Проблемы модернизации китайского общества в XX веке: социальные трансформации: Социально-философский анализ

Актуальность темы

исследования, обусловлена тем, что с 1978 по сей день в Китае происходят стремительные хозяйственные перемены при сохранении политической власти в руках Коммунистической партии Китая (КПК) и официальной незыблемости марксистско-ленинской идеологии. Подобная противоречивость ситуации, в корне отличающейся от сценариев краха социализма в бывшем СССР и Восточной Европе, несколько затрудняет адекватное современным реалиям восприятие Китая. Некоторые эксперты полностью игнорируют фактор КПК, говоря, что это не более чем дань традиции, другие объясняют экономические успехи исключительно «руководящей ролью» компартии и пытаются отстоять социалистические ориентиры. Неверный анализ перемен, происходящих в стране, или их запоздалая оценка затрудняет выстраивание рациональной линии поведения по отношению к КНР со стороны европейских стран, США и России.

В целом, развитие Китая в период после 16 съезда КПК (ноябрь 2002 г.) подтвердило достаточную прочность политического механизма страны, сохраняющиеся резервы его гибкости и адаптации к новым реалиям внутриполитической ситуации. Китайская экономика пока демонстрирует высокую сопротивляемость внешним воздействиям, значительный потенциал дальнейшего устойчивого продолжительного развития, а также способность быстрой и успешной интеграции в мировой рынок. Новое руководство страны, сохранив преемственность основного курса на экономические реформы и возрождение Китая, говорит о готовности к проведению современной политики в рамках существующей политической системы, которая обеспечила бы дальнейший экономический рост и социальную стабильность. В 2003 году КНР удалось достичь поставленную 20 лет назад одну из важнейших этапных задач модернизации. По данным официальной статистики, среднегодовой ВВП страны в 2003 на душу населения превысил 1 тыс. долларов США, что соответствует критерию «сяокан» — «минимальной обеспеченности», обозначенному на заре китайских реформ. Последующие этапы модернизации рассчитаны на период до середины 21 века и нацелены на достижение Китаем среднедушевого уровня ВВП в ведущих странах мира (4−6 тысяч долл.). Результаты процесса модернизации в Китае впечатляют и заставляют задуматься о причинах успеха. В большей степени сохранению поступательного прогресса китайского общества в двадцатом столетии способствовали такие факторы, как высокий патриотизм, сохранение сильной традиционной вертикали подчиненности (в том числе в семье) и народной культуры, дисциплина и четкая организацию труда, развитое чувство долга, соблюдение элементов конфуцианской этики, исторически ставших неотъемлемой частью жизни китайского народа.

Впрочем, вопрос о конфуцианстве и его роли в жизни Китая совсем неоднозначен. КПК в свое время резко выступала против конфуцианства, и сейчас есть немало ее членов, которые не приемлют обращения к мыслям Конфуция. В то же время лидеры компартии до сих пор цитируют великого учителя и размышляют на тему о возможности использования его наследия в государственных целях. Нет никакого сомнения в том, что идеи Конфуцияесть неотъемлемая и важная часть культурного наследия в Китае. Из этого наследия всегда будут брать то, что подходит людям при тех или иных обстоятельствах. Некоторые мысли Конфуция объясняются условиями времени, в котором он жил. Они останутся достоянием истории и культуры Китая. Иные его нравственные принципы могут использоваться в современной жизни, не мешая, а наоборот, помогая решать трудные социальные проблемы, такие как: нестабильность, коррупция, безработица, ухудшение экологии, неграмотность и пр., вызывающее серьезное беспокойство партийного руководства. С учетом важной исторической значимости настоящего момента, необходимости подтверждения и закрепления руководящей роли партии в обществе на современном этапе, а также поддержания внутригосударственной стабильности в период после передачи власти в руки четвёртого поколения партийных руководителей всему комплексу социально-экономических и социальнополитических проблем, а также их философскому анализу, как представляется, будет уделяться со стороны китайского руководства первоочерёдное внимание.

В настоящей работе сделана попытка рассмотреть и проанализировать основные направления модернизации Китая в 20 веке в историческом контексте развития страны с учетом состояния национальных обычаев, культуры и религии Китая на современном этапе. Наилучший подход к другой религии или культуре сходен с подходом к другому человеку: необходимо соблюдать вежливость, внимание и сочувствие, но не терять своей собственной точки зрения. Так же, как мы учимся у друзей и учителей, мы можем учиться у иных культурных традиций, хотя бы для того, чтобы затем предпочесть собственную. Поскольку настоящая работа посвящена в основном современному Китаю, то использование прошедшего времени в отношении тех или иных явлений не обязательно означает их отсутствие в настоящем.

Степень разработанности проблемы.

Философы, социологи, политологи в начале третьего тысячелетия уделяют повышенное внимание проблемам восточной культуры, ментальное&trade-, экономического развития. Это не случайно и вполне оправдано с точки зрения современных тенденций развития и интеграции в мировой сообщество стран Азии и неизбежно обостряющихся проблем межцивилизационного диалога и сосуществования народов. Материал по общим методологическим вопросам по обозначенной проблематике можно найти в трудах С. С. Аверинцева, Э. Агацци, А. Айера, Г. Д. Гачева и др. В исследованиях Э. Фромма, К. Роджерса, В. Франкла, Г. Бурхардта анализируются проблемы соотношения добра и зля, объективного и субъективного в человеке. На 17-м Всемирном философском конгрессе (Брайтон, август 1988 г.) были представлены доклады Э. Агацци «Человек как предмет философского познания» и П. Рикера «Какого рода высказывания о человеке могут принадлежать философам». В каждом из них затрагивался вопрос о потенциале философского знания о человеке. В Санкт-Петербурге в 1997 году прошел Первый Российский философский конгресс под названием «Человек-Философия-Гуманизм», где глубоко и всесторонне анализировались проблемы человеческого существования.

Непосредственно работы по изучению китайской истории и философии, культуры, ритуалов, традиций, обрядов представлены такими учеными-китаеведами как А. В. Меликсетов, Г. Д. Гачев, Ю. М. Галенович, К. А. Кокарев, В. Я Портяков, В. Я. Сидихменов, Л. М. Гудошников и китайскими авторами Ван Цзоанем, Ван Фаюнем, Су Чжиляном, Мей Чжаожуном, Ма Юланем и др.

Тем не менее, обобщенных научных изысканий о причинах, факторах и тенденциях модернизации современного Китая, публикаций на эту тему в российской и китайской прессе, как представляется, пока еще недостаточно. По этой причине автор диссертации, работавший в Китае и знакомый с реалиями китайской современной жизни, фундаментальными исследованиями китайских ученых и философов, публикациями периодической печати и партийных программных документов взял на себя смелость проанализировать, осмыслить и представить на суд читателей свой труд «Философский анализ модернизации Китая в XXI веке».

Цель и задачи исследования

Основной целью работы является социально-философский анализ модернизации китайского общества в XX столетии.

Реализация данной цели предполагает постановку и решение следующих задач:

— использовать методологические принципы системного анализа общественных преобразований в Китае в XX веке;

— рассмотреть причины изменения и преобразования Китая;

— аргументировать роль и место КПК Китая в процессе модернизации;

— осуществить конкретное исследование изменений китайского общества в сфере экономики, культуры, образования, традиционного религиозного сознания народа;

— проанализировать роль духовного и культурного обмена в отношениях России и Китая для будущего добрососедского сосуществования.

Теоретико-методологические основы исследования. Достижение цели исследования и успешное решение поставленных задач предполагают тесное единство системно-исторического, логико-гносеологического и социально-философского методов научного анализа.

Особое значение имеет использование принципов объективности, плюрализма, толерантности, развития, конкретности рассмотрения.

Объектом диссертационного исследования является китайское общество в процессе модернизации, изменения, развития на рубеже 3-го тысячелетия.

Предметом исследования являются непосредственные первоисточники: материалы, опубликованные в китайских газетах, журналах, иных периодических печатных и книжных изданиях, открытых партийных документах.

Научная новизна диссертации состоит в следующем:

1. Исследованы и применены методологические принципы системного анализа к рассмотрению общественных преобразований в Китае в XX веке.

2. Описаны причины и основные тенденции изменений и преобразований в Китае на рубеже третьего тысячелетия.

3. Аргументирована роль и место Коммунистической партии Китая в процессе модернизации.

4. Проведено конкретное исследование изменений китайского общества в сферах экономики, культуры, образования, религиозного сознания и духовности китайского народа.

5. Проанализирована роль экономического, духовного и культурного обмена в отношениях России и Китая для будущего добрососедского сосуществования.

Теоретическая и практическая значимость исследований. Основные выводы диссертационной работы нашли практическое применение в учебном процессе при проведении лекционных и семинарных занятий по предметам: социологии, философии, политологии со студентами Международного юридического института при Министерстве юстиции Российской Федерации.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в возможном дальнейшем использовании его результатов в различных государственных системах экономического, политического и социального характера: в обосновании программных платформ и документов различных политических партий, в деятельности общественных организаций и социальных институтов России.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в 5-ти публикациях автора:

1. Хатченков Ю. А. Перспективы сближения западной рациональности и восточной ментальное&tradeна примере возможного участия Китая в Болонском процессе //Вестник Международного юридического института при Министерстве юстиции Российской Федерации.- 2004.-№ 1 (9).-С. 130−133;

2. Хатченков Ю. А. Проявление особенностей восточной ментальности в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотических веществ на примере Китая // Вестник Международного юридического института при Министерстве юстиции Российской Федерации.- 2004.-№ 2 (10).-С. 99−101;

3. Хатченков Ю. А. Философский анализ проявлений восточной ментальности в сфере здравоохранения на примере Китая //Материалы Международной научно-практической конференции (Смоленск).-2004. С. 44−45;

4. Хатченков Ю. А. Проблемы модернизации китайского общества, 4.1 //Социальные трансформации.-2004. № 6. С. 25−30;

5. Хатченков Ю. А. Проблемы модернизации китайского общества, 4.2 //Социальные трансформации.- 2004; № 7. С. 22−26.

Результаты исследования докладывались на Международной научно-практической конференции (распоряжение Правительства РФ № 616 от 14.05.2003) 17−20 мая 2004 в г. Смоленске.

Диссертация обсуждалась на кафедре Общих гуманитарных и естественнонаучных дисциплин Смоленского филиала Международного юридического института при министерстве юстиции Российской Федерации и рекомендована к защите.

Структура и объём диссертации.

Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов) и выводов.

Заключение

.

Еще лет десять назад можно было говорить, что нерыночный, авторитарный и враждебный стиль руководства в Китае служит непреодолимым препятствием региональной интеграции в Восточной Азии. Сегодня акценты изменились. Китай жизненно заинтересован в развитии вос-точноазиатской интеграции и своей международной экономической активностью подтверждает это. В то же время быстрая маркетизация и глобализация экономики страны ушли в отрыв от его демократических реформ и прежнего коммунистического имиджа противника мировой демократии. По этой причине в международное сообщество по инерции продолжает мыслить категориями «сдерживания Китая», или «союза России и Китая ради сдерживания США», или «сдерживания китайской демографической и политической экспансии на сопредельные территории» и т. п.

Основная проблема Китая на международной арене заключается в том, что сегодня страна как игрок, заметный в мировой и важный в восточноазиатской экономике, воспринимается рыночной демократией, условно говоря, как «свой» экономически, однако еще «чужой» с политической точки зрения. Именно такое восприятие Китая обусловливает сохранение доставшегося в наследство от холодной войны военно-политического дисбаланса сил в Восточной Азии.

Китай — и это особенно заметно после прихода нового руководстваактивно ищет разумный вариант ответа на вызовы современности.

Ведущие мировые государства, сталкиваясь с новой реальностью растущего и глобализирующегося Китая, объективно вынуждены менять стратегию своих отношений с ним. Речь идет уже не о вовлечении Китая, а о реагировании на его возрастающую экономическую и политическую роль. Стратегический вызов мировой экономике со стороны Китая состоит в том, что по мере роста экономики и благосостояния огромного по численности крестьянства Китай будет выступать не только и не столько «мировой фабрикой», как об этом часто говорят, сколько глобальной «черной дырой», требующей учета своих региональных и глобальных интересов, однако остающейся пока еще «чужой» западным демократиям, что затрудняет формирование соответствующих международных режимов и механизмов.

У стран Восточной Азии и США есть два варианта ответа на китайские вызовы. Первый — сдерживать Китай, играя на том, что он все же продолжает оставаться «чужим» в политике. Однако со временем политику сдерживания будет проводить труднее в связи с тем, что значительная часть населения страны живет менее чем на один доллар в день на человека Экономически «свой» Китай превращается во все более важный двигатель мирового и регионального развития, а его роль в отражении новых угроз и решении региональных проблем усиливается. Второй вариант — выстраивать новые отношения с Китаем как с равноправным военно-политическим партнером, несмотря на то, что этому будет мешать восприятие его как политически «чужого» .

Движение по второму варианту, как представляется, было бы в интересах обеих сторон диалога «Китай — Запад». Его преимущества в том, что, во-первых, Пекин получил бы дополнительный импульс к продолжению политических реформ, мотивируя их не только рыночной необходимостью, но и внешнеполитической целесообразностью. Хотя, конечно, говорить о том, что одного внешнего воздействия будет достаточно для того, чтобы Китай отказался от монополии КПК на власть, пожалуй, преждевременно. А во-вторых, Запад получит возможность извлекать реальные выгоды не только от экономического сотрудничества, но и от политического взаимодействия с Китаем, оставляя, насколько это возможно, ценностные и идеологические расхождения в стороне. А коль скоро, вариант выстраивания новых отношений выгоден и Китаю, и Западу, то резонно предположить, что именно с ним мы и столкнемся на практике [55].

Для российско-китайских отношений происходящее в Китае и с Китаем имеет непосредственное значение. Несмотря на официальные заявления сторон о неплохом состоянии нашего стратегического партнерства, между нами не просто существуют, но и постепенно накапливаются многочисленные проблемы. Россия и Китай научились преодолевать трудности, доставшиеся от прошлого, а вот с проблемами из настоящего и обращенными в будущее дело обстоит не так гладко.

Недостаток взаимного доверия, о котором периодически упоминается в официальной риторике двух стран, свидетельствует о том, что наши отношения с Китаем все еще строятся по-старому. Делая акцент на двусторонних связях, формально подходя к многостороннему взаимодействию с участием России и Китая и ограничивая его традиционными (хотя и приемлемыми для нас) подходами к сотрудничеству, мы, как представляется, недостаточно учитываем новое качество экономики, полигики и внешнеполитической активности Китая, не используем имеющийся потенциал взаимодействия, который связан со стремлением Китая быть не только хорошим партнером-соседом, но и играть свою роль в глобальных и региональных раскладах. А между тем по мере экономического развития и изменения глобальной роли Китая накапливаются аргументы в пользу того, чтобы воспринимать его если не на уровне США и Евросоюза, но на уровне, который идет сразу вслед ними.

Действительно в настоящее время Китай все более и более превращается в одного из ведущих геополитических игроков, и, возможно, в ближайшей перспективе без него не будет решаться ни один значимый международный вопрос. Однако признание за ним «ведущей роли» в международных отношениях является все-таки событием пока желаемым, нежели действительным. Китай — крупная держава, но как отмечалось выше, отягощенная множеством проблем. И в каком направлении ему суждено идти в XXI веке, покажет уже ближайшее будущее.

Как своеобразный «приговор» современному Китаю звучат слова Е. Чепурковского, сказанные почти сто лет назад: «.для естественного, а не быстрого и искусственного усвоения идей западно-европейской философии китайские ученые должны поискать в своем прошлом зачатков систем, сходных с современными. Но не только для этой отвлеченной цели имеет значение ознакомление со вновь открываемыми этическими и государственными учениями Китая. Центр истории передвигается к.

Тихому океануучастие Китая в мировой экономике все расширяется, и ему предстоит играть крупную и ответственную роль среди остального человечества. Сохранив из конфуцианства все хорошее, он, быть может, вновь обратится к общечеловеческим устоям современной жизни и к идеям других великих китайских философов, которым безжалостная природа и северные варвары не дали ему воспринять две с лишним тысячи лет тому назад" [80].