Отличие концептуальной метафоры, проходящей через стадию образа, заключается в конечном результате: функционируя в обиходно-бытовой сфере и в языке науки, она стремится освободиться от образности. В обиходно-бытовой сфере, а также в научно-популярной литературе образный характер метафорической номинации сохраняется дольше, чем в языке науки, где обозначаемые концепты должны быть верифицированы.
В концептуальной метафоре нет нацеленности на полное отождествление объектов, однако отождествление имеет в данном случае не только формальную сторону. В некоторых видах концептуальной метафоры, например, в сфере научной терминологий, отождествление может иметь место на стадии создания термина как отправная точка для рассуждений о природе и свойствах изучаемого предмета.
Концептуальные метафоры не только конструируют систему понятий человека, но и участвуют в формировании его ценностной системы. Ведь они обозначают явления, составляющие среду нашей жизни и непосредственно нас затрагивающие; к тому же они используют наименования предметов и явлений, также переживающихся личностно, через собственный опыт. Все это усиливает их оценочный модус. Так, в медицинской терминологии и в профессиональной речи врачей «болезнь» — это просто факт. Но в общенародном языке это существительное имеет отрицательные коннотации, так как в человеческом опыте, отображаемом языком повседневного общения, болезнь переживается эмоционально: мы знаем, что с ней связаны негативные состояния и ситуации.
Л.М. Алексеева (Алексеева 1999) и многие другие лингвисты говорят о терминологической (и/или научной) метафоре как особой разновидности. Понятие научной метафоры в когнитивном аспекте успешно разрабатывается в современных исследованиях, из которых следует, что главной характеристикой научной метафоры является широкая, абстрактная, трактовка, а также определенная гипотетичность предполагаемых свойств исследуемого явления. Так, С. С. Гусев полагает, что «метафора, с одной стороны, снимает прежние ограничения на формы описания исследуемой области, а с другой — заменяет возникшую „размытость“ отображения объектов некоторой определенностью, приписывая объектам данной области ранее не выявленные у них свойства и тем самым направляя процесс научного поиска на обнаружение этих свойств» (Гусев 1984: 126).
Е.О.Опарина считает основным свойством научной метафоры выполнение концептуальной функции, заключающейся в способности формировать новые концепты на основе уже сформулированных понятий (Опарина 1988: 65).
Следствия, выводимые из пропозиций базовых концептуальных метафор (когнитивных или научных), рассеяны по языку и представлены во множестве выражений обыденного языка, что свидетельствует о том, что эти модели мышления действительно существуют в понятийной системе носителей языка и что носители языка оперируют ими в речевой деятельности.
Концептуальные метафоры объективируют определенные когнитивные модели, являющиеся культурными мыслительными моделями, которые неосознанно влияют и определяют картину мира определенного языкового сообщества. Одна когнитивная модель охватывает некое множество лексем, которые по данной схеме связывают конечную и исходную концептуальные сферы. Если связь между двумя сферами сопряжена с метафорическим переосмыслением, то тогда реализуется метафорическая модель, под которой понимается «существующая или складывающаяся в сознании носителей языка схема связи между двумя понятийными сферами, которую можно представить определенной формулой: (Х-это Y)» (Чудинов 2001: 44). Концептуальная метафора существует одновременно на нескольких уровнях: в определенном контексте, тексте и дискурсе.
Концептуальная метафора, как и другие ее типы, создается на ассоциативно-образной основе и во время своего возникновения и первоначального функционирования осознается носителями языка как семантически двуплановое образование. В ней присутствует как внутренняя форма экстенсионал прямого значения вспомогательного компонента. При этом создание образа не является главной целью автора метафоры.
А. П. Чудинов (Чудинов 2001) определяет следующие признаки метафорического переосмысления:
1) исходную понятийную область (иначе — ментальную сферу-источник, сферу-донор, источник метафорической экспансии), в терминах регулярной многозначности — семантическую сферу, к которой относятся метафоризаторы;
2) новую понятийную область (иначе — ментальную сферу-мишень, денотативную зону, реципиентную сферу, направление метафорической экспансии), в терминах регулярной многозначности — семантическую сферу, к которой относятся метафоры;
3) типовые для данной модели сценарии, которые отражают наиболее характерные для исходной понятийной сферы последовательности ситуаций;
4) относящиеся к данной модели фреймы, каждый из которых понимается как фрагмент наивной языковой картины мира и которые структурируют соответствующую понятийную область;
5) составляющие каждый фрейм типовые слоты, или элементы ситуации, которые включают какую-то часть фрейма, какой-то аспект его конкретизации;
6) компонент, который связывает первичные и вторичные значения охватываемых данной моделью единиц и позволяет выяснить, что дает основания для метафорического использования соответствующих концептов, почему понятийная структура сферы источника оказывается подходящей для обозначения элементов совсем другой сферы (Чудинов 2001: 44−45).
Попадая в сферу той или иной терминологии, обыденное значение претерпевает некоторую трансформацию. Метафора одновременно указывает и на результаты теоретического мышления, и на опыт обыденной жизни.
Обратим внимание на использование в научном тексте метафоры, связанной с животным миром, так называемой зоометафоры. Зоометафора представляет собой лишь один из путей метафорического переосмысления, в котором четко обозначено лексико-семантическая группа слов, подвергающихся метафорическому переосмыслению — это лексика, непосредственно связанная с животным миром.
Направление зоометафорического переосмысления может быть разным, например, животное>объект, животное>явление, животное>человек.
Метафорическое переосмысление животное>человек, как нам представляется является базовым, поскольку обильно представлено в общеупотребительной лексике для образования оценочных метафор.
Данное направление переосмысления представлено в следующих экономических терминах:
" медведь" (участник фондовой (валютной или товарной) биржи, играющий на понижение; старается продавать финансовые активы, чтобы затем купить их по более дешевой цене);
" бык" (покупатель финансового инструмента, товара, который надеется продать его по более высокой цене через некоторое время);
«корова-вожак» (ориентир (лидер в какой-л. отрасли, за которым следуют другие представители отрасли, лидер команды и т. п.; напр., авторитетный инвестор, примеру которого при принятии инвестиционных решений следуют остальные инвесторы);
" овца" (спекулянт, ведущий игру на бирже вслепую);
«дворняжка
Э (работник предприятия, не являющийся членом профсоюза);
" акула" (компания, которая пытается поглотить другую компанию);
" наблюдатель за акулами" (фирма, специализирующаяся на раннем выявлении и предупреждении попыток нежелательного поглощения: такие фирмы анализируют информацию о ходе торгов акциями и выявляют лиц, пытающихся скупить контрольный пакет.
Данные метафоры основаны на аналогии в поведении человека и животного. Следует отметить, что метафорическое переосмысление на обозначении человека, в ряде случаев не останавливается — данные термины получают новый метафорический перенос, позволяющий использовать их для обозначения организации: «акула» (компания, которая пытается поглотить другую компанию).
В ряде случаев данные метафоры настолько закрепляются в научном дискурсе, что служат для образования широкого ряда составных терминов, обозначающих вещи и понятия, непосредственно связанные с деятельностью такого рода лиц. Так, например, наиболее плодотворными в этом отношении оказываются зоометафоры «медведь» и «бык», использующиеся для обозначения наиболее распространенных тактик поведения на бирже:
счет «медведя» (+ перестановка слов) (калькирование + перемещение слов); обязательства по контрактам при игре на понижение;
" медвежьи объятия", «медвежья хватка» (+замена части речи) (ситуация, когда одна компания обращается к другой компании с предложение о поглощении, содержащим такие привлекательные условия, что руководители компании-цели вынуждены его принять; если компания цель соглашается на предложение, но настаивает на повышении цены, то такая ситуация называется «объятия плюшевого медведя»);
час «медведя» (устойчивое понижение курсовой стоимости биржевого товара);
рынок «медведей», «медвежий» рынок, рынок понижательных тенденций (на котором наблюдается устойчивая тенденция к понижению цен в течение длительного периода времени), «черный» рынок (рынок, на котором идет продажа-покупка товаров по ценам, выше установленных государством);
" медвежья" продажа (продажа при спекуляции на понижение, когда прибыль спекулянта образуется в силу покупки им финансовых активов по дешевой цене после продажи аналогичных финансовых активов по высокой цене);
" медвежье" понижение (резкое снижение рыночных котировок как результат успешного налета «медведей»);
" медвежья западня", «медвежья ловушка» (+замена части речи) а) (ситуация, когда продавцы коротких позиций сталкиваются с переменой тенденции и подъемом рынка; продавцы («медведи») продолжают продавать в надежде на падение и вскоре вынуждены покупать по гораздо более высоким ценам для покрытия коротких позиций) ;
счет «быка» (обязательства по контрактам при игре на повышение);
bull call spread — колл-спред «быков» (комбинация покупки опциона «колл» с большей внутренней стоимостью и продажи опциона «колл» с меньшей);
" бычья группировка" (биржевые спекулянты, «вздувающие» курс акций при игре на повышение);
час «быка» (устойчивое повышение курсовой стоимости биржевого товара);
" рынок быков", «бычий» рынок (рынок, на котором наблюдается тенденция роста цен);
" бычий" вексель, «бычье» долговое обязательство (долговое обязательство, выкупная стоимость которого имеет положительную связь с общим уровнем цен, каким-л. биржевым индексом и т. д.; в этом случае если уровень цен или соответствующий индекс увеличится, то держатель векселя получит сумму, большую, чем номинал векселя, а если значение индекса уменьшится — меньшую, чем номинал векселя);
Выводы по главе 2
В основе метафоризации, часто использующейся при образовании новых терминов, лежит расплывчатость понятий, которыми оперирует человек, отражая в своем сознании вечно изменяющуюся многообразную внеязыковую деятельность.
Многообразие подходов к изучению метафоры обусловлено сложностью самого этого феномена, а так же сложностью структуры лексического значения. Сознательно осуществляемая номинация так или иначе стихийна, но имеет определенные тенденции и закономерности в своем развитии.
Для научного дискурса особую важность имеют ключевые метафоры, т. е. метафоры, способствующие переосмыслению общеупотребительного слова в научный термин, и метафоры, способствующие переосмыслению научного термина одной области знания в пределах другой, ибо ни одна отрасль знания (в смысле развития понятий данной научной сферы) не может существовать независимо от других отраслей знания и повседневной речи людей.
Метафорический перенос, связанный с семантической деривацией значения слова, способствует переносу понятий из одного научного дискурса в другой, взаимообогащению общеупотребительной лексики и научной терминологии.
Заключение
Стилистика, в отличие от других наук, исследует не просто отдельные термины (фундаментальные, базисные, ключевые и т. п.), а весь языковой участок терминологического переосмысления слов в рамках научного текста, всю систему метафорического переосмысления, которая гарантирует связь различных по своему характеру понятий. Метафора, с точки зрения когнитивной лингвистики, — это семантически производное высказывание, основу которого составляют две взаимодействующие структуры, проявляющие на разных стадиях деривации взаимооталкивание и взаимопритягивание, обнаруживающие при этом напряженность, пронизывающую все деривационные шаги, включая завершающий, связанный с реализацией возникающей в воображении картины в единстве ее реальности и призрачности.
Многообразие подходов к изучению метафоры обусловлено сложностью самого этого феномена, а так же сложностью структуры лексического значения. Сознательно осуществляемая номинация так или иначе стихийна, но имеет определенные тенденции и закономерности в своем развитии.
В основе метафоризации лежит расплывчатость понятий, которыми оперирует человек, отражая в своем сознании вечно изменяющуюся многообразную внеязыковую деятельность.
Метафорический перенос, использующийся часто при образовании научных терминов, возникает на основе актуализации потенциальных сем производящего номинатива вследствие выбора определенных параметров модели метафоризации, что способствует активному проникновению общеупотребительной лексики в научный текст, активному взаимодействию различных научных дискурсов, определяющих свои пути интерпретации той или иной метафоры исходя из основного объекта, методологии и особенностей конкретной отрасли знания.
Концептуальная метафора, представляющая для научного текста особый интерес, представляет собой результат метафорического процесса, целью которого было создание нового понятия (концепта), связанного с однозначной интерпретацией итого или иного научного понятия (термина) и особенностей ведения конкретного научного дискурса.
Многообразие подходов к интерпретации научной метафоры обусловлено сложностью самого этого феномена, а так же сложностью структуры лексического значения, подвергающегося новому переосмыслению при изменении научной картины мира. Сознательно осуществляемая номинация так или иначе стихийна, но имеет определенные тенденции и закономерности в своем развитии, определяющие целесообразность сохранения метафоры при переводе научного текста или ее экспликации без использования метафорического переноса.
Попадая в сферу той или иной терминологии, обыденное значение претерпевает некоторую трансформацию, однако сохранение метафорической трансформации при переводе обусловлено не индивидуальным взглядом на мир, субъективной метафорической интерпретацией, а общенаучным взглядом на мир, обязывающим и научного исследователя и переводчика научных текстов к поиску и обнаружению наиболее оптимального способа передачи когнитивной информации. Указывая на результаты теоретического мышления и на опыт обыденной жизни метафора диктует структурную целостность или единство научных текстов как в структуре определенного научного дискурса, так и всей науки в целом, нацеленной на объективные методы извлечения научной информации.
Для научного функционального стиля особую важность имеют ключевые метафоры, то есть метафоры, способствующие переосмыслению общеупотребительного слова в научный термин, и метафоры, способствующие переосмыслению научного термина одной области знания в пределах другой, ибо ни одна отрасль знания (в смысле развития понятий данной научной сферы) не может существовать независимо от других отраслей знания и повседневной речи людей.
Библиография
Аванесова Ж.Г., Козлова Г. Г. Экономика и бизнес. -М., 2000.
Алексеева Л. М. Проблемы термина и терминообразования. — Пермь, 1998.
Алексеева И. С. Профессиональный тренинг переводчика. — СПб, 2001.
Апресян В.Ю., Апресян Ю. Д. Метафора в семантическом представлении эмоций. // Избранные труды. Т.
2. Интегральное описание языка системная лексикография. — М., 1995. — 342с.
Арутюнова Н. Д. Метафора // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990. — С.296−297.
Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс// Теория метафоры. — М.: Прогресс, 1990. -С. 5−32.
Ахманова О. С. Термин // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990. — С. 487−488.
Валгина Н С. Функциональные стили русского языка. — М., 1994.
Васильева Н. В. Термин // Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990. — С. 508−509.
Виноградов В. С.
Введение
в переводоведение. — М., 2001.
Витгенштейн Л. Философские работы. Ч.
1. — М., 1994.
Володина М.Н. Когнитивно-информационная природа термина (на материале терминологии средств массовой информации). -М., 2000.
Гак В. Г. Метафора: универсальное и специфическое. // Метафора в языке и тексте. — М., Наука, 1988. С. 11 — 26.
Герд А.С. Научно-техническая лексикография //Прикладное языкознание. -СПб., 1996. — С. 16−23.
Городецкий Б. Ю. Раскин В. В.
Термины с лингвистической точки зрения // Место терминологии в системе современных наук: Науч. симпозиум: Тез. докл. и сообщ. — М., 1969. — C. 134−141.
Гумбольдт В. фон, Язык и философия культуры. — М., 1985.
Гусев С. С. Наука и метафора. — Л., 1984.
Даниленко В. П. Русская терминология (Опыт лингвистического анализа). -М., 1977.
Капанадзе П. А. О понятиях «термин» и «терминология» // Развитие лексики современного русского языка. -М., 1965. — С. 75−85.
Карпова О. М. Термины в художественном тексте и писательском словаре // Материалы международной научнопрактической конференции «Коммуникация: теория и практика в различных социальных контекстах «Коммуникация-2002» Ч.1 — Пятигорск, 2002. — С. 36−39.
Кожина М. Н. Стилистика русского языка. — М., 1996.
Кубрякова Е. С. Типы языковых значений: семантика производного слова. -М., 1981.
Кустова Г. И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений// Вопросы языкознания. 2000. № 4. — С. 95−114.
Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем. -М., 2004.
Лейчик В. М. Термин и его определение // Терминоведение и терминография в индоевропейских языках: Сб. науч. тр. -Владивосток, 1987. — C.135−145.
Лосев А. Ф. Проблема вариативного функционирования живописной образности в литературе // Литература и живопись: Сборник статей. — Л., 1982. — С. 32−56.
Лотте Д. С. Основы построения научно-технической терминологии: Вопросы теории и методики. -М., 1961.
Лукьянова Н. А. Экспрессивность как семантическая категория // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе. — Новосибирск: наука, 2000. — с. 3−23.
Моисеев А. И. О языковой природе термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. -М., 1970. — С. 127−138.
Мурзин Л. Н. Образование метафор и метонимий как результат деривации предложений// Актуальные проблемы лексикологии и лексикографии. — Пермь, 1972. -С. 30−39.
Никитин М. В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) — М.: Высшая школа, 1983.
Опарина Е. О. Концептуальная метафора // Метафора в языке и тексте.— М.: Наука, 1988. С. 65−77.
Прохорова В. Н. Русская терминология (Лексико-семантическое образование). -М., 1996.
Прохорова В. Н. Семантика термина // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология.
1981. № 3. — С. 23−32.
Реформатский А. А. Термин как член лексической системы языка. // Проблемы структурной лингвистики. -М., 1968. — С.30−37.
Реформатский А. А. Что такое термин и терминология. // Вопросы терминологии. — М., 1961.
— С. 46−54.
Рикер П. Живая метафора // Теория метафоры. — М.: Прогресс, 1990. -С.435−455.
Ричардс А. Философия риторики. // Теория метафоры. — М., Прогресс, 1990. — С. 44 — 67.
Стемковская Е. П. Соотношение структурных семантических моделей при неморфологическом образовании терминов // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1973. № 3. — C. 76−87.
Суперанская А.В., Подольская Н. В., Васильева Н. В. Общая терминология: Вопросы теории. -М., 1989.
Табанакова В. Д. Семантизация термина в одноязычных терминологических словарях: Автореф. дис. … канд. филол. наук. -Л.: ЛГУ, 1981.
Татаринов В. А. Теория термина: История и современное состояние. т. 1. // Теория терминоведения. -М.: Московский Лицей, 1996.
Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. — М., 1996.
Чудинов А. П. Структурный и когнитивный аспекты исследования метафорического моделирования // Лингвистка: Бюл. Урал. лингв. общ-ва. — Екатеринбург, 2001. — С. 42−49.
Шелов С. Д. Термин. Терминологичность. Терминологические определения. СПб.: Филологический фак-т СПбГУ, 2003.
L akoff G., Johnson M. C onceptual Metaphor in everyday language// J. P
hylosophy, 1980. V ol. 77.
№ 8. -Р. 24−48.
Langacker R. W. Concept, Image and Symbol: The Cognitive Basis of Grammar. Berlin, 1991.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ
Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. -М., 2000.
Лингвистический энциклопедический словарь. -М., 1990.
Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. -М., 2002.
Словарь по экономике. — СПб., 1998.
