Результаты экспериментального исследования речи и других высших психических функций у пациентов с очаговыми поражениями головного мозга

Результаты анализа медицинской документации

Исследование проводилось на базе суточного стационарного отделения № 3 и суточного стационарного отделения № 4 Государственного бюджетного учреждения Здравоохранения «Центр патологии речи и нейрореабилитации Департамента Здравоохранения г. Москва». Отделения являются структурными подразделениями Центра, а так же являются клинической базой Отдела патологии речи и нейрореабилитации Московского НИИ психиатрии Росздрава. Отделения предназначены для оказания специализированной помощи наиболее тяжелому контингенту больных с нарушениями речи и других высших психических функций, возникших в результате инсульта, черепно-мозговой травмы и других заболеваний ЦНС, нуждающихся в динамическом медицинском наблюдении, имеющие сопутствующую патологию сердечнососудистой системы, выраженные в той или иной степени психические расстройства, нарушения опорно-двигательного аппарата.

Исследование и экспериментальное обучение проходило в течение 2-х лет. Под нашим наблюдением было 63 взрослых пациента, среди которых преобладали мужчины 38 человек (60%), а женщины — 25 человек (40%) (рис. 13).

Рис. 13. Распределение испытуемых по гендерному признаку.

В экспериментальную группу (ЭГ) вошли 45 больных, проходивших курс комплексной нейрореабилитации в суточном стационарном отделении № 3 ГБУЗ ЦПРиН ДЗМ. Среди испытуемых преобладали мужчины — 25 человек (56% от общего числа экспериментальной группы). Женщин было 20 человек (44%).

В контрольную группу (КГ) вошли 18 больных, проходивших курс комплексной нейрореабилитации в суточном стационарном отделении № 4 ГБУЗ ЦПРиН ДЗМ. Среди испытуемых преобладали мужчины — 13 человек (72% от общего числа контрольной группы). Женщин было 5 человек (28%).

Таблица № 1. Распределение участников эксперимента по возрастным группам.

Среди участников эксперимента выделялось несколько возрастных групп. Самую многочисленную группу составили пациенты в возрасте от 60 до 69 лет — 20 человека (32%). В возрастной группе от 70 до 79 лет оказалось 12 человек (19%); в возрастной группе 55−59 года пролечилось 10 человек (16%); в возрастной группе 50−54 лет — 9 пациентов (14%); в возрастной группе 40−49 лет было 6 человека (10%). Самыми малочисленными по количеству пациентов оказались две возрастные группы: старше 80 лет было только 3 пациента (4,5%) и наконец в возрасте от 30 до 39лет в эксперименте приняли участие 3 человека (4,5%) от общего числа испытуемых (рис. 14).

Таким образом, можно сказать, что пациенты пенсионного возраста, прекратившие официальную трудовую деятельность и получающие ежемесячные пенсионные выплаты от государства, превалируют (71,5%).

Рассмотрим подробнее пациентов, входящих в состав экспериментальной группы (ЭГ). Пациенты, входящие в контрольную группу (КГ), имели нарушения, аналогичные нарушениям пациентов из экспериментальной группы (ЭГ).

Оценивая преморбидный уровень больных (anamnesis vitae), составляющих экспериментальную группу, можно сказать, что он неоднороден. Большая часть больных имела высшее образование (40 человек, что составляет 89% от общего числа испытуемых). Всего 5 пациентов являлись представителями рабочих специальностей (слесарями, сварщиками, фрезеровщиками, грузчиками и т. д.). Среди испытуемых были работающие 9 человек (20%), не работающие 36 чел (80%), в том числе по причине инвалидности. Городских жителей было 42 человека (93%), сельских — 3 человека (7%).

Массовая доля пациентов, которые проживали в семье, состояли в браке и опекались родственниками, составляла 98%. На одиноких людей в экспериментальной группе приходилось лишь 2%.

Анализ медицинской документации показал, что все взрослые пациенты, вошедшие в экспериментальную группу, имели инфаркт головного мозга и его последствия. Из них 24 человека (53%) перенесли геморрагический инсульт или субарахноидально-паренхиматозное кровоизлияние, как следствие разрыва аневризм сосудов головного мозга или проявлений атеросклероза и артериальной гипертонии. Прооперированных в остром периоде было 15 человек (33%) — в эту группу вошли больные после операции по поводу геморрагического инсульта, клипирование аневризмы сосудов головного мозга, удаления внутримозговой гематомы и др.

Таблица № 2. Распределение участников эксперимента по нозологии, возрасту и полу.

Больных с последствиями травм центральной нервной системы (черепномозговые травмы), опухолей головного мозга и его оболочек, с последствиями нейроинфекций, а также имеющие расстройства смешанного характера (сосудистого и травматического генеза, сосудистого и токсического, травматического и токсического, травматического и инфекционного и др.) в эксперименте не участвовали.

Таблица № 3. Анализ контингента по психопатологическим синдромам. Соотношения между астеническими, психоорганическими и аффективными нарушениями.

Анализ состава больных, вошедших в экспериментальную группу, суточного стационара № 3 по нозологиям выявил следующее: психические расстройства и расстройства поведения (Шифр F.01-F.99) отмечены у 37 больных. Квалификация психического состояния проводилась по МКБ 10 в рубриках (Другие психические расстройства вследствие повреждения или дисфункции головного мозга, либо вследствие физической болезни) и рубрике (Расстройства личности и поведения вследствие болезни, повреждения или дисфункции головного мозга). Так же проводилась синдромальная оценка психического состояния.

Сравнение терапии и спектра психопатологических расстройств показало: в целом остается преобладание грубых психоорганических расстройств Психоорганический синдром его основные варианты (удельный вес этого контингента составил 85,4%), по сравнению с более мягкими (церебрастеническими). При этом сохраняется прежнее распределение основных вариантов психоорганического синдрома (преобладал относительно негрубый астенический его вариант).

Присутствие эйфорического варианта психоорганического синдрома связано, вероятно, с отчетливым увеличением удельного веса больных поступающих на более отдаленном этапе органического заболевания головного мозга (в основном повторные больные, в части случаев многократно поступавшие в данный стационар — клиническое отделение МНИИМ МЗ РФ) в прежние годы, что связано с профилем клиники и активным формированием когорты больных для целей научного исследования). Это наиболее тревожная тенденция указывающая на утяжеление психического дефекта у поступающих больных.

Вместе с тем удельный вес пациентов, которым будет трудно удержаться в условиях открытого психиатрического отделения (с психопатоподобными расстройствами, и при грубых проявлениях эйфорического варианта психоорганического синдрома) был сравнительно мал, а больные с апатическими расстройствами встречались крайне редко, в особенности с выраженным проявлением апатии и снижением мотивации к восстановлению.

Таким образом, в целом контингент больных, входящих в экспериментальную группу, характеризовался достаточным уровнем нейрореабилитационного потенциала, что позволило абсолютному большинству больных пройти весь комплекс нейрореабилитационной программы.

Коморбидные психопатологические синдромы в дополнение к основным психическим расстройствам негативного спектра (психоорганические и астенические) в рамках субдепрессивных состояний развивались в процессе проведения нейрореабилитационной программы независимо от вида основного синдрома, но чаще встречались у больных с выраженными астеническими проявлениями на этапе раннего восстановительного периода заболевания, а среди пациентов с уже сформировавшимся психоорганическим синдромом преимущественно при астеническом его варианте, тем самым указывая на базу, при которой легче всего они (основной патогенетический механизм) развивались — то есть наличие и нарастание астенизации.

При эксплозивном варианте развивались преимущественно дисфориеподобные реакции, тогда как при астеническом — чаще в виде ипохондрической фиксации в рамках вторичной реакции на болезнь, чаще к концу лечения при отчетливом нарастании церебрастении. Указанным отрицательным изменениям в клинике практически всегда соответствовали и изменения инструментальных показателей (картина ЭЭГ: ухудшение характеристики альфа-ритма в динамике, как показателя корковой активности, усиление пароксизмальной активности как в корковых отделах, так и в глубинных структурах).

Анализируя по нозологиям в графе сопутствующие заболевания рассматривались нозологии наиболее часто встречающихся заболеваний у пациентов, принявших участие в эксперименте.

У всех пациентов, вошедших в экспериментальную группу выявлялась патология сердечно-сосудистой системы, а также сопутствующие другие соматические заболевания.

Таблица № 4. Структура заболеваний сердечно-сосудистой системы (распределение больных по возрасту).

Все больные с сердечно-сосудистыми заболеваниями были разделены на 7 подгрупп.

В первую подгруппу вошли больные, страдающие артериальной гипертонией IІІІ ст., у которых не было выявлено при клиническом обследовании патологии со стороны сердца.

Вторая подгруппа — в нее вошли пациенты с артериальной гипертонией ІІІ ст. и ИБС, атеросклеротическим кардиосклерозом, НК 0−1.

В третью подгруппу были включены пациенты, страдающие ИБС, атеросклеротическим кардиосклерозом, стенокардией напряжения, ФК ІІ и артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1.

Четвертая подгруппа — в нее вошли пациенты, перенесшие инфаркт миокарда, страдающие ИБС, постинфарктным кардиосклерозом, артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1.

В пятую подгруппу вошли больные, у которых заболевание сердца, осложнилось мерцательной аритмией, страдающие ИБС, атеросклеротическим кардиосклерозом, мерцательной аритмией, артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1.

Шестая подгруппа — вошли больные с ИБС, постинфарктным кардиосклерозом, мерцательной аритмией, артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1.

В седьмую подгруппу были включены больные, страдающие ревматическим (или врожденным) пороком сердца, нарушением сердечного ритма, артериальной гипертензией.

Анализ результатов показал, что самой многочисленной является первая подгруппа — это пациенты с артериальной гипертонией I-ІІІ ст. Эта патология отмечена у 12 человек (27%). Артериальной гипертонии более всего были подвержены пациенты в возрастной группе от 60 до 69 лет (5 случаев (11%) от общего числа испытуемых).

Вторая подгруппа больных — это пациенты, страдающие ИБС, атеросклеротическим кардиосклерозом, артериальной гипертензией. Всего в нее вошло 7 пациентов (16%). Данная группа вторая по численности входящих в неё пациентов. По возрастной категории больные распределились следующим образом: от 40 до 49лет — 1 человек (2%), от 50 до 54 лет — 1 больной (2%), от 55 дл 59 лет — 1 человек (2%), от 60 до 69 лет — 3 пациента (7%), от 70 до 79 лет — 1 человек (2%).

В третью подгруппу вошли больные с более тяжелой патологией сердечно-сосудистой системы — это пациенты, у которых установлена ИБС, стенокардия напряжения, ФК ІІ, атеросклеротический кардиосклероз, артериальная гипертензия, ст. ІІІ, НК 0−1. В этой подгруппе было 6 пациентов (13%). Заболевание отмечено у пациентов разных возрастных групп, с преобладанием в группе от 70 лет до 79 лет — у 2 больных (4%).

В четвертую подгруппу вошли больные, имеющие тяжелую сердечную патологию — это пациенты, перенесшие инфаркт миокарда, страдающие ИБС, постинфарктным кардиосклерозом, артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1 — всего таких было пролечено 6 человек (13%). Данная патология не отмечалась у двух возрастных групп: от 40 до 49 лет, а также в группе старше 80 лет.

В пятую подгруппу вошли больные, у которых течение ИБС, атеросклеротического кардиосклероза осложнилось развитием мерцательной аритмии. У больных так же отмечалась и артериальная гипертензия ст. ІІІ, НК 0−1. Данная группа включает в себя представителей разных возрастов (всего 6 пациентов, что составляет 13% от общего числа участвовавших в эксперименте), но она не замечена у «молодых пациентов» в возрасте от 30 до 39 лет, а также у «старых» — старше 80 лет.

В шестую подгруппу были включены больные, так же имеющие нарушение сердечного ритма — это больные, страдающие ИБС, постинфарктным кардиосклерозом, мерцательной аритмией, артериальной гипертензией, ст. ІІІ, НК 0−1. Всего в этой группе было 5 человек (11%,).

В седьмую подгруппу вошли больные, страдающие ревматическими (или врожденными) пороками сердца, нарушением сердечного ритма и артериальной гипертензией. Всего таких больных было 3 человека (7%).

Таким образом, из общего числа пациентов, принявших участие в эксперименте, весомая часть имела серьезную кардиальную патологию (45%), причём распределение данной патологии по возрастным группам было примерно равномерным.

Помимо патология сердечно-сосудистой системы, у выделенной группы пациентов отмечались другие сопутствующие соматические заболевания.

Таблица № 5. Структура других сопутствующих соматических заболеваний (распределение больных по полу и возрасту).

Первая группа больных имела болезни органов дыхания — выявлено 5 случаев (11% от общего числа), среди них 4 мужчины и 1 женщина. Основным заболеванием, диагностированным у этих пациентов, был хронический бронхит вне обострения, ХОБЛ; бронхиальная астма встречалась редко. Данный факт давал некоторые ограничения в нагрузке по всем видам дыхательных упражнений.

Во вторую группу вошли пациенты, страдающие заболеваниями мочеполовой системы — всего выявлено у 11 пациентов (24% от общего числа испытуемых). Данная патология была присуща в большей степени мужчинам (на 9 мужчин пришлась 2 женщины). Как и у мужчин, так и у женщин отмечалась МКБ, ее сочетание с пиелонефритом. У мужчин пациентов часто диагностировано сочетание аденомы предстательной железы и мочекаменной болезни.

Третья группа — это группа пациентов с заболеваниями желудочно-кишечного тракта (ЖКТ). Эта патология установлена у 7 пациентов (16%). Превалирует эта патология у женщин — их было 4 человека в группе. Самым распространенным заболеванием был хронический гастрит. Среди мужчин чаще отмечалась язвенная болезнь вне обострения, сочетание язвенной болезни с патологией желчного пузыря. Среди женщин — чаще диагностируется желчнокаменная болезнь, хронический холецистит вне обострения.

Четвертую группу составили пациенты с сахарным диабетом. Он был установлен у 12 человек (27%), из них мужчин 8 человек, женщин 4 человека. Эта группа оказалась самой многочисленной.

Болезни щитовидной железы (пятая группа пациентов) были выявлены у 8 человек (18%).

Носительство вируса гепатита (В или С) отмечено у 2 мужчин (4%) в одной возрастной группе — от 30 до 39 лет.

Таким образом, проанализировав сопутствующие соматические нарушения у пациентов, входящих в экспериментальную группу можно сделать вывод, что все пациенты, вне зависимости от возраста и пола страдают заболеваниями разных систем органов.

Анализируя данные неврологического осмотра (status nevrol) у исследуемой группы пациентов, нами обнаружено, что все пациенты имели те или иные отклонения в черепно-мозговой иннервации:

I пара (обонятельный нерв) — у исследуемой категории пациентов обоняние не снижено, т. е. частота встречаемости данной патологии равна 0%.

II пара (зрительный нерв) — острота зрения была снижена у 33 пациентов (73%), поля зрения ограничены у 6 больных (13%).

III, IV, VI пары (глазодвигательный, блоковый, отводящий нервы) — зрачки узкие D=S, фотореакция живая, глазные щели D=S, конвергенция сохранена у 100% испытуемых.

V пара (тройничный нерв) — у 30 пациентов (67%) снижена чувствительность на лице.

VII пара (лицевой нерв) — сглаженность левой носогубной складки выявлялась у 20 пациентов (45%), а у 22 (49%) — правой. У обеих групп пациентов отмечалась выраженная ассиметрия лица с опущение уголка рта.

VIII пара (преддверно-улитковый нерв) — слух несколько снижен у 1 пациента в возрастной группе старше 80 лет (2%).

IX пара (языкоглоточный нерв) — парез мягкого неба у 8 больных (17%), снижение глоточного рефлекса у 12 пациентов (27%).

X пара (блуждающий нерв) — попёрхивание при глотании у 18 пациентов (40%), повышенная саливация у 21 больного (47%).

XI пара (добавочный нерв) — сила трапециевидной, кивательной мышц в норме с двух сторон.

XII пара (подъявычный нерв) — язык по средней линии определился у 3 пациентов (6%), девиация влево — у 22 пациентов (49%), девиация вправо — у 20 пациентов (45%), гипортофия мышц языка — у 16 пациентов (36%), гипертрофия мышц языка — у 9 пациентов (20%), фибрилляции — у 4 больных (9%).

Таким образом, выбранная группа пациентов обнаруживает патологию в иннервации VII и XII пар черепно-мозговых нервов.

Анализ результатов логопедического обследования Проанализировав результаты логопедического обследования пациентов экспериментальной группы, нами было выявлено, что все испытуемые охотно вступали в контакт. Ориентировка в месте, времени, собственной личности была адекватной, без видимых снижений.

У большей части пациентов (40 человек, 89% от общего числа испытуемых ЭГ) критика к своему состоянию была достаточная, они осознавали наличие у себя речевого дефекта, трудностей в повседневной жизни на почве нарушения полноценной речевой коммуникации. Данная группа больных к обследованию была высоко мотивирована, допускаемые ошибки стремилась исправить, принимала помощь специалиста. Эти пациенты показали высокую степень готовности к взаимодействию со специалистом в процессе работы для достижения максимально положительных результатов комплексной нейрореабилитации. Больные демонстрировали активную позицию, были доброжелательными со специалистами, а также с окружающими. Их деятельность и действия были целенаправленными, логически обоснованными. Большая часть этой группы — 23 человека (51%) сильно переживали свой дефект, демонстрировали признаки тревожности.

Незначительную часть от экспериментальной группы составили пациенты, у которых критика к своему состоянию недостаточная — 5 человек (11%). Данная подгруппа больных демонстрировала несколько формальное отношение, как к обследования, так и ко всему процессу нейрореабилитации. Свои допускаемые ошибки эти пациенты либо не замечали и не исправляли (3 человека, 7%), либо были безразличны (2 человека, 4%).

Анализируя состояние эмоциональной сферы наших пациентов, мы пришли к выводу, что у массовой доли данной категории она сохранна — 30 человек (67%). Так выделились две полярные группы больных: с повышением эмоционального фона настроения (таких оказалось 7 человек, т. е. 15%) и со снижением эмоционального фона — 5 человек (11%). Лабильность в эмоциональной сфере фиксировалась у 4 пациентов (9%). У одного больного отмечалась неадекватность эмоционального реагирования (2%). В равных соотношениях встречались больные эмоционально уплощенные, лабильные, тревожные (7%). Апатия встречалась не так часто (7%). Были и пациенты, в эмоциональной сфере которых, выявлялись личностные особенности (7%). Самую малочисленную подгруппу составили больные с приступами насильственного смеха или плача — всего 2% от общего числа испытуемых.

У больных выявляются модально-неспецифические и нейродинамические нарушения, такие как аспонтанность, инактивность, импульсивность, инертность, истощаемость, утомляемость, флуктуация произвольного внимания и работоспособности. При проведении обследования и занятий, данный фактор учитывался. В зависимости от степени выраженности данных нарушений, мы определяли индивидуальную нагрузку каждого пациента, в том числе и по временному параметру.

Равномерный темп работы фиксировался у 15 пациентов (33%). У стольких же пациентов мы обнаружили неравномерный темп работы (33%). Это самые многочисленные подгруппы. Ускоренный темп работы определился у 7 испытуемых (16%), средний — 6 человек (13%) и замедленный — 2 больных (4%).

Произвольная регуляция деятельности у всех испытуемых была сохранна.

Достаточную психическую активность в процессе обследования демонстрировали 16 пациентов из общего числа экспериментальной группы (36%). Подгруппа из 9 человек (20%) выявляла средний уровень психической активности. В процессе обследования у 8 пациентов фиксировалась некоторая заторможенность (18%). Выявлялись пациенты с истощаемостью — 6 человек (13%), импульсивностью — 1 больной (2%), гиперактивностью — 1 больной (2%), а также вялость встречалась у 4 испытуемых (9%).

Анализируя состояние произвольного внимания, как высшей психической функции, мы обнаружили, что характеризовать его, как устойчивое, можно у 15 пациентов из общего числа испытуемых (33%), неустойчивое — у 6 пациентов (13%). В процессе обследования колебания произвольного внимания, флуктуация возможностей отмечались у 12 человек (27%). Пациентам этой подгруппы необходим период врабатывания в задание. Повышенной отвлекаемостью страдали 12 пациентов (27%).

В ходе обследования поведение пациентов было адекватное признаков агрессивности, несоблюдения «дистанции», вязкости, элементов «полевого поведения» не фиксировалось.

По признакам межполушарной ассиметрии все пациенты, принявшие участие в эксперименте, были правши, без случаев семейное левшества в анамнезе.

Больная считает себя правшой, семейное левшество отрицает, однако, при выполнении серии специальных тестов выявляются признаки левшества или амбидекстрии.

По большей части пациенты предъявляли активные жалобы на трудности в произношении (68%), «кашу во рту» (16%), попёрхивания во время еду (7%), гиперсаливацию (7%). Лишь один пациент активных жалоб на речевые нарушения не предъявлял (2%).

Анализируя состояние импрессивной стороны речи пациентов, вошедших в экспериментальную группу, нами обнаружены общие тенденции, характерные для каждого представителя группы. Больным доступно понимание ситуативной и внеситуативной речи, многословных, синтаксически сложных фраз, логикограмматических конструкций, пословиц. Объём их слухоречевой памяти достаточный. Фонематическое восприятие, как первично, так и вторично, не нарушено.

В состоянии экспрессивной речи картина схожая. Речевая активность больных достаточная. Самостоятельная речь развёрнутая, фраза разнообразная по лексической и синтаксической структуре, активный словарный запас соответствовал преморбиду. Такая картина наблюдалась у 44 пациентов, т. е это 98% испытуемых. Лишь у одного пациента, входящего в экспериментальную группу, спонтанная речь практически отсутствовала в силу выраженного нарушения голоса (афония), но пациент, там где не мог выразиться остаточным голосом, активно пользовался паравербальными средствами коммуникации, пытался участвовать в диалоге при помощи письменной речи.

Таким образом, можно сделать вывод, что речь как высшая психическая функция у испытуемых не страдала.

Если анализировать состояние чтения и письма, то становится очевидным, что, как функции, они сохранны. Звуко-буквенный анализ и синтез слова не нарушены, хотя при чтении у пациентов отмечаются произносительные расстройства, аналогичные расстройствам в спонтанной речи.

Нарушений зрительного предметного и слухового неречевого гнозиса у экспериментальной группы не выявлено. Больные легко и безошибочно выполняли все пробы: опознавали реалистичные, наложенные, перечёркнутые изображения, а так же фигур Поппельрейтора. Больным было доступно определение времени по «слепым часам». Тактильный гнозис — без особенностей. В слуховой неречевой гнозисе опознавали бытовые шумы на слух, воспроизводили простые ритмические узоры и верно определяет время по «немому циферблату».

Нарушений произвольных движений и действий в кинетическом и кинестетическом звеньях мануального праксиса не выявлено. Программу из трех двигательных элементов пациенты усваивали, легко переносили программу с одной руки на другую (в тех случаев, когда не имели явного гемипареза одной из рук). Двигательных нарушений не отмечалось. Выполнение графомоторной пробы у испытуемых так же не вызывало затруднений. Точность и скорость воспроизведения мануальных поз (в условиях экранированного предъявления) достаточна. Случаев кинестетического поиска не наблюдалось. Пространственных ошибок при выполнении пробы Хэда не отмечалось. Больным доступна правильная передача перспективы в рисунке куба и стола. Копирование сложной фигуры Рея-Тейлора доступно: деятельность целенаправленна, доводили выполнение пробы до конца. При копировании фигур с переворотом на 180 градусов пространственных ошибок не выявлено, имели место единичные ошибки внимания, замеченные и исправленные пациентами самостоятельно.

Что касается состояния памяти, как высшей психической функции, у пациентов, вошедших в экспериментальную группу, то тут ситуация однозначная — в экспериментальную группу вошли больные, которые не имели серьезных проблем с памятью. Их память на текущие и упроченные знания явных нарушений не выявляла, т. е. пациенты вполне спокойно могли припомнить сколько им лет, дни рождения и имена родственников, свой адрес проживания, могли рассказать своё расписание занятий, что ели на завтрак, перечислить процедуры, которые посещали и т. д.

В слухоречевой памяти объем непосредственного воспроизведения, т. е. после первого предъявления вербального материала, достаточен: в возрастных группах от 30 до 60 лет составлял 7 — 8 слов (44%), а в возрастной группе старше 60 лет — 5 — 7 слов (56%). Данные показатели находятся в пределах нормы. Продуктивность запоминания, представленная по средствам кривой запоминания 10-ти слов — высокая. Возрастная группа до 60 лет усваивала 10 слов за 5 предъявлений, старше 60 лет — 9 слов. Показателем устойчивости следов памяти явилось отсроченное воспроизведение стимульного материала (через 40 минут). Тут возрастная группа от 30 до 60 лет воспроизводила 8 слов, а группа старше 60 лет — 7 слов. Избирательность запоминания сохранна, т. е. привнесений слов из других заданий не выявлялось.

В зрительной памяти объем непосредственного воспроизведения, т. е. после первого предъявления стимульного материала, достаточен: в возрастных группах от 30 до 60 лет составлял 4 балла (44%), а в возрастной группе старше 60 лет — 3,5 балла (56%). Данные показатели находятся в пределах нормы. Продуктивность запоминания, представленная по средствам кривой запоминания 6-ти трудновербализуемых фигур — высокая. Возрастная группа до 60 лет набирала 6 баллов за 5 предъявлений, старше 60 лет — 5,5 баллов. Показателем устойчивости следов памяти явилось отсроченное воспроизведение стимульного материала (через 40 минут). Тут возрастная группа от 30 до 60 лет воспроизводила фигуры на 4 балла, а группа старше 60 лет — 3,5 балла. Избирательность запоминания сохранна, т. е. привнесений фигур из других заданий не выявлялось.

В экспериментальную группу вошли больные, без первичных нарушений счёта. Запись под диктовку и называние простых чисел им доступно, как и чтение многозначных чисел. Узнавание римских чисел не вызывало каких-либо затруднений. Проведение счетных операций сложения, вычитания, умножения и деления с переходом через десяток доступно. Сравнение чисел пациенты осуществляли верно.

Оценивая степень сохранности интеллектуальной сферы пациентов, вошедших в экспериментальную группу, можно сказать, что их мышление первично не нарушено. Решение задач все больные осуществляли устно, правильно. Интерпретация пословиц, метафор была правильная, а уровень обобщения достаточный.

Таким образом, мы можем сказать, что нарушений высших корковых функций, в том числе афатических, у исследуемой группы пациентов не выявлено. В данной группе на первый план выступают нарушения произносительной стороны речи. Рассмотрим её характеристики подробнее.

Невнятная, малопонятная для окружающих речь отмечалась у 12 пациентов (27%). Разборчивость речи несколько снижена, смазанная речь разной степени выраженности выявлялась у подавляющего большинства больных (73%).

Интонационные характеристики речи тоже имели ряд особенностей: интонации выразительные (27%), невыразительные (60%), маловыразительные (13%).

Непостоянный темп речи фиксировался у 12 пациентов (27%), с тенденцией к замедлению или ускорению. Замедленный темп речи характерен для 8 больных (18%), а убыстренный — 9 больных (20%).

Ритм речи у всей группы испытуемых можно определить как растянутый, скандированный.

Таким образом, ритмико-мелодико-интонационная сторона речи исследуемой группы пациентов имела отклонения от нормативных показателей.

Пациенты, принявшие участие в эксперименте имели разные типы дыхания:

• · верхне-ключичное (2%);
• · ключично-грудное (6%);
• · грудное (9%);
• · диафрагмально-грудное (53%);
• · диафрагмальное (30%).

Речевой активный выдох фиксировался как достаточный в 92% случаев, а как укороченный — всего в 2%. Встречались единичные случаи, когда речевой выдох был не всегда дифференцированный. Дискоординация процессов дыхания и голосообразования являлась крайне редко (1%).

Характеризуя особенности голоса у испытуемых, можно говорить о том, что он слабый, тихий, истощающийся по мере говорения, глухой, хриплый. Такие показатели фиксировались в 12% случаев, в остальных — голос был в пределах нормы.

Тембр речи умеренно назализованный, сдавленный, напряженный, тусклый, маломодулированный и монотонный у 16 пациентов (36%).

В экспериментальной группе отмечались нарушения мышечного тонуса языка, губ, щек в виде дистонии (40%), паретичности (43%), спастичности (17%). Поэтому объем и амплитуда движений мышц органов артикуляции ограничены, точность позы выдерживалась не всегда, встречались единичные синкинезии.

Выраженные нарушения тонуса лицевой мускулатуры выявлялись у всех испытуемых. Лицо больных было гипомимично, выявлялись: сглаженность носогубных складок, выраженная асимметрии лица с опущением одного уголка рта, нарушение мышечного тонуса (гипотонус или по типу дистонии). Мышечный тонус губ, по большей части, был не нарушен.

Мягкое небо у пациентов подвижное. Выявлялись случаи, когда больные поперхивается при глотании твердой и жидкой пищей (7%). В большинстве случаев — глотание не нарушено. У 54% от общего числа испытуемых жевание было затруднено вследствие невозможности полного смыкания рта, препятствовала выраженная асимметрия. В остальных случаях — жевание не нарушено.

Среди испытуемых встречались и такие, которые имели выраженные нарушения зубного ряда, препятствующие нормативному произнесению звуков, что на объеме приводит к общей смазанности речи (1,5%). У 25% от общего числа испытуемых фиксировалась гиперсаливация.

Рассматривая строение языка и характеристику мышечного тонуса, нами выявлена общая тенденция: по своему строению язык, чаще всего, толстый, широкий. Расположение его либо по средней линии, либо он девиирует (влево/вправо). В мышечном тонусе языка отмечались спастичность, паретичность, дистония. Гиперкинезы, тремор, посинение кончика языка у исследуемой группы пациентов не фиксировались. Объем артикуляционных движений языка строго ограничен (43%), неполный (48%), полный (9%).

Изолированно больные нормативно воспроизводили звуки всех групп, но при увеличении речевой нагрузки наблюдалась общая смазанность речи особенно в местах стечения согласных звуков.

Аналогичная ситуация в состоянии речи и других высших психических функций выявлялась у пациентов, входящих в контрольную группу (КГ).

Таким образом, у 100% больных, принявших участие в эксперименте, по результатам логопедического обследования речи и других высших психических функций было выявлено:

• · спастико-паретическая дизартрия;
• · нарушение нейродинамического компонента психической деятельности.

Речевой дефект у пациентов ЭГ был представлен в следующих степенях выраженности:

• Ш лёгкая степень выраженности нарушения (5 пациентов, 11%);
• Ш средне-лёгкая степень выраженности нарушения (6 пациентов, 13%);
• Ш средняя степень выраженности нарушения (23 пациента, 51%);
• Ш средне-грубая степень выраженности нарушения (5 пациентов, 11%);
• Ш грубая степень выраженности нарушения (4 пациента, 9%);
• Ш очень грубая степень выраженности нарушения (2 пациента, 4%).

Рис. 15. Распределение пациентов ЭГ по степени выраженности речевого дефекта.

Речевой дефект у пациентов КГ был представлен в следующих степенях выраженности:

• Ш лёгкая степень выраженности нарушения (2 пациента, 11%);
• Ш средне-лёгкая степень выраженности нарушения (4 пациентов, 22%);
• Ш средняя степень выраженности нарушения (9 пациента, 50%);
• Ш средне-грубая степень выраженности нарушения (1 пациент, 6%);
• Ш грубая степень выраженности нарушения (1 пациент, 6%);
• Ш очень грубая степень выраженности нарушения (1 пациент, 6%).

Рис. 16. Распределение пациентов КГ по степени выраженности речевого дефекта.

Выводы:

• 1) Нейродефектологическое обследование пациентов, принявших участие в эксперименте, включало изучение не только речи как высшей когнитивной (познавательной) функции, но и других неречевых психических функций (праксис, гнозис, счёт, интеллектуальная сфера и др). Максимально полное нейродефектологическое обследование даёт нам понимание не только самого дефекта, его формы, но и структуры, помогает выявить не только нарушенные, но и сохранные функции.
• 2) Основной контингент пациентов ЭГ и КГ составляют люди пенсионного возраста, прекратившие официальную трудовую деятельность и получающие ежемесячные пенсионные выплаты от государства.
• 3) Анализ медицинской документации показал, что все взрослые пациенты, вошедшие в экспериментальную группу, имели инфаркт головного мозга и его последствия, а также, вне зависимости от возраста и пола, страдали сопутствующими заболеваниями разных систем органов. У всех больных обнаруживалась патология в иннервации VII и XII пар черепно-мозговых нервов.
• 4) Анализ результатов нейродефектологического обследования обнаружил, что нарушений высших корковых функций, в том числе афатических, у исследуемой группы пациентов не выявлено. В данной группе на первый план выступали нарушения произносительной стороны речи. У всех пациентов фиксировались выраженные нарушения тонуса лицевой мускулатуры. Лицо больных было гипомимично, выявлялись: сглаженность носогубных складок, выраженная асимметрии лица с опущением одного уголка рта, нарушение мышечного тонуса (гипотонус или по типу дистонии). Поэтому при составлении программы комплексной нейрореабилитации, в частности нейродефектологической коррекции, нужно обратить особое внимание на преодолении данных нарушений.
• 5) В состав экспериментальной и контрольной группы по результатам нейродефектологического обследования речи и других высших психических функций вошли пациенты со спастико-паретической формой дизартрии и нарушениями нейродинамического компонента психической деятельности. Отмечалось высокое преобладание средней и среднелёгкой степени выраженности дефекта. Такая степень выраженности речевого дефекта не позволяет полностью обеспечивать коммуникативные потребности больных.
• 6) В целом контингент больных, входящих в экспериментальную группу, характеризовался достаточным уровнем нейрореабилитационного потенциала, что позволило абсолютному большинству больных пройти весь комплекс нейрореабилитационной программы.