1. История эволюции института уголовной ответственности юридических лиц в США
По английскому общему праву XVI—XVII вв. юридические лица — корпорации — не подлежали уголовному преследованию. Юристы того времени полагали, что корпорации, не будучи людьми, способными сделать моральный выбор, не могут нести моральной или уголовной ответственности за свои действия. Известный английский судья Лорд Холт в 1701 году провозгласил: «корпорация не подлежит уголовному преследованию», и более века этим правовым принципом руководствовались английские и американские судьи, пресекая попытки ввести уголовную ответственность для юридических лиц.
Однако в начале XIX века ситуация стала меняться, так как суды начали привлекать корпорации к уголовной ответственности за так называемое «нарушение общественного порядка». Законодательство США определяет «нарушение общественного порядка» как «необоснованное нарушение общего для широких кругов общественности права». Перечень «нарушений общественного порядка» включает целый ряд вредных и потенциально опасных действий, таких, например, как выбросы в атмосферу токсичных газов, создание препятствий на дорогах общественного пользования или водотоках, содержание больных животных в общественных местах и хранение взрывчатых веществ в опасных местах. В XIX веке в результате быстрого экономического роста число корпораций в США, равно как и число «нарушений общественного порядка», значительно возросло. Закон должен был отреагировать на эти изменения и отчасти сделал это, разрешив уголовное преследование юридических лиц.
Например, в 1852 году Верховный суд штата Нью-Джерси вынес решение о возможности уголовного преследования железнодорожной компании, построившей здание прямо посередине дороги общественного пользования, воспрепятствовав движению транспорта. В 1854 году Высший апелляционный суд штата Массачусетс вынес решение о возможности уголовного преследования корпорации, построившей мост через судоходную реку, создав препятствия для речного транспорта. Свое решение суд штата Массачусетс мотивировал тем, что правовая доктрина о запрете уголовного преследования юридических лиц за совершение подобных деяний «возникла в то время, когда число корпораций было невелико, а их возможности были ограничены, равно как и цели, ради которых они создавались. Опыт свидетельствует о необходимости её модификации». Далее суд указал на «отсутствие уважительной причины» для освобождения юридических лиц «от последствий незаконных и неправомерных действий их представителей…». Суд провел аналогию с гражданско-правовой судебной практикой, уже давно признавшей ответственность юридических лиц за действия их представителей в силу того, что любой запрет судебного преследования юридических лиц «во многих случаях исключал бы все адекватные средства правовой защиты и сделал бы невозможным возмещение вреда, причиненным корпорацией, поскольку оставлял бы один единственный способ защиты от безответственных служащих». В заключении суд постановил: «не существует правового принципа, который бы обеспечивал организациям иммунитет. Если они вторгаются в частные владения или создают препятствие, нарушая тем самым права лица или причиняя ему вред, то никто не может подвергнуть сомнению их ответственность. Таким же образом и по той же причине при совершении ими аналогичных действий, создающих неудобства для окружающих и вызывающих недовольство общественности, они несут ответственность такого рода и таким способом, какие являются приемлемыми для расследования подобных правонарушений» .
