Личность патриарха. 
Церковные реформы Никона

Патриарх Никон один из самых крупных и могучих деятелей русской истории родился в мае 1605 года в селе Вельдеманове Нижегородского уезда у крестьянина Мины.

В раннем возрасте он лишился матери, все детство провел под нестерпимым гнетом мачехи. От природы весьма одаренный, он выучился дома грамоте. Чтение книг увлекло его к аскетической жизни. В двенадцать лет он ушел в Макарьев Желтоводский монастырь. Но вскоре родня вызвала его в мир и заставила жениться. Но семейная жизнь отца Никиты не была счастливой. В одночасье он лишился всех своих детей. Сочтя это событие за знак свыше, Никита решает вернуться к монашеской жизни. По его убеждению его жена уходит в Алексеев монастырь, а сам Никита уходит на Белое море в Анзерский скит. Вскоре основатель и настоятель скита преподобный Елеазар постриг тридцатилетнего Никиту в монашество под именем Никона (это имело немаловажное значение, так как Никита означает «побеждающий», а Никон — «победитель»). Никон вошел в число близких и любимых учеников Елеазара, но со временем между наставником и учеником возникли разногласия и в 1635 году Никон был удален из Анзерского скита. После долгих скитаний он останавливается в Кожеозерской обители, где становится игуменом. По делам монастыря в 1646 году Никон приехал в Москву. Тогда и состоялась встреча Никона с молодым царем на которого она произвела огромное впечатление. Необыкновенный ум, светлый взгляд на предметы, природное красноречие, величавая наружность не могли не остаться незамеченными. Сближение царя с Никоном продолжалось, а после того, как Никон усмирил бунт в 1650 году, любовь царя к Никону значительно увеличилась.

Чем объяснить необычайное расположение юного Романова к игумену глухого монастыря, мужицкому сыну Никону? Несомненно, большую роль сыграли личные качества царя и Никона. Воспитанный в духе «древнего благочестия», с детства окруженный глубоко религиозными людьми, Алексей был глубоко религиозен. Для такого человека особе значение имело то обстоятельство, что оба они, царь и Никон были духовными детьми одного отца — анзерского отшельника Елеазара.

Что касается Никона, то он. Пройдя тяжелую школу жизни, закалившую его выдающуюся натуру. Стал одним из тех ярких людей, которых однажды увидев, тяжело забыть. Годы молчания накопили в его душе огромный запас духовной энергии. Однако расположение царя к Никону объясняется не только личными мотивами. Никон появился в Москве очень вовремя — был момент, когда спрос на незаурядных людей из числа духовенства был очень велик. Еще в правление Михаила Романова в высших кругах распространилась мысль о необходимости основательной «чистки» рядов духовенства, введения «благочинного», единообразного богослужения. Повышение авторитета церкви, сильно пошатнувшегося в первой половине семнадцатого века, было необходимой частью работы по укреплению феодальной государственности в целом. Оно имело большое значение и для упрочения позиций новой династии. Так что, когда умер престарелый патриарх Иосиф, неудивительно, что его преемником стал Никон. Вступление на патриарший престол доставило Никону средства развить свой преобразовательный дух в служении истине и благу церкви и отечества.

При Никоне патриаршья власть усилилась до высшей степени. Во время войны Московского государства за Малороссию, отправляясь в поход, царь доверил патриарху, как своему ближайшему другу свою семью, свою столицу, и поручил ему наблюдение за правосудием и ходом дел в приказах. Все боялись Никона, ничего важного не делалось без его совета и благословения. Он не только называл себя «великим государем», но во время отсутствия Алексея Михайловича, как верховный правитель государства, писал грамоты, в которых выражался так: «Указал государь, царь, великий князь всея Руси Алексей Михайлович, и мы, Великий государь». Патриарх был действительным, а не номинальным только «великим государем», окружил себя царской пышностью и величием. Выстроил себе новый дворец, употребляя все средства того искусства для украшения соборов и благолепия богослужения. Никона боялись сами бояре, которых он обличал без всякого стеснения, поступая с ними самовластно. Патриарх на свои богатые средства увеличил свои домовые богадельни, раздавал богатую ручную милостыню, делал пожертвования на тюрьмы. В разное время основал три монастыря, самый знаменитый из которых — Новый Иерусалим в окрестностях Москвы.

С самых первых дней пребывания у власти, Никон повел себя отнюдь не так, как ожидали многие из его прежних единомышленников. Он порвал все связи с ними, не велел даже пускать их в приемную своего патриаршего дворца.

Но не столько личная обида, сколько принципиальные соображения превратили многих «ревнителей благочестия» в непримиримых врагов нового патриарха. От Никона ожидали действенных мер, направленных на укрепление внутренних порядков, унификацию книг и обрядов. И патриарх приступил к исправлению церковных порядков, но не по древнерусским (как ожидали «ревнители»), а по древнегреческим, считая, что это поможет превратить Русскую церковь в центр мирового христианства и противопоставить «латинству» (католичеству).

Однако скоро реформаторский пыл Никона стал постепенно угасать. Главным для него становилось его собственное исключительное положение в государстве. Никона вдохновлял образ патриарха Филарета, обладавшего не только церковной, но и высшей государственной властью. В своих притязаниях на неограниченную власть Никон чувствовал за собой поддержку высшего духовенства, которое было сильно раздражено мерами правительства, направленных на ограничение привилегий и доходов церкви (согласно Соборному уложению 1649 года в руки государства перешли все городские «белые» слободы и дворы монастырей, а церкви было запрещено приобретение новых земель). Как и многие иерархи, Никон был недоволен решениями Уложения, Он считал, что его главная задача состоит в том, чтобы подчинить себе царя и бояр, остановить наступление государства на позиции церкви.

Стремительно, и как бы беспричинно вознесясь из самых низов общества к вершине власти, Никон утратил чувство реальности. Он не хотел понять, что своей головокружительной карьерой он обязан не столько своим личным качествам, сколько видам боярства, нуждавшегося в нем как в энергичном реформаторе церковной жизни. Обстоятельства довольно долго благоприятствовали развития властолюбия Никона. В связи с войной с Речью Посполитой, царь долгое время отсутствовал в Москве, и патриарх практически оказался главой государства. Однако, вернувшись в столицу воином-победителем, царь уже не хотел находиться под постоянной опекой патриарха. Недовольство государя разжигали многочисленные враги самого Никона и его реформ.

Летом 1658 года стали заметны признаки скорой опалы на патриарха. Его перестали приглашать на торжественные царские обеды, бояре стали задевать его слуг, царь перестал бывать на патриарших богослужениях. Окончательный разрыв произошел 10 июля 1658 года, когда царь, несмотря на многочисленные приглашения Никона, не явился в собор. В глазах патриарха это было прямым оскорблением патриаршества, как духовной власти, которую он ставил выше царской. В ответ на царскую опалу Никон принял свои меры, торопливые и неосмотрительные.

Добровольный уход Никона с патриаршего престола был событием невиданным и воспринимался в обществе трагически. Но примирения, ожидавшегося Никоном после его демонстративного ухода и затворничества в монастыре не последовало. Царь с неприличной поспешностью принял его отставку. Никон. Думавший лишь попугать Алексея Михайловича, попытался вернуть свой пост, но было уже поздно. И на Соборе 1666 года патриарх был лишен сана и сослан в отдаленный монастырь.