Соответственно, вопросы, которые касаются текущих моментов взаимодействия, мы прекрасно решаем с «Единой Россией» и с другими структурами в регионе. Вопросы, которые носят некий идеологически-политический характер, решаются на уровне нерегиональном («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 18.
01.2010). Губернатор позиционирует себя руководителем, лояльно относящимся к власти. Безоценочно констатируя факт существования вертикали в структуре власти, он не вдается в подробности взаимоотношений внутри нее и использует при этом эвфемистические обороты: вопросы, которые касаются текущих моментов взаимодействия, вопросы, которыеносят некий идеологически-политический характер и др. Следует отметить, что Н. Ю. Белых весьмаосторожен в оценках государственной власти. Журналисты постоянно пытаются задавать губернатору провокационные вопросы, намекаяна его политическое прошлое, например: У васв регионе, может быть, «Единая Россия» свойадминистративный ресурс не использует или, наоборот, использует, но на благо, и вы им впояс кланяетесь? А Щерчков [бывший соратник Н. Белых] с вами свое решение овступлении в «Единую Россию» согласовывал? Всякий раз губернатор уходит от подобных вопросов, чаще всего с помощью прямого отказа от комментария: я никаких комментариев ни по поводу никакой из партий нехочу давать, чтобы не получить новые заголовки газет («Дневник губернатора» на «Эхо
Москвы", 15.
02.2010). Хотя со сменой должности политика дихотомия «свой — чужой» в речи несколько трансформировалась, картина настоящего в дискурсе Н. Ю. Белых неизменна: Мы констатируем — раньше это констатировала оппозиция, сейчас это констатирует и власть, — что ситуация в экономике и в социальной политике далека от идеальной, мягко скажем, и требуются очень серьезные изменения («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 18.
01.2010). На сдержанное недовольство Н. Ю. Белых, его неприятие современной действительности указывает эвфемизм далека от идеальной, поддержанный языковым рефлексивом [см. Вепрева 2002] мягко скажем, манифестирующим стремление облечь критику в нормативную языковую форму. Второй параметр систематизации материала для составления речевого портрета — ком муникативная (речеповеденческая) характеристика, которая включает в себя реализацию коммуникативных стратегий. Базой для коммуникативных стратегий выступают цель, мотивы, потребности и установки коммуникантов [Иссерс 2006: 61], которые могут варьироваться в зависимости от речевой личности и речевой ситуации. По Ю.
Н. Караулову, эти элементы коммуникации в совокупности образуют прагматический уровень языковой личности [Караулов 2010: 211]. В условиях политической кампании типичной речевой стратегией оппозиции является стратегия дискредитации. В речи Н. Ю. Белых как лидера «Союза правых сил» выбор стратегии детерминирован мотивом унизить, устранить соперника: Наша страна достойна большего, чем та клоунада, которую разыгрывает власть (ЖЖ. 26.
02.2008). Трансформированный фразеологизм «разыгрывать роль» («притворяться, прикидываться кем-л., изображать из себя кого-л.» [Фразеологический сло варь 1995: 451]) предполагает неистинность, неискренность представляемого. Политик обвиняет власть во лжи, лицемерии, циничности, пытается утвердить «тенденцию к утрате действенности» «языка власти» [Китайгородская, Розанова 2003: 171]. Не менее значимой в речи лидера партии выступает стратегия самопрезентации. Как мы убедились в ходе лингвоидеологического анализа, Н. Ю.
Белых идентифицирует себя прежде всего как часть социальной группы: как лидер партии, как один из предпринимателей, как один из народной массы. При освоении роли нового руководителя региона мотив борьбы за власть девальвируется и уступает место цели сформировать положительный имидж. О. С. Иссерс называет чередование я/мы в зависимости от контекста категорией персонификации в аспекте создания имиджа [Иссерс 2006: 205].
Эта категория отражает использование стратегии самопрезентации. Мы представляет губернатора, включенногов команду: …руководство Кировской области, собственно говоря, практически полностью приняло на себя обязательства по неупотреблению спиртного вообще в течение 2010 года… поверьте мне, это очень показательно, и люди воспринимают это очень внимательно («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 01.
03.2010). Н. Ю. Белых известен тем, что постоянно делает акцент на действенности предпринимаемых властью мер. В этом постоянстве видится попытка политика опровергнуть сложившийся в массовом сознании стереотип о «разрыве слов и дел» современной власти [Китайгородская, Розанова 2003: 171]. Отрицательная самооценка политика также наблюдается с использованием мы: Мы зачастую, и это недоработка, в первую очередь наша, в какой-то степени, может быть, и журналистов — не получается обществу объяснить ту повестку дня, которая насамом деле существует («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 18.
01.2010). Обращение в речи Н. Ю. Белых к я-конструкциям связано с самопрезентацией губернатора как лидера в политической жизни не только региона, но и страны. При этом Н. Ю. Белых предстает человеком дела: В отличие от тех, кто об этом говорил, я регионы объединял. То есть я принимал самое активное участие в объединении Пермской области и Коми-Пермяцкого округа.
В отличие от тех, кто говорит об объединении регионов. То есть я знаю, что это такое. Я знаю, сколько лет на это требуется и насколько сложная и далеко не одно значная это работа («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 25.
01.2010). Третьим параметром систематизации материала выбраны лексико-стилистические особенности, совпадающие с вербальным уровнем языковой личности [Караулов 2010: 86]. На данном уровне динамика в чертах речевого портрета Н. Ю.
Белых заметна менее всего, так как мы наблюдаем не эволюцию, а уже сформированную коммуникативную компетенцию человека [Седов 2004]. Н. Ю. Белых вырос в интеллигентной семье ученых. У него два высших образования: политик окончил экономический и юридический факультеты Пермского государственного университета, в котором работал после его окончания преподавателем экономики. В 2010 г.
политик защитил кандидатскую диссертацию по истории и издал монографию «Экономика ГУЛАГа как система под невольного труда (на материалах Вятлага 1938—1953 гг.)». Приведенные биографические данные позволяют сделать вывод о богатой «речевой биографии» [Там же: 9] лидера. Как в период партийной работы в «Союзе правых сил», так и на этапе губернаторской деятельности Н. Ю.
Белых демонстрирует высокий уровень языковой компетенции, что обнаруживается в концентрации книжной лексики (этот вопрос регламентируется; диаметрально противоположные задачи; один из краеугольных камней в государственной управлении), культурно-речевой сдержанности (использование просторечных слов встречается крайне редко). Речь лидера отличается богатством и выразительностью, проявляющейся, в частности, в активном цитировании известных литературно-художественных источников (фраза «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих» воспринимается не более, как цитата из юмористического романа; но вам шашечки или ехать?; пациент скорее мертв, чем жив, скорее нет, чем да; все мы вышли оттуда, как из гоголевской шинели), пословиц (явно в некоторых случаях овчинка выделки не стоит; вы знаете, дьявол кроется в мелочах; это тот случай, когда под лежачий камень вода не течет), крылатых выражений (у нас есть трассы, которые дефакто являются федеральными, и есть трассы, которые де-юре являются федеральными; реформировать политическую систему надо, но поспешай медленно). Константным признаком идиостиля Н. Ю. Белых можно назвать тенденцию к творческому употреблению языка, «лингвокреативность» [Седов 2004: 97]: Главный фактор — наша программа «Достройка», которая объясняет людям, что в нашей стране капитализм еще только предстоит создавать. А то, что сейчас, — это недокапитализм (Правое дело. 2006.
№ 23). Словотворческий потенциал политика находит воплощение не только в окказиональном новообразовании недокапитализм, но и в номинации Достройка, принятым партией как программный лозунг. В речи политика часто прослеживается образное словоупотребление: У нас, как у последних самураев демократии, нет ничего, кроме нашей ве ры (Из доклада на Съезде партии «Союз правых сил», 21.
09.2007); Наверное, это как человек, который любит колбасу, не должен видеть, как она производится [о партийной политике] («Дневник губернатора» на «Эхо Москвы», 15.
02.2010). Подобные частные проявления личности политика подтверждаются также активной текстотворческой деятельностью (за 2007 г. количество авторских публикаций только в прессе превышает 30). Заключение
Проанализировав речь Н. Ю. Белых в динамическом аспекте, мы пришли к выводу о наличии константных и меняющихся черт в речевом портрете политика. Смена роли оппозиционера на роль представителя власти отразилась на концептуальном наполнении общесемиотической дихотомии «свой — чужой» и речевом поведении лидера. Слияние с партией «Союз правых сил» и социальной группой предпринимателей трансформировалось в слияние с властью.
Метка «чужой» сместилась с объекта «власть» в лице Путина и партии «Единая Россия» на объект «нарушитель закона». Словосочетание вертикаль власти утратило отрицательную модальность. Открытый протест уступил место эвфемизмам и фигурам умолчания. Стратегия дискредитации в борьбе за власть была вымещена, стратегия самопрезентации поменялась в концептуальном наполнении — с коллективной идентификации на индивидуальную, необходимую для конструирования имиджа человека дела, необычного и успешного регионального политика. Константными составляющими речевого портрета Н. Ю. Белых являются негативнаяоценка настоящего, опора на корпус либеральных идеологем, что подкрепляет утверждение о неизменности базовых демократических принципов мировоззрения политика.
Постоянным также остается педалирование «я» в речевых конструкциях, высокий уровень языковой компетенции и творческий подход к языку — черты, транслирующие незаурядную индивидуальность политического лидера. Библиография
Будагов А. А. Литературный язык и языковые стили. — М., 1985
Бурмакина Н. А. Прецедентные тексты как средство объективации высшего уровня структуры языковой личности (на материале стихотворений первого енисейского губернатора А.П. Степанова) / Н. А. Бурмакина // Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике: Материалы I Международной конф. (Кемерово, 29−31 августа 2006 г.): в 4 ч. / [отв. ред. Е. А. Пименов, М.В. Пименов]. — Кемерово: Юнити, 2006. -
Ч. 4. — (Серия «Филологический сборник» Вып. 8.).Вепрева И. Т.
Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху. — Екатеринбург, 2002
Виноградов В. В. О художественной прозе. — М., 1980
Голуб И. Б. Стилистика русского языка. М.: Айрис Пресс, 1999
Григорьев В. П. Грамматика идиостиля: В. Хлебников. — М., 1983
Енина Л. В. Речевой портрет губернатора Э. Росселя: советская составляющая // Советское прошлое и культура настоящего: моногр.: в 2 т. / отв. ред.
Н. А. Купина, О. А. Михайлова.
— Екатеринбург, 2009. Т. 2. С.
120—131. Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. — М., 2006
Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. — М., 2010
Караулов Ю. Н., Красильникова Е. В. Русская языковая личность и задачи ее изучения // Язык и личность. — М., 1989
Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Современная политическая коммуникация // Современный русский язык: социальная и функциональная дифференциация. — М., 2003. С. 151—240.
Кожина М. Н. Дискурсный анализ и функциональная стилистика с речеведческих позиций // Текст — Дискурс — Стиль: сб. науч. ст. — СПб., 2004. С.
9—33. Кожина М. Н. Стилистика русского языка. Учеб. Пособие для студентов фак. рус. яз. и литератруры пед. ин-тов.— М.: Просвещение, 1977
Крысин Л. П. Современный русский интеллигент: попытка речевого портрета // Русский язык в научном освещении. — М., 2001
Вып. 1. С. 90— 106. Купина Н. А. Речевой портрет современного уральского политика // Политический дискурс в России: материалы 10 Всерос. юбил. семинара. — М., 2007
Купина Н. А. Советские идеологические традиции сегодня // Советское прошлое и культура настоящего: моногр.: в
2 т. / отв. ред. Н. А. Купина, О. А. Михайлова. —
Екатеринбург, 2009. Т. 2. С. 186—208.
Мамаева С. В. Понятие «речевой портрет» в современной лингвистике / С. В. Мамаева // Теоретические и прикладные аспекты современной филологии: Материалы ХI филологических чтений памяти Р. Т. Гриб. Вып.
6. — Красноярск, 2006. — С.57−60.Нерознак В. П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины // Язык. Поэтика. Перевод. — М., 1996
Николаева Т. М. «Социолингвистический портрет» и методы его описания// Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики: докл. Всесоюз. науч. конф. —
М., 1991. Ч. 2. С. 73—75.Ожегов С.
И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М., 2008
Осетрова Е. В. Речевой имидж: учеб. пособие. — Красноярск, 2004
Почепцов Г. Г. Теория коммуникации / Г. Г. Почепцов. — М., 2001
Розенталь Д. Э. Словарь лингвистических терминов. www.classes.ru Романов А. А. Политическая лингвистика / А. А. Романов. — М.-Тверь, 2002
Самотик Л. Г. Словарь языка Александра Лебедя. — Красноярск, 2004
Седов К. Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. — М., 2004
Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи: пер. с англ. — М., 1993. — 655 с. Сорокин Ю. А. Человек из будущего, которого у него нет: Григорий Явлинский // Политический дискурс в России — 3. — М., 1999
Сугоняева Л. П. Роль прецедентных текстов в формировании языковой личности. — М., 1987
Фразеологический словарь русского литературного языка конца 18—20 вв. / под ред. А. И. Федорова. — М., 1995
Чернышева ТВ. Современный публицистический дискурс (коммуникативно-стилистический аспект): уч. пособие. — Барнаул: Изд-во
Алтайск.
ун-та, 2003.
