Кочевники лесостепного Поволжья V-VIII вв

ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

В этой связи верхнюю хронологическую границу настоящего исследования (8 век) определяют праболгарские материалы. Недавно открытые, исследованные и систематизированные они (могильники новинковского типа и др.) маркируют предсалтовский горизонт болгарских памятников Среднего Поволжья. Раннеболгарские (типа Болыпе-Тарханского) памятники, представляющие в регионе салтовскую эпоху, и остающиеся… Читать ещё >

Кочевники лесостепного Поволжья V-VIII вв (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Содержание

Глава 1. История археологического изучения раннесредневековых кочевнических древностей лесостепного Поволжья
Глава 2. Основы хронологии памятников IV—VIII вв. лесостепного
Поволжья
Глава 3. Кочевнические древности V—VI вв.
- 3. 1. Древности кочевников «гуннского круга»
- 3. 2. Подкурганные захоронения Тураевского могильника
- 3. 3. Подкурганные кочевнические захоронения постгуннского (раннетюркского) времени
- 3. 4. Грунтовые кочевнические захоронения раннетюркского времени
Глава 4. Праболгарские древности в лесостепном Поволжье
- 4. 1. Погребальный обряд
  - 4. 1. 1. Курганы с земляными насыпями и ровиками
  - 4. 1. 2. Могильники новинковского типа
- 4. 2. Классификация отдельных категорий вещевого инвентаря, значимых с точки зрения хронологии
  - 4. 2. 1. Детали ременных наборов (пряжки, накладки, наконечники)
  - 4. 2. 2. Украшения, предметы туалета, детали одежды (височные подвески, браслеты, подвески, перстни, пронизки, пуговицы, зеркала, пинцеты, булавки, бусы)
- 4. 3. Хронология праболгарских древностей
Глава 5. Роль кочевников в фор^ровании этнокультурной среды в лесостепном Поволжье в V—VIII вв.

Начало эпохи раннего средневековья в Восточной Европе было ознаменовано значительными переменами в жизни народов ее населявших. Основной причиной этих изменений стали кочевые племена, стремительно продвигавшиеся по степным просторам Евразии с востока на запад. Главной движущей силой этого процесса стали гунны, вовлекшие в это движение значительные массы степного кочевнического населения.

Коренные изменения, начавшиеся в Южнорусских степях в последней трети 4 века, самым непосредственным образом влияли на динамику этнокультурных процессов сопредельных территорий.

В эпоху «великого переселения народов» лесостепное Поволжье (в силу своих природно-географических характеристик) стало зоной территориальных притязаний как оседлого, так и кочевнического населения.

Исследователи отмечают, что «лесостепь можно рассматривать как своеобразный природный накопитель необходимых условий жизнеобеспечения, куда время от времени были направлены миграционные процессы» [Синюк 1996, с.35]. Наряду с громадной кормовой базой в виде злакового разнотравья, благоприятствовавшей ведению скотоводческого хозяйства, лесостепь обладала и особенно богатым животным миром и ихтиофауной, позволявшими на длительное время сохранять рентабельность присваивающей экономики. Такая экономика предполагала вдвое большую, в сравнении с сопредельными зонами, демографическую емкость [Долуханов 1979].

Лесостепь представляет собой устойчивое динамическое явление, характеризующееся комплексом факторов абиотической среды и специфической биотой. Она имеет автохтонное происхождение и обособилась уже в плиоцене [Мильков 1950].

В современный геологический период лесостепная зона представлена островными водораздельными лесами и значительными безлесными степными пространствами. Характерно, что обычно они резко отграничены друг от друга. Нередко для обозначения лесостепной зоны употребляется понятие «луговые» или «северные» степи. Последние пространственно сочетаются с лесами и представляют собой флористически богатые злаково-разнотравные сообщества [Ильина, Симонова 1996, с. 69].

В природном отношении лесостепь специалисты рассматривали как «арену» двух борющихся за площадь типов растительности — леса и степи [Берг 1936; Зозулин 1965]. В этой связи, границы лесостепи (физиономически, климатически, экологически и т. д.) в разные эпохи несколько различались. В частности, на территории Самарского Поволжья (южное пограничье лесостепи) эта граница «ранее проводилась по реке Самаре, но на последних геоботанических картах она отодвинута к северу и ныне проходит по р. Самаре лишь в нижнем ее течении, а восточнее — по р. Большой Кинель, правому притоку Самары» [Ильина, Симонова 1996, с. 68]. Северная граница лесостепного Поволжья традиционно обозначается на широте приустьевой части Камы.

Специалисты отмечают, что «в Среднем Поволжье в первом тысячелетии нашей эры и до исторически обозримого времени сохранялся земледельческо-скотоводческий тип хозяйства, постепенно изменяющий облик лесостепи» [Ильина, Симонова 1996, с. 70]. И поскольку точные границы лесостепного Поволжья для эпохи раннего средневековья в настоящее время еще не маркированы, постольку в настоящем исследовании будут рассмотрены кочевнические комплексы изученные в районах пограничья лесостепи и степи.

Таким образом, представляется целесообразным выбор и обозначение региона не с точки зрения современного хозяйственно-административного деления территории (например, по областям), но с позиции его обособленности как особой природно-географической зоны. И именно последнее обстоятельство предопределяет развитие региона как специфической историко-культурной провинции.

Природно-географическая специфика лесостепного Поволжья такова, что в разные исторические эпохи эти территории активно осваивали как лесные оседлые племена, так и степное кочевническое население.

В эпоху раннего железного века обширные области этого региона (от устья Камы — на севере, до Самарской Луки — на юге) были заселены оседлыми племенами: ананьинскими, постананьинскими (пьяноборскими, белогорскими) и городецкими. Южные границы лесостепного Поволжья являлись северной окраиной савромато-сарматского кочевнического мира.

И, как правило, в эпоху раннего железного века кочевники не стремились проникать далеко на север этих территорийа оседлое население — не стремилось на юг. Хотя бывали и исключения: миграция скифов-отделившихся вглубь ананьинских земель [Погребова, Раевский 1992]- заселение одной группой городецких племен районов современного Саратовского Поволжья [Миронов 1976]. В первые века н.э. в северные области лесостепного Поволжья проникают отдельные группы пришлого населения, оставившего курганные могильники (Писеральский, Сергачский, Андреевский курган), материальная культура и погребальный обряд которых содержит ряд явно кочевнических элементов (конская упряжь, скелеты коней, отдельные типы «сарматского» оружия, курганные насыпи). Однако, даже принимая во внимание приведенные эпизоды, возможно констатировать, что вплоть до 3 — 4 века территориально-этнический баланс (когда финнские и балтские оседлые племена занимают большие территории лесостепного Поволжья, в то время как кочевники-иранцы контролируют южное его пограничье) в регионе был достаточно устойчив.

В 3 — 4 веках этнокультурная ситуация в лесостепном Поволжье изменяется коренным образом. Именно в этот период из Поднепровья и Полесья в регион переселяется значительный этнический массив, связываемый Г. И. Матвеевой со славянским населением [Матвеева 1981,1986]. Наиболее ранние памятники славян в Поволжье исследованы близ с. Славкино в Сергиевском районе Самарской области [Агапов, Пестрикова, Салугина 1981] и у пристани Лбище Ставропольского района Самарской области [Матвеева 1998]. Уход пшеворско-зарубинецкого населения на восток по мнению Г. И. Матвеевой был обусловлен военной активностью готов [Матвеева 1986]. По всей видимости, эта же причина лежит в основе определенных изменений в Волго-Донских степях: «сарматское политическое преобладание пало в середине 3 века под ударами готов и союзных с ними племен» [Шелов 1979, с. 81]. После разгрома готами Танаиса в 244−247 гг. [Шелов 1972, с. 103], племена, входившие в готский союз «потеснили, вероятно и сарматов, большинство которых отошло в заволжские степи. Позднесарматские курганы встречаются далеко к северу, причем целыми группами, например в Куйбышевской области и Башкирии» [Скрипкин 1984, с. 107]. На территории Самарского Поволжья сарматские погребения 3 — 4 вв. исследованы в.

Березняковском (раскопки В.В.Гольмстен), Андреевском [Васильев, Скарбовенко 1982], Потаповском (раскопки 1997 года Р. С. Багаутдинова, С.Э.Зубова), Гвардейском (раскопки 1994 года В. Н. Мышкина, В.А.Скарбовенко) могильниках. На некоторое время (вплоть до конца 4 в.) в лесостепном Поволжье устанавливается определенный баланс сил, когда территории к северу от Самарской Луки осваиваются славянским населением (лбищенский, славкинский типы памятников, именьковская культура), а лесостепное пограничье и степь остаются позднесарматскими.

Вплоть до последней трети 4 века территория лесостепного Поволжья была зоной взаимодействия традиционно европейских этнокультурных групп: иранских, финнских, балтских, славянских. Однако в последней трети 4 века гунны «на быстрых конях, все наполняя резней и ужасом» (Евсевий Иероним) вторгаются в пределы Восточной Европы, полностью изменяя этническую доминанту в Южнорусских степях и на сопредельных территориях.

Именно этим временем (концом 4 — началом 5 века) определяется нижняя хронологическая граница настоящего исследования. В последующие века территория лесостепного Поволжья становится ареной борьбы оседлоземледельческого славянского населения и кочевников-тюрок, которая в 7 веке окончилась победой степняков. Это привело к коренному изменению этнокультурной ситуации в регионе — в 7 — 8 вв. начинается активное заселение Лесостепного Поволжья праболгарскими племенами.

В этой связи верхнюю хронологическую границу настоящего исследования (8 век) определяют праболгарские материалы. Недавно открытые, исследованные и систематизированные [Матвеева 1997; Багаутдинов, Богачев, Зубов 1998] они (могильники новинковского типа и др.) маркируют предсалтовский горизонт болгарских памятников Среднего Поволжья. Раннеболгарские (типа Болыпе-Тарханского) памятники, представляющие в регионе салтовскую эпоху, и остающиеся за рамками диссертации, достаточно хорошо изучены (см. работы В. Ф. Генинга, А. Х. Халикова, Е. А. Халиковой, Е. П. Казакова и др.). Долгое время считалось, что комплексы именно этих могильников являются самыми ранними (вторая половина 8 — 9 вв.) болгарскими материалами в Волго-Камье. Новые материалы (большая часть которых была получена экспедициями под руководством автора диссертации) позволяют по новому увидеть процессы освоения Лесостепного Поволжья кочевниками.

Вооруженный саблей и луком, а иногда и копьем всадникхарактерная фигура степняка-кочевника. Это не мирный земледелец или скотовод, укрывающийся в укрепленном поселке. Он наездник, находящий себе защиту в степных пространствах в минуту опасностион появляется, стремительно надвигаясь на мирного в сравнении с ним земледельца, пользуется своей силой и подвижностью" [Рыков 1936, с. 114]. Это образное определение кочевника, данное П. С. Рыковым более полувека назад не потеряло своей актуальности и сегодня, когда современные исследователи рассматривают «кочевничество» как «такой тип экономики, при котором основным производящим хозяйством является экстенсивное скотоводство с круглогодичным выпасом скота и участие в кочевании вместе со стадами большей (или даже подавляющей) части населения» [Плетнева 1982, с.5].

Что касается идентификации конкретных археологических материалов как кочевнических (или некочевнических), то тут необходим анализ комплексов в археологическом контексте того или иного конкретного региона в тот или иной конкретный отрезок времени. И чем ясней (более изучен) этот контекст, тем точнее будет идентификация конкретного комплекса. В частности, сегодня достаточно хорошо изучена (по материалам городищ, селищ, могильников) культура оседлоземледельческого населения именьковской культуры, занимавшего в 5−6 вв. практически всю территорию лесостепного Поволжья. Исследован погребальный обряд именьковцев — трупосожжение на стороне с последующим помещением праха в небольшие грунтовые могилы. Учитывая это, имеет смысл внимательно отнестись к выявленным в регионе ингумациям (и подкурганным и грунтовым) этого периода — являются они захоронениями кочевников или нет. В более позднее время (7−8 вв.) в регионе происходит смена населения — на именьковских кладбищах перестают хоронить, но появляется большое число подкурганных захоронений. Однако, показательным (с точки зрения кочевнической атрибуции комплексов) является полное отсутствие в лесостепном Поволжье поселений, связываемых как с ингумациями 5 — 6 вв., так и с захоронениями 7 — 8 вв. Кроме того, важным представляется то, что некоторые группы раннесредневековых погребальных памятников Евразии в настоящее время уже достаточно определенно связываются с теми или иными группами традиционно кочевнического населения (гуннами, болгарами), что несомненно облегчает идентификацию археологического материала.

В связи со всем вышеизложенным, цели и задачи исследования состояли в решении ряда взаимосвязанных проблем: 1) идентификация кочевнических памятников лесостепного Поволжья- 2) типологическая систематизация кочевнических материалов региона- 3) разработка хронологии кочевнических древностей региона как на фоне дробной хронологии узкодатирующих раннесредневековых материалов Среднего.

Поволжья (в том числе некочевнических), так и на фоне синхронных кочевнических (и некочевнических) древностей Евразии- 4) культурная и этническая атрибуция различных типов кочевнических памятников- 5) периодизация кочевнических древностей лесостепного Поволжья- 6) оценка характера взаимодействия оседлого и кочевнического населения Поволжской лесостепи, а также уточнение времени полного вытеснения из региона оседлоземледельческих племен кочевниками- 7) определение времени переселения и исходного района миграции первых болгарских племен на Среднюю Волгу.

Надо отметить, что большинство этих вопросов в той или иной степени были затронуты в трех монографических исследованиях автора [Богачев 1992; Багаутдинов, Богачев, Зубов 1998; Богачев 1998] (четвертая монография [Богачев, Васильева, Мышкин, Матвеева и др.] в 1999 году принята издательством «Наука» для подготовки к печати), в тридцати научных статьях (см. библиографию), а так же в целом ряде докладов и выступлений на всесоюзных, общероссийских, региональных и международных конференциях и совещаниях в 1988 -1998 годах. Вместе с тем, освещение всех этих проблем с точки зрения единой задачи и «под единой обложкой» дает некое новое качество в понимании динамики развития и взаимодействия кочевнического населения лесостепного Поволжья в 5 — 8 веках. А это, в свою очередь, помогает по-новому взглянуть на целый ряд остродискуссионных задач раннесредневековой археологии Евразии.

Примечания к Введению.

Агапов С.А., Пестрикова В. И., Салугина Н. П. 1981. Памятники славкинского типа в Куйбышевской области // Древние и средневековые культуры Поволжья. Куйбышев.

Багаутдинов Р.С., Богачев A.B., Зубов С. Э. 1998. Праболгары на Средней Волге. Самара.

Берг JI.C. 1952. Географические зоны Советского Союза. М. Т. III.

Богачев A.B. 1992. Процедурно-методические аспекты археологического датирования. Самара.

Богачев A.B. 1998. Кочевники лесостепного Поволжья V—VIII вв. Самара.

Богачев A.B., Васильева И. Н., Матвеева Г. И., Мышкин В. Н., Салугина Н. П. 1998. Археология Самарского Поволжья. Т. III. (в печати).

Васильев И.Б., Скарбовенко В. А. 1982. Позднесарматские погребения могильника у с. Андреевка в Заволжье // Приуралье в эпоху бронзы и раннего железа. Уфа.

Ильина Н.С., Симонова Н. И. 1996. Динамика растительного покрова лесостепи Заволжья под влиянием антропогенных факторов // Взаимодействие человека и природы на границе Европы и Азии. Самара.

Матвеева Г. И. 1981. О присхождении именьковской культуры // Древние и средневековые культуры Поволжья. Куйбышев.

Матвеева Г. И. 1986. Этнокультурные процессы в среднем Поволжье в I тысячелетии нашей эры // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев.

Матвеева Г. И. 1997. Могильники ранних болгар на Самарской Луке. Самара.

Матвеева Г. И. 1997. О происхождении и культурной принадлежности памятников лбищенского типа // Культуры степей Евразии второй половины I тыс.н.э. Самара.

Матвеева Г. И. 1998. Памятники лбищенского типа — ранний этап именьковской культуры // КЕС. Самара.

Матвеева Г. И., Морозов В. Ю. 1991. Кармалинское городище // Археологические исследования в лесостепном Поволжье. Куйбышев.

Минаева Т.М. 1927. Погребения с сожжением близ г. Покровска // УЗСГУ. С. 4. Вып.З. Саратов.

Миронов В.Г. 1976. Памятники городецкой культуры и проблема ее локальных вариантов. Автореф. канд. дисс. М.

Плетнева С.А. 1982. Кочевники средневековья. М.

Погребова М.Н., Раевский Д. С. 1992. Ранние скифы и древний Восток. М.

Рыков П.С. 1936. Очерки по истории Нижнего Поволжья. Саратов.

Синюк А.Т. 1996. Природно-географическая среда, этногенети-ческие процессы и основы экономики в бронзовом веке Донской лесостепи // Взаимодействие человека и природы на границе Европы и Азии. Самара.

Скрипкин A.C. 1984. Нижнее Поволжье в первые века нашей эры. Саратов.

Шелов Д.Б. 1972. Танаис и Нижний Дон в первые века н.э. М.

Шелов Д.Б. 1978. Волго-Донские степи в гуннское время // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М.

Заключение

В эпоху раннего средневековья именно кочевники явились катализатором, стимулирующим бурное развитие этнокультурных процессов в лесостепном Поволжье. И именно их влияние предопределило коренную смену этнической доминанты в регионе в 5 — 8 веках.

Переселившимся из Поднепровья и Полесья во второй четверти 1 тыс. н.э. славянским племенам (лбищенский, славкинский типы памятников, именьковская культура) уже в конце 4 — начале 5 века пришлось столкнуться с проявлениями кочевнической экспансии. По всей видимости, такие укрепленные славянские центры как Переволоки и Лбище, расположенные на южной границе лесостепного Поволжья Самарская Лука), были сожжены на рубеже 4 — 5 вв. племенами, входившими в гуннский племенной союз. Именно этим временем датируется погребение у с. Федоровка и самые ранние комплексы из курганов Тураевского могильника. Не исключено, что эти захоронения были оставлены разрозненными кочевническими отрядами, участвовавшими в движении гуннов и отошедшими на север в Поволжские лесостепи после разграбления центров Северного Причерноморья. Во всяком случае, дорогие вещи (в том числе изделия полихромного стиля) появляются на Средней Волге (Федоровка, Тураево), на Верхней Каме (харинские памятники) и на Южном Урале (турбаслинская культура) — именно в 5 веке. Этнокультурная разнопорядковость всех этих памятников, в данном случае лишь подчеркивает полиэтничность «державы» гуннов.

Однако эти разрозненные волны кочевников были поглощены или отброшены оседлоземледельческим населением Поволжской лесостепи. Самые южные районы региона (в частности, Самарская Лука) оставались именьковскими.

В 6 веке натиск кочевников нарастал. Северные границы кочевий в этот период маркируют погребения, открытые в Безенчукском, Красноармкейском и Хворостянском районах Самарской области (Преполо-венка, Кирово I, Владимировка). А погребение, впущенное в курган у с. Новосеоки (Буинский район Татарстана), по всей видимости, свидетельствует о том, что кочевники предпринимали рейды вглубь именьков-ских территорий.

Вместе с тем, усиление в последней трети 6 века власти I Тюркского каганата и его агрессивная политика привели к тому, что отдельные группы кочевников ищут спасение в союзе с оседлоземледельче-скими племенами именьковской культуры. Одним из материально зафиксированных проявлений этого согласия, по-видимому, являются могильники (Ташкирменьский, Коминтерновский II) на коренных имень-ковских территориях с биритуальным обрядом захоронения, где ингу-мации, судя по характеру обряда и инвентарю, оставлены кочевниками близкими турбаслинскому населению Южного Приуралья.

Однако, демографические потрясения, происходившие в степи в конце 6 века, по всей вероятности, начинают влиять и на сопредельные лесостепные регионы. И не исключено, что именно эта нарастающая нестабильность вынудила оседло-земледельческие племена покинуть обжитые районы Волго-Камья: именьковская культура перестает существовать как цельное этнокультурное образование в конце 6 века. Не исключено, что какие-то разрозненные немногочисленные коллективы славян-именьковцев продолжали жить в лесостепном Поволжье вплоть до переселения в регион кочевников-болгар, но основная их масса все же оставила Волго-Камье так же, как в свое время в поисках новых земель, их предки покинули Поднепровье и Полесье.

До недавнего времени считалось, что освоение лесостепного Поволжья кочевниками-болгарами началось во второй половине 8 века. Новые материалы позволили более чем на век удревнить эту дату. Открытие и исследование в Самарском и Ульяновском Поволжье памятни.

214 ков новинковского типа, а так же курганных могильников типа Шилов-ка и Урень позволили установить, что массовое переселение праболгар в регион началась уже в середине — второй половине 7 века. Именно этим временем в Евразии датируются, выделенные автором в особую группу, комплексы хронологического горизонта Перещепина-Шиловка, которые маркируют передвижения кочевников-тюрок.

Приток в регион из степи праболгар (болгар и союзных им кочевых племен) продолжался и в конце 7 и в 8 веках. Именно эти племена явились катализатором интегрирующих этнических процессов происходивших в лесостепном Поволжье в последней четверти 1 тысячелетия, когда закладывалась основа современной этнической карты региона.

Показать весь текст

Список литературы

Абрамова М. П. 1982. Новые материалы раннесредневековых могильников Северного Кавказа // СА. № 2.
Агапов С.А., Пестрикова В. И., Салугина Н. П. 1981. Памятники славкинского типа в Куйбышевской области // Древние и средневековые культуры Поволжья. Куйбышев.
Айбабин А.И. 1982. Погребения конца VII — первой половины VIII вв. в Крыму // Древности эпохи великого переселения народов V— VIII вв. М.
Айбабин А. И. 1985. Погребение хазарского воина // СА.№ 3.
Алексеев И. А. 1980. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск.
Амброз А. К. 1971а. Проблемы средневековой хронологии Восточной Европы // СА. № 2.
Амброз А. К. 19 716. Проблемы средневековой хронологии Восточной Европы. // СА. № 3.
Амброз А. К. 1973а. Рец. на: ErdelyiL, Ojtozi Е., Gening W. Das graberfeld von Nevolino. Budapest, 1969 // CA. № 2.
Амброз A. K. 19 736. Стремена и седла раннего средневековья как хронологический показатель (IV—VIII вв.). // СА. № 4.
Амброз А. К. 1981. Восточноевропейские и среднеазиатские степи V — первой половины VIII вв. // Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Амброз А. К. 1982. О Вознесенском комплексе VIII века на Днепре вопрос интерпретации // Древности эпохи переселения народов V— VIII веков. М.
Амброз А. К. 1989. Хронология древностей Северного Кавказа V—VII вв. М.
Анучин Д. Н. 1887. Лук и стрелы. Археолого-этнографический очерк. М.
Атавин А. Г. 1996. Погребения VII — начала VIII вв. из Восточного Приазовья // Культуры Евразийских степей второй половины I тысячелетия н.э. Самара.
Багаутдинов Р. С., Набоков А. В. 1993. Новые материалы о погребальном обряде ранних болгар на Волге // Новое в средневековой археологии Евразии. Самара.
Багаутдинов Р. С. 1995. Новые раннеболгарские курганы Самарской луки. // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Багаутдинов P.C., Богачев A.B., Зубов С. Э. 1998. Праболгары на Средней Волге. Самара.
Балинт Ч. 1995. Введение в археологию авар // Типология и датировка археологических материалов Восточной Европы. Ижевск.
Баранов И. Р. 1990. Население Крымской Хазарии // Ранние болгары и финно-угры в Восточной Европе. Казань.
Беленицкий А. М. 1973. Монументальное искусство Пенджикента.1. М.
Беленицкий А. М. 1977. Искусство античных и средневековых городов // Произведения искусства в новых находках советских археологов. М.
Берг Л.С. 1952. Географические зоны Советского Союза. М. Т. III.
Бичурин Н. Я. 1950. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, ч. 1. М.-Л.
Бобринский А. А. 1914. Перещепинский клад // MAP. 34.
Богачев А. В. 1990. Погребение VI века на юго-западе Татарии // Ранние болгары и финно-угры в Восточной Европе. Казань.
Богачев А. В. 1992а. Процедурно-методические аспекты археологического датирования. Самара.
Богачев А. В. 19 926. К хронологии погребальных комплексов Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья IV—VIII вв. // Средневековые древности Волго-Камья. Йошкар-Ола.
Богачев А. В. 1995а. О верхней хронологической границе именьковской культуры // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Богачев А. В. 19 956. Об одном рисунке на раннеболгарской амфоре // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Богачев А. В. 1996а. К эволюции калачиковидных серег IV—VII вв. в Волго-Камье // Культуры Евразийских степей второй половины I тысячелетия н. э. Самара.
Богачев А. В. 19 966. К вопросу о поздней дате древностей «гуннского круга» // CA. № 3.
Богачев A.B. 1998. Кольцевые подвески с выпуклинами I тыс.н.э. // КЕС. Самара.
Богачев A.B., Багаутдинов P.C., Зубов С. Э. 1996. Праболгары на Средней Волге // Гуманитарная наука в России: соросовские лауреаты. М.
Богачев А. В., Ермаков С. Ф. 1995. Работы на II Брусянском могильнике // Археологические открытия 1994 года. М.
Богачев А. В., Ермаков С. Ф., Хохлов A.A. 1996. Выползовский I курганный могильник ранних болгар на Самарской Луке // Культуры евразийских степей второй половины I тысячелетия н. э. Самара.
Богачев А. В., Зубов С. Э. 1989. Раскопки Брусянского II могильника на Самарской Луке // Археологические открытия Урала и Поволжья. Сыктывкар.
Богачев А. В., Зубов С. Э. 1990. Новый могильник эпохи переселения народов на Средней Волге // Congressus Septimus1. ternationalis Fenno-Ugristarum. Sessiones sectionum dissertationes historica, archaeologica et antropologica. Debrecen.
Богачев А. В., Зубов С. Э. 1991. Раскопки раннеболгарских могильников на Самарской Луке // Археологические открытия Урала и Поволжья. Ижевск.
Богачев А. В., Зубов С. Э. 1993. Брусянский II курганный могильник ранних болгар (раскопки 1988—1989 гг.) // Новое в средневековой археологии Евразии. Самара.
Богачев А. В., Мышкин В. Н. 1995. Раннеболгарский курган у с. Осиновка. // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Богачев А.В., Васильева И. Н., Матвеева Г. И., Мышкин В. Н., Салугина Н. П. 1998. Археология Самарского Поволжья. Т. III. (в печати).
Боталов С.Г., Полушкин Н. А. 1996. Гунно-сарматские памятники Южного Зауралья III—V вв. // Новое в археологии Южного Урала. Челябинск.
Боковенко Н.А., Засецкая И. П. 1993. Происхождение котлов «гуннского типа» Восточной Европы в свете хунно-гуннских связей // ПАВ. № 3.
Буров Г. М. 1981. Раннебулгарские памятники Ульяновского Поволжья // Из истории ранних булгар. Казань.
Вайнштейн С. И. 1966а. Памятники второй половины I тысячелетия в Западной Туве. // ТТКЭАН. М.-Л. Т.2.
Вайнштейн С. И. 19 666. Некоторые вопросы истории древнетюркской культуры. // СЭ. № 3.
Вайнштейн С. И. 1991. Мир кочевников Центра Азии. М.
Валеев Р. М. 1995. Волжская Булгария: Торговля и денежно-весовые системы IX — начала XIII веков. Казань.
Васильева И. Н. 1977. Погребения средневековых кочевников на территории Куйбышевского Поволжья // Древняя история Поволжья. Куйбышев.
Васильева И. Н. 1995. К вопросу о технологии керамики Новинковского могильника. // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Васильев И.Б., Скарбовенко В. А. 1982. Позднесарматские погребения могильника у с. Андреевка в Заволжье // Приуралье в эпоху бронзы и раннего железа. Уфа.
Васкул И. О. 1985. О датировке пряжки с поселения Шойнаты III //Археологические памятники Северного Приуралья. Сыктывкар.
Веймарн Е. В., Айбабин А. И. 1993. Скалистинский могильник.1. Киев.
Вернер И. 1988. Погребалната находка от Малая Перешчепина и Кубрат — хан на Българите. София.
Власкин М. В., Ильюков Л. С. 1990. Раннесредневековые курганы с ровиками в междуречье Сала и Маныча // СА. № 1.
ГавриловаА. А. 1965. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. М.-Л.
Гавритухин И.О. 1996. К изучению ременных гарнитур Поволжья // КЕС. Самара.
Гавритухин И. О., Обломский А. М. 1996. Гапоновский клад и его культурно-исторический контекст. М.
Гавритухин И.О., Малашев В. Ю. 1998. Перспективы изучения хронологии раннесредневековых древностей Кисловодской котловины // КЕС. Самара.
Газимзянов И. Р. 1995. Новые данные по антропологии населения Самарского Поволжья в эпоху раннего средневековья // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Гей O.A., Бажан И. А. 1997. Хронология эпохи «готских походов» (на территории Восточной Европы и Кавказа). М.
Генинг В.Ф. 1972. Южное Приуралье в III—VII вв.н.э.// ПАДИУ.М.
Генинг В.Ф. 1976. Тураевский могильник V в.н.э. // Из археологии Волго-Камья. Казань.
Генинг В. Ф. 1977. Памятники у с. Кушнаренково на р. Белой (VI—VII вв. н. э.) // Исследования по археологии Южного Урала. Уфа.
Генинг В. Ф. 1979. Хронология поясной гарнитуры I тысячелетия н. э. (по материалам могильников Прикамья // КСИА. Вып. 158.
Генинг В. Ф. 1989. Некоторые вопросы периодизации этнической истории древних болгар // Ранние болгары в Восточной Европе. Казань.
Генинг В. Ф. 1992. Древняя керамика. Методы и программы исследования в археологии. Киев.
Генинг В. Ф., Халиков А. X. 1964. Ранние болгары на Волге. М.
Голдина Р.Д. 1970. Могильники VII—IX вв. на Верхней Каме // ВАУ. Вып. 9.
Голдина Р. Д. 1979. Хронология погребальных комплексов раннего средневековья в Верхнем Прикамье // КСИА. Вып. 158.
Голдина Р. Д. 1985. Ломоватовская культура в Верхнем Прикамье. Иркутск.
Голдина Р. Д. 1995. О датировке поломской культуры // Типология и датировка археологических материалов Восточной Европы. Ижевск.
Голдина Р.Д. 1996. Взгляд на памятники «великого переселения народов» в Прикамье // XIII Уральское археологическое совещание. Тез. Докл. Ч. II. Уфа.
Голдина Р. Д., Королева О. П., Макаров Л. Д. 1980. Агафоновский I могильник — памятник ломоватовской культуры на севере Пермской области // Памятники эпохи средневековья в Верхнем Прикамье. Ижевск.
ГолдинаР. Д., Водолаго Н. В. 1990. Могильники неволинской культуры в Приуралье. Иркутск.
Гольмстен В.В. 1928. Археологические памятники Самарской губернии // ТСА РАНИОН. Т. IV.
Гумилев JI. Н. 1993а. Древние тюрки. М.
Гумилев JI. Н. 19 936. Тысячелетие вокруг Каспия. М.
Деопик В. Б. 1961. Классификация бус Юго-Восточной Европы VI—IX вв. // С А. № 3.
Дмитриев А. В. 1982. Раннесредневековые фибулы из могильника на р. Дюрсо // Древности эпохи великого переселения народов V—VIII вв. М.
Дьяконова В. П. 1976. Религиозные представления алтайцев и тувинцев о природе и человеке // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири. JI.
ЕвтюховаЛ. А. 1952. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии. // МИА. № 24.
Емельянов М. А. 1955. Самарская Лука и Жигули. Куйбышев.
Желиговский В. А. 1936. Эволюция топора и находки на Метрострое.// По трассе I очереди Московского метрополитена. Л.
Залесская В.Н., Львова З. А., Маршак Б. И., Соколова И. В., ФоняковаН.А. 1997. Сокровища хана Кубрата. Санкт-Петербург.
ЗасецкаяИ. П. 1975. Золотые украшения гуннской эпохи. Ленинград.
Засецкая И. П. 1983. Классификация наконечников стрел гуннской эпохи (конец IV — V вв. н. э.) // История и культура сарматов. Саратов.
Засецкая И. П. 1986. Некоторые итоги изучения хронологии памятников гуннской эпохи в южнорусских степях //АМГЭ. Вып. 27.
Засецкая И.П. 1992. Классификация полихромных изделий гуннской эпохи по стилистическим данным // Древности эпохи великого переселения народов V—VIII вв.еков. М.
Засецкая И.П. 1994. Культура кочевников Южнорусских степей в гуннскую эпоху (конец IV—V вв.). СПб.
Зубов С. Э., Матвеева Г. И., Приказчиков С. И. 1995. Междуреченское городище // Краеведческие записки. Самара. Вып. VII.
Измайлов И. JI. 1990. Появление и ранняя история стремян в Среднем Поволжье. // Военное дело древнего и средневекового населения Северной и Центральной Азии. Новосибирск.
Ильина Н.С., Симонова Н. И. 1996. Динамика растительного покрова лесостепи Заволжья под влиянием антропогенных факторов // Взаимодействие человека и природы на границе Европы и Азии. Самара.
Казаков Е.П. 1982. Об археологическом изучении раннебулгарского периода // Новое в археологии и этнографии Татарии. Казань.
Казаков Е.П. 1986. Новые материалы 2−3 четверти I тысячелетия новой эры в Закамье // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев.
Казаков Е. П. 1996. К вопросу о турбаслинско-именьковских памятниках Закамья // Культуры Евразийских степей второй половины I тыс. н. э. Самара.
Казаков Е.П. 1998. Коминтерновский II могильник в системе древностей эпохи тюркских каганатов // КЕС. Самара.
Калинин Н.Ф., Халиков А. Х. 1954. Итоги археологических работ КФАН СССР // Труды КФАН СССР. Казань.
Каминский В. Н. 1987а. Алано-болгарский могильник близ станицы Старокорсунской на Кубани // CA. № 4.
Каминский В. Н. 19 876. Клинковое оружие у северокавказских алан. // Древности Кубани. Краснодар.
Кирпичников А. Н. 1971. Древнерусское оружие. САИ. Вып. Е1−36.4. З.М.
Клейн Л.С. 1979. Понятие типа в современной археологии // Типы в культуре. Л.
Ковалевская В. Б. 1979. Поясные наборы Евразии IV—IX вв. Пряжки//САИ, Е1−2.
Ковалевская В. Б. 1981. Северокавказские древности // Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Ковалевская В. Б. 1995а. Хронология древностей северокавказских алан // Аланы: история и культура. Владикавказ.
Ковалевская В. Б. 19 956. Археологическая культура— практика, теория, компьютер. М.
Краснов Ю. А. 1980. Безводнинский могильник. М. Круглов Е. В. 1992. К проблеме формирования хазарской этносоциальной общности // Вопросы этнической истории Волго-Донья. Пенза.
КрыгановА. В. 1987. Кистени салтово-маяцкой культуры Подонья. // СА. № 2.
КрыгановА. В. 1990. Азиатские элементы в вооружении раннесредневековых восточноевропейских кочевников. // Военное дело древнего и средневекового населения Северной и Центральной Азии. Новосибирск.
Кузнецов В. А. 1962. Аланские племена Северного Кавказа // МИА. № 106.
Кызласов И. Л. 1973. О происхождении стремян. // С А. № 3. Левашова В. П. 1952. Два могильника кыргыз-хакасов. // МИА.
Левина Л. М., Равич И. Г. 1995. Бронзовые зеркала из джетыасарских памятников // Джетыасарская культура. Часть 5. М.
Лещинская Н. А. 1995. Хронология и периодизация могильников в бассейне р. Вятки // Типология и датировка археологических материалов Восточной Европы. Ижевск.
Литвинский Б. А. 1966. Сложносоставной лук в древней Средней Азии. СА. № 4.
Лукина Н. В. 1985. Формирование материальной культуры хантов. Томск.
Лурье В. М. 1996. Около Солунской легенды // Славяне и их соседи. М.
Магомедов М. Г. 1975. Костяные накладки из Верхнечирюртовского могильника // СА. № 1.
Магомедов М. Г. 1983. Образование Хазарского каганата. М.
Магомедов М. Г. 1989. Дагестан и страна Берсилия // Ранние болгары в Восточной Европе. Казань.
Мажитов Н. А. 1981. Курганы Южного Урала VIII—XII вв. М.
Максимов Е.К. 1956. Позднейшие сармато-аланские погребения V—VIII вв. на территории Нижнего Поволжья // Археологический сборник. Саратов.
Маршак Б. И., Скалой К. М. 1972. Перещепинский клад. 1972.
Матвеева Г. И. 1975. Памятники именьковской культуры на Самарской Луке. // Самарская Лука в древности. Краеведческие записки. Выпуск III. Куйбышев.
Матвеева Г. И. 1977. Погребения VIII—IX вв. в окрестностях г. Куйбышева // Очерки истории и культуры Поволжья. Куйбышев.
Матвеева Г. И. 1979. Погребения VIII—IX вв. у разъезда Немчанка // Древности Волго-Камья. Казань.
Матвеева Г. И. 1981. О происхождении именьковской культуры // Древние и средневековые культуры Поволжья. Куйбышев.
Матвеева Г. И. 1985. Итоги исследования могильников новинковского типа в Среднем Поволжье // Всесоюзная археологическая конференция. Баку.
Матвеева Г. И. 1986. Этнокультурные процессы в Среднем Поволжье в I тысячелетии нашей эры // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев.
Матвеева Г. И. 1995а. Грунтовые погребения новинковского типа на Самарской Луке // Краеведческие записки. Вып. VII. Самара.
Матвеева Г. И. 19 956. Результаты новых исследований Рождественского III курганного могильника. // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Матвеева Г. И. 1997. Могильники ранних болгар на Самарской Луке. Самара.
Матвеева Г. И. 1997. О происхождении и культурной принадлежности памятников лбигценского типа // Культуры степей Евразии второй половины I тыс. н.э. Самара.
Матвеева Г. И. 1998. Памятники лбищенского типа ранний этап именьковской культуры // КЕС. Самара.
Матвеева Г. И., Морозов В. Ю. 1991. Кармалинское городище // Археологические исследования в лесостепном Поволжье. Куйбышев.
Медведев А. Ф. 1966. Ручное метательное оружие (лук, стрелы, самострел). // САИ. М.-Л. Вып. Е1−36.
Мелетинский Е. М. 1979. Палеоазиатский мифологический эпос.1. М.
Мерперт Н.Я. 1954. Материалы по археологии Среднего Поволжья // МИА. № 42.
Мерперт Н. Я. 1955. Из истории оружия племен восточной Европы в раннем средневековье. // СА. Т. 23.
Мерперт Н.Я. 1957. К вопросу о древнейших болгарских племенах. Казань.
Мелюкова А. И. 1964. Вооружение скифов. // САИ. Д 1−4. М.
Мильков Ф. Н. 1953. Среднее Поволжье. М.
Милюченков С. А. 1984. Белорусское народное гончарство. Минск.
Минаева Т.М. 1927. Погребения с сожжением близ г. Покровска // УЗСГУ. С. 4. Вып.З. Саратов.
Миронов В.Г. 1976. Памятники городецкой культуры и проблема ее локальных вариантов. Автореф. канд. дисс. М.
Могильников В. А. 1981. Тюрки // Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Могильников В. А. 1996. Об истоках генезиса древнетюркской культуры // Культура Евразийских степей второй половины I тысячелетия н. э. Самара.
Могильников В. А., Кызласов J1. Р. 1981. Сибирские древности VI—X вв. // Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Молодин В. И., Савинов Д. Г., Елагин B.C. 1981. Погребения тюркского времени из могильника Преображенка-3 (Центральная Бараба) // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха железп. Новосибирск.
МошковаМ.Г. 1962. О раннесарматских втульчатых стрелах // КСИА. Вып. 89.
Невоструев Н. И. О городищах древнего Волжско-Болгарского и Казанского царств // Труды I Археологического съезда в Москве в 1869 г. М. Т. II.
Нестеров С. П. 1988. Стремена Южной Сибири. // Методические проблемы археологии Сибири. Новосибирск.
Орлов Р. С., Смиленко А. Т. 1986. Погребения кочевников и клады эпохи раннего средневековья // Археология Украинской ССР. Т. 3.
Паллас П. С. 1773. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПб. Ч. 1.
Пигулевская Н. В. 1941. Сирийские источники по истории народов СССР. М.-Л.
Плетнева С. А. 1981. Восточноевропейские степи во второй половине VIII — X в. // Степи Евразии в эпоху средневековья. М.
Плетнева С.А. 1982. Кочевники средневековья. М.
Плетнева С. А. 1989. На славяно-хазарском пограничье (Дмитриевский археологический комплекс) М.
Плотников Ю. А. 1981. Рубящее оружие прииртышских кимаков. // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск.
Погребова М. Н., Раевский Д. С. 1992. Ранние скифы и древний Восток. К истории становления скифской культуры. М.
Произведения искусства в новых находках советских археологов. 1977. М.
Распопова В. И. 1969. Бронзовые серьги Пенджикента // КСИА. Вып. 120.
Распопова В. И. 1979. Основания для датировки металлических изделий из Пенджикента // КСИА. Вып. 158.
Рудь Н. М. 1987. Антропологические исследования средневекового населения из Новинковского курганного могильника // Археологические исследования в Среднем Поволжье. Самара.
Рутто Н. Г. 1975. Рождественский III курганный могильник. // Самарская Лука в древности. Краеведческие записки. Вып. III. Куйбышев.
Рыков П.С. 1929. Позднесарматское погребение в кургане близ с. Зиновьевки. Саратов.
Рыков П.С. 1936. Очерки по истории Нижнего Поволжья. Саратов.
Савинов Д. Г. 1981. Новые материалы по истории сложного лука и некоторые вопросы его эволюции в Южной Сибири. // Военное дело древних племен Сибири и Центральной Азии. Новосибирск.
Савинов Д. Г. 1982. Древнетюркские курганы Узунтала // Археология Северной Азии. 1982.
Савинов Д. Г. 1984. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. Л.
Свешникова Т. Н., Цивьян Т. В. 1979. К функции посуды в восточнороманском фольклоре. // Этническая история восточных романцев. М.
Седов В. В. 1987. Венгры в Восточной Европе // Финно-угры и балты в эпоху средневековья. М.
Седов В. В. 1994. Славяне в древности. М.
Седова М. С. 1995. Исследование Шелехметского II курганно-грунтового могильника // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Семенов А. И. 1987. К культурной атрибуции раннесредневекового погребения из Учтепе // КСИА. Вып. 192.
Семенов А. И. 1991. Монеты Келегейского комплекса// АСГЭ. 31.
Семенов А. И. 1993. О датирующих способностях византийских солидов VII—VIII вв.// Вторая Кубанская археологическая конференция. Краснодар.
Семыкин Ю. А. 1996. К вопросу о поселениях ранних болгар в Среднем Поволжье // Культуры евразийских степей второй половины I тысячелетия н. э. Самара.
Синюк А.Т. 1996. Природно-географическая среда, этногенетические процессы и основы экономики в бронзовом веке Донской лесостепи // Взаимодействие человека и природы на границе Европы и Азии. Самара.
Скарбовенко В.А. 1979. Погребение раннесредневекового времени в Куйбышевском Заволжье // Древняя история Поволжья. Куйбышев.
Скрипкин A.C. 1984. Нижнее Поволжье в первые века нашей эры. Саратов.
Смшенко А. Т. 1975. Слов’яни та ix сусщи в степновому ПодншроЧ (II—XIII ст.). Кшв.
Смирнов К. Ф. 1961. Вооружение савроматов. // МИА. № 101.
Смирнов А.П., Мерперт Н. Я. 1954. Из далекого прошлого народов Среднего Поволжья // По следам древних культур. М.
Смирнов Ю.А., Тендрякова М. В. 1990. О роли обыденного сознания в археологической реконструкции: погребальный обряд // КСИА. Вып. 201.
Соловьев А. И. 1985. О некоторых характеристиках клинкового оружия. // Проблемы реконструкции в археологии. Новосибирск.
Соловьев А. И. 1987. Военное дело коренного населения Западной Сибири. Эпоха средневековья. Новосибирск.
Спицын A.A. 1916. Заметки из поездки на р. Утку в 1898 г.// ИАК. Вып. 60.
Старостин П. Н. 1967. Памятники именьковской культуры // САИ. Вып. Д 1−32. М.
Старостин П.Н. 1971. Этнокультурные общности предбулгарского времени в Нижнем Прикамье // Археология и этнография Татарии. Вып. 1. Казань.
Старостин П.Н. 1994. Ташкирменьский могильник // Памятники древней истории Волго-Камья. Казань.
Сташенков Д. А. 1994. Археологические исследования у с. Новинки в 1992 г. // Краеведческие записки. Вып. 7. Самара.
Сташенков Д. А. 1995. Новые детали погребального обряда памятников раннеболгарского времени в Самарском Поволжье. // Средневековые памятники Поволжья. Самара.
Сунгатов Ф.А. 1995. Население среднего течения реки Белой в V—VIII вв. (турбаслинская культура). Автореф. канд. дисс. Уфа.
Тревер К. В., Луконин В. Г. 1987. Сасанидское серебро. М.
Уманский А. П., Неверов С. В. 1982. Находки из погребений IX— X вв. в долине реки Алея на Алтае // С А. № 2.
Федоров В. Г. 1905. Холодное оружие. СПб.
Федоров-Давыдов Г. А. 1987. Статистические методы в археологии. М.
Федоров Я. А., Федоров Г. С. 1978. Ранние тюрки на Северном Кавказе. М.
Феофан Исповедник. 1995. Свод древнейших письменных известий о славянах. М.
Хазанов А. М. 1966. Сложные луки евразийских степей и Ирана в скифо-сарматскую эпоху. // Материальная культура народов Средней Азии и Казахстана. М.
Хазанов А. М. 1971. Очерки военного дела сарматов. М.
Халикова Е.А. 1976а. Болыпе-Тиганский могильник // СА. № 2.
Халикова Е.А. 19 766. Ранневенгерские памятники Нижнего Прикамья и Приуралья // СА. № 3.
Халиков А.Х. 1971. Истоки формирования тюркоязычных народов Поволжья и Приуралья // Археология и этнография Татарии. Вып. 1. Казань.
Халиков А. X. 1977. Волго-Камье в начале эпохи раннего железа (VIII—VI вв. до н.э.). М.
Халиков А.Х. 1986. Об этнокультурной ситуации в Среднем Поволжье и Приуралье в I тысячелетии нашей эры // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев.
Хлебникова Т. А. 1984. Керамика памятников Волжской Болгарии.1. М.
Храмов Ю.Е. 1989. О классификации археологического материала с выделением переходных форм // Математические методы и ЭВМ в историко-типологических исследованиях. М.
Худяков Ю. С. 1975. Опыт типологической классификации стрел енисейских кыргызов // Соотношение древних культур Сибири с культурами сопредельных территорий. Новосибирск.
Худяков Ю. С. 1977. К истории сложносоставного лука енисейских кыргызов в IX—XII вв. // Известия Сиб. отд. СССР. Новосибирск. № 1. Вып. 1.
Худяков Ю. С. 1980. Вооружение енисейских кыргызов. Новосибирск.
Худяков Ю. С. 1986. Вооружение средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск.
Худяков Ю. С. 1989. К истории гончарной керамики в Южной Сибири и Центральной Азии. // Керамика как исторический источник. Новосибирск.
Цезарь Гай Юлий. 1993. Галльская война// Записки Юлия Цезаря.1. М.
Чеснов Я. В. 1986. Дракон: метафора внешнего мира // Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М.
Шелов Д.Б. 1972. Танаис и Нижний Дон в первые века н.э. М.
Шелов Д.Б. 1978. Волго-Донские степи в гуннское время // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М.
Щапова Ю.Л. 1989. Древнее стекло (морфология, технология, химический состав). М.
Щапова Ю.Л. 1991. Археология и морфология // CA. № 2.
Щукин М. Б. 1986. Горизонт Рахны-Почеп: причины и условия образования // Культуры Восточной Европы I тысячелетия. Куйбышев.
Щукин М. Б. 1991. Некоторые проблемы хронологии раннеримского времени (к методике историко-археологических сопоставлений)// АСГЭ. Вып. 31.
Яншина Э. М. 1984. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М.
Chalikowa E.A., Chalikow А.Н. 1981. Altungarn an der Kama und im Ural // Regeszeti fuzetek ser. 11. № 21. Budapest.
Dekan G. 1983. VelkaMorava. Bratislava.1. Архивные материалы
Агапов С.А., Пестрикова В. И. Отчет о раскопках поселения Славкино I в Сергиевском районе Куйбышевской области в 1977 // Архив ИА РАН. Р-1, № 6702.
Амброз А.К. Хронология раннесредневековых древностей Восточной Европы V—IX вв.. Докт. дисс., М. 1974 // Архив ИА РАН. Р-2, № 2142.
Багаутдинов P.C. Отчет о раскопках курганной группы Урень в Старо-Майнском районе Ульяновской области в 1987 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 12 049.
Багаутдинов P.C. Отчет об археологических раскопках в Старо-Майиском районе Ульяновской области и разведках в Волжском районе Куйбышевской области в 1988 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 13 704.
Багаутдинов P.C. Отчет об археологических раскопках курганной группы Урень II в Старо-Майнском районе Ульяновской области в 1989 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 13 407.
Багаутдинов P.C. Отчет о раскопках Шиловской курганной группы в 1992 г. // Архив ИА РАН.
Богачев A.B. Отчет об археологических раскопках Старо-Майнского городища в Ульяновской области и разведках в Волжском районе Куйбышевской области в 1987 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 12 299.
Богачев A.B. Отчет о раскопках Брусянского II курганного могильника в Ставропольском районе и о разведках в Безенчукском и Ставропольском районах Куйбышевской области в 1988 г. // Архив ИА РАН.
Богачев A.B. Отчет о раскопках Брусянского II могильника в Ставропольском районе Куйбышевской области в 1989 г. // Архив ИА РАН.
Богачев A.B. Отчет о раскопках Мало-Рязанского могильника в Ставропольском районе Куйбышевской области в 1990 г. // Архив ИА РАН.
Богачев A.B. Отчет о раскопках II и III Брусянских могильников в Ставропольском районе Самарской области в 1991 г. // Архиа ИА РАН.
Воронина Р.Ф. Отчет о раскопках Иваньковского могильника Ядринского района Чувашской АССР за 1972 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 4918.
Генинг В.Ф. Этническая история Южного Прикамья в 1 тыс.н.э. Докт. дисс. 1973. // Архив ИА РАН, Р-2, № 2144.
Глазов В.Н. Кошибеевский могильник // Архив ЛОИА АН СССР. Ф.1. 1902. Д. 91.
Ермаков С. И. Отчет о раскопках Брусянского II могильника в Ставропольском районе Самарской области в 1994 г. // Архив ИА РАН.
Зубов С.Э. Отчет о раскопках II, IV Брусянских, I, II МалоРязанских могильников и II Брусянского одиночного кургана в Ставропольском районе Самарской области в 1996 г. // Архив СамГУ.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках селища Ош-Пандо-Нерь в 1980 г. // Архив ИА РАН. Р-1, №№ 8290, 8290а.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках Новинковского (Рождественского II) курганного могильника в 1980 г. // Архив ИА РАН, Р-1, №№ 8289,8289а.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках Новинковского курганного могильника в Куйбышевской области в 1981 г.// Архив ИА РАН, Р-1, №№ 8818, 8818а.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках городища Лбище в Куйбышевской области в 1982 г. // Архив ИА РАН. Р-1, №№ 10 118, 10 118а.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках Старо-Майнского городища в Ульяновской области и городище Лбище в Куйбышевской области в 1984 г.//Архив ИА РАН. Р-1, №№ 11 301, 11 301а.
Матвеева Г. И. Отчет о раскопках Кармалинского городища в Куйбышевской области в 1984 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 10 378.
Мерперт Я.Н. Кайбельский средневековый могильник. Отчет Куйбышевской археологической экспедиции // Архив ИА РАН, Р-1, № 815.
Старостин П.Н. Отчет об археологических раскопках II Маклашеевского могильника летом 1963 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 2811.
Старостин П.Н. Итоги раскопок Рождественского комплекса летом 1978 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 7125.
Старостин П.Н. Раскопки Богородицкого могильника в Лаишевском районе Татарской АССР в 1979 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 7927.
Старостин П.Н. Отчет об итогах исследования «Девичьего городка», проведенных летом 1978 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 7126.
Старостин П.Н. Отчет о работах на раскопе № 69 городища «Великие Болгары» // Архив ИА РАН. Р-1, № 7470.
Старостин П.Н. Отчет о раскопках IV Маклашеевского могильника, проведенных летом 1980 г. // Архив ИА РАН. Р-1, № 8033.
Старостин П.Н. Отчет о раскопках Богородицкого и IV Маклашеевского могильника // Архив ИА РАН, Р-1, № 8466.
Шитов В.Н. Отчет об археологической разведке в Сасовском и Кадомском районах Рязанской области в 1976 г. // Архив ИА РАН, Р-1, № 6156.
Шитов В.Н. Отчет о работе Шокшинской археологической экспедиции в Мордовской АССР и в Рязанской области в 1983 г. // Рукописный фонд Мордовского НИИЯЛИЭ. И-1077.
КСИА Краткие сообщения Института археологии РАН
MAP Материалы и исследования по археологии России
МИА Материалы и исследования по археологии СССР
ТТКЭАН Труды Тувинской комплексной этнолого-археологическойэкспедиции АН СССР
Рис. 1. Карта-схема кочевнических памятников лесостепного Поволжья 5 первой половины 8 в.
Рис. 2. Карта-схема памятников лесостепного Поволжья, материалы из которых были использованы для построения хронологии.1. Кошибеево1(5.1. О 1 см1. Селикса-Трофимовкаоо чо1. Селикса-Трофимовка
Рис. 3. Материалы тезиковского хронологического этапа (3−4 вв.)240селиксатураево
Материалы федоровского хронологического этапа (первая четвертьк. 5

Заполнить форму текущей работой