Об обстоятельствах своего открытия Карамзин сообщил в примечании: «Я нашел их (т.е. записки) в библиотеке Троицы Сергиева монастыря при одной летописи в четвертку старинного письма». Далее историк приводил большой фрагмент произведения «для примера в слоге», а далее в своем переложении предлагал читателю фрагменты «Хожения».
В Львовской летописи под 1475 г. написано: «Того же году обретох написание Офонаса тверитина купца, что был в Ындее 4 годы, а ходил, сказывает, с Василием Папиным. Аз же опытах, коли Василей ходил скречаты послом от великого князя (Я же расспрашивал, когда Василий Папин был с кречетами послан послом от великого князя), и сказаша ми за год до казанского похода пришел из Орды; коли княз Юрьи под Казанью был, тогда его под Казанью застрелили. Се же написано не обретох, в кое лето пошел или в кое лето пришел из Ындеи (т.е. в записях же не нашел, в каком году Афанасий пошел или в каком году вернулся из Индии), а сказывают, что деи Смоленьска не дошед, умер (т.е. говорят, что умер, не дойдя до Смоленска) А писание то своею рукою написал, иже его рукы те тетради привезли гости к Мамыреву Василью, к диаку великого князя на Москву». Таким образом, летописец переписавший «Хожение», указал на то, что Афанасий хотел совершать свое путешествие, присоединившись к каравану московского посла Василия Папина, направлявшегося в Ширван. Также летописец сообщает о том, что автор «Хожения» умер близ Смоленска, не дойдя до своего родного города. А его собственноручные записки оказались в руках дьяка Посольского приказа, от которого и были получены. Иные сведения биографического характера извлекаются только из самого текста «Хожения».
Почему же Афанасий Никитин назвал свое произведение «Хожением за три моря»? Автор сам дает нам ответ на этот вопрос: «Се написах свое грешное „Хожение за три моря“, 1-е море Дербеньское (Каспийское), дория Хвалитьскаа; 2-е Индейское (Индийский океан), дория Гундустанская; 3-е море Черное, дория Стембольская». Если имя автора обнаруживается во Львовской летописи: «…окаянный аз, рабище Афонасей», то отчество путешественника — «сын Никитин» — сохранено в Троицком списке, обнаруженном Карамзиным.
5. Заключение
«Из XV века с нами говорит известный своей предприимчивостью тверской купец Афанасий Никитич Никитин, оставивший свои замечательные записки. Из этих записок следует, что русские купцы вели широкую торговлю с разными странами, находились в дружественных отношениях с иностранными купцами. Афанасий Никитин представляет собой образ настоящего русского купца, соединявшего в себе коммерческую хватку с глубокой религиозностью, совестливостью и патриотизмом. Увлеченный рассказами иностранных купцов о богатствах Индии, Афанасий Никитин, несмотря на все трудности, пробирается в неведомые земли, чтобы привезти оттуда товары, полезные для своей родины. Из записок следует, что Афанасий Никитин человек „общительный, наблюдательный, быстро усваивающий языки, тщательно знакомился с предметами торговли каждого города, а попутно и с природой и с жителями каждой страны“. В своем „Хожении за три моря — Каспийское, Индийское и Черное“ — Афанасий Никитин преодолевает полный смертельных опасностей путь, может быть, самый длинный по тем временам (1466−1469 гг.) — от Твери до южных берегов Каспийского моря, через всю Персию, Индию, а затем возвращение на Русь. Он посещает Индию почти за тридцать лет до Васко да Гама и, по сути дела, открывает Индию для России» [7].
Он одним из первых европейцев описал нравы и обычаи народов и населения Восток. Венецианец ди Конти (1444), тверич Афанасий Никитин (1472), португалец Васко да Гама (1499) первые для Европы описали земли далекой Азии и в этом их подвиг познания и приближения народов друг к другу. Творения Афанасия Никитина высоко ценились на Руси и были вставлены, как известно, в летопись. Блестящие описания Багдада, мусульманских праздников, быта Персии, дал другой русский купец Федот Котов в 1623 году в «Хождениях в персидское царство». О многом он, правда, пишет критически, но описывает жизнь и быт Востока зорко и внимательно.
Никитин был разочарован результатами путешествия: «Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли… Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлин. Но нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много. «Из краткого вступления к его «Хожению…», включенному в «Львовскую летопись» под 1475 год, видно, что он, «» Смоленска не дойдя, умер [в конце 1474 — начале 1475 года], а писание своей рукой написал, и его рукописные тетради привезли гости [купцы] в Москву…
" Тетради, исписанные рукою Никитина, попали в Москву, к дьяку великого князя Василию Мамыреву. Тот сразу же понял, какую ценность они представляют — ведь до Никитина русские люди не были в Индии. В XVI—XVII вв.еках «Хожение…» неоднократно переписывалось: до нас дошло по крайней мере шесть списков.
«Главная мысль Афанасия Никитина — о своей родине. В путешествии Афанасий Никитин хорошо изучил ту тюркско-иранскую смесь языков, которая звучала на восточных базарах. Самые заветные места своего произведения — те, чтение которых непосвященными он считал опасным для автора, — он написал на этом своеобразном языке. Одно из таких мест — молитва о Русской земле: „А Русскую землю Бог да сохранит!.. На этом свете нет страны, подобной ей. Но почему князья земли Русской не живут друг с другом как братья! Пусть устроится Русская земля, а то мало в ней справедливости“.Так под пером писателя-патриота рождаются слова не только в похвалу родной земле, но и резкое осуждение феодальных распрей и междоусобиц, в которых нет, по мысли Афанасия Никитина, справедливости, нет ни правых, ни виноватых» [3; 151].
«Хожение за три моря» Никитина является первым оригинальным памятником древнерусской литературы, где ярко выражена судьба русского эмигранта. С повествованием, где русский человек выступает как одинокий бедствующий инородец в чужой стране, мы встречаемся уже в литературе нового времени.
«Обилие автобиографических элементов в „Хожении“ Афанасия Никитина, — отмечает Адрианова-Перетц [1], — в виде рассказов о событиях его жизни в пути и в форме лирических эпизодов — выделяет эти путевые записки из всей литературы путешествий русского средневековья». Но в то же время именно эта особенность связывает Никитина с новыми течениями в биографических жанрах русской литературы XV века. Интерес к внутреннему герою, анализ его душевных переживаний врывается именно в XV веке в традиционную форму «жития» и исторического рассказа, — считает Д. С. Лихачев в своей книге «Человек в литературе древней Руси».
«Хожение за три моря» Афанасия Никитина восхищает нас не только как захватывающая повесть о преодолении великих трудностей и испытаний одиноким путешественником в «потустороннее» индийское море, но и своей познавательной ценностью, как драгоценный исторический источник, как памятник пытливых исканий и раздумий русского человека об Индии, ее вере и обычаях, ее государстве и народе [4; 56].
6. Библиография Адрианова-Перетц В. П. Афанасий Никитин путешественник-писатель. / Хожение за три моря Афанасия Никитина. М.; Л., 1948.
Архангельская А.В., Пауткин А. А. Русская литература XI—XVII вв.еков. — М., 2003. — 216 с.
История России с древнейших времен до 1861 года: Учебник длявузов / Под ред. Н. И. Павленко. — 2-е изд., испр. — М.: Высшая школа, 2001. — 560 с.
Ларин Б. А. История русского языка и общее языкознание. — М., 1977.
Лихачев Д. С. Великое наследие / Избранные работы в трех томах. Том 2. — Л.: Художественная литература, 1987.
Митрохин Л. Великий путешественник (История дневника Афанасия Никитина) // «Индийский вестник» Бюллетень Посольства Индии в России, № 1 Январь, 2002 г.
Платонов О. 1000 лет русского предпринимательства. Из истории купеческих родов. Москва «Современник», 1995.
«Родное» и «чужое» в «Хожении за три моря» Афанасия Никитина. «ЛиК» № 2, Тбилиси, 2001.
«Хожение за три моря» Афанасия Никитина. Современный перевод Л. С. Семенова.
