Регулирование оборота валютных ценностей

Актуальность темы

исследования. В течение многих десятилетий в России фактически отсутствовал легальный оборот валютных ценностей, что было следствием провозглашенных после прихода большевиков к власти валютной монополии и тесно связанной с ней монополии на внешнюю торговлю. Нужно отметить, что хотя эти сферы деятельности государства и были тесно взаимосвязаны, но вместе с тем являлись совершенно разными правовыми институтами. В связи с этим А. Б. Альтшулер отмечал, что «в законодательных и других нормативных актах, относящихся как к валютной монополии, так и к монополии внешней торговли не имеется каких-либо указаний (прямых или косвенных), которые могли бы дать основание рассматривать валютную монополию как часть монополии внешней торговли» и «ни один из этих актов не ограничивает сферу монополизированных государством валютных операций каким-либо определенным видом экономических или других отношений, в том числе кругом валютных операций, совершаемых лишь в связи с внешней торговлей"1. Суть валютной монополии, вкратце, сводилась к тому, что право собственности на валютные ценности и право на совершение операций с ними принадлежали исключительно социалистическому государству.

Общее правило в отношении нахождения валютных ценностей в гражданском обороте регулировалось ст. 137 ГК РСФСР 1964 г., которая устанавливала законную презумпцию запрещения их нахождения в обороте, поскольку не было прямого изъятия, установленного законодательством Союза ССР. Таким образом, в период абсолютной государственной валютной монополии, по словам И. В. Зенкина и М.Н.

Г^Б. Альтшулер. Государственная валютная монополия. Материалы секции права ТПП. М&bdquo- 1975, С. 3−7.

Спириной, речь шла не о государственном регулировании, а о государственном «администрировании» валютных операций'.

Отсутствие правового регулирования оборота валютных ценностей привело к тому, что немногочисленные работы советских ученых-юристов в области валютных отношений посвящались, в основном, международно-правовым аспектам валютных отношений и исследованию валютного законодательства капиталистических стран. Одним из самых известных авторов, проводившим исследования по названным проблемам, является А. Б. Альтшулер. Среди его работ следует отметить в первую очередь книги «Международное валютное право» (1984), «Сотрудничество социалистических государств: расчеты, кредиты, право» (1973 г) и «Восток-запад: валютно-кредитные отношения (Организационно-правовой механизм)» (1979). Вопросы международных валютных отношений также были рассмотрены и в работе Е. А. Васильева «Валютно-финансовый кризис и международное право» (1982). Среди источников специально посвященных исследованию валютного законодательства иностранных государств следует выделить: работу И. Д. Радушинского «Валютное законодательство капиталистических государств" — учебное пособие В. И. Лисовского «Международное торговое и финансовое право» (1974), одна из глав которой специально посвящена валютному законодательству иностранных государств. Особое место в рассматриваемом вопросе занимает работа JI.A. Лунца «Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран» (1948 г.), ставшая, по общему признанию, классикой российской цивилистики.

1 И. В. Зенкин, М. Н. Спирина. Валютный контроль в Российской Федерации: Нормативные документы. Комментарии. Практика применения. — М., 1997. С. 3.

Революционным актом, положившим начало либерализации валютных операций в период становления рыночных отношений, является Указ Президента РФ от 15.11.91. «О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории РСФСР» № 213который дал всем предприятиям, независимо от организационно-правовых форм и форм собственности, право выхода на международный рынок товаров, работ и услуг, право открытия в уполномоченных банках счетов в иностранной валюте и, самое главное, право свободного распоряжения, находящимися на счетах граждан и юридических лиц, иностранными валютами.

В Гражданском кодексе России 1994;1995 гг. законодатель провозгласил защиту права собственности на валютные ценности на общих основаниях и отказался от презумпции запрещения расчетов и сделок с валютными ценностями, установив, что такие сделки (валютные сделки) осуществляются в порядке и на условиях, установленных нормами специального валютного законодательства. Таким образом, ГК РФ, как справедливо замечает A. J1. Маковский, «допустил использование валюты в нашем внутреннем обороте, и, соответственно, и для л внутреннего оборота правомерно выражение «сумма обязательства в валюте» .

Очередным революционным актом стал Указ Президента РФ от 16 мая 1996 года «О мерах по обеспечению перехода к конвертируемости рубля» № 721, одобривший предложения Правительства и ЦБ РФ о необходимости принятии Российской Федерацией обязательств, налагаемых на страны-члены Международного валютного фонда статьей VIII Устава МВФ в области режима «Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР», 21.11.91, N 47, ст. 1612.

2 А. Д. Маковский. Общие правила об обязательствах в гражданском кодексе. «Вестник ВАС РФ» N°. 9,1995 г. С. 97.

3 «Собрание законодательства РФ», 20.05.96, N 21, ст. 2465. конвертируемости национальной валюты по международным текущим сделкам.

В этих условиях и начало происходить становление кардинально новой системы законодательства, регулирующего отношения в валютно-финансовой сфере. Проблемы, которые возникают в процессе развития новой системы валютного регулирования, обусловлены рядом причин. Среди них следует назвать противоречивый процесс экономических преобразований в стране, ведомственную неразбериху, отсылочный характер большинства статей и неопределенность некоторых норм Закона РФ от 9 октября 1992 года «О валютном регулировании и валютном контроле» 1 (в ред. ФЗ РФ от 29 декабря 1998 года № 192-ФЗ, ФЗ РФ от 05.07.1999 года № 128-ФЗ) (далее — Закон о валютном регулировании и контроле) и, как следствие этого — множественность и противоречивость существующей подзаконной базы, неимение обоснованной государственной концепции развития системы валютного контроля и валютного регулирования и ее правового обеспечения, а также практического опыта построения такой системы в условиях рыночной экономики переходного периода.

История современного валютного законодательства России наглядным образом демонстрирует, как те или иные факторы субъективного характера могут влиять на содержание и характер нормативного регулирования в той или иной области гражданского оборота. С 1992 и до осени 1998 года происходила поэтапная либерализация действующего валютного законодательства, а уже к началу 1998 года в России установился, пожалуй, один из самых либеральных валютных режимов для стран с так называемой «переходной экономикой». В подтверждение вышесказанного достаточно привести лишь один факт: в названный период не существовало никаких нормативных ограничений, связанных с покупкой и вывозом.

Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР", 12.11.92, N 45, ст. 2542. наличной иностранной валюты из России физическими лицами (как резидентами, так и нерезидентами), в то время как даже в некоторых странах с «устоявшейся» экономикой существуют ограничения на вывоз наличной иностранной валюты. Однако разразившийся финансово-экономический кризис в августе 1998 года послужил причиной резкого ужесточения режима валютного регулирования и валютного контроля, введения новых валютных ограничений (были введены ограничения на вывоз наличной иностранной валюты, авансовые платежи резидентов по импортным контрактам, изменен порядок обязательной продажи экспортной валютной выручки: если ранее выручку можно было продавать как на межбанковских валютных биржах (МВБ), так и на межбанковском рынке, то теперь исключительно на МВБ и т. д.). Иными словами факторы субъективного характера стали причиной делиберализации регулирования валютных операций.

Несмотря на то, что процесс становления нового валютного законодательства происходит довольно болезненно и противоречиво, на сегодняшний день уже можно говорить о том, что сформировалась новая отрасль российского законодательства, со своими особыми, характерными понятиями, признаками, категориями, способами и приемами регулирования (валютные операции, валютные ценности, категория резидентства, органы и агенты валютного контроля и т. д.). Более того, валютное законодательство сразу стало предметом особого внимания юристов. Среди современных работ, посвященных валютному законодательству, можно выделить практическое пособие в вопросах и ответах И. О. Хлестовой «Валютные операции и российское законодательство «(1997), статью того же автора «О текущих валютных операциях» («Юридический мир», 1998, март, № 3), статьи Т. Артамоновой «Валютное регулирование в России» («Закон», 1994, № 8), Л. Соловьевой «Споры о валютных сделках в арбитражном суде» («Бизнес-адвокат», № 10, 1998), Н.

Ерпылевой «Правовые аспекты механизма валютного регулирования в Российской Федерации» («Хозяйство и право», № № 1, 2, 1999), Р. Н. Любимовой «О некоторых вопросах судебной практики по применению законодательства о валютном регулировании и валютном контроле» («Вестник ВАС РФ», № 6, 1998, №№ 4, 7, 1999), Б. Дорофеева «Сделки с иностранной валютой» («Хозяйство и право», № 10, 1999), Н. Ю. Рассказовой «Вексель, номинированный в иностранной валюте, как объект гражданских прав» («Юридический мир», № 1, 2000) и др.

Следует подчеркнуть, что хотя и ряд вопросов нашли свое освещение в названных работах, но по ним отсутствует единство мнений, что в свою очередь порождает многочисленные споры и противоречивую судебную практику. Кроме того, в большинстве названных работ отсутствует научный подход к актуальным вопросам регулирования оборота валютных ценностей.

Заслуживает должного внимания учебное пособие «Валютный рынок и валютное регулирование» (1996), подготовленное группой авторов-экономистов, под редакцией И. Н. Платоновой, в котором, кроме экономических аспектов, также рассматривается современное валютное законодательство России и развитых капиталистических стран.

Вопросы правового регулирования валютного контроля пользуются особым вниманием представителей школы финансового и административного права. В этой связи достойна внимания работа А. Н. Козырина «Валютный контроль внешнеторговой деятельности: Юридический справочник» (1998). Практически во всех современных учебниках по финансовому праву есть главы, посвященные вопросам валютного регулирования и валютного контроля (например, учебники под редакцией Н. И. Химичевой (1997), Е. Ю. Грачевой и Э. Д. Соколовой (1997) и др.).

По специальности «финансовое право» в последние годы также защищен ряд кандидатских диссертаций.

Однако в названных работах рассматриваются лишь административно-правовые и финансово-правовые аспекты валютных отношений (исследуются содержание и формы валютного контроля, взаимоотношения органов и агентов валютного контроля, порядок лицензирования валютных операций и т. д.).

В комментариях к статьям 140, 141, 317, 454 (п. 2), 807 (п. 2) ГК РФ, регулирующих оборот валютных ценностей, цивилисты, как правило, ограничиваются констатацией факта отсылки к специальному законодательству, без попыток системного анализа возникающих при обороте валютных ценностей отношений. Пожалуй, единственным исключением является работа И. П. Серебрякова «Правовое регулирование оборота драгоценных металлов» в книге «Актуальные проблемы гражданского права» (под редакцией М. И Брагинского, 1998), в которой комплексно исследуются вопросы регулирования оборота одного из видов валютных ценностейдрагоценных металлов. Что касается вышеназванных работ советского периода представителей цивилистической науки (J1.A. Лунца, Е.А. Васильева) то они, как говорилось, во-первых, написаны относительно давно, а, во-вторых, посвящены исследованию валютного законодательства иностранных государств, которое впрочем, за последние десятилетия также кардинально изменилось.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в настоящее время не имеется теоретического обобщения вопросов, связанных с оборотом валютных ценностей, и их комплексного исследования на базе нового законодательства.

Более того, учитывая, что оборот валютных ценностей в России регулируется нормами различных отраслей права, только комплексный подход может способствовать раскрытию сути рассматриваемых отношений. Именно поэтому в диссертации оборот валютных ценностей исследуется через призму не только гражданско-правовых, но и финансово-правовых (административно-правовых) норм, а в некоторых случаях — и норм международного публичного и частного права. Принимая во внимание, что предметом исследования во многом является комплексная отрасль законодательства, расположенная на стыке ведущих отраслей права (гражданского и финансового (административного), было бы нелогично рассматривать только гражданско-правовую сторону оборота валютных ценностей, ибо такой подход не мог бы решить все поставленные вопросы, а также раскрыть существо и содержание общественных отношений, возникающих при обороте валютных ценностей и их правового регулирования.

Цель и задачи исследования

Целью предпринимаемого исследования является глубокое и всестороннее изучение недостаточно разработанных либо вовсе неразработанных актуальных в теоретическом и практическом отношениях вопросов, связанных с оборотом валютных ценностей. Цель исследования также заключается в том, чтобы на основе научного анализа действующего гражданского, финансового (административного) и иных отраслей законодательства и обобщения судебной практики осуществить комплексное исследование общественных отношений, возникающих в связи с оборотом валютных ценностей.

В соответствии с вышеуказанной целью следует решить следующие конкретные задачи:

— установить и рассмотреть отраслевой характер норм, регулирующих отношения, возникающие при обороте валютных ценностей;

— изучить валютное законодательство как комплексную отрасль российского законодательства и определить его место в системе российского законодательства;

— исследовать соотношение норм различных отраслей права (в первую очередь, гражданского и финансового (административного), регулирующих оборот валютных ценностей и специальных норм валютного законодательства, а также выявить противоречия, возникающие при практическом применении названных норм;

— выявить особенности совершения гражданско-правовых сделок, в которых валютные ценности являются предметом сделки или средством расчетов;

— рассмотреть и выявить юридическую сущность специальных понятий и категорий валютного законодательства;

— провести сравнительно-правовой анализ перечня текущих валютных операций по статье 1 Закона о валютном регулировании и контроле и перечня платежей по международным текущим сделкам по статье XXX Устава МВФ;

— выявить проблемы, которые могут возникнуть при признании российскими судами экстерриториального действия норм валютного законодательства иностранных государств на основании раздела 2 (Ь) статьи VIII Устава МВФ и рассмотреть возможные пути их устранения;

— исследовать основания и порядок признания валютных сделок недействительными;

— определить характер и природу наступающих последствий по недействительным валютным сделкам;

— наметить перспективы законодательного совершенствования регулирования оборота валютных ценностей.

Предмет исследования. Предметом исследования являются нормы гражданского, финансового (административного) и специального валютного законодательства. В работе также анализируется судебно-арбитражная практика, сложившаяся при рассмотрении дел, связанных с оборотом валютных ценностей.

Методологическая, теоретическая и эмпирическая основа диссертационного исследования. Базисной методологической основой настоящего диссертационного сочинения явилась общенаучная теория о системном подходе к исследуемым явлениям.

Общетеоретической основой исследования являются труды ведущих ученых-юристов: Н. Г. Александрова, С. С. Алексеева, А. П. Алехина, М. И. Брагинского, М. М. Богуславского, С. Н. Братуся, О. С. Иоффе, О. А. Красавчикова, О. Э. Лейста, Л. А. Лунца, А. Л. Маковского, А. В. Мицкевича, Е. А. Павлодского, О. Н. Садикова, И. С. Самощенко, Е. А. Суханова, P.O. Халфиной, А. Ф. Шебанова и др.

В диссертации с учетом норм современного валютного законодательства России анализируются и развиваются положения, исследованные в работах А. Б. Альтшулера, Дж. Голда, Е. А. Васильева, В. И. Лисовского, Л. А. Лунца, А. Нуссбаума, К. Шмитггоффа, В. Эбке.

В работе также использованы системно-правовой, сравнительно-правовой, логический и исторический методы научного исследования.

Эмпирической основой исследования послужила практика обращения валютных ценностей в России 90-х годов, судебная практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов, практическая деятельность самого автора.

Научная новизна диссертационного исследования. Положения, выносимые на защиту. Настоящая работа является первым в отечественной юридической литературе комплексным теоретическим исследованием вопросов, связанных с оборотом валютных ценностей на базе современного законодательства России. Впервые в современной литературе проведен комплексный анализ норм различной отраслевой принадлежности, регулирующих оборот валютных ценностей. Проведенное исследование позволило сформулировать следующие основные положения и выводы, выносимые на защиту:

1. Оборот валютных ценностей в России регулируется нормами различных отраслей права, в связи с чем валютное законодательство является комплексной отраслью российского законодательства, которому присущ как гражданско-правовой метод регулирования, так и метод властного подчинения одной стороны другой. Наличие валютной ценности в гражданском или финансовом (административном) правоотношениях не требует оформления специальной отрасли права, но нуждается в особой регламентации в рамках существующей отрасли права, регулируя такие отношения не по общим правилам, а с учетом специфики, вызванной их осложнением валютной ценностью.

Вышесказанное отнюдь не означает, что все нормы валютного законодательства «растворяются» в основных отраслях права, ибо реально существует и группа норм, названная С. С Алексеевым «нерастворимым остатком», которая не помещается в основные отрасли права и «объективируется в правовой системе в нормативных обобщениях, выраженных в общих положениях, принципах, некоторых специфических приемах регулирования».

Алексеев. Структура советского права. М.: Юридическая литература. 1975. С. 185.

2. Российский законодатель в ГК РФ отказался от запрета на оборот валютных ценностей и провозгласил защиту права собственности на валютные ценности на общих основаниях (статья 141). В то же время валютные ценности отнесены к категории ограниченно оборотоспособных объектов гражданских прав. Суть ограничения оборотоспособности заключается в том, что валютные ценности являются объектами гражданских прав и с ними возможно совершать гражданско-правовые сделки, но такие сделки должны совершаться с учетом ограничений, установленных специальными нормами валютного законодательства. Таким образом, реализация гражданско-правовых отношений в сфере оборота валютных ценностей происходит под прямым воздействием валютных ограничений, которые хотя и имеют публично-правовую природу, но в то же время не лишены гражданско-правовых основ, так как неразрывно связаны с гражданским оборотом (со сделками и расчетами).

3. Валютное законодательство подразделяет все валютные операции на текущие валютные операции и валютные операции, связанные с движением капитала. Необходимость такого деления вызвана тем, что текущие валютные операции осуществляются резидентами без каких-либо ограничений, а операции, связанные с движением капитала осуществляются в особом порядке, устанавливаемом Банком России (как правило, разрешительный порядок).

Перечень текущих валютных операций по Закону о валютном регулировании и контроле является закрытым, в то время как перечень валютных операций, связанных с движением капитала является открытым, т. е. любая валютная операция, не попадающая под определение одного из четырех видов текущих операций, перечисленных в п. 9 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле, является валютной операцией, связанной с движением капитала и может совершаться исключительно в порядке, установленном Банком России.

Принимая во внимания вышесказанное, следует сделать вывод, что в валютном законодательстве РФ применяется не общедозволительный тип правового регулирования, основанный на принципе «дозволено все, что не запрещено законом», а разрешительный тип правового регулирования, в основе которого лежит общий запрет и который строится по принципу «запрещено все, кроме того, что прямо разрешено законом». Таким образом, отсутствие прямого запрета на совершение той или иной валютной операции не может служить основанием для ее совершения.

Вместе с тем, нельзя не отметить, что разрешительный тип правового регулирования не согласуется с принципами рыночной экономики, так как его наличие затрудняет и вносит путаницу в регулирование оборота валютных ценностей, а нередко и является причиной ведомственного и чиновничьего произвола. Поэтому представляется необходимым внести изменения в Закон о валютном регулировании и контроле в части установления закрытого перечня валютных операций, связанных с движением капитала, который автоматически сузил бы перечень операций, осуществляемых в порядке, устанавливаемом Банком России и установил пределы, в которых регулирование валютных операций осуществляется на подзаконном уровне. При этом следует исходить из принципа: субъект, совершающий действие (заключение сделки или производство операций) изначально должен быть четко убежденным в правомерности (или наоборот) собственного поведения.

4. Одной из главных категорий валютного законодательства является категория резидентна, определяющая статус лица в валютных отношениях и подчиняющая его особому порядку правового регулирования. Основным признаком резидентства физических лиц в валютном законодательстве является признак «постоянного местожительства». Исходя из этого корни «валютного резидентства» следует искать в международном частном праве, где «постоянное местожительство» традиционно является основным признаком домицилия физических лиц. Признак «постоянного местожительства» не имеет ничего общего с временным фактором, являющимся основным признаком категории резидентства граждан в налоговом законодательстве. Признак «постоянного местожительства» и временной фактор две взаимоисключающие категории, так как постоянное местожительство можно получить либо по рождению, либо по выбору, осмысленному намерению лица проживать в той или иной стране постоянно и предпринявшему для получения такого статуса ряд активных действий, в частности, подача в консульские учреждения или органы внутренних дел заявление с просьбой о выдаче разрешения и вида на жительство. Временной же фактор наступает сам по себе. Таким образом, «постоянное местожительство» не связанно с какими-либо временными критериями. Поэтому представляется закономерным, что признаки категории резидентства физических лиц в валютном законодательстве РФ тождественны признакам домицилия граждан в МЧП.

5. Одним из видов текущих валютных операций согласно п. 9 «б» статьи 1 Закона о валютном регулировании и контроле является «получение и предоставление финансовых кредитов на срок не более 180 дней». Принимая во внимание, что ГК РФ не известен такой вид обязательства как договор «финансового кредита» в части наименования и содержания тех или иных видов гражданских обязательств Закон о валютном регулировании и контроле должен быть приведен в соответствие с ГК РФ.

Учитывая, что на момент введения в действие (октябрь 1992) Закона о валютном регулировании и контроле гражданское законодательство России не разграничивало такие виды обязательств как договор займа и кредитный договор, и, более того, термины «кредит» и «заем» использовались в качестве синонимов, следует заменить используемый в Законе о валютном регулировании и контроле термин «финансовый кредит» на термины «кредит и заем». Представляется, что только такая замена может сохранить первоначальный смысл рассматриваемой нормы, не ограничивая при этом права участников валютных операций.

6. С учетом выявленных противоречий, содержащихся в редакциях отдельных норм Закона о валютном регулировании и контроле и норм Федерального закона РФ от 29 октября 1998 года «О лизинге"1 следует в перечень текущих валютных операций включить следующие операции, осуществляемые по договору лизинга:

— осуществление расчетов в иностранной валюте на территории России (в валюте расчетов по договору купли-продажи или в валюте привлеченных денежных средств) между лизингополучателем-резидентом и лизингодателями (резидентами или нерезидентами);

— получение лизингодателямирезидентами от нерезидентов кредитов и займов в иностранной валюте в целях приобретения предмета лизинга, на срок, не превышающий срока действия договора лизинга, в том числе и в случаях когда срок кредита превышает 180 дней;

— выплата лизинговыми компаниями-резидентами процентов за пользование рассрочкой платежа, предоставленной продавцом (поставщиком) предмета лизинга, независимо от срока фактического получения предмета лизинга;

1 «Собрание законодательства РФ», 2.11.98. № 44, ст. 5394.

— ввоз на территорию России и вывоз с территории России предмета лизинга на срок более 90 дней для его целевого использования и оплата полной суммы договора лизинга за период, превышающий 90 дней;

— предоставление лизингодателем отсрочки лизинговых платежей лизингополучателю на срок, не превышающий шесть месяцев, с момента фактического ввода предмета лизинга в эксплуатацию.

Для устранения отмеченных коллизий в будущем, в Закон о валютном регулировании и контроле следует включить норму, устанавливающую, что нормы валютного законодательства, содержащиеся в иных законах, должны соответствовать нормам Закона о валютном регулировании и контроле. Иными словами в Законе о валютном регулировании и контроле детально должны быть регламентированы все вопросы, связанные с оборотом валютных ценностей. Следует заметить, что ныне действующая редакция Закона о валютном регулировании и контроле не может в полной мере обеспечить надлежащее решение этой задачи, имея в виду и наличие такого фактора, как неоправданно высокое содержание в нем норм сугубо бланкетного характера.

7. Российская Федерация приняла на себя обязательство по ст. VIII, разд. 2 (Ь) Устава МВФ, согласно которому «валютные контракты, затрагивающие валюту любого из государств-членов и нарушающие правила совершения валютных операций этого государствачлена (валютные ограничения), сохраняемые или введенные согласно настоящему Соглашению, не имеют исковой силы (shall be unenforceable) на территории ни одного государства-члена».

При реализации положений этой статьи следует учитывать, что в данном случае речь не идет о недействительных сделках, так как: во-первых, в англосаксонской правовой системе значение «unenforceable contract» и «void contract» недействительный договор) не тождественныво-вторых, в ст. VIII, разд. 2 (Ь) Устава МВФ говорится о признании контракта «unenforceable» на территории одного государства-члена МВФ, если положения этого контракта нарушают правила совершения валютных операций, другого государства-члена МВФ, т. е. в подобных случаях российские суды должны признавать контракт «unenforceable», если его положения нарушают, например, правила совершения валютных операций (валютные ограничения) Украины, которые сохранены или введены в соответствие с Уставом МВФ. Если же нарушено российское валютное законодательство, то такая сделка, естественно, будет квалифицирована российским судом как недействительная и ничтожная в соответствие со ст.ст. 168, 169 ГК РФ. Представляются неверными также утверждения на предмет схожести «unenforceable contract» с так называемыми рисковыми сделками, в частности, со сделками из пари (ст. 1062 ГК РФ), которые хотя и не являются недействительными, но не подлежат, за некоторыми исключениями, судебной защите, ибо если правовая природа нормы ст. 1062 ГК РФ не вызывает сомнений (норма материального права), то однозначное определение правовой природы нормы ст. VIII, разд. 2 (Ь) Устава МВФ представляется сложным.

Принимая во внимание, что такая конструкция является необычной для российского правовой системы (впрочем, как и иных стран континентальной системы права) предлагается принять во внимание практику немецких судов1 и рассматривать правовые последствия статьи VIII, разд. 2 (Ь) Устава МВФ исключительно для решения дела по существу, без попыток выяснения правовой.

1 См., подробнее: Эбке В. Международное валютное право. Пер. с нем. — М.: Международные отношения, 1997, С. 183−214. природы (материальная или процессуальная) данной нормы, учитывая, что в данном случае имеет место несовпадение институтов и принципов различных систем права.

8. Предлагается внести дополнения в п. 4 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле под углом расширения перечня валютных ценностей уникальными янтарными образованиями и ценными бумагами, номинированными в массе драгоценных металлов (простые и двойные складские свидетельства).

В пункте 4 «в» ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле дается перечень валютных ценностей — природных драгоценных камней (алмазы, рубины, сапфиры, александриты, а также жемчуг в сыром и обработанном виде). В статье I Федерального закона РФ от 26.03.98 «О драгоценных металлах и драгоценных камнях"1 (далее — Закон о драгоценных металлах и камнях) установлено, что к драгоценным камням приравниваются также уникальные янтарные образования. Таким образом, представляется бесспорным, что и уникальные янтарные образования являются валютной ценностью, и оборот таких камней также попадает под действие специальных норм валютного законодательства.

Наконец, принимая во внимание, что к числу валютных ценностей отнесены драгоценные металлы, будет логичным признавать валютными ценностями и простые и двойные складские свидетельства, номинированные в массе драгоценных металлов, держатели которых могут получить те же валютные ценностидрагоценные металлы, находящиеся на хранении у третьих лиц.

Практическая значимость. Результаты настоящего диссертационного исследования могут быть использованы в научно-исследовательской деятельности,.

1 -Собрание законодательства РФ", 30.03.98, N 13, ст. 1463. преподавании специального курса «Валютное законодательство» для студентов юридических и экономических (финансовых) специальностей в ВУЗах, проведении семинаров для работников органов и агентов валютного контроля и участников валютных операций, в правоприменительной практике для разрешения споров по валютным сделкам, в том числе между властными субъектами (органами валютного контроля) и участниками валютных операций, в правотворческой деятельности по совершенствованию действующего законодательства.

Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ и обсуждена на заседании отдела гражданского законодательства названного института.

Материалы, содержащиеся в настоящем диссертационном исследовании, были использованы автором для чтения лекций в рамках спецкурса «Валютное право России» для студентов 4−5-х курсов факультета международных экономических отношений и международно-правового факультета МГИМО (У) МИД РФ.

Основные положения и выводы по данному исследованию отражены в опубликованных автором научных статьях.

Структура диссертации. Структура и содержание работы обусловлены целями настоящего диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, и заключения. Исследование оснащено библиографией, включая законодательные источники.

Заключение

.

Завершая исследование вопросов регулирования оборота валютных ценностей в России необходимо отметить, что основными причинами сохранения в России валютных ограничений являются вывоз российского капитала за границу и легализация доходов, добытых преступным путем. На наш взгляд сохранение старых и введение новых валютных ограничений не решит указанные проблемы, а лишь затруднит внешнеэкономическую деятельность российских предприятий, еще более затянет полноценную интеграцию Российской Федерации в международное экономическое и финансовое пространство. В связи с этим требуется принять ряд мер, направленных на постепенную отмену валютных ограничений при сохранении, а в некоторых случаях и ужесточении мер валютного контроля. На наш взгляд именно в таком направлении должно развиваться законодательство, регулирующее оборот валютных ценностей.

Государство, провозгласившее защиту права частной собственности, приверженность принципам рыночной экономики должно, с одной стороны, отказаться от принципа «держать и не пущать», выражавшуюся в советскую эпоху в государственной валютной монополии, а затем в многочисленных валютных ограничениях и, с другой стороны, сделать государственный контроль за валютными операциями более эффективным. Иными словами либерализация валютных операций может, а в нынешних условиях и должна сопровождаться ужесточением мер валютного контроля для и сохранения финансовой стабильности и обеспечения экономической безопасности страны.

Приведем краткое описание тех мер, которые на взгляд автора должны быть реализованы для защиты внутреннего валютного рынка России, ограничения вывоза капитала за границу, поддержания стабильного курса рубля и предотвращения отмывания доходов, добытых преступным путем через российские предприятия и банки.

Во-первых, необходимо распространить нынешнюю систему валютного контроля, которая действует в отношении экспорта и импорта товаров, на неторговые операции, а также на импорт и экспорт услуг и работ. Целесообразность введения таких мер подтверждается тем фактом, что после введения таможенно-банковской системы валютного контроля за экспортно-импортными товарными операциями резидентов, резко сократился объем не поступающей валютной выручки по экспортным операциям (оплата по факту) и объем не поступающих товаров по импортным сделкам (авансовый платеж).

Во-вторых, представляется целесообразным передать основные функции органа валютного контроля от Банка России Федеральной службе по валютному и экспортному контролю. Прошедшие годы наглядно показали, что «многофункциональность» ЦБ РФ не идет на пользу этому ведомству, которое явно не справляется со всеми своими многочисленными полномочиями.

Уже сейчас в развитии системы валютного контроля наблюдается тенденция его сближения с правоохранительной системой. Сближение этих двух систем объясняется необходимостью борьбы с легализацией преступных доходов. Ведь не для кого ни секрет, что за последние годы Россия стала одним из крупнейших мировых центров по отмыванию «грязных денег». И в этой связи скорейшее принятие закона «Об ответственности за легализацию преступных доходов» и присоединение Российской Федерации к Страсбургской Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 года является остро необходимым.

В законе «Об ответственности за легализацию преступных доходов» целесообразно дать легальное определение понятия «сомнительная операция (сделка)», сведения о которой должны предоставляться кредитными организациями налоговым органам. Роль банка должна ограничиваться максимум предоставлением сведений, но не контролем за операциями своих клиентов. В России и так достаточно контролирующих органов, и не правильно возлагать их функции еще и на коммерческие организации. Признаки сомнительной операции могут быть следующие:

— совершение физическим лицом в течение 7 дней операций по счету в сумме, превышающем эквивалент 10 ООО долларов США, в том числе в рубляхсовершение резидентом платежей в пользу юридических лиц, зарегистрированных в оффшорных зонах;

— совершение авансового платежа в пользу нерезидента, превышающего 50% от цены импортируемого товара (услуги, работы, результата интеллектуальной деятельности) либо превышающий сумму, эквивалентную 100 тысячам долларов США;

— совершение платежа в иностранной валюте в пользу нерезидента по договору возмездного оказания услуг в сумме, превышающем 100 000 долларов США;

— совершение валютной операции резидентом — юридическим лицом, период деятельности которого с момента его государственной регистрации не превышает 3 месяцев и т. д.

Кардинальным изменениям, на наш взгляд, должны быть подвергнуты меры ответственности за нарушение валютного законодательства, которые в настоящее время с одной стороны является малоэффективным, а с другой стороны, не учитывает тяжесть валютных правонарушений и их последствия, как для государства, так и для лиц их совершивших. Говоря о неэффективности мер ответственности за нарушение валютного законодательства можно привести следующий пример. Открытие резидентами счета в иностранном банке без разрешения ЦБ РФ является валютным правонарушением. В то же время за это правонарушение действующее законодательство не предусматривает никаких санкций. Возникает вопрос, а о каком правонарушении может идти речь, если ее совершение не влечет никакого государственного принуждения, связанного с определенными лишениями для субъекта. В то же время, совершение, например, капитальной операции может повлечь за собой взыскание в доход государства всего полученного по такой операции. При этом не имеет никакого значения, что стало результатом такой операции: вывоз капитала из России или, наоборот, поступление иностранной валюты в Россию, на счет резидента. На наш взгляд, при применении санкций за валютные правонарушения должна учитываться тяжесть, совершенного правонарушения и санкции должны быть дифференцированы, в зависимости от степени тяжести отрицательных последствий, которые наступили или могли бы наступить для государства и общества.

В заключении хочется отметить, что даже самые жесткие меры валютного контроля и самые суровые юридические санкции не смогут полностью остановить вывоз капитала из России пока в стране не наступит экономическая и политическая стабильность и не будут созданы благоприятные условия для внутренних инвестиций.