Ты туда, а мне куда?
Для тебя любовь — забава, Для меня любовь — беда.
В нижеприведенном отрывке из балкаро-крачаевской народной лирической песни девушка сравнивается со льдом и медом. Сравнение со льдом озера весьма богато с художественной точки зрения, на наш взгляд. Лед ассоциируется с гордостью, холодной неприступностью кавказской красавицы: по сюжету песни Айжаяк так и не покорилась юноше. Горное озеро же прозрачно, чисто, как непорочная возлюбленная. Столь прекрасные и выразительные образы могли зародиться лишь в сознании представителя Кавказа.
Нет льда холоднее, чем в озере лед.
Нет меда вкуснее, чем липовый мед.
Всех лучше из тех, кто на свете живет, По милости бога, моя Айжаяк.
В русском фольклоре, представленном народной лирической песней, также наблюдается анимистическое миросозерцание, однако образно-метафорическая система представителя русской культуры отлична от типов метафоризации, преобладающих в песне народов Кавказа. Так, девушку, как правило, в русской народной песне сравнивают с такими элементами мира природы, как цветы, деревья. Например, достаточно частотным является уподобление девушки калине, которую рвут / ломают (парень берет замуж, губит и пр.):
При долине куст калины, В речке тихая вода.
Ты скажи, скажи калина, Как попала ты сюда?
Как-то раз, ко мне весною Парень бравый прискакал Любовался долго мною, А потом с собой забрал.
Он хотел меня, калину, Посадить в своём саду…
Не довёз и в поле бросил, Думал, что я пропаду… («Калина»).
В известной русской народной песне «Ой, цветет калина» девушка сравнивается с кустом калины. Когда она молода, то калина «цветет». Строки «У ручья с калины облетает цвет, А любовь девичья не проходит нет» метафорически передает смысл того, что проходят годы, девичья молодость уходит и пр.
Ой, цветет калина в поле у ручья Парня молодого полюбила я
<�…>
Он живет не знает ничего о том Что одна дивчина думает о нем У ручья с калины облетает цвет, А любовь девичья не проходит нет («Ой, цветет калина»).
Или:
Калина красная, Калина вызрела…
Я у залеточки Характер вызнала.
Характер вызнала, Характер, ой, какой!
Я не уважила, А он пошел с другой.
Или, к примеру, сравнение с рябиной:
Что стоишь, качаясь, Тонкая рябина, Головой склоняясь До самого тына.
А через дорогу, За рекой широкой, Так же одиноко Дуб стоит высокий.
Как бы мне, рябине, К дубу перебраться.
Я б тогда не стала Гнуться и качаться.
Тонкими ветвями Я б к нему прижалась И с его листами День и ночь шепталась.
Но нельзя рябине К дубу перебраться, Знать, ей, сиротине, Век одной качаться («Что стоишь, качаясь»).
В данной песне в образах рябины и дуба метафорически выражены образы девушки и молодого человека, которым вместе быть не судьба.
Характерным для русской лирической песни является и сравнение девушки с цветами (розы, васильки, маки и т. д.):
Целовал-миловал, целовал-миловал, Говорил, что я буду его, А я верила все и как роза цвела, Потому что любила его («Виновата ли я»).
В текстах лирических песен русского и кавказских народов достаточно частотны метафорические сравнения девушки с животными. Например, очень часто мы находим сравнение девушки с птицей:
Садится Малеч — словно птица Малеч.
Когда распрямится — как львица Малеч («Малеч»).
Или:
Зачем меня ты мучаешь, Как пойманную птицу? («Ты входишь не здороваясь»).
Или:
Видел я, ты шла к реке, —
С павою была ты схожа («Шелку подобная»).
Или:
Словно утка, бедрами качая, Словно лебедь, шею выгибая, Ты идешь к прозрачным родникам… («Ты идешь к ручью»).
В фольклорных традициях русского народа девушка сравнивается с такими птицами, как пава (павлин), голубка (голубь), жар-птица и др.:
Боевого паренька встретила голубушка, Полюбила казака наша Люба-Любушка («Люба»).
Отмечаем сравнение с голубкой и в кавказских народных песнях:
Если, став голубкой белой, Улечу я навсегда, Что ты, парень, будешь делать, Что придумаешь тогда? («Что ты, парень, будешь делать?»).
Интересно отметить и то, что с птицей сравнивается походка девушек обеих национальностей:
Словно утка, бедрами качая, Словно лебедь, шею выгибая, Ты идешь к прозрачным родникам («Ты идешь к ручью»).
В русской народной песне:
«Ходит плавно — будто лебедушка» («Песня про купца Калашникова»).
Для песен кавказских народов особенно характерно сравнение девушки с другими животными. Так, для лирических песен Кавказа свойственно уподобление девушки диким кошкам (тигрица, львица, рысь и пр.):
Садится Малеч — словно птица Малеч, Когда распрямится — как львица Малеч («Малеч»).
Или:
В доме большом сидишь ты, молчишь, На мир глядишь, как тигрица.
Кликну тебя — ко мне прибежишь, И гордость твоя смирится («Кулина»).
Интересно отметить, что при помощи подобного сравнения подчеркивается гордость девушки с Кавказа.
Таким образом, в результате проведенного анализа лирических песен о любви русского и кавказского народов, наметился как ряд общих черт, так и некоторых различий в изображении облика девушки.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведенный сравнительно-сопоставительный анализ концептов, отраженных в языковом сознании русского и кавказского народов, способствует выявлению национально-культурной специфики концепта как единицы ментальности.
По А. Н. Веселовскуму, «накопление перенесений в составе параллелей зависит от 1) комплекса и характера сходных признаков, подбиравшихся к основному признаку движения, жизни; 2) от соответствия этих признаков с нашим пониманием жизни, проявляющей волю в действии; 3) от смежности с другими объектами, вызывавшими такую же игру параллелизма; 4) от ценности и жизненной полноты явления или объекта по отношению к человеку».
Таким образом, окружающая действительность (социальная, географическая, бытовая пр.) влияет на мировосприятие носителя языка и отражается в языке. Это достаточно интересно проследить на материале фольклорного творчества, в частности, народных лирических песен, в которых отражается действительность в виде образов, концептуальных носителей культуры (концептов).
Различная климатическая, социально-политическая среда способствует развитию различных культурно-ценностных элементов сознания.
Так, опираясь на анализ текстов русских и кавказских народных песен мы можем выделить базовые составляющие концептологического образа девушки. Сближающими характеристиками можно считать такие, как анимистическое мироощущение, которое проявляется в часто употребительных сравнительных конструкциях. Наиболее часто девушка сравнивается с птицей (с голубем, лебедем — в рамках русской концептосферы; с уткой, павой, лебедем — кавказской). Однако сравнения с дикими живомными (кошачьими) не прослеживаются в концептологическом образе представителя русской культуры, которые мы можем наблюдать в рамках кавказской фольклорной традиции.
Заметим, что при сравнении человека с явлением природы проявляется территориально-географический принцип. Так, кавказец, воспевая девушку, сравнивает ее с горами, беседу с ней — с шумом дождя или снегопадом в долине (ущелье).
Сближающей характерной чертой двух разнокультурных концептосфер является склонность к гиперболизации. В преувеличенно-сказочной манере раскрывается образ как русской, так и кавказской девушки. В частности, гиперболизируется ее красота.
Наиболее ярко и полно внешний облик идеальной русской девушки, на наш взгляд, отражен в небольшом отрывке, в котором приводится описание жены Калашникова, Алены Дмитревны, в поэме М. Ю. Лермонтова «Песня о купце Калашникове»
На святой Руси, нашей матушке, Не найти, не сыскать такой красавицы:
Ходит плавно — будто лебедушка;
Смотрит сладко — как голубушка;
Молвит слово — соловей поет;
Горят щеки ее румяные, Как заря на небе божием;
Косы русые, золотистые, В ленты яркие заплетенные.
По плечам бегут, извиваются, С грудью белою цалуются.
Здесь мы находим полный портрет русской красавицы: черты лица («Горят щеки ее румяные», румянец на белой коже), волосы («Косы русые, золотистые, В ленты яркие заплетенные»), взгляд («Смотрит сладко — как голубушка»), особенности телодвижения (походка, «Ходит плавно — будто лебедушка»), речевые характеристики (красота голоса, «Молвит слово — соловей поет») и пр.
В состав концепта «девушка», относящегося к кавказской культуре, отсутствует описание цвета кожи, формы лица, цвет глаз. Однако особое внимание сосредотачивается на характере взгляда (гордый, таимый).
В отличие от «золотых кос», являющихся признаком красоты русской девушки, в лирических песнях кавказского народа мы наблюдаем изображение темноволосой девушки (с черными, лоснящимися, блестящими, словно шелк, волосами) и пр.
В числе перспективных задач видится проведение детального сопоставительного изучения концептологического образа девушки на материале русских и тюркских народных песен с целью восстановления фрагмента языковой картины мира данных культурных концептосфер.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Справочная литература:
Большой толковый словарь русского языка / Под ред. С. А. Кузнецова. — Спб: Норинт, 2000. — 1536 с.
Кубрякова Е. С. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Русский язык, 1999. — 37 с.
Ожегов С.И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. — М., 2001. — 921 с.
Словарь иностранных слов / Под ред. Лехина И. В., Локшиной СМ., Петрова Ф. И., Шаумяна Л. С. — М., 1983. — 624 с.
Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. Т.
4. -М.: Русский язык, 1991. — 1499 с.
Общетеоретическая литература:
Артеменко Е. Б. Язык русского фольклора и традиционная народная культура (Опыт интерпретации) // Славянская традиционная культура и современный мир. — Вып. 5. — М.: ГРЦРФ, 2003.
Артеменко Е. Б. Синтаксический строй русской народной лирической песни в аспекте ее художественной организации / Е. Б. Артеменко. — Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1977. — 160 с.
Аскольдов С. А. Концепт и слово / Русская словесность: Антология / Под ред. В. Н. Нерознака. — M.: Academia, 1997. — 221 с.
Бабушкин А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка, их личностная и национальная специфика. — Воронеж: Гос. Университет, 1998. — 342 с.
Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / Пер. с англ. — М.: Русские словари, 1997. — 411с.
Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов — М.: Языки славянской культуры, 2001.
Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля // Веселовский А. Н. Историческая поэтика. — М.: Высшая школа, 1989. — С. 101−154.
Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической проблемы в языкознании // Филологические науки. — 2001.
Воробьев В. В. Лингвокультурология (теория и методы): Монография /В.В. Воробьев. — М.: Изд-во РУДН, 1997. — 331с.
Иванова М. А. Мир мужчины и мир женщины в русской и английской культурах: (на материале рус. и англ. пословиц и поговорок) // Россия и мир: гуманитарные проблемы. — СПб., 2004. -
Вып. 9. — С. 141−148.
Карасик В.В., Слышкин Г. Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования / Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж, 2001. — С.75−80.
Кодухов В. И. Общее языкознание. — М.: Просвещение, 1974.
Концептуализация и смысл: Сб. науч. тр. / АН СССР: -Новосибирск, 1990. — 157с.
Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Русская словесность: от теории словесности к структуре текста: антол. / Ин-т народов России [и др.]; под общ. ред.
В. П. Нерознака. — М., 1997. — С.
280−287.
Маслова В. А. Когнитивная лингвистика: Учебное пособие /В.А.Маслова. — Мн.: Тетра
Системс, 2004.
Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. — М.: Издательский центр «Академия», 2001. — 208с.
Петренко О. А. Этнический менталитет и язык фольклора. — Курск: Кур. гос. пед. ун-т, 1996. — 118 с.
Попова З.Д., Стернин, И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж: «Истоки», 2003. — 191с.
Русский фольклор в 3-х тт.: материалы и исследования. — Т. 1. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956. — 314 с.
Русский фольклор в 3-х тт.: материалы и исследования. — Т. 2. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1957. — 376 с.
Русский фольклор в 3-х тт.: материалы и исследования. — Т. 3. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958. — 447 с.
Складчикова Н. В. Перевод слов и свободных словосочетаний с метафорическим содержанием с английского языка на русский: (на материале трилогии Дж. Голсуорси The Forsyte Sage): автореф. дис. … канд. филол. наук / Н. В. Складчикова; ЛГУ им. А. А.
Жданова. — Л., 1982. — 18 с.
Степанов Ю. С, Проскурин С. Г. Константы мировой культуры. — М.: Наука, 1993.
Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Академический проект, 2001.
Стернин И. А. Методика исследования структуры концепта. //Методологические проблемы современной лингвистики. — Воронеж, 2001.
Суродина Н. Р. Лингвокультурологическое поле концепта «пустота» (на материале поэтического языка московских концептуалистов). Автореф. дис. канд. филол. наук. Волгоград, 1999.
Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация: Учебное пособие. — М.: Слово, 2000.
Фрумкина P.M. Концепт, категория, прототип. / Лингвистическая и экстралингвистическая семантика. — М., 1992.
Хроленко А. Т. Лингвокультуроведение: Пособие к спецкурсу по проблеме «Язык и культура». — Курск: изд-во ГУИПП «Курск», 2000. — 167 с.
Шмелев А. Д. Могут ли слова языка быть ключом к пониманию культуры / Вступит. статья кн. А. Вежбицкой «Понимание культур через посредство ключевых слов». — М., 2001. — С.7−11.
Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка). — М.: Наука, 1973.
Материалы сайта
http://sksongs.ru/balkaro-karachaevskie_ pesni_lubvi16.php.
Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка. // Русская словесность. — М., 1997. — С. 280−287.
Воркачев С. Г. Лингвокултурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической проблемы в языкознании. // Филологические науки. — 2001. — С. 47−58.
Суродина Н. Р. Лингвокультурологическое поле концепта «пустота» (на материале поэтического языка московских концептуалистов). Автореф. дис. канд. филол. наук. Волгоград, 1999. — С. 83.
Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. — М.: Издат. центр «Академия», 2001. — С. 162.
Суродина Н. Р. Лингвокультурологическое поле концепта «пустота» (на материале поэтического языка московских концептуалистов). Автореф. дис. канд. филол. наук. Волгоград, 1999. — С. 90.
Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. Пер.
с англ. / А. Вежбицкая. — М.: Русские словари, 1997. — С. 378.
Аскольдов С. А. Концепт и слово / Русская словесность: Антология / Под ред. В. Н. Нерознака. — M.:Academia, 1997. — С. 267−279.
Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка. // Русская словесность.
М., 1997. — С. 140.
Кубрякова Е. С. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Русский язык, 1999. — С. 37−38.
Кубрякова Е. С. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Русский язык, 1999. — С. 102.
Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Академический проект, 2001. — С. 134.
Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Академический проект, 2001. — С. 135.
Концептуализация и смысл: Сб. науч. тр. / АН СССР: -Новосибирск, 1990. — С. 57.
Хроленко А. Т. Лингвокультуроведение: Пособие к спецкурсу по проблеме «Язык и культура». — Курск: изд-во ГУИПП «Курск», 2000. — С. 67.
Попова З.Д., Стернин, И. А. Очерки по когнитивной лингвистике. — Воронеж: «Истоки», 2003. — С. 91, 101.
Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание.
Пер. с англ. / А. Вежбицкая.
— М.: Русские словари, 1997. — С. 152.
Маслова В. А. Лингвокультурология: Учеб. пособие. -М.: Издат. центр «Академия», 2001. — С. 147.
Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация: Учебное пособие. — М.: Слово, 2000. — С.
150.
Артеменко Е. Б. Язык русского фольклора и традиционная народная культура // Славянская традиционная культура и современный мир. — Вып. 5. — М.: ГРЦРФ, 2003. -С. 11.
Кодухов В. И. Общее языкознание. — М.: Высшая школа, 1974. — С.
28.
Петренко О. А. Этнический менталитет и язык фольклора. — Курск: Кур. гос. пед. ун-т. — Курск, 1996. — С. 15.
Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля // Веселовский А. Н. Историческая поэтика. — М.: Высшая школа, 1989. — С. 101.
Веселовский А. Н. Психологический параллелизм и его формы в отражениях поэтического стиля // Веселовский А. Н. Историческая поэтика. — М.: Высшая школа, 1989. — С. 101.
