Этносоциальная история и культура барабинских татар второй половины XIX — начала XXI в

Актуальность темы

исследования. В условиях функционирования региональной культуры изучение устного народного творчества этноса приобрело особую значимость и актуальность. Выделим прежде всего его социальную значимость — сохранение культурного наследия играет важную стабилизирующую роль в жизни человека. Историческая память, лежащая в основе фольклорного произведения, чрезвычайно важна для возрождения таких явлений культуры, как этнические песни, танцы, обряды и т. д.

Определяя значимость фольклора для этнографа К. В. Чистов пишет: «фольклор важен этнографии не сам по себе, не как таковой, не как неотъемлемая часть народного быта и народной культуры, а лишь как источник для изучения других сторон и других элементов быта — социальных отношений и пережитков, одежды, жилища, пищи и т. д.» (Чистов К. В., 1970. С. 5). Фольклор является важным компонентом духовной культуры и в полной мере «.способствует сохранению нравственных форм, выработанных предшествующими поколениями» (Рассохацкая О. В., 2004. С. 5). Неугасающий интерес к фольклору как важнейшему источнику направлен со стороны ученых разных областей знания: этнографов, археологов, лингвистов, фольклористов и др. В частности, отмечается в последнее десятилетие усиление внимания к устному народному творчеству сибирских татар. Большая часть этих исследований проходит в русле этнофольклористики — области, носящей междисциплинарный характер. Данное направление связано с изучением фольклорных сюжетов, в которых отражается традиционно-бытовая культура этноса. Как отмечает А. А. Ким, «именно сюжеты несут в себе наиболее емкую этнографическую характеристику фольклорного текста и потому органично входят в сферу интересов этнографической науки» (Ким А. А., 2007. С. 3). А свидетельством роста и перспективности исследований этого направления могут служить многочисленные работы этнографов, изучающих фольклор всех этнических групп сибирских татар (Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2004. С. 440−442- Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2005. Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2005. С. 78-. Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2005. С. 160−163- Айтбаева Д. М., Уразалеев Р. Ф., 2004. С. 77−81- Азисова М. С., Баширова И. 2002. С. 4эАлишина X. Ч., 1997. С. 231−236- Ахметова Ф. В., 1983. С. 12−25- Ахметова-Урманче Ф.

B., 2002. С. 340−345- Баязитова Ф. С., 2001. 310 бБелич И. В., 2004. С. 63−96- Бикбулатов К. М., 1991; Закирова И. Г., 2002. С. 432−433- Исхакова С. М., Валеев Ф. Т., 1978. С. 178−182- Исхакова С. М., Валеев Б. Ф., 2002. С. 434 436- Кадыйров И. III, 2002. С. 82−86- Корусенко С. Н., 2003. С. 127- Корусенко М. А., 2004. С. 205−209- Корусенко С. Н., 2006. С. 74−77- Лосева 3. К., Томилов Н. А., 1980. С. 18−32- Лукманова Д. М., 2007. С. 35 — 39- Татар., 1999. 432 б.- Татарские 1992. 287 е.- Томилов Н. А., 1995. 186 е.- Томилов Н. А., 1999. С. 59−63- Хайруллина В. И., 2004. С. 89−91- Уразалеев Р. Ф., 2002. С. 316−318- Уразалеев Р. Ф., 2004. С. 97−98- Уразалеев Р. Ф., 2005.

C. 139−144.

Наконец, важность и актуальность заявленной тематики связаны с отсутствием специальных работ по отражению в фольклоре этносоциальной истории и народной культуры барабинских татар, а также по изучению их устного народного творчества в целом. Известно лишь незначительное количество работ, в которых исследователи приводят отрывки фольклорных произведений барабинцев, но, к сожалению, в них не наблюдается этнографической интерпретации. Фольклор является важным и значимым источником и его анализ в историческом плане помогает исследователям расширить новые этнографические сведения, поэтому изучение истории и культуры барабинцев — одной из этнических групп сибирских татар — по данным фольклора уже предопределяет актуальность настоящего исследования.

Следует также заметить, что интерес к устному народному творчеству сибирских татар в настоящее время выражен обостреннее, нежели в предшествующие периоды исследования данного компонента традиционной народной культуры. Это связано прежде всего с усилением у сибирских татар, впрочем, как и у других народов, процесса утраты межпоколенных связей, а также уходом из жизни искусных сказителей, знатоков фольклорных сюжетов. Эти процессы сопровождаются постепенным угасанием наиболее значимых и наиболее древних фольклорных пластов. Данная проблема предстает весьма серьезной и требует незамедлительной и целенаправленной работы ученых по фиксации и дальнейшему сохранению памятников устного наследия сибирских татар. В данное время многие фольклорные жанры находятся уже в стадии полного затухания, свидетельством этому могут являться результаты этнографических экспедиций последних лет, которые перестают радовать исследователей-фольклористов не только своими качественными, но и количественными показателями, что наглядно может свидетельствовать о низкой степени сохраняемости, прежде всего, традиционного фольклора. Это связано, безусловно, с уходом из жизни искусных сказителей, вместе с которыми уходит и архаичный пласт устных памятников, столь значимых и неоценимых для науки. Как метко заметила И. С. Карабулатова, «изучение фольклорных жанров сегодня в значительной степени напоминает работу археолога, извлекающего из-под толщи земли драгоценные сокровища прошлого» (Карабулатова И. С., 2003. С. 2).

Актуальность данного исследования заключается еще и в том, чтобы попытаться удовлетворить повышающийся интерес самих сибирских татар к собственной истории и культурным традициям своих предков. В дополнение к вышесказанному хочется привести слова из выступления С. М. Исхаковой на V-м Сибирском симпозиуме «Культурное наследие народов Западной Сибири», проходившем в 2002 г. в г. Тобольске: «. у сибирских татар, как и у других народов, возрастает интерес к своей истории, культуре, наблюдается желание сохранить этнокультурную специфику, возродить и развить свой язык до уровня литературного, заложить письменную традицию, самоутвердиться среди других народов на равных» (Исхакова С. М., 2002. С. 541).

Представляется дискуссионной и позиция казанских ученых в вопросе об этнической идентификации сибирских татар. В своих публикациях казанские ученые позиционируют сибирских татар не как самостоятельную этническую общность, а как составляющую группу европейских татар. Так, Д. М. Исхаков в своей работе говорит о сложной этнической иерархической структуре, ключевое положение в которой отводит татарам Волго-Уральского региона «в силу своей многочисленности, а также социально-экономической и культурной продвинутости» (Этнография ., 2004. С. 14), считая их ядром татарской нации. Такое утверждение нисколько не оправдано реальным положением и служит всякий раз для сибирских исследователей основанием для поиска новых материалов, свидетельствующих об обратном. Как справедливо отмечает Н. А. Томи лов, «нельзя полностью отождествлять сибирских татар с поволжскими и приуральскими, для этого нет единой для них совокупности этнических признаков» (Томилов Н. А., 1978. С. 208). Поэтому актуальным является исследование проблемы самобытности культуры одной из этнических групп сибирских татар — барабы через фольклорные источники. Все вышенаписанное и определяет актуальность направления настоящего исследования.

Степень изученности темы.

История изучения барабинских татар неоднократно излагалась в литературе, поэтому считаем, что нет необходимости в детальном рассмотрении данного вопроса. Достаточно информативно насыщенными оказываются страницы дореволюционной периодической печати. Из них можно извлечь ценные сведения, позволяющие составить некоторое представление о быте барабинцев в XIX в. Так, в целом ряде номеров газеты «Томские губернские ведомости» за 1858, 1859, 1874 и другие годы вышли в свет статьи и очерки, посвященные этнографии данной этнической группы. В.

1874 г. «Томские губернские ведомости» в одном из своих номеров опубликовали этнографический очерк Н. Кострова «Каинская Бараба» (Костров Н., 1874, № 44). А также вышли статьи и в ряде других изданий, в частности «Сибирский вестник» (Бараба. , 1893, № 73).

Наиболее активный период в изучении культуры и быта барабинских татар приходится на середину — вторую половину XX в. Именно тогда и происходит качественный сдвиг в этнографическом изучении данной этнической группы. Среди исследований следует, прежде всего, отметить работу ленинградской исследовательницы В. В. Храмовой (Храмова В.В., 1956. 473 е.), которая содержит в себе этнографические описания культуры и быта барабинцев, основанные на своих личных полевых наблюдениях. В Научном Архиве Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (СПб.) хранятся ее полевые дневники, содержащие весьма ценный материал по традиционно-бытовой культуре барабинских татар.

Большая работа по изучению барабинских татар была проделана ПНИЛ ИАЭС Томского государственного университета. Крупнейший исследователь сибирских татар Н. А. Томилов первые исследования сибирских татар начал проводить, работая в Томском государственном университете. В 1970;е гг. его деятельность всецело была направлена на изучение этнических, культурных и бытовых процессов среди сибирских татар, в том числе и барабинских. С открытием в 1974 г. Омского государственного университета наступает новый период в изучении барабинских татар. Под руководством Н. А. Томилова в этот период развернулись полномасштабные этнографические исследования среди всех групп сибирских татар, в том числе и барабинских. Этнографическому изучению барабинцев посвящены научные труды профессора Н. А. Томилова. Им была решена проблема формирования и этнического состава барабинских татар, выделены следующие группы: барабинско-чановская, кыштовско-усть-таркская и каргатско-убинская, прослежены изменение в численности и расселении барабинских татар на протяжении XVII — начала XX вв. (Томилов Н. А., 1972; Томилов Н. А., 1973.

С. 171−17- Томилов Н. А., 1974; Томилов Н. А. 1975. С. 31−32- Томилов Н. А., Богомолов В. Б., 1975. С. 178−206- Томилов Н. А., 1978; Томилов Н. А., 1979. С. 96−103- Томилов Н. А., 1979. С. 128−130- Томилов Н. А., 1981; Томилов Н. А., Богомолов В. Б., 1983. С. 129−131- Томилов Н. А., 1993; Томилов Н. А., 1999. С. 59−63- Томилов Н. А, 2002; Томилов Н. А., 2006; Первых С. Ю., Томилов Н. А., 1986. С. 65−76- Томилов Н. А., 2006).

Обращает на себя внимание и статья 3. Д. Титовой «Барабинские татары» (Титова 3. Д., 1976. С. 108−148), представляющая собой историко-этнографический очерк. Несмотря на сравнительно небольшой объем, в ней содержатся сведения о социальной организации и общественном быте барабинских татар. Кроме того, в данной работе можно встретить и фольклорные произведения. Так, мы встречаем в данной работе предания о происхождении барабы и о переходе татар Барабы в русское подданство (Титова 3. Д., 1976. С. 115).

В 1994 г. вышла в свет работа А. Г. Селезнева «Барабинские татары: истоки этноса и культуры». В данной работе автором выявляются генетические истоки архаических комплексов культуры (орудия охоты, одежда, пища, жилища, средства передвижения, религиозные представления). А. Г. Селезнев устанавливает сходство комплексов материальной и духовной культуры барабинцев с кругом охотничье-скотоводческих народов Южной и Юго-Восточной Сибири, а также с ареалом охотничье-рыболовческих культур сибирского Севера (Селезнев А. Г., 1994. 176 е.). Также А. Г. Селезневу принадлежат работы по проблеме тугума барабинских татар (Селезнев А. Г., 1991. С. 133−146) — по комплексу земляных жилищ барабинских татар (Селезнев А. Г., 1995. С. 170−184) и др.

Проблемы, связанные с изучением этносоциальной истории и традиционно-бытовой культуры барабинских татар стали предметом исследования ряда омских ученых: В. Б. Богомолова, Н. В. Кулешовой, Н. А. Левочкиной, Д. А. Мягкова и др.

Комплексному изучению традиционной народной хореографии барабинских татар посвятила свои исследования Н. А. Левочкина. Ею были впервые классифицированы народные танцы барабинских татар. Также в результате исследований ей удалось выявить этнокультурные контакты барабинцев с другими этносами (Левочкина Н. А., 1991. С. 127−129- Левочкина Н. А., 1997. С. 97−102- Левочкина Н. А., 2003. С. 226−227).

Изучению этнической и этносоциальной истории тюркоязычного населения Барабинской степи и Среднего Прииртышья в XIX — XX вв. по материалам генеалогий посвящена монография омских ученых С. Н. Корусенко и Н. В. Кулешовой «Генеалогия и этническая история барабинских и курдакско-саргатских татар». Один из ее авторов, а именно Н. В. Кулешова, на основе генеалогических данных характеризует современный этнический состав барабинских татар и его компоненты в отдельности (Корусенко С. Н., Кулешова Н. В., 1999. 312с.). Также изучению проблем этнической и этносоциальной истории татар Барабинской степи XIX — XX вв. по материалам их генеалогий посвящены другие работы Н. В. Кулешовой (Кулешова Н. В., 1996. С. 42−44- Кулешова Н. В., 1997. С. 187−188).

Орнамент как один из компонентов традиционно-бытовой культуры барабинских татар исследован наиболее детально и в полном объеме В. Б. Богомоловым (Богомолов В. Б., 1987. С. 113−135- Богомолов В. Б., 1999. С. 219−238- Томилов Н. А., Богомолов В. Б., 1973. С. 129−131). Им были установлены этнокультурные и этногенетические связи барабинцев с другими этносами, в частности с русскими, поволжско-приуральскими татарами, хантами и другими этносами.

В 2008 г. вышла в свет монография Д. А. Мягкова «Очерки истории присваивающего хозяйства барабинских татар», посвященная этнографическому изучению присваивающих отраслей хозяйства барабинских татар во второй половине XIX — первой половине XX в. Д. А. Мягковым были проанализированы компоненты комплекса присваивающего хозяйства: приемы, социальная организация рыболовства, собирательства, средства передвижения, промысловые жилища, промысловый культ, а таюке локальные особенности в функционировании хозяйственного комплекса барабинцев (Мягков Д. А., 2008. 156 е.).

Таким образом, мы видим, что культура и история барабинских татар привлекала внимание многих исследователей. Каждая из вышеперечисленных работ была посвящена изучению лишь одного из компонентов традиционно-бытовой культуры барабинских татар. Работы же по народной культуре барабинских татар обобщенного характера отсутствуют. Также среди последних работ, посвященных данной группе сибирских татар, встречаются исследования следующих авторов: Д. М. Лукманова (Айтбаева (Лукманова), Н. А. Томилов Н. А., 2004. С. 91−94;

Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2004. С. 94−97- Айтбаева (Лукманова) Д. М.,.

2004. С. 440−442- Айтбаева (Лукманова) Д. М., Уразалеев Р. Ф., 2005; Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2005. С. 7−8- Айтбаева (Лукманова) Д. М., 2005. С. 160−163- Айтбаева (Лукманова) Д. М., Уразалеев Р. Ф., 2004. С. 77−81), Д. А. Мягков (Мягков Д. А., 2003. С. 63−66- Мягков Д. А., 1998. С. 140−143- Мягков Д. А., 2008. 156 е.), Н. И. Павлова, И. Н. Гайер (Павлова Н. И., Гайер И. Н., 2002. С. 215−217) — Т. Р. Рыжикова (Рыжикова Т. Р., 2002. С. 302−304) и др.

На наш взгляд, справедлива мысль X. X. Ярмухаметова о том, что вплоть до 40-х гг. XX в. татарский фольклор изучался в основном как фольклор казанских татар. Такое положение приводило к неправильным представлениям о территории распространения татарского фольклора, о многообразии его жанров и видов (Ярмухаметов X. X., 1969. С.8). «. До сих пор в татарской фольклористике нет ни одной работы, дающее более или менее систематизированное представление об основных жанрах татарского фольклоранет также специальных монографических исследований по отдельным жанрам, кроме пословиц» — пишет X. X. Ярмухаметов (Ярмухаметов X. X., 1969. С. 5). Данные слова, прозвучавшие в конце 60-х гг. XX в., считаем, не утратили своей значимости и сегодня, поскольку ситуация с тех пор мало изменилась в татарской фольклористике, по-прежнему отсутствуют комплексные работы, способные передать нам целостное представление об устном народном творчестве сибирских татар.

Что касается состояния изученности фольклора сибирских татар в целом, барабинских татар в частности, то укажем на следующее. Обращение исследователей к историческому фольклору сибирских татар, как ценному историко-этнографическому источнику встречается в дореволюционное время. Среди них были такие крупные ученые как Г. Ф. Миллер, И. Э. Фишер, П., А. Городцев, Н. Ф. Катанов и др. (Городцев П. А., 1906. С. 112 114- Миллер Г. Ф., 1787. С. 30−39- Фишер И. Э., 1774. С. 12- Катанов Н. Ф., 1904. С. 18−28- Катанов Н. Ф., 1897. С. 51−61). Наибольшее внимание уделялось данными исследователями таким жанрам эпической области, как сказки, легенды и предания сибирских татар. Но данные работы, к сожалению, не сопровождаются этнографической интерпретацией.

Наиболее значительный вклад в исследование фольклора сибирских татар был внесен академиком В. В. Радловым. Особого внимания заслуживает его фундаментальный труд «Образцы народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Джунгарской степи Ч. 4. наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар Сибири», в которой представлены фольклорные произведения сибирских татар, зафиксированные им в 1860-х гг. (Радлов В. В., 1872). Во второй половине XIX в. В. В. Радлов, изучая язык сибирских татар, записал немалое количество эпических произведений — дастанов, в том числе и барабинских татар, их общее количество составляет 12. Но, к сожалению, данные тексты не сопровождают переводы на русском языке, что значительно ограничивает работу в плане доступности ее для широкого круга исследователей, а отсутствие этнографического анализа в ней позволяет автору диссертации рассматривать данную работу лишь в качестве источника. Именно В. В. Радлову удалось произвести «последние записи эпоса „Идегей“ (с более художественным и обаятельным, чем Идегей, образом Токтамыша) непосредственно из уст сказителей» (Ахметова Ф. В., 1999, № 12. С. 58). Данные записи наделены высокой степенью информативности, в них содержатся весьма любопытные и в своем роде уникальные сведения, отражающие самобытную историю и культуру сибирских татар. Отдельные тексты, либо пересказы содержания произведений устного народного творчества были приведены в работах И. Юшкова (Юшков И., 1861. С. 570), а также Г. Н. Потанина (Потанин Г. Н. 1892- Потанин Г. Н., 1898. — Вып.ПI.

Архив Потанина // НБ ТГУ, № 2327. С. 159), Н. Кострова (Костров Н., 1874), Е. С. Филимонова (Филимонов Е. С., 1892. С. 50−51).

Немало фольклорного материала в последние годы отложилось в полевых описях этнографических экспедиций и практик Омского государственного и Томского государственного университетов, хотя специальные задачи исследовать устное народное творчество сибирских татар перед ними не стояли. Записи производились как на местных диалектах (с помощью жителей с последующим подстрочным переводом), так и сразу на русском языке.

К сожалению, в изучении устного народного творчества всех трех групп сибирских татар отмечается неравномерность. Так, о слабой изученности фольклора тоболо-иртышских татар писали И. И. Авдеев, И. Н. Струкова: «фольклор тобольских и тюменских татар богат и разнообразен, но, к сожалению, еще совершенно не изучен» (Авдеев И. И, Струкова И. Н. Архив ЛИЭ. Ф. K.-V, on. 1, д. 2, л. 25).

В литературе советского периода изучению фольклора сибирские татар уделяли внимание многие ученые: Ф. Т. Валеев (Валеев Ф. Т., 1980), JI. В. Дмитриева (Дмитриева JI. В., 1981), 3. К. Лосева и Н. А. Томилов (Лосева 3. К., Томилов Н. А., 1980. С. 18−32). Так, о фольклоре тобольских татар пишет Ф. Т. Валеев, который в своей работе касается вопроса о жанровом разнообразии фольклора, в частности он уделяет особое внимание таким жанрам, как фантастические, бытовые сказки, пословицы и поговорки, байты, народные песни (Валеев Ф. Т., 1980. С. 178−179). Особо следует сказать о работе С. М. Исхаковой и Ф. Т. Валеева. В данной работе авторы пытаются показать значимость некоторых жанров фольклора сибирских татар в изучении истории, этнографии и народноразговорного языка (Исхакова С. М., Валеев Ф. Т., 1978. С. 172−182).

Определенный вклад в изучение фольклора сибирских татар внес Н. А. Томилов. Им был собран материал по фольклору томских татар. В одной из работ он изложил жанровый состав и раскрыл основные сюжеты фольклорных произведений данной группы сибирских татар (Томилов Н. А., 1983. С. 154). Им были выпущены в свет несколько публикаций по фольклору тоболо-иртышских и томских татар, а также по проблеме изучения народных знаний по данным фольклора (Лосева 3. К., Томилов И. А., 1980. С. 18−32- Томилов Н. А., 1998. С. 17−20). Он, используя данные фольклора барабинских татар, делает заключение о более сложном их этническом составе, чем это представлялось ранее (Томилов Н. А., 1981. С. 166). Собранные им фольклорные материалы весьма разнообразны по форме. Несколько десятков фольклорных произведений им приведено в разных работах дословно (Лосева 3. К., Томилов Н. А., 1980. С. 18−33- Томилов Н.

A., 1983. С. 189−214). Кроме того, следует отнести сюда фольклорные данные, приводимые Н. А. Томиловым во многих научных работахмногочисленные предания томских татар об историческом прошлом их региона (Томилов Н. А., 1983. С. 157−161), предание тоболо-иртышских татар о переселении на Иртыш киданей (Томилов Н. А., 1981. С. 122) и др.

К сожалению, в советское время специальные труды, посвященные исследованию фольклора барабинских татар, не издавались, хотя вышел целый ряд работ (Дмитриева Л. В., 1981. 224 е.- Тумашева Д. Г., Ахметова Ф.

B., 1983. С. 12−25), как отмечает профессор Н. А. Томилов, «. не всегда связанных с изучением непосредственно фольклора как такового, но дающих определенные выводы по языку, по этнокультурным связям, по этнической истории на основе фольклорных данных» (Томилов Н. А., 1999. С. 59). К их числу относится и работа ленинградского исследователя — лингвиста Л. В.

Дмитриевой «Язык барабинских татар», вышедшая в свет в 1981 г. Ценность данного труда не только в его высокой степени информативности, но еще и в том, что включенные в него фольклорные тексты фиксировались автором во время полевых экспедиций одновременно и на русском языке, и на барабинском диалекте. На основе фольклорных произведений, записанных JI. В. Дмитриевой в 1950, 1967 и 1968 гг., не только проведен языковой анализ, но и рассмотрены некоторые аспекты этнической истории и культуры по легендам и преданиям барабы (Томилов Н. А., 1999. С. 59). Автору данной диссертации во время своих командировок в Новосибирскую область довелось встретиться с Накией Кашафовной Ишмаковой (Шамсутдиновой), 1922 г. р., которая является интереснейшей современной сказительницей, прекраснейшим знатоком барабинско-татарского фольклора. Несмотря на свой преклонный возраст, она мастерски рассказывает фольклорные произведения. Имеющиеся у нас записи фольклорных произведений, рассказанных ею, далеко не исчерпали ее репертуара. Со слов самой Н. К. Ишмаковой ученый-лингвист JI. В. Дмитриева в 1950;1960;е гг. в ее доме была частой гостьей. И, действительно, если мы обратимся к монографии этого ученого, то фамилия этой сказительницы значится в списке основных информаторов (Дмитриева JI. В., 1981. С. 224).

Изучением фольклора в языковом аспекте занималась и казанская исследовательница Д. Г. Тумашева, которая в своих работах исследует язык барабинцев в связи с казанско-татарскими и другими тюркскими языками. Как сама отмечает Д. Г. Тумашева объектом ее изучения была «преимущественно обиходно-разговорная речь, a JI. В. Дмитриевой — язык произведений устного народного творчества» (Тумашева Д. Г., 1968. С. 4). Это и объясняет приоритет, отданный работам JI. В. Дмитриевой автором диссертации. Интересна в фольклористическом плане совместная ее работа с В. Ф. Ахметовой, в которой учеными была предпринята первая попытка определения жанрового состава фольклора барабинских татар (Тумашева Д. Г., Ахметова Ф. В., 1979. С. 223−228).

Фольклорные произведения других этнических групп сибирских татар широко использовались А. Г. Селезневым, И. А. Селезневой. Так, для рассмотрения культа святых (Занге-баба и Хазыр-Илйаса) ими использовались такие жанры обрядового фольклора сибирских татар, как «благопожелание» (Селезнев А. Г., Селезнева И. А., 2003. С. 200−216) — а в другой совместной их работе приводятся «благопожелания», содержащие обращение к духам-хозяевам с просьбой о благополучии в промысле, а также и произведение такого жанра как плач (во время похорон медведя) (Селезнев А. Г., Селезнева И. А., 2006. С. 121−122). Привлекал фольклорные источники И. В. Белич при изучении культа святых — это легенды о Хаким-Ата, (Белич И. В., 2002. С. 405−412), а предания о Кучуме и Ермаке этот исследователь подверг тщательному историко-этнографическому анализу (Белич И. В., 2004. С. 63−96). Им установлены хорезмийские истоки сказочного сюжета о «хитрости Дидоны» («выпрашивается кусок земли, который можно покрыть бычьей шкурой: шкура разрезается на ремни и ими обводится обширное пространство» (Белич И. В., 2004. С. 72).

Таким образом, мы видим, что, работ, содержащих в себе историко-этнографический анализ еще достаточно мало из всей той массы работ, которые включают в себя исторический фольклор барабинских татар. Не встретим мы в работах наших исследователей и детальной классификации жанрового и сюжетного состава фольклора барабинцев. К сожалению, очень много жанров незаслуженно осталось вне поля зрения исследователей. По-видимому, это произошло потому, что, по мнению самих исследователей, произведения отдельных жанров, оказались не столь информативными по сравнению с теми, которые относятся к историческому фольклору. К сожалению, такой подход не позволяет в полной мере выявить жанровый состав и тематический круг фольклорных памятников.

На неизученность фольклора сибирских татар указывал еще В. В. Радлов (Радлов В. В., 1972. С. IX). По отношению к фольклору барабинцев это замечание относится еще в большей степени. Если говорить в целом, то устное народное творчество барабинских татар в этнографической литературе освещено недостаточно полно. «Фольклор сибирских татар изучен крайне неравномерно, отсутствуют полные необходимые данные, нет публикаций по фольклору некоторых групп татар Западной Сибири, в других не наблюдается этнографического анализа материала» (Айтбаева Д. М. (Лукманова), Томилов Н. А., 2004. С. 92). Это касается в первую очередь устного народного творчества барабинских татар, являющегося неотъемлемой частью фольклора сибирских татар и изученного явно, на наш взгляд, недостаточно. А те фольклорные записи, которые были произведены казанскими учеными, к сожалению, представлены в весьма искаженном виде, так как записи производились на казанско-татарском диалекте с последующей литературной обработкой, что неминуемо влекло изначальную потерю точного смысла фольклорного текста. И в общем работ по фольклору барабинских татар имеется значительно меньше, чем по фольклору татар Омской и Тюменской областей. Тем более на повестке дня остро стоит вопрос о характеристике и классификации устного наследия барабинских татар. Все это и предопределило интерес и обращение автора диссертации к данному компоненту духовной культуры.

Изучением фольклора сибирских татар занимается Д. М. Лукманова. Автор рассматривает вопросы, связанные со степенью изученности фольклора сибирских татар.

Целевое исследование фольклора барабинских татар было предпринято лишь учеными-лингвистами (В. В. Радлов, Л. В. Дмитриева), использовавшими данные фольклора в основном применительно к изучению вопросов языка. Фольклор барабинских татар не стал еще предметом системного научного анализа и специального исследования в форме диссертационных или монографических работ этнографов, что позволяет говорить о неразработанности данной проблемы.

Объектом данного исследования является устное народное творчество барабинских татар.

Барабинская степь для ученых представляет собой особый историко-этнографический регион в Западной Сибири, на территории которой проживает поистине уникальная этническая группа сибирских татарбарабинцы, этнические аспекты истории которых не перестают вызывать огромный научный интерес. По мнению А. Г. Селезнева, о барабинцах как самостоятельной этнической единице можно говорить лишь с начала XVIII в. (Селезнев А. Г., 1994. С. 133). И. Г. Георги писал: «земля их, которую они называют Барабою или Барабинской степью, лежит между Обью и Иртышом, и простирается от алтайских гор на севере за реку туру до самого Туя, вышедшей из Иртыша реки, и до Нарымских пределов при Оби» (Георги И. Г., 1796. С. 111). Барабинские татары называли себя барабинцами (Георги И. Г., 1796. С. 111) или «бараба» (В. В. Храмова Дневник экспедиции по этнографическому изучению сибирских татар 1949 г. В. В. Храмовой (с 1/VIII по 9/IX) Научный архив МАЭ им. Петра Великого (кунсткамера) РАН. Ф. 28. On. 1. Д. 10) — это одна из этнотерриториальных групп сибирских татар («сибиртатарлар»). «Они являются коренным тюркоязычным населением Барабинской степи» (Огородников В. И., 1920. С. 219) и расселены в Барабинском (д. Тандов), Венгеровском (д. Воробьево, д. Улуцк), Каргатском (д. Шибаки, д. Теренино), Куйбышевском (д. Шагир), Кыштовском (д. Кыштовка, д. Усманка, д. Чеки, д. Альменево), Убинском, Чановском (д. Тармакуль, д. Кошкуль, д. Тебис, д. Белехта, д. Малый Тебис, д. Аялуцк) районах Новосибирской области, то есть «по берегам реки Оми и ее притокам и в Барабинской степи» (Храмова В. В., 1956. С. 473). Н. И. Павлова, И. Н. Гайер отмечают, «до Великой Отечественной войны 19 411 945 гг. барабинские татары жили в Усть-Таркском районе Новосибирской области в селе Угуй. Теперь там смешанное с прибывшими из европейских районов татарами население» (Павлова Н. И., Гайер И. Н., 2002. С. 216).

Специфические особенности культуры барабинских татар прослеживается по их фольклору, виды и жанры которого, начиная от сказок и заканчивая афористическими формами — загадками, пословицами, поговорками, пронизаны теснейшей связью данной группы татар с природой. И это, признаться, неудивительно, поскольку этой связи во многом способствовали местные традиции ведения хозяйства. Речь идет о таких промыслах, как охота и рыболовство, которые издавна являлись их традиционными специализациями. Барабинцы на протяжении многовековой истории сумели не только создать богатую самобытную культуру, но и в отличие от других групп сибирских татар, не отходя от привычного традиционного образа жизни, сумели обеспечить сохранение этнической специфики своей традиционно-бытовой культуры вплоть до середины XX в. Совершенно справедливо пишет А. В. Головнев о том, что «расхожее до сих пор мнение об одинаковости всех „татар“ — признак обычного невежества» (Головнев А. В., 1990. С. 21). История и культура каждой из этнических групп сибирских татар имеет свою специфику. Барабинские татары в этом отношении не исключение.

Что касается численности барабинских татар. Именно Н. А. Томилову удалось впервые разобраться с численностью барабинских татар. Численность барабинских татар в 1741 г. составила 1875 человек, в 1771 — 4406 человек, в конце XVIII в. (1795) — 5060, а в начале XIX в. составила 4977 человек" (Томилов Н. А., 1981. С. 176−178). Причины уменьшения численности барабинцев в первой четверти XIX в., по мнению Н. А. Томилова, «лежат в ухудшении условий жизни барабинцев (в частности в связи с крупными падежами скота) и в распространении эпидемических заболеваний» (Томилов Н. А., 1981. С. 179). Далее Н. А. Томилов определяет динамику численности барабинских татар во второй четверти — конце XIX в. Так, в 1827 численность составила 4810 человек, в 1834 г. — 4876, в 1865 г. -4635, в 1889 — 4399, а в 1897 г. — 4433 человека (Томилов Н. А., 1992. С. 111 112). Таким образом, видим, что численность барабинских татар к концу XIX в. в связи с исторической обстановкой не была устойчивой и часто изменялась. Тенденцию к уменьшению общей численности барабинских татар отмечали Н. Костров (Костров Н., 1874, № 44), Н. М. Ддринцев.

Ядринцев Н. М., 1891. С. 278). Вероятно, совершенно справедливы пессимистические прогнозы некоторых исследователей относительно численности барабинцев. В частности, путешественник-географ XIX в. А. Ф. Мидцендорф, обследовавший в 1870—1871 гг. Барабинскую степь в географическом отношении, в своей работе отмечал, что барабинское население все более и более уменьшается, он говорит о барабинцах, как о вымирающем бедном народе, которые должны вскоре совершенно исчезнуть. Он пишет: «Из существующих прежде 23 деревень Тандовской волости я многих уже не застал, жители их, говорили мне, вымерли или переселились в другие деревни, как, например, в деревне Тандовские юрты» (Миддендорф.

A. Ф., 1871. С. 91). Тенденцию к уменьшению количества населенных пунктов отмечает и другой исследователь Е. С. Филимонов (Филимонов Е. С., 1892). Однако, однако, по данным Всесоюзной переписи населения в 1926 году насчитывалось 7528 человек (Храмова В. В., 1956. С. 476). По хозяйственным спискам сельсоветов численность барабинских татар в 1971 г. Н. А. Томиловым определена в 8380 человек (Томилов Н. А., 1978. С. 68). Казалось бы, данные цифры выглядят несколько ошеломляющими, но, однако, такой рост численности барабинских татар связан с тем, что в это число входила общая численность всех татар, населявших Барабинскую степь, включая татар-переселенцев из европейской части России. И в настоящее время, к сожалению, мы не располагаем точными сведениями об их численности, так как в последней переписи 2002 г. учитывалась общая численность всех групп сибирских татар.

Во второй половине XIX в. исследователи писали о некоторых особенностях в языке барабинских татар (Филимонов Е. С., 1892. С. 35). Так.

B. В. Радлов в своей работе отмечал некоторые различия в языке барабинских татар в разных местностях, например, у племен терене и барабы. Он говорит о близости его к алтайскому наречию и влияние на него киргизского языка (Радлов В. В., 1872). Язык барабинских татар относится к тюркской ветви алтайской языковой семьи. Первоначально JI. В. Дмитриева считала, что «что язык барабинских татар имел свои диалекты или говоры» (Дмитриева Л. В., 1966. С. 157), но позже она призналась, что язык барабинцев однороден. Такой же позиции придерживается и Д. Г. Тумашева, считая барабинский диалект более компактным и однородным в отличие от тоболо-иртышского, и в территориальном, и в языковом отношении (Тумашева Д. Г., 1977. С. 226). Мы согласимся с мнением Т. Р. Рыжиковой, считающей вопрос о принадлежности языка барабинских татар к той или иной языковой группе до сих пор открытым (Рыжикова Т. Р., 2002. С. 303).

Предмет нашего научного поиска составляют свойства фольклора, дающие возможность реконструировать разные стороны этнической истории, социальные процессы и традиционно-бытовую культуру барабинских татар.

Целью данного исследования является выявление всех сведений по истории и культуре барабинских татар, содержащихся в их фольклоре, а также восстановление разных сторон этносоциальных процессов, духовной и материальной культуры барабинских татар по материалам их фольклора.

Исходя из поставленной цели исследования, автором ставятся следующие нижеобозначенные задачи:

— Выявление жанровой классификации и сюжетного разнообразия устного народного творчества барабинских татар.

— Проведение сравнения фольклора с устным народным творчеством других групп сибирских татар для выявления общих жанров и сюжетов.

— Выделение элементов в этносоциальной структуре барабинско-татарского общества в обозримый период времени по данным фольклора.

— Отражение в фольклоре основных компонентов материальной и духовной культуры.

Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XIX — начало XXI в. Рассматриваемый в диссертационной работе период достаточно широкий и охватывает более, полутора столетий. Нижней границей является вторая половина XIX в. Этот выбор обусловлен, прежде всего, состоянием источниковой базы, обусловленной недостаточным объемом фольклорного материала данной группы сибирских татар в период до середины XIX века. Ведь наиболее ценные фольклорные тексты встречаются в работах исследователей именно второй половины XIX в., в частности в работе академика В. В. Рад лова. Автор диссертации склонен, вслед за К. В. Чистовым, считать, что подавляющее большинство фольклорных записей относится ко второй половине XIX — началу XX в. и к советскому периоду. «И это не значит, — пишет К. В. Чистов, — что изучение фольклора более ранних периодов невозможно — большинство фольклорных произведений, записанных, например, во второй половине XIX в., возникло значительно раньше, и в них сохраняются идеи и стилистические приемы, связанные с той эпохой, в которой они возникли» (Чистов К. В., 1958. С. 14). Часть материала, использованного автором диссертации, относится и к более ранним временам, поэтому нижняя граница исследования требовала некоторого углубления в связи с выявлением жанрового состава фольклора барабинских татар. Верхняя граница включает в себя и начало XXI в., это, прежде всего, обусловлено стремлением привлечь материалы последних лет, в том числе и полевые материалы автора. Автор диссертации считает, что данный временной интервал позволит в полной мере проследить состояние фольклора в разные исторические периоды, распространенность жанров и сюжетов, а также проследить по фольклору динамику этносоциальных процессов и изменения в традиционно-бытовой культуре данной этнической группы.

Методологической основой данной диссертации являются понятия и теоретико-методологические положения, разработанные в трудах по этнофольклористике, предметом которой являются и «поэтическая жизнь народа» (Чистов К. В., 1962. С. 7), и его этническая история. В диссертации фольклор рассматривается прежде всего как историко-этнографический источник.

Методология исторического изучения фольклора разработана такими учеными-теоретиками, как В. Я. Пропп (Пропп В. Я., 1976; Пропп В. Я.,.

1998. 352 е.- Пропп В. Я., 1958. 603 е.- Пропп В. Я., 2003. С. 34−37- Пропп В. Я., 1928. 152 е.), К. В. Чистов (Чистов К. В., 1962. С. 3−17- Чистов К. В., 1970. С. 3−15- Чистов К. В., 1958. С. 9−20- Чистов К. В., 1964; Чистов К. В., 1986. 303 е.), Б. Н. Путилов (Путилов Б. Н., 1976. 244 сПутилов Б. Н. Фольклор., 2003. С. 595−141- Путилов Б. Н. Историзм., 2003. С. 379−386), В. М. Жирмунский (Жирмунский В. М., 1962. 436 е.- Жирмунский В. М., 1974. 727 е.- Жирмунский В. М., 2003. С. 48−52).

Автору диссертации наиболее близок подход, разработанный В. Я. Проппом. Именно им было дано, на наш взгляд, четкое понимание сущности жанров и их классификации (Пропп В.Я., 1976. 244 е.). Под «жанром» в литературе понимают совокупность произведений, объединенных общностью поэтической системы, бытового назначения, форм исполнения и музыкального строя (Пропп В. Я., 1976. С. 46). В качестве дальнейшего, более узкого термина В. Я. Пропп предлагает слово «тип" — типы распадаются на сюжеты, сюжеты — на версии и варианты (Пропп В. Я., 1976. С. 50). Опираясь на положения В. Я. Проппа, Э. В. Померанцевой разработана жанровая классификация фольклора, которой и придерживается автор диссертации. Согласно классификации, различают в фольклоре песенные, прозаические и драматические жанры. К первым относятся былины, исторические песни, баллады, лирические песни, которые в свою очередь делятся на обрядовые и необрядовые. Многообразные прозаические жанры: сказки, предания, легенды, былички и бывальщины. К драматическим жанрам, помимо народных пьес, кукольных представлений, относятся многочисленные игры, хороводы и многожанровый по своему составу свадебный обряд (Померанцева Э. В., 1977. С. 13).

Как категорично заявляет В. Я. Пропп, «жанровый состав фольклора, установленный для одного народа, не может быть перенесен на состав фольклора другого народа» (Пропп В. Я., 2003. С. 35). Фольклор любого этноса имеет свои специфические особенности, и поэтому задача каждого исследователя устного наследия — проведение правильной классификации жанров, от которой «зависит и правильность дальнейшего изучения» (Пропп В. Я., 1969. С. 11).

Тем не менее, считаем, что классификация Э. В. Померанцевой, созданная применительно к русскому фольклору может быть использована и для анализа фольклора барабинских татар. Как показало предпринятое исследование, она хорошо структурирует жанровое разнообразие фольклора изучаемой группы сибирских татар.

Знание автором диссертации сибирско-татарского языка, его диалектов и культуры в качестве материнской позволяет использовать в работе эмный подход, который предоставит некоторую свободу в обращении с данными фольклорными текстами, а, следовательно, будем на это надеяться — обеспечит и более углубленное изучение предмета.

Для решения поставленных задач автором были использованы следующие научно-исследовательские методы: метод классификации фольклора обследуемой группыисторико-сравнительной метод, позволяющий с помощью сравнения выявить общее и особенное в фольклореметод научного описанияметод научной характеристики отдельных фольклорных жанров и сюжетов. А использование автором диссертации историко-типологического метода позволяет объяснить «сходство генетически между собой не связанных явлений сходными условиями общественного развития» (Жирмунский В. М., 2003. С. 48). Также используется и метод получения исторических знаний на основе материалов фольклора по этносоциальной истории и культуре барабинских татар. При выявлении истоков тех или иных этносоциальных образований используется метод историко-генетический. В работе автором диссертации применяется метод уликовой парадигмы, который позволяет нам, опираясь на обрывочные данные фольклора, реконструировать связь между изложенными в них историческими фактами.

К методам полевых исследований следует отнести такой методический прием, как опрос населения — интервьюирование информаторов с параллельной фиксацией текста на бумаге, а, при необходимости, запись материала дополнительно осуществлялась и на цифровые носители (диктофон). Сбор материалов производился согласно вопроснику, разработанному Д. М. Лукмановой (см. Прил. 4) а также использовалась программа сбора материалов по теме «Исторические легенды и предания тюркских народов Западно — Сибирской равнины», разработанная Б. В. Мельниковым, А. Г. Селезневым (Мельников Б. В., Селезнев А. Г., 1997. С. 46−48).

Особое внимание автором диссертации уделяется понятийно-терминологическому аппарату, так как трактовка многих терминов до сих пор вызывает расхождение между исследователями, тем более, если речь идет об этнофольклористике, носящей междисциплинарный характер. Прежде всего, необходимо определиться с одним из ключевых в данном исследовании понятий «фольклор». На наш взгляд, наиболее полное определение фольклора было дано К. В. Чистовым, который определяет фольклор как совокупность устных словесных текстов (структур), функционирующих (или функционировавших) в быту какого-либо этноса или его какой-либо локальной, конфессиональной, профессиональной или иной первичной, контактной группы (Чистов К. В., 1986. С. 6- Леонова Т. Г., 1996. С. 44). В нашей отечественной фольклористике не принято включать в фольклор обряды, народные знания, верования, а также изобразительное искусство. Существует и другой подход, о котором пишет М. С. Колесов в своей работе. Так, они пишет, что под фольклором «. понимается не только народная художественная культура, но и все то, что живет в народе и устно передается по традиции из поколения в поколение, включая трудовые навыки, обычаи и т. д.» (Колесов М. С., 1973. С. 5). В рамках данного подхода фольклор следует относить к той части духовной культуры, которую можно назвать духовно-материальной (Колесов М. С., 1973. С. 6).

Автором диссертации, вслед за К. В. Чистовым, фольклор рассматривается как важный историко-этнографический источник, содержащий в себе «драгоценные свидетельства о социальном строе, общественных институтах, верованиях, социальной психологии и материальной культуре прошлых эпох, не зафиксированные в источниках иного рода — письменных документах или археологических памятниках» (Чистов К. В., 1970. С. 5).

Важное методологическое значение для диссертации имеет содержание понятия традиционно-бытовая культура. Мы придерживаемся мнения Ю. В. Бромлея: традиционно-бытовой (традиционно-внепроизводственной) культурой следует именовать «тот слой объективированной культуры (культуры в узком значении слова), который несет основную этническую нагрузку» (Бромлей Ю. В., 2007. С. 140). В качестве критериев внутреннего строения культуры выступают формы ее «опредмечивания», «объективизации». Ю. В. Бромлей отмечает, что именно этот критерий кладется в основу самого общего членения культуры на материальную и духовную. Под первой он подразумевает вещи, материально существующие в пространстве на протяжении известного отрезка времени. К ним относятся: орудия труда, оружие, средства передвижения, жилище и другие постройки, одежда, пища и т. д.. Духовная культура представляет собой информацию, которая существует в коллективной живой памяти любой человеческой группы. К духовной культуре относятся все запечатленные в клетках мозга знания, нравы и обычаи, правовые нормы, различные виды искусства и народного творчества, религиозные верования и т. п. И далее он совершенно справедливо пишет, что «это разграничение материальной и духовной культуры на основе форм объективизации деятельности все же довольно условно, ибо многие продукты человеческого труда являются одновременно и результатом как духовного, так и физического труда» (Бромлей Ю. В., 2007. С. 107).

Среди основных методологических понятий, применяемых в данном исследовании, необходимо остановиться также и на определении «этносоциальная история». По мнению Н. А. Томилова, «понимание этносоциальной истории в широком смысле охватывает весь комплекс этносоциальных процессов, то есть изменений собственно этнических параметров, происходящих не только в социальной и экономической структуре, айв традиционно-бытовой культуре, быте и других компонентах общностей этносоциальных организмов» (Томилов Н. А., 1993. С. 18).

Источники исследования. Основной источниковой базой оказались неопубликованные источники. Они представлены полевыми материалами, собранными сотрудниками ТГУ, ОмГУ, а также лично автором диссертации. Систематический сбор и изучение устного народного творчества барабинских татар широко развернулись лишь в 70-е гг. XX в. сотрудниками ПНИЛ ИАЭС ТГУ. В июле — августе 1973 г. исследования проводились в деревнях Барабинского, Чановского, Куйбышевского и Убинского районов Новосибирской области (Томилов Н. А., 1974). Работой этих экспедиций руководил Н. А. Томилов. Специальные фольклорные экспедиции не проводились, но следует отметить, что изучению устного народного творчества участниками этнографических экспедиций ТГУ, а затем и ОмГУ всегда отводилось и отводится одно из приоритетных мест. Именно в 1970;е гг. был собран большой объем фольклорных материалов, отражающих в полной мере духовную и материальную культуру данной этнической группы сибирских татар.

В рамках проведения сравнительного анализа источников автор диссертации неоднократно обращался к фольклорным материалам других групп сибирских татар.

Привлечены автором диссертации полевые материалы 2004;2005 гг., полученные в результате археолого-этнографических экспедиций Омского филиала Омский филиал Объединенного института истории, филологии и философии СО РАН (в настоящее время Омский филиал Института археологии и этнографии СО РАН) под руководством канд. ист. наук М. А. Корусенко. Исследования проводились в Чановском (аул Кошкуль, аул Тармакуль, аул Аялу), в Кыштовском (аул Чаргары, аул Усманка), в.

Венгеровском (д. Воробьево) районах Новосибирской области. Благодаря этим исследованиям значительно пополнился архив Музея археологии и этнографии ОмГУ материалами по барабинским татарам. Эти экспедиции носили характер комплексных, охвативших практически все стороны хозяйственной деятельности, традиционно-бытовой культуры и быта данной группы татар. В рамках этих экспедиций осуществлялось, ставшее уже традиционным для омских ученых и изучение устного народного творчества. В состав двух экспедиций входил и автор данной диссертации.

Лично автором диссертации также собирались фольклорные материалы. Стремясь более объективно отразить состояние фольклорного наследия барабинских татар, автор диссертации старался отобрать для исследования произведения устного народного творчества в основном информаторов барабинско-татарского происхождения. Но, к сожалению, придерживаться данного принципа до конца было невозможно в силу ограниченности некоторых фольклорных данных, поэтому автор вынужден был использовать и материалы, полученные от потомков поволжско-приуральских переселенцев, среди которых встречалось немало заинтересованных рассказчиков, в памяти которых нашлось и место архаичным пластам фольклора барабинских татар.

Подача фольклорных текстов автором производится в дословной записи, то есть в той, в которой они были зафиксированы в полевых условиях. Привлекаются в работе и личные записи автора, произведенные во время командировок в Новосибирскую область (2005;2007 гг.). Маршрут исследования пролегал через аулы Венгеровского (Чаргары, Венгерово) — Кыштовского (Усманка) — Чановского (Кошкуль, Тармакуль) Новосибирской области. Запись всех фольклорных текстов автором диссертации производилась на сибирско-татарском языке с подстрочным переводом на русский язык. Это позволяет сразу невооруженным глазом отличить фольклорные тексты барабинских татар от текстов поволжско-приуральских татар. Новые фольклорные материалы позволили и значительно расширить исследования по фольклору барабинцев и заполнить некоторые лакуны в его изучении. Данные материалы хранятся в Фонде I Музея археологии и этнографии Омского государственного университета. Автором диссертации привлекались также и диктофонные записи, позволяющие добиться аутентичности записи. Запись данных материалов произведена в 2004 — 2007 автором диссертации в 2004;2007 гг. во время этнографических экспедиций в Новосибирскую область. Они дают в полной мере представление о локальных традициях фольклора и индивидуальных стилях исполнения фольклорных произведений барабинскими татарами. Личные полевые материалы по фольклору автор диссертации посчитал целесообразным представить в качестве отдельного приложения, в который вошли тексты сказок, преданий, легенд, загадок, быличек, пословиц и поговорок барабинских татар.

Опубликованные источники существенно расширяют круг неопубликованных источников. К ним относятся работы отечественных исследователей, содержащие в себе тексты фольклорных произведений на барабинском диалекте и относящиеся как к нижней границе хронологических рамок данной работы, так и — к современности. Наибольший интерес в связи с темой исследования представляет уже упоминавшаяся работа академика В. В. Радлова «Образцы народной литературы тюркских племен», в которой представлены уникальные произведения эпического жанра сибирских татардастаны. Именно благодаря В. В. Радлову мы получили в свое распоряжение тексты двенадцати дастанов. Данное издание не только «. дает возможность для исследования сибирских диалектов татарского языка» (Ярмухаметов X. X., 1969. С. 14), но и является прекрасным источником для изучения этнической истории барабинцев. Наконец, интерес автора диссертации к данной работе вызван непреодолимым желанием предпринять попытки перевода данных текстов на русский язык, а переведенные тексты включить в отдельное приложение к данной диссертации (см. Прил. 2). Уникальность текстов, как отмечалось не раз в литературе, заключается в том, что записаны фольклорные произведения В. В. Радловым на диалекте барабинских татар. По мнению Ф. В. Ахметовой-Урманче, в данной работе «. были сохранены диалектные особенности сказителей» (Ахметова-Урманче Ф. В., 2002. С. 340). JI. В. Дмитриева характеризует их так: «Записи В. В. Радлова сделаны в русской академической транскрипции, выработанной им самим. Эта транскрипция удачно, как нам кажется, передает основные фонетические закономерности языка барабинских татар» (Дмитриева JI. В., 1981. С. 6). Но, к сожалению, данные тексты дастанов остаются до сих пор малодоступными не только для широкого круга читателя, но и даже для исследователей, так как не имеют печатного перевода на русский язык.

По мнению В. И. Хайруллиной, «материалы В. В. Радлова до сих пор являются (по существу) единственным источником по фольклору» (Хайруллина В. И., 2004. С. 90). Автор диссертации перевел первые два эпических произведения (дастана): «Цонтай Маргэн» («Меткий стрелок»), «Алтын Цабак» («Золотая рыбка») (см. Прил. 2). Поскольку в данных текстах нередко встречались архаизмы, автор диссертации вынужден был обращаться к словарям других родственных тюркоязычных народов.

Не менее ценными являются и материалы, собранные ленинградской исследовательницей — лингвистом JI. В. Дмитриевой. Работа этого автора книги «Язык барабинских татар» широко привлекается диссертантом в качестве источника. Интерес к данной работе вызван, прежде всего, наличием в ней большого объема самых разнообразных оригинальных фольклорных произведений барабинцев. В ее работе в частности широко представлены такие произведения фольклора, как предания о Ермаке и Кучуме, лирические произведения, поэта-импровизатора Айтукэ, пословицы, богатырские сказки («Темир-алып»), волшебная сказка («Катича»), исторические песни и т. д. А также чрезвычайно важно и то обстоятельство, что исследования JI. В. Дмитриевой проводились в середине XX в., то есть в период достаточно благоприятный для сбора фольклора, поскольку в это время ей еще удалось застать представителей уходящего поколения искусных сказителей, которым «. свойственно осознание ценности своего творчества, стремление сохранить его для будущего» (Липец Р. С., 1988. С. 154). Записи текстов она производила на барабинском языке с последующим подстрочным переводом на русский, что значительно облегчает исследовательское восприятие текста. Записи Л. В. Дмитриевой содержат все: и богатство языка, и разнообразие фольклорных жанров, а вместе с этим и обилие сюжетов, позволяющих в полной мере проследить быт и обычаи барабинских татар. Именно это и придает работе особую научную ценность и делает ее более доступной для широкого круга заинтересованных читателей.

Как уже говорилось выше, работы казанских исследователей, содержащие в себе тексты фольклорных произведений, носят, на наш взгляд, меньшую научную ценность, так как запись их производилась на казанском диалекте. Тексты фольклора в их работах представлены в свободном (литературном) переводе, который, как известно, «. почти никогда не бывает простым упорядочением слов в соответствии с нормами русского языка. Прежде всего, он ориентирован на то, чтобы облегчить его восприятие читателем» (Алиева А. И., 1998. С. 150−151). Но, тем не менее, в связи с ограниченностью материалов по некоторым жанрам, мы должны были прибегнуть и к их трудам. Из этого ряда работ, пожалуй, несколько выбивается «Иртешкэ сэяхэт» («Путешествие по Иртышу») (Иртешкэ ., 1989. 159 бит). В ней приводятся фольклорные материалы М. Садри, казанского исследователя, собравшего в 1940;е гг. в разных районах Омской и Новосибирской областей богатейший объем фольклорных материалов, в том числе и в районах расселения барабинцев. И что является важным для нас — в ней встречаются совершенно уникальные фольклорные тексты, отсутствующие, как в полевых материалах, так и в литературных источниках. Обращается автор диссертации и к работе Ф. В. Эхмэтовой-Урманче «Татар эпосы. Дастаннар» («Татарский эпос. Дастаны») (Эхмэтова-Урманче Ф., 2004. 640 е.). Следующую группу опубликованных источников составили справочные издания: словарь диалектов сибирских татаррусско-татарский словарь, словарь диалектной лексики татарских говоров Тюменской области (Словарь. , 1992. 255 е.- Русско- ., 1997. 720 е.- Словарь ., 2000. 170 е.).

Научная новизна работы заключается уже в постановке самой темы исследования. Работа является одним из первых диссертационных исследований по этносоциальной истории и традиционно-бытовой культуре барабинских татар по данным их устного народного творчества.

В данном исследовании указываются новые пути в решении поставленных вопросов — прослеживаются этносоциальные процессы, динамика социальных отношений барабинских татар, а также отражение компонентов традиционно-бытовой культуры по данным их фольклорных памятников.

В научный оборот автором вводится обширный круг новых оригинальных фольклорных материалов, который значительно расширит сложившееся ранее неполное представление о фольклоре барабинских татар, а также поможет в освещении многих вопросов их этнической истории.

Практическая значимость данного исследования состоит в том, что материалы и выводы, полученные автором диссертации, могут быть использованы в образовательной сфере (чтение курсов лекций и проведение теоретических семинаров по фольклору и этнографии сибирских татар), а также в сферах культуры, учреждениях культуры и художественной самодеятельности. Материалы, использованные в диссертации, могут быть использованы и при создании художественных произведений, отдельных сборников по большим и малым формам их фольклора (сборники сказок, преданий и легенд, пословиц и поговорок, загадок, частушек, произведений детского фольклора и т. д.).

Данная диссертационная работа может быть полезна и для языковедов, так как, во-первых, некоторые фольклорные тексты, приведенные в приложении, даются на языке оригинала с подстрочным переводом, во-вторых, данное исследование содержит большой терминологический аппарат (татарские термины ее автором приведены курсивом в скобках).

Апробация работы: Отдельные положения диссертации апробированы в выступлениях на международных, всероссийских и региональных научных конференциях и отражены в 9 публикациях автора, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК. С докладами по исследованной теме автор выступал на V Международной практической конференции «Сибирская деревня: история, современное состояние и перспективы развития (г. Омск, 2004), на III Всероссийской научной молодежной конференции «Под знаком ?» (Омск, 2005), на Международной научно-практической конференции «Валихановские чтения-10" — на VI Международной практической конференции «Сибирская деревня: история, современное состояние и перспективы развития (г. Омск, 2006), на IV Всероссийской научной молодежной конференции с участием стран СНГ «Под знаком Jj> (Омск, 2007).

На основе материалов диссертации разработана и внедрена учебная программа по спецкурсу «Фольклор тюркских народов как историко-этнографический источник». Основные идеи и положения диссертации изложены в следующих опубликованных тезисах и научных статьях:

Статьи в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Исторические предания и легенды барабинских татар как историко-этнографический источник // Омский научный вестник. Серия Общество. История. Современность. — 2007. № 6 (62), ноябрь-декабрь. — С. 35−39.

2. Жанровый состав фольклора барабинских татар // Омский научный вестник. Серия Общество. История. Современность. — 2008. № 4 (66), июнь-июль. — С. 49−52.

Публикации в других научных изданиях:

3. Состояние изученности фольклора сибирских татар // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. -Омск, 2004. — Ч. II. — С. 91−94 (в соавт. с Н. А. Томиловым).

4. Сюжеты о нечистой силе в фольклоре барабинских татар // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. -Омск, 2004. — Ч. II. — С. 94−97.

5. Образ батыра в фольклоре барабинских татар // Университеты как регионообразующие научно-образовательные комплексы: Тезисы докладов региональной научной конференции, посвященной 30-летию Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского — Омск, 2004. — Ч. 3. — С. 440−442.

6. Существа низшей мифологии в фольклоре барабинских татар // Тезисы докладов III Всероссийской научной молодежной конференции «Под знаком ?». — Омск, 2005. — С. 7−8.

7. Межэтнические контакты барабинских татар с русскими по материалам фольклорных и исторических источников // Народы и культуры Сибири: изучение, музеефикация, преподавание. — Омск, 2005.-С. 160−163.

8. Межэтнические контакты барабинских, курдакско-саргатских татар с казахами по материалам исторических и фольклорных источников // Материалы международной научно-практической конференции «Валихановские чтения — 10». Том I. Кокшетау, 2005. С. 251−255 (в соавт. С Р. Ф. Уразалеевым);

9. Отражение в исторических и фольклорных источниках межэтнических контактов барабинских, курдакско-саргатских и тарских татар с казахами // Сибирская деревня: история, современное состояние, перспективы развития. — Омск, 2006. — С. 77−81 (в соавт. с Р. Ф. Уразалеевым).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В ходе выполнения работы по изучению устного народного творчества барабинских татар согласно поставленным целям и задачам автор диссертации пришел к следующим выводам. Привлечение материалов разных лет позволило в полной мере выявить сюжетный состав барабинско-татарского фольклорного репертуара, проследить, какие из жанров были наиболее популярны в тот или иной период времени, а также материалы разных лет позволили установить степень сохранности памятников устного народного творчества данной группы сибирских татар.

В соответствии с имеющейся в фольклористике классификацимни жанров автором был выявлен жанровый состав и сюжетное разнообразие. Фольклор барабинских татар представлен следующими жанрами: героический эпос (дастан), исторические песни (баэты), сказки (йомаклар), предания (хикэятлар), легенды (риваятлар), мифологические рассказы (мифлар), былички (свйлэклэр), устные рассказы (тэтмэш йомаклар), афористические формы или малые, такие как пословицы (макалялэр), поговорки (эйтемнэр) и загадки (табышмаклар). А также представлен в личных материалах автора отдельно и детский фольклор (вокларнэн фолклорэ).

В отличие от других групп сибирских татар у барабинцев героический эпос сохранил черты древнего героического эпоса, так как он воспевает подивиги батыров. Также героическая тематика присутствует в мифах, легендах, исторических преданиях, песнях, богатырских сказках, что может свидетельствовать о процессе размывания героического эпоса.

Многочисленны также и сказки барабинских татар, которые представлены волшебными, бытовыми и сказками о животных. Превалируют сказки волшебные, или фантастические. Обилие сказочных сюжетов позволило автору диссертации определить их тематический круг, а также выявить заимствования основных сказочных сюжетов. Так, основная сюжетная линия сказок этого жанра является совершение батырами подвигов с целью завоевания себе невесты: «Каракаколь" — «Цан — Мэргэн" — «Темир — Алып" — Тэн-батыр" — «Косчагын — агай" — «Дочь Тахтамыша" — «Черт — пери" — «Катича" — «Сын старика" — «Большой Иван и Малый Иван" — «Батыш исемле батыр турында экият» (Сказка о батыре по имени Батыш). Увлекательна своим содержанием и сказка «Мешэк Алып», в основе сюжета которого лежат поиски заговорной челюсти рыбы Джанбалыка. Сказка о любви Козыкёрпёча и Боянсулу представлена в материалах в нескольких вариантах: у JI. В. Дмитривой (три варианта со стихотворными вставками), у В. В. Радлова, а также и в полевых материалах ОмГУ. Распространенным сюжетом являются сюжеты о поездках батыров Насика, Карамальгале, Карамунче и др. к «белому царю». ;

На фольклор барабинских татар оказали влияние русские. Наиболее ярко и убедительно, на наш взгляд, могут указать на заимствования из русского фольклора волшебные сказки, в которых заметно огромное влияние русской устной традиции. Так, волшебная сказка «Большой Иван и Малый Иван» уже свои названием тяготеет к русской сказке, хотя зачин носит традиционный тюркский характер. Сюжет барабинской сказки «Дочь Тайши», записанной JI. В. Дмитриевой, полностью синонимичен сюжету русской сказки «Умная красавица». Барабинская сказка «Черт пери» имеет контаминацию сюжетов русских волшебных сказок «Морской царь и I.

Василиса премудрая", «О молодильных яблоках и живой воде». Барабинцы не просто заимствуют, они перерабатывают сюжеты русских сказок. Причем, переработка получается весьма органичной, а сказка — весьма своеобразной.

Не менее увлекательны и сюжеты бытовых сказок. Так, известны сюжеты, в которых главным дейтсвующим лицом выступает служитель культа — мулла. Ироничны сюжеты сказок типа анекдота о народе «пулмух», в которых народ из тугума «пулмух» предстает несколько глуповатым.

Автором диссертации были выявлены сказки о животных с присущими им чертами анимизма и тотемизма: «Кукушка — дочь" — «Заяц и лисица». К сожалению, определить сюжетное разнообразие данного жанра сказок оказалось для нас невозможным. ,.

В целом, в фольклоре барабинских татар превалируют такие виды прозаического жанра, как предания и легенды. В этом и заключается одна из особенностей их устного наследия. Общее количество преданий и легенд огромно и все они разнообразны по тематике. В них отражаются народные представления людей о мире, человеке, прошлом своего народа и т. д. Барабинские предания по своему содержанию составили несколько наиболее главных сюжетных групп: исчезнувшие народы, заселение и освоение Барабинской степи, жизнь и хозяйственный уклад барабинцев, религиозные представления аборигенов данного региона, межэтнические отношения барабинцев с представителями других этносов (с поволжско-приуральскими татарами, казахами, бухарцами, русскими и др.), известные исторические личности, борьба с внешними врагами: казахами, калмыками, о переходе барабинцев в русское подданство. Как видим, тематический диапазон преданий барабинских татар весьма широк.

Автором диссертации выявлен значительный пласт легенд, отражающих доисламские верования барабинцев. К ним примыкают охотничьи рассказы, былички и бывальщины, которые проливают свет на некоторые обряды и обычаи. Достаточно распространенный сюжет о поклонении барабинцев куклам (курчакам). Встречается сюжет о том, как собаки спасли барабинцев от смерти, а также сюжеты, повествующие о почитании медведя.

Интересным по содержанию и композиции являются и обнаруженные у барабинских татар тексты широко распространенных у тюркских народов исторических песен (байтов). У барабинских татар встречается заимствованный от казанских татар байт «Сак и Сок», так и собственные байты, отражающие события прошлых веков.

Представлены в фольклоре и малые жанры — пословицы, поговорки, загадки. По идейно-тематическому принципу пословицы и поговорки барабинских татар представлены следующими группами: о труде, о ценности знаний, о нормах воспитания, нравственных ценностях, а также о межличностных отношениях и др. Хорошо представлены и загадки (тобыитаклар). Тематический круг загадок также достаточно широкий: о человеке и частях его тела, о доме и его составных частях, о домашних животных и домашней птице, о земледелии и сельскохозяйственных культурах и завершают тематический круг загадки о явлениях природы.

Неплохо представлены в материалах и произведения лирического жанра. Из множества песен прежде всего выделяются песни с любовным содержанием, а также короткие песни (кыска ерлар), или частушки (такмаклар). Они по своей тематике разнообразны и наделены разной степенью информативности. Кроме того, автором были выявлены типичные образцы жанра — плач или причитания (сыгыт), к числу которых относятся свадебные, похоронные, рекрутские плачи. Судя по имеющемуся материалу, песенный фольклор сложился в условиях постоянного взаимовлияния нескольких культур, в частности русской культуры и культуры поволжских татар.

В целом можно сказать, что фольклор барабинцев представляет собой достаточно пеструю мозаику, потому что устное наследие барабинцев постепенно обогащалось благодаря заимствованиям сюжетов из фольклора других этносов, в частности поволжско-приуральских татар, а также русских. Особенно значительно влияние на фольклор барабинцев казанских татар, которые, как известно, сыграли определенную роль в распространении ислама, оказавшего влияние и на развитие фольклора.

У барабинцев влияние мусульманства на фольклорные сюжеты наблюдается в меньшей степени, так как они приняли ислам одними из последних. Но однако в фольклоре встречаются и напластования, связанные с проникновением мусульманства — легенды о святых, фигурирование служителей культа в бытовых сказках. С другой стороны, в период советской власти, когда наблюдался отход людей от религии, господство атеизма, влияние ислама на духовную культуру татар заметно ослабло. И именно в этот период получают вторую жизнь языческие воззрения барабинских татар.

Автором диссертации проведено сравнение фольклора с устным народным творчеством других групп сибирских татар. В результате был выявлен ряд общих жанров и сюжетов в фольклоре барабинских, тоболо-иртышских и томских татар, определена степень заимствования и распространения сюжетов. Установлено, что в устном народном творчестве всех трех групп сибирских татар имеется общий древний мифологический пласт, который лучше всего сохранился у барабинских и томских татар. Это предания, легенды и былички о древних духах-покровителях: хозяйке водысу-анасы, хозяине леса — урман худжасе, хозяине дома (домовом) — йорт худжасе или эй-иясэ. С приходом ислама в Сибирь и разрушением прежних мифологических систем уцелели лишь образы низшей мифологии. И именно на уровне низшей мифологии и была распространена вера в духов-хозяев, духов-покровителей (иясэ). Другим общим для всех сибирских татар пластом являются предания о великанах и их исчезновении. В круг общих для всех сибирских татар мотивов также входят сказки о служителях культа, носящие антирелигиозный характер. В фольклоре всех трех групп сибирских татар можно встретить произведения религиозного фольклора. Правда данный фольклорный пласт представлен у трех групп сибирских татар неравномерно — в основном он превалирует у тоболо-иртышских татар.

Характерно совпадение сюжетов исторических преданий о богатырях, войне с казахами и поездке к русскому царю. У всех рассматриваемых групп сибирских татар имеются предания о Ермаке и Кучум-хане, которые широко бытуют и среди других групп сибирских татар.

Сохранились у сибирских татар исторические песни (баэтляр). Так, в фольклоре томских и тоболо-иртышских татар, так же как и у барабинских можно встретить тексты байта «Сак и Сок».

У каждой группы сибирских татар имеется свой репертуар волшебных сказок. Для барабинских татар характерно наличие сюжета о батырах, вписанного в жанровые рамки волшебной сказки. Выявляется в фольклоре всех трех групп сибирских татар и бытовая сказка. Она различна по сюжетному содержанию, но ее объединяет народный юмор, тонкая наблюдательность народа.

Хорошо представлен жанр малых форм — пословицы. Они охватывают многие стороны жизни сибирских татар. Встречаются и общие для всех групп сибирских татар пословицы — о межличностных отношениях, о переселенцах и др. Это говорит как об их большой древности, так и большей проницаемости их по сравнению с эпосом.

Анализ фольклорных материалов показал, что сюжеты фольклорных жанров у барабинских татар мало чем отличаются от аналогичных сюжетов в фольклоре других групп сибирских татар.

По фольклору прослеживается неоднородность населения Барабинской степи, выявляется уровень толерантности процессов межэтнического взаимодействия. Активная позиция поволжско-приуральских татар в хозяйственной и духовной жизни барабинцев обусловила особую остроту межэтнических связей и это очень хорошо прослеживается по фольклору. Конфликты, которые происходили между переселенцами и барабинцами, носили в основном социальный и религиозный характер, поскольку большинство барабинцев исповедовало язычество, а поволжско-приуральские татары — ислам. Согласно фольклорным данным, социальный престиж барабинского татарина впоследствии был напрямую связан с признанием ислама господствующей религией в Барабе, отходом его от язычества и принятием активной позиции в кампании по уничтожению «кукол». По окончании этой, кампании поволжско-приуральские и барабинские татары стали развиваться как единое татарское сообщество.

В социальной структуре барабинских татар особое место занимал тугум, который предстает в преданиях как семейно-родственное образование.

В фольклоре можно встретить почти все тугумные наименования, возникновение которых связано с названием птиц, животных, рыб, либо они характеризуют действия людей, особенности их характера или группы семей. Также встречаются тугумы, ведущие начало от имен действительных или легендарных основателей тугумов. Репутация далеко не всех тугумов была безупречной. Так, согласно данным сказок барабинцев, тугум «пулмух» предстает несколько глуповатым. В фольклоре говорится также и об особом положении стариков в тугуме.

По фольклорным памятникам можно проследить процесс возникновения имущественного неравенства, борьбу бедных и богатых за приобретение имущества и промысловых угодий и другие частные вопросы. Разделение на бедных (кэтэй) и богатых (бай) вполне естественно и исторично, так как известно, что переселенцы в лице поволжско-приуральских татар пришли в Барабу земледельцами, которые обзавелись позже самостоятельными хозяйствами. Во второй половине XIX в. они еще более усугубили процесс дифференциации татарской деревни в Барабе. Об этом говорят многие фольклорные произведения.

В центре повествования многих сказок стоит мулла. Он занимал особый статус в барабинско-татарском обществе. Его вхождение в отдельную социальную группу, несомненно, было связано с приходом поволжско-приуральских татар, чья идеология шла в разрез с татарами Барабинской степи. Мулла пользовался в деревне большим авторитетом. В фольклоре барабинцев немало сюжетов, в которых служитель культа выступает одной из ключевых фигур. Но в фольклоре он предстает также и в несколько в ином ракурсе — алчным и несправедливым по отношению к простым людям. Из преданий также известно, что мулла занимался не только духовным развитием, но и руководил хозяйственной жизнью всего аула. Ему подчинялись главы семей, с его согласия проводились сватовства. Он разбирал различные тяжбы, указывал места для пастбищ.

В фольклоре нашли отражение и формы заключения брака: брак путем сватовства, брак путем хищения девушки, добровольный уход невесты к жениху, колыбельный сговор, а также браки по обычаям левирата и сорората. Известно, что основной формой бракосочетания был брак по сватовству, связанный с уплатой калыма за невесту. Уплата калыма стороной жениха родителям невесты являлась обязательным условием свадьбы барабинских татар.

В фольклоре барабинских татар встречается и информация о добровольном уходе невесты к жениху (увод). Часто поводом для отказа в сватовстве могла быть и принадлежность жениха к определенным тугумам, имевшим плохую репутацию. Браков внутри тугума не было. Существовали патрилинейность и патрилокальность.

Отразилась в фольклоре и пережиточная форма большой патриархальной семьи — многоженство.

По данным фольклора выявляются и особенности выбора брачного партнера у барабинцев. Родители при выборе жениха или невесты руководствовались прежде всего экономической выгодой. Имели место и национально-смешанные браки. Так, разрешались браки с христианками, но только после принятия ими ислама.

Разводы у барабинских татар были редки. Что касается повторного брака, то из фольклорных данных, совершенно ясно, что второе замужество или женитьба у барабинских татар не считались позором.

Очень хорошо прослеживается по данным фольклора и отношение к женщине. Так, в песнях отразились представления о нравственной чистоте и внешности барабинской женщины. Женщина воспевается в фольклоре с особой любовью и теплотой. Однако некоторые из фольклорных текстов изображают несколько приниженное положение барабинской женщины в семье в дореволюционный период. Это положение определялось в основном установлениями мусульманского права.

В фольклоре также отражены и внутрисемейные отношения между мужем и женой, свекровью и невесткой, детьми и родителями. Татары с огромной любовью относились к своим детям. Многие из фольклорных сюжетов ориентированы на социализацию личности ребенка. Татары считали, что физический труд является одним из источников и духовного роста человека, поэтому родители рано приучали своих детей к труду, и это хорошо отражено в фольклоре.

Получили отражение элементы материальной культуры (средства передвижения, жилище, одежда, утварь, орудия труда), как традиционные, так и новационные. В разных жанрах фольклора часто упоминаются средства передвижения, сухопутные и водные. Большинство героев волшебных сказок и легенд о батырах передвигаются с помощью такого средства передвижения, как лыжи. Приоритет, отданный данному средству передвижения, вполне оправдан с учетом развития охотничьего промысла длительный период времени. Однако следует отметить одну существенную частность — лыжи в фольклорных сюжетах наделяются сверхъестественным свойством, элементом волшебства — они обладают невероятно высокой скоростью скольжения по снегу, так что задача преодоления батыром огромного расстояния оказывается для него легко выполнимой. Лыжи (цанга) использовались барабинцами и в качестве буксирных средств, что также нашло отражение в фольклоре. Приведенные фольклорные данные свидетельствует о значительном месте лыж в системе средств передвижения барабинцев.

Отражается в фольклоре санный и тележный транспорт — ручные прямокопыльные нарты (цанак, чаганак), предназначенные для транспортировки груза (капканов, ловушек, добычи). В некоторых преданиях говорится также и о том, что во время охоты барабинцы запрягали собак в нарты. Перевозили различные грузы и с помощью лошади. Известно, что более широкое распространение верховая езда имела у южной группы барабинцев — скотоводов. В фольклоре барабинцев нашли отражение и современные виды механизированного транспорта — грузовые машины, сельскохозяйственная техника и т. д. Из водных средств передвижения отражена в фольклоре лодка (кима), бытующая и по сей день.

Как видим, в фольклоре барабинских татар представлены традиционные виды транспорта барабинских татар, а также новационные средства передвижения.

Фольклорные материалы содержат сведения и о жилище барабинских татар. Жилище барабинских татар представлено землянками, глинобитными, каменными и кирпичными постройками. Во многих фольклорных произведениях встречаются сведения о «хозяине» дома. Описание жилища богачей включает элементы гиперболизации. Упоминаются жилые постройки как постоянного, так и сезонного назначения. Последние ориентированы на промысловиков — охотников и рыболовов. Встречаются в фольклоре и сведения о надворных постройках, в частности загоне для скота, бане. Баня в фольклорных сюжетах предстает местом концентрации «нечистой силы».

Отражен в фольклоре и такой компонент материальной культуры, как одежда. Встречаются сведения о том, что при изготовлении одежды татары использовали фабричные ткани — ситец, шелк. Однако связь с традиционным костюмом по-прежнему сохранялась. В фольклоре отражено многообразие верхней одежды барабинских татар, прослеживается связь социального статуса и качества одежды. Одежда наилучшего качества была у зажиточных барабинцев, она шилась из дорогих тканей.

Известно, что сильное влияние на одежду сибирских татар оказали поволжские татары, от которых заимствованы некоторые типы женских рубах, платьев, камзолов, бешметов, казакинов, отдельные виды колпаков, мозаичные ичиги, башмаки. В фольклоре достаточно часто упоминается такой вид одежды, как камзол.

Особо отметим наибольшую информативность народных песен, в них часто упоминаются женские платья (кульмак), говорится о предпочитаемой барабинскими женщинами длине платья — до колена. Эти сведения не вполне согласуются с нормами ислама, согласно которым традиционные женские платья («килек «, «кулъмак») сибирские татарки шили длинными, до стоп.

Отражена также в фольклоре и зимняя одежда — полушубки, шубы, тулупы и т. д. Сведения о головных уборах ограничиваются упоминанием о такъе и платке (яульгк), которые занимали большое место в костюме женщины и мужчины. Обувь барабинцев также отражена в их фольклоре -«ичиги» — кожаные сапоги на мягкой подошве, ату — сапоги из более грубой кожи, лапти (чабата).

Встречаются в фольклоре и дополнительные элементы одежды — украшения из золота, серебра. К наручным украшениям барабинских женщин относятся всевозможные браслеты (пэлялек), кольца (есбк). Предпочтение отдавалось, согласно фольклору, изделиям из золота и серебра. В фольклорных произведениях кольца упоминаются с эпитетом «золотые», а браслеты — «серебряные».

Фольклор передает специфику пищевого рациона, присущего культуре барабинцев рассматриваемого периода. Основу пищу охотников и рыболовов составляют мясо животных, птица, рыба и ягоды. Известно, что барабинские женщины занимались сбором самых разных ягод: смородины, костяники, земляники, клюквы и т. д. В одной из песен говорится о предпочтительном употреблении лично собранных ягод.

Нашли отражение и молочные продукты — молоко (сэт), сливки, сметана (каймак), масло (май), катык, творог (эремцек). Представлены и мучные изделия. Большой популярностью у барабинских татар пользовались пирожки (сумса), праздничным блюдом считался баурсак. Нашел отражение в фольклоре и мед. В традиционном питании барабинских татар важным компонентом являются и различные напитки, несмотря на строжайшее табу со стороны ислама на употребление спиртных напитков. В позднем фольклоре указывается алкогольный напиток арак. Самым популярным напитком у барабинцев, как и у других тюркоязычных народов являлся безалкогольный — чай (ifой).

Меньше всего отражены в фольклоре, употребляемые барабинцами овощи и фрукты.

Таким образом, по данным фольклора основу пищи барабинских татар составляли мясные, молочные, рыбные, а также растительные продукты. Данными фольклора барабинских татар подтверждается положение о пище как наиболее консервативном элементе этнической культуры.

Употребляется в фольклоре и утварь, сопряженная с приемом пищиложки, поварешки, казаны, деревянные жернова, посуда берестяная, а также и покупная посуда — изделия из металла, которые покупались. Из культовой атрибутики упоминается лишь кувшин для омовений (кумган).

Отражены также и орудия охоты и рыболовства — плеть, или бич, аркан, топор (полта), без которого не мог обойтись ни один барабинский охотник, также упоминаются капканы, ружья.

Содержатся в устном народном творчестве сведения об исторических событиях и известных личностях, а также отражаются знания барабинцев о существовании других этнотерриториальных групп сибирских татар.

В фольклорных произведениях упоминаются некоторые обряды и обычаи барабинских татар — свадебный, похоронный, обряд имянаречения, обычай гостеприимства, обычай взаимопомощи при строительстве домов, обычай усыновления и др. Отражен в устном народном творчестве барабинских татар и мусульманский обычай перерезания горла животному. Исламские представления в фольклоре тесно связаны с доисламскими воззрениями. Как показал проведенный анализ, в устном народном творчестве всех трех групп сибирских татар представлен общий древний мифологический пласт, связанный прежде всего с демонологическими персонажами. Лучше всего он сохранился у барабинских и томских татар. На основе фольклора можно в полной мере реконструировать и сами демонологические образы. Отдельно рассмотрен автором диссертации вопрос о древних представлениях барабинских татар, связанных с культом животных. В фольклоре барабинцев сохранились и до наших дней некоторые пережитки тотемического культа. Уровень их сохранности достаточно высокий, чему во многом способствовали характер хозяйственной деятельности и окружающая среда, в которой эта деятельность протекала.

В результате исследования автор диссертации приходит к выводу, что фольклор барабинских татар является важнейшим источником, который позволяет на значительном хронологическом отрезке проследить весь спектр вопросов, относящихся в целом к этносоциальной истории, а также круг вопросов, связанных с традиционно-бытовой культурой.