Исследовательские проекты старшеклассников о биографии и творчестве Харуки Мураками

В третьей главе представлены исследовательские проекты старшеклассников о биографии и творчестве Харуки Мураками, описана подготовительная работа, приведены фрагменты из докладов учащихся, даны комментарии и дополнения к этим фрагментам.

Индивидуальный исследовательский проект «Научные источники, посвященные жизни и творчеству Харуки Мураками»

Цели данного проекта: познакомить учащихся со значимыми фактами биографии, личностью и творчеством Харуки Мураками; дать представление об особенностях прозы писателя (символы и образы, персонажи и локации).

В задачи этого проекта входил также анализ некоторых произведений писателя с целью выявления автобиографических совпадений. Работа над проектом предполагала обращение не только к художественной, документальной литературой, но и с исследованиями литературоведов. В результате ученики должны были, на основе изучения и обобщения источников, кратко и логично изложить полученные ими знания и комментарии к фактам биографии и творчества писателя (письменно и устно).

Рекомендованные источники:

• — Рубин Дж. Харуки Мураками и музыка слов.
• — Мураками Х. Медленной шлюпкой в Китай.
• — Мураками Х. О чем я говорю, когда говорю о беге.
• — Мураками Х. Пинбол — 1973.
• — Мураками Х. Хроники заводной птицы.

Ниже описаны результаты работы над этим индивидуальным проектом, который был выполнен учеником 11 «А» класса К. Костровым.

Формы отчета по проекту: доклад.

Этапы работы над проектом:

Работа над проектом осуществлялась большей частью самостоятельно. Поиск информации проводился учеником. С результатами этого поиска он знакомил преподавателя (общение через электронную почту), который предлагал свои рекомендации, давал советы по оформлению материала. Ниже приводятся фрагменты доклада ученика и наши комментарии к нему (фрагменты работ учащихся здесь и дальше даны курсивом).

Начало доклада вполне традиционно для большинства проектов школьников, посвященных биографии и творчеству писателя. Здесь обязательно широко представлена преимущественно биография и факты, которые могут быть легко заимствованы из Интернета, где есть специальные сайты, посвященные японской литературе вообще и Харуки Мураками в частности:

«Харуки Мураками — японский писатель эссеист и переводчик, один из самых ярких и общеизвестных представителей японской литературы. Женат, детей нет, увлекается марафонским бегом. В начале1990;х вел ток-шоу для полуночников на одном из коммерческих каналов в Токио, беседовал о западной музыке и субкультуре. Выпустил несколько фотоальбомов и путеводителей по западной музыке, коктейлям и кулинарии. Известен своей коллекцией из 40 тысяч джазовых пластинок.

Харуки Мураками родился в 1949 году в Киото, древней столице Японии, в семье преподавателя классической филологии. Дед Харуки Мураками, буддийский священник, содержал небольшой храм. Отец преподавал в школе японский язык и литературу, а в свободное время также занимался буддийским просветительством. Родители Мураками были приверженцами либеральных взглядов и, хотя временами проявляли строгость в отношении сына, предоставляли ему полную свободу самовыражения".

Харуки Мураками часто вспоминает то беззаботное детство в пригороде Осаки, свои многочасовые прогулки по окрестным холмам и купание с друзьями на близлежащем пляже (в дальнейшем берег забетонируют и возведут там жилые дома, о чем Мураками ностальгически пишет в последней главе «Охоты на овец») [19, с. 477].

«Мальчику была дана возможность брать книги в местном книжном магазине в кредит, исключение составляли только комикс и дешевые журналы, их Мураками, по запрету родителей, приобретать не мог. Харуки, получив такой простор для действий, стал по-настоящему одержим чтением, чему его родители были рады, однако именно их прогрессивная позиция по вопросам чтения, по-видимому, привела к нежелательным для них последствиям.

В 1950 году семья писателя переехала в город Асия- пригород порта Кобэ (префектура Хёго). Переехав в это город (очередной пригород, застроенный обнесенными забором домами), семья оформила подписку на две библиотеки мировой литературы, новые тома которых поступали в местный магазин раз в месяц. Мураками, в двенадцатилетнем возрасте, проводил уже все свое свободное время за книгами, глотая их одну за одной. Наверняка его отец надеялся привить сыну интерес к японской классике, каждое воскресное утро помогая ему в изучении родного языка, но Харуки предпочитал Стендаля, а в дальнейшем почувствовал вкус к Толстому и Достоевскому (три автора, которые особенно популярны в Японии: Кафка, Достоевский и Толстой). Чуть позднее будущий всемирно знаменитый писатель все же начнет читать японскую литературу, но только современную, оставаясь безучастным к классике. В 1985 году в свободной дискуссии с романистом Кэндзи Накатами (1946; 1992) выяснилось, что Мураками был знаком лишь с небольшим количеством японских авторов, помимо самого Накатами и классика Дзюнъитиро Танидзаки (1886−1965), мастера комического эффекта и певца чувственности. Мураками даже не пытался скрыть свою нелюбовь к Юкио Мисиме. «В период взросления, — говорит писатель, — я никогда не испытывал глубоких переживай во время чтения японского романа, вне зависимости от автора и года написания». Как только речь заходила о средних классах в городе Асия, все воспоминания Мураками тут же сводились лишь к одному: учителя всегда жестоко наказывали его. Он их откровенно не любил, а они отвечали ему взаимностью: ведь мальчик не хотел учиться. Эту привычку он не оставил и в Кобэ, где продолжал обучение в старших классах. Харуки предпочитал скучному и монотонному выполнению домашних заданий увлекательную игру в маджонг (играл он плохо, хотя и с энтузиазмом). Помимо этого, он любил приударить за девчонками, часами просиживать в джаз-кафе и кинотеатрах, прогуливать школу, читать на уроках романы и т. п., но, при таком скверном отношении к учебе, оценки он получал вполне сносные. Судя по раннему периоду Харуки Мураками, он вполне мог остаться человеком, ничем не выделяющимся из общей массы. Обычный милый мальчик из предместий крупного города, в жизни которого не было никаких выдающихся переживаний. Безусловно, от остальных его сверстников Харуки отличала любовь к погружению в себя и безудержному чтению понравившейся книги".

Анализ работ известного литературоведа Дж. Рубина, проведенный учеником под руководством учителя, помог выяснить, что никаких особых хобби, ни вредных привычек, ни сложной ситуации в семье, ни личных кризисов или травм, ни огромного богатства или тяжких лишений, ни каких-либо изъянов или особенных талантов — словом, никаких круто меняющих жизнь человека, особенно в подростковом возрасте, обстоятельств, которые могут послужить тем самым толчком, который выводит тонко чувствующие натуры на путь литературного творчества, которое может служить средством самотерапии, в жизни будущего писателя не было. Наоборот, в один прекрасный момент Харуки становится упрямым индивидуалистом. Он упорно избегал вступления в ту или иную общественную организацию — в стране, где принадлежность к какойлибо группе является нормой. Писатели не только в Японии, но и во всем мире, собирают вокруг себя литературные кружки, но Мураками так и не вступил ни в один из них.

Учась в Кобэ и работая в школьной газете, будущий писатель расширил круг чтения: сперва туда вошли авторы «крутых» детективов (Росс Макдональд, Эд Макбейн и Реймонд Чандлер), а затем Трумен Капоте, Ф. Скотт Фицджеральд (переводом его работ Мураками будет заниматься попутно с написанием романа «Охота на овец») и Курт Воннегут. Сам город Кобэ — центр международной торговли, именно поэтому там существовало немало букинистических магазинов с недорогими зарубежными книгами, которые были сданы иностранцами. Подобные оригинальные издания стоили почти вполовину дешевле переведенных на японский язык книг. Харуки был покорён. «Впервые заглянув в американские книги в мягкой обложке, я сделал открытие: у меня получается читать на иностранном языке, — вспоминает писатель. — Это опыт оказался столь же потрясающим, сколь и новым — понимать литературу, которая написана на выученном тобой языке, и по-настоящему увлекаться ею» [4, с. 58]. Можно догадаться, что подобным языком мог стать только английский.

Хотя изначально Мураками интересовался французской и русской литературами, его ранние годы совпали с периодом американской оккупации страны; он рос в растущей стране, которая, несмотря на всю свою самобытность, восторгалась американской культурой и старалась максимально приблизиться к ней. Мураками был по-настоящему одержим «истинно американскими» образами Джона и Роберта Кеннеди и не меньше десяти раз смотрел «Харпера», восхищаясь небрежно-традиционным стилем Пола Ньюмена — вот уж кто знал, как носить солнечные очки! Несмотря на всю свою увлеченность английским языком, Мураками не хватало терпения для того, чтобы систематизировать имеющиеся знания, именно по этой причине выше «троек» по английскому он никогда не получал. «Мои учителя, без всякого сомнения, были бы крайне поражены, узнай они о том, сколь активно я сейчас занимаюсь переводами», — шутит Харуки Мураками в одном из своих интервью [4, с. 72].

Мураками ненавидел учебу. Невозможно представить, через что ему пришлось пройти при поступлении в университет, время, которые именуется не иначе как «экзаменационный ад». Прилежному мальчику из среднего класса не приходило даже в голову противостоять всей системе образования в целом, поэтому он отправился сдавать вступительные экзамены во все престижные университеты, с одобрения своих родителей. Он решил изучать право, полагая, что испытывает к этому предмету некоторый интерес, но присоединился к довольно значительному числу абитуриентов, которые, провалившись с первого раза, становятся «ронинами» («самураями без хозяина») и готовятся к поступлению на следующий год (в романе «Хроники заводной птицы» главный герой как раз является одним из таких ронинов, работающим на адвокатскую кантору и готовящимся к поступлению в университет) [22, с. 51].

«Большую часть 1967 года Мураками провел за занятиями (или, как он уверяет, подремывая) в библиотеке Асии. Английский язык являлся один из самых сложных, если не самым сложным, вступительным экзаменом, но Харуки не хватало терпения заниматься грамматикой — он с большим рвением и интересом переводил отрывки их любимых им на тот момент американских триллеров. Однако в одном из экзаменационных пособий будущий писатель обнаружил нечто, увлекшее его своей новизной: первый абзац рассказа Трумена

Капоте «Ястреб без головы» («The Headless Hawk»). Это был, по словам самого Мураками, его «первый опыт настоящей литературы после всех этих „крутых“ романов». Юноша отыскал сборник рассказов Капоте и начал чтение, а после перечитывание их. Тот безмятежный год, который он полностью отдал на откуп чтению и раздумьям, убедил Мураками в том, что литература ему куда ближе, чем право, поэтому он сдал экзамены (и был зачислен) на филологический факультет университета Васэда в Токио.

Первые восемнадцать лет своей жизни, Мураками проговорил на кансайском диалекте, из-за чего в последствии волновался, сможет ли он овладеть стандартным токийским японским, но беспокойство оказалось напрасным — он усвоил его за три дня (один из героев рассказа «Yesterday» упоминает в диалоге со своим другом, что также, как и сам Мураками, говорил на кансайском очень долгое время, но при переезде в Токио вынужден был переучиться, так как его попросту не понимали и не воспринимали всерьез с таким выговором)".

«Видимо, я легко адаптируюсь» [4, с. 81], — однажды заметил писатель по этому поводу. Мураками частенько говорит о том, что, подобно большинству студентов, на учебу в те годы он не тратил ни минуты своего времени. «Я не учился в старших классах школы, — сознается он, — но я абсолютно не учился в колледже» [4, с. 83].

«Будущий писатель предпочитал посещать джаз-клубы в увеселительном районе Синдзюку или бары в окрестностях Васэды — прямо у подножия холма, на котором расположено общежитие. Территория университета, в то время, представляла из себя непроходимый лес из политических плакатов, которые служили скорее удобными носилками для перебравших собратьев, на которых их доставляли домой, если те не могли находиться в горизонтальном положении. Однажды эти самые носилки неожиданно переломились пополам, и юноша так ударился головой о ступеньку, что боль не отпускала много дней. Помимо веселых гуляний по барам Токио как со своими товарищами, так и без них, Харуки Мураками любил студенческие походы. Он с удовольствием вспоминает о том, как ночевал под открытым небом и принимал пищу от дружелюбных незнакомцев в разных частях страны (примерно то же происходило с героем „Норвежского леса“ ближе к концу романа)».

Осуществленный учеником анализ ранних произведений Мураками (которые были специально отобраны учителем) показал, что автор хоть и не ассоциирует себя напрямую с главными героями своих произведений, все-таки приписывает им некоторые моменты из своего прошлого. Например, в самом начале своей университетской жизни будущий автор поселился в общежитии Вакэй Дзюку, которое в дальнейшем будет упоминаться в романе «Норвежский лес», но в карикатурном изображении. Общежитие — частное заведение, находящееся в управлении некоего фонда, — расположено в лесистой местности, высоко на холме с видом на Васэду, оно не относится к какому-либо конкретному университету, а принимает студентов из разных колледжей. Мураками (возможно, в шутку) называл это место «рассадником» консерватизма, где режим наибольшего благоприятствования предоставлен студентам элитарных университетов, хотя в то же время это место являлось жутким притоном (последняя часть характеристики вряд ли отличает то место, где жил Мураками, от таких же мужских общежитий по всему миру). В этом общежитии нередко проживают иностранные студенты, изучающие японский. Они описываются Харуки настолько нелицеприятно, что иностранцев, пытающихся там побывать по следам писателя, часто встречают отнюдь не с распростертыми объятиями. Однако главный герой «Норвежского леса» живет в таком бедламе в течение первых двух лет своего пребывания в Токио, Мураками же выдержал всего шесть месяцев в этом месте, после чего спешно ретировался в небольшую съемную квартиру, где мог удовлетворить свои потребности в уединенном чтении.

Впервые за восемнадцать лет своей жизни Мураками жил один, чему был несказанно рад. Хотя Мураками и вел довольно аскетичный образ жизни, общению с девушками он все так же уделял значимую толику своего внимания.

«Несмотря на то, что подруг в колледже подруг у меня было не много, всего две, одна из них теперь моя жена. Они естественным образом стали моими друзьями, пожалуй, даже единственными» [4, с. 103].

«Жена Мураками, Ёко Такахаси, была стройной и тихой девушкой, с длинными волосами и приятными чертами лица, так до конца и не объяснявшими ее особого, загадочного магнетизма. Впервые они познакомились в Ватэбе, на занятии, которое они посетили вместе в апреле 1986 года (учебный год в Японии начинается в апреле). После этой судьбоносной встречи они и начали встречаться. Принадлежа к современному среднему классу, Харуки до той поры не знал никого, подобного Ёко, происходившей из семьи потомственных изготовителей футонов и выросшей в старом районе Токио, который населяли ремесленники. Родилась Ёко 3 октября 1948 года, на три месяца раньше Харуки. Девочка прилежно училась, поэтому родители отправили ее в элитную частную школу для девочек, где Ёко почувствовала себя неуютно. Один раз, в разговоре с одноклассницей, Ёко пожаловалась на то, что ей приходится преодолевать большие расстояния на пути к общественным баням, которые находились на другом конце квартала, в котором жила девочка. Ее одноклассница, наигранно удивившись, произнесла с сарказмом следующее: „О, да у тебя огромный дом!“ После этого случая Ёко никогда больше эту тему не затрагивала. Ёко и Харуки все чаще бывали вместе, но однажды девушка призналась в том, что один парень у нее уже есть. Молодые люди стали парой как в колледже, так и за его пределами. В 1971 году Мураками женился на Ёко, с которой живет до сих пор».

В ходе выполнения проекта ученик (под руководством учителя) смог выявить и сформулировать следующее: писатель в своих произведениях не просто использует автобиографические вставки, он делает это для того, чтобы познакомить своего читателя с бытом и нравом современных японцев на конкретном примере. Например, в рассказе «Последняя лужайка на сегодня», который входит в сборник рассказов «Медленной шлюпкой в Китай», протагонист говорит о том, что иметь несколько парней для современной девушке более чем нормально, даже удивительно, если он, то есть парень, всего лишь один [14, с. 121].

«Еще одним предметом увлечения Мураками в университетские годы, помимо чтения, стала американская музыка — конечно же, рок-н-ролл, звучавший по радио в определенные часы (Элвис Пресли, Рик Нельсон, «Бич Бойз»). А побывав на живом концерте Арта Блейки и «Джаз Мессенджерз» в 1964 году, пятнадцатилетний Харуки стал частенько экономить на ланче, чтобы накопить денег на джазовые пластинки (в конечном итоге эта любовь к винилу вылилась в коллекцию, которая насчитывает на данный момент сорок тысяч пластинок). Энциклопедические познания, как в джазе, так и в массовой американской культуре, сразу бросаются в глаза при прочтении его работ, хотя Мураками и не нагружает подобные ассоциации символичной многозначительностью.

Но все эти факты из биографии автора, как говорилось уже раньше о его детстве, не могли дать нужно толчка, при котором такая утонченная натура встала бы на путь самовыражения через литературные произведения.

Как признается сам автор в книге «О чем я говорю, когда говорю о беге», писать он начал спонтанно. Просто в один из солнечных весенних дней, посещая матч своей любимой бейсбольной команды («Якультские ласточки», чьим домом считается стадион Дзингу), Мураками понял, что должен написать повесть. Так с гулкого эха от удара молодого американского игрока, пославшего мяч при отбитии в левую часть поля, начинается творческий путь. Точкой отсчета этого пути принято считать 1978 год. Первой работой, вышедшей из-под пера автора, была повесть «Слушай песню ветра» (1979). По словам автора, сам он не особо интересовался судьбой своего творения, продолжая в это время на волне вдохновения писать вторую повесть, «Пинбол — 1973» (1980). Изначально, прежде чем стать успешным писателем, Харуки Мураками владел своим баром, джаз-баром «Питер Кэт» в районе Кокубундзи, в Токио. Самого Мураками притягивала перспектива безостановочно слушать музыку. До общения же ему дела не было вовсе. Но такое предприятие, открытие бара, как и все подобные ему, требуют немалых вложений. Однако отец Ёко согласился выручить молодую пару, дав им в долг некоторую сумму, правда, под проценты. Готовясь к новому этапу своей жизни, Харуки и Ёко начали днем подрабатывать в магазине звукозаписей, а ночью — в кафе. Мураками упоминает (естественно, не без художественного вымысла) о своем опыте работы в магазине в шестой главе «Норвежского леса». Они с Ёко скопили два с половиной миллиона йен, что составляло на тот момент примерно 8 500 долларов. Получив ссуду в банке в точно таком же размере, молодая чета в 1974 году смогла открыть небольшое уютное заведение на западной окраине Токио. Они назвали его «Питер Кэт» в честь кота — старого любимца Харуки. Сам кот, в честь которого было названо заведение, жил на даче у друзей Мураками, отходя от стресса, вызванного жизнью в большом городе. На тот момент ему было не меньше десяти лет и он, по всей вероятности, походил на кошку из романа Харуки «Охоте на овец» (дряхлая кошка, страдающая избытком газов), и, хотя Питера вскоре не стало, его образ остался в памяти хозяев и в творчестве Мураками. Обилие картинок, изображающих котов и кошек, всевозможные кошачьи фигурки — все это является неотъемлемой частью домашнего интерьера; появляются эти животные и в книгах писателя. Пропажа кота становится катализатором тех странных событий, что разворачивающихся в «Хрониках заводной птицы». Оформление клуба «Питер Кэт», выполненное в испанском стиле (белые стены, деревянные столы и стулья), ничем не напоминало «Джейз бар» из «Охоты на овец» и ранних романов. Оба супруга работали в баре как равные партнеры. Фотограф Эйдзо Мацумура, один из первых завсегдатаев клуба, остается другом семьи и ныне. С самых первых посещений ему пришелся по душе тот энтузиазм, с которым Мураками окунулся в работу — и в чтение книг (для этой цели хозяин устроил себе небольшую нишу прямо в клубе). Но что же выделяло этот неприметный с виду бар из ряда себе подобных? По мнению литературоведа Дж. Рубина, причиной всему та странная напряженная атмосфера, которая делала клуб «Питер Кэт» таким необычным местом, где «время остановилось». Сам бар представлял из себя подвальное помещение без окон; днем в баре подавали кофе, а вечером и алкоголь. Здесь, в неясном свете, Мураками ставил джазовые пластинки, подавал напитки, мыл посуду и читал. В тот период своей жизни Харуки читал любые романы, какие только попадались ему под руку (например, Чарлза Диккенса и Жоржа Батая).

По мнению писателя, которое явно отличается от мнений очевидцев, наиболее ценным для него оказалось «наблюдение» за «настоящими живыми человеческими существами», с теми объективными проблемами, которые возникают при общение с большим количеством посетителей и персоналом. Как утверждает лично знакомый с Харуки литературовед Джей Рубин, вполне возможно, что в силу своей природной скромности, Мураками скорее играл роль хозяина, нежели был таковым на самом дели, и, судя по всему, играл он ее не очень убедительно. Многие из завсегдатаев, включая известного романиста Кэндзи Накатами, считали хозяина абсолютно необщительным. Однако клуб пользовался большим успехом, благодаря многодневным усилиям молодой пары. Спустя три года после открытия, в 1977 году, Мураками переезжает со своим баром в более спокойный район города, Сэндагая. Лицензия на бар, время на который у Мураками совсем не оставалось в дальнейшем, в ранние годы его писательской деятельности, была продана в 1981 году".

В своем сборнике эссе «О чем я говорю, когда говорю о беге» Харуки Мураками так описывает те времена:"Так я и жил в те годы: вел счета, проводил переучеты, составлял график работы персонала, и, ко всему прочему, стоял за барной стойкой каждый день, готовил коктейли и еду. Бар закрывался под утро. Когда я приходил домой, то садился за кухонный стол писал — до тех пор, пока не начинал проваливаться в сон. Такой, да и подобной ей, жизни хватило бы на несколько человек. Этот ритуал продолжался три долгих года, пока я не осознал, что мне больше не под силу держать бар и одновременно писать повести" [18, с. 39].

Те, кто знаком с творчеством этого автора, наверняка обращали свое внимание на то, как много Мураками уделяет внимания музыке, передавая настроение своих персонажей через определенные композиции, которые, зачастую, являются джазовыми, чуть реже — классическими или рок-н-рольными (1960; 70-е, явление «Big in Japan»). Подробный анализ данного явления (обильного использования музыки в произведениях), проведенный учениками, помог выяснить, что такое внимание к музыке отнюдь не случайно. Будучи хозяином подобного заведения (бара), Харуки самолично подбирал музыку и стилистику заведения, которое, в конечном итоге, стало представлять из себя джазовый клуб. Неопределенным остается прошлое автора до черты, проходящей между двадцатью и тридцатью годами (хоть в его произведениях и есть упоминание студенческих годов его жизни, но они так сильно разнятся, что невозможно понять, где вымысел, а где чистая правда). Вполне возможно, что, еще обучаясь в университете, автор выделял именно эти музыкальные жанры, испытывая к ним наибольшее расположение. мураками литература япония урок, Но это лишь неподтвержденные домыслы, как и то, что образ полупрофессиональной пианистки, вынужденной по независящим от нее причинам покинуть сцену, был списан с жены самого автора, о юности которой также ничего не известно широкой общественности. Анализ подобранной учителем литературы помог определить, в каких именно произведениях Мураками этот образ встречается, причем в значительном количестве, например: «Норвежский лес» (1987), «Мой любимый sputnik» (1999), «Кафка на пляже» (2002), сборник рассказов «Медленной шлюпкой в Китай» (1983), а именно: рассказ «Ее песик в земле». Но это, как говорилось ранее, всего лишь домыслы, хоть и имеющие право на жизнь.

«Хотя Мураками и любит музыку всех направлений, он все же выделяет некоторые жанры. Музыка занимает одно из центральных мест как в его жизни, так и в творчестве. Даже само название вполне доступно об этом говорим: «Слушай песню ветра» (1979). Один журнал даже решил опубликовать дискографию всех музыкальных произведений, упомянутых в книгах писателя, и впоследствии эта затея вылилась в целую книгу. Харуки Мураками постоянно слушает музыку, тратя на это увлечение, как он сам говорит, не меньше десяти часов в день, но только в свободный. Очень странно, что он так и не стал музыкантом, хотя, если приглядеться, это утверждение справедливо лишь отчасти. Ритм является важнейшей составляющей прозы Мураками.

Писатель наслаждается музыкой слов и чувствует сходство между своим ритмом и рваным, синкопированным ритмом джаза, в чем он признался, выступая в Калифорнийском университете в Беркли:

" Стиль мой заключается в следующем: во-первых, я вкладываю в предложения столько смысла, сколько надо, ни грамма больше. Во-вторых, у предложений должен быть ритм. Это и есть то нечто, что я подчерпнул из музыки, из джаза. Благодаря разнообразному ритму, в джазе становится возможной импровизация. Все это — в работе ног. Для того, чтобы поддерживать ритм, не должно быть лишнего веса. Это значит, что надо сохранять только абсолютно необходимый вес, от которого не надо избавляться вовсе. А от жира следует избавляться".

Проанализировав вместе с учителем такие произведения Харуки Мураками, как «Охота на овец» и «Крутая страна чудес света», ученик пришел к выводу, что в тексте, где содержится такое количество музыки, вполне логично огромное внимание и органам слуха. Персонажи романов и рассказов Мураками тщательно следят за сохранностью своих ушей, предаваясь чистке оных с почти маниакальной страстью. В связи с этим возникает ощущение, что они всегда стремятся остаться на волне изменчивой и непредсказуемой жизни. Абсолютно уникальны и прекрасны уши одной из героинь, безымянной девушки героя из романа «Охота на овец» (1982), получившей имя «Кики» («Слушающая»). Эти прекрасные уши, как выясняется, обладают сверхъестественными способностями. Уши важны и для рассказчиков Мураками, поскольку те проводят массу времени, слушая различные истории.

«Мураками знает и умеет рассказывать истории, но еще он знает о том, как надо их слушать. Он явственно ощущает ту нить, протянутую от автора к слушателю, и понимает сам процесс настолько, что умеет воссоздать его в воображаемых обстоятельствах. В 1985 году Мураками выпустил целый сборник рассказов, которые, по словам автора, являлись подлинными рассказами его друзей, которые он когда-то от них услышал. Но в скором времени автор признался в том, что все эти истории были придуманы им самим.

Другой из рассказчиков Мураками так описывает процесс повествования в третьей книге «Хроник заводной птицы» (1994;1995), в огромном восьмисот страничном романе, который похож на клубок, составленный из различных историй, переплетающихся между собой: «Я с удивлением обнаружил, что моя спутница является прирожденным слушателем (речь идет о Крите Кано). Она мгновенно реагировала и знала, как направить течение истории в нужное русло с помощью умелых вопросов и ответов». Несомненно, героиня романа является прирожденной слушательницей, но куда больше интересует читателя та историю, которую рассказывает она, тем самым позволяя нам, от лица автора, сообщать о тех событиях, что находятся далеко за пределами его опыта. Сами рассказчики Мураками пассивны в повседневной жизни, но весьма активны во время повествования. Вот как рассказчик описывает свои ощущения на первых страницах романа «Пинбол — 1973» (1980):

«Одно время я чрезвычайно пристрастился к историям о местах, где я никогда не бывал или о которых ничего не слышал. Десять лет назад у меня была дурная привычка, я буквально хватал за шиворот людей и просил рассказать их о том, где они родились и как жили, настолько меня занимали истории. Возможно, тогда было мало людей того типа, что охотно выслушивают других, поскольку все — абсолютно все — рассказывали мне о себе с симпатией и энтузиазмом. Абсолютно незнакомые люди, услышав обо мне, разыскивали меня, чтобы поведать мне свои истории. Они рассказывали мне обо всем подряд, как будто бросая камни в высохший колодец, а когда они заканчивали, то каждый из них шел домой удовлетворенный… Я слушал их рассказы со всей серьезностью, на какую был способен».

Анализ сборника рассказов «Мужчины без женщин», рекомендованный к прочтению учителем, выявил, что герой, подобный этому, встречается и в рассказе «Шахразада». Само название рассказа уже о многом может нам сказать, ведь Шахразада — измененное имя Шахерезада, рассказчицы из книги «1001 и одна ночь», что рассказывала султану каждую ночь новую сказку. Но имя, по всей видимости, изменено не случайно, ведь Шахерезада рассказывала сказки, то, чего не было или могло быть лишь с небольшой долей вероятности, в то время как Шахразада рассказывала Хабаре истории из своей жизни. В какой-то момент Хабара настолько пристрастился к ее рассказам, что невольно начал тревожиться, придет ли снова та замужняя женщина, к которой он не испытывает любви, но испытывает определенное влечение. И что же ему делать, если он так и не узнает продолжения последней истории? Именно с этими мыслями обречен будет жить он, радуясь новому приходу своей Шахразады столь же сильно, как и сожалеть о ее уходе.

Вполне допустимо, что рассказчик, как в произведениях Мураками, так и в реальной жизни, не является терапевтом в полном смысле слова; но он всегда внимателен, зато он обладает чувством юмора, способен сочувствовать и всегда готов вас выслушать. «Когда я слушаю истории других людей, я исцеляюсь», — признался Мураками психологу ХаяоКаваи. «Да, да, — ответил Каваи, — мы поступаем точно так же: исцеляем и сами исцеляемся» [4, с. 174]. «Терапевтический» тон ранних книг Мураками определенно способствовал успеху автора, столь быстро пришедшему к нему. Истории, рассказанные вдумчивым двадцатидевятилетним автором, объясняющим, как он пережил десятилетие от двадцати до тридцати, — своего рода справочник для читателей, вступающих в этот опасный период, когда приходится расстаться с тихой размеренной жизнью колледжа или университета в поисках своего индивидуального пути.

«Помимо уже названных произведений, Харуки Мураками дал жизнь огромному количеству персонажей:

• А) в пятнадцати романах:
  • 1. «Слушай песню ветра» (1979); 2. «Пинбол — 1973» (1980);
  • 3. «Охота на овец» (1982);
  • 4. «Страна Чудес без тормозов и Конец Света» (1985);
  • 5. «Норвежский лес» (1987);
  • 6. «Дэнс, дэнс, дэнс» (1988);
  • 7. «К югу от границы, к западу от солнца» (1982);
  • 8. «Хроники заводной птицы» (1984;1985);
  • 9. «Подземка» (документальный роман 1997;1998);
  • 10. «Мой любимый sputnik» (1999);
  • 11. «Кафка на пляже» (2002);
  • 12. «Послемрак» (2004);
  • 13. «Тысяча Невестьсот Восемьдесят Четыре» (2009;2010);
  • 14. «Бесцветный Цкуру Тадзаки и годы его странствий» (2013);
  • 15. «Убийство командора», не переведенный на другие языки (2017). Б) в двенадцати сборниках рассказов:
  • 1. «Медленной шлюпкой в Китай» (1983);
  • 2. «Хороший день для кенгуру» (1983);
  • 3. «Светлячок и другие рассказы» (1984);
  • 4. «Ничья на карусели» (1985);
  • 5. «Повторный налёт на булочную» (в России «Исчезновение слона») (1986);
  • 6. «TVлюди» (1990);
  • 7. «Почти до слез чужой язык» (1994);
  • 8. «Игрушка в ночи» (1995);
  • 9. «Призраки Лексингтона» (1996);
  • 10. «Все Божьи дети могут танцевать» (2000);
  • 11. «Токийские легенды» (2005);
  • 12. «Мужчины без женщин» (2014).

Все произведения Харуки Мураками были по достоинству оценены как критиками, так и читателями по всему миру: 1) в 1982 году получил премию Номы для начинающих писателей за роман «Охота на овец» (главной литературной премией Японии является премия Номы, эта премия присуждается авторам выдающихся произведений в области художественной литературы, литературоведения или публицистики, которые были опубликованы в отчетном году в журнале, газете или отдельной книгой; премия присуждается каждый год, начиная с 1941 года; премия присуждается каждый год, начиная с 1941 года); 2) в 1985 году получил премию Танидзаки за роман «Страна Чудес без тормозов и Конец Света» (японская премия имени Дзюнъитиро Танидзаки присуждается ежегодно автору какого-либо выдающегося литературного произведения; учреждена она была издательством «Тюокоронся»; эта премия посвящена памяти великого классика японской литературы ХХ века Дзюнъитиро Танидзаки);3) в 1995 году получил 47-ю литературную премию Ёмиури за роман «Хроники заводной птицы» (японская литературная премия «Ёмиури» была учреждена в 1949 году, ее учредил издательский дом «Ёмиури»; целью этой премии было возрождение японской литературы в годы после войны, каждый год эта премия присуждается в шести номинациях: драматургия, проза, художественный перевод и литературное исследование, литературная); 4) в 2006 писатель получил литературную премию имени Франца Кафки (премия Франца Кафки — международная литературная премия, учрежденная в 2001 году, присуждаемая чешским Обществом Франца Кафки совместно с городской администрацией Праги в память о жившем в этом городе Франце Кафке; премия стала первой чешской международной литературной наградой мирового значения и расценивается как одна из наиболее престижных международных наград, лауреату вручается денежная премия в размере около 10.000 долларов США и бронзовая статуэтка— миниатюрная копия пражского памятника Кафке).

Однако одно из самых популярных произведений японского автора (именно с этого романа, по мнению Мураками, начался его профессиональный путь литератора), «Охота на овец», изначально было забраковано редакторами одного литературного японского журнала.

В отличие от большинства японских авторов (Кобо Абэ, Ясунари Кавабата) Мураками является более понятным для неподготовленного читателя (синтоистские идеи и прочие составляющие культуры хоть и встречаются довольно часто, в большинстве случае объясняются автором). Это, в первую очередь, связано с тем, что Мураками жил на протяжении пяти лет в Соединенных Штатах Америки, куда он уехал в 1991 году и занял должность стажёра-исследователя в университете города Принстон, штат Нью-Джерси. В Японии вышло 8-томное собрание сочинений, в которое вошло всё, что было написано в период с 1979 г. по 1989 г. В 1992 году Мураками получил степень адъюнкт-профессора Принстонского университета. Уехав из Японии на Запад, он, прекрасно владевший английским языком, впервые в истории японской литературы начал смотреть на свою родину глазами европейца

Кто-то может сказать, что написать такое внушительное количество качественной литературы — нечто невозможное, выходящее за рамки человеческого (в учет не берется переводческая деятельность писателя, начиная с первых переводов Фицджеральда в 1979;1980 гг.). Ко всему прочему, из-за своей популярности Харуки Мураками давно уже присвоен статус писателя массовой литературы, что в эпоху литературы non-fiction звучит как оскорбление и даже некое обвинение. Но мало кто знает, как же тяжело дается каждая книга, каждый отдельно взятый рассказ или эссе. Весь процесс написания книги Мураками сравнивает с забегом марафонца, который, начиная с малых дистанций (рассказов), постепенно увеличивает расстояние, становясь сильнее и выносливее (романы). Выносливость, а точнее запас энергии, которым должен обзавестись писатель, — третье по значимости качество, по мнению автора, которым должен обладать настоящий писатель. На первое место Мураками безоговорочно ставит талант, который он, в свою очередь, делит на два типа, отличные друг от друга, хоть и с общими чертами, явно относя себя к одному из них:

«Каждое мое интервью начинается с одного и того же вопроса, какими качествами должен обладать хороший писатель. Ответ очевиден — в первую очередь писатель должен обладать талантом. Как бы вы не усердствовали, сколько бы сил вы не прикладывали, если у вас нет таланта, то хорошим писателем вам никогда не стать. Это больше предварительное условие, нежели приобретенное качество. Даже самый лучший в мире автомобиль не сдвинется с места без горючего. Но есть и проблема с талантом. Заключается она в том, что человек не может контролировать его количество и качество. А когда вы поймете, что его явно не хватает, то как ни придумывай, откуда пополнить истощившиеся запасы, как ни пытайся экономить талант, растягивая его на подольше, из этого мало что сможет получиться. Талант живет сам по себе, хочет — фонтанирует, хочет — иссякает, и тогда плохи ваши дела.

…Безусловно, есть писатели с врожденным талантом, которым сам процесс написания дается точно играючи. Как из обильного источника извергаются на бумагу слова. Еще немного, и вот уже готово новое произведение. Без всяких усилий. Такие люди, хоть и редко, но все же встречаются. Но я, как ни жаль, никакого отношения к ним не имею. На моем пути днем с огнем не найдешь такого фонтанирующего источника. И до тех пор, пока я не поработаю киркой, не расколю скалу, не пробурю скважину — мне ни за что не припасть к творческому источнику. Для того, чтобы написать роман, мне приходится работать по-черному, не жалея ни сил, ни времени. Каждый раз, начиная работу над новым произведением, мне приходится бурить совершенно новую скважину. Долгие годы такой жизни, надо сказать, меня закалили. Именно теперь в том, что касается поиска подземных вод, долбежки скального грунта и глубокого бурения, мне трудно найти равных себе. Поэтому, как только я замечаю, что источник иссякает, я тут же перехожу на другое место. Но если в подобной ситуации окажется человек, привыкший полагаться на бьющие из-под земли струи, он вряд ли сможет вот так с разбегу воспользоваться бурильной стратегией".

Как упоминалось ранее, Харуки Мураками является большим фанатом марафонского бега и джаза. Несмотря на то, что в своих немногочисленных интервью автор отрицается прямую схожесть с персонажами своих повестей и романов, эти самые черты нет-нет, да и намекнут нам на то, что если перед нами не полностью воплощенный образ автора, с его моделью поведения и интересами, то уж, как минимум, неплохой литературный аналог реально существующего человека".

Проведенный учеником анализ системы образов Харуки Мураками помог выявить, какой же из героев более остальных похож на автора, ставшего его прототипом. Самым ярким примером, подтверждающим данное высказывание, является персонаж одноименного рассказа «Кито», вошедшего в сборник.

«Мужчины без женщин». Главный герой рассказа — Кито, продавец спортивной обуви, но не просто спортивной, а именно обуви для бега. Сам Кито, в силу своих профессиональных интересов, знаком лично со многими молодыми, подающими надежду спортсменами (Харуки Мураками был знаком с командой по легкой атлетике S&B). Сам Кито, будучи молодым студентом Токийского университета, активно занимался легкой атлетикой, но вынужден был уйти из спорта из-за спортивной травмы. На этом схожесть между героем и создавшим его автором не кончаются, а только начинаются. Узнав, что жена ему неверна, Кито уходит из дома в обустроенный им бар (бывшее кафе тети). Уходя из дома, помимо спортивного снаряжения, герой уносит и коллекцию старых пластинок, на которых записаны джаз композиции (сам автор является коллекционером пластинок подобного музыкального жанра).

Сам бар представлял из себя подвальное помещение без окон; днем в баре подавали кофе, а вечером и алкоголь. Кито окунулся в работу — и в чтение книг (для этой цели хозяин устроил себе небольшую нишу прямо в клубе). И, в завершении сравнения, стоит упомянуть о том, что бар Кито постигает та же участь, что и бар самого Харуки Мураками: он закрывается. Единственное отличие здесь заключается в том, что в рассказе упомянуты совсем иные причины (не прописаны точно, но есть множество намеков) закрытия сего заведения, которое, несмотря на то, что находилось в отдалении от оживленных улиц, имело своих завсегдатаев (в том числе и кошку).

«Но это все факты дней минувших. Что же происходит с знаменитым автором сейчас, чем занят он, помимо написания нового романа, который выйдет в марте 2017 года? Преодоление пятидесятилетнего рубежа в 1999 году, по-видимому, далось Мураками гораздо легче, нежели сорокалетие. Он продолжает участвовать в марафонских забегах, писать романы, рассказы и

non-fiction, а также переводить в таком, безусловно, завидном темпе, что каждая новая выходящая книга о нем становится чем-то похожим на перечисление его успехов. Как уже говорилось ранее, следом за премией Ёмиури, полученной за «Хроники Заводной Птицы», сразу же последовала премия Кувабара Такэо (июль 1999 г.). Учрежденная в честь великого исследователя литературы, премия Кувабара присуждается за выдающуюся работу в области nonfiction. В данном случае таким достижением сочли вторую книгу о газовой атаке, озаглавленную «Земля обетованная». Мураками, как и годами ранее, не стремится обрести славу посредством телевидения. Однако появление интернета сделало не таким скрытным, каким он был ранее. Тот самый симпатичный брат, который знаком читателям по его ранней прозе, вырос и стал мудрым и заботливым (хотя и по-прежнему забавным) дядей, знающим ответы на самый широкий круг вопросов. Публичный имидж писателя в Японии стал

«белее и пушистее». Например, рекламная надпись на чудесно оформленном томике, вышедшим в свет в июле 2001 года, уверяет нас: «Эти долгожданные

эссе тихо и мягко опустятся на самое дно ваших сердец". Не может не радовать тот факт, что Мураками, несмотря на свою тягу к космосу и всему мистическому, остается человеком земным, не лишенным при этом чувства юмора. Посредством Интернета он предоставляет своим поклонникам возможность мельком заглянуть в его частную жизнь. Достаточно взглянуть на один фрагмент с веб-сайта, недавно опубликованный под довольно специфичным названием:"Решено! Спросим-ка Мураками!" — кричат люди, пытаясь задать Харуки Мураками 282 огромных вопроса, но действительно ли Мураками сможет на них достойно ответить?"

На данный момент у Мураками есть несколько помощников в Токио, работающих на эту литературную индустрию, состоящую из одного человека, и у писателя уже не так много возможностей свободно путешествовать по миру. Исключение составляют командировки от журналов и издательств. К примеру, после двух томов, посвященных газовой атаке, он написал чудесную книгу «Сидней!» («Sydney!») об Олимпийских играх 2000 года. Это не просто красочное описание спортивных достижений, но и веселые и подробные репортажи из жизни коала и обитателей сиднейского аквариума, а также рассказ о туалетах на футбольном стадионе в Брисбене и некоторые исторические зарисовки. Все это является следствием детальных исследований, а не выдумки, вроде заметок Мидори в «Норвежском лесе».

Когда Мураками хочется долгое время работать без перерыва и на время освободиться от тяжкого бремени славы, они с Ёко едут за границу. Впрочем, со своими помощниками Харуки постоянно держит связь по электронной почте. Как и в джаз-клубе, в этом бизнесе Ёко играет роль незаменимого и почти полноправного партнера. Она не только заботится об организационной стороне дела, но и остается первым читателем мужа и самым конструктивным и правдивым его критиком… Конечно же, именно способность писателя оставаться столь убедительно заурядным во время путешествий в другие миры и побуждает нас составлять ему компанию. Так что же происходит с нашим «заурядным» писателем после 2002 года? Он по-прежнему придерживается позиции, к осознанию которой пришел 18 марта 1987 года, когда испытал «маленькую смерть в 3:50 ночи»: «Самая важная часть творческого процесса предполагает путешествие в другой мир и возвращение из него, а тот мир неизбежно связан с образом смерти. Я всегда испытываю это ощущение, работая над романом, и со временем оно ничуть не меняется». На вопрос о том, каким он представляет себя «в возрасте шестидесяти четырех лет», автор «Норвежского леса» (и других книг, написанных под влиянием «Битлз») ответил так:

«Конечно же, я и представить себе не могу, чем буду заниматься и что из себя буду представлять в шестьдесят четыре года. Возможно, я попрежнему буду писать романы. Для меня это тяжелый физический труд, особая форма борьбы, поэтому, когда физические силы на исходе, писать я больше не могу. Вот я и занимаюсь спортом каждый день, чтобы и после шестидесяти четырех не потерять физическую форму. Однако, как ни старайся, выше головы не прыгнешь. И хотя я не знаю, когда окончательно исчерпаю свои возможности, я чувствую, что должен писать, пока у меня это еще получается. Я намерен и впредь выкладываться полностью, пока не кончатся силы. Я убежденный индивидуалист, поэтому хорошо приспособлен к работе в одиночку, будь то физическая тренировка или укрепление силы духа. Так что, думаю, я и в шестьдесят четыре еще буду писать романы.

Мне кажется, если бы литературные произведения (в особенности романы) в один прекрасный день исчезли из современной жизни, это ни для кого не стало бы такой уж невосполнимой потерей. Есть масса вещей, которые тут же заняли бы место книг, ведь все большее число людей и так признаются, что им не удается прочитать и одного романа за год. Иными словами, я зарабатываю себе на жизнь тем, без чего люди вполне могут прожить. Если призадуматься, это ведь просто чудо, и я не думаю, что имеет смысл это анализировать. Я просто хочу делать то, что мне нравится, так, как мне нравится, — другими словами, я хочу и дальше жить так же, как жил до сих пор. Полагаю, к моменту, когда мне исполнится шестьдесят четыре, моя жизнь будет покоиться на трех китах: я буду писать, слушать музыку и тренироваться. Все остальные занятия, похоже, постепенно отпадут. Иными словами, я двигаюсь в сторону все большей «завершенности». Ну и книги мои, конечно, тоже движутся в сторону все большей «завершенности». Наверное, мои тексты привлекают людей вот по какой причине: я нахожу какой-то особый юмор даже в том, что неуклонно погружаюсь в одиночество и изоляцию. По крайней мере, это качество я постараюсь не утратить с возрастом. Но кто знает, может, в шестьдесят четыре я поменяю жену на молоденькую танцовщицу и воскликну: к черту романы, пора, наконец, просто радоваться жизни! Да нет, не выйдет. По мне, так лучше в полном одиночестве слушать «Бич Бойз» или Бада Пауэлла, чем жить с молоденькой танцовщицей. Кстати, я точно уверен, что, достигнув этого пресловутого возраста, я буду слушать старые пластинки… Ну, и в марафонах, наверное, тоже буду участвовать. Мои результаты, конечно же, будут становиться все хуже, но едва ли это имеет значение. Главное — бежать, а результаты — черт с ними, с результатами…

Нью-Йорк, Бостон… Одним словом, едва ли моя жизнь сильно изменится. Возможно, только одно следует добавить: вещи, которыми ты долго занимаешься, растут вместе с тобой и становятся значительнее. Вот я и хотел бы наслаждаться этой значительностью, пока живу".

Финальная часть проектной работы старшеклассника подготовлена им самостоятельно, на основе знакомства с последними интервью Харуки Мураками, размещенными на многочисленных сайтах. Очевидно, что этот финал, как и сам выбор темы проекта, стал отражением интереса школьника не только к творчеству писателя, но и к культуре современной Японии, судьбам ее самых ярких представителей. К докладу были подготовлены многочисленные иллюстрации, слайды, музыкальные фрагменты, которые этот интерес только подтвердили.