Северо-Восточное Приазовье во второй половине IV — первой трети III вв. до н.э

Актуальность темы

Вторая половина IV — первая треть III в. до н.э.

— время наиболее активных демографических, военно-политических и экономических изменений в Северном Причерноморье, приведших к образованию совершенно новой обстановки в регионе, связанной с резким сокращением границ скифского государства. Значительно возросший в последние годы интерес к финальному этапу существования на территории Северного Причериоморья «Великой Скифии» заставляет вновь обратить пристальное внимание на изучение памятников, расположенных в области Нижнего Дона и Северо-Восточном Приазовье. В последние годы проблема выяснения причин и особенностей смены на территории Северного Причерноморья скифского населения сарматским стала предметом особенно острых дискуссий, 1 в связи с чем, изучение памятников второй половины IV.

— первой трети III вв. до н.э., расположенных на восточных рубежах Скифии, в контактной зоне Северо-Восточного Приазовья, имеет первостепенное значение. Выяснение изменений, происходивших в контактной зоне на юго-восточных рубежах Скифии, на стыке скифской, меотской и савроматской культур приобретает особую значимость и актуальность в связи с тем, что события, происходившие здесь, предваряли и во многом, задавали тон процессам, которые впоследствии получали развитие и в Северном Причерноморье.

1 Сарматы и Скифия. Сборник научных докладов III международной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории» // ДД. Выпуск 5 — Азов, 1997; Полин С. В. От Скифии к Сарматии — Киев, 1992; Туровский Е. Я. К вопросу о причинах кризиса в Северном Причерноморье в первой половине III в. до н.э. // МОБЧМ. — Ростов-на-Дону, 1994, с. 58- Туровский Е. Я. К вопросу о причинах гибели «Великой Скифии» // МОБЧМ. Тезисы докладов VIII международной научной конференции — Ростов-на-Дону, 1996, с. 102- Копылов В. П., Васильев А. Д. Боспор и скифы дельты Дона (вторая половина IV — начало III в. до н.э.) // Вопросы истории и археологии Боспора. — Воронеж — Белгород, 1991, с. 28−33- Максименко В. Е. Сарматы на Дону (Археология и проблемы этнической истории) // ДД. Выпуск б — Азов, 1998; Максименко В. Е. Проблемы этнической интерпретации нижнедонских памятников скифской эпохи // ВДИ, 2004, № 3, с. 133 143- Абрамова М. П. О некоторых спорных вопросах хронологии раннесарматской культуры // Евразийские древности. 100 лет Б. Н. Гракову: архивные материалы, публикации, статьи. — М.: И, А РАН, 1999, с. 98−107- Марченко К. К. Демографическая и военно-политическая ситуация в Нижнем Подонье в конце IV — 1-й четверти Ш в. до н.э. // Скифы Северного Причерноморья в VII—IV вв. до н.э. Тезисы докладов международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Б. Н. Гракова — M., 1999, с. 77−79- Глебов В. П. Еще раз о проблеме III века до н.э. // Боспорский феномен: погребальные памятники и святилища. Материалы международной научной конференции. Часть 2. СПб., 2002, с. 187−197 и др.

Значительное пополнение археологическим материалом источниковой базы, усовершенствование датировочных схем для различных категорий вещественного материала, прежде всего керамики, открывают возможности для разработки более дробной хронологии памятников открытых в этом регионе и корректировки некоторых устоявшихся представлений о его истории в период второй половины IV — первой трети III в. до н.э.

На территории Северо-Восточного Приазовья к настоящему времени исследовано значительное количество памятников, имеющих достаточно широкие датировки в рамках V—III вв. до н.э. На сегодняшний день чрезвычайно важным представляется выделение из этого массива комплексов, имеющих надежную датировку в более узких хронологических рамках. На современном этапе наиболее надежные и достаточно узкие даты для комплексов V—III вв. до н.э. Северо-Восточного Приазовья можно определить лишь на основании обнаруженных в них предметов греческого импорта, особенно, клейменой амфорной тары. Привлечение материалов четко-датированных погребальных комплексов в совокупности с синхронными материалами поселений, особенно Елизаветовского городища, хронология которого разработана достаточно дробно, чрезвычайно важно для понимания особенностей исторического развития региона во второй половине IV — первой трети III в. до н.э.

Цели и задачи. Основной целью исследования является проведение комплексного анализа археологических памятников Северо-Восточного Приазовья, хронология которых уверенно укладывается в рамки второй половины IV — первой трети III в. до н.э. На основе результатов этого анализа попытаться выявить изменения демографического, военно-политического, этнического и экономического характера, которые происходили на Нижнем Дону в указанный промежуток времени и оценить их роль для истории региона.

Для достижения этих целей были поставлены следующие задачи: 1) изучить архивные материалы, касающиеся памятников скифо-античного времени открытых на территории Нижнего Дона и проанализировать этапы изучения этих памятников в отечественной историографии- 2) провести хронологический анализ погребальных памятников скифо-античного времени, открытых на территории Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья- 3) выделить погребальные комплексы, которые имеют надежные датировки в рамках второй половины IV — первой трети III в. до н.э.- 4) определить место этих памятников в хронологической шкале и дать их сравнительную характеристику- 5) проанализировать материалы Елизаветовского городища — эталонного памятника региона скифо-античного времени и, прежде всего, материалы, полученные в последние годы- 6) проследить изменения в развитии региона во второй половине IVпервой трети III в. до н. э на основании комплексного анализа выделенных надежно-датированных комплексов- 7) выявить синхронизмы в изменениях, зафиксированных в ходе анализа материалов разных типов памятников, а также сопоставить данные, полученные в ходе анализа выделенных узко датированных комплексов, с поселенческим материалом.

Объектом исследования является изучение исторического развития Северо-Восточного Приазовья во второй половине IV — первой трети III в. до н.э. и определение тех изменений палеодемографической, военно-политической и экономической ситуации, которые происходили в это время в указанном регионе.

Предметом исследования являются археологические материалы из памятников Северо-Восточного Приазовья, хронология которых на основании предметов греческого импорта уверенно укладывается в рамки второй половины IV — первой трети III в. до н.э.

Методы исследования. Методологическая основа исследования определяется принципами историзма и объективности. Проблемы рассматриваются в русле цивилизационного подхода к изучению древних обществ. В ходе исследования использованы метод комплексного источниковедения, типологический и сравнительно-исторический методы, метод статистического анализа, а также методы интерполяции и ретроспекции.

Хронологические и территориальные рамки исследования.

Рассматриваемый в работе период охватывает вторую половину IV — первую треть III в. до н.э. В это время в Северо-Восточном Причерноморье происходят изменения военно-политической и демографической ситуации, приходят изменения на Боспоре и в Скифии. На рубеже IV — III в. до н.э. на территории Скифии прекращается традиция сооружения царских курганов, а ее границы сокращаются. В конце IV в. до н. э на Нижнем Дону прекращает функционировать один из крупнейших урбанистических центров СкифииЕлизаветовское городище, а Боспорское государство на месте этого городища в устье Дона основывает свою колонию.

Территориальные рамки исследования ограничиваются областью Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья, которая имеет своеобразное географическое положение и является одной из важнейших контактных зон в Северном Причерноморье. Историко-географическая специфика этого региона подчеркивалась специалистами неоднократно.1 На протяжении многих веков здесь в прямой контакт вступали не только различные этнические и политические объединения, но и общества с различным хозяйственным и культурным укладом. В немалой степени этому способствовало наличие в регионе одной из так называемых экологических ниш, каковой является дельта Дона, которая обладала благоприятными природно-географическими условиями для постоянного функционирования.

1 Ростовцев М. И. Эллинство и иранство на Юге России. — Петроград, 1918; Шелов Д. Б. Танаис и Нижний Дон в III—I вв. до н.э. — M., 1970; Брашинский И. Б. Греческий керамический импорт на Нижнем Дону в V—III вв. до н.э. — Л., 1980; Копылов В. П. Нижний Дон и Боспор Киммерийский в третьей четверти VII — первой трети III вв. до н.э. // Боспорский феномен: погребальные памятники и святилища. Материалы международной научной конференции. Часть 1. СПб., 2002 В, с. 229−235 и др. оседлых этносоциумов.1 Расположение дельты Дона на пересечении важнейших водных и сухопутных транспортных коммуникаций и богатство природных ресурсов на протяжении многих веков определяло особенности социально-экономического, демографического и культурного развития этого региона в структуре Юго-Восточной Европы.

Археологические памятники, рассматриваемые в работе, территориально разделяются на несколько групп: памятники дельты Дона, памятники, расположенные на территории Миусского полуострова, а также памятники Левобережья и Правобережья Дона.

Краткий историографический обзор по проблеме. Определенная доля информации об исследуемом периоде истории Северного Причерноморья и Северо-Восточного Приазовья содержится в трудах античных авторов, однако эти сведения крайне скудны, отрывочны и противоречивы. Большая часть работы по критике этих источников была проделана специалистами в области классической филологии еще до революции 1917 года. Определенный итог этим исследованиям был подведен в вышедших в конце XIX — начале XX в. фундаментальных трудах В.В. Латышева2 и М. И. Ростовцева.3.

Комплексный критический анализ источников, проведенный в первой четверти XX века М. И. Ростовцевым, до настоящего времени не имеет себе равных по качеству анализа, глубине изложения и охвату проблематики.4 Особенно отличает труды этого исследователя сопоставление данных письменной традиции с археологическими материалами, которые с начала XX века все более становятся полноценным источником для изучения прошлого. В последующие годы дореволюционные переводы многих.

1 Виноградов Ю. А., Марченко К. К. Северное Причерноморье в скифскую эпоху. Опыт периодизации истории// С А, 1991, № 1, с. 145.

2 Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе: в 2-х томах. Греческие писатели — СПб, Т. 1, 1893- Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе: в 2-х томах. Латинские писатели — СПб, Т. 2, 1904.

3 Ростовцев М. И. Скифия и Боспор. — Л., 1925.

4 Ростовцев М. И. 1918. Указ. соч.- Ростовцев М. И. 1925. Указ. соч., и др. письменных источников неоднократно переиздавались и, хотя информация, содержащаяся в них, по большей части, оставалась неизменной, разные исследователи на основании прочтения этих переводов приходили зачастую к противоположным точкам зрения на ту или иную проблему. Количество же археологического материала постоянно увеличивалось, совершенствовалась методика археологических полевых исследований, а значение археологических данных в качестве основного источника по изучению прошлого древних народов неуклонно возрастало.

История исследования памятников Северо-Восточного Приазовья скифо-античного времени нашла отражение в ряде статей и специальных исследований. Краткая справка об истории исследования донских древностей до 1954 года приводится в отчете В. П. Шилова об исследованиях Южно-Донской экспедиции за 1954 год.1 Довоенному периоду в истории о исследований нижнедонских памятников посвящена статья Б. В. Лунина, а послевоенному периоду (до 1962 года) статья С. М. Маркова. Процесс становления и развития русской науки о классических древностях юга России, охватывающего период с XVIII по середину XIX века, нашел отражение в монографии И. В. Тункиной, одна из глав которой целиком отведена рассмотрению истории изучения древностей скифо-античного времени на Нижнем Дону и в Приазовье.4 Историографические обзоры об исследованиях на Нижнем Дону приводятся в работах Д. Б. Шелова, М.Г. Мошковой5, Т.А. Прохоровой6, В.Е. Максименко7 и других. Этапы археологического изучения Елизаветовского городища и его могильника.

1 Шилов В. П. Отчет о раскопках Южно-Донской археологической экспедиции. 1954 г, — Архив РОМК, Ф.2, Оп. б, Д. 19.

1 Лунин Б. В, Археологическое изучение Подонья — Приазовья в дореволюционные и довоенные годы // Археологические раскопки на Дону. — Ростов-на-Дону, 1962, с. 5−21.

3 Марков С. М. Археологические раскопки на Дону в послевоенный период // Археологические раскопки на Дону. — Ростов-наДону, 1962, с. 22−39.

4 Тункина И. В. Русская наука о классических древностях юга России (XVIII-середина XIX в.) — СПб., 2002.

5 Шелов Д. Б. 1970. Указ. соч.- Мошкова М. Г., Шелов Д. Б. Новые материалы к истории Нижнего Подонья // Археологические памятники Нижнего Подонья. Т. 1, — М., 1974.

6 Прохорова Т. А. Некрополь на Беглицкой косе // Таганрог. Сб. статей. — Таганрог, 1997, с. 18−19.

7 Максименко В. Е. Сарматы на Дону (археология и проблемы этнической истории). // ДЦ. Выпуск 6 — Азов, 1998 нашли отражение в монографии К. К. Марченко, В. Г. Житникова, В. П. Копылова, 1 а также в ряде специальных работ и кандидатской диссертации В. П. Копылова. Истории изучения Недвиговского городища уделяется значительное внимание в монографиях Т. Н. Книпович, 3 Д. Б. Шелова, 4 и в специальном исследовании A.JI. Бойко, 5 целиком посвященном истории исследования Танаиса в дореволюционный период. Об изучении памятников Северо-Восточного Приазовья в послевоенный период, начиная с 60-х годов XX века, можно судить также по материалам изданий «Археологические открытия», а с 80-х годов по данным сборника «Историко-археологические исследования в Азове и на Нижнем Дону».

Источннковая база. Основными источниками для исследования послужили материалы погребальных комплексов второй половины IV в. до н.э. — первой трети III в. до н.э., исследованных в регионе в разные годы. При работе над диссертацией учитывался и рассматривался значительный массив погребений, имеющих широкие датировки в рамках V—III вв. до н.э. Это позволило из их числа выделить только 48 комплексов, дата которых на основании греческой импортной керамики может быть определена в более узком диапазоне и укладывается в рамки второй половины IV в. до н.э. -первой трети III в. до н.э. Отдельные комплексы опубликованы, а значительная часть материалов, привлеченных для исследования, еще не введена в научный оборот и содержится в отчетах и полевой документации, хранящихся в архивах и музеях Ростова-на-Дону, Азова, Таганрога, Санкт-Петербурга и Москвы. Источннковая база исследования представлена материалами, полученными в результате многолетних исследований.

1 Марченко К. К., Житников В. Г., Копылов В. П. Елизаветовское городище на Дону. // PONTUS SEPTENTRIONALIS II — М.: Paleograph, 2000.

2Копылов В. П. История изучения Елизаветовского могильника на Дону в дореволюционный период // Дон и Северный Кавказ в древности и средние века. — Ростов-на-Дону, 1990, с. 25−35- Копылов В. П. История изучения Елизаветовского могильника в 20−70 годах XX века // ИАИАНД. Выпуск 17. — Азов, 2001, с. 286 306- Копылов В. П. Население Северо-Восточного Приазовья в конце VII—IV вв. до н. э. Дис.. канд. ист. наук — СПб, 2000а.

3 Книпович Т. Н. Танаис — М, Л., 1949, с. 17−23.

4 Шелов Д. Б. 1970. Указ. соч., с. 7−13.

5 Бойко А. Л. В поисках древнего Танаиса. — Ростов-на-Дону, 2002.

Елизаветовского городища, его могильника, и боспорских колоний в дельте Дона, материалами Беглицкого некрополя, курганов Левобережья и Правобережья Нижнего Дона, а также материалами поселений IV—III вв. до н.э. Северо-Восточного Приазовья. В ходе анализа археологических материалов основное внимание было уделено хронологическому аспекту, и определению степени синхронности выделенных памятников второй половины IV — первой трети III в. до н.э. между собой и Елизаветовским центром в дельте Дона.

Научная новнзна. В диссертации историческое развитие СевероВосточного Приазовья во второй половине IV — первой трети III в. до н.э. рассматривается с опорой исключительно на четко датированные греческим импортом погребальные комплексы. На основании их анализа, в совокупности с поселенческим материалом, предпринимается попытка выявления тех или иных изменений, происходящих в регионе в указанный промежуток времени.

Из общего числа погребальных памятников скифо-античного времени, исследованных на территории Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья, впервые выделяется большая серия надежно и узко датированных погребальных комплексов второй половины IV — первой трети III в. до н.э. В научный оборот вводятся новые надежно датированные комплексы. Сопоставление рассматриваемых материалов производится комплексно, с учетом результатов новейших исследований, что позволит существенно скорректировать отдельные вопросы, связанные с историей региона в рассматриваемый период.

Практическая ценность работы. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы при подготовке лекционных и специальных курсов по археологии и скифо-античной истории, включены в соответствующие разделы учебных пособий по истории, региона и использованы студентами и магистрантами для написания курсовых, дипломных проектов и магистерских диссертаций. Материалы из четко датированных комплексов, приведенных в работе, могут стать базовыми для дальнейшей разработки и уточнения хронологических схем различных категорий вещественного материала из погребальных комплексов, имеющих широкие датировки.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации нашли отражение в статьях и публикациях автора, были апробированы в докладах представленных на международных научных конференциях, которые проходили в Ростове-на-Дону (1998 — IX международная научная конференция «Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века" — 2001 — X международная научная конференция «Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средиие века" — 2002 — VIII Донская международная археологическая конференция «Проблемы археологии и этнической истории Дона и Северного Кавказа" — 2003 — XI международная научная конференция «Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века»), Тирасполе (2002 — III Международная конференция «Древнейшие общности земледельцев и скотоводов Северного Причериоморья (V тыс. до н.э. — V в. н.э.)», Азове (2004 — II Международная конференция «Скифы и сарматы в VIIIIII в. до н.э.», посвященная памяти Б.Н. Гракова), и обсуждались на заседании Отдела истории античной культуры ИИМК РАИ (2004).

Структура работы обусловлена поставленными задачами. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, списка сокращений, списка таблиц и иллюстраций, а также приложения в виде таблиц и альбома иллюстраций.

Заключение

.

Рассматриваемый в настоящем исследовании археологический материал, чрезвычайно важен не только для понимания явлений и процессов, происходивших в отдельно взятом регионе, но и для исследований, связанных с изучением факторов, послуживших причиной скоротечного финала Великой Скифии в Северном Причерноморье. В связи с этим необходимо обозначить основные подходы к данной проблеме, которые существуют в отечественной историографии на сегодняшний день. Согласно традиционной точке зрения считается, что главной причиной упадка и гибели Великой Скифии послужила экспансия сарматских племен.1 Среди других факторов, оказавших влияние на изменение военно-политической ситуации в Северном Причерноморье в указанный период, называются негативные изменения природно-климатических условий и аридизация степной зоны Северного Причерноморья на рубеже IV—III вв. до н.э.-2 экологический о кризис или пастбищная регрессияопустошительные рейды галатов из Карпато-Дунайского бассейна-4 особенности внутреннего развития скифского общества-5 а также активная внешняя политика Боспорского государства, приведшая, в частности, к вытеснению скифов из Елизаветовского городища в дельте Дона.6.

1 Марченко К. К. Третий период стабилизации в Северном Причерноморье античной эпохи // РА, 1996, № 2, с. 72- Виноградов Ю. А., Марченко К. К., Рогов Е. Я. 1997. Указ. соч., с. 18- Клепиков В. М., Скрипкин А. С. Ранние сарматы в контексте исторических событий Восточной Европы // ДД. Выпуск 5, — Азов, 1997, с. 31- Максименко В. Е. Начало проникновения сарматов в Северное Причерноморье и завоевание Скифии // ДД. Выпуск 5 — Азов, 1997, с. 47 и др.

2 Полш С. В. Про сарматське завоювання П! вшчного Причорномор" я // Археолопя, 1984, № 45, с. 24−34- Полин С. В. От Скифии к Сарматин, — Киев, 1992, с. 122- Иевлев М. М. Роль географического фактора в истории Скифии IV в. до н.э. — II в. н.э. // Тезисы докладов областной конференции «Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья», посвященной 90-летию со дня рождения профессора Б. Н. Гракова, — Запорожье, 1989, с. 54−55.

3 Гаврнлюк Н. А. Домашнее производство и быт степных скифов. — Киев, 1989, с. 21−24.

4 Рубан В. В. Проблемы исторического развития Ольвийской хоры в IV—II вв. до н.э. // ВДИ, 1985, № I, с. 4344- Яйленко В. П. Ольвия и Боспор в эллинистическую эпоху // Эллинизм: экономика, политика, культура. М., 1990, с. 274−275.

5 Туровский Е. Я. К вопросу о причинах кризиса в Северном Причерноморье в первой половине III в. до н.э. // МОБЧМ. — Ростов-на-Дону, 1994, с. 58.

6 Копылов В. П., Васильев А. Д. Боспор и скифы дельты Дона (вторая половина IV — начало III в. до н.э.) // Вопросы истории и археологии Боспора. — Воронеж — Белгород, 1991, с. 28−33- Молев Е. А. К вопросу об изменении политической ориентации Спартокидов в конце IV века до н.э. // Киммерийцы и скифы. Тезисы докладов Международной научной конференции, посвященной памяти А. И. Тереножкпна. — Мелитополь,.

Нужно отметить, что, несмотря на дискуссионность проблемы, два положения сейчас признается большинством исследователей: 1) отсутствие в Северном Причерноморье царских скифских курганов III века до н.э., 2) трудность выделения в этом регионе раннесарматских памятников III века до н.э.1.

В связи с тем, что письменные источники содержат крайне скудные и противоречивые сведения об истории народов Северного Причерноморья и Приазовья второй половины IV—III вв. до н.э., основным источником для данного исследования являлся археологический материал. Комплексный анализ погребальных комплексов Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья, четко датированных греческим импортом второй половиной IVпервой третью III вв. до н.э., в совокупности с поселенческим материалом, позволяет на основании конкретных археологических данных и наблюдений скорректировать и уточнить представления о развитии историко-культурной и политической ситуации в регионе в указанный период. Результаты проведенного исследования позволяют констатировать следующее:

1) Во второй половине IV в. до н.э., а точнее в третьей четверти этого столетия в Елизаветовском могильнике наблюдается сокращение количества погребений, по сравнению с предыдущим периодом, и изменение их качественных характеристик. В последней четверти IV в. до н.э. в могильнике преобладают женские и детские захоронения, появляется I тип ям. Наблюдается также сокращение комплексов, содержащих оружие.

2) Результаты анализа погребальных комплексов второй половины IV в. до н.э. Елизаветовского могильника в сопоставлении с материалами Елизаветовского городища, позволяют высказать предположение о том, что его жители в третьей четверти IV в. до н.э. пережили какое-то потрясение.

1992, с. 65- Туровский Е. Я. К вопросу о причинах гибели «Великой Скифии» // МОБЧМ. Тезисы докладов VIII международной научной конференции — Ростов-на-Дону, 1996, с. 102- Копылов В. П. 2002 В. Указ. соч., с. 232- Копылов В. П., Васильев А. Д., Коваленко A.H. 2003. Указ. соч., с. 52.

1 Алексеев АЛО. 1992. Указ. соч., с. 157- Полин С. В., Симоненко А. В. Скифия и сарматы // ДД. Выпуск 5 -Азов, 1997, с. 94- Клепиков В. М., Скрипкин А. С. 1997. Указ. соч., с. 31;

2 Копылов В. П. 2002а, Указ. соч., с. 56.

Именно с этим временем связывается резкое сокращение поступления импортных товаров в амфорной таре.1 Видимо, из-за этого сводится к минимуму и поступление импорта вверх по Дону. Так, в междуречье Дона и Северского Донца самое позднее погребение, содержащее греческий импорт датируется 30-ми — первой половиной 20-х годов IV в. до н.э. В материалах второй половины IV в. до н.э. среднедонских могильников «Терновое IКолбино I», 3 и «Горки I"4 самая поздняя амфорная керамика, дата которой в рамках этого периода может быть определена более узко, не датируется позднее третьей четверти этого столетия.5 Нужно отметить, что если амфоры последней четверти — конца IV в. до н.э. и присутствуют в погребальных комплексах Среднего Дона, то, очевидно, они представлены единичными находками.

3) В конце IV в. до н.э. население покидает Елизаветовское городище и на его место Боспором выводится «Большая» греческая колония, которая погибла в конце первой трети III в. до н.э. Погребальных комплексов населения колонии пока не обнаружено.

4) Значительное количество, найденного на Беглицком некрополе импортного материала синхронного по времени с функционированием «Большой» греческой колонии, а также отсутствие в елизаветовских погребениях многих категорий импорта, характерных для беглицких погребений, очевидно, свидетельствует о том, что население, оставившее Беглицкий могильник, задерживается в этом регионе дольше населения Елизаветовского городища.

1 КацВ.И. 2007а, Указ. соч., с. 54.

2 [Смирнов К. Ф-! «Амазонка» IV века до н.э. // СА, 1982, № 1, с. 120−130- Монахов С. Ю. 1999. Указ. соч., с. 409−411,576.

3 Савченко Е. И. Могильник скифского времени «Терновое 1 — Колбино I» на Среднем Дону (погребальный обряд) // Археология Среднего Дона в скифскую эпоху: труды Потуданской археологической экспедиции ИА РАН. Сб. статей. -M., 2001, с. 53−143.

4 Гуляев В. И., Савченко Е. И. Новый памятник скифского времени на Среднем Дону // Археология Среднего Дона в скифскую эпоху: труды Донской (Потуданской) археологической экспедиции ИА РАН. Сб. статей. -М., 2004, с. 35- 52.

5 Савченко Е. И. К вопросу о хронологии могильника «Терновое I — Колбино I» // МОБЧМ. Материалы X международной научной конференции (29 мая — 3 июня 2001 г). — Ростов-на-Дону, 2002, с. 79−83- Савченко Е. И. 2001. Указ. соч., с. 56.

Смирнов К.Ф. 409−411,576.

5) Погребальный обряд комплексов Беглицкого некрополя имеет существенные отличия от захоронений Елизаветовского могильника. По характерным признакам комплексы Беглицкого могильника, очевидно, могут быть включены в число памятников Приазовской локальной группы скифской культуры.1 Среди четко-датированных погребальных комплексов, Беглицкого могильника, преобладают женские и детские захоронения. Для набора вооружения этого населения характерно преобладание наконечников стрел. При сравнении материалов Елизаветовского и Беглицкого могильников наблюдаются значительные различия в уровне социальной организации населения, оставившего эти памятники.

6) На левом берегу Дона, видимо, в конце IV в. до н.э. или на рубеже IV—III вв. до н.э. появляется новое кочевое население. Греческая керамика на левобережных погребальных памятниках синхронна по времени импорту обнаруженному в материалах «Большой» греческой колонии. Вероятно, появление нового населения на левом берегу Дона, произошло после оставления жителями Елизаветовского городища.

7) На правобережье Дона комплексы второй половины IV — начала III в. до н.э. единичны. Но датировка, по крайней мере, трех из них может быть определена в рамках последней четверти IV — начала III в. до н.э. (табл. 1).

8) Комплекс вооружения, набор погребального инвентаря и качественные характеристики погребальных комплексов кочевого населения, которое появилось на левом и правом берегу Дона, очевидно, в конце IVначале III в. до н.э., отличается и от комплексов последней четверти IV в. до н.э. Елизаветовского могильника и от синхронных комплексов Беглицкого некрополя.

9) Увеличение находок херсонесской продукции в погребальных комплексах Нижнего Дона и Северо-Восточного Приазовья, появление здесь книдской и косской амфорной продукции, а также чернолаковой керамики.

1 Ольховский B.C. 1991. Указ. соч., с. 168 западного склона", видимо, обусловлено новой экономической и военно-политической ситуацией, связанной с выведением в дельту Дона «Большой» греческой колонии.

10) Для рубежа IV—III вв. до н.э. фиксируется уход лишь населения Елизаветовского городища и его округи, но не всего скифского населения. После этого ухода, скифское население в регионе еще остается на территории Миусского полуострова, о чем свидетельствуют материалы Беглицкого некрополя, а новое, но по обряду также скифское население появляется на территории Левобережья Дона.

11) Археологические материалы позволяют говорить о функционировании на Нижнем Дону и в Северо-Восточном Приазовье, по крайней мере, нескольких поселений (рис. 1) синхронных с «Большой» греческой колонией (Ново-Золотовское городище, поселение на месте будущего Танаиса, поселение у основания Беглицкой косы, а также, возможно, поселение Кулешовка, на левом берегу Дона).

12) В целом ситуация в регионе в период функционирования «Большой» греческой колонии, по крайней мере, на начальном этапе, обнаруживает признаки стабильности, о чем может свидетельствовать отсутствие фортификационных сооружений у этого памятника и у всех синхронных ему поселений, а также присутствием в регионе памятников скифоидного населения.

Отмеченные при рассмотрении археологического материала явления, должны изучаться с учетом общего контекста развития ситуации в Северном Причерноморье. Анализ нижнедонского материала позволяет прийти к заключению, что нарушение стабильности в этом регионе происходит несколько ранее кризиса рубежа IVIII в. до н.э., возможно, в конце третьей четверти IV в. до н.э. В это время наблюдаются и перебои в поставках продукции в амфорной таре, которое фиксируется по данным керамической эпиграфики1 и именно к этому времени относится появление греческого «квартала» на валу варварского Елизаветовского городища. Возможно, в это время происходит частичная потеря жителями этого памятника контроля над регионом.2 Археологически это выражается в сокращении во второй половине IV в. до н.э., по сравнению с первой половиной этого столетия, той территории Нижнего Дона, где обнаружены четко датированные погребальные памятники елизаветовского облика. Следует также отметить, что после сооружения в третьей четверти IV в. до н.э. самого богатого по пышности обряда «царского» кургана 8, в группе «Пять братьев» продолжают совершаться захоронения элиты, но они уже не были столь богатыми по составу инвентаря.

Последние «царские» захоронения в этой группе относятся к рубежу IV—III вв. до н.э., к моменту, непосредственно предшествующему уходу скифов из Елизаветовского городища. По сути, курганы 11 и 14 группы «Пять братьев», являются и самыми поздними из четко датированных комплексов Елизаветовского могильника. К концу IV века до н.э. негативные тенденции, видимо, получившие дальнейшее развитие, привели к окончательному оставлению варварским населением Елизаветовского городища и выведению на его место «Большой» греческой колонии, после чего ситуация в регионе, очевидно, стабилизируется.

Наличие на Нижнем Дону захоронений, синхронных «Большой» греческой колонии и отличных по обряду от погребений Елизаветовского могильника, позволяет высказать предположение о целенаправленном вытеснении из региона на рубеже IV—III вв. до н.э., именно, населения Елизаветовского городища. Подобная ситуация могла сложиться во второй половине — конце IV в. до н.э. в результате активной внешней политики Боспора на северо-востоке, о чем имеются свидетельства письменных и.

1 Кац В. И. 2007а. Указ. соч., с. 54.

2 Виноградов Ю. А., Марченко К. К., Рогов Е. Я. 1997. Указ. соч., с. 10 эпиграфических источников.1 Еще одним подтверждением активного участия Боспорского государства в изменении военно-политической обстановки в Нижнедонском регионе может служить отсутствие рубежей обороны у выведенной греками в дельту Дона «Большой» колонии. Насколько долго остается в регионе степное население судить сложно. В настоящее время, вся имеющаяся в нашем распоряжении информация показывает на их присутствие здесь в последней четверти IV — первой четверти III в. до н.э.

Что касается последующего периода, то следует отметить, что на территории Северо-Восточного Приазовья не выделено других четко датированных погребальных памятников III в. до н.э. После гибели в конце первой трети III в. до н.э. «Большой» греческой колонии на месте Елизаветовского городища, на Нижнем Дону получает развитие Танаис, который до конца III — начала II в. до н.э., как указывают исследователи этого о памятника, также не имел рубежей обороны, что, видимо, может указывать на стабильность военно-политической обстановки в регионе.

Многие вопросы, связанные с развитием Северо-Восточного Приазовья во второй половине IV — первой трети III в. до н.э., и сейчас не имеют однозначного решения. Ответы на них могут быть найдены только в ходе дальнейших комплексных исследований в этом регионе, и более детальной проработки уже накопленного археологического материала. Рассмотренные же в настоящем исследовании материалы, выделение значительной серии надежно и узко датированных погребальных комплексов, многие из которых впервые вводятся в научный оборот, несомненно, помогут наметить пути в решении многих актуальных и дискуссионных проблем истории региона для второй половины IV — первой трети III в. до н.э.

1 Шелов-Коведяев Ф.В., История Боспора в VI—IV вв. до н.э. // Древнейшие государства на территории СССР. -M., 1985, с. 144−148.

2 Житников В. Г. 1993. Указ. соч., с. 191- Виноградов Ю. А., Марченко К. К., Рогов Е. Я. 1997. Указ. соч., с. 16- Копылов В. П., Марченко К. К., Янгулов С. Ю., Коваленко А. Н., Лисин H.B. 2002. Указ. соч., с. 136.

3 Арсеньева T.M., Науменко С. А. 2001. Указ. соч., с. 183- Арсеньева T.M., Науменко С. А. 2006. Указ. соч., с. 67- Житников В. Г. 1993. Указ. соч., с. 191 и др.