Пространство эмиграции в романном творчестве Э.М. Ремарка

Настоящее диссертационное исследование посвящено творчеству немецкого писателя Эриха Марии Ремарка, родившегося в немецком городе Оснабрюке и покинувшего Германию в начале 1933 года, в преддверии прихода к власти национал-социалистов. В последующие годы писатель — как и огромное число других немецких эмигрантов — жил в Швейцарии, Франции и США. Опыт жизни в эмиграции оказал на Ремарка большое влияние и во многом сформировал романное творчество второй половины его жизни.

Исторический контекст: эмиграция из национал-социалистической Германии. Толчком к массовой эмиграции из Германии стал принятый национал-социалистическим правительством Закон о лишении немецкого гражданства от 14 июля 1933 г., который дал режиму возможность принудительно переводить неугодных лиц в разряд эмигрантов1. Эмигрантское сообщество, сформировавшееся в последующие годы, состояло из нескольких категорий.

1) Значительную группу эмигрантов из Германии составляли евреи: в ходе «расовых чисток» Рейха основной удар был нанесен именно по еврейскому населению. По закону 1936 года евреям было отказано в гражданстве, праве иметь оружие, владеть многими видами собственности, запрещался брак с лицами арийской расы. Массовые репрессии евреев начались после 1938 года2. До начала Второй мировой войны Германию покинули 170 тысяч евреев3- всего еврейская эмиграция из нацистской Германии составила около 300 тысяч человек4.

1 Moller Н. Die Emigration aus dem nationalsozialistischen Deutschland: Ursachen, Phasen und Formen // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: Personen — Positionen — PerspektivcnFestschrift fur Ursula E. Koch. — Mtinster — Hamburg — London, 2000. — S. 51.

2 Новейшая история стран Европы и Америки. XX век: учебник для студентов высш. учеб. заведений: в 2 ч. Ч. 1: 1900;1945. — М., 2003. — С. 322.

3 Ватлин А. Третий Рейх. — М., 2002. — С. 93.

4 Moller Н. Die Emigration aus dem nationalsozialistischen Deutschland: Ursachen, Phasen und Formen //.

2) Следующей категорией эмигрантов из нацистской Германии стали левые политики Веймарской республики (коммунисты и социалдемократы), а также деятели профсоюзных и христианских организаций1, принципиально не согласные с режимом. Общая численность таких «идейных» эмигрантов составила 30 тысяч 2 человек .

3) Количество оказавшихся в эмиграции видных деятелей науки и о культуры (в их числе был и Ремарк) составило около 5500 человек. Всего немецкоязычная эмиграция — с учетом эмигрантов из Австрии и (после 1938 года) Чехословакии — составила более 500 тысяч человек4.

Одной из центральных проблем немецкой эмиграции был выбор линии поведения после краха национал-социализма. Эмигранты задумывались над этим вопросом с конца 30-х годовпубликовались книги, посвященные этой проблеме3. В ее решении оформились два направления:

1) Разграничение «наци» и «немцев"6: утверждалось, что «Гитлер — это не Германия». Носители этой точки зрения питали надежды на у построение в Германии демократии. Этот тип эмигрантского мироощущения был присущ в первую очередь политикам, которые жили «лицом к Германии"8.

2) Представление о том, что «другой Германии» нет, а наци и немцы.

М. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: Personen — Positionen — PerspektivenFestschrift fur Ursula E. Koch. -MinisterHamburg — London, 2000. — S. 48.

1 Ben Ainmar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und ., Zeit zu leben und Zeit zu sterben": [Diplomarbeit]. — Lille, 2000/2001. — S. 25.

2 Moller H. Die Emigration aus dem nationalsozialistischen Deutschland: Ursachen, Phasen und Formen // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: Personen — Positionen — PerspektivenFestschrift fur Ursula E. Koch. -MunsterHamburg — London, 2000. — S. 48−49.

3 Ibid.

4 Ibid.-S. 47.

5 Behmer M. Vorwort // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: PersonenPositionen — PerspektivenFestschrift fur Ursula E. Koch. — MunsterHamburg — London, 2000. — S. 17.

6 Stober R. Das Netzwerk des Exils. Die Deutschlandherichle der Sopade und Sebastian Haffners Germany: Jekyll & Hyde im Vergleich // Ibid. — S. 221.

7 Behmer M. «Der Tag danach»: Eine Exildebatte um Deutschlands Zukunft // Ibid. — S. 224−225.

8 Moller H. Die Emigration aus dem nationalsozialistischen Deutschland: Ursachen, Phasen und Formen // Ibid.-S. 48.

1 ^ х одно и то же: «Гитлер — это Германия»". В рамках этого представления развилась концепция «коллективной вины».

Kollektivschuld)3.

В ряде исследований отмечается, что большинство эмигрантов переживало в изгнании «экзистенциальный кризис» и «кризис идентичности» — «Existenzund Identitatskrisen"4, потерю «точек ориентировки» (Orientierungspunlcte)5. Доминирующим ощущением у эмигрантов была «бездомность» — Unbehaustheit / homelessness6. Единственной возможностью ее преодоления была интеграция в социокультурное пространство одной из стран, куда бежали немецкие эмигранты (такие страны обычно называют.

7 8.

Zufluchtsland или Niederlassungsland): так, многие немецкие эмигранты, осевшие в Великобритании, отмечали, что там они снова начали испытать «чувство родины» (Heimatgefuhl) — «Англия стала в определенном смысле «домом» для большинства респондентов"9. Рассмотрение эмигрантского опыта сквозь призму категории «интеграции» дает некоторым исследователям основание разграничить два понятия — Exil 'изгнание, эмиграция' и Emigration 'эмиграция', первое из которых исключает возможность интеграции в не-немецкий социум10 и представляет собой.

1 Stober R. Das Netzwerk dcs Exils. Die Deutschlandberichte der Sopade und Sebastian Haffners Germany Jekyll & Hyde im Vergleich // Ibid. — S. 217.

2 Behmer M. «Der Tag danach»: Eine Exildebatte um Deutschlands Zukunft // Ibid. — S. 235−238.

3 Sywottek A. Tabuisierung und Anpassung in Ost und West. Bemerkungen zur deutschen Geschichte nach 1945 // Deutschland nach Hitler. Zukunftsplane im Exil und aus der Besatzungszeit 1939;1949. — Opladen, 1987. -S. 243.

A Kinnebrock S. «Man fuhlt sich, als ware man geistig ein lebender Leichnam». Lida Gustava Heymann (1868−1943) — eine genuin weibliche Exilerfahrung? // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: Personen — Positionen — PerspektivenFestschrift fur Ursula E. Koch. — Mtlnster — Hamburg — London, 2000. -S. 109.

5 Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit.zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit], — Lille, 2000/2001. — S. 34.

6 Berghahn M. Continental Britons: German-Jewish Refugees from Nazi Germany. — New York — Oxfords, 2007.-P. 127.

7 Behmer M. Vorwort // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: PersonenPositionen — PerspektivenFestschrift fur Ursula E. Koch. — Munster — Hamburg — London, 2000. — S. 15.

8 Miissener H. «Meine Heimstatt fand ich hoch im Norden» — «Schweden ist gut — fur die Schweden»: Aspekte gegliickter und missgliickter Integration in Schweden nach 1933 // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher FItichtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, I98I.-S. 39.

9 Berghahn M. Continental Britons: German-Jewish Refugees from Nazi Germany. — New York — Oxfords, 2007.-P. 201.

10 Friihwald W., Schieder W. Gegenwartige Probleme der Exilforschung // Leben im Exil: Probleme der journey of no return"1 [путешествие без возврата]. Впоследствии вся эта экзистенциальная проблематика нашла в произведениях Ремарка свое отражение и послужила материалом для художественной обработки.

Биографический контекст: Э. М. Ремарк и эмиграция. Автор нескольких статей о связи Ремарка с эмиграцией Хельга Шреккенбергер дает следующую биографическую справку о нем: «30 января 4933 года Эрих Мария Ремарк покидает Германию, чтобы на своем втором месте жительства в Швейцарии без помех работать над романом „Три товарища“. Так ему удается избежать преследований со стороны нацистского режима, который несколько месяцев спустя публично сжигает его книги и в конце концов в июле 1938 года отказывает ему в немецком гражданстве». До начала в 1939 году Второй мировой войны Ремарк живет преимущественно в Швейцарии и Франциинакануне войны он переезжает в США. Источниками дохода ему служат гонорары за книги и их экранизации. «В 1947 году Ремарк становится гражданином Соединенных Штатов Америки, куда он эмигрировал в 1939 году. Хотя он впоследствии и возвращается в Европу, на свое швейцарское место жительства, но — если не принимать во внимание краткие визиты — не возвращается в Германию. Вывод о невозможности возвращения из эмиграции, к которому Ремарк подводит протагониста своего последнего романа «Тени в раю», соответствует его собственному убеждению. Он тоже до конца своей жизни остается эмигрантом"3, «сознательно идентифицирует себя с другими эмигрантами"4.

В другой своей статье — «Эрих Мария Ремарк в американском изгнании» (Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil) — X. Шреккенбергер отмечает, что Ремарк, с одной стороны, «принадлежал к тому незначительному.

Integration deutscher Fliichtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981.-S. 20.. ' Ibid. — S. 18.

2 Schreckenbergcr H. «Durchkommen ist alles». Physischer und psychisclier Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. -2001. -№ 149. — S. 30.

3 Ibid.

4 Schreckenbergcr H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th.F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabruck, 1998. — S. 263. меньшинству среди эмигрантов, для которых эмиграция не представляла непосредственной угрозы их существованию", поскольку в финансовом плане он был защищен от нужды высокими гонорарами за книги1, а в плане юридическом защищен наличием у него Нансеновского паспорта". Однако «потеря родины и связанного с ней чувства безопасности. ограничение свободы передвижения, ставшее результатом лишения немецкого гражданства"3 — эти общие черты эмигрантского мироощущения были присущи и Ремарку. В американский период его жизни они усиливались еще и тем, что он оставался в стороне и от эмигрантских литературных объединений, и от политизированной общественности (в первую очередь левой ориентации)4. «Несмотря па блестящую жизнь в кругу высшего общества, он чувствовал себя выброшенным из собственной страны и лишенным корней"3. При этом Ремарк, слабо контактировавший с литературной и политической эмигрантской общественностью, активно оказывал финансовую и юридическую (поручительства и т. п.) поддержку менее удачливым эмигрантам и фондам поддержки эмигрантов6.

В 1954 году Ремарк приезжает в Германию, чтобы присутствовать на похоронах отца, но не приезжает в свой родной город Оснабрюк7. До конца жизни Ремарк ни разу там не побывал, хотя в течение послевоенного периода его жизни город совершил в отношении него ряд символических «примирительных» жестов. Так, в 1964 году Ремарк был награжден медалью Мёзера (Moser-Medaille, высшая городская награда)8.

Есть основания полагать, что в послевоенные годы Ремарка очень Ibid.-S. 251.

2 Bousch D. Die Imago Paris in den Exilromanen Remarques und die Rezeption in Frankreich // Th.F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltvveite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 372.

J Schreckenberger H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th.F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und vveltweite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 251.

4 Ibid. — S. 253.

5 Nawrocka B. Zvvischen Hoffnung und Verzweiflung — ein Bild des Lebens der Emigranlen in den Exil-Romanen von Erich Maria Remarque // Rozprawy Niemcoznavvcze. — Czestochowa, 1991. — T. 1. — S. 104.

6 Schreckenberger H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th.F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 255−257.

7 Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit], — Lille, 2000/2001S. 8−9.

8 Ibid. — S. 9. беспокоила «некомпенсированность», «непогашенность» преступлений, совершенных режимом. В 1966 году он отмечал, что «ни один убийца из Третьего Рейха не был лишен гражданства, в противоположность эмигрантам"1. Такое ощущение было свойственно не только ему, но и практически всем жертвам нацистского режима — даже в послевоенные годы для них „ничто не было забыто или прощено“». Это заставило Ремарка отклонить предложение о возвращении ему немецкого гражданства3.

Материалом диссертационного исследования стали четыре завершенных и один незавершенный роман Э. М. Ремарка, героями которых являются эмигранты (в первую очередь — из национал-социалистической Германии): «Возлюби ближнего своего» (1941), «Триумфальная арка» (1945), «Ночь в Лиссабоне» (1962), «Тени в раю» (1967) и «Земля обетованная» (незавершенный роман, 1970). Выбор незавершенного романа в рамках проводимого диссертационного исследования представляется нам оправданным по нескольким причинам. Во-первых, «незавершенность» романа относительна (все основные сюжетные линии, характеры персонажей, образность не носят «чернового» характера). Во-вторых, проблематика и сюжет произведения полностью вписываются в парадигму рассматриваемого нами «эмигрантского метасюжета», предоставляя полноценное поле для исследования. В-третьих, сделанные автором заметки к роману дают нам возможность строить предположения о том, как он намеревался завершить свой эмигрантский цикл.

Возлюби ближнего своего" (1941).

Лишенный гражданства и выдворенный из национал-социалистической Германии студент Людвиг Керн, сын, венгерки и еврея, ведет нелегальное существование в Австрии, Чехии и Швейцарии. В венской тюрьме он встречается с Йозефом Штайнером, бежавшим из немецкого.

1 Ibid.

2 Berghahn М. Continental Britons: German-Jewish Refugees from Nazi Germany. — New York — Oxfords, 2007.-P. 5.

3 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit]. — Koln, 2001. — S. 14. концентрационного лагеря. В Праге Керн знакомится с еврейкой Рут Холланд, тоже выдворенной из Германии, и влюбляется в нее. Некоторое время Керн, Рут и Штайнер живут в Пратере под Веной, после чего сначала Рут и Керн, а потом и Штайнер перебираются через Швейцарию в Париж.

В Париже Штайнер получает письмо от своей жены, которую он вынужден был оставить в Германии, и узнает, что она больна и должна умереть в ближайшие несколько дней. Хотя он прекрасно осознает, что в Германии его тут же арестуют, он немедленно уезжает, чтобы увидеть жену в последний раз. По прибытии в родной город Штайнера арестовывает палач Штайнбреннер, однако Штайнеру удается добиться разрешения ежедневно посещать жену в последние дни ее жизни. После ее смерти Штайнер выбрасывается из окна больницы и увлекает за собой Штайнбреннера.

Рут и Керн получают в наследство от Штайнера значительную сумму денег, которая дает им возможность — в составе 150 эмигрантов, которых согласилось принять мексиканское правительство, — уехать в Мексику и принять мексиканское гражданство.

Триумфальная арка" (1945).

Врач Равик (настоящее имя Людвиг Фрезенбург), бежав из концентрационного лагеря, эмигрирует во Францию и скрывается в Париже. Он живет в эмигрантском отеле и оперирует нелегально.

На Альмском мосту Равик встречает Жоан Маду. Он удерживает ее от самоубийства, и через какое-то время у них начинается роман. Герои на несколько дней едут на Ривьеру. Но в конце концов Равик теряет Жоан, поскольку не может предложить ей обычную буржуазную жизнь. Жоан находит себе другого партнера, который позже застрелит ее из ревности.

В одном из парижских кафе Равик встречает агента гестапо Хааке, который допрашивал его, отправил его в концлагерь и довел до самоубийства его возлюбленную Сибиллу. Равик выслеживает Хааке и убивает его, избавляя тем самым себя от травмы смерти Сибиллы.

В финале романа начинается Вторая мировая война, и Равик добровольно выбирает депортацию во французский лагерь для интернированных.

Ночь в Лиссабоне" (1962).

Безымянный рассказчик-герой ночью 1942 года стоит на набережной Лиссабона и смотрит на стоящий в порту корабль. Он хочет перебраться вместе со своей женой Рут в Америку, но у него нет ни паспорта, ни необходимой для этого визы. С ним заговаривает незнакомец, который предлагает ему два билета на корабль и все необходимые документы. За это он просит только, чтобы рассказчик-герой выслушал его историю. v V.

Незнакомец рассказывает, что принял имя Иозефа Шварца, изменив в его паспорте фото и год рождения. В 1939 году, незадолго до начала войны, он с помощью этого паспорта возвращается в Германию (Оснабрюк), чтобы разыскать и вывезти из Германии свою жену Хелен. Вместе с Хелен он проходит все вехи эмигрантского пути — живет в Цюрихе, Париже, Марселе, попадает во французский лагерь для интернированных и бежит оттуда. В Марселе Шварц убивает преследующего их нациста Георга Юргенса, брата Хелен, и путь до Лиссабона герои проделывают в автомобиле Георга.

В Лиссабоне Хелен принимает яд, так как она в тяжелой форме больна раком. После этого переезд в Америку кажется Шварцу бессмысленным, и он дарит билеты рассказчику-герою.

Тени в раю" (1967) и «Земля обетованная» (1970).

Герой-рассказчик (Роберт Росс vs. Людвиг Зоммер) последние годы Второй мировой войны проводит в Нью-Йорке, где живет по паспорту умершего антиквара. Он живет в эмигрантском отеле, находит место ассистента у богатого торговца картинами, вступает связь с фотомоделью. При этом героя постоянно посещают мысли о Европе, возвращении и мести.

Эмигрантские романы Э. М. Ремарка об Америке демонстрируют не только общность места действия, но и ряд очевидных сюжетных перекличек и даже дословных совпадений в некоторых пассажах. Возможно, это связано с тем, что второй роман — «Земля обетованная» — не был завершен Э.М.

Ремарком и в окончательной редакции мог бы выглядеть иначе.

Для романов «Тени в раю» и «Земля обетованная» можно установить, в частности, следующие соответствия в системе персонажей:

• герой-рассказчик: Роберт Росс — Людвиг Зоммер

• отель «Ройбен» — отель «Рауш».

• портье отеля, пожилой белоэмигрант: Владимир Меликов — Владимир Мойков.

• любовница главного героя, фотомодель: Наташа Петровна — Мария Фиола.

• хромой поклонник женщин с физическими увечьями: Лахманн (в обоих романах).

• эмигрант, действовавший во Франции под именем испанского консула и спасший таким образом множество других эмигрантов: Гарри Кан — Роберт Хирш.

• глупая, но чрезвычайно красивая девушка: Кармен (в обоих романах).

• талантливый еврейский врач, оставивший жену в Германии, лишившийся уникальной коллекции почтовых марок из-за непорядочности другого еврея-эмигранта: Грефенхайм — Боссе.

• непорядочный еврей-эмигрант, присвоивший себе марки: Хирш — Блюменталь.

• братья-близнецы, совладельцы антикварной лавки: Лёви — Сильвер

• богатый торговец картинами, работодатель главного героя: Сильверс — Реджинальд Блек.

• сестры-близнецы, одинаковым образом поменявшие внешность по прибытии в США (в соответствии с американскими стандартами красоты): Коллер — Даль.

• голливудский актер из числа немецких эмигрантов, пытающийся завязать отношения с одной из близняшек: Танненбаум — Лео Бах.

• пожилая еврейка из Берлина, живой символ эмиграции, заболевающая раком: Бетти Штайн — Джесси Штайн.

• немецкий врач-эмигрант, живший до начала войны в Париже: в обоих романах — Равик (Людвиг Фрезенбург).

• состоятельный банкир из числа немецких евреев, вовремя покинувший Германию, принимающий американское гражданство и меняющий имя: Фрислендер (Варвик) — Таннебаум (Смит).

Первые четыре романа из этого списка принято считать «эмигрантской тетралогией» (Tetralogie von Exil-Romanen)1 Ремарка. Последний, незавершенный роман «Земля обетованная» в контексте разработки эмигрантской темы у Ремарка не рассматривается, а чаще всего даже не упоминается. Однако мы будем говорить не о «тетралогии» эмигрантских романов, а о «пенталогии» — с учетом того, что роман «Земля обетованная» объединяет с другими эмигрантскими романами общность тематики и проблематики, сходство пространственной и символической организации (о чем будет идти речь в соответствующих главах диссертации), а с романом «Тени в раю» — еще и очень близкие и явные сюжетные переклички. Как будет показано в последующих разделах диссертации, сходство этих романов делает их взаимно дополняющими друг друга в плане моделирования последнего, американского участка пространства эмиграцииоднако сюжет «Земли обетованной» — и, возможно, сюжет всего эмигрантского романного цикла — Ремарк планировал завершить по-другому, нежели сюжет «Теней в раю».

Говоря о внутреннем членении эмигрантского романного цикла, исследователи обычно заостряют внимание на том, что «в каждом из своих эмигрантских романов Ремарк занимается осмыслением определенной временной и географической фазы эмиграции». Так, И. Шлёссер пишет:

1 Sieh: Koch М. Die Nacht von Lissabon // Erich Maria Remarque-Friedenszentrum Osnabriick. — URL: http://www.remarque.uos.de/nvl.htm. (дата обращения: 28.08.2009).

2 Schreckenberger H. «Durchkommen ist alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria.

Ремарк в четырех своих эмигрантских романах изобразил самые значимые эмигрантские страны и проследил типичные пути бегства через Европу вплоть до возвращения в Германию. С возвращением протагониста «Теней в раю» в Германию круг замыкается"1. Эмигрантские романы образуют, по Шлёссер, «большие тематические скобки»": «Оба последних романа об эмиграции предстают скорее как авторский „долг хрониста“, который хочет о довести до конца начатое изображение немецкой эмиграции». Содержание каждого последующего романа пенталогии в плане временной отнесенности действия является продолжением предыдущего. При этом, однако, во всех исследовательских работах выводы, касающиеся внутренней логики построения эмигрантского цикла у Ремарка, делаются на материале только четырех завершенных романов.

Объектом настоящего исследования является художественное пространство романов Э. М. Ремарка и формируемая в них картина мира, предметом — пространство эмиграции как фактор, «первичный» по отношению к сюжету каждого эмигрантского романа в отдельности и метасюжету всей эмигрантской пенталогии в целом.

Рассмотрение литературного образа эмиграции в пространственном аспекте правомерно уже потому, что эмиграция — феномен пространственный. Эмигрант — это тот, кто определенным образом по определенным причинам перемещается в пространстве. Кроме того, из пяти изучаемых романов Ремарка четыре названы «по месту», что является подтверждением исключительной важности пространственных образов в его творчестве.

Все эмигрантские романы Ремарка (кроме «Земли обетованной») изучались и русскоязычной, и немецкоязычной критикой. При этом в России и СССР литературоведческий интерес к творчеству писателя был заметно.

Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 30.

1 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [ExamcnsarbeitJ. — Koln, 2001. — S. 19.

2 Ibid.-S. 91.

3 Ibid.-S. 91−92. слабее интереса читательского. На сегодняшний день существует только одна посвященная его произведениям русскоязычная монография — «Творчество Ремарка-антифашиста» Т. С. Николаевой (1983). Кроме того, романам Ремарка посвящено несколько десятков статей, где анализируются отдельные содержательные аспекты его произведений.

Осмысление творчества Э. М. Ремарка в русскоязычной критике. Советские литературоведы в своих рассуждениях о творчестве Э. М. Ремарка постулируют несколько основных тезисов, которые доказываются на материале различных его романов.

1. Основная направленность творчества Э. М. Ремарка — социально-критическая. В своих романах он выражает пацифистские и антифашисте к ие^взгляды, сатирически изображает буржуазную действительность.

Проблема пацифизма Ремарка обсуждается критиками в первую очередь в связи с романом «На Западном фронте без перемен». Г. Бергельсон в послесловии к роману «Три товарища» пишет: «Что же касается обвинения, от которого также якобы отрекается в эпиграфе <Ремарк>, то много ли можно назвать произведений не только немецкой, но и всей мировой литературы первой половины XX века, которые выступали бы с такой же страстной обвинительной речью перед судом истории, как именно этот роман?"1. Учебник 1984 года „История зарубежной литературы XX века“ объясняет принадлежностью Ремарка к „потерянному поколению“ его о пацифизм и политический нейтрализм» .

Более поздние произведения Ремарка рассматриваются под углом их антифашистского содержания. Так, о романе «Три товарища» говорится следующим образом: «Явной антифашистской тенденции «Три товарища» не содержат, если не считать того, что в погромщиках, убивающих Ленца, хотя.

1 Бергельсон Г. Во имя мира // Ремарк Э. М. Три товарища. — M., 1989. — С. 406.

2 Эрих Мария Ремарк // История зарубежной литературы XX века. — М., 1984. — С. 85. их партийная принадлежность не обозначена, определенно угадываются нацистские головорезы. Видимо, в 1938 году Ремарк не вступил еще, как это сделали многие другие писатели-эмигранты, на путь открытой борьбы с ненавистным ему гитлеровским режимом"1. Б. Сучков называет антифашистскую и антивоенную тему главной в творчестве Ремарка, трактуя «Черный обелиск» как роман-предупреждение: «Он <Ремарк> как бы предупреждает соотечественников от повторения однажды уже совершенной исторической ошибки, когда из поражения, понесенного Германией в Первую мировую войну, народ не извлек надлежащих уроков и к власти был допущен фашизм, приведший Германию к национальной катастрофе"2.

Е. Книпович рассматривает социальную линию творчества Ремарка в послесловии к роману эмигрантской тематики «Тени в раю». В глазах критика основная линия романа — «та, которая посвящена страшноватому американскому раю и его малым, грешным, человечным пасынкам"3, то есть опять-таки социально-критическая. Р. А. Орлов усматривает в романе «Черный обелиск» «ощущение абсурдности, парадоксальности буржуазного бытия"4 и тем самым остается в рамках одного из главных тезисов советского ремарковедения: основное направление произведений Ремаркасоциальный критицизм.

В целом, тематическая доминанта творчества Э. М. Ремарка в глазах советских литературоведов выглядела следующим образом: «Посвященные жгучим проблемам современной истории, книги писателя несли в себе ненависть к милитаризму и фашизму, к государственному устройству, которое порождает смертоубийственные бойни, преступно и бесчеловечно по своей сути"5. Безусловно, эти тезисы во многом справедливы, однако связанной с историческим контекстом социально-критической линией.

1 Бергельсон Г. Во имя мира // Ремарк Э. М. Три товарища. — М., 1989. — С. 412.

2 Сучков Б. Антифашистская сатира Ремарка// Ремарк Э. М. Черный обелиск. — Тюмень, 1991. — С. 7.

3 Книпович Е. Послесловие//Иностранная литература. — 1971. -№ 12.-С. 182.

4 Орлов Р. А. Композиционное воплощение идейного замысла в прозе Ремарка // Вестник Ленинградского университета. — 1976. -№ 14. — С. 104.

5 Эрих Мария Ремарк // История зарубежной литературы XX века. — М., 1984. — С. 84. творчество Ремарка не исчерпывается.

2. В романном творчестве Э. М. Ремарка велика роль автобиографического элемента.

Почти во всех критических работах о Ремарке их авторы перечисляют факты выраженного параллелизма ряда событий и персонажей романа с людьми и событиями писательской биографии. Г. Бергельсон устанавливает соответствующие параллели для романа «Три товарища"1, Е. Книпович говорит об автобиографизме «На Западном фронте без перемен"2. М. Харитонов констатирует наличие автобиографического элемента в романах «На Западном фронте без перемен», «Три товарища», «Возвращение» и о.

Триумфальная арка" .

З.Э. М. Ремарк — носитель «ограниченного» мировоззрения, его гражданская позиция ущербна и нуж дается в корректировке.

Основное внимание при анализе произведений Ремарка советские литературоведы заостряли на различных проявлениях оппозиционности его героев нацистскому режиму. Факт несогласия героев Ремарка с национал-социализмом и даже (в некоторых случаях) активного противостояния ему отмечается и рядом зарубежных литературоведов. X. Шреккенбергер отмечает, что поступок Штайнера представляет собой «смесь мести и борьбы против нацистского режима"4. Однако здесь же критики обычно отмечают, что Ремарк «отвергает войну и фашизм по чисто человеческим причинам», «политическое. сопротивление против национал-социализма играет. подчиненную роль"5. Из-за этого Ремарка даже в Европе часто упрекали в том, что он занимал позицию «неполитического автора"6. В Советском же.

1 Бергельсон Г. Во имя мира // Ремарк Э. М. Три товарища. — М., 1989. — С. 410.

2 Книпович Е. Послесловие // Иностранная литература. — 1971. — № 12. — С. 179.

3 Харитонов М. Герой Ремарка в поисках опоры // Ремарк Э. М. Триумфальная арка. — М., 1982. — С. 3.

4 Schreckenberger Н. «Durchkommen 1st alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 33.

5 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit], — Koln, 2001. — S. 95.

6 Ibid.-S. 59.

Союзе аполитичный пафос романов Ремарка становился очень весомым поводом для упреков и осуждения, о чем свидетельствуют, например, статьи Р. А. Орлова и Б. Сучкова1.

Рассмотренные выше положения также легко вычленяются в монографии Т. С. Николаевой «Творчество Ремарка-антифашиста» (1983). Несмотря на заявленную в заглавии антифашистскую тематику, в поле зрения автора попадают не только собственно антифашистские романы «Время жить и время умирать», «Искра жизни», «Ночь в Лиссабоне» и др., но и такие произведения Ремарка, которые с проблематикой фашизма связаны либо косвенным образом («Небеса не знают любимчиков»), либо вообще ее не касаются («На Западном фронте без перемен», «Возвращение»). Выбор произведений обусловлен, очевидно, задачей создания собственной концепции, во многом обобщающей труды предшественников.

Вопрос об автобиографической основе многих произведений Ремарка затрагивается исследовательницей, например, в связи с романом «Три товарища»: «В «Трех товарищах» сильны автобиографические мотивы: автор делает Роберта участником боев во Фландрии, с ней в первую очередь связаны воспоминания Локампа. Здесь воевал сам Ремарк, в 1917 году был ранен, лежал в госпитале в Дуйсбурге"2.

Объектами критического осмысления у Ремарка становятся, по Николаевой, немецкий милитаризм («На Западном фронте без перемен», «Возвращение», «Черный обелиск») и фашизм (романы эмигрантской тематики, «Искра жизни», «Время жить и время умирать», пьеса «Последняя.

1 Р. Л. Орлов в статье «Проблема личности в романе Э. М. Ремарка «Черный обелиск» «подчеркивает «мелкобуржуазность» и «политическую близорукость» писателя (Орлов Р. А. Проблема личности в романе Э. М. Ремарка «Черный обелиск» // Вестник Ленинградского ун-та. — 1974. -№ 8, вып. 2. — С. 89). Б. Сучков упрекает его в том, что он «не делает ясных социальных выводов из опыта жизни», «извлек не весь урок из опыта истории», «уклоняется от активной политической деятельности» (Сучков Б. Книга, которая судит // Иностранная литература. — 1955. — № 4. — С. 202). Критик оперирует категориями скорее общественно-политическими, чем литературоведческими: «политика правящих классов, приведшая к войне, лицемерная и эгоистическая общественная мораль, барабанный патриотизм и прочие духовные «ценности» собственнического мира», «политический нейтрализм», «компромисс с реакцией», «финансовые манипуляции государства и буржуазии», «собственнический уклад жизни» (См. ¦ Сучков Б. Антифашистская сатира Ремарка // Ремарк Э. М. Черный обелиск. — Тюмень, 1991. — С. 8- Сучков Б. Книга, которая судит // Иностранная литература. — 1955. — № 4. — С. 202).

2 Николаева Т. С. Творчество Ремарка-антифашиста. — Саратов, 1983. — С. 16. остановка"), а также Америка и американский образ жизни («Тени в раю»). При этом Т. С. Николаева постоянно обнаруживает в изучаемых произведениях проявления «ограниченного» мировоззрения — «социальный пессимизм писателя"1, «узость исторической мысли Ремарка"2, «глубокую о ограниченность антифашистской концепции писателя». Все эти положения не новы, они с небольшими изменениями выдвигаются и доказываются и в большинстве других работ советских литературоведов, посвященных Э. М. Ремарку.

При этом в монографии Т. С. Николаевой встречаются отдельные наблюдения, касающиеся и художественного мира произведений Ремарка. Так, например, она утверждает, что «эмиграция создает свой особый тип человека"4: «Личность уничтожена, раздавлена, история для неевраждебная страшная стихия, бороться с которой невозможно"5. Трактовка эмигрантского психотипа именно в таком ключе, безусловно, вызывает большие сомнения, но с тем, что эмигрант — особый тип героя, следует согласиться. В главе о романе «Время жить и время умирать» говорится о кольцевой композиции романа, параллелизме сцены расстрела русских партизан в начале и эпизода гибели Гребера от рук партизан в финале6. Повествование в «Черном обелиске», по Т. С. Николаевой, облекается в п гротескные формы». Но все эти наблюдения носят частный характер, целостной концепции художественного мира Э. М. Ремарка они не образуют. Впрочем, создание такой концепции в задачи Т. С. Николаевой и не входит: само название ее труда указывает на то, что основное внимание уделено анализу антифашистского содержания произведений Э. М. Ремарка, а не его художественному миру.

В целом, для советских литературоведов характерно стремление видеть Там же. — С. 10.

2 Там же. — С. 45.

3 Там же. — С. 78.

4 Там же. — С. 31.

5 Там же.

6 См.: Там же.-С. 78.

7 Там же. — С. 87. в творчестве Ремарка прямое отражение современных писателю N исторических событий и различных форм государственного и общественного устройства. Поэтика его романов редко попадала в поле зрения исследователей. В этом отношении из общего ряда выбиваются статьи Р. А. Орлова и М. Харитонова. В работах «Композиционное воплощение идейного замысла в прозе Ремарка» и «Проблема личности в романе Э. М. Ремарка «Черный обелиск» «Р. А. Орлов осуществляет ряд интересных наблюдений над поэтикой романа — например, говорит о «двуплановости» его композиции, выделяя «мир Изабеллы» и «мир обелиска», где сюжетное развитие «протекает на двух различных пространственных и временных уровнях"1, утверждает, что «в основу идейного замысла «Черного обелиска», его сюжетной организации и художественного воплощения положен принцип парадокса"2, — здесь критик выходит за пределы базового набора тезисов советского ремарковедения.

М. Харитонов в предисловии к роману «Триумфальная арка» (издание 1982 года) тоже воспроизводит клише советской критики. Однако, говоря о значимости для Ремарка социально-исторической проблематики, Харитонов не подвергает его суровому осуждению за отказ от изображения антифашистского движения, толерантно констатируя, что «организованной антифашистской борьбы Ремарк не изображает. Это не его путь и потому не путь его героя"3.

С другой стороны, М. Харитонов отмечает и некоторые характерные черты художественного мира произведений Ремарка. Критик затрагивает проблему художественного единства всего его творчества, которое обеспечивается преемственностью персонажей и авторского мироощущения: «Разные времена, бурно меняющиеся события, но в повествовании о них есть что-то общее: мотивы, круг проблем, мироощущение, тип излюбленного.

1 Орлов Р. А. Композиционное воплощение идейного замысла в прозе Ремарка // Вестник Ленинградского университета. — 1976. -№ 14. — С. 100.

2 Орлов Р. А. Проблема личности в романе Э. М. Ремарка «Черный обелиск» // Вестник Ленинградского ун-та. — 1974. — № 8, вып. 2. — С. 80.

3 Харитонов М. Герой Ремарка в поисках опоры // Ремарк Э. М. Триумфальная арка — М., 1982. — С 9. героя. Основные романы Ремарка внутренне связаны между собой. Это как бы продолжающаяся хроника единой человеческой судьбы в трагическую эпоху"1. М. Харитонов отмечает неукорененность ремарковского героя в пространстве — он «всегда одинокий человек, по сути, не знающий ни семьи, ни дома. Он квартирант, временный жилец.»". Наконец, в связи с образом Равика критик затрагивает значимую для Ремарка оппозицию имени и анонимности. Все эти частные наблюдения — не более чем предварительные подступы к изучению поэтики произведений Э. М. Ремарка, но они ценны тем, что критиком был замечен художественный мир его романов, а не только социально-историческая проблематика и «ограниченность» мировоззрения.

В современном российском литературоведении целостная концепция художественного мира Э. М. Ремарка тоже отсутствует. Его творчество рассматривается почти исключительно в небольших научных жанрах. Так, трем центральным героям романов Э. М. Ремарка — Паулю Боймеру, Роберту Локампу и Равику — посвящены статьи в «Энциклопедии литературных героев», выпущенной в 1998 году. Их автор М. В. Зоркая обращает внимание на гуманистическое измерение каждого из этих трех образов: Равика, по ее мнению, отличает «отзывчивость к чужому горю, органическая потребность помочь человеку в беде"4- у Пауля Боймера интуитивно-безупречная нравственная реакция на окружающее, и в ужасе войны он существует по законам добра, как бы сложно это ни было"'5- «Роберт Локамп сохраняет живую душу, всегда готовую на отклик, сочувствие и помощь чужому горю"6. М. Ю. Бабков в статье 2004 года «Атеизм или богоборчество? К вопросу о религиозной концепции Э. М. Ремарка (на материале романа «Черный обелиск»)» пишет: «Жизнь остается для Ремарка высшей.

1 Там же. — С. 3.

2 Там же. — С. 4.

3 См.: Там же. — С. 6.

4 Зоркая М. В. Равик // Энциклопедия литературных героев: Зарубежная литература XX века. — M., 1998.-С. 458.

5 Зоркая М. В. Боймер Пауль // Там же. — С. 455.

6 Зоркая М. В. Локамп Роберт // Там же. — С. 457. ценностью, с гибелью человека каждый раз гибнет целый мир, целая вселенная. <.> Людвиг Бодмер. защищает общегуманистические позиции"1. Рассуждения о гуманизме Ремарка становятся сейчас такой же константой посвященных ему работ, каким в советском литературоведении было отсутствие в его произведениях «правильных» политических выводов.

Осмысление творчества Э. М. Ремарка в немецкоязычной критике2.

Немецкое литературоведение рассматривает творчество Ремарка под различными углами зрения, которые частично пересекаются с векторами размышлений русскоязычной критики.

Претендующая на обобщающий характер книга Альфреда Антковиака «Эрих Мария Ремарк. Жизнь и творчество» (Alfred Antkowiak. «Erich Maria Remarque: Leben und Werk») оставляет противоречивое впечатление. Она опубликована в 1983 году в Западном (!) Берлине и в силу этого должна была быть свободна от идеологических клише советской критики. Однако труд А. Антковиака демонстрирует заметное сходство с работами советских литературоведов о Ремарке.

В книге «Эрих Мария Ремарк. Жизнь и творчество» все значительные романы Э. М. Ремарка, а также его пьеса «Последняя остановка» рассматриваются в хронологической последовательности — начиная с «На Западном фронте без перемен» и заканчивая романом «Тени в раю». Во всех случаях А. Антковиак приводит подробный пересказ романа, описывает внелитературный (преимущественно социально-исторический) контекст его создания, а в некоторых случаях — и контекст собственно литературный и философский.

Второстепенная роль у Ремарка исторических событий, политики и Бабков М. 10. Атеизм или богоборчество? К вопросу о религиозной концепции Э. М. Ремарка (на материале романа «Черный обелиск») // Библия и национальная культура: межвуз. сб. науч. ст. и сообщ. -Пермь, 2004. — С. 57.

2 Автор диссертационного исследования выражает глубокую признательность Оснабрюкскому университету, Архиву Э. М. Ремарка (Erich Maria Remarque-Archiv) и лично госпоже Клаудии Глунц за предоставленные ценные материалы по творчеству Ремарка, недоступные для ознакомления на территории России, а также издание романа «Земля обетованная» на языке оригинала, которое в России также недоступно. идеологии по сравнению с общечеловеческими проблемами выводит А. Антковиака на ту же критику его «ограниченного» мировоззрения, какую можно наблюдать у советских литературоведов. Некоторые пассажи книги Антковиака напоминают труды советских критиков1: «Противоречия господствующей системы, приведшие к войне, вскрылись ужасающим образом: капитализм впал в полномасштабный кризис, классовая борьба в большинстве стран Европы обострилась с неизвестным дотоле накалом. Но, с другой стороны, в 1917 году социализм одержал свою первую большую — в масштабе мировой истории — победу: появился Советский Союз»" - «Закон и разум истории в нашем веке представляет социализм-коммунизм"3. Показательно в этом отношении и частое обращение А. Антковиака к работам советских литературоведов — Ильи Фрадкина, Владимира Днепрова, Бориса Сучкова — при полном отсутствии отсылок к немецким исследователям творчества Ремарка.

Эпизодические наблюдения Антковиака над внутренней логикой творчества Ремарка касаются проблемы эволюции героев (выдвигается тезис о том, что до Равика нет ни одного по-настоящему активного и эволюционирующего героя4), взаимосвязи тематики и проблематики романов Ремарка с избираемой им повествовательной ситуацией5, «философии жизни» (Lebensphilosophie) как философской основы ряда его произведений6.

В целом, книга «Эрих Мария Ремарк. Жизнь и творчество» при условии вынесения «за скобки» идеологического компонента может дать читателю некоторое представление о творческом пути и биографии Э. М. Ремарка.

1 При чтении монографии А. Антковиака обращает на себя внимание частое употребление им слова antifaschistisch 'антифашистский1, появившегося в немецком языке как калька соответствующего русскоязычного термина. В немецкой историографии тоталитарный режим 1933;1945 годов обозначается термином Nationalsozialismns 'национал-социализм', а его представители — Nazi 'нацисты', поскольку «фашизм» — это не немецкое, а итальянское явление. Экстраполяция термина «фашизм» на Германию была осуществлена только в советской историографии. В силу этого термины antifaschistisch 'антифашистский' и Antifaschismus 'антифашизм', которыми Антковиак оперирует применительно к немецкой литературе, имеют очевидное русское происхождение и выдают просоветскую ориентацию критика.

2 Antkowiak A. Erich Maria Remarque: Leben und Werk. — Westberlin, 1983. — S. 19.

3 Ibid. — S. 100.

4 Sieh: Ibid.-S. 39.

5 Sieh: Ibid. — S. 74.

6 Sieh: Ibid.-S. 10, 127−129.

Однако И. Шлёссер справедливо оценивает научную значимость монографии А. Антковиака — «ввиду незнания важных источников и идеологической окраски» — как незначительную1.

В осмыслении творчества Ремарка за рубежом заметна тенденция придавать особый статус роману «На Западном фронте без перемен». Как отмечает А. Маркин в предисловии к воспоминаниям Рут Мартон об Э. М. Ремарке, в Германии о нем помнят как об авторе одного романа. Историк Дитрих Байрау отмечает, что именно к этому роману восходит традиция так называемой «окопной литературы» (Schtitzengraben-Literatur), для которой характерны «демонтаж героизма, дегероизация войны и концентрация на ограниченной „окопной правде“ как правде маленьких, исторически о незначащих вещей». Марен Кох в своем разборе романа «На Западном фронте без перемен», размещенном на официальном сайте Оснабрюкского университета и Оснабрюкского Центра мира имени Э. М. Ремарка, отмечает схожую закономерность: «Сегодня «На Западном фронте без перемен» считается во всем мире самой главной антивоенной книгой XX столетия, написанной немцем. Ее название стало синонимом бессмысленности войны и бессмысленной смерти отдельного, «маленького» человека в конфликтах, из которых другие извлекают выгоду"4.

На сегодняшний день в литературоведении и смежных с ним дисциплинах оформилось представление о романе «На Западном фронте без перемен» как произведении, в котором Первая мировая война изображается из перспективы подчеркнуто неофициальной, неполитической, неидеологической, не-офицерской. Это в определенной степени порождает дегероизацию войны в романе Ремарка и является причиной повышенного.

1 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit]. — Koln, 2001. — S. 5.

2 См.: Маркин А. [Предисловие] // Мартон P. Э. М. Ремарк: «Береги себя, мой ангел»: Интимный портрет писателя. — M., 2001. — С. 5.

3 Beyrau D. Totaler Krieg — Begriff und Erfahrung am sowjetischen Beispiel. Рукопись статьи была предоставлена нам ее автором. Ее перевод на русский язык см.: Байрау Д. Понятие и опыт тотальной войны (на примере Советского Союза) // Опыт мировых войн в истории России: сб. материалов междунар. науч. конф. — Челябинск, 2007. — С. 28−48.

4 Koch M. «Im Westen nichts Neues»: Roman // Erich Maria Remarque-Friedenszentrum Osnabriick. — URL: http://vvv.remarque.uos.de/ivnn.htm (дата обращения 02.09.2009). внимания автора к «маленьким, исторически незначащим вещам», микроуровню изображаемых в тексте военных действий.

Подробный литературоведческий разбор романа «На Западном фронте без перемен» осуществляет Эрхард Шютц в своей книге «Романы Веймарской республики». Глава, посвященная роману Э. М. Ремарка, названа им «» Возвращение мировой войны" (Эрих Мария Ремарк: «На Западном фронте без перемен»)" ["" Die Wiederlcehr des Weltkrieges" (Erich Maria Remarque: Im Westen nichts Neues)"] и освещает несколько проблемных полей — историко-литературный контекст появления романа и феномен «возвращения» войны в литературу с позиций социальной психологии1, рецепция романа «На Западном фронте без перемен» и его экранизации американским режиссером Льюисом Майлстоуном, удачный выбор автором повествовательной перспективы как она из причин успеха романа2.

Кроме того, Э. Шютц описывает две магистральные тенденции романа «На Западном фронте без перемен» — с одной стороны, тенденцию к синтезу и симбиозу, с другой — к распаду и фрагментации. Обращение к этой проблематике он начинает с того, что приводит слова Пауля Боймера, обращенные к матери и свидетельствующие о его «желании симбиоза, возвращения в диаду мать-ребенок — хотя и с грустью и с пониманием невозможности такого возвращения"3. И в то же время картинам симбиоза и размывания границ противопоставлено большое разнообразие форм угрожающей деконструкции и фрагментации — смерть, увечье, ампутация. Напряженное противостояние этих двух тенденций в романе «На Западном фронте без перемен» приводит Э. Шютца к выводу о «непрерывной пульсации, с одной стороны, стремления к симбиозу, картин исчезновения границ и объединения, и, с другой стороны, прямо противоположных им.

1 Sieh: Schiitz Е. «Die Wiederkehr des Weltkrieges» (Erich Maria Remarque: Im Westen nichts Neues) // Schiitz E. Romane der Weimarer Republik. — Miinchen, 1986. — S. 185.

2 Idid.-S. 193−194.

3 Ibid. — S. 197. картин неудач, одиночества, потерянности и фрагментации"1. Это ценное наблюдение, сделанное Э. Шютцем, отражает ту ведущую роль, которую играет в художественном мире романа Э. М. Ремарка диалектика синтеза и распада, пронизывающая собой все его уровни — в первую очередь образ человека и структуру художественного пространства.

Совершенно другие методологические основания лежат в основе исследования Томаса Ф. Шнайдера «Роман Эриха Мария Ремарка „На Западном фронте без перемен“: текст, его публикация, возникновение, дистрибуция и рецепция (1928;1930)» (Thomas F. Schneider. «Erich Maria Remarques Roman „Im Westen nichts Neues“: Text, Edition, Entstehung, Distribution und Rezeption (1928;1930)»). Эстетическая составляющая романа «На Западном фронте без перемен» не является предметом исследования Т. Ф. Шнайдера: в своей монографии он обращается к вопросам текстологического характера. Три основных проблемы, которым она посвящена, — это генезис текста, его публикация и рецепция в течение двух лет с момента первой публикации.

На основании совокупности черновиков и рукописей романа Т. Ф. Шнайдер выделяет в процессе его написания четыре качественно отличные друг от друга фазы". Анализируя рецепцию романа, Шнайдер привлекает большой массив рецептивных свидетельств (461 документ). Такое количество документов позволяет автору монографии подкрепить свои выводы сильной доказательной базой. В рецепции романа он также выделяет четыре фазы, каждая из которых характеризуется преобладанием того или иного отношения к понятию «правдоподобия»: оно меняется от первоначального единодушного признания романа «правдоподобным» через сомнение и отрицание «правдоподобия» до возвращения к первоначальным оценкам3.

1 Ibid.

2 Schneider Th. F. Erich Maria Remarques Roman «Im Westen nichts Neues»: Text, Edition, Entstehung, Distribution und Rezeption (1928;1930). — Tubingen, 2004. — S. 273−282.

3 Ibid. — S. 398.

Литературоведческих работ, посвященных эмигрантским романам Ремарка, относительно немного. В целом, по наблюдениям Хуберта Орловски, основная масса посвященных творчеству писателя трудов либо занимается «историей идей», либо решает «вопросы, ориентированные на рецепцию» романов Ремарка (в духе работ Томаса Ф. Шнайдера), либо дает им «эстетические оценки в смысле приурочивания к «высокой» или развлекательной литературе"1. Интерес же к эмигрантским романам, как отмечает И. Шлёссер, всегда оставался очень умеренным — во многом из-за того, что «к нему и сегодня все еще приклеивают ярлык «тривиального автора» «2.

В настоящее время крупнейшим центром изучения творчества Э. М. Ремарка является Архив в г. Оснабрюке (Erich Maria Remarque-Archiv), созданный сотрудниками Оснабрюкского университета. Там собрано огромное количество изданий произведений самого Ремарка, посвященной им научной литературы, а также рецептивных документов (рецензии, читательские письма и др.). Однако даже в Оснабрюкском Архиве литературоведческих работ, посвященных эмигрантским романам, представлено немного. Как правило, труды такого рода не только содержат разбор одного или нескольких произведений эмигрантской пенталогии Ремарка, но и вносят некоторые коррективы и уточнения в существующие концепции его творчества.

Трактовка автобиографизма. Автобиографическое начало, присутствующее в эмигрантских романах, в ряде немецкоязычных исследований трактуется не только как ряд событийных соответствий (как это было у советских критиков). Сара Бен Аммар отмечает, что таких соответствий было немного: «То, что Ремарк описывает в своих романах, в.

1 Orlowski Н. «Die Grenze der Zwei. Oder auf dcr Flucht vor der Trivialitat»: zu den Romanen von Erich Maria Remarque // Th. F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. -Osnabriick, 1998. — S. 13.

2 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit], — Koln, 2001. — S. 4.

3 Sieh: Ibid. — S. 4. очень небольшой степени базируется на лично им пережитом"1. X. Шреккенбергер отмечает, что Ремарк «сам переживал эмиграцию скорее как душевный и эмоциональный кризис, чем как угрозу жизни и существованию"2. Предметом изображения в его романах она считает в первую очередь «кризис идентичности, который происходит непосредственно из опыта эмиграции"3, «идентичность, разрушенную принудительной эмиграцией"4, «психические последствия эмиграции"5.

Немецкие литературоведы во многом дополняют биографический метод ресурсами метода психоаналитического. Автобиографизм романов Э. М. Ремарка трактуется ими как следствие того, что литературное творчество служило ему средством решения собственных психологических проблем. Так, например, любовная линия романов «Тени в раю» и «Земля обетованная» выросла из необходимости преодолеть травматичный опыт 10-летней связи Ремарка с Наташей Палей-Вильсонк идее «прописать» спровоцированные этой связью переживания Ремарка подтолкнула его психоаналитик Карен Хорни6. В. Барон подробно останавливается на психотерапевтическом эффекте написания романа «Ночь в Лиссабоне», где образу Оснабрюка придается ностальгическое звучание: этим «компенсируется» тот факт, что сам Ремарк в послевоенные годы ни разу не посетил свой родной город7. В статье «Эрих Мария Ремарк в американском изгнании» X. Шреккенбергер приводит и другую версию мотивации написания эмигрантских романов — «чувство вины перед менее привилегированными изгнанниками"8.

1 Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit]. — Lille, 2000/2001. — S. 78.

2 Schreckenberger H. «Durchkommen ist alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen" // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 31.

3 Ibid. — S. 35.

4 Ibid.-S. 36.

5 Ibid.-S. 38.

6 Ibid.-S. 38.

7 Baron V. Erich Maria Remarque «Die Nacht von Lissabon»: Menschen auf der Flucht: [Facharbeit], -Osnabruck, 2003.-S. 13.

8 Schreckenberger H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th. F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabruck, 1998. — S. 261.

Генрих Плакке усматривает подобную закономерность в романе «Ночь в Лиссабоне». Его статья, посвященная этому роману, озаглавлена «Нацистская эпоха, эмиграция и война в романе Э. М. Ремарка „Ночь в Лиссабоне“ (1961) — вспоминание и проговаривание». Оба этих процесса — Sich-Erinnern 'вспоминание' и Ausspechen 'проговаривание' - по Плакке, функционируют в двух плоскостях: 1) выдвигаются в качестве требования к читающим современникам — «чтобы немцам стало ясно, чтобы они понялирадикально, тщательно и до конца, — что они сделали с 1933 по 1945 год и что с ними стало"1- 2) являются предметом изображения в романе — «.речь идет не только о событиях нацистской эпохи, но и, в особенности, о сложном процессе вспоминания и проговаривания, а также и о забвении и молчании"2. Субъектом «проговаривания» является герой романа Йозеф Шварц, который рассказывает историю своей жизни герою-рассказчику (Ich-Erzahler).

Введение

в текст романа этой фигуры решает, по Плакке, задачу создания дополнительной дистанции между описываемыми событиями и читательским восприятием: «Если посмотреть с позиций теории коммуникации, то введение Я-рассказчика в повествовательную структуру этого романа создает необходимую для читателя дистанцию между ним и рассказывающим Йозефом Шварцем, поскольку непосредственность л рассказывания, возможно, была бы для читателя труднопереносимой». Периодическое прерывание монолога Шварца репликами героя-рассказчика Плакке трактует как свидетельство того, что Ремарк осознанно заостряет читательское внимание на процедуре «проговаривания» героем своего травматичного опыта4.

В целом, зарубежные исследователи творчества Ремарка, затрагивающие проблему автобиографического начала в его произведениях, прямо или.

1 Placke Н. Nazizeit, Exil und Krieg in E.M. Remarques Roman «Die Nacht von Lissabon» (1961) — das Sich-Erinnern und Aussprechen // U. Heukenkamp (Hrsg.). Schuld und Siihne? Kriegserlebnis und Kriegsdeutung in deutschen Medien der Nachkriegszeit (1945;1961). — Amsterdam — Atlanta, 2001. — S. 93.

2 Ibid. — S. 92.

3 Ibid. — S. 94.

4 Ibid. косвенно подтверждают тезис о том, что «эмигрантский опыт для Ремарка имел как политическое, так и личное измерение, от чего он в равной мере страдал"1. 1.

Гуманизм. Мысли о гуманизме Ремарка высказываются не только в русскоязычных, но и в немецкоязычных работах, посвященных его творчеству: «Вопрос о человеческом достоинстве и правах человека, возмущение и боль за их попрание и пренебрежение к ним обусловливают те морально-этические рамки, в которых описываются в романном творчестве Ремарка немецкая история и судьбы немцев в первой половине столетия"2. X. Шреккенбергер отмечает, что общественная деятельность Ремарка в американской эмиграции «соответствовала его гуманистическому и пацифистскому мировоззрению"3.

Тематический горизонт. Большинство западных литературоведов (кроме А. Антковиака) не склонно видеть в эмиграитских романах Ремарка обличительный пафос. Хельга Шреккенбергер называет в качестве основных тем этих произведений не борьбу против нацизма, а «изгнание и преследование, экзистенциальные проблемы эмигрантов, размышления о нацистской Германии, описание проблем в сфере культурной адаптации и, наконец, неудачную ре-эмиграцию"4. Сходный круг тем выделяет Б. Навроцка: «горькая повседневность эмигрантского бытия. полный горечи распад норм прежнего, спокойного мира, борьба за минимальные средства к существованию. абсурдность и угроза человеческому порядку"3. По Шреккенбергер, в центре авторского внимания оказываются те психические трансформации, которые переживает человек в эмиграциипроисходит.

1 Schreckenberger Н. Erich Maria Remarque im amenkanischen Exil // Th. F. Schneider (Hrsg.) Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 264.

2 Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit], — Lille, 2000/2001. — S. 79.

3 Schreckenberger H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th. F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 252.

4 Schreckenberger H. «Durchkommen ist alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 31.

Nawrocka B. Zwischen Hoffnung und Verzweiflung — ein Bild des Lebens der Emigranten in den Exil-Romanen von Erich Maria Remarque 11 Rozprawy Niemcoznawcze. — Czestochowa, 1991. — Т. I. — S. 105. смещение акцентов с внешних условий эмиграции на воздействие этого опыта на протагониста и его последствия"1- Б. Навроцка отмечает, что «беженцы были подвержены как внешним, так и внутренним опасностям — депрессии, одиночеству, недоверию, отчаянию и апатии"2. Виктория Барон в своей курсовой работе „Эрих Мария Ремарк, „Ночь в Лиссабоне“: люди в бегстве“ называет в качестве предмета изучения „физическое и психическое л ' воздействие эмиграции на людей“, И. Шлёссер — „влияние эмигрантского бытия на психику задетых им людей"4. В статье X. Шреккенбергер „“ Продержаться — это всё“: физическая и психическая борьба за существование в эмигрантских романах Э.М. Ремарка» также отмечается сходство экзистенциальной ситуации эмигрантов с ситуацией солдата, для которого весь довоенный опыт в экстремальных условиях фронта перестает быть актуальным5.

Шреккенбергер определяет мир эмигрантов как «перевернутый» (verlcehrte Welt)6- она подразумевает под этим термином в первую очередь несовпадение и даже прямую противоположность друг другу позитивно оцениваемых профессиональных и человеческих качеств: «Хорошим служащим оказывается уже не тот, кто придерживается буквы закона, но тот, кто себя ей противопоставляет — как, например, полицейский в Швейцарии, который позволяет Керну бежать, после того как тот был схвачен по доносу швейцарского наци. Перед лицом тех несчастий, которые терпят эмигранты, выполнение долга оказывается жестоким и бесчеловечным, однако это только очень немногих удерживает от того, чтобы скрупулезно следовать закону. Заповеди о любви к ближнему, которую Ремарк выбрал в качестве.

1 Schreckenberger Н. «Durchkommen 1st alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 31.

2 Nawrocka B. Zwischen Hoffnung und Verzweiflung — ein Bild des Lebens der Emigranten in den Exil-Romanen von Erich Maria Remarque // Rozprawy Niemcoznawcze.-Czestochowa, 1991.-T. I.-S. 106.

3 Baron V. Erich Maria Remarque «Die Nacht von Lissabon»: Menschen auf der Flucht: [Facharbeit]. -OsnabrUck.2003.-S. 1.

4 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit]. — Koln, 2001. — S. 28.

5 Schreckenberger H. «Durchkommen ist alles». Physischer und psychischer Existenzkampf in Erich Maria Remarques Exil-Romanen // Text + Kritik. — 2001. — № 149. — S. 32.

6 Ibid.-S. 32. заглавия своего произведения, следуют только те немногие, кто в большинстве случаев сам является общественным аутсайдером: шулеры, выставщики или проститутки"1. Однако Шреккенбергер ограничивается только этим аспектом «перевернутости» эмигрантского мира и дальше эту мысль не развивает.

Протагонисты эмигрантских романов. Б. Навроцка, распространяя выводы А. Антковиака на Роберта Росса, пишет практически теми же словами, что и он: «Главные герои трех романов: «Ночь в Лиссабоне», «Возлюби ближнего своего» и «Тени в раю» — Йозеф Шварц, Йозеф Штайнер и Роберт Росс — тоже были статичными людьми, с которыми только что-то случалось. Если они и восставали, то их поступки несли на себе черты индивидуального сопротивления, отчаянной акции потерянного человека, который вынужден был действовать под давлением внешних обстоятельств. <.> Только Равик — главный герой «Триумфальной арки» — был персонажем, который переживал духовное развитие"2. Однако Навроцка здесь же корректирует тезис Антковиака, что «его <Равика> развитие имело не историческую, а приватную, эмоциональную природу"3. Этот же тезис транслируется в дипломной работе Сары Бен Аммар (2001)4.

Другие литературоведческие проблемы.

Хуберт Орловски в своей статье «» Граница двух", или в бегстве от тривиальности" («» Die Grenze der Zwei", oder auf der Flucht vor der Trivialitat: Zu den Romanen von Erich Maria Remarque") обращается к понятию «граница двух», которое трактуется как «герменевтическая разработка, применимая к фикциональным прозаическим текстам, которые на уровне действия демонстрируют двоичные/троичные соотношения действующих лиц"5. Это.

1 Ibid.

2 Navvrocka В. Zwischen Hoffnung und Verzweiflung — ein Bild des Lebens der Emigranten in den Exil-Romanen von Erich Maria Remarque // Rozprawy Niemcoznawcze. — Czestochowa, 1991. — T. I. — S. 107.

3 Ibid.

4 Sieh: Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit], — Lille, 2000/2001. — S. 53.

5 Orlowski H. «Die Grenze der Zwei. Oder auf der Flucht vor der Trivialitat»: zu den Romanen von Erich приводит Орловски к следующему заключению: «Во всех романах, в которых Ремарк заставляет своих героев переживать и познавать антропологическую «границу двух», они находятся в постоянном бегстве от тривиальности, от серийного, от повторяющегося"1. По Орловски, этот факт способствовал популярности романов Ремарка2- в этом он явно противоречит всем тем, кто усматривает в популярности Ремарка как раз свидетельство его принадлежности к «банальной» и «тривиальной литературе"3.

Хельга Шреккенбергер в статье «Эрих Мария Ремарк в американском изгнании» обращается к совокупности биографических данных о нем, а также его дневникам этого периода и работам публицистического характера. По итогам проведенного анализа Шреккенбергер приходит к выводу, что при сохранении базовых гуманистических и пацифистских установок мировоззрение Ремарка в американский период его жизни претерпевает изменения — происходит «постепенная политизация автора под влиянием эмигрантской ситуации"4. Он, в частности, пишет работу под заглавием «Практическая воспитательная работа в Германии после войны» (Practical Educational Work in Germany after the War), где размышляет о тех мерах, которые должны быть проведены для коррекции некоторых черт немецкого национального характера, сделавших возможным появление национал-социализма5, для «демифологизации Гитлера и милитаризма"6. Кроме того, Шреккенбергер приводит интересный штрих к портрету Ремарка, отмечая, что он имел склонность «всю жизнь успешно прятать свое истинное Я за легендами и анекдотами"7.

Беата Навроцка в своей статье «Между надеждой и отчаянием — картина.

Maria Remarque // Th. F. Schneider. (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweile Wirkung. -Osnabriick, 1998.— S. 13.

1 Ibid.-S. 26.

2 Ibid.

3 Sieh: Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit], — Lille, 2000/2001. — S. 75.

4 Schreckenberger H. Erich Maria Remarque im amerikanischen Exil // Th. F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabriick, 1998. — S. 254, 260.

5 Ibid.- S. 258.

6 Ibid.-S. 260.

7 Ibid.-S. 255. жизни немецких эмигрантов в эмигрантских романах Э.М. Ремарка" уделяет внимание в том числе и жанровым закономерностям разработки эмигрантской тематики и объявляет роман тем «жанром, который самым непосредственным образом выразил общественные и исторические факторы своего времени"1.

В статье Д. Буша «Образ Парижа в эмигрантских романах Ремарка и их рецепция во Франции» («Die Imago Paris in den Exilromanen Remarques und die Rezeption in Frankreich») содержатся интересные наблюдения над соотношением событийного ряда и пространства в романах «Возлюби ближнего своего» и «Триумфальная арка». Автор статьи отмечает, что «город Париж появляется в этих произведениях не только как исторические кулисы, но и как символический сопроводитель действия, катализатор событий"2. Д. Буш выделяет четыре смысловых плоскости, в которых образ Парижа разворачивается в романе «Триумфальная арка»: «счастливо-приватная», «Париж эмигрантов», «Париж немецкой оккупации», «Париж клише"3. Эффект правдоподобия в изображении Парижа в романе достигается, по Бушу, за счет смешения реально существующих и вымышленных объектов 4 парижского пространства, а действие разворачивается в пространстве между двумя архитектурными объектами — Лувром и Триумфальной аркой5. При этом рассмотрение образа Парижа осуществляется Бушем преимущественно в горизонтальной плоскостивопросы вертикального членения пространства, его антропоморфного кодирования и т. п. в статье не рассматриваются.

Курсовые и дипломные работы по творчеству Э. М. Ремарка, создаваемые на немецком языке, берут за основу преимущественно один или несколько тематических аспектов, закономерности функционирования.

1 Nawrocka В. Zwischen Hoffriung und Verzweiflung — ein Bild des Lebens der Emigranten in den Exil-Romanen von Erich Maria Remarque // Rozprawy Nicmcoznawcze. — Czestochowa, 1991. — T. 1. — S. 106.

2 Bousch D. Die Imago Paris in den Exilromanen Remarques und die Rezeption in Frankreich // Th. F. Schneider (Hrsg.). Erich Maria Remarque. Leben, Werk und weltweite Wirkung. — Osnabruck, 1998. — S. 371.

3 Ibid. — S. 374.

4 Ibid.-S. 375.

5 Ibid.-S. 377. художественного мира романов Ремарка в поле зрения авторов таких работ попадают только эпизодически.

Дипломная работа Сары Бен Аммар (2001) «Третий Рейх и эмиграция в двух романах Эриха Мария Ремарка: «Триумфальная арка» и «Время жить и время умирать» «(«Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben» «) представляет собой тщательное, систематизированное описание основных тематических комплексов, встречающихся в упомянутых в названии работы романах Ремарка. Так, в главе об эмигрантах присутствуют такие разделы, как «Эмигрантские центры», «Франция как страна, принимавшая немецких эмигрантов», «Образы эмигрантов в романе «Триумфальная арка» «(здесь: «Равик», «Жоан Маду», «Борис Морозов», «другие эмигранты»), «Тяжелые будни эмигрантов», «Нужда и неопределенность существования в эмиграции», «Изоляция и отчаяние эмигрантов», «Враждебное отношение местного населения» и т. д.1.

При этом общая ориентация дипломной работы на анализ тематики, а не поэтики зачастую приводит к тому, что на определенных этапах — там, где сам материал располагает к анализу поэтики, — разбор художественных текстов становится весьма поверхностным. Так, например, в главу о национал-социализме Сара Бен Аммар включает раздел «Изображение смерти у Ремарка» (Die Schilderung des Todes durch Remarque). Здесь говорится о том, что в романе «Время жить и время умирать» «Ремарк на материале отступления немецкого вермахта из России на последнем этапе войны изображает войну вообще. Такого абстрагирования Ремарк добивается уже в первом абзаце книги, в котором он изображает сущность войны, а именно — убийство бесчисленного множества людей"2. Далее в обозначенном разделе приводится большое количество цитат из романа, призванных.

1 Sieh: Ben Ammar S. Das Dritte Reich und die Emigration in zwei Romanen von Erich Maria Remarque: «Arc de Triomphe» und «Zeit zu leben und Zeit zu sterben»: [Diplomarbeit]. — Lille, 2000/2001. — S. 2.

2 Ibid. -S. 20. иллюстрировать следующую закономерность: «Такими описаниями Ремарк хочет добиться того, чтобы читатель осознал ужас войны, так как война всегда является страшным событием, которое влечет за собой смерть миллионов людей"1. Здесь констатируются достаточно очевидные вещи. При этом в разделе, озаглавленном «Изображение смерти» (выделено мной. — А.П.), совсем ничего не говорится о том метафорическом комплексе, который формирует образы смерти и умирания у Ремарка, — об утрате имени, фрагментации тела и взаимосвязанности единичной смерти с процессами, происходящими во всем мире (о чем в дальнейшем пойдет речь в нашей работе).

В курсовой работе Виктории Барон «Эрих Мария Ремарк, „Ночь в Лиссабоне“: люди в бегстве» затрагивается ряд тематических аспектов романа «Ночь в Лиссабоне» и содержатся некоторые наблюдения над его символическим и мотивным наполнением. Отмечается, что в романе присутствует мотив взаимоперехода и даже тождества человека и машины, который достигает своего высшего выражения в эпизоде на соборной площади. В фамилии «Шварц» В. Барон усматривает отсылку к «темноте, нескольким нелегальным переходам границы и вечной игре в прятки"3. В поле зрения автора работы попадают и такие закономерности художественного мира роман «Ночь в Лиссабоне», как амбивалентность понятий «бегство» и «смерть"4, — в свете символического отождествления эмигранта с мертвецом (о чем пойдет речь в тексте диссертации) это вполне справедливо. Сюжет романа, по В. Барон, образован не столько перемещениями Шварца, сколько процессом «осознания себя"5, «поиска самого себя"6 в ситуации «фрагментированной идентичности"7.

1 Ibid.-S. 21.

2 Baron V. Erich Maria Remarque «Die Nacht von Lissabon»: Menschen auf der Flucht: [Facharbeit]. -Osnabriick, 2003. — S. 2.

3 Ibid. — S. 4.

4 Ibid. — S. 7, 9.

5 Ibid. — S. 7.

6 Ibid.-S. 9.

7 Ibid.-S. 10.

Существенную ценность представляет работа Изабеллы Шлёссер «Изображение эмиграции у Э.М. Ремарка» (Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque), которая выполнена в рамках магистерского экзамена на философском факультете Кельнского университета и в которой «в центр рассмотрения ставится способ изображении эмиграции"1. Проблемно-тематическое единство эмигрантских романов обеспечивается, по Шлёссер, тем, что «в основе каждой темы романов лежит воля к физическому и ментальному выживанию, в том числе в экстремальных ситуациях"2.

В качестве объекта для более подробного анализа И. Шлёссер выбирает роман «Триумфальная арка», который рассматривается под углом зрения разных литературоведческих проблем. Отмечается, что повествование в романе ведется в рамках «нейтральной» повествовательной ситуации, вследствие чего «политические и исторические события в романе отступают на второй план по сравнению с личными впечатлениями действующих лиц"3. В качестве важных сюжетообразующих факторов романа Шлёссер называет комплекс мотивов «смерть, самоубийство, неизлечимая болезнь"4.

Кроме того, работа И. Шлёссер содержит ряд ценных наблюдений над временной организацией романа «Триумфальная арка». Отмечается, что время действия романа занимает 10 месяцев, которые содержательно и композиционно распадаются на два периода: «Роман состоит в целом из 33 глав, причем пребывание Равика в Швейцарии выпадает на промежуток между 17 и 18 главой. В отношении количества страниц это двухчастное деление тоже прослеживается: первый фрагмент заканчивается точно на середине романа. Такая двухчастная структура действия, образованная цезурой в середине романа, подчеркивает содержательные изменения, которые вслед за ней осуществляются. В то время как первая часть романа представляет различные характеры и освещает прошлое действующих лиц,.

1 Schlosser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit]. — Ki) ln, 2001. — S. 7.

2 Ibid. — S. 17.

3 Ibid. — S. 21.

4 Ibid.-S. 38. вторая часть служит для заострения как любовной трагедии, так и мести Равика Хааке"1. Все действие романа, как замечает Шлёссер, локализовано между двумя перекликающимися между собой событиями — 20-й годовщиной перемирия 1918 года и началом Второй мировой войны.

В контексте общей эмигрантской ситуации 1933;1945 годов Э. М. Ремарка обычно не рассматривают. Так, например, в статье П. П. Сагава, посвященной жизни деятелей немецкой культуры во французской эмиграции3, выделены разделы, посвященные Лиону Фейхтвангеру, Генриху Манну, Томасу Манну и Людвигу Маркузе, но имя Ремарка там не фигурирует, несмотря на то, что он тоже является выдающимся деятелем немецкой культуры и до 1939 года часто и подолгу жил во Франции. Для иллюстрации кризиса идентичности, который переживали эмигранты и в первую очередь эмигрировавшие из Германии интеллектуалы, В. Фрювальд и В. Шидер обращаются к фигуре С. Цвейга, а Ремарк в этом контексте не упомянут (хотя о кризисном самоощущении эмигранта он писал)4. Карел тер Хаар, говоря о «литературной эмиграции», приводит такие имена, как Элизабет Августин, Вольфганг Кордан, Хайнц Вилек, Конрад Мерц3, но не упоминает Ремарка. В статье Гая Штерна «Как они приспособились и приспособились ли вообще: немецкие писатели в эмиграции в США» Ремарк тоже не фигурирует, хотя Штерн пишет как раз о живших в американской эмиграции литературных деятелях и журналистах — таких как Бертольт Брехт, Хильда Шпиль, Альфред Нойманн, Йоханнес Урцидиль, Герта.

6 7 1.

Паули, Саламон Дембитцер, Юлиус Баб. У других исследователей.

1 Ibid.-S. 40.

2 Ibid.-S. 40−41.

3 Sieh: Sagave P-P. Sanary, Hauptsladt der deutschen Literatur im Exil // M. Behmer (Hrsg.). Deutsche Publizistik im Exil 1933 bis 1945: Personen — Positioner! — PerspektivenFestschrift Fur Ursula E. Koch. — MinisterHamburg — London, 2000. — S. 58−73.

4 Friihwald W. und Schieder W. Gegenwartige Probleme der Exilforschung // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fluchtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981. — S. 21.

5 Haar C. ter. Zur Integrationsproblematik emigrierter deutscher Autoren in den Niederlanden // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fluchtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981. — S. 63.

6 Stern G. Ob und wie sie sieh anpassten: Deutsche Schriftsteller im Exilland USA // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fluchtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981. — S. 68.

7 Ibid.-S. 69. предметом исследовательского интереса становится эмигрантский опыт.

I ^.

Томаса Манна (Гельмут Коопманн)~, Макса Тау (Ганс-Иоахим Зандберг) .

Удавшаяся интеграция" (gegliickte Integration)4 А. Дёблина в американское социокультурное пространство становится объектом изучения в статье Э.

Рилея «Христианство и революция: О романном цикле Альфреда Дёблина.

Ноябрь 1918 года" «. К имени же Ремарка в связи с понятием «эмигрантской литературы» (Emigrantenliteratur, Emigrationsliteratur, Exilliteratur, exile literature) и проблемой эмигрантского мироощущения обращаться не принято. И. Шлёссер отмечает, что Ремарк не воспринимается как авторэмигрант (Exilautor)5.

С другой стороны, В. Фрювальд и Ф. Шидер, размышляя об актуальных проблемах исследования эмиграции исторической и смежными гуманитарными науками, задаются вопросом, изучались ли уже структурообразующая роль эмиграции", «литературная топология эмиграции или как минимум эмиграция как структурная предпосылка 6 литературы», и не дают на этот вопрос положительного ответа.

Таким образом, научная новизна диссертационного исследования обусловлена несколькими факторами:

1) Недостаточной изученностью поэтики эмигрантского романного цикла Э. М. Ремарка, который ранее осознавался только как тематическое, но не как художественное целое.

2) Впервые модель сюжетно-пространственного единства, предложенная в работах теоретиков, применена к анализу.

1 Ibid.-S. 71.

2 Koopmann Н. Das Phiinomen der Fremde bei Thomas Mann. Oberlegungen zu dem Satz: «Wo ich bin, ist die deutsche Kultur» // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fliichtlinge im Ausland 1933;1945. -Hamburg, 1981. — S. 103−114- Koopmann H. Des Weltbiirgers Thomas Mann doppeltes Deutschland // Deutschland nach Hitler. Zukunftsplane im Exil und aus der Besatzungszeit 1939;1949. — Opladen, 1987. — S. 13−29.

3 Sandberg H-J. Das Los der Fremde: Trauer und Zuversicht als Kategotien der Vermittlung im Werk und Wirken des Emigranten Max Tau // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fliichtlinge im Ausland 1933;1945.-Hamburg, 1981.-S. 115−121.

4 Riley A. W. Christentum und Revolution: Zu Alfred Doblins Romanzyklus «November 1918» // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fliichtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981. — S. 91.

5 SchlOsser I. Die Darstellung des Exils bei Erich Maria Remarque: [Examensarbeit], — K61n, 2001. — S. 4.

6 Friihvvald W. und Schieder W. Gegenwiirtige Probleme der Exilforschung // Leben im Exil: Probleme der Integration deutscher Fliichtlinge im Ausland 1933;1945. — Hamburg, 1981. — S. 15. конкретного литературного материала — эмигрантского цикла романов Ремарка.

Цель работы определяется нами как исследование пространства эмиграции в творчестве Э. М. Ремарка. Под этим термином понимается художественное пространство романов, выстраиваемое преимущественно из перспективы героя-эмигранта и порождающее определенные типы сюжетов и символических полей.

Такая цель обусловила постановку следующих задач диссертационного исследования:

• рассмотреть пространственные структуры, присутствующие в эмигрантских романах Ремарка, выявить в них инвариантное содержание и индивидуальные особенности;

• описать синтагматику пространственных структур — их соотнесенность друг с другом в каждом произведении;

• выявить взаимосвязь пространства и сюжета романов;

• проанализировать символический язык, которым описывается пространство эмиграции.

В соответствии с обозначенным подходом, объектом настоящего исследования является художественное пространство романов Э. М. Ремарка и формируемая в них картина мира, предметом — пространство эмиграции как фактор, «первичный» по отношению к сюжету каждого эмигрантского романа в отдельности и метасюжету всей эмигрантской пенталогии в целом.

Такой исследовательский подход — анализ литературного образа эмиграции в пространственном аспекте — обусловил научную актуальность работы. Она обусловлена, с одной стороны, интересом литературоведческой науки к изучению проблем эмиграции (Матвеева, 2008; Нива, 2007; Каспэ, 2005; Азаров, 2005; Земсков, 2004; Герра, 2004; Красавченко, 2004; Демидова, 2003; Зверев, 2003), а с другой — устойчивым литературоведческим интересом к изучению художественного пространства.

Сеннет, 2002; Арутюнова, 2000; Дмитровская, 2000). Обе эти темы разрабатываются и другими гуманитарными науками (Berghahn, 2007; Иваницкая, 2006; Moller, 2000; Kinnebrock, 2000; Stober, 2000; Behmer, 2000; Зиммель, 2002; Кларк, 2002; Шимов, 2002; Калашников, 2002; Бикбов, 2002; Зализняк, 2000; Лебедева, 2000; Рябцева, 2000; Кобозева, 2000), чьи достижения в данной области активно используются в диссертации, дополняя традиционные литературоведческие методы исследования.

Теоретико-методологическая база исследования. Вектор изучения художественного пространства эмигрантских романов Э. М. Ремарка складывается как результат синтеза структурного и мифологического подходов в литературоведении. Для описания различных типов романных пространств нами используются идеи Ю. М. Лотмапа и его опыт структурного изучения художественного пространства, предполагающий «разложение» каждого типа пространства на набор дифференциальных признаков, из которых выводится его результирующая дефиниция. Выявить ценностные ориентиры, характеризующие моделируемую в изучаемых произведениях картину мира, помогает соотнесение ее с мифологическими моделями пространства и времени. С этой целью в работе используются идеи М. М. Бахтина, В. Н. Топорова и Е. М. Мелетинского о зависимости между качественными характеристиками того или иного локуса и его местоположением (в центре, на границе, наверху, внизу). Для реконструкции взаимосвязи и взаимообусловленности пространственной и сюжетной организации произведений привлекаются труды по структурному анализу сюжета повествовательного текста (В. Я. Пропп, А. Ж. Греймас, К. Бремон, Р. Барт) и исторической поэтике (О. М. Фрейденберг, С. Н. Бройтман).

Структура работы. Диссертационное исследование включает в себя Введение, четыре главы и Заключение. Первая глава носит теоретический характер и посвящена определению категориального аппарата исследования, интегрирующего несколько различных подходов к изучению художественного пространства. Во второй главе описывается структура.

Заключение

.

Представленное диссертационное исследование являет собой анализ поэтики пяти романов Э. М. Ремарка, посвященных эмиграции: «Возлюби ближнего своего», «Триумфальная арка», «Ночь в Лиссабоне», «Тени в раю» и «Земля обетованная». В предшествующих литературоведческих работах эмиграция рассматривалась или как биографический контекст создания романов Э. М. Ремарка, или как тематический горизонт его произведений. При этом существует еще один возможный аспект изучения феномена эмиграции у Ремарка — пространственный.

Основной вектор анализа изучаемых произведений задается идеями ряда литературоведов (Н.Д. Тамарченко, Ю. М. Лотман, М.М. Бахтин) о том, что пространственная организация является определяющей по отношению к ряду других компонентов художественной реальности — в первую очередь, сюжету и образно-символическому строю. Для характеристики такой исследовательской установки нами был введен термин «пространство эмиграции», под которым понимается художественное пространство романов Ремарка, выстроенное из перспективы героя-эмигранта и определившее специфику сюжетной организации и символического наполнения произведений.

Принципы анализа пространственной организации романов излагаются в первой главе диссертационного исследования. Предлагаемый подход синтезирует несколько вариантов осмысления проблемы пространства — в философии, лингвистике текста, структурализме, мифологическом литературоведении, работах М. М. Бахтина. Описано, триединство «первичных» пространственных структур (человеческое тело, дом, город), которые имеют статус сакрального «центра мира» и в качестве такового задают пространственные координаты художественной реальности. В выводах по главе формулируются методологические установки исследования.

Художественное пространство и время литературного произведения понимаются как не тождественные реальному пространственно-временному континууму. Пространство художественного произведения — объектно-заполненное, вещное, ценностно-структурированное. Каждый тип художественного пространства обладает набором дифференциальных признаков и описывается через эти признаки, однако не исчерпывается ими. Пространство осознается как структура, наделенная конечным набором дифференциальных признаков, состоящая из соположенных и определенным образом связанных друг с другом элементов, способная выражать как собственно пространственные, так и непространственные смыслы. Пространство соотносится с мифологической моделью мира, различные пространственные структуры имеют мифологической статус хаоса или космоса. На символической основе возможно «прочтение» пространства через антропоморфный и социоморфный код. Первичным для человека пространством является человеческое тело. Как проекция тела вовне возникает дом, а через посредничество дома — город. Поэтому тело, дом и город являются базовыми типами пространств, на уподоблении им или отталкивании от них выстраиваются остальные пространственные структуры.

Структура пространства эмиграции рассматривается во второй главе диссертационного исследования. Инвариант пространственной организации эмигрантских романов Э. М. Ремарка можно представить как оппозицию центра, который представлен домом и/или городом-Домом в покинутой Германии, и различных типов пограничного пространства. При этом все эмигрантские романы имеют «центробежную» пространственную организацию, где маршрут перемещений героя и/или ценностный вектор его картины мира направлен от центра к периферии. В этих романах появляются образы «ненастоящих» домов и разрушающихся городовантропоморфной проекцией тех и других может становиться больная или бесплодная женщина. Триединство «центральных» пространственных структур деконструируется и в ценностном отношении переосмысляется, а периферийное пространство наделяется позитивными пространственными качествами и становится более адекватным герою. Сам же эмигрант — это герой принципиально не-домашний, странствующий, пограничныйидея Дома, «своего места» для него или не фигурирует в иерархии ценностей, или принципиально нереализуема. Поэтому в пространственном отношении эмигрантские романы отталкиваются от зафиксированной в культурной традиции картины мира, воспроизводят ее и в то же время кардинальным образом переставляют ценностные акценты.

Изучение пространственной организации произведений в ее взаимосвязи с сюжетной организацией выявило особый характер взаимодействия между пространством эмиграции и динамикой сюжета. Пространство у Ремарка в определенном смысле «первичнее» сюжета, именно центробежно выстроенное пространство эмиграции, «выталкивающее» эмигранта от центра к периферии, детерминирует сюжет — историю перемещений героя. Сюжетное событие в эмигрантском романе — это всегда ценностно окрашенное перемещение в пространстве, причем наиболее значимым оказывается прохождение героя через пространство символического перерождения. Оно оформляется образностью, связанной с комплексом жертвоприношения и относящейся при этом к самым разным уровням существования художественного текста.

На этом основании в работу включаются термины «катарсичный сюжет» и «некатарсичный сюжет». «Катарсис» понимается нами не как гуманизация мира произведения в целом, но как возвращение в состояние порядка частного мира одного или нескольких героев — субъектов сознания в произведении. Основанием для деления эмигрантских романов Ремарка на романы с катарсичным сюжетом и романы с некатарсичным сюжетом стало наличие или отсутствие в структуре произведения пространства с семантикой перерождения и комплекса жертвоприношения, которые являются необходимым условием компенсации преступлений и приведения мира героя в состояние порядка. Жертвоприношение, новое рождение и катарсис присутствуют в романах «Возлюби ближнего своего»,.

Триумфальная арка" и «Ночь в Лиссабоне», причем в последнем случае в роман введены некоторые элементы «некатарсичной» организации сюжета. «Американские» романы — «Тени в раю» и «Земля обетованная» -«катарсиса» лишены.

Во всех случаях сюжет оказывается «вторичным» по отношению к пространственной организации произведения: пространство «ведет» за собой сюжет. При этом в ходе исследования было обнаружено, что самые важные пространственные образы и событийные комплексы в эмигрантских романах — многоуровневые: в произведениях Ремарка широко используются ресурсы антропоморфного и социоморфного кодирования пространства эмиграции, отсылки к античному, библейскому, архаическому символическому коду, ранним произведениям самого Ремарка и иным культурным фактам (так, эмигранты символически отождествляются с мертвецами, евреями, цыганами, предметами искусства, первыми христианами в Древнем Риме, «потерянными» героями и т. д.). Позитивные и негативные метаморфозы, происходящие с пространством и человеком, многократно повторяются и «умножаются» за счет множества символических отсылок, событийных параллелей, знаковых жестов. Фрагментации и разрушению пространства соответствует фрагментация семьи, социума, человеческого тела и индивидуального психологического пространства человеческой личности (чаще всего: больная женщина — больное пространство), а обратным процессам синтеза и восстановления целостности пространства — воссоединение семьи, выздоровление, обретение гармонии и покоя. Символическим проекциям пространства эмиграции посвящена четвертая глава диссертационного исследования.

В силу всего вышесказанного мы имеем основания скорректировать принятый в немецком литературоведении термин «эмигрантская тетралогия»: на наш взгляд, правомерно говорить об «эмигрантской пенталогии» или «эмигрантском цикле» Э. М. Ремарка, куда с полным правом может быть включен и незавершенный роман «Земля обетованная».

Пять произведений, входящих в этот цикл, не только представляют собой единое тематическое целое, но и отличаются общностью пространственной организации, логики построения сюжета, имеют общий символический язык. Этим подтверждается справедливость выбора термина «пространство эмиграции»: он демонстрирует не только очевидное тематическое единство эмигрантских романов, но и единство их художественного строя. Обращение к понятию «пространство эмиграции» дает возможность, таким образом, проследить внутренние механизмы построения эмигрантской пенталогии Э. М. Ремарка как единого художественного целого. Кроме того, проведенное исследование позволяет в перспективе включить Ремарка в общий контекст немецкой эмигрантской литературы.