработки тех или иных единиц и структур. При этом считается возможным свести все многообразие единиц и структур ИЯ и ПЯ к некоему ограниченному их числу. В обоих языках выявляются ядерные структуры, которые понимаются как равные друг другу по своему содержательному наполнению. Сам перевод превращается в процесс замещения ядерных структур ИЯ соответствующими им ядерными структурами ПЯ.

Иногда сведение к ядерным структурам не отражает соотношения соответствующих им поверхностных структур. Тогда приходится прибегать к так называемым околоядерным структурам, более «поверхностным» по сравнению с ядерными, но все же более простым (глубинным), чем переводимые поверхностные. Это могут быть две ядерные структуры, соединенные определенной связью (причинной, условной и т. д.).

Весь процесс перевода проходит в три этапа. Первый этап — это анализ. Суть его в том, что структуры оригинала преобразуются в ядерные структуры ИЯ. Иначе это называют обратной трансформацией. Второй этап — замещение полученных ядерных структур ИЯ инвариантными по отношению к ним ядерными структурами ПЯ. Применяемый на этом этапе метод иначе называют переносом ядерных структур из ИЯ в ПЯ. Третий этап — синтез, или реструктурирование: ядерные структуры ПЯ преобразуются в конечные структуры текста перевода.

Трансформационная модель в применении к переводу оказывается весьма полезной, поскольку создает теоретическую основу для обнаружения переводчески соотносимых друг с другом структур и единиц взаимодействующих в процессе перевода пар языков. Это важно для частных теорий перевода.

Полезным оказывается и применение к переводу внутриязыковых трансформаций, вооружающее переводчика необходимым ему набором преобразовательных операций. Когда он сталкивается с грамматико-синтаксическими структурами ИЯ, которые не имеют аналогов в ПЯ, он получает возможность с помощью внутриязыковых трансформаций свести эти структуры к соответствующим им ядерным, которые и переводит (замещает) инвариантными ядерными структурами ПЯ.

Например, чтобы перевести каузативную английскую конструкцию My friend’s witty remark caused me to change my attitude to the problem, переводчик может свести ее к ядерным структурам: My friend made a witty remark about the problem in question и I changed my attitude towards it. Затем вывести их на более высокий уровень околоядерной структуры, отражающей соотношение ядерных структур в изначальном предложении: I changed my attitude to the problem because my friend (had) made a witty remark about it. В таком виде английские каузативные конструкции, вообще очень сложные для перевода на русский язык, перевести проще. (Я изменил свое отношение к проблеме после юмористической реплики моего друга) Использование трансформационной модели очень плодотворно для преподавания перевода, поскольку позволяет научить студента переводить даже самые сложные конструкции ИЯ.

Безусловным преимуществом трансформационной теории является то, что она переводит сопоставление разноязычных единиц и структур из сферы грамматических категорий в сферу семантики. Учет лишь грамматических категорий поверхностных структур, опора на них при переводе является одним из самых частотных источников буквализма, когда копируется план выражения оригинала и механистически переносится в ПЯ. Гораздо более продуктивен учет именно категорий семантики, общих для ИЯ и ПЯ. Кроме того, трансформационная модель помогает снять неоднозначность поверхностных структур ИЯ. Действительно, в отличие от них, ядерные или околоядерные структуры всегда выражены однозначно: предмет и объект — существительными или заменяющими их местоимениями; процесс — глаголом; качество, признак — прилагательным и т. д. Это существенно упрощает уяснение смысла изначального высказывания.

К недостаткам трансформационной теории перевода следует отнести отсутствие объяснения того, как осуществляется выбор конечной структуры/единицы ПЯ. Фактически в рамках данной теории не находит отражения механизм этого выбора. Цепочки преобразований с точки зрения второго из описанных выше подходов оказываются зависимыми друг от друга только на втором этапе переноса, замещения. Дальнейшее их расхождение осуществляется независимо друг от друга — по крайней мере, если соответствие их ядерных структур объяснимо, то соответствие начальной (в ИЯ) и конечной (в ПЯ) структур остается непроясненным. К тому же сопоставительное изучение переводов свидетельствует о том, что репрезентативными иногда являются также переводы, не сводимые к инвариантным ядерным соответствиям ИЯ и ПЯ.

Наконец, трансформационная модель перевода не может объяснить и такие легко объяснимые денотативной теорией транслатемы, как instant coffee — растворимый кофе.