Отставание и прогресс в типологических исследованиях

Неудача попытки Фридриха Шлегеля создать типологическую классификацию языков, как и ошибочность его взгляда на родословное древо индоевропейских языков, отнюдь не снимает данной проблемы, но, напротив, требует ее адекватного решения. Непродуманные и скороспелые рассуждения по поводу языкового родства скоро уступили место первым исследованиям и достижениям сравнительно-исторического метода, тогда как вопросы типологии на долгое время сохранили умозрительный, донаучный характер. В то время как генеалогическая классификация языков добилась поразительных успехов, для типологической их классификации время еще не наступило. Первенствующая роль генетических проблем в науке прошлого столетия оставила своеобразный след и в типологических сочинениях того века: морфологические типы понимались как стадии эволюционного развития языков. Доктрина Марра (учение о стадиальности) была, вероятно, последним пережитком этой тенденции. Но даже в квазигенетическом виде типология вызывала недоверие младограмматиков, поскольку любые типологические исследования подразумевают дескриптивные приемы анализа, а дескриптивный подход был заклеймен как ненаучный догматическими «Принципами истории языка» Г. Пауля.

Совершенно естественно, что Сепир — один из первых зачинателей дескриптивной лингвистики — выступил в защиту изучения типов языковых структур. Однако разработка методов всестороннего описания отдельных языков поглотила силы большинства ученых, работавших в этой новой области; любая попытка сравнения языков воспринималась как искажение внутренних принципов одноязычных исследований. Понадобилось время, чтобы лингвисты поняли, что описание систем языков без их таксономии, так же как таксономия без описания отдельных систем, — это вопиющее и явное противоречие: оба они предполагают друг друга.

Если в период между войнами всякий намек на типологию вызывал скептические предостережения — «Jusqu'ou la typologie peut egarer un bon linguiste» («типология может сбить с толку хорошего лингвиста»), — то в настоящее время нужда в систематических изысканиях в области типологии ощущается, как никогда. Вот несколько примечательных примеров: Базелль, как всегда полный новых и плодотворных идей, набросал программу типологии языков в сфере синтаксических отношений; Милевский был первым, представившим замечательный, заслуживающий самого серьезного внимания очерк о «фонологической типологии языков американских индейцев»; Гринберг, выдающийся лингвист (см.

список литературы

в конце статьи), эффективно продолжил начинания Сепира (а) в области типологических исследований морфологии и (b, c) рассмотрел три кардинальных метода классификации языков — генетический, ареальный и типологический.

Генетический метод имеет дело с родством, ареальный — со сродством языков, а типологический — с изоморфизмом. В отличие от родства и сродства, изоморфизм не связан обязательно ни с фактором времени, ни с фактором пространства. Изоморфизм может объединять различные состояния одного и того же языка или два состояния (как одновременных, так и отдаленных во времени) двух различных языков, причем как языков, расположенных по соседству, так и находящихся на далеком расстоянии, как родственных, так и имеющих разное происхождение.

Не перечень элементов, но система является основой для типологии. Риторический вопрос Мензерата (одного из талантливых первооткрывателей в области типологии), представляет ли собой тот или иной уровень языка «простую совокупность множества элементов или они связаны какой-то структурой», получил в современном языкознании вполне определенный ответ. Мы говорим о морфологической и фонологической системах языка, о законах структуры языка, о взаимозависимости его частей, а также частей языка и языка в целом. Чтобы понять систему языка, недостаточно простого перечисления ее компонентов. Подобно тому как синтагматический аспект языка являет собой сложную иерархию непосредственных и опосредствованных составляющих, точно так же и аранжировка элементов в парадигматическом аспекте характеризуется сложной многоступенчатой стратификацией. Типологическое сравнение различных языковых систем должно учитывать эту иерархию. Любой произвол, любое отклонение от данного и реально прослеживаемого порядка делает типологическую классификацию бесплодной. Принцип последовательного членения все глубже и глубже проникает как в грамматику, так и в фонологию. И мы получаем ясное свидетельство достигнутого прогресса, перечитывая «Курс общей лингвистики» Фердинанда де Соссюра, первого человека, полностью осознавшего огромное значение понятия системы для лингвистики, но не сумевшего, однако, увидеть строго обязательного порядка в такой отчетливо иерархической системе, как грамматическая система падежей: «C'est par un acte purement arbitraire que le grammairien les groupe d’une facon plutot que d’une autre» («Грамматист группирует их именно таким образом, а не каким-либо другим посредством совершенно произвольного акта»). Даже такой бесспорно исходный падеж, как именительный, нулевой падеж (cas zero), занимает, по мнению Соссюра, произвольное место в падежной системе.

Фонологическая типология — и в этом Гринберг прав — не может строиться на «основе весьма туманной терминологии традиционной фонетики». Для создания типологии фонематических систем логически необходимо было подвергнуть их последовательному анализу: «Наличие некоторых отношений между самими признаками или классами этих признаков используется в качестве критериев» ©. Типологическую классификацию грамматических или фонологических систем можно построить, лишь заново логически описав эти системы максимально экономным образом, путем тщательного устранения избыточных явлений. Лингвистическая типология языков, основанная на произвольно выбранных признаках, не может дать удовлетворительных результатов, как не может их дать, например, такая классификация представителей животного царства, в которой вместо плодотворного деления живых существ на позвоночных и беспозвоночных, млекопитающих и птиц и т. п. был бы использован в качестве критерия, предположим, цвет кожи и на этом основании были бы сгруппированы вместе, скажем, люди с белой кожей и свиньи светлой окраски.

Принцип непосредственно составляющих не менее продуктивен при анализе парадигматического аспекта языка, чем при грамматическом разборе предложений. Типология, построенная на этом принципе, обнаруживает за разнообразием фонологических и грамматических систем ряд объединяющих их элементов и существенно ограничивает многообразие языков, кажущееся на первый взгляд бесконечным.