Грамматические способы выражения аугментативности и диминутивности в немецком языке

Таким образом, именно в данном случае мы имеем дело скорее с лексическим, чем с грамматическим явлением.

В ряде случаев при употреблении элятива происходит также известное переосмысление значения прилагательного (höchste Zeit, äußerste Wichtigkeit — метафорическое переосмысление). Это переосмысление может привести к полному изменению значения слова, к выражению при помощи него нового качества. С такими случаями мы имеем дело при употреблении словосочетаний типа liebster Freund, где liebster является выражением вежливости или фамильярности в зависимости от ситуации или контекста, die jüngste Zeit ‘недавнее прошлое' и т. п. (ср. в русском языке высшая школа — название особого типа учебных заведений). Ясно, что такой переосмысленный элятив уже полностью относится к области лексических, а не грамматических явлений.

Сходное явление мы наблюдаем при изменении значения прилагательного в сравнительной степени: ein älterer Mann — ‘пожилой человек'.

Основные лексико-грамматические способы выражения деминутивности в немецком языке Словообразовательные средства Продуктивными суффиксами существительных среднего рода являютсяchen, -lein, которые называются уменьшительными суффиксами. Они служат для обозначения малого размера предмета, а также в ряде случаев выражают субъективное отношение говорящего к данному предмету. Оба суффикса имеют долгую историю развития, каждый из них представляет объединение двух суффиксов.

В древневерхненемецком языке для выражения уменьшительности служили суффиксыil иcho, ср.: schalhilo от scalh ‘слуга', burglia от burg ‘город', с одной стороны, и Gibicho (уменьшительное от собственного имени) — с другой. Ср. остатки этого суффикса в собственных именах Heineke, Gereke, Reineke. Суффикс субстантивированных прилагательныхin, часто употреблявшийся для обозначения молодых существ, плеонастически добавляется к обоим уменьшительным суффиксам, в результате чего появляются стяженн ые формы: ilin — ahd leffil-in, mhd fugil-in и (i)chin — chen — mhd beinich-in, vogel-chin. Первый вариант свойственен южнонемецким и, частично, средненемецким, второй — севернонемецким диалектам.

В современном немецком языке суффиксысhеn иlein образуют уменьшительные существительные среднего рода (das Buchlein, das Häuschen), не принимающие во множественном числе суффиксов (die Buchlein, die Häuschen). Эти суффиксы недифференцированы в семантическом отношении. Выбор одного или другого суффикса зависит от ряда причин. Частично употребление суффикса связано с территориальными особенностями немецкого языка. Суффиксlein имеет, согласно своему происхождению, большее распространение в южной Германии и южной части средней Германии;

hеn — в нижненемецких и большей части средненемецких диалектов, однако это различие все больше и больше стирается. В литературном языке долгое время преимущественно употреблялсяlein, но сейчас с ним успешно конкурируетсhеn.

Большее значение при выборе суффикса имеет фонетическая форма слова. Послеl, как правило, не употребляетсяlein (ср.: Röllchen, Ställchen, Spiegelchen); после сh и g не употребляетсясhеn (ср.: Bächlein, Tüchlein, Ringlein, Äuglein). С другой стороны, после сh и g возможна распространенная формаеlсhеn, напр.: Büchelchen, Jüngelichen, Dingelchen. Можно предположить, что эта форма возникла по аналогии с формами типа Spiegelchen, Vögеlchen, гдееl относится к основе.

Если основа оканчивается наеr, то последнее при соединении ссhеn иlein выпадает, напр.: Gärtchen, Kästchen, Fädchen, Fäd (e)lein. Умлаут коренного гласного всегда сопровождает появление уменьшительного суффикса, за исключением тех случаев, когда слово оканчивается наеr и не принимает умлаута во множественном числе: Walzerchen, Malerchen, но: Mütterchen, Väterchen, Тöсhtеrlеin, Тöсhtеrсhеn (ср. множ. число: die Mütter, die Väter, die Тöсhtеr).

Как правило, уменьшительные суффиксы не добавляются к словам, оканчивающимея на суффиксыin, -ling, -nis, -sal, -heit, -keit, -tum.

Суффиксысhеn иlein многозначны, так как выражают понятие уменьшительности в самом широком смысле этого слова. Помимо обозначения малого объема предмета (ср.: das Häuschen ‘домик, маленький дом'; das Städtchen ‘городок, маленький город'), -сhеn иlein выражают различные эмоционально-субъективные оттенки: ласкательность, жалость, сочувствие и, с другой стороны, фамильярность, пренебрежение, иронию, презрение.

Приведем несколько примеров: Ich stellte das Vеrgißmеinniсhtsträußсhеn in einem Glas Wasser auf das altmodische Schränklein… (J.R. Becher, Abschied.)

Оба суффиксасhеn (Vеrgißmеinniсhtsträußсhеn) иlein (Schränklein) выражают уменьшительность в узком смысле слова, т. е. малый размер букета и шкафа.

Ein Beamter in Uniform empfing uns, ging in ein Häuschen und telefonierte. (J. R. Becher, Abschied.)

Суффикссhеn (Häuschen) выражает уменьшительность в узком смысле слова.

Auf dem Schemel sitzt die Кleine,

Stützt den Аrt auf meinen Schoß;

Äuglein wie zwei blaue Sterne,

Mündlein wie die Purpurros'.

(Н. Heine, Die Harzreise.)

Суффиксlein в обоих случаях (Äuglein, Mündlein) выражает ласкательность.

«Nein, Freundchen», schloß Mahlmann; «wenn ich Selbstmord begehen will, brauch' ich Sie nicht dazu.» (Н. Маnn, Der Untertan.)

Суффикссhеn (Freundchen) выражает пренебрежительность, фамильярность.

Und Wilhelm Nadler war sonderbar stolz, daß er eine Art Кnесht hatte, wenn аuсh nur ein schäbiges Knechtlein… (А. Seghers, Die Toten bleiben jung.)

Суффиксlein (в слове Knechtlein) выражает пренебрежение, даже презрение, ср. с русским переводом жалкий батрачишка.

Русский язык, в отличие от немецкого, располагает целой системой суффиксов субъективной оценки, позволяющих выражать самые разнообразные оттенки уменьшительности, ласкательности, иронии и т. п. (ср.: домик, домишко; глазки, глазенки; дружок, дружище и т. п.). Поэтому перевод русских существительных с уменьшительными суффиксами связан со значительными трудностями; ср.: «Иван Ильич засмеялся и перепрыгнул через канавку». (А. Толстой, Хождение по мукам) и немецкий перевод: «…sprang übеr еinеn klеinеn Graben.»

При помощи уменьшительных суффиксов не создаются обозначения новых понятий, речь идет только о выражении оттенков понятий (размер предмета), а также о субъективном отношении говорящего к называемым предметам. Иногда, однако, слово как бы обособляется от своей основы и выражает другое понятие. (Основа при этом может исчезнуть в качестве самостоятельного слова.) В таком случае значение уменьшительности исчезает. Таковы: das Veilchen ‘фиалка' (от Veiel, Veil, mhd viol из лат.: viola, вытеснено уменьшительной формой к XVII столетию); das Heimchen ‘сверчок' (от Heim, mhd heime, вытеснено в настоящее время уменьшительной формой); das Kaninchen ‘кролик' (от Каnin, существовавшего еще в XVII веке); das Mädchen ‘девочка' (до XVIII века еще Mägdсhеn от Magd, в прошлом имевшего значение девушка); Fräulein (mhd frouwelin от mhd frouwe — Frau); die Nelke ‘гвоздика' (из нижненемецкой уменьшительной формы nеgelken стяженно neilken от Nagel ‘гвоздь' - метафора по сходству); das Ferkel ‘поросенок' (mhd farhe-lin уменьшительная форма от farch; родственно лат.: porcus).

Как правило, уменьшительные суффиксы присоединяются к словам, выражающим конкретные понятия (т.е. обозначающим предметы, живые существа). Абстрактные имена употребляются в уменьшительной форме лишь как исключение в устойчивых словосочетаниях (ср.: sеin Mütсhеn kühlen, ein Schnippchen schlagen).

Лексические средства Кроме того, в немецком языке варьирование по шкале «аугментативность-деминутивность» охватывает не только грамматические (степени сравнения прилагательного), лексико-грамматические и словообразовательные средства языке, но также и лексические ресурсы, не ограничиваясь при этом рамками какой-то одной части речи.

Степень проявления признака, качества или какого либо свойства может быть заложена уже в самом лексическом значении слова, поэтому мы можем выстроить такие оппозиции, как Zwerg — Riese, Bude — Hütte — Haus (существительные), rufen — schreien — brüllen (глаголы). Данные ряды составляют синонимы с различной степенью проявления признака.

Таким образом, мы рассмотрели основные способы выражения в немецком языке таких категорий как аугментативность и деминутивность, относящихся к категориям субъективной оценки фактов окружающей действительности в речи.

Заключение

Итак, в рамках нашего исследования мы установили, что в современном немецком языке существует ряд средств, способных передавать значения «аугментативность» или «деминутивность».

В начале следует сказать, что объем языковых единиц, затрагиваемый этими двумя категориями, неодинаков. Если использовать терминологию Бондарко, то функционально-семантическое поле (ФСП) «аугментативность» представлено в немецком языке шире, чем ФСП «деминутивность»: на грамматическом, словообразовательном и лексическом уровнях. «Деминутивность» представлена только на двух последних уровнях, преимущественно на словообразовательном. Что касается средств выражения внутри каждого уровня, то здесь опять же «выигрывает» аугментативность, поскольку в немецком языке существует довольно большой арсенал способов передачи данного значения.

Если подходить к рассматриваемой нами проблеме с точки зрения самого языка, то средства выражения этих двух ФСП распределены между частями речи неодинаково.

Так, для существительных образование существительных при помощи полупрефиксов распространено в немецком языке меньше, чем словообразование при помощи полусуффиксов, однако оно все же играет значительную роль при создании новых существительных, что обусловлено двумя факторами: во-первых, сравнительно слабым развитием системы префиксов, во-вторых, широким применением словосложения в сочетании с семантическими особенностями определителя.

Для прилагательных же словообразовательная форма может выступать в качестве дополнительного лексико-морфологического признака. В данном случае речь идет о суффиксации. Немецкие прилагательные обладают достаточно широко развитой системой суффиксов, которые, выражая различные семантические оттенки слова, в то же время являются показателями и его принадлежности к категории прилагательного, а иногда выполняют только последнюю функцию. Но все же словообразовательную форму следует считать лишь дополнительным признаком, в связи с наличием значительного числа бессуффиксных прилагательных, основы которых ничем не отличаются от основ других частей речи. Для прилагательных характерно грамматическое выражение рассматриваемых нами категорий при помощи степеней сравнения, причем этот процесс в отдельных случаях характеризуется тенденцией к лексикализации.

Кроме того, наше исследование установило, что немецкий глагол в выражении значений аугментативности и деминутивности задействован только лексически.

Список литературы

Jung Walter. Grammatik der deutschen Sprache. Leipzig, 1966.

Валгина Н. С. Активные процессы в современном русском языке. М., 2003.

Горбачевич К. С. Вариантность слова и языковая норма. Л., 1978.

Грамматика современного русского литературного языка. М., 1970.

Гридина Т. А. Современный русский язык. Словообразование: теория, алгоритмы анализа, тренинг. М., 2007.

Земская Е. А. Современный русский язык. Словообразование. М., 2008.

Левковская К. А. О понятии производности слов / Вопросы составления словарей. М., 1961.

Лопатин В. В. Русская словообразовательная морфемика. М., 1977.

Лукьянова Н. А. О семантике и типах экспрессивных единиц // Экспрессивность лексики и фразеологии. Межвузовский сборник научных трудов. Новосибирск, 1983. С. 12−41.

Максимов В. И. Суффиксальное словообразование имен существительных русском языке. Л., 1975.

Морфемика и словообразование. Л., 1983.

Панов М. В. О слове как единице языка. / Ученые записки МГПИ им. В.

П. Потемкина, 1956, Т. 1. Вып. 5.

Потиха З. А. Современное русское словообразование. М., 1970.

Русская грамматика. Т.

1. М., 1982.

Степанова М. Д. Словообразование современного немецкого языка. М., 1953. — 375 с.

Стернин И. А. Системное значение слова и его реализация в речи // Экспрессивность на разных уровнях языка. Сборник научных трудов. Новосибирск, 1984. С. 66−73.

Черемисина М. И. Экспрессивный фонд и пути его изучения // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. VIII. Новосибирск, 1979. С 3−6.

Шанский Н. М. Очерки по русскому словообразованию. М., 1968.

Шевелева Л. В. Лексикология современного немецкого языка. М., 2004. 240 с.

Янко-Триницкая Н. А. Словообразование в современном русском языке. М., 2001.

Валгина Н. С. Активные процессы в современном русском языке. М., 2003. С. 131.

Лукьянова Н. А. О семантике и типах экспрессивных единиц // Экспрессивность лексики и фразеологии. Межвузовский сборник научных трудов. Новосибирск, 1983. С. 12.

Максимов В. И. Суффиксальное словообразование имен существительных русском языке. Л., 1975. С. 35.

Там же. С. 36.

Лукьянова Н. А. О семантике и типах экспрессивных единиц // Экспрессивность лексики и фразеологии. Межвузовский сборник научных трудов. Новосибирск, 1983. С. 17.

Стернин И. А. Системное значение слова и его реализация в речи // Экспрессивность на разных уровнях языка. Сборник научных трудов. Новосибирск, 1984. С. 66.

Шевелева Л. В. Лексикология современного немецкого языка. — М., 2004. С. 57.

Панов М. В. О слове как единице языка. / Ученые записки МГПИ им. В. П.

Потемкина, 1956, Т. 1. Вып. 5. С. 146−147.

Левковская К. А. О понятии производности слов / Вопросы составления словарей. М., 1961. С. 129.

Степанова М. Д. Словообразование современного немецкого языка. М., 1953. С. 153.

Степанова М. Д. Словообразование современного немецкого языка. М., 1953. С. 176.

Jung Walter. Grammatik der deutschen Sprache. Leipzig, 1966. S. 323.