Система текстовых единиц с семантикой солнце в структуре текста: на материале прозы и поэзии М. Цветаевой

Функция поэтической речи состоит в осознании действительности путем ее творческого мироописания, воссоздания, которое проявляется в использовании конкретных языковых средств. Слова в художественном произведении приобретают новый, только им свойственный смысл, в текстовой ситуации расширяя свое значение. Задача исследователя состоит в оценке и классификации языковых средств, характерных для творческой манеры определенного автора в соотношении двух миров: общей и индивидуальной картины мира.

Исследование индивидуального авторского «мировидения» возможно различными путями. Одним из них является расчленение отдельных эстетических объектов (стихотворений, прозаических текстов) для определения функции текстовых единиц как элементов единого художественного текста, так как слова, по меткому замечанию Ю. М. Лотмана, попадая в поэтическую структуру, получают особый смысл, сохраняя при этом и свое словарное значение, а конфликт, «напряжение между этими двумя типами значений тем более ощутимы, что в тексте они выражены одним и тем же знаком — данным словом» [Лотман 1996, 91−92].

Тема диссертации связана с решением проблемы соотношения слова и текста, появлением многозначности слова и определением его основного и дополнительного семантического объема, с особенностями построения и развития лексико-семантических оппозиций, определением их функций в новом тексте и возможностей их нейтрализации. Это отражается в преобразовании исходной семантики слова и содержании всего произведения и знании о нем. В работе исследуется семантика понятия СОЛНЦЕ в русской культуре, система представлений, знаний, связанных с ним, и их языковая реализация в различных типах текстов, а также их роль в творческой системе.

М.Цветаевой, что позволяет определить их понятийную и формальную структуру в различных речевых ситуациях. Данная процедура непроста. Ее сложность состоит в том, что наши возможности ограничены: пытаясь постичь глубинный смысл произведений поэта, мы сознательно старались делать это как можно бережнее, ориентируясь на письмо М.Цветаевой.

A.Тарковскому: «Всякая рукопись — беззащитна. Я вся — рукопись» [Цветаева 1998, Т.7.2, 292].

Языковое творчество Марины Ивановны Цветаевой [Годы жизни: 1892 -1941 гг.] оказало серьезное влияние на развитие современной системы языка. Это связано с общеязыковой культурой автора, ее нестандартным освоением системы языковых знаков и порождением их новой сущности, постоянными поисками форм, максимальным использованием возможностей слова, идейно-тематической сложностью произведений. Для ее авторского стиля характерно сохранение традиций и поэтическое новаторство, что свидетельствует одновременно об определенном состоянии языковой системы и перспективах ее развития.

Объект исследования — система текстовых единиц с семантикой СОЛНЦЕ в структуре текста (на материале прозы и поэзии М. Цветаевой).

Предмет исследования — семантический объем текстовой единицы СОЛНЦЕ в творчестве М. Цветаевой.

Обаяние личности Марины Цветаевой и ее поэтического мышления определили интерес к ее произведениям. По творчеству исследуемого нами поэта написано много работ, среди которых можно, прежде всего, выделить литературоведческие исследования: В. Швейцер [1992],.

B.Лосская [1992], А. А. Саакянц [1986], Л. Г. Федосеева [1992], И. Д. Шевеленко [2002]. Многочисленны и многогранны исследования лингвистической направленности, среди них огромная роль в современном цве-таеведении принадлежит О. Г. Ревзиной и Е. Б. Коркиной, которые освещают разнообразные аспекты творчества поэта. Ими решаются частные и общие вопросы поэтического идиолекта М. Цветаевой, например, проблемы звуковой организации текста, значение и способы выражения собственных имен, цвета и количества в поэтическом мире М. Цветаевой, анализируются особенности лирического сюжета и жанровой принадлежности фольклорных поэм, характеризуются поэмы Цветаевой «Перекоп» и «Крысолов» (Е.Б.Коркина [1987, 1990, 1993, 1995], О. Г. Ревзина [1990, 1991, 1995, 1997, 2003]). К языковому творчеству М. Цветаевой часто обращались исследователи при решении общих теоретических вопросов для определения индивидуальной картины мира художника. Большое значение при этом имеет сопоставление художественных микросистем различных авторов. Анализу подвергается обычно творчество поэтов, близких Цветаевой по духу или времени (А.Белый, В. Маяковский, В. Хлебников, А. Ахматова), или «учителей»:

A.Пушкин, В. Бальмонт, А.Скрябин. Именно в данном русле созданы работы Л. Л. Кертман [2003], М. М. Полехиной [2001] о художественной космогонии.

B.Маяковского и М. Цветаевой, а также Явинской Ю. В. [1999], посвященная сопоставительному анализу образных систем ЧЕЛОВЕК, ВЕЩЬ, ПРИРОДА в идиостилях В. Хлебникова и М.Цветаевой. Выявление сходств и различий художественных взглядов М. Цветаевой и В. Иванова (Е.В.Сомова [2002]), М. Цветаевой — А. Блока (Е.А.Семенова [2002]) на природу творчества приводит исследователей к утверждению актуализации мотива «искания солнца» во всей русской поэзии [Мокина 2003].

Отдельный пласт филологического знания составляют работы, посвященные проблеме интертекста в художественном мире М.Цветаевой. Это статья И. Ю. Беляковой [2002а], исследовавшей акростих Цветаевой «Луч серебристый», посвященный Эллису не только с биографической позиции, но и с позиций поиска в нем символистских мотивов: мифопоэтического бинарного единства Луны и Солнцадоказательства перекличек стихотворений.

Е.Буланиной и М. Цветаевой (Перепёлкин М.А. [2002]) и пьес Е. Жулавского и романтических пьес Цветаевой и, как предполагаемое следствие, преемственность мотива Психеи (Р.С.Войтехович [2002]). Поиски античных истоков и образов в художественном мировидении поэта (М.Г.Духанина. [2002], Р. С. Войтехович [2002]), анализ стихотворных переносов в поэмах Цветаевой и Пастернака (Т.Н.Евтеева, А. В. Плотникова [2002]- А. Г. Степанов [2004]), эпиграфов в цикле стихотворений (Крамарь O.K. [2002]), перекличек поэм М. Цветаевой и И. Бродского (Л.А.Викулина [2002]) и, наконец, образа поэтессы в канве посвященных ей современниками стихотворений (И.Б.Ничипоров [2002]) — позволяют оценить значение интертекстуальных знаков в освоении не только собственно авторских, но и мировых сюжетов и образов.

Особую группу составляют работы исследователей, посвященные репрезентации темы творчества, поэта и его предназначения в цветаевском мировидении. Подходы к раскрытию данной проблемы разнообразны. Вполне востребованы работы, выполненные в русле когнитивной лингвистики. Такою, например, является диссертационное исследование О. Ю. Шишкиной «Художественный концепт „Поэт“ в идиостиле М. И. Цветаевой и его лингвистическая интерпретация (на материале поэзии)» [Шишкина 2003].

Многочисленны работы, представляющие анализ стиля, жанровых и языковых особенностей произведений М. Цветаевой: М. Л. Гаспаров [1997], Л. В. Зубова [1989,1990], Ю. М. Лотман [1996], И. И. Кудрова [1991].

Очень актуальны, на наш взгляд, исследования произведений поэта в контексте мировой культуры. Так Н. О. Осипова выделяет фундаментальные мифологемы цветаевского художественного мировидения: пространство, дом, смерть, огонь и др. [Осипова 2000]., а М. Г. Духанина на материале трагедий «Ариадна» и «Федра» рассматривает «идеи предопределения» как концептуальное содержание мифологемы судьбы [Духанина 2002, 153−160].

Исследуя национально-культурную специфику лингвистических символов в языковой «модели мира» М. Цветаевой, Н. А. Афанасьева утверждает наличие у М. И. Цветаевой двух типов мифологем: библейских и собственно мифических — и определяет ее поэтику как «мифопоэтику» [Афанасьева 2005]. Это представляется нам очень важным в связи с преобладанием в творчестве поэта ключевых слов культурной, мифологической семантики. Кроме того, существенна тенденция к рассмотрению проблемы архетипа в творчестве М. И. Цветаевой [Кавакита 2002, 2003, 2004] и отмечаемое, в частности, Ю. В. Малковой, воскрешение поэтом древних архетипов [Малкова 2000].

Предметом исследования ученых стали важнейшие для поэта концептуальные системы, образы и символы. В диссертационной работе «Концепты жизнь и смерть в поэзии М.И.Цветаевой» Е. В. Дзюба [2001] обращается к концептосферам ЖИЗНИ и СМЕРТИ как единой концептосфере. Описание концептов (образов-символов, символов) деревьев (рябина, бузина) (Н.О.Осипова [1995], коня (О.М.Бородавкина [2002]), метели (Н.А.Афанасьева [2001а, 2001 б]), небесных светил: луны, солнца и звезд, определяющих связь человека и мирового космического пространства (Н.О.Осипова [1995]), ключевого для эпистолярного наследия поэта концепта душа [Курьянович 2004], концепта «русская» [Ревзина 2003], «кружение» [Маслова 2003] позволяет не только глубже понимать художественное наследие, оставленное нам поэтом, но и выявить существенные фрагменты картины мира автора.

Интересной представляется близкая к теме нашего диссертационного исследования статья А. В. Болотнова, касающаяся «смыслового многообразия» слова СОЛНЦЕ в творчестве М. Цветаевой". Нельзя не согласиться с исследователем, который считает, что, используя слово СОЛНЦЕ, поэт стремится подчеркнуть неповторимость человека, явления, возвысить героя, выразить свое к нему положительное отношение [Болотнов 2003, 209−212].

Исследования, посвященные отдельным проблемам поэтического языка Цветаевой, многочисленны и многосторонни. Так, своеобразие цветаевского синтаксиса привлекало внимание И. И. Ковтуновой [1986], а структурно-семантическая организация текста разрабатывалась Н. С. Болотновой [1992]. Рассмотрение лексических средств в творчестве Цветаевой, в частности, проблема включения собственных имен в художественную ткань решалась К. Б. Жогиной [1995] и О. А. Ивановой [2003]- лексика цветообозначения изучалась Л. В. Зубовой [1989, 1990], А. В. Прохоровой [2004]- изучению лек-сико-синтаксических окказионализмов в идиолекте поэта посвящены статьи М. Ю. Нарынской [2002], М. Ю. Гарбуз [2001]- особенности употребления перифраз в творчестве М. Цветаевой рассматривались В. П. Григорьевым [1979]- нахождению причин предпочтения Цветаевой субстантивных форм адресована статья М. И. Ивановой и Е. Б. Патракеевой [Иванова, Патракеева 2004]. Вопросу специфики функционирования повтора в лирике поэта посвящена работа И. И. Бабенко и Ю. С. Бочкаревой, которые на примере поэтического цикла 1921 года «Вифлеем» показали особенности регулятивных свойств и системы вариативных лексических повторов при осмыслении поэтом известного библейского сюжета [Бабенко, Бочкарева 2004, 121−128]. Причем, библейский аспект изучения творчества проявляется и на лексическом уровне. Так, например, исследование Г. В. Романовой посвящено использованию биб-леизмов в поэзии М. Цветаевой [Романова 2003]. Словообразовательные вопросы детально освещены Л. В. Зубовой [1990], которая рассмотрела различные типы звукосмысловых связей и трансформаций в поэзии Цветаевой, вопросы окказионального словообразования, определила цветовую картину мира поэта.

В современном цветаеведении огромное число работ посвящено особенностям перевода отдельного стихотворения поэта на иностранный язык, например, «Попытка ревности» [Цветкова 2002], а также различным способам анализа отдельного произведения (например, анализ «Поэмы воздуха», представленный М. Гаспаровым [1997], Г. Ч. Павловской [2002], О. А. Скриповой [2002]). Очень содержательной не только для специалистов по литературе народов стран зарубежья, но и для лингвистов является докторская диссертация М. В .Цветковой «Рецепция поэзии Марины Цветаевой в Великобритании» [Цветкова 2003]. Представленное в ней «осмысление рецепции поэзии Марины Цветаевой в Великобритании как процесса в его становлении и развитиивыявление своеобразия британского виденья Цветаевой, проистекающего из особенностей концептосферы принимающей культуры в сравнении с концептосферой передающей культуры» [Там же, 5], позволяет глубже рассмотреть особенности передачи художественного мира поэта средствами разных языковых уровней.

Позиции исследователей зачастую сходятся, когда речь заходит об основных особенностях поэтического мировидения Марины Цветаевой, однако текстовые единицы с семантикой СОЛНЦЕ как единая система, определение ее семантической и грамматической специфики на материале прозы и поэзии Цветаевой еще не производилось. Необходимо обратиться к пониманию солнца в структуре текста, его соотношению с системой языка. Для выявления этой специфики в работе в качестве дополнительного материала предпринимается сопоставительный анализ общей картины представлений о солнце в различных языках мира.

В художественном мире М. И. Цветаевой единица «солнце», актуализируясь и поэтизируясь, зачастую несет на себе в большей степени сильную социальную нагрузку, что обусловливает развитие ею исторического значения, социальной семантики, то есть того значения, которое русский народ придавал данному символу и которое сохранилось в генетической памяти человека и передается от поколения к поколению. Понятие «солнце» входит в различные языковые знаки, которые реализуются как часть системы текстовых единиц авторского творчества М. Цветаевой и русской языковой культуры.

В лингвистике существует мнение, что употребление языковых средств в художественном произведении зависит от индивидуального стиля автора [Бабенко 2000, 278], однако опыт исследования языка М. И. Цветаевой показывает, что всегда существуют определенные закономерности в самих текстах и в языковой системе в целом. В центре нашего внимания находится характеристика текстовых единиц, рассмотрение которых необходимо, поскольку в лингвистике накоплен определенный опыт в описании компонентов текстового образования. Так, были попытки использования термина при описании структурной организации текста применительно к группам высказывания [Колшанский 1984, 106−109]. Традиционно оценка семантики и формы произведений проводится с учетом конкретной соотнесенности с единицами языковых уровней: фонетического, лексического, синтаксического и т. д. Однако, кроме формальных элементов, следует учитывать наличие в структуре произведений тематически и семантически связанных компонентов, которые не совпадают с этими образованиями. Под текстовыми единицами или текстемами понимаются компоненты в структуре текста, имеющие различные способы грамматического выражения (слово, словосочетание, предложение, сложное синтаксическое целое, абзац, нестандартное авторское образование и т. п.), но обладающие единой семантикой и функцией. Текстовые единицы следует отличать от единиц текста, которые являются лишь формальными сегментами и совпадают с общепринятой соотнесенностью с единицами языковых уровней, к числу которых относятся и фонемы [Писку-нова 1987].

Как показал опыт исследования, текстовые единицы приобретают особую роль в организации содержания, структуры произведения. Они способны актуализироваться при его порождении или восприятии, то есть становиться ключевыми компонентами. Наибольший интерес представляет изучение их текстовых позиций и грамматической выраженности. Структура данных единиц многообразна. Семантика — достаточно известна, так как связана с реальной картиной мира, способностью человека ее развивать, осознавать и передавать в процессе коммуникации: человек, его внешнее и внутреннее состояние, пейзаж, окружающие предметы и т. д. [Пискунова 1991, 2004а, 20 046- Рябова 2002, Каменская 1998].

Эти компоненты могут распределяться в тексте на уровне синтагматических отношений, то есть непосредственно и дистрибутивно связываться, а также парадигматических отношений, то есть идти через всю структуру. Элементы таких сложных текстовых единиц по форме или простых по способу выражения, но сложных по семантике, могут быть распределены по всему тексту. Отметим вновь, что формы текстовых единиц выполняют единую функцию в образовании семантики произведения.

К числу таких текстовых единиц относится космоним СОЛНЦЕ, который изначально может входить как составляющий компонент текстовой единицы с семантикой 'космос', 'небесное тело' и т. д., но с расширением своей функциональной значимости в культуре единица организует самостоятельное семантико-грамматическое образование, параметры которого расширяются в зависимости от ситуации: от собственно лексемы, использующейся в качестве заголовка, слова в тексте в различных грамматических позициях, до элемента словосочетания или предложения.

В структуру данной текстовой единицы входят и ее заместители — элементы системы языка и индивидуального творчества автора. Таким образом, текстовая единица достаточно многоаспектна как по семантике, так и по способам выражения, а выявление особенностей функционирования на примере конкретных произведений в системе русской языковой культуре позволяет рассмотреть многие вопросы теории и практики. Нами принят метод парадигматического представления языкового материала, что позволяет обосновать внутреннее единство авторского мировидения — ассоциативную отнесенность к одной и той же теме, являющейся ключевой в творчестве Цветаевой.

Актуальность работы связана с решением ряда важных для лингвистики теоретических аспектов: формирование теории текста, теории системных отношений лексики, актуальных для лексикологии, лексикографии, лингвистического анализа текстасистемы текстовых единиц и их признаковвыявление особенности поэтизации и нейтрализации текстовых единиц в индивидуальном творчестве художника. Обращение к явлениям текстового расширения семантики слова актуально и перспективно для современной лингвистики. Оценка одной из ключевых единиц позволяет не только выявить основные значения, которые получили свое развитие в творчестве М. И. Цветаевой, но и проследить закономерности поэтизации в системе языка.

Новизна исследования состоит в определении механизма изменения семантического объема ключевой лексемы с позиции современной лингвистики, выделении всего объема семантики единицы с учетом лексического расширения системы языка, отражения реальной картины мира средствами языка на примере конкретных текстов, позволяющих сформировать парадигмы значений текстовой единицы СОЛНЦЕ.

Теоретическое значение связано с разработкой ряда положений современной теории языковой коммуникации и определением способов развития семантики слова и текста, решением проблем информационной значимости в тексте ключевых текстем в современных условиях общения, оценкой языковых способов передачи знаний о картине мира, определением особенностей соотношения порождения и восприятия поэтического текста в условиях современной языковой культуры на примере анализа конкретных употреблений текстовых единиц, так как возможности, сохраненные системой языка, в современных условиях читателем во многом утрачены. Изучение языкового творчества М. Цветаевой позволяет решить одновременно и задачи филологического образования.

Цель работы связана с выявлением и описанием системы текстовых единиц с семантикой СОЛНЦЕ и определением их статуса в языке и индивидуальном творчестве.

Данная цель определила конкретные задачи исследования:

1) выяснить сущность понятия «ключевая текстовая единица», а также соотношение понятий «ключевое слово» и «концепт»;

2) выявить объем семантической структуры текстовых единиц солярной семантики;

3) исследовать роль всех компонентов семантики слова СОЛНЦЕ в формировании его текстового потенциала;

4) определить особенности семантических солярных оппозиций и их нейтрализации в тексте;

5) составить словарь основных парадигм значений текстовой единицы «СОЛНЦЕ» в творчестве М. Цветаевой;

6) уточнить характер авторских семантических заместителей текстовой единицы СОЛНЦЕ;

7) обозначить особенности дополнительной социальной семантики тек-стемы «солнце».

Научная гипотеза Семантический объем слова «солнце» в современном употреблении произведений М. И. Цветаевой ограничен по сравнению с авторским поэтическим объемом знаний в связи с сокращенным объемом информации. В качестве проверки гипотезы использован лингвистический эксперимент по восприятию данных текстов в учебной аудитории.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Текстовые единицы (текстемы), порождаемые в процессе коммуникативных отношений «автор-текст-читатель», связанные с семантикой, особенностями грамматической формы произведения и их ролью в нем, обладают разноплановой системой способов выражения.

2. Текстовые единицы с солярной семантикой представляют собой развитую систему общих парадигм и текстовых заместителей, отражающую представление писателя об окружающем мире.

3. Семантический объем текстемы солнце подвижен и зависит от многих факторов как свойственных общим признакам текстовой единицы, так и специфике текста, в котором она употребляется (позиция слова и словосочетаниясочетаемость лексемы как основного способа выражения в микрои макроконтексте с другими компонентами текста).

4. Текстовая единица с семантикой «солнце» в авторском творчестве Цветаевой имеет различные формы грамматического выражения (слово, словосочетание, синтаксическая единица, заголовок, текстовая композиция), что является одним из способов языкового расширения и формирует новое представление о содержании солярной словарной поэтической статьи.

5. Группа солярных лексем, которая формируется на основе лексических оппозиций и их нейтрализации в поэтической подсистеме языка, обладает полифункциональными семантическими свойствами, что приводит к увеличению их объема в индивидуальном творчестве.

6. Культурное, историческое значение как часть общей семантики слова, содержащееся в ключевом слове художественного текста, в современном русском языке ограниченно реализует свои семантические возможности.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью применить результаты исследования в практике вузовского и школьного преподавания русского языка, в спецкурсах и семинарах по лингвистическому анализу художественного текста и поэтики М. Цветаевой, в лексикографии при создании словарей поэтического языка писателя, тематических словарей, а также при выработке основных параметров филологического образования и развития общей культуры языка на примере опыта описания текстовой единицы «солнце» в творчестве МЦветаевой.

Методы исследования: описательный, оппозитивный методы, позволяющие определить функциональную значимость текстовых единиц и способы их выражения, метод сплошной выборки, филологический анализ художественных текстов с элементами лингвистического эксперимента.

Материалом исследования послужили поэтические и прозаические тексты М. И. Цветаевой, опубликованные в классическом издании: Цветаева М. И. Собрание сочинений: в 7-ми т. / сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц и Л. Мнухина. М.: Терра, «Книжная лавка-РТР», 1997;1998.

Апробация. Основные положения диссертации нашли отражение в 15 публикациях, в том числе в изданиях, рекомендуемых ВАК, были представлены в виде докладов на научно — практических конференциях «Державин-ские чтения» (2000 — 2006 г. г.) в Тамбовском государственном университете имени Г. Р. Державина в г. Тамбове, межвузовских международных конференциях в г. г. Москва, Липецк, Пенза, Тольятти, Мичуринск, Ульяновск. В 2000 году работа, представленная под девизом: «Несу, как сноп овсяный, я солнце на руках.», была отмечена дипломом на конкурсе научных студенческих работ по филологии ТГУ имени Г. Р. Державина.

Структура работы. Диссертация включает введение, две главы, заключение, библиографию и приложения. Во введении обосновываются актуальность и новизна темы, её теоретическая и практическая значимость, определяются объект, предмет, материал и методика исследования, формулируются цель и основные задачи работы, излагаются основные положения, выносимые на защиту.

ВЫВОДЫ.

Текстовая единица и ее ключевые семантические парадигмы с солярной тематикой образуют общность, так как они описывают один образ, но через его языковые элементы, то есть картину мира через составляющие. Парадигмы реализуют себя в текстах М. И. Цветаевой как отношения единиц на уровне взаимодействия в конкретном тексте, а также как часть сложной оппозиции, свидетельствующей о преобразованиях семантики. Совокупность парадигм, чьи компоненты представлены большим числом оппозиций, в результате которых появляются варианты инвариантов, построены на основе семантических дифференциальных признаков (солнце (с уже известным значением) —> солнце (с новым, нейтрализованным признаком) объект (субъект) этого мира), формирующих основное содержание произведений Цветаевой. Внутри крупных парадигм существует смысловая рубрикация, которая также в большинстве случаев основана на бинарных или триадных оппозициях. Наполняемость этой общности различна как фактически (существуют особенно нагруженные парадигмы, например, Солнце — Существо, Огонь, и слабые парадигмы: Солнце — единичный предмет, Солнце — земля), так и по способу выражения (от морфемы: Ра — Зин до целого текстового образования).

Данные парадигмы в творчестве поэта можно определить как образования смешанного типа, то есть для них стандартно соотнесение одинаковых категорий (предмет или объект с предметом или объектом, например, солнце с единичным предметом), но есть и примеры соотнесения разных категорий: процесс захода солнца (глагол) с качественным признаком пожара (прилагательное) (Село солнце в медленном пожаре). Самым стандартным остается наименее информативное, поскольку самое привычное, частотное — соотнесение существительного с существительным (например, солнце — оружие, живое существо, часть тела). Этот прием стандартен, его наличие обусловлено мировым поэтическим опытом. Более семантически насыщены соотнесения солнца как предмета с предикатом и субстантивной формой глагола, наречием, изредка прилагательным и его формами. Последние чаще реализуются при участии заместителей солнца: заре, рассвете, когда соотносится уже не субстантив, а формы.

Актуализация ключевых лексем и увеличение их семантической роли в тексте, расширение образной семантики до символической зачастую связано с процессами поэтизации единицы СОЛНЦЕ и ее текстовых заместителей, что позволяет выделить основные приемы увеличения семантического объема текстемы солнце:

1. частое обыгрывание возможностей семантического поля, нестандартной сочетаемости (двойное усиление яркости через сочетаемость с предметами, имеющими свойство зеркальности, когда солнце отражается в латах, которые сами как лед): Льдом отбрасывают латы / Солнца яркого лучи. /Руки в грубых рукавицах/Держат плети и мечи (ЭТЕРИ, Т. 2, 462).

2. актуализация лексемой переносного значения, когда в парадигме значений можно выделить оппозиции по признаку «пол» (мужчина-женщина, брат-сестра, дочь-сын) и по признаку «числа» (человек-люди, ребенок-дети), в корреляции которых прослеживается тесная связь с мифологией через сравнительную конструкцию или параллельную синтаксическую конструкцию.

3. поэтапное расширение семантического объема: номинация объекта сравнения («Павлины») — внесение в текст семы «тепловая активность», общей для обеих номинаций (под тропиками), — семантическая нейтрализация (хвост дан лучами, лучи хвостом) и закрепление новой единицы.

4. метафоризация (нпр., метафора захода солнца как гибели человечества).

5. сближение текстовых единиц не только на основе интегральных сем, нои это лишний раз подчеркивает социальную направленность символики поэта, — на основе мифологизации оппозиции (Жар-птица и солнце — мифологические существа).

6. участие в бинарной оппозиции, приобретение в ней нового значения. Например, если субстантивную форму прилагательного «мраморность» принимать за цвет лица, кожи «матово-белый» [Ожегов 1997, 368], что обычно служило признаком высокого происхождения, божественности, тогда загар, смуглость — это земное, бренное, человеческое. Так в тексте реализуется философская оппозиция: земное (плотское) / солнечное (небесное, божественное).

7. семантическая диффузия, когда совмещаются в единое целое два ассоциативных плана: мобилизуются одновременно прямое и текстовое приращенное значения. Это своеобразная семантическая игра значений: солнце (раскаленное тело, свет, тепло и высокая температура) ->загар0 (смуглый цвет кожи от долгого пребывания на солнце, исчезает без солнца) -> загар©- (восток, смуглость кожи) -> загар©- («мальчишеский краткий век», молодость) -> загар©- (зрелый возраст) -> загар©- (земное, трудовое, рабочее, крестьянское) -> загар©- (социальное, печать высокого, отметина поэта, свободы) -> загар©- (чужой, «не-свой») (Другие примеры семантической диффузии представлены в Приложении 8).

8. превращение количества в качество или обратимость: при постоянном семантическом увеличении, нагнетании признака в определенный момент он становится своей противоположностью, антонимом.

9. графическое выделение и актуализация в позиции ремы.

10. расположение при перечислении в ряду однородных понятий.

11. этимологическое сближение двух зачастую противоположных понятий.

12. прием скрытого сравнения, которое основано на совпадении компонентов, зафиксированных в словарных статьях как исходное значение, известное всем читателям.

13.использование возможностей полисемии.

Выделение ключевых солярных парадигм в текстах Цветаевой позволяет дополнить словарные статьи поэтического слова СОЛНЦЕ, представить их в диаграмме на странице 183.

Часть из них, как можно заметить, пересекается с ассоциатами, представленными в словарной статье Ефрона и Брокгауза [Энциклопедический словарь 1900, 776 — 777], например, око, молитвенное отношение, человек, царь и др. Это иллюстрирует восстановление Цветаевой мифологического пласта информации.

К сожалению, современные носители языка, даже, казалось бы, подготовленные к восприятию подобного рода информации, восстанавливают семантику единицы не полностью.

Данная ключевая текстовая единица не только организует общую семантику фрагмента и текста, но еще в какой-то степени подчиняет себе позиции, то есть существуют примеры, когда в полуслабой позиции перечисления лексема приобретает новое значение. Кроме того, она проецирует появление семантико-грамматических трансформаций в категориях рода и числа. Семантические заместители текстовой единицы «солнце» (например, радуга = солнце + вода + дуга) частично выполняют ее функции, но вносят и новые смысловые признаки, которых не было в самой лексеме. Однако семантически более наполнена сама ключевая лексема СОЛНЦЕ и ее дериваты.

Диаграмма значений, развиваемых текстемой СОЛНЦЕ в творчестве М.Цветаевой.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Выявление, описание системы текстовых единиц и определение их статуса в языке и индивидуальном творчестве перспективно для современной лингвистики, так как позволяет проследить закономерности поэтизации в системе языка одного автора и русского языка в целом.

Использование понятия «текстовая единица» или «текстема» позволяет обращаться не только к мифологическому, концептуальному, архетипиче-скому в информационном пласте семантики единицы, но и к позиционным, текстовым изменениям его значения, которые обусловлены семантической нейтрализацией, авторским текстовым наращением информации. К числу таких текстем относится текстовая единица СОЛНЦЕ, который изначально входит как составляющий компонент в текстовую единицу с семантикой 'космос', 'небесное тело' и т. д., но с расширением своей функциональной значимости в языковой культуре единица образует самостоятельное семан-тико-грамматическое образование, параметры которого расширяются в зависимости от ситуации не только функционально, но и по способам выражения: от морфемы и слова до предложения и текста.

Для русского человека основное представление о СОЛНЦЕ связано с осознанием его божественного разума, силы, добра и земными реалиями (огонь костра, олень, конь, человек, родной или любимый). Именно по этой причине в рамках художественного произведения текстема «солнце», актуализируясь и поэтизируясь, зачастую несет на себе в большей степени сильную социальную нагрузку, что обуславливает развитие ею исторического значения, социальной семантики, то есть того значения, которое русский народ придавал данному символу и которое сохранилось в генетической памяти человека и передается от поколения к поколению.

В творчестве Цветаевой это сквозная текстовая единица с высокой частотностью, репрезентируемая чаще всего словом СОЛНЦЕ и его текстовыми заместителями, а также фрагментами текста. Она представляет собой систему общих парадигм, отражающую представление писателя об окружающем мире. Нами было выделено десять (10) парадигм, являющихся подтверждением развития поэтических значений единицы солнце, что одновременно образует модель оппозиции: левый член/ правый член, где левый член (солнце) имеет положительную маркированность, а правый отрицательную, но оба члена оппозиции имеют или приобретают в тексте общие компоненты структуры, позволяющие вступать в процесс нейтрализации. В результате нейтрализаций объем текстемы, как мы уже определяли, может достигать объема словосочетания и даже текстового фрагмента.

Это позволяет увеличить словарную статью слова солнце. Отразим это в цветной диаграмме на странице 186. Отраженные в ней семантическими признаки составляют общность полисемантического слова солнце в творчестве М.Цветаевой.

По семантическому сходству общих значений и функций в рассмотренные нами парадигматические отношения вступают фактически разные слова, но практически в тексте они совпадают по функции и один компонент заменяет другой. Такое явление можно назвать семантической парадигматикой. Внутреннее единство этих парадигм заключается в постоянной ассоциативной отнесенности к одной и той же теме, являющейся ключевой в творчестве Цветаевой. Такой основной темой для поэта является, на наш взгляд, сопоставление солнце — мир, в результате чего все солярное творчество поэта можно считать одним большим текстом о мире как солнце.

Особенностью восприятия семантики текстемы «солнце» является постоянное осознание актуализированного социального компонента в его значении. В этой связи среди текстов поэта выделяются самые большие группы по характеру развития объема семантики:

1.Тексты, в которых приращенное текстовое значение складывается на базе исторического (социального), например, значение «солнце — Бог, колесо, вообще круглый предмет».

2. Тексты, в которых приращенное и новое значения базируются на словарных переносном или прямом значении. В основном в таких текстах основание для сравнения бывает названо. Например, «солнце — царь, вещество, ребенок».

3. Тексты, в которых развитие семантики идет в сильной текстовой позиции, конструкции сравнения и как результат лексико-семантических оппозиций. оружие соматизстихия мы живое существо вещество характеристики мира круглый предмет ный предмет.

Исследование показало, что единица «солнце» образовала в языке особую лексико-семантическую нишу, большая часть информации которой скрыта для современного читателя. В Приложении 9 мы приводим «тексты-загадки», расшифровка семантики которых доставляет затруднения, и даем варианты их интерпретации.

Группа солярных лексем обладает полифункциональными семантическими свойствами на основе лексических оппозиций и их нейтрализации в поэтической подсистеме языка, что приводит к увеличению их объема. Однако семантический объем слова в современном употреблении произведений М. И. Цветаевой ограничен в связи с тем, что культурное, историческое значение, как часть общей семантики, содержащейся в ключевом слове художественного текста, в современном русском языке не реализует свои семантические возможности полностью. Это доказывает проведенный в филологической (частично подготовленной) студенческой аудитории эксперимент по восстановлению значения солярной единицы. Восстановление семантики происходит лишь частично. Испытуемые лишь прогнозируют увеличение семантического объема текстовой единицы, акцентируя процессуальное значение единицы.

Потенциальные возможности скрытой семантики единицы значительны, они обогащающе действуют на систему языка, открывают иную видимость связей между языковыми единицами. Образование различных тематических групп лексики в системе языка в пределах творчества образуют единство, семантическую целостность. Дополнительное развитие семантики текстовых единиц на примере конкретных текстов позволяет увидеть процесс развития системы языка, дополнять словарные статьи новыми значениями на основе обнаруженных парадигм.

Поэтический мир М. И. Цветаевой заставляет читателя думать, расти над собой, развивать и восстанавливать при чтении утраченную информацию, что определяет педагогические установки ее творчества.

Метод выявления и описания позволяет наметить перспективу исследования других текстовых единиц в пределах творчества одного автора, его времени, новых произведений, увидеть скрытые механизмы развития системы языка. Процедура описания может быть использована в педагогической работе при осуществлении задач современного филологического образования.