В настоящее время перед палеославистикой вообще и лексикологией, в частности, стоит задача создания фундаментальной лексикологии старославянского языка путем осмысления накопленных наукой лексикографических материалов, их обобщения, выявления существующих в лексике системных отношений.
Изучением лексики старославянского языка занимались многие видные палеослависты прошлого: И. И. Срезневский, АЛ. Дювернуа, В. А. Погорелов, А. И. Соболевский, С. Н. Северьянов, М. Н. Сперанский, П. А. Лавров, С.М. Куль-бакин, В. Н. Щепкин, Г. А. Ильинский, Е. Ф. Карский, Н. Н. Дурново, В. В. Виноградов, А. С. Львов, и многие другие ученые. Вопросами старославянской и церковнославянской лексикологии, обычно в связи с подготовкой к печати древних славянских текстов, занимались чешские и словацкие слависты: П.-Й. Шафарик, Л. Гейтлер, Б. Гавранек, Я. Станислав и многие другие ученые. Но словарный состав древних текстов изучался преимущественно в виде изолированных словарных этюдов.
Таким образом, лексикографические описания старославянских рукописей с той или иной степенью полноты существуют давно, но первая попытка создания собственно старославянской лексикологии с системным пониманием лексических явлений была предпринята лишь в 70-е годы XX века. Именно тогда появляется диссертация и одноименная монография P.M. Цейтлин «Лексика старославянского языка (опыт анализа мотивированных слов по данным древнебол-гарских рукописей X—XI вв.)» (Цейтлин, 1973, 1977), где исследуется один из важных разделов лексики — мотивированные слова на примере имен существительных. Других попыток такого рода исследований не предпринималось. Кроме того, понятие лексической системы было обосновано и принято (далеко не всеми лингвистами) только в последние десятилетия XX в., поэтому в настоящее время можно сказать, что лексическая система старославянского языка на современном этапе развития языкознания представляет собой относительно неизученный объект.
1. Актуальность исследования.
Актуальность темы
настоящего исследования, в первую очередь, обусловлена недостаточной изученностью и описанием лексической системы старославянского языка, т.к. одной из задач палеославистики, по мнению P.M. Цейтлин, является создание лексикологии старославянского языка, подготовительные исследования по отдельным, достаточно существенным вопросам системного изучения слов, состава старославянских памятников (Цейтлин, 1977). Современные исследования в области общей и старославянской лексикологии базируются на аксиоме о системном характере лексики, сформулированной на базе общелингвистического постулата о системном характере отношений языковых единиц.
Е.М.Верещагин в докладе «К изучению семантики лексического фонда древнеславянского языка» на VIII Международном съезде славистов в 1978 г. отмечал: «Исследование древнеславянского языка проходило (да и сейчас проходит) неравномерно: если фонетика и морфология, а в последнее время и синтаксис описаны с достаточной полнотой, то в области лексики до сих пор haeret aqua» (Верещагин, 1978, с. 8−9).
Кроме того, с 1992 г. в вузовской программе существует раздел «Лексика и словообразование» («Старославянский язык». Программа для высших педагогических учебных заведений / Под ред. Н. И. Толстого, 1992), но практические занятия по чтению старославянских текстов (обязательные в вузовских программах) крайне затруднены, так как нет необходимого количества пособий по лексике. Для филолога-русиста потребность в знании лексики старославянского языка ощущается давно. Она обусловлена влиянием первого литературного языка славян на русский (древнерусский) литературный язык не только в период его зарождения, но и в последующие этапы его развития. Необходимо знакомить студентов не только с отдельными «старославянизмами» в составе русского языка, но и изучать лексику старославянского языка как неотъемлемую часть его целостной структуры, причем структуры активно функционировавшей.
Вместе с тем, обращение к истокам собственно лингвистического, культурного и исторического опыта является характерным свойством языкового сообщества. Объектом внимания носителей языка могут стать как отдельные факты, извлекаемые из глубин истории, так и целые пласты культуры. В современную русскую культуру и языковой обиход возвращаются культурологические и соответствующие лингвистические элементы, связанные с возрождением той части духовной жизни русского народа, которая сложилась под влиянием христианства. Дух христианства проник на Русь посредством первого письменного общеславянского языка. В связи с этим актуальным представляется обращение к лексике старославянского языка, отражающей основы славянской культуры X—XI вв. И нельзя не согласится с мнением исследователя Е. С. Яковлевой о том, что в семантике старославянизма и, следовательно, церковнославянизма наличествует компонент «духовность», оказывающий существенное влияние на употребление последних, — так «культурная память» проявляет себя в слове (Яковлева, 1998).
Таким образом, представляется необходимым отметить, что изучение лексики старославянского языка имеет этическую и культурологическую ценность.
Некоторые ученые (Л.П. Крысин, В.А. Аврорин) ставят вопрос о выделении функционального стиля, обслуживающего сферу религии, так называемого «религиозно-проповеднического стиля» (Крысин, 1994). Особое место в лексике этого стиля занимают старославянизмы. Отсутствие названной функциональной разновидности в имеющихся описаниях объясняется в значительной степени тем, что еще некоторое время назад деятельность священнослужителей и проповедников находилась на периферии социальной жизни и общественного сознания. В последние же десятилетия церковь активизировала свою деятельность.
В связи с вышеозначенными причинами социального характера в школе изучается духовная литература: библейские притчи, жития Сергия Радонежского и Александра Невского, русские летописи и т. п. Нельзя не отметить тот факт, что предприняты попытки введения в школьную программу (в классах гуманитарного профиля) учебного предмета «Старославянский язык» (Шанский, 1996;
Колосов, 1994), в рамках которого школьников знакомят, в первую очередь, с лексическими ресурсами старославянского языка. В связи с этим возрастает роль учителя-филолога, который может дать консультацию по употреблению лексических средств старославянского языка.
Таким образом, проблемы изучения лексики старославянского языка на современном этапе развития языкознания являются актуальными в связи с малой изученностью объекта и по причинам экстралингвистического характера: педагогическими потребностями высшей и средней школы, нравственной и культурологической значимостью.
2. Объект исследования.
В данной работе объектом исследования избирается глагольная лексика старославянского языка. Немаловажную роль в ее выборе сыграл тот факт, что глагол несет на себе основную смысловую нагрузку любого высказывания и является «его конструктивной организующей силой» (Виноградов, 1947, с. 428) — что он вскрывает «внутренние структурные особенности или самые глубинные (строевые) части языковой структуры» (Уфимцева, 1968, с. 73) — что в глаголе сильнее, чем, например, у существительных, проявляется роль внутриязыковых факторов («Релятивный и более отвлеченный характер лексического значения глагола, его предикативная функция определяют то, что в глаголе роль внутриязыковых факторов сильнее, чем у существительных» (Кузнецова, 1974, с. 4)) — что он, по сравнению с другими частями речи, обладает большей семантической емкостью, развернутой многозначностью и обширными деривационными связями (Заонегин, 1972, с. 7). В силу этого глагольная лексика «обусловливает особый характер лексико-семантических группировок глаголов и делает их особенно благоприятным материалом для исследования системных отношений» (Кузнецова, 1974, с. 4).
3. Предмет исследования.
Предметом исследования являются основные системообразующие связи компонентов глагольной лексики старославянского языка.
4. Цели и задачи исследования.
Цель — всестороннее синхронное (состояние X—XI вв.) изучение всей лек-сико-семантической системы глаголов старославянского языка.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие конкретные задачи:
1. Выявить состав глагольных лексем старославянских памятников (18 старославянских рукописей X—XI вв.).
2. Подробно обосновать применение функционально-семантического подхода к анализу лексической системы в целом и глагольной лексики, в частностиобозначить основные признаки (основание) классификации данных объектов.
3. Распределить глаголы по ФСК (ФСК — основная единица полной, всеобъемлющей классификации старославянских глаголов) — определить ядро и периферию ФСК.
4. Описать ФСКс учетом иерархии вскрыть их внутреннюю организацию: класс, подкласс, семантический комплекс (СК), лексико-семантическая парадигма (ЛСП), конкретная лексема.
5. Вскрыть системные связи компонентов внутри и между ЛСП: синонимические, антонимические, каузативно-рефлексивные, гипер-гипонимические, деривационные, — параллельно рассматривая синтагматические свойства лексем, т.к. данное условие является основой функционально-семантического подхода.
6. Охарактеризовать семантические связи между ФСК, СК и ЛСП в целом, наличие которых обусловлено объективной действительностью, где «человеческие понятия не неподвижны, а вечно движутся, переходят друг в друга, переливаются одно в другое» (Ленин, 1959, с. 206−207).
7. Выявить системный характер глагольной лексики старославянского языкаобозначить основные признаки и особенности описанной системы.
5. Методы исследования.
Цели, задачи и специфика описываемого материала определили выбор методов и приемов исследования. При написании работы был использован общеметодологический системный подход, а также частные методы:
— описательный, с помощью которого в исследовании обозначены существенные признаки, свойства и особенности описываемых объектов;
— сопоставительный (исследование проводилось на основе сопоставления соответствующих языковых фактов старославянского и русского языков);
— дистрибутивный метод, или контекстуальный анализ, согласно которому для установления качественной определенности языковых единиц необходимо учитывать их окружение, сочетательную способность, дистрибуцию (кроме того, строгий учет контекстуального окружения слова в рукописи особенно важен, т. к. языковое сознание X—XI вв. естественно отличается от языкового сознания носителей и исследователей современного русского языка);
— статистический метод, позволяющий организовать необходимые количественные подсчеты;
— метод компонентного анализа, основной лингвистический метод на всех этапах исследования, при его помощи стало возможным выявление семантической структуры отдельной языковой единицы, а также выделение семантических комплексов и лексико-семантических парадигм. Вспомогательными методами при этом являются методы: идентификации и методом дифференциации (спецификации) (сформулированы Э.В. Кузнецовой).
Таким образом, использованные в работе лингвистические методы способствуют как всестороннему изучению глагольной лексики старославянских памятников, так и достижению надежных результатов исследования.
6. Источники исследования.
В число прямых источников изучения лексической системы старославянского языка включено 18 рукописей (Зографское четвероевангелие (Зогр), Мари-инское четвероевангелие (Map), Ассеманиево (или Ватиканское) евангелиеи апракос (Ас), Саввина книга (Сав), Охридские глаголические листки (Охр), Листки Ундольского (Унд), Боянское евангелие-апракос (Боян), Зографский палимпсест (Зогр-пал), Енинский апостол (Ен), Синайская псалтырь (Син), Киевские листки (Киевский миссал) (Киев), Евхологий синайский (Синайский евхологий, Синайский требник) (Евх), Синайский служебник (Служ), Клоцов сборник (Клоц), Супрасльская рукопись (Супр), Хиландарские листки (Хил), Рыльские глаголические листки (Рыл), Зографские листки (Зогр-лл)). Они разрозненны и хранятся в библиотеках всего мира, что, несомненно, сильно затрудняет изучение старославянской лексики. Кроме того, нахождение полных опубликованных изданий рукописей также связано с рядом трудностей. В связи с этим неизмеримую ценность представляет «Старославянский словарь (по рукописям X—XI вв.еков)» под редакцией P.M. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой.
Словарь, коллективный труд сотрудников славянского института Академии наук Чешской республики и Института славяноведения и балканистики Российской Академии Наук, создан на основе картотеки языка старославянских рукописей Чехословацкой Академии Наук (18 текстов X—XI вв.еков). «Старославянский словарь» по своему типу тезаурус: он содержит все без исключения лексемы, имеющиеся в перечисленных выше 18 старославянских рукописях. Словарь содержит все известные случаи употребления лексем, сведения о частотности употребления того или иного слова в рукописях, сведения о прямых и переносных значениях слов, об омонимах, текстологических и лексических дублетах, синонимах и т. п.
7. Научная новизна исследования.
Самостоятельную научную ценность имеют, прежде всего, объект и аспекты исследования. Между тем, анализ семантики глагольной лексики старославянского языка и определение ее характерных особенностей обусловлены спецификой языкового развития на этом историческом этапе, весьма существенны для дальнейшего изучения семантической системы глаголов.
Впервые в настоящем исследовании подвергается детальному анализу вся глагольная лексика сохранившихся рукописей старославянского языка. Результатом анализа является полная классификация последней. Необходимо отметить, что в собственно языковедческом аспекте полная, без остатка классификация глагола нужна лексикологам, лексикографам и грамматистам. Она поможет уяснить вопрос о разных видах семного состава глаголов и о влиянии этих видов на устройство глагольной лексики в целомвыявит организующую эту лексику систему противопоставлений и покажет обязательную сопоставлен-ность тех ее расходящихся ветвей, которые расположены на общей ступени. Такая классификация даст объективные основания для более точного ответа на вопросы о том, каковы реальные признаки лексического класса (и шире — вообще как-то ограничиваемого лексического множества) и что же такое «системность лексики». Лексикографу такая классификация даст надежное основание для того, чтобы слова, по своей природе требующие сходных описаний, наконец их получили. Очевидна также та практическая польза, которую, имея такую классификацию, получит грамматистэта классификация открывает, в частности, некоторые новые аспекты синтаксических характеристик слов и целых конструкций.
Впервые предпринята попытка полного системного описания ФСК, их структуры с учетом ядерно-периферийных отношенийв результате чего и полнее раскрывается семантическая структура конкретной глагольной лексемы и, следовательно, точнее определяется ее место в лексико-семантической системе глагольной лексики старославянского языка.
8. Теоретическая ценность исследования Теоретическая ценность работы заключается в том, что выводы исследования способствуют углублению представлений о лексико-семантической системе языка, уточняют понимание таких терминов, как ФСК, СК, ЛСП и принципы их описания и, наконец, способствуют проведению дальнейших исследований в области старославянской лексикологии.
9. Практическая ценность исследования.
Результаты исследования могут быть использованы в теоретических курсах по старославянскому языку в вузе на филологических специальностях. Студентам-нефилологам сведения по лексике старославянского языка помогут понять исторический контекст языковых явлений, т.к. изолированные и «вырванные» из исторического контекста знания о современном русском языке не только не становятся неотъемлемой частью мировоззрения образованной личности, но и снижают уровень осознанности освоения знаний, уровень мотивации учения. Данный тезис имеет особое отношение к практике преподавания родного языка в высшей школе, т.к. именно там процесс формирования научного мировоззрения вступает в свою завершающую стадию. Некоторые интересные сведения могут использоваться и в школьном обучении. Материалы исследования могут помочь при создании учебных пособий по работе с религиозными текстами. Кроме того, результаты исследования помогут существенно облегчить лексикографическое описание глагольных лексем вообще и уточнить толкования значений отдельных глаголов в «Старославянском словаре».
10. Положения, выносимые на защиту.
1. Выявлена специфика парадигматических: и синтагматических отношений на семантическом уровне языка применительно к глагольной лексике старославянского языка.
2. Теоретически обосновано применение функционально-семантического подхода к анализу лексических единиц в качестве принципа классификации глагольной лексики старославянского языка.
3. Разработана классификация глагольной лексики старославянского языка с точки зрения функционально-семантического подхода. Основанием классификации является устойчивая совокупность 2-х признаков: семантического и функционального. Семантический признак реализуется в наличии/отсутствии материальной (физической) формы процесса, обозначаемого глаголом. Функциональный признак реализуется в наличии/отсутствии объекта процессуального признака, обозначаемого глаголом.
4. Выделены ФСК как основные единицы классификации глагольной лексики старославянского языка.
5. Предложено иерархическое описание организации ФСК: класс, подкласс, СК, ЛС11, конкретная лексема.
6. Реализован анализ структуры ФСК с учетом ядерно-периферийных отношений.
7. Посредством применения основных признаков системного характера языковых явлений раскрыт системный характер глагольной лексики старославянского языка.
11. Апробация работы.
Отдельные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Тульского государственного университета, рецензировались при подготовке статейматериалы наблюдений использовались: на конференциях профессорско-преподавательского состава ТулГУ (2000 — 2002 гг.), ОГУ (апрель 2001 г.), на Международной научно-практической конференции «Роль языка и литературы в мировом сообществе» (апрель 2000 г., г. Тула) и на Всероссийской научно-практической конференции «Риторика и проблемы культуры речи» (июнь 2001 г., г. Тула). Работа обсуждена на заседании кафедры русского языка ТулГУ.
С учетом результатов исследования разработана программа и лекционно-практический курс «Старославянский язык» для студентов кафедры теологии.
Результаты проведенного в диссертации исследования содержатся в 8 публикациях.
12. Структура работы.
Диссертация состоит из введения, 2-х глав, заключения, библиографии и приложений, с краткой характеристикой источников изучения лексики старославянского языкас анализом ЛСП, не вошедших в основной текст диссертациис предметным указателем анализируемых в работе лексических единиц.
2.8 Выводы по П-ой главе.
Во второй главе подробно изложена концепция полной классификации глагольной лексики старославянского языка с точки зрения функционально-семантического подхода. Основной единицей классификации при этом являются.
ФСК) глаголов. Системное описание основания классификации и ФСК глаголов позволило прийти к следующим выводам:
1. Основанием классификации глагольной лексики старославянского языка является устойчивая взаимосвязь двух признаков: семантического и функционального. Семантический признак реализуется в наличии/отсутствии материальной (физической) формы процесса, обозначаемого глаголом. Функциональный признак реализуется в наличии/отсутствии объекта процессуального признака, обозначаемого глаголом.
2. ФСК действия является самым многочисленным классом глагольной лексики старославянского языка — 1280 лексических единиц. Лексемы класса характеризуются идентифицирующим компонентом значения «проявление какой-нибудь энергии, деятельности, а также сила, деятельность, функционирование чего-нибудь». Ядерная сема реализована в лексической системе старославянского языка базовой парадигмой «сделать/делать». Функционирование глаголов действия проявляется в наличии объекта действия, внешней направленности, выраженного в контекстах винительным падежом без предлога. С точки зрения значения направленности, ФСК глаголов действия подразделяется на два подкласса: глаголы воздействия (754 лексических единиц) и собственно глаголы действия (331 лексическая единица). Кроме того, во множестве лексем ФСК глаголов действия содержится 195 лексических единиц, характеризующихся неоднородными, «размытыми», промежуточными свойствами, что составляет периферию ФСК глаголов действия. Кроме того, ФСК глаголов действия характеризуется сложной и разветвленной структурой СК и ЛСП, большая часть которых (57) представляет собой синонимичекие парадигмы.
3. ФСК самодействия является третьим по количеству элементов классом глагольной лексики старославянского языка — 436 лексических единиц. Лексемы класса характеризуются идентифицирующим компонентом значения, выражающим двуплановую абстрактную идею самодействия. С одной стороны, самодействие — это действие, направленное на самого себя (на субъект действия) — с другой, — это совершение какого-либо действия без посторонней помощи, непроизвольно. Ввиду сложности языкового воплощения двуплановой абстрактной идеи самодействия, ядерная сема самодействия представлена в лексической системе старославянского языка глаголом ФСК самодействия — гиперонимом д^иствовлти («действовать»). Но данный глагол лишь условно можно считать базовым, т.к. он выражает лишь одну сторону абстрактной идеи самодействия (совершение кокого-либо действия без посторонней помощи и т. п.). Функционирование глаголов самодействия в лексической системе заключается в отсутствии объекта. Семантика самодействия может быть различной в зависимости от качества субъекта самодействия. С точки зрения качества субъекта самодействия, глагольные лексемы ФСК самодействия можно поделить на два подкласса: лексемы, обозначающие самодействие живого предмета (164 лексические единицы), и лексемы, обозначающие самодействие неживого предмета (42 лексические единицы). Кроме того, в число глаголов самодействия входят такие лексемы, которые, обладают неоднородными, «промежуточными» свойствами (230 лексических единиц), что составляет периферию ФСК глаголов самодействия. ФСК глаголов самодействия представлен 35 ЛСП, 27 из которых являются синонимическими, т.к. понятие «самодействие», в основе своей, не предполагает выражения идеи совмещения протовоположностей в единой сущности.
4. ФСК отношения является вторым по количеству элементов классом глагольной лексики старославянского языка — 814 лексических единиц. Лексемы класса характеризуются идентифицирующим компонентом занчения «взаимосвязь (координация) предметов, явлений, действий». Отличительной особенностью ФСК глаголов отношения является отсутствие базового глагола. Функционирование глаголов отношения проявляется в наличии объекта отношения. С точки зрения значения направленности, глагольные лексемы ФСК отношения можно поделить на два подкласса: глаголы влияния (410 лексических единиц) и собственно глаголы отношения (274 лексические единицы). Кроме того, во множестве лексем ФСК глаголов отношения содержится 130 лексических единиц, характеризующихся неоднородными, «размытыми», промежуточными свойствами, что составляет периферию ФСК глаголов отношения.
ФСК глаголов отношения в лексике старославянского языка насчитывает 65 ЛСП, 44 из которых представляют собой синонимические ряды.
5. ФСК состояния является самым малочисленным из всех классов глагольной лексики старославянского языка — 248 лексических единиц. Лексемы класса характеризуются идентифицирующим компонентом значения, выражающим положение, в котором кто-нибудь или что-нибудь находится. Ядерная сема состояния представлена в лексической системе старославянского языка базовым глаголом ФСК — гиперонимом бъзмагати («быть в состоянии»). Функционирование глаголов состояния в лексической системе заключается в отсутствии объекта. Семантика состояния может быть различной в зависимости от качества субъекта состояния. С точки зрения качества субъекта состояния, глагольные лексемы ФСК состояния можно поделить на два подкласса: лексемы, обозначающие состояние живого предмета (187 лексических единиц), и лексемы, обозначающие состояние неживого предмета (31 лексическая единица). Кроме того, в число глаголов состояния входят такие лексемы, которые, обладают неоднородными, «промежуточными» свойствами (30 лексических единиц), что составляет периферию ФСК глаголов состояния.
К ФСК глаголов состояния относится 23 ЛСП, большая часть из которых (14 ЛСП) представляет собой синонимические ряды.
6. Система глагольной лексики старославянского языка состоит из элементов (2778 лексических единиц), имеющих специфическую семантику и своеобразный семный состав значения. Глагольная лексика старославянского языка обладает основными признаками системного характера языковых явлений: дискретностью, целостностью, иерархичностью структуры (на уровне слова, ЛСП и СК, подклассов, ФСК), неоднородностью элементов, — а значит, представляет собой явление системы языка.
Заключение
.
Проведенное исследование базируется на постулате о системном характере языковых явлений. Старославянский язык понимается как система единиц, ведущими отношениями в структуре которой являются парадигматические и синтагматические. Языковая система имеет уровневую организацию, и все исследователи при классификации ярусов обязательно выделяют лексический (семантический) уровень. На современном этапе развития языкознания центральная проблема общей лексикологии связана с выявлением и изучением системной организации лексики, а основным вопросом является изучение семантики слова и его положения в лексико-семантической системе языка. В отличие от словарного состава языка как совокупности номинативных средств, лексико-семантическая система является синтезом, результатом сложного взаимодействия слов в их значениях с элементами других уровней языка: морфологическим и синтаксическим. Этим объясняется сложность исследования лексики как особой подсистемы языка. Изучение же лексической системы старославянского языка сопряжено с рядом трудностей еще и потому, что материал исследования экстралингвистически ограничен, — в основном, по этой причине часто затруднена семантизация старославянской лексемы.
Основными приемами при семантизации старославянского слова являются: наблюдения над семантикой слов в контекстеучет развитой семантической структуры словапривлечение однокоренных слов из старославянских текстовпривлечение старославянских слов с тождественной семантикойпривлечение родственных слов из славянских языков и учет прямых и косвенных источников старославянской лексикипривлечение внеязыковой информации.
Основными единицами анализа лексики старославянского языка как системы являются СП, СК и ЛСП. Понятие «поле» относительно в непосредственном анализе лексики. Всю лексику можно представить в виде иерархии семантических полей разного ранга, в виде структуры тезауруса (т.е. идеографического, ономасиологического словаря): большие семантические сферы лексики делятся на классы, классы — на подклассы и т. д. вплоть до элементарных семантических микрополей. Элементарным семантическим микрополем является лексико-семантическая парадигма (ЛСП) — относительно замкнутый ряд лексических единиц одной части речи, в своих первых (прямых) значениях, объединенных архисемой более конкретного содержания и иерархически более низкого порядка, чем архисема поля. Для удобства анализа и во избежание терминологической путаницы в настоящем исследовании используется термин семантический комплекс (СК), под которым понимается иерархически организованное множество лексических единиц одной части речи (в отличие от СП), объединенных архисемой соответствующего семантического поля, т. е. СК является такой единицей анализа лексической системы, которая в иерархии располагается между СП и ЛСП.
Анализ истории разработки теории системного характера лексики в отечественной и зарубежной лингвистике показывает, что первоначальная чисто парадигматическая интерпретация СП, ЛСП уступает место системно-функциональной. Это приводит к более глубокому пониманию лексической системы языка, т.к. данная система включает в себя не только изолированные наборы СП и ЛСП, но и необходимые для реализации последних определенные конструкции, синтагмы. Эта взаимосвязь, в свою очередь, прослеживается на примере функционально-семантических классов, новой, иерархически наиболее сложной структурной единице анализа лексической системы языка.
Глагольная лексика старославянского языка в работе исследуется с точки зрения функционально-семантического подхода, благодаря которому возможно решить задачу построения полной, всеобъемлющей классификации глагольных лексем по единому основанию.
Основанием классификации глагольной лексики старославянского языка является устойчивая взаимосвязь двух признаков: семантического и функционального. Семантический признак реализуется в наличии/отсутствии материальной (физической) формы процесса, обозначаемого глаголом. В качестве критериев определения материальной/идеальной природы ситуации предлагаются два основных: 1) непосредственная прослеживаемость ситуации, обозначаемой глаголом, субъектом, объектом или окружающими (свидетелями ситуации) на уровне восприятия органами зрения, слуха, осязания, обоняния, вкуса (т.е. 5 чувствами человека) — 2) значение глагола в контексте, или актуальное значение глагольной лексемы, — и два дополнительных: 1) рассмотрение степени сложности ситуации, обозначаемой глаголом- 2) рассмотрение конституирующих признаков понятия, обозначаемого глаголом. Функциональный признак реализуется в наличии/отсутствии объекта процессуального признака, обозначаемого глаголом. Наличие объекта процессуального признака определяется управлением глагола падежами, имеющими объектное значение: родительным, дательным, винительным, творительным, местным, — примыканием инфинитива.
Основными единицами классификации являются ФСК глаголов. В системе глагольной лексики старославянского языка можно выделить ФСК глаголов действия, ФСК глаголов самодействия, ФСК глаголов отношения, ФСК глаголов состояния. Все ФСК описаны с точки зрения ядерно-периферийных отношений и имеют отличительные особенности.
ФСК глаголов действия представлен в лексической системе старославянского языка 1280 единицами (врлчевлтн, вълити, жати, кол^еати, очифлти, оудрьжати и т. п.), имеющими в смысловой структуре идентифицирующий компонент «проявление какой-нибудь энергии, деятельности, а также сила, деятельность, функционирование чего-нибудь». Ядерная сема реализована в лексической системе старославянского языка базовой парадигмой «сделать/делать». Функционирование глаголов действия проявляется в наличии объекта действия, внешней направленности, выраженного в контекстах винительным падежом без предлога (ножъ наострн (Супр), i заключи |оана вь тьмьници (Зогр) и т. п.). С точки зрения значения направленности, ФСК глаголов действия подразделяется на два подкласса: глаголы воздействия (БАГърити, вИклитн, нзострити, потъкнжти, съгъбати, газвнти и т. п.) (754 лексические единицы) и собственно глаголы действия (възглаголати, касати с а, лоечызати, осв^тити, прорецш и т. п.) (331 лексическая единица). Кроме того, во множестве лексем ФСК глаголов действия содержится 195 лексических единиц, характеризующихся неоднородными, «размытыми», промежуточными свойствами, что составляет периферию ФСК глаголов действия (вести1, воквлти, ндоучити, нести и т. п.).
ФСК глаголов действия представлен 82 ЛСП, 57 из которых являются синонимическими.
ФСК глаголов самодействия представлен в лексической системе старославянского языка 436 единицами (въсмигати са, въшоум^ти, кръкнлти, оконгати и т. п.), имеющими в семантической структуре идентифицирующий компонент, выражающий двуплановую абстрактную идею самодействия. С одной стороны, самодействие — это действие, направленное на самого себя (на субъект действия) — с другой, — это совершение какого-либо действия без посторонней помощи, непроизвольно. Ввиду сложности языкового воплощения дву-плановой абстрактной идеи самодействия, ядерная сема самодействия представлена в лексической системе старославянского языка глаголом ФСК самодействия — гиперонимом д^Ьиствовати («действовать»). С точки зрения качества субъекта самодействия, глагольные лексемы ФСК самодействия можно поделить на два подкласса: лексемы, обозначающие само действие живого предмета (зигатн, мъногогаагоаати, н^мовдти, оутрьнквдти и т. п.) (164 лексические единицы), и лексемы, обозначающие само действие неживого предмета (ветыилти, оветыиАти, осыр’кти, съмрьзнлти с, а и т. п.) (42 лексические единицы). Функционирование глаголов самодействия в лексической системе заключается в отсутствии объекта. Ситуации, обозначаемые глаголами данного ФСК, характеризуются внутренней направленностью. В число глаголов самодействия (436 лексических единиц) входят и такие лексемы, которые, обладают неоднородными, «промежуточными» свойствами (230 лексических единиц), что составляет периферию ФСК глаголов самодействия. Особо необходимо отметить ЛСП глаголов с архисемой «спешить» (потырлти с а, тырдти с а, оу1АДрити (са)), находящуюся на границе с глаголами отношения.
ФСК глаголов самодействия представлен 36 ЛСП, 27 из которых являются синонимическими, т.к. понятие «самодействие» в основе своей не предполагает выражения идеи совмещения противоположностей в единой сущности. В отличие от глаголов других классов ФСК глаголов самодействия содержат в своем составе только 2 СК.
ФСК глаголов отношения представлен в лексической системе старославянского языка 814 единицами (възвеседити, примирит", свокоднти, сждитн, съдроужити и т. п.), имеющими в семантической структуре идентифицирующий компонент «взаимосвязь (координацию) предметов, явлений, действий». Отличительной особенностью ФСК глаголов отношения является отсутствие базового глагола. Функционирование глаголов отношения проявляется в наличии объекта отношения, внешней направленности, выраженного в контекстах целой системой падежей с предлогами и без (винительный (хот^^т. слезами отт./иъ/ти • моихт" гр^у^ь. рукописание (Евх)), дательный (ти nopa3i вьсьл вражьдужщьььь лигЬ въсоуе (Син)), творительный (овладатн в’сеж тваривк (Супр))). Столь широкий диапазон возможностей реализации в контекстах значения объекта объясняется тем, что обозначаемый глаголом отношения процесс, как и его результат, не имеет материальной формы. С точки зрения значения направленности, глагольные лексемы ФСК отношения можно поделить на два подкласса: глаголы влияния (оскврьиити, оукр^пдгати, оустр^лити и т. п.) (410 лексических единиц) и собственно глаголы отношения (домтлслити са, поразо" м" «Ьти, послоужити и т. п.) (274 лексические единицы). Во множестве лексем ФСК глаголов отношения содержится 130 лексических единиц, характеризующихся неоднородными, промежуточными свойствами, что составляет периферию ФСК глаголов отношения.
В ФСК глаголов отношения, несмотря на относительно высокую частотность употребления лексем, можно наблюдать формирование связанности значения глагольной лексемы с определенной семантико-синтаксической позицией: сладити ср’ъдьце (ЛСП глаголов с архисемой «услада»), загдаждати гртЬхгы (ЛСП глаголов с архисемой «осквернение-очищение») продити гн^Ьвъ (ЛСП глаголов с архисемой «волнение») пролити кръвъ (ЛСП глаголов с архисемой «уничтожение — возникновение»), възложитн очи (СК «обращение внимания»), скудость. илгЬти (ЛСП глаголов с архисемой «недостаток — достаток») и т. п. Данные примеры позволяют говорить о формировании в сфере глагольной лексики устойчивых словосочетаний именно на базе глаголов отношения, т.к. устойчивые единицы имеют антропоцентрическую ориентацию, направленную, в первую очередь, на человека, его духовный мир, на отношения человека к предметам действительности, что относится к нематериальной, духовной, идеальной сфере.
ФСК глаголов отношения в лексике старославянского языка насчитывает 65 ЛСП, 44 из которых представляют собой синонимические ряды.
ФСК глаголов состояния представлен в лексической системе старославянского языка 248 единицами (вол^кти, витдти, жити, изгъшати, изд^хати и т. п.), имеющими в семантической структуре идентифицирующий компонент, выражающий положение, в котором кто-нибудь или что-нибудь находится. Ядерная сема состояния представлена в лексической системе старославянского языка базовым глаголом ФСК — гиперонимом възмагати («быть в состоянии»). Функционирование глаголов состояния в лексической системе заключается в отсутствии объекта. Ситуации, обозначаемые глаголами данного ФСК, характеризуются внутренней направленностью. Синтагматические возможности лексемы данного класса реализуют, в основном, лишь семантически, сочетаясь с определенным субъектом состояния.
Семантика глаголов ФСК состояния может быть различной в зависимости от качества субъекта состояния. С точки зрения качества субъекта состояния, глагольные лексемы ФСК состояния можно поделить на два подкласса: лексемы, обозначающие состояние живого предмета (изнемлглтн, ицггЬлгкти, пр’кстАр^ти и т. п.) (187 лексических единиц), и лексемы, обозначающие состояние неживого предмета (процвитати ((благодать) процветает), чрьмьновдти са (устанавливается хорошая погода) и т. п.) (31 лексическая единица). В число глаголов состояния (248 лексических единиц) входят такие лексемы, которые обладают неоднородными, «промежуточными» свойствами (30 лексических единиц), что составляет периферию ФСК глаголов состояния.
К ФСК глаголов состояния относится 23 ЛСП, большая часть из которых (14 ЛСП) представляет собой синонимические ряды.
Таким образом, система глагольной лексики старославянского языка состоит из элементов (2778 лексических единиц), имеющих специфическую семантику и своеобразный семный состав значения. Глагольная лексика старославянского языка обладает основными признаками системного характера языковых явлений: дискретностью, целостностью, иерархичностью структуры, неоднородностью элементов, — а значит, представляет собой явление системы языка.
Взаимосвязь элементов системы глагольной лексики старославянского языка проявляется на уровне слова, на уровне ЛСП и СК и, наконец, на уровне ФСК.
На уровне слова взаимосвязь заключается в том, что многозначные лексемы (каковых в старославянском языке большинство) своими значениями (ЛСВ) входят в состав разных ЛСП, СК и ФСК. Посредством ЛСВ одно и то же слово может включаться в разные ЛСП одного ФСК, а может «переходить» из одного класса в другой. Чаще всего, такой переход совершается по линии наличие/отсутствие материальной (физической) формы процесса, обозначаемого глаголом, т. е. по семантическому признаку классификации глагольных лексем (глаголы действия глаголы отношения, глаголы самодействия глаголы состояния). Либо по линии наличие/отсутствие объекта процессуального признака, обозначаемого глаголом, т. е. по синтагматическому, функциональному признаку классификации глагольных лексем (глаголы действия глаголы самодействия, глаголы отношения <-> глаголы состояния). Так называемые «переходы по диагонали» почти не встречаются. Это объясняется тем, что при употреблении лексема может менять значение лишь по одной линии, т. е. переходить в относительно, но не абсолютно, другой класс.
На уровне ЛСП и СК взаимосвязь элементов глагольной лексики проявляется в том, что ЛСП и СК являются основными структурными единицами ФСК.
ЛСП объединяются в СК, например, СК глаголов с архисемой «речевая деятельность» состоит из 4 ЛСП: ЛСП1 (глаголы с архисемой «говорение»), ЛСП2 (глаголы с архисемой «слушание»), ЛСП3 (глаголы с архисемой «письмо»), ЛСП4 (глаголы с архисемой «чтение»), В свою очередь, единицы ЛСП могут входить во все типы семантических категориальных отношений, реально существующих в лексической системе языка.
Наконец, на уровне ФСК взаимосвязь элементов системы глагольной лексики проявляется во взаимодействии между подклассами глагольных лексем, которое также происходит по принципу ядерно-периферийных отношений. Кроме того, можно отметить ЛСП, которые находятся на периферии ФСК из-за неоднородности элементов их составляющих. Благодаря следующим ФСК можно говорить не только о взаимодействии подклассов, но и о взаимоотношениях самих ФСК. ЛСП глаголов с архисемой «спешить» находится на периферии глаголов самодействия и отношения, ЛСП модальных глаголов находится на периферии ФСК глаголов отношения и состояния, причиной чего является семантическая неоднородность лексем.
Таким образом, следует заключить, что система глагольной лексики старославянского языка представляет собой многокомпонентный, сложный по организации блок единиц, функционирующий в лексической системе языка совместно с другими системами, например, с системой имен, счетных слов, наречий и т. п., детальное рассмотрение которых в комплексе будет способствовать развитию старославянской лексикологии, пополнит теоретические знания, поможет вскрыть тенденции и закономерности развития лексических систем не только славянских языков, но и других языков индоевропейской семьи. При этом, настоящее исследование будет способствовать решению отдельных вопросов лексикологии, возникающих в ходе комплексного лексико-семантического описания лексики как по отдельным частям речи, так и для отдельных исторических периодов, а также поможет выяснить некоторые закономерности в развитии семантической системы русского языка.
<"
