Литургический анализ. 
Духовно-музыкальное творчество диакона Сергия Трубачева на примере песнопения "Свете Тихий" (гармонизация валаамского распева)

Валаамское пение

Древние распевы, как и древнерусская литература, живопись, — это дух нашего народа, воспитавшегося матерью Церковью и принесшего самое лучшее от своего богатства и дарования в ее недра. «От первых христиан, принявших Святое Крещение в Русской земле, от первых насельников русских монастырей, от великих устроителей Руси дошли в этих напевах и пламенная вера, и смиренное моление, великая любовь к Богу и Отечеству, соединявшая воедино князей и воинов, монахов и мирян, служителей Церкви и народ. Молитвенные напевы объединяли защитников Родины и служили и служили надежной защитой „во бранех“ внешних и внутренних. Сила веры и молитвы воодушевляла создателей и хранителей их — певцов-молитвенников, избранников клира». [11, страница 33].

Когда, с конца XVII века в церковную музыку стали насаждаться европейские формы и новый, идущий от инструментальной музыки гармоничный язык, православные монастыри сосредоточились на сохранении певческих традиций и дали церковным распевам иное бытие в новом многоголосном стиле, основанном на русской распевности и подголосочности. Так, совмещение многоголосия с распевно-мелодическим претворением молитвенного текста в Киево-Печерской Лавре свидетельствовало о бережном отношении певцов к вековым основам церковного пения. Не менее бережным было сохранение древних распевов в Новгороде, в Соловецкой обители, на Валааме.

Валаамский монастырь до петровского времени подвергался частым разграблениям со стороны шведов и поэтому остров временами совершенно пустовал. В XVIII веке монашескую жизнь тоже не удавалось наладить, она постепенно стабилизировалась только с пришествием на Валаам саровского старца Назария — тогда на острове началось каменное строительство. Как написано в жизнеописании старца Назария, «перед поступлением его там (на Валааме) были: строитель, один монах, два белых священника, но и те по несчастному случаю все утонули. Почему около года священнодействовал только сам Назарий» «Валаам: островок русского церковного пения». [13]. Этот новый период истории Валаама начался в 1782 г. Преосвященный Гавриил, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский, явившийся инициатором возрождения монастыря и направивший туда старца Назария, писал в грамоте, данной в Валаамскую обитель: «…дабы восстановить в нем (острове) селение святых…, установляем, да всегда в нем правила, хранимые в Саровской пустыни, содержатся непреложно» «Валаам: островок русского церковного пения». [13]. Слава о Валаамском монастыре распространилась даже за границы России, так что с Афонских гор, будучи побуждаемы священным любопытством, многие приходили на поклонение валаамским чудотворцам Сергию и Герману и с удивлением смотрели на устройство этой обители. Устав Валаамского монастыря в деталях повторяет строгий устав Саровской пустыни. Пение предписывается только столповое.

Интереснейшим памятником Валаамского певческого искусства является «Валаамский обиход», подготовкой его издания в 1891—1903 гг. занимался лично игумен Гавриил, ученик великого игумена Валаамской обители Дамаскина (Кононова). Изданий обихода было два — в 1902;м и в 1909;м гг. Отец Гавриил был большим рачителем церковного пения. Записывать на ноты Валаамские песнопения ему помогал тогда еще юный инок Михаил старший (по воспоминаниям монахини Ангелины, ученицы о. Михаила старшего).

В предисловии сказано, что собранные в нем песнопения исполнялись неизменно в течение многих лет, поэтому головщики (так на Валааме назывались начальники клиросов), певшие на клиросе по 30−40 лет, знали их до тонкости и пели, не прибегая ни к каким нотам. Но, с течением времени, одни из этих лиц умерли, другие за старостью перестали петь, и на клиросе явилось молодое поколение, которое для усвоения вышеупомянутого напева стало прибегать к рукописным нотам. Имея главною заботою, как бы не потерять, или не изменить это древнее пение Валаамской обители, монастырь позаботился сохранить этот напев, записав все правильно с голоса.

«Валаамский обиход», при ближайшем рассмотрении, не содержит каких-либо особенных «валаамских песнопений». В основном это песнопения, принадлежащие столповому, киевскому Киевский и греческий распевы — это позднейшие распевы русского богослужебного пения. «Киевский распев образовался главным образом из знаменного… в конце XVI — начале XVII вв. …в киевском распеве, сверх знаменного, совмещаются также роспевы: греческий, южно-русский и болгарский». [1, страница 124] и греческому «Греческий распев известен в Москве с середины XVII века… Он был записан „с голоса греческих клириков и певцов, пребывавших тогда в Москве… украинскими („киевскими“) и московскими певцами и мастерами пения. При этом греческие мелодии были записывавшими русифицированы до неузнаваемости“». [1, страница 127] распевам.

Особую ценность представляют собой приведенные в «Валаамском обиходе» первые стихиры на «Господи воззвах» и подобны, то есть образцы для пения стихир «на глас», как это называется у старообрядцев, и «на подобен». Авторитетность валаамских гласов и подобнов подтверждает сравнение их с современной старообрядческой практикой, главное достоинство которой в преемственности. За исключением стихиры на Господи воззвах восьмого гласа, все эти песнопения довольно точно совпадают с современным их исполнением в таких известных беспоповских общинах, как Рижская гребенщиковская и Невская. Структура стихиры четвертого гласа одинакова в Валаамском обиходе с практикой вышеуказанных общин, но разнится с другими ее вариантами: из Синодального октоиха, с устной традицией старообрядцев, приемлющих священство. К столповому распеву принадлежат следующие песнопения обихода: Предначинательный псалом, Блажен муж, стихиры на Господи воззвах, Догматики, Прокимны, Богородичны стиховни, Бог Господь, Свят Господь Бог наш. Как правило, от мелодически развитых (богатых) знаменных песнопений они отличаются сокращенностью и «сглаженностью» распева. Так, например, во всем обиходе не встречается ни одной фиты.

Литургия представляет собой наиболее цельное в стилистическом плане собрание песнопений. Кроме болгарского «Единородный Сыне», все песнопения — русской знаменной традиции. «Господи, спаси благочестивыя…» — шестого гласа, как и в Синодальном обиходе; Трисвятое — оттуда же, из песнопений при архиерейском служении; тройная Аллилуиа — оттуда же, в рукописях старообрядческих или послениконовских подобной мелодии встречать не приходилось. «Слава Тебе, Господи» — такая же, как в Синодальном обиходе и рукописях никоновской редакции. Херувимская — та же самая, что и во всех певческих книгах: и старообрядческих и послениконовских, не имеет никакого названия как единственная в своем роде, а в Синодальном обиходе озаглавлена «на 6-ой глас». Евхаристический канон — такой же, как и везде, но последние слоги фраз распеваются на особый мотив. «Достойно есть» — путевая Путевой, или путный роспев в древнерусском церковном пении занимает значительное место. В богослужебных книгах он встречается с конца XV по XVII век, им распеты все основные богослужебные тексты. по своей организации этот роспев более близок столповому знамени. Он имеет полную гласовую систему, то есть свое осмогласие, свои попевки и фиты. Путевое («путное») знамя и путные попевки представляют собой более сложный вариант знамен и попевок столповых, они протяженнее, медленнее, их ритмический рисунок сложнее, с частым использованием долгих звуков, пунктирного и синкопированного ритмов". [1, страница 88]. В Синодальном обиходе она отсутствует. Причастны обычного распева отсутствуют, но дан образец для исполнения причастна читком. Несмотря на то, что песнопения эти, будучи записаны с голоса, содержат много исполнительской мелизматики (как то: вместо одного длинного звука — несколько звуков короткой длительности, заполнение интервала проходящими ступенями, всевозможные опевания), все они узнаваемы и дают представление о репертуаре валаамского клироса.