Эту связь отчетливо представлял Бродский, считавший Одена «плотью от плоти» английских метафизиков [19, с. 159].
В «интеллектуальной» ветви поэзии Бродский отмечает именно антиромантические черты, умение мыслить в стихах, а не наоборот, что было присуще русской философской поэтической традиции. Интересно, что «романтический» период творчества И. Бродского завершается в период «открытия» им английской поэзии. Англо-американская культура становится для русского творца «союзником» и будущим путеводителем для развития.
В поисках своего места в мировой культурно-поэтической традиции Иосиф Бродский обращается к «поэтике итога». Особое внимание он уделяет представителям той культуры, «последним поэтам». Сюда входят Анна Ахматова и Уитни Хью Оден, которые, по мнению Бродского, пережили свою эпоху, завершившуюся с приходом «железного века» советской власти в первом, и с началом второй мировой войны — во втором случае. Одену Бродский посвящает свое творение «1 сентября 1939 года», акцентируя внимание читателя на тех аспектах произведения, которые прослеживаются в его собственном литературном творчестве. К ним относятся рассуждения о нейтральности тона и позиции автора по отношению к описываемому событию. Бродскому близка «клиничность» оденовского взгляда на мир, восходящая к «теории имперсональной поэзии» Т. С. Элиота [1, с. 13].
Известность «поэта-метафизика» Джона Донна в России была принесена именно Иосифом Бродским. Благодаря ему русский читатель познакомился с переводами Донна, его личностью и авторитетом.
В переводах Иосифа Бродского стихотворений Джонна Донна отмечается значительная точность, вплоть до сохранения интонации подлинника, не говоря уж о передаче сложности языка и строфики донновских стихов. Переводчик не стремится к смягчению и украшению произведений при переводе на русский язык, а старается максимально передать их в первозданном виде.
Как же повлиял на творчество Бродского Джон Донн? Сам Иосиф давал противоречивые ответы. Так, в интервью Джону Глэду («Вокруг Иосифа Бродского» [15]) он отвергает какое-либо воздействие на него Джона Донна, хотя и признает, что перенял у него кое-что из строфики. «
Кто я такой, чтобы он на меня влиял? — говорит Бродский. — Джон Донн куда более глубокое существо, нежели я". Очевидно, что Бродский ставит английского поэта выше себя.
На подобный вопрос И. Померанцева («Игорь Померанцев — Иосиф Бродский. Хлеб поэзии в век разброда» [14]) Иосиф Александрович отвечает то же насчет строфики, но следом дополняет: «Кроме того, читая Донна или переводя, учишься взгляду на вещи».
Здесь ключевыми следует считать слова «взгляд на вещи». Именно взгляд на вещи, отношение к ним, тесно сближает поэзию Иосифа Бродского и Джона Донна.
Таким образом, Иосиф Бродский стал тем человеком-связкой, который выстроил мост между литературой периода барокко, а именно, английской литературой XVII века и творчеством Джона Донна, и русской литературой.
У.Х.Одена Иосиф Бродский считал одним из самых выдающихся литераторов того времени и посвятил ему свои произведения.
Большая часть творчества Одена посвящена теме любви. О смысле любви поэт заявляет даже в стихотворении о войне, где наиболее запоминающаяся строка произведения Иосифа Бродского «1 сентября 1939 года»: «We must love one another or die» («Мы должны любить друг друга или умереть»). Это пророчество относится к первому дню войны, но оно как будто бы остается неуслышанным. Во время войны не получается у людей любить друг друга так, как об этом пишет поэт, и, по словам Бродского, «дальше последовало именно то, что он [Оден] предсказывал: истребление».
Здесь скрыты истоки и основного настроя этого стихотворения: глухое отчаяние, тревога, усталость. «Я сижу в одном из ресторанчиков // На Пятьдесят второй улице, // Неуверенный и испуганный…» О чем же речь? Дело в том, что «Война объявлена!». «Запретный запах смерти оскорбляет сентябрьскую ночь».
Читая стихотворение, кажется, самому герою ничего не угрожает. Будто бы слышится ровный уверенный голос одного из нас репортёров, «обращающегося к нам с нашей же интонацией». Неожиданно, в третьей строке, интонация изменяется: «дух захватывает от одиночества на фоне осязаемой крепости мира». Это кульминация в описании состояния одиночества человека перед страшным лицом войны, о котором и говорится в стихотворении.
Выводы по главе 2
В начале постижения «интеллектуальной» поэтической традиции Иосиф Бродский сопоставляет творческую модель «по образцу» и модернистский тип «присвоения» традиции. В результате в раннем творчестве Бродского появляются поэтические черты, эквивалентные поэтике английских «образцов», которые считаются Бродским как жанровые вариации, «ключевые» тексты традиции. Сюда относятся произведения «Прощание, запрещающее грусть» Дж. Донна и «Памяти У. Б. Йейтса» У.X.Одена.
Накопленный опыт в чтении и переводе стихотворных творений поэтов метафизической школы позволил Иосифу Бродскому отнести поэзию У. Х. Одена к современному и наиболее близкому русскому поэту варианту интеллектуальной поэзии.
Стихотворения, посвященные «памяти поэта», играют роль основополагающей модели при освоении традиции. Здесь образцом выступает оденовская элегия на смерть Йейтса.
В процессе самоутверждения в англо-американской культуре Иосиф Бродский применяет прием отождествления себя с предшественниками, а именно с Оденом. Типологическое сходство поэтических миров Бродского и Одена усматривается при сравнении их мнений об устном и письменном слове.
Социальная позиция поэта Бродского выявляет его глубокое погружение в Западную культуру. Иосиф Бродский формально замещает образ поэта-пророка, который первоначально отсутствует в ней, он берет на себя функции, возложенные когда-то в 30-е годы на себя Оденом.
Бродский до сих пор считается первым и практически единственным русским поэтом, сумевшим освоиться и вжиться в английскую метафизическую литературную традицию. В русской поэтической традиции не существовало инструментов для осуществления таких деяний. В европейской поэзии метафизическая проблематика эпохи барокко, а именно: одиночество человека во вселенной, противостояние человека и Бога, вопрошание самого существования Бога, — имеет, во-первых, много общего с экзистенциализмом, во-вторых, отвечает философским запросам Бродского.
Заключение
Англо-американский творческий период стал для Иосифа Бродского поэтической традицией, по значимости сопоставимой с русской. Бродский тщательно отбирает творения англо-американской поэзии, что свидетельствует об определении в ней опоры для принципов собственной поэтики, которые не присутствовали в русской поэзии. Бродский до эмиграции отдаляется от англо-американской поэтической культуры, имеющей аналоги и популярной в России (модернизм и Т. С. Элиот, романтизм и Д.Г.Байрон), а уделяет больше внимания романтической позиции и модернистскому бунту в его собственной поэзии. Главные полюсные притяжения в поэтических интересах Бродского сошлись в поэзии английских метафизиков XVII века и американской поэзии XX века. Первая продолжила метафизическую традицию, вторая выразила постмодернистскую культурную ситуацию. Основные характеристики англо-американской поэзии, притягивающие Бродского, − это метафизическое осмысление реальности, приоритет поэтического моделирования окружающего мира над лирическим обозначением реальности, мужественное сопротивление трагедии и преобладание языка над восприятием действительности. Параллельно ведется поиск новых поэтических средств для выражения свежего мироотношения. Приоритет современной американской поэзии по отношению к английской обуславливается тем, что в стране туманного Альбиона модернистская традиция не развилась в полную силу, а в Америке она преобразовалась в постмодернизм.
Иосиф Бродский быстро начинает вникает в англо-американскую поэзию, делая для себя выбор и уделяя много внимания творчеству поэтов (английские метафизики XVII века, У.X.Оден), ставших для Англии и США наиболее яркими представители традиций и существенными открытиями XX века. Позже окажется, что пристрастия И. Бродского к современным литераторам совпадут со вкусами литературного мейнстрима: Шеймас Хини, Дерек Уол-котт станут нобелевскими лауреатами (Уолкотт — в 1992;м, Хини — в 1995;м), с которыми Бродский будет поддерживать дружбу многие годы до присуждения, на основе единства поэтических ориентиров и взаимной схожести поэтических интересов.
Глубокий интерес к современной американской поэзии, пребывание в американском культурном окружении после эмиграции, переход к творчеству на английском языке дают нам тему для размышлений о преобразовании Бродского в «американского поэта». Но Бродский, вращаясь в англо-американской поэтической культуре, довольно избирателен. Он притягивает к себе только то, что близко ему внутренне, и не подвергается влиянию ее законов и тенденций. Поэт следует своим просодическим принципам, суждениям о рифме, размере, сохранении русского языка как языка поэтического творчества до конца жизни. В своем творчестве Бродский не подражает своим поэтическим идеалам (У.X.Оден, Т. Элиот, Дж. Донн), он ведет диалог с их духовным поэтическим миром, развивая аттрактивные черты их творчества в соответствии с собственными принципами.
Поступательное обращение к английскому языку в роли языка поэтического завершает врастание творчества Иосифа Бродского в англо-американскую культуру. Его авторская позиция в англоязычной поэзии выражается по отношению к социально-историческим проблемам современности, выражает отказ от «мелодрамы» изгнанничества и изучает трагедийность существования человека как такового.
Литература
Аствацатуров А. А. Работа «Назначение поэзии и назначение критики» в контексте литературно-критической теории Т. С. Элиота. // Элиот Т. С. — 47 с.
Бродский И. Большая книга интервью / Сост. В.Полухина. М.: Захаров, 2000. — 703 с.
Бродский И. Сочинения в четырех томах. Сост. Г. Ф. Комаров. — СПб.: Пушкинский фонд, 1992 — 1995.
Бродский И. Сочинения Иосифа Бродского. Т.т. V-VII. — СПб.: Пушкинский фонд, 1999 — 2001.
Буслакова Т. П.
Литература
русского зарубежья: курс лекций. М.: Высшая школа, 2005. — 364 с.
Винокурова И. Бродский и русская поэтическая традиция. // Литература. — 1994. — 189 с.
Гаврилова Н. С. И. Бродский: критическая и художественная рецепция У.
Х. Одена // Русская литература в XX веке: имена, проблемы, культурный диалог. Вып. 6: Формы саморефлексии литературы XX века: метатексты и метатекстовые структуры. — Томск, 2004. — С.
128 — 150.
Гаврилова Н. С. История Англии в стихотворениях И. Бродского // Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики. Вып. 5. Ч. 1: Литературоведение.
— Томск, 2004. — С. 30 — 33.
Григорьева Т. П. Образы мира в культуре: встреча Запада с Востоком // Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. — С. 262 — 299.
Ерофеев Е. Поэта далеко заводит речь. // Иностранная литература. — 1988. — с.с.9−15.
Иванов Вяч. Вс. Бродский и метафизическая поэзия // Звезда. 1997. — № 1. — С. 194−199.
Иванов Вяч. Вс. О Джоне Донне и Иосифе Бродском // Иностр. лит. 1988. — №
9. — С. 180−181.
Иваск Ю. Литературные заметки: Бродский, Донн и современная поэзия // Мосты. 1966. — № 12. — С. 161−171.
Игорь Померанцев — Иосиф Бродский. Хлеб поэзии в век разброда.
http://magazines.russ.ru/arion/1995/3/dialog.html
Интервью Иосифа Бродского с Джоном Глэдом. — «Вокруг Иосифа Бродского» ;
http://allbooks.com.ua/read_book.php.
Ионкис Г. Э. Английская поэзия XX века (1917 1945). — М.: Высшая школа, 1980. — 200 с.
Калашников С. Б. Поэтическая интонация в лирике И. А. Бродского: Автореф. дис.. канд. филол. наук / Волгоград, гос. ун-т. Волгоград, 2001. — 23 с.
Кубанев Н. А. Образ Америки в русской литературе (из истории русско-американских литературных и культурных связей конца XIX начала XX века). М.: Арзамас, 2000. — 440 с.
Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. — 349 с. Левин Ю.
Д. Восприятие английской литературы в России: Исследования и материалы. — Л.: Наука, 1990. — 286 с.
Мейлах Б. С. «Философия искусства» и «художественная картина мира» // Художественное творчествоЛ.: Наука, 1983.-С. 13−25.
Оден У. Х. Чтение. Письмо. Эссе о литературе. М.: Издательство Независимая Газета, 1998. — 320 с.
Руднев В. Энциклопедический словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. М.: Аграф, 2003. — 608 с.
Служевская И. Три статьи о Бродском. М.: Квартет-Пресс, 2004. — 143 с.
Соколов К. С. «Бродский=Оден»: Коммуникативный аспект стихотворения // Поэтика Иосифа Бродского. Тверь: Тверской государственный университет, 2003.-С. 378−385.
Соколов К. С. И. Бродский и У. X. Оден: к проблеме усвоения английской поэтической традиции: Дис. канд. филол. наук. Владимир, 2003. — 155 с.
Стафьева Е. И. Метафизическая поэзия в исторической перспективе. У. X. Оден «Памяти У. Б. Йейтса». // A nglistica.
Сб. ст. по литературе и культуре Великобритании. Вып.
8. Москва; Тамбов. — 172 с.
Степанов А.Г. «Ты лучше, чем Ничто»: Стихотворение И. Бродского «Бабочка» // Проблемы и методы исследования литературного текста: Сб. науч. тр. — Тверь, 1997. — С. 16−24.
Уайссборт Д. Бродский по-английски // Иосиф Бродский: стратегии чтения. Материалы международной научной конференции 2−4 сентября 2004 года в Москве. М.: Изд-во Ипполитова, 2005. — С. 272 — 280.
Шайтанов И. Уравнение с двумя неизвестными: Поэты-метафизики Джон Донн и Иосиф Бродский // Вопросы литературы. 1998. — Вып. 6. — С. 3 — 39.
Приложение А
Иосиф Бродский
«Памяти Геннадия Шмакова»
Сотрапезник, ровесник, двойник, молний с бисером щедрый метатель, лучших строк поводырь, проводник просвещения, лучший читатель!
Нищий барин, исчадье кулис, бич гостиных, паша оттоманки, обнажавшихся рощ кипарис, пьяный пеньем великой гречанки…
