Достоевский и революция (по роману «бесы»)

На деле же Верховенский презирает организованную им «шелудивую кучку», члены которой ему нужны только для достижения власти. Ради этого затеваются и убийство Шатова, и убийство Лебядкиных Федькой-каторжником, и поджог города.

Избегая прямого отождествления Верховеского с Нечаевым, нельзя не заметить их явного сходства, несомненной близости. Сближает их в том числе и наличие программы. Верховенский, опираясь на теорию Шигалева, разрабатывает структуру организации и вырабатывает план действий, центральный момент которых — разрушение существующей системы, нравственное разложение, потрясение основ власти.

С помощью образа революционера Верховенского Достоевский показывает результат нигилизма, утраты веры и неправильного использования человеческой свободы: утрата веры приводит к тому, что свобода оборачивается аморальным произволом и находит выражение в извращенном представлении об идее бунта. По словам Н. А. Бердяева, считавшего Достоевского своим предшественником, «Достоевский открывает, что путь свободы, перешедшей в своеволие, должен привести к бунту и к революции. Революция есть роковая судьба человека, отпавшего от божественных первооснов, понявшего свою свободу как пустое бунтующее своеволие».

Нигилистическую идею бунта Достоевский критикует, поскольку убежден, что насильственное преобразование жизни даже во имя счастья всего человечества, за которое так ратовали современные революционеры, не приведет к главному — изменению человека. Нетерпеливость и нетерпимость революционеров могут привести только к пагубным последствиям.

Подобные революционные идеи произрастают, по мнению Достоевского, на почве безверия и атеизма. Человек, утративший веру в Бога, становится жертвой бесов — революционеров, которые овладевают душами людей, соблазнив их несбыточными утопиями. Из опровержения существования Бога делается вывод, с одной стороны, о возможности человеку самому распоряжаться своей жизнью, а во вторых — об отсутствии какой-либо ответственности за свои поступки. В связи с этим социализм рассматривается Достоевским как явление духа, претендующее на роль «новой религии» и идущее на смену не капитализму, а христианству. С капитализмом же социализм родственен.

Достоевский показывает различные типы людей, потенциально способных подчиниться «бесам», и пытается выявить глубинные причины, заставившие их примкнуть к «бесам». Размышляя о том, что привлекает этих людей в организацию, Достоевский прежде всего указывает на революционные лозунги, идеи служения общему делу. Однако дело это — разрушение основ прогнившего мира, обесценивание всех существующих моральных норм. Отсюда и вседозволенность, отсюда и выливание этой вседозволенности в разного рода шалости, которые отнюдь не всегда являлись невинными. Подобные поступки, однако, освящались идеологией «бесов»: «Русскому человеку честь одно только бремя» и вполне укладывались в систему Верховенского: «Мы пустим смуту…»

Сам Достоевский пишет: «в моем романе „Бесы“ я попытался изобразить те многоразличные и разнообразные мотивы, по которым даже чистейшие сердцем и простодушнейшие люди могут быть привлечены к совершению такого же чудовищного злодейства. Вот в этом-то и ужас, что у нас можно сделать самый пакостный и мерзостный поступок, не будучи вовсе иногда мерзавцем!»

Особое место в романе занимает образ Николая Ставрогина, в котором узнается тот самый «атеист» и «великий грешник» — центральный персонаж ненаписанных романов «Атеист» и «Житие великого грешника». В представлении Достоевского Ставрогин, испытавший всю пагубность влияния западных идей, внушенных ему духовным наставником Степаном Трофимовичем Верховенским, фигура трагическая и одновременно, по словам писателя, «характер, редко являющийся в своей типичности, но это характер русский (известного слоя общества)», т. е. той части интеллигенции, которая утратила связь с почвой, с народом, народно-культурными традициями.

Ставрогин — «умный, незаурядный человек, но он не нашел себе места в жизни… Это человек с искаженными нравственными понятиями, человек без идеала и веры». Человек с ожесточенной душой, ни во что не верующий, во всем сомневающийся, обладающий холодным умом, ради проверки разного рода теорий внушает окружающим его людям совершенно противоположные взгляды, толкает их на преступления, на смерть, оставаясь при этом спокойным и равнодушным. Именно Ставрогин является идеологом политической организации, пишет для нее устав, но делает все это как бы случайно, походя, относясь к верховенцам с презрением. Именно Ставрогин подсказывает Верховенскому идеальное средство для сплочения «пятерки» — убийство одного из ее членов.

Создавая образ Ставрогина, Достоевский «размышляет о нравственной основе не только поступков, но и мыслей человека», размышляет над тем, кто «является виновников преступления: кто задумал его или выполнил?» Отвечает он устами того же Ставрогина, который перед смертью признается, что «совестью я виноват».

В целом в романе «Бесы» Достоевский показывает искажение и измельчание идеи освобождения крестьян, изменения общественных отношений вследствие ее массового бытования и логического, научного (даже математического) развития. В усиливающихся претензиях «математических» подходов к жизни на роль «окончательной» истины Достоевский «видит свидетельство все большей дегуманизации общественного сознания. Параллельно тому, как растет популярность „передовых“ теорий, падает цена человеческой жизни». По мысли писателя, «любая идея, любая социальная концепция, покоящаяся на одной „арифметике“, не оставляющая места „вере“ и „чуду“, неизбежно ведет к катастрофе, к самоотрицанию». Дегуманизация общества, разрушение нравственных оснований и веры своим закономерным результатом имеет оборачивание утопической «мечты» рабством, а всеобщего счастья — счастьем для «одной десятой людей образованных» и гибелью многих, хотя и «с высшей целью».

Таким образом, роман представляет собой полемику с революционным движением нового поколения и направлен прежде всего против своеволия и аморальности личности, против извращенного представления об идее бунта. Причина же неприятия бунта как метода решения проблемы личности лежит в самих известных Достоевскому общественных течениях. Достоевский не принимает революцию за ее «бесовство», одной из разновидностей которого является нигилизм.

Помимо нигилистов, у Достоевского можно обнаружить еще несколько типов «бесов». Так, «бесами» являются люди, примкнувшие к революционному движению лишь по той причине, что это модно; любящие человечество в целом, но безразличные к каждому отдельному человеку; не любящие человека, не способствующие его освобождению, а любящие лишь себя и само движение рассматривающие лишь с точки зрения того, какую выгоду для себя лично можно из него извлечь; руководствующиеся вульгарно-материалистическим взглядами о фатальной зависимости человека от среды и тем самым унижающие человека; действующие по принципу «цель оправдывает средство».

Однако независимо от «типа» бесовства, оно приводит всегда к одному и тому же результату — разрушению личности, общества, а в перспективе — и государства. Не достигнутой при этом остается главная с точки зрения Достоевского цель — преображение человека.

Заключение

Революция, революционные идеи и организации занимали важное место в жизни и творчестве Достоевского.

Писатель понимал необходимость изменения существующего общественно-политического строя, преобразования общественных отношений, и в этом он был солидарен с революционно-демократическими общественными течениями. Осознание необходимости изменений привело Достоевского в революционные кружки Петрашевского, Спешнева и Дурова.

В то же время, Достоевский расходился со многими революционерами относительно путей и средств достижения необходимых изменений, особенно после возвращения из сибирской ссылки. Один из главных романов писателя — «Бесы» — посвящен задаче вскрытия истоков и результатов развития социалистических идей, которые Достоевский считает порождением капитализма.

Достоевский показывает, что утрата веры, безбожие ведет к аморальному своеволию, перерастающему в бунт — бессмысленное разрушение существующего миропорядка без всякой цели. Писатель показывает также, почему современный человек так легко поддается влиянию «бесов» и внушаемых ими идей.

Таким образом, отношение Достоевского к революции «чрезвычайно антиномично» по словам Н. А. Бердяева. С одной стороны, он — «величайший изобличитель лжи и неправды того духа, который действует в революции». В то же время, его нельзя назвать консерватором или реакционером в обычном или даже вульгарном смысле слова, поскольку «для него нет возврата к … устойчивому, статическому душевно-телесному бытовому строю и укладу жизни… Достоевский слишком апокалипсически и эсхатологически настроен, чтобы представлять себе такой возврат, такую реставрацию старой жизни».

Список использованной литературы Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — 66 с.

Белов С.В. «Меня спасла каторга»: Повесть о Достоевском и петрашевцах. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. — 145 с.

Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — 294 с.

Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. — М.: Захаров, 2001. — 171 с.

Есин А. Б. Философский роман Ф. М. Достоевского // Достоевский Ф. М. Бесы. — М.: Правда, 1990. — С. 3−26.

Кудрявцев Ю. Г. Бунт или религия (о мировоззрении Достоевского). — М.: Изд-во МГУ, 1969. — 171 с.

Митюрев С. Н. Проблемы творчества Достоевского 1870-х годов: Пособие по спецкурсу. — Таллинн, 1989. — 50 с.

Сараскина Л. «Бесы»: Роман-предупреждение. — М.: Наука, 1990. — 149 с.

Спор о Бакунине и Достоевском / Статьи Л. П. Гроссмана и Вяч. Полонского. — Л.: Гос. издательство, 1926. — 215 с.

Якушкин Н.И. Ф. М. Достоевский в жизни и творчестве. — М.: Русское слово, 2002. — 126 с.

Цит. по: Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — С. 7.

Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — С. 50.

Объяснение Ф. М. Достоевского // Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — С. 101.

Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — С. 25.

Белов С.В. «Меня спасла каторга»: Повесть о Достоевском и петрашевцах. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. — С. 143.

Цит. по: Бельчиков Н. Ф. Достоевский в процессе петрашевцев. — М.: Наука, 1971. — С. 48.

Цит. по: Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 41.

Кудрявцев Ю. Г. Бунт или религия (о мировоззрении Достоевского). — М.: Изд-во МГУ, 1969. — С. 53−54.

Цит. по: Якушкин Н. И. Ф. М. Достоевский в жизни и творчестве. — М.: Русское слово, 2002. — С. 84−85.

Цит. по: Якушкин Н. И. Ф. М. Достоевский в жизни и творчестве. — М.: Русское слово, 2002. — С. 86.

Цит. по: Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 47.

Вяч. Полонский. Николай ставрогие и роман бесы // Спор о Бакунине и Достоевском / Статьи Л. П. Гроссмана и Вяч. Полонского. — Л.: Гос. издательство,

1926. — С. 171.

Цит. по: Якушкин Н. И. Ф. М. Достоевский в жизни и творчестве. — М.: Русское слово, 2002. — С. 88.

Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 42.

Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. — М.: Захаров, 2001. — С. 99.

Цит. по: Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 47.

Цит. по: Якушкин Н. И. Ф. М. Достоевский в жизни и творчестве. — М.: Русское слово, 2002. — С. 90.

Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 44.

Антышева В. Ю. Творчество Ф.М. Достоевского: Лекции. — Йошкар-Ола, 2006. — С. 45.

Митюрев С. Н. Проблемы творчества Достоевского 1870-х годов: Пособие по спецкурсу. — Таллинн, 1989. — С. 12.

Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского. — М.: Захаров, 2001. — С. 98.