Групировка образов в романе В. Гюго «Собор Парижской Богоматери»

Их спутница была одета приблизительно так же, как и они, но в ее одежде и во всех ее повадках было нечто такое, что изобличало в ней жену провинциального нотариуса. Уже по одному тому, как высоко она носила кушак, видно было, что она недавно приехала в Париж. Прибавьте к этому шейную косынку в складках, банты из лент на башмаках, полосы юбки, идущие в ширину, а не вдоль, и тысячу других погрешностей против хорошего вкуса". Таким образом, мы видим со вкусом одетых парижских горожанок, от которых провинциалка отличается вызывающей безвкусностью. И в этом весь Париж. Как отмечает Е. М. Евнина, «перед читателем — море крыш: шиферных, черепичных; купола и ажурные шпили, вонзающиеся в небо; густая сеть причудливо перепутанных улиц, площадей, мостов; улицы — узкие, страшные по ночам; площади: Правосудия, где судят преступников, и Гревская, где их казнят. В разных планах, с разных сторон, даже с высоты птичьего полета встает перед нами живописный средневековый город».

В романе перед нами предстает образ многоликого Парижа, который связан двумя главными местами: собственно кафедральным собором и Гревской площадью — местом свершения королевского правосудия, куда поглазеть на пытки или казни приходят представители всех сословий. Именно на Гревской площади происходит первая встреча Генргуара и Эсмеральды, именно на Гревской площади Эсмеральда обретает мать, именно здесь нелепое предубеждение отчаявшейся женщины против цыган становится причиной гибели ее горячо любимого ребенка, которого она только что обрела. Характерно, что преступление, за которое судят и приговаривают к смерти Эсмеральду, не существует. Цыганку обвиняют в убийстве ее возлюбленного — Феба, который оказался лишь легко ранен и к моменту казни девушки уже оправился и даже наблюдал за этой казнью из окна вместе со своей властной невестой. Являясь центром метапространства представленного в романе Парижа, Собор и Гревская площадь могут быть местом встречи героев, но этого не достаточно для того, чтобы столкнуть их лицом к лицу.

В романе «Собор Парижской Богоматери» Гюго фактически выводит два параллельных мира, каким-то образом существующих в пространстве одного города. У этих миров разные короли, разные духовные лидеры, разные законы и традиции, но один Собор. Собор воплощает в себе верховную власть и, вместе с тем, еще существующую традицию защиты церковью обездоленных. Борьба светского мировоззрения с церковным главенством происходит в двух направлениях: со стороны Двора Чудес и со стороны официальной власти: одни пытаются освободить Эсмеральду из заточения, другие требуют ее выдачи во имя прекращения беспорядков. В первом случае бродягами движет искреннее желание помочь попавшей в беду подруге, во втором преследуются политические цели создания прецедента выдачи человека, просившего убежища. Такое подрывание основ церковной традиции призвано подчеркнуть главное: прежние традиции сбрасываются обществом как изношенная одежда. Новый способ выражения мысли не требует довления громады собора: «изобретение книгопечатания — величайшее историческое событие.

В нем зародыш всех революций. Оно является совершенно новым средством выражения человеческой мысли; мышление облекается в новую форму, отбросив старую. Это означает, что тот символический змий, который со времен Адама олицетворял разум, окончательно и бесповоротно сменил кожу". Тем не менее, несмотря на все новые веяния, Собор все еще олицетворяет абсолютную власть над судьбами людей. Как пишет об этом Е. М. Евнина, «Собор — сердце средневекового Парижа, сюда стянуты все нити романтического сюжета. Гюго искусно пользуется приемами совпадения, случайных встреч, связывая в один драматический узел судьбы столь различных людей».

Соответственно, образ Собора это та ось, на которую нанизываются судьбы героев, тот центр, который властвует над ними, независимо от общественного положения. Все герои сгруппированы вокруг Собора, который символизирует воплощение идей. Как замечает В. Гюго в рассуждении о том, что здание больше не является главным языком народов Европы, «печать — это тоже сооружение, растущее и взбирающееся ввысь бесконечными спиралями; в ней такое же смешение языков, беспрерывная деятельность, неутомимый труд, яростное соревнование всего человечества; в ней — обетованное убежище для мысли на случай нового всемирного потопа, нового нашествия варваров. Это вторая Вавилонская башня рода человеческого». И это замечание изменяет движение времени с линейного на цикличное. Такая перемена возможна только в пространстве Собора. Как было сказано выше, образ кафедрального собора для европейской культуры является центральным, это дом Бога, пространство богоявления, там не действуют гражданские законы.

И в пространстве Собора происходит перенесение актуального конфликта в зону современную автору, где подхваченные вихрем новых идей парижане совсем недавно штурмовали Бастилию. Начавшись со слова «Рок», написанного на греческом языке, последними словамидействующего героя в романе является трагическое восклицание Квазимодо: «Это все, что я любил!». Потеряв одновременно двух боготворимых им человек, Квазимодо умирает подле тела Эсмеральды, о чем мы узнаем из последней главы, где автор рассказывает о том, как случайно были найдены два скелета, один из которых держал в объятиях другой и «когда его захотели отделить от скелета, который он обнимал, он рассыпался прахом». Так первое слово романа — рок — дополняется последним словом — прах. Заключение

На основании вышеизложенного можно придти к выводу, что в романе В. Гюго «Собор Парижской Богоматери» образы сгруппированы параллельно по отношению друг к другу и по окружности, если рассматривать с точки зрения Собора. В первом случае мы видим два параллельных мира, не имеющих между собой почти ничего общего. В этих мирах разные короли, разные законы, даже разные Папы. Среди отверженных царит грубоватая искренность, среди благопристойных горожан и аристократии — холодный расчет и соблюдение внешних приличий. Герои романа архетипичны и воплощают в жизнь сценарии, характерные для средневековья.

Более того, для своих социальных ролей эти герои вполне обычны, стало быть к ним нельзя в полной мере подходит с меркой романтизма. Центром этих вселенных, а также точкой их пересечения является Собор, который один принадлежит и богатым, и нищим. Это главная опора мира, находящаяся вне пространства, не принадлежащая никому. Собор — это воплощение идеи и идеологии.

Борьба за собор разворачивается с обоих сторон — политическая со стороны короля Франции, безрассудным штурмом со стороны короля бродяг. Рок и прах — первое и последнее слова романа очень точно отражают тщету человеческой жизни, оказавшейся вовлеченной в процессы борьбы за идеал и идеологию, образом которых в этом романе выступает Собор. Библиография

Николаев В. Н. Виктор Гюго — Великий французскийй писатель//Гюго В. Собрание сочинений в 15 т. — Т.

1. — М., 1953. — С. 5—34Евина Е. М. Виктор Гюго//Гюго В. Девяносто третий год. Эрнани.

Стихотворения. — М., 1973. —

С. 5—29Ле Гофф Ж. Герои и чудеса средних веков. М., 2011

Гюго В. Собор Парижской Богоматери. М., 1976.