Происхождение и сложение сибирских татар в этническую общность представляет сложный и малоизученный вопрос. На их развитие в исторически обозримое время оказывали влияние группы угорского происхождения, народы Саяно-Алтайского нагорья, монголы, узбеки, таджики, каракалпаки, казахи, татары Поволжья, башкиры и другие народы, с которыми предки современных сибирских татар поддерживали этнические и этнокультурные связи.
Сибирские татары расселены на обширной территории юга ЗападноСибирской равнины, включающей в себя часть современных Тюменской, Томской, Омской, Новосибирской и Кемеровской областей. В составе коренных сибирских татар, по классификации Н. А. Томилова, выделяют три относительно самостоятельные этнотерриториальные группы — тоболо-иртышскую, томскую и барабинскую, которые, в свою очередь, делятся на более мелкие подразделения. Тоболо-иртышские татары состоят из тюменско-туринских, тобольских, ясколбинских (заболотных), курдакско-саргатских и тарских татартомские татары — из калмаков, чатов и эуштинцевбарабинские — из барабинско-туражских, любейско-тунусских и теренинско-чойских'.
В последние десятилетия (начиная с 80-х гг. XX вв.) произошло значительное накопление знаний этнографического плана по сибирским татарам. В изучении истории и этнографии сибирских татар сложились два основных направления. Первое представлено, прежде всего, сибирскими учеными3, второе — казанскими исследователями4. Позиции ученых расходятся по ключевому вопросу — о самостоятельности происхождения.
1 Томилов Н. А. Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVIпервой четверти XIX вв. — Томск, 1981. — С. 246−247.
2 Валеев Ф. Т. Западносибирские татары во второй половине XIX — начале XX в. Историко-этнографические очерки. — Казань, 1980; Томилов Н. А. Тюркоязычное население ЗападноСибирской равнины в конце XVI — первой четверти XIX в. — Томск, 1981; Валеев Ф. Т. Сибирские татары. Культура и быт. — Казань, 1993; Файзрахманов Г. Л. История сибирских татар (с древнейших времен до начала XX в.). — Казань, 2002; Сибирские татары / Сб. научн. статей под ред. С. В. Сусловой. — Казань, 2002.
3Томилов Н. А. Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVIпервой четверти XIX вв. — Томск, 1981; Валеев Ф. Т. Западносибирские татары во второй половине XIX — начале XX в. Историко-этнографические очерки. — Казань, 1980.
4Исхаков Д. М. Этническое развитие волго-уральских татар в XV — начале XX вв. / Научный доклад на соискание ученой степени д. ист. наук. — М., 2000; Исхаков Д. М. О методологических аспектах исследования проблемы становления сибирско-татарской общности // Сибирские татары / Сб. статей под ред. Сусловой С. В. — Казань, 2002; Исхаков Д. М. Татары: краткая этническая история. — Казань: Магариф, 2002; Исхаков Д. М. Об общности этнической истории волго-уральских и сибирских татар (булгарский, золотоордынский и позднезолотоордынский периоды) // Сибирские татары / Сб. статей под ред. Сусловой С. В. — Казань, 2002. сибирских татар.
Проблемным на сегодняшний день по-прежнему остается вопрос о степени консолидации сибирских татар в единую этническую общность и о характере данной общности. Одни исследователи полагают, что сибирские татары начали консолидироваться в «народность» в XV—XVI вв., сформировавшись на рубеже XIX—XX вв. в так называемую «буржуазную» народность5. По мнению Н. А. Томилова, в конце XVIII — начале XX вв. сибирские татары представляли собой метаэтническую общность, близкую к этносу6. В результате этнического взаимодействия их с поволжско-приуральскими татарами в конце XIX — начале XX вв. сложилась общая для татар Поволжья, Приуралья и Сибири метаэтническая общность, но единого п татарского народа в тот период не образовалось,.
Существует еще одна точка зрения на данную проблему, представленная, прежде всего, исследованиями Д. М. Исхакова, который выражает мнение о значительной степени консолидации типа «феодальной л народности между всеми группами татар Западной Сибири уже в XVI в.». Д. М Исхаков предлагает учитывать при изучении этнической истории сибирских татар те кардинальные изменения, которые произошли за последние годы в общеметодологических подходах к изучению в целом истории татар. Для чего он предлагает разделить этническую историю сибирских татар на два больших периода — донациональный (XV-XVII вв.) и национальный (XVIII-XX вв.). Данный подход позволяет избежать традиционной ошибки, когда из круга этногенетических исследований полностью опускались золотоордынский и постзолотоордынский периоды, а рамки исследования этнической истории сибирских татар ограничивались периодом начала русской колонизации, т. е. XVI в. Этот подход также позволяет рассматривать этногенез сибирских татар в едином контексте общетатарской истории9.
В этой связи необходимо отметить важную роль этносословной страты служилых татар, которая у всех групп татар играла ключевую роль в формировании татарских этнических общностей.
Объектом данного исследования стала этносословная страта сибирских служилых татар — «йомышлы».
Предмет исследования — процессы этнокультурного и исторического развития служилого татарского сословия на протяжении XVII—XIX вв.
5 Валеев Ф. Т. Сибирские татары. Культура и быт. — Казань: Татар, кн. изд-во, 1993. — С. 42.
6 Томилов Н. А. Современные этнические процессы среди сибирских татар. — Томск, 1978. — С. 23−24,149−151- Томилов Н. А. Этническая история тюркоязычного населения ЗападноСибирской равнины в конце XVI — начале XX вв. — Новосибирск, 1992. — С. 212−213.
7 Томилов Н. А. Этническая история тюркоязычного населения Западно-Сибирской равнины в конце XVI — начале XX вв. — Новосибирск, 1992. — С. 212−213.
8 Татары / Ред. Уразманова Р. К., Чешко С. В. — М.: Наука, 2001. — С. 124.
9 Исхаков Д. М. О методологических аспектах исследования проблемы становления сибирско-татарской общности // Сибирские татары / Сб. статей под ред. Сусловой С. В. -Казань, 2002.-С. 7−15.
Целью настоящей работы является комплексное изучение этносословной страты служилых татар в XVII—XIX вв., определение роли служилых татар в формировании этнической общности сибирских татар. Исходя из поставленной цели, в диссертации предполагается решение следующих задач:
— определить этносословную стратификацию сибирских татар периода Сибирского ханства и последующих периодов;
— обосновать положение о золотоордынско-тюркских этнических корнях феодального служилого сословия сибирских татар и дозолотоордынских этнических истоках ясачного населения;
— выявить соотношение служилых и ясачных татар в разные исторические периоды;
— провести анализ демографических процессов у сибирских татар (прежде всего у служилых) в XVII—XIX вв.;
— рассмотреть историю формирования, развития и разложения татарского служилого сословия на протяжении XVII—XIX вв.;
— определить этнокультурные особенности, сходство и различия ясачной и служилой групп сибирских татар;
— выявить основные этнические компоненты, участвовавшие в формировании служилых татар;
— выявить хозяйственные и этнокультурные особенности сибирско-татарского служилого сословия в сравнении с русским и поволжско-татарским военно-служилыми сословиями в аналогичные периоды;
— рассмотреть систему управления служилыми татарами и определить роль в этой системе «татарских голов».
Хронологические рамки работы охватывают период XVII—XIX вв., в отдельных моментах включая последние десятилетия XVI в. Выбор нижней границы обусловлен началом русской колонизации Сибири, которая явилась главным фактором внешнего воздействия на этническую историю коренных жителей Западной Сибири. Кроме того, наиболее ранние архивные и летописные источники по истории изучаемой этносословной группы относятся к XVII в. Выбор верхней границы — вторая половина — конец XIX в., определен временем официального роспуска Сибирского Татарского полка.
Территориальные рамки исследования включают районы расселения тоболо-иртышской группы сибирских татар, проживавшей в центральной части бывшего Сибирского ханства в бассейне рек Иртыша и Тобола, а также томской группы татар, расселенной в бассейне р. Томи. В границах административного деления рассматриваемого периода они охватывают Тобольский, Тюменский, (Ялуторовский), Туринский, Тарский, Томский уезды Тобольского воеводства (XVII в.) Тобольской губернии (XVIII— XIX вв.).
Методология исследования основывается на совокупности общенаучных методов, и, прежде всего, сравнительно-исторического и ретроспективного, которые позволяют реконструировать историю этносословной страты служилых татар и рассмотреть ее социальное, политическое, демографическое, хозяйственное, культурное развитие на протяжении указанного периода.
В работе использована теория о социально-клановой структуре позднезолотоордынских татарских обществ, предложенная американским историком Ю. Шамилоглы, в дальнейшем разработанная и примененная Д. М. Исхаковым при рассмотрении этнической истории волго-уральских татар10.
ИСТОЧНИКИ.
При подготовке настоящей работы был привлечен широкий круг неопубликованных архивных материалов, большая часть которых вводится в научный оборот впервые.
Основу источниковой базы исследования составили материалы из фондов центральных и местных архивов: Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного учреждения Тюменской области государственный архив в г. Тобольске (ГУТО ГА в г. Тобольске), научного архива Тобольского государственного историко-архитектурного музея-заповедника (НА ТГИАМЗ), рукописного отдела Тобольского государственного историко-архитектурного музея-заповедника.
РО ТГИАМЗ).
Одним из важнейших источников исследования послужили архивные материалы Тобольского филиала государственного архива Тюменской области (ГУТО ГА в г. Тобольске) и научного архива Тобольского музея-заповедника (НА ТГИАМЗ). По содержанию архивные материалы могут быть разделены на три группы. Первая группа включает документы, содержащие статистические сведения по сибирским татарам. К ним относятся, прежде всего, переписи (ревизские сказки) 1783−1858 гг., содержащие сведения о численности, этническом и фамильном составе, естественном движении населения (рождение, брак, смерть), а также включающие сведения о территориально-административном размещении коренного населения (ГУТО ГА в г. Тобольске.Ф. 154 (Тобольская казенная палата)). Ревизские сказки достаточно полно отражают демографическую ситуацию. Материалы ревизских сказок позволяют выявить динамику численности населения, определить специфику брачных связей. Кроме ревизских сказок и материалов переписей, к материалам статистического характера можно отнести документы, содержащие списочный состав служилых татар — «Ведомости и списки Сибирского татарского полка»,.
10 Schamiloglu U. The qarachi beys of the Later Golden Horde: Notes on the organization of the Mongol world empire // Archivum Eurasiae mediaevi. — 1984. — P. 283−291- Исхаков Д. М. От средневековых татар к татарам нового времени (этнологический взгляд на историю волго-уральских татар XV—XVII вв.). — Казань, 1998. послужные списки, списки казачьих детей и т. д. (ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 329 (Тобольское губернское правление)).
К разряду статистических источников относятся и опубликованные источники, использованные при работе, среди которых «Списки населенных мест Тобольской губернии» за 1868−1869 гг., 1904 и 1912 гг., «Статистические обзоры Тобольской губернии», «Памятные книжки Тобольской губернии» и др.
Вторую группу источников составляют сведения описательного характера: документы делопроизводства, рукописные материалы, в т. ч. «Журналы Тобольского Губернского правления», ведомости, челобитные и прошения, переписка учреждений и должностных лиц, рапорты, доношения (ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 152 (Тобольское общее губернское управление), Ф. 156 (Тобольская духовная консистория), Ф. 329 (Тобольское губернское правление), Ф. 417 (Тобольский губернский статистический комитет)). Наибольшее количество сохранившихся в Тобольском архиве документов, связанных с историей сибирского казачьего войска, относится к концу XVIII — началу XIX вв. Документы, освещающие более ранний период, были утрачены во время пожара 1788 года, когда был уничтожен архив. В связи с этим по указу Екатерины II и по распоряжению тобольского генерал-губернатора, в чьем ведении состояло нерегулярное казацкое войско, в 1795 г. было велено «на сколко могли собрать от разных команд о том войске бумаг». Некоторые страницы ранней истории служилого сословия в XVIIпервой половине XVIII в. (функции татарского казачества, вопросы по землевладению) позволяют восполнить документы из Российского государственного архива древних актов (Ф. 199. Портфели Г. Миллера).
В исследовании истории рода голов служилых татар мурз Кульмаметевых использованы документы из Российского государственного исторического архива (Ф. 1263,1286).
Третью группу архивных источников, помогающих уточнить границы волостей, расположение и названия селений, составляют картографические материалы ГУТО ГА и научного архива ТГИАМЗ.
Важным источником, в котором содержатся уникальные материалы по обычному праву сибирских татар, хозяйственным, социальным отношениям, явился комплекс неопубликованных документов, хранящихся в рукописном отделе ТГИАМЗ (РО ТГИАМЗ): «Собрание сведений о быте, обычаях и верованиях татар, бухарцев и других народностей Тобольского наместничества в Сибири» (1785 г.), «Собрание законов и обычаев магометан», «Собрание законов и обычаев магометан, населяющих Ялуторовский уезд» (1821 г.). Для нашего исследования эти рукописи имеют особое значение и в связи с тем, что в их разработке принимали непосредственное участие представители верхушки служилого татарского сословия мурзы Кульмаметевы, а именно Сабанак Кульмаметев и его сын капитан Рахматулла Кульмаметев. Рукопись «Собрание сведений об обычаях татар, бухарцев.» под № ТМ КП 12 864 начинается документом «1785 года ноября от 25 дня в силу из Тобольского наместнического правления с прописанием именного Е. И. В. повеления указу о начале происхождения, также достопамятных происшествиях, ровно о законе и обряде Тобольскому нижнему земскому суду тобольских нерегулярного легкого казачьего войска и ясашных магометан голов мурз Сабанака и Исматуллы Кульмаметевых объяснение.». В конце другого документа «Собрание сведений о законах и обычаях магометан» под № 12 887 стоит подпись мурзы Рахматуллы Кульмаметева. Место, где составлялись эти документы, как считает В. В. Рабцевич, юрты Носовские (Сабанаковы) Тобольского уезда, где проживали Кульмаметевы11.
Другим важным источником послужили полевые материалы, собранные автором среди сибирских татар Тобольского, Вагайского районов Тюменской области, Муромцевского, Болыпереченского и Тарского районов Омской области, в ходе самостоятельных экспедиций (в Тобольский и Вагайский районы Тюменской области), а также под руководством И. В. Белича (по Муромцевскому, Болыпереченскому и Тарскому районам Омской области) в течение полевых сезонов Г987−90 гг. и 2001;2003 гг. В ходе полевых исследований применялись традиционные для этнографических исследований методы опроса и непосредственного наблюдения.
Важный материал для исследования этнической истории дают исторические предания сибирских татар, собранные и опубликованные В. В. Радловым, Н.Ф. Катановым12. Из опубликованных в последние годы эпических произведений наиболее значимым является сибирско-татарский дастан «Ильдан и Гольдан"13, где описываются события, связанные с ранней историей сибирских татар.
Кроме этого, к работе привлечены опубликованные источники по законодательству, среди которых Полное собрание законов Российской империи, Устав об инородцах 1822 г., Устав о городовых казачьих командах и др. (ПСЗ Т. 38).
Одним из важнейших источников для реконструкции раннего этапа истории служилого сословия — конец XVI — XVII вв. являются документы,.
Рабцевич В. В. Неопубликованные записи обычного права сибирских народов последней четверти XVIII — первой половины XIX в. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. — Новосибирск, 1982. — С. 127.
12Радлов В. В. Образцы народной литературы тюркских племен. Ч. IV. Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар. — СПб., 1872- Катанов Н. Ф. Предания Тобольских татар о Кучуме и Ермаке // ЕТГМ. Вып. V. 1895−1896. — Тобольск, 1896- Катанов Н. Ф. Предания тобольских татар о прибытии в 1572 г. мухаммеданских проповедников в г. Искер. // ЕТГМ. Вып. VII. 1897, ТобольскКатанов Н. Ф. Известия Лоренца Лянге о Сибири и сибирских инородцах // ЕТГМ. Вып. XIV. — Тобольск, 1905; Катанов Н. Ф. О религиозных войнах учеников шейха Багаудцина против инородцев Западной Сибири (по рукописям Тобольского Губернского музея) // ЕТГМ. Вып. XIV. -Тобольск, 1905.
3Илдан белэн Гэлдэн (дастан) // Мирас. — Казань, 2002. — С. 17−31. собранные Г. Ф. Миллером14. Заметно расширяют временные границы исследования и уточняют вопросы этнической истории сибирских татар опубликованные архивные и летописные источники15. Сведения, касающиеся ранней истории служилого сословия содержатся в документах, изданных «Русской исторической библиотекой"16.
При характеристике хозяйственной организации служилых татар во второй половине — конце XIX в. одними из главных источников стали статистические данные, собранные и опубликованные С. К. Паткановым и И.А. Андрониковым17.
Важным источником для культурологической характеристики этносословной страты служилых татар явились материалы этнографической коллекции ТГИАМЗ по сибирским татарам, анализ которых помогает воссоздать многие аспекты этнокультурной истории служилых татар. Прежде всего, нами были рассмотрены коллекции серебряных украшений, оружия, одежды сибирско-татарской знати (Фонды ТМ «Оружие», «Серебро», «Одежда и украшения»).
В качестве вспомогательных источников в работе используются данные фольклора, лингвистики, топонимии, археологии18. Важнейшим условием их применения является комплексность привлечения, хронологическая, территориальная и этническая определенность.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА, ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ И АКТУАЛЬНОСТЬ.
Миллер Г. Ф. История Сибири. Т. 2. — M.-JL: изд-во Академии наук СССР, 1941. Приложение.
15 Памятники Сибирской истории XVIII в. Кн. 1. 1700−1713 гг. — СПб., 1882- Памятники Сибирской истории XVIII в. Кн. 2. 1713−1724 гг. — СПб.: Тип. МВД, 1885. Полное собрание русских летописей. Т. 36. — М.: Наука, 1987; Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. XVII в. — JI. 1939, 1960; Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири (XVIII век). Вып. II. — M.-JI.: Наука. 1965; Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. Т. I, II. -Иркутск: Крайгиз. 1932, 1936; Зиннер Э. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников XVIII в. — Иркутск. 1968.
16 Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою комиссиею. Т. 2. -СПб. 1875- Т. 8.-СПб, 1884.
17 Патканов С. К. Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири. Вып. 1. — СПб, 1888- Андроников И. А. Материалы по землевладению и экономическому быту оседлых инородцев Тобольской губернии. -Тобольск, 1911.
18 Алишина Х. Ч. Тоболо-иртышский диалект языка сибирских татар. — Казань, 1994; Алишина Х. Ч. Ономастикон сибирских татар. Т. 1. — Тюмень: изд-во ТГУ. 1999; Дмитриева JI.B. Язык барабинских татар. — JI.: Наука, 1981; Радлов В. В. Образцы народной литературы тюркских племен. Ч. IV. Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар. — СПб., 1872 и др.
Цель и задачи диссертационного исследования во многом определили его научную новизну. Диссертация является первым в российской историографии специальным исследованием, в котором на основе использования различного рода источников всесторонне исследуется этносословная страта сибирских служилых татар на протяжении длительного исторического периода. Выделена и освещена важная роль татарского служилого сословия в процессе присоединения Сибири к России. Прослеживается процесс формирования и разложения сибирского татарского сословия «йомышлы», выявляются объективные и субъективные факторы, определявшие эти процессы, культурные и этногенетические особенности страты служилых татар. На материале Западной Сибири рассмотрена теория о клановой структуре постзолотоордынских • государств, что позволило определить преемственность сибирского служилого сословия от «татарской» страты Сибирского ханства, а также определить общность протекавших в этих государствах процессов не только в «ханский», но и в последующие периоды.
Практическая значимость: результаты исследования окажутся полезными в научных исследованиях по истории Сибирского ханства, этнической истории сибирских татар, по истории колонизации Сибири, а также найдут применение при составлении учебных пособий, хрестоматий по истории сибирских татар и по истории Сибири в целом, при разработке спецкурсов по региональной истории для студентов гуманитарных факультетов.
Решение национальных. проблем предполагает осмысление закономерностей и особенностей этнических процессов, учет исторического опыта этнокультурного развития и взаимодействия различных народов и их территориальных групп. Актуальность изучения этнической истории связана с ростом национального самосознания сибирских татар и возрастанием у них интереса к истории народа.
ИЗУЧЕННОСТЬ ТЕМЫ.
Круг исследований, привлеченных к работе, можно разделить на несколько направлений. Прежде всего, это работы описательного характера, в которых содержатся исторические и этнографические сведения о сибирских татарах. Второе направление представлено работами по истории татарского служилого сословия. Еще одно направление составляют исследования по истории сибирского казачества.
Наиболее ранние сведения о сибирских татарах, в т. ч. и служилых, можно найти в трудах путешественников XVT-XVII вв. С. Герберштейна, Д. Флетчера, А. Бранда и И. Идеса, Н. Витзена и др19.
9 Замысловский Е. Герберштейн и его историко-географические известия о России // Записки историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Т. 13. — СПб., 1884- Алексеев М. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. Т. I, II. — Иркутск: Крайгиз. 1932, 1936; Идее И., Бранд А.
Так, по сведениям С. Герберштейна, «в стране, лежащей за Волгою, к востоку от нее, обитали, кроме Ногаев, и многие другие татарские племена, а именно: татары тюменские «число которых, как говорят, не превышает.
10 000″ жили в лесах, шейбанские, кайсацкие, калмыки"20. Опираясь на русские летописи, он сообщает, что когда царь Ивак Шибанский в.
1480−1481 гг. услышал, что царь Ахмат идет с Руси., тогда «приде царь.
Ивак в Ногаи, а с ним силы 1000 казаков, и взял с собою шурью свою из.
Ногаи. а с ними силы 15 000 казаков." .
Избрант Идее в «Записках о русском посольстве в Китай (1692−1695)», сообщает о том, что в Тобольске было сосредоточено значительное войско, включавшее в свой состав, наряду с русскими, и татар. «По приказу его царского величества город может выставить в поле более 9 тыс. человек, кроме того, еще несколько тысяч конных татар, которые, когда им велят, служат их царским величествам."22.
Начало планомерному исследованию этнической истории коренного населения Западной Сибири было положено участниками Академических экспедиций 1733−1743 гг. и 1768−1774 гг., в работах которых выделяются два направления: этноисторическое, содержащее, в большей степени, данные по политико-административной истории народов (Г.Ф. Миллер, И.Е. Фишер) и этнографическое, описывающее различные стороны жизни и быта туземцев (П.С. Паллас, И.Г. Георги). Для нас огромную ценность представляют работы Г. Ф. Миллера, и, прежде всего, его главный труд «История Сибири», базирующиеся на богатейшем материале сибирских архивов. Г. Ф. Миллер был одним из участников Второй Камчатской экспедиции, организованной Сенатом и Академией наук под началом В. Беринга в 1733 г. Одной из главных целей этой экспедиции было «подробное разностороннее обследование Сибири». За чисто научными целями экспедиции стояли практические, которые были связаны с необходимостью использования разнообразнейших ресурсов новых российских колоний. На Миллера, вызвавшегося участвовать в данной экспедиции, было возложено изучение «географии земли, древностей, обыкновений, обрядов различных народов."23. Миллер первым приступает к систематическому обследованию архивных фондов. Он просмотрел в Сибири более 20 архивов в городах и острогах «для извлечения из них того, что пригодно для истории"24. Кроме того, Г. Ф. Миллером были использованы материалы частных архивов, а.
Записки о русском посольстве в Китай. (1692−1695). — М, 1967; Зиннер Э. П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников XVIII в. — Иркутск, 1968.
203амысловский Е. Указ. соч. — С. 402.
2|Там же.-С. 387−388.
22 Идее И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай. (1692−1695). — М., 1967. -С. 82.
23 Бахрушин С. В. Г. Ф. Миллер как историк Сибири // Г. Ф. Миллер. История Сибири. — М.-Л., 1937.-С. 9.
24 Там же. — С. 3. также приобретенные им Ремезовская летопись и книга Абулгази. Итогом десятилетних сибирских изысканий Миллера явился обширный труд по истории края, который он успел довести до 60-х годов XVII в. В «Истории Сибири» Миллер уделяет большое внимание вопросам истории и этнографии сибирских татар, которые называются им «главнейшим народом Сибири"25. Г. Ф. Миллер называет известные ему группы татар, территорию их расселения, подробно останавливается на истории Сибирского ханства. Историю колонизации Сибири Г. Ф. Миллер показал как исключительно мирную, стремясь оправдать политику Российского государства за Уралом, и считал, что легкое завоевание ханства Ермаком стало возможным вследствие слабости политической власти в Сибирском ханстве. Миллер обращается к этимологии слова «тархан», которые наряду с мурзами и беками составляли родовую знать, стоящую во главе улусов. Он считал, что скопление аристократии, которая постоянно пополнялась пришельцами из Казанского ханства, Ногайской Орды, происходило в центре Сибирского ханства, где и была наиболее сильной политическая власть. Миллером был собран и введен в научный оборот огромный документальный материал по ранней истории «Сибирского взятия», в котором исключительную роль играли сибирские служилые люди, в том числе и служилые татары. Труд Г. Ф. Миллера является для нас одним из основных источников при рассмотрении истории татарского служилого сословия периода XVI—XVII вв.
В 1739 г. в Сибирь сменить заболевшего Миллера был послан Иоганн Фишер (1697−1771 гг.), который вернулся оттуда в 1747 г. В 1768 г. он издал на немецком языке «Историю Сибири», вышедшую в 1774 г. на русском языке и представлявшую фактически сокращенный вариант «Истории Сибири» Г. Ф. Миллера. По свидетельству Миллера, И. Фишер уклонялся от большой самостоятельной работы по сбору материалов и не отличался добросовестностью в литературных делах. Для нас представляются любопытными рассуждения Фишера об этимологии слова «казак». «Имя казак не так значит какой-нибудь народ, как наипаче некоторый род жития. Сие слово татарское, и значит собственно человека, у которого нет семьи, или который не имеет постоянного жилища. В России именуются также козаками одинокие вольные люди, которые у дворян и у других людей служат за деньги. В Сибири ландмилиция, которая в нужном случае хотя выходит против неприятеля, но в протчем обыкновенно употребляется и в разных других делах и рассылках, получила также или наипаче удержала название казаков. Ибо положившие начало к завоеванию Сибири. были донские козаки. А понеже и татара, состоящие в Сибири в военной службе, носят сие же имя, то те начали его стыдиться. И как они по справедливости не могли называться солдатами, которое имя дается порядочному только войску, то найдено третье название служивых, и оное употребляется и в публичных письменных делах, хотя предводители их называются еще и по.
25 Миллер Г. Ф. История Сибири. — М.-Л., 1937. — С. 169.
Oft сих пор козачьими головами" .
Дальнейшее изучение Сибири было продолжено во второй половине.
XVIII в. И. Г. Георги, П. С. Палласом и др. участниками академических экспедиций. В «Описании всех в Российском государстве обитающих народов», И. Г. Георги в этносословном составе татарского населения Сибири выделил, наряду с ясачным населением, и служилых татар, которые, как он.
97 замечает, «взамен» оклада «исправляют казацкую службу». И. Г. Георги указал на то, что татары «начальников избирают из своих единоплеменников, и обыкновенно из дворян, которых составляют отчасти князьки, выводящие породу свою обыкновенно в прямом колене от Чингиса, Батыя и других славных татарских владельцов». При этом интересно замечание автора по поводу преемственности системы ясачных сборов: «прежде платили они Российской державе столько же подати, сколько взыскивали с них старинные их ханы"28.
Следующий круг исследований представляют работы П. А. Словцова, П. И. Небольсина, В. К. Андриевича, П. Н. Буцинского, К. Голодникова,.
И. Введенского, М. Венюкова, А. Оксенова. Несмотря на то, что период написания данных работ охватывает широкий временной диапазон (весь.
XIX в.), эти труды объединяет обращение к истории Сибири, проблемам завоевания Сибирского ханства, истории колонизации Сибири. В связи с чем, в указанных исследованиях, кроме этнографического описания инородческого населения, в т. ч. и сибирских татар, мы находим и некоторые материалы по истории служилых татар, их функциям и положению в составе иррегулярного войска. Много важных конкретно-исторических сведений о численности, положении и деятельности сибирских служилых людей, в т. ч. и служилых татар в первой половине XVII в., привел в своих работах П.Н. Буцинский30.
В 60-е гг. XIX в. в «Тобольских губернских ведомостях» (1861 г.) была опубликована статья И. Н. Юшкова «Сибирские татары», где им дается краткий экскурс в историческое прошлое коренного народа, основанный на.
26 Фишер Н. Э. Сибирская история. — СПб., 1774. — С. 59−60.
27 Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопримечательностей. Ч. 2.-СПб., 1776.-С. 6.
28 Там же.
29Андриевич В. К. История Сибири. Ч. 2. — СПб, 1889- Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт первых ея насельников. — Харьков: Типография губернского правления, 1889- Голодников К. Тобольская губерния накануне 300-летнёй годовщины завоевания Сибири. — Тобольск, 1882- Венюков М. Краткие статистические сведения о сибирских инородцах по отношению их к всеобщей воинской повинности // Приложение к № 1 Известий И.Р.Г.О. на 1874 г. — СПб., 1874- Небольсин П. Покорение Сибири. Историческое исследование. — СПб., 1849- Оксенов А. Сибирь до эпохи Ермака // Том. губ. вед. №№ 2−4, 6.-Томск, 1889.
30Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт первых ея насельников. — Харьков: Типография губернского правления, 1889. сведениях, приводимых в сибирских летописях, а также подробное этнографическое описание прииртышских татар. Автором впервые было сделано цельное историко-этнографическое описание сибирских татар. И. Н. Юшков отметил, что среди сибирских татар «есть и казаки» и составил по казакам-татарам ряд интересных наблюдений31.
Во второй половине XIX в. появляется ряд работ, содержащих ценные материалы по этнической истории сибирских татар. К ним относятся труды академика В. В. Радлова, труды сибирских областников Н. М. Ядринцева, А. П. Щапова, Г. Н. Потанина, которые сделали существенный вклад в формирование новых взглядов на сибирскую историографию.
В ряду исследователей сибирских татар важное место занимает известный востоковед и путешественник Василий Васильевич Радлов. Главный труд В. В. Радлова «Образцы народной литературы тюркских племен, живущих в южной Сибири и Джунгарской степи» 32 (1866−1896 гг.) состоит из 7 томов. Этот сборник имеет важное значение, как в лингвистическом, так и в этнографическом й историческом отношении: собранные В. В. Радловым сказки, предания, поверья раскрывают картину жизни тюркских народов Сибири. Четвертый том «Образцов» посвящен наречиям тобольских, томских и барабинских татар.
Особое место занимают работы лингвиста, этнографа, археолога и историка народов Туркестана и Сибири, профессора Казанского университета Николая Федоровича Катанова (1862−1922). В начале XX в. Н. Ф. Катановым были сделаны переводы рукописей, хранящихся в Тобольском музее, а также некоторых из преданий, изданных в четвертом томе «Образцов» В. В. Радлова. Эти переводы, опубликованные в «Ежегоднике Тобольского Губернского музея», проливают свет на важные страницы истории сибирских татар. Среди них «Предания тобольских татар о Кучуме и Ермаке», «О религиозных войнах учеников шейха Багауддина.», «Известия Лоренца Ланге о Сибири и сибирских народах», «Предания тобольских татар о прибытии в 1572 г. мухаммеданских проповедников в г. Искер"33. Особое значение для нашей работы имеет «Предание тобольских татар о Кучуме и Ермаке», в котором рассказывается о делении войск хана Кучума на 4 отряда, которое, по мнению Д. М. Исхакова, напоминает систему юртов-княжеств во главе с карача-беками. Активно сотрудничая с.
31Юшков И. Н. Сибирские татары // Тобольские губернские ведомости. № 35−45. -Тобольск, 1861.
32Радлов В. В. Образцы народной литературы тюркских племен. Ч. IV. Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар. — СПб., 1872.
33 Катанов Н. Ф. Предания Тобольских татар о Кучуме и Ермаке // ЕТГМ. Вып. V. 1895−1896. — Тобольск, 1896- Катанов Н. Ф. Предания тобольских татар о прибытии в 1572 г. мухаммеданских проповедников в г. Искер. // ЕТГМ. Вып. VII. — Тобольск. 1897- Катанов Н. Ф. Известия Лоренца Лянге о Сибири и сибирских инородцах // ЕТГМ. Вып. XIV. — Тобольск. 1905; Катанов Н. Ф. О религиозных войнах учеников шейха Багауддина против инородцев Западной Сибири (по рукописям Тобольского Губернского музея) // ЕТГМ. Вып. XIV. — Тобольск, 1905.
Тобольским Губернским музеем, Н. Ф. Катанов по просьбе консерватора музея В. Н. Пигнатти, в 1915 г. сделал перевод надписи на надгробной плите с Ханского кладбища, экспонирующейся в музее.
К рубежу XIX—XX вв. относятся первые фундаментальные исследования, в которых дается характеристика землепользования и описание хозяйственной жизни сибирских татар. Среди них выделяются работы И. А. Андроникова, С. К. Патканова, А.А. Кауфмана34. На основе большого комплекса архивных материалов И. А. Андроников провел анализ земельных отношений, хозяйственного уклада татар разных уездов, выделяя при этом локальные особенности. С. К. Патканов первым представил в своем исследовании «Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев», этнодемографическую ситуацию в Сибири в конце XIX в., и дал систематизированную картину расселения, численности и основных хозяйственно-культурных особенностей отдельных групп. Эта работа не потеряла своего научного значения и в настоящее время. Разносторонние и детальные сведения о хозяйстве татар Нижнего Прииртышья содержатся в его работе «Экономический быт государственных крестьян и инородцев Тобольского округа Тобольской губернии» (1891 г.). «Экономический быт государственных крестьян Богандинской, Бухарской, Кашегальской, Черевишевской и Яровской волостей Тюменского округа Тобольской губернии». Среди татар С. К. Патканов выделил сословие бывших татар-казаков, определил их особенности и сходства с другими группами татар. С. К. Патканов также обратился к этимологии выражения «захребетные татары». Он считал, что «захребетные» татары «были не коренными жителями, как ясачные, а людьми, пришедшими из разных мест и поселившимся среди них. Теперь т. е.
35 и другие уплачивают одинаковые подати" .
Сведения о судьбе высшей служилой знати Сибирского ханствасибирских царевичах, потомкам которых суждено было стать последними правителями Касимовского ханства, мы находим в труде В.В. Вельяминова-Зернова «Исследование о касимовских царях и царевичах"36. Кроме того, на основе данного исследования выявляется огромная роль служилого татарского сословия на протяжении всех этапов русской истории. Служилое.
Андроников И. А. Материалы по землевладению и экономическому быту оседлых инородцев Тобольской губернии. — Тобольск, 1911; Кауфман А. А. Экономический быт государственных крестьян и оседлых инородцев Туринского округа Тобольской губернии. Ч. 1. Отд. 1. — СПб., 1890- Патканов С. К. Экономический быт государственных крестьян Богандинской, Бухарской, Кашегальской, Червишевской и Ярковской волостей Тюменского округа Тобольской губернии // С. К. Патканов. Соч. в 5-ти тт. Т. 1. — Тюмень, 2003.
Патканов С. К. Экономический быт государственных крестьян Богандинской, Бухарской, Кашегальской, Червишевской и Ярковской волостей Тюменского округа Тобольской губернии // С. К. Патканов. Соч. в 5-ти тт. Т. 1. — Тюмень, 2003. — С. 18. 36 Вельяминов-Зернов В. В. Исследование о касимовских царях и царевичах. Ч. 3. — СПб.,.
1866. татарское сословие — казаки во главе с их сюзеренами — использовались Московским государством, наряду с другими категориями войск, практически во всех военных кампаниях XV в. Причем, эти традиции сохранились и после колонизации татарских ханств.
Среди ранних исследований «татарского» направления, безусловно, особое место занимает труд татарского историка X. Атласи «История Сибири», в которой рассматривается этнополитическая история Сибирского ханства, а также история завоевания Сибири Ермаком. X. Атласи приводит интересные сведения относительно строительства первых русских сибирских городов, в частности г. Тары, в постройке которого, наряду с большим числом служилых сибирских татар, принималиучастие служилые татары из Поволжья37.
Значительное внимание теме сибирского казачества уделялось в дореволюционном сибиреведении. О роли казаков в завоевании Сибири писали П. А. Словцов, П. И. Небольсин, Н. М. Ядринцев, Н. Н. Оглоблин и.
•JQ другие историки. На основе архивных материалов XVII в. Н. Н. Оглоблин описал выступления служилых людей против воеводской администрации. Во второй половине XIX — начале XX в. появляются труды и публикации, подготовленные представителями т. н. «казачьей историографии». Один из них — видный общественный деятель и историк Г. Н. Потанин. В «Материалах для истории Сибири» он приводит сведения о численности находившихся в разных местах нерегулярных войск, в том числе он отмечает, что «в Томске по расписанию Сибирского приказа 1737 г. .Чацких мурз 52, яуштинских татар 9. в Кузнецке Абинских служилых татар 20, в Тюмени служилых татар 97. в Тобольске по штату 725 г. .служилых татар 228» .
Большой статистический материал о службе линейных казаков был введен в научный оборот Ф. Н. Усовым, П. Золотовым, Н.Г. Путинцевым40. В начале XX в. к истории сибирского казачества обратился Георгий Ефремович Катанаев (1848−1922 гг.). В течение 42 лет он служил в Сибирском казачьем войске, занимая ряд крупных административных постов. При выходе в 1907 г. в отставку в чине генерала он занялся исследовательской работой, сотрудничая в Западно-Сибирском отделении Географического общества, в.
37 Атласи Х. М. История Сибири. — Казань, 2005. — С. 81−82.
38 Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири (1585−1742). Кн. 1. — М., 1838- Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири (1742−1823). Кн. 2. — СПб., 1844- Небольсин П. Покорение Сибири. Историческое исследование. — СПб. 1849- Оглоблин Н. Н. Заговор Томской «литвы» в 1634 г. — Киев: Тип. Г. Т. Корчак-Новицкого, 1894- Ядринцев Н. М. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношении. -СПб., 1892- Ядринцев Н. М. Сибирские инородцы, их быт и современное положение. -СПб., 1891.
39 Потанин Г. Н. Материалы для истории Сибири. — М., 1867. С. 8−11.
40 Усов Ф. Статистическое описание Сибирского казачьего войска. — СПб., 1879- Золотов П. Материалы для истории Сибирского казачьего войска. — Омск, 1878- Путинцев Н. Г. Хронологический перечень событий из истории Сибирского казачьего войска. — Омск, 1891.
Записках" которого поместил ряд исторических очерков. Отдельными изданиями выходят его основные работы «Краткий исторический обзор службы сибирского казачьего войска с 1582 по 1908 гг.» (Пб., 1908 г.), «Западно-Сибирское служилое казачество» (Пб., 1908 г.). Для историографии последующего периода важен вывод Г. Е. Катанаева о служилом, а не вольном характере сибирского казачества. Однако в трудах названных выше исследователей сибирского казачества практически нет упоминания о служилом татарском сословии, как разряде сибирского казачества. В то же время эти работы позволяют определить общие процессы, характерные в целом для сибирского служилого сословия.
Среди исследователей первой половины XX в. особое место занимает Сергей Владимирович Бахрушин, который принадлежал к исторической школе Московского университета с его устойчивой традицией, шедшей еще от С. Соловьева и В. Ключевского. История Сибири и ее народов была одной из важнейших тем его исследований. Она была связана с другими его историческими интересами реальным значением Сибири в распространении экономических связей московского центра в XVII в. «Очерки по истории колонизации Сибири» стали итогом многочисленных исследований С. В. Бахрушина в области сибиреведения. Для нас особое значение имеет работа С. В. Бахрушина «Сибирские служилые татары в XVII в.», которая до сих пор остается, пожалуй, единственным специальным историческим исследованием, посвященным изучению данной этносословной группы сибирских татар. В указанной работе С. В. Бахрушин определил Сибирское ханство как феодальное государство, население которого делилось на ясачных «черных» людей и привилегированную верхушку — «тарханов». С. В. Бахрушиным сделан важный вывод о том, что для обложения ясаком татарского населения московские власти воспользовались административными единицами бывшего Сибирского ханства, а в основу деления на ясачные волости легли уделы, владения вассалов Кучума41. Им впервые была дана подробная характеристика социального строя и хозяйственного уклада сибирских татар до присоединения Сибирского ханства. С. В. Бахрушин выявляет преемственность категории служилых татар от «кучумовых беков и мурз», определяет функции, численность, хозяйственные занятия, размеры жалованья, характер землевладения служилых татар в XVII в. Исследователем рассмотрен ранний период формирования служилого татарского сословия в рамках российской государственности. По полноте материала, по яркости воссозданной исторической картины работы Бахрушина до сих пор остаются непревзойденными. В то же время, следует заметить, что С. В. Бахрушин в работе «Сибирские служилые татары в XVII в.» осветил только начальный период формирования служилого татарского сословия, т. к. хронологические.
41 Бахрушин С. В. Ясак в Сибири в XVII в. // С. В. Бахрушин. Научные труды. Т. 3. Избранные работы по истории Сибири XVI—XVII вв. Ч. 2. — М: Изд-во Академии наук СССР, 1955.-С. 52−53. рамки его работы ограничиваются XVII в. Кроме того, указанная работа является сугубо исторической. С этнографической позиции служилые татары С. В. Бахрушиным не рассматривались.
60-е гг. XX в. отмечены появлением капитального труда Б. О. Долгих «Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в.», сделавшего существенный вклад в развитие этноисторического направления российского сибиреведения. Автором на основе анализа архивных и этнографических источников дана характеристика родоплеменного состава коренного населения Сибири ко времени прихода в край русских. Б. О. Долгих проследил характер количественных и качественных изменений в составе плательщиков ясака по волостям, определил территорию расселения и динамику численности юртовских служилых татар Тюменского, Тобольского, Тарского уездов на протяжении периода XVII в. Б. О. Долгих делает предположение, что служилые татары со своими захребетниками обычно представляли этнографическое единство, а также определяет, что тюменские служилые татары в прошлом представляли одну этнотерриториальную группу «под названием андреевских"42.
Еще в середине XX в. В. И. Шунков отмечал, что «потомки татарской аристократии, сложившейся еще во времена самостоятельного существования Сибирского юрта, и при власти московских царей заняли особое положение», став служилыми татарами. Он также указывает на то, что категорию служилых татар составляли около четверти татар Тобольского уезда и более трети Тюменского уезда. Остальная часть татар, а также вогулы, остяки и составили ясачное население43.
Новый подъем интереса к истории сибирского казачества относится к 80-м гг. XX вв. Исследование сибирских служилых людей дальнейшее развитие получает в работах историков В. А. Александрова, Н. Н. Покровского, Н. А. Миненко, В. В. Рабцевич, Н.И. Никитина44, которые многое сделали в последние десятилетия XX в. для воссоздания истории сибирского служилого сословия (казачества). В данных работах сделаны важнейшие теоретические выводы по вопросам формирования категории сибирских служилых людей. Их исследования мы используем для сопоставления тенденций развития татарского и русского казачьих сословий.
42 Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII веке // ТИЭ, н. с. Т. 55. — М., 1960. — С. 46.
43 Шунков В. И. Очерки по истории колонизации Сибири в XVIIначале XVIII вв. — M.-JL, 1946.-С. 60.
44 Миненко Н. А. Северо-Западная Сибирь в XVIII — первой половине XX в. — Новосибирск: Наука, 1975; Александров В. А., Покровский Н. Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. -Новосибирск, 1991; Рабцевич В. В. Неопубликованные записи обычного права сибирских народов последней четверти XVIII — первой половины XIX в. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. — Новосибирск, 1982; Никитин Н. И. Служилые люди в Западной Сибири. — Новосибирск, 1988; Никитин Н. И. Соратники Ермака после «Сибирского взятья» // Проблемы истории России. Екатеринбург: «Волот», 2001. Вып. 4: Евразийское пограничье. — С. 51−87. в Сибири.
В 90-е гг. выходит коллективный труд екатеринбургских историков «История казачества Азиатской России», в котором рассматривается образование и развитие организационной структуры восточно-российских казачьих формирований, охарактеризованы их служебные функции, социальный статус казачества Урала, Сибири и Дальнего Востока, его военная организация, а также взаимоотношения казачества и государства, роль казаков в военно-политическом и хозяйственно-экономическом освоении и развитии Зауралья. В работе прослеживается история сибирского казачества за обширный временной отрезок — с XVI в. по современность, масштабны и территориальные рамки работы — они охватывают Урал, Сибирь и Дальний Восток. Однако, несмотря на фундаментальность данного исследования, обобщившего предшествовавшие исследования по истории зауральского казачества, история татарского казачества и его роль в колонизации Сибири остались за пределами внимания авторов монографии.
Кроме того, в 90-е гг. XX в. к теме сибирского казачества обращались А. Т. Шашков, Ю.Г. Недбай45, осветив в своих статьях некоторые аспекты истории сибирского казачества.
В монографии Н. И. Никитина «Служилые люди в Западной Сибири XVII в.» на основе малоизученных архивных материалов рассматривается такая категория западносибирского населения XVII в., как служилые люди. Рассматривается процесс формирования служилого населения Западной Сибири, их численность, государственное обеспечение, хозяйственные занятия, внутренняя организация и порядок комплектования гарнизонов. Автором дается принципиально новая оценка роли служилых людей в системе классово-сословной структуры Русского государства. «Противопоставлению правительственного и вольнонародного начал в освоении Сибири пришел на смену взгляд об их органической связи"46. Однако, к сожалению, и в работе Н. И. Никитина роль служилых татар в общей системе служилого сословия XVII в. осталась практически не затронутой, за исключением отдельных моментов. Н. И. Никитин, например, упоминает о том, что на царскую службу привлекались представители местного населения, в т. ч. татарская военная знать47. Для нашего исследования ценными являются сведения статистического плана, подготовленные автором на основе окладных книг: динамика численности категорий военно-служилого населения Тобольска, Тюмени и Тары в XVII в., размеры жалованья служилых людей, среди которых приводятся и данные по юртовским служилым татарам.
Малоизученную тему о судьбе сибирских царевичей — потомков хана Кучума, в конце 90-х гг. XX в. пытался затронуть Е. В. Вершинин в.
45 Недбай Ю. Г. История казачества Западной Сибири. 1582−1808 гг. Краткие очерки. Ч. 1. -Омск, 1996.
46 Никитин Н. И. Служилые люди в Западной Сибири. — Новосибирск, 1988. — С. 9−10.
47 Там же. — С. 27. небольшой статье «Неверность бродячих царевичей». Вслед за С. В. Бахрушиным, Е. В. Вершинин говорит о делении населения Сибирского ханства на две группы: «первую — меньшую числом — составили «юртовские служилые татары», не платившие дань, а вторую категорию — татары ясачные, дань платившие. Под «юртовскими служилыми татарами» скрывались «мурзы, мурзичи и князцы», татарская племенная и военная знать, довольно легко перешедшая на службу московскому государю при.
48 первых поражениях Кучума". Как считает Е. В. Вершинин, вассальная «неверность» татарской знати объяснялась тем, что «сам хан Кучум был пришельцем и лишь в результате длительной борьбы захватил власть в Сибирском юрте"49.
Ко второй половине XX вв. (50−70 гг.) относится всплеск интереса к истории, языковедению и этнографии сибирских татар50.
На фоне этих исследований особое место занимают исследования Н. А. Томилова и Ф. Т. Валеева, которые • внесли большой вклад в этнографическое изучение сибирских татар. Их взгляды основаны на позиции самостоятельности происхождения этноса сибирских татар.
В 1980 г. выходит работа Ф. Т. Валеева «Западно-сибирские татары во второй половине XIX — начале XX в.», а в 1993 г. — «Сибирские татары. Культура и быт», в которых в очерковой форме рассматривается история и этнография сибирских татар. Раскрывая структуру административного управления сибирскими татарами, среди волостных старшин Ф. Т. Валеев выделил «жалованного старшину» Авазбакея Кульмаметева. Автор обратился в своем исследовании к некоторым моментам истории этого известного рода.
Особую ценность для настоящего исследования представляет работа известного сибирского тюрколога Н. А. Томилова «Тюркоязычное население Западно-Сибирской равнины в конце XVI — первой четверти XIX вв.», в которой автором на основе комплексного использования историко-архивных, этнографических, статистических и других видов источников рассмотрена.
48 Вершинин Е. В. Неверность бродячих царевичей // Родина. 1998. № 1. — С. 61.
49 Там же.
50 Валеев Ф. Т. Сибирские бухарцы во второй половине XIX — начале XX вв. (Историко-этнографический очерк). — Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. ист. наук. -Ташкент, 1955; Храмова В. В. Западносибирские татары // Народы Сибири. — M.-JL, 1956; Ахатов Г. Х. Диалект западносибирских татар. — Уфа, 1963; Дульзон А. П. Диалекты татараборигенов Томи // УЗ ТГПИ. Т. 15. — Томск, 1956; Бояршинова З. Я. Население Западной Сибири до начала русской колонизации. — Томск, 1960; Тумашева Д. Г. Язык сибирских татар. — Казань: изд-во Казанск. ун-та, 1968; Еремин Г. И. Доисламские верования «заболотных татар» Западной Сибири (к вопросу об этногенезе) // Вопросы истории СССР. Изд-во МГУ, 1972; Богомолов В. Б., Томилов Н. А. К проблеме этногенеза и этнокультурных связей сибирских татар (по материалам орнаментов томских и барабинских татар) // Проблемы этногенеза народов Сибири и Дальнего Востока. -Новосибирск, 1973; Богомолов В. Б. О коврах тевризских татар // Этнокультурная история населения Западной Сибири. — Томск, 1978 и др. этническая история и этногенез тюркских групп Тоболо-Иртышского, Обско-Томского бассейнов и Барабинской степи. На основе материалов ревизских сказок и переписей Н. А. Томиловым был сделан этнодемографический анализ процессов, происходивших среди сибирских татар в конце XVI—XIX вв. Исследователем произведена классификация этнических групп татар, внутри которых выявлены группы этнографического характера и выделены этнические компоненты в составе как территориально-этнических образований, так и локальных групп. Кроме того, Н. А. Томиловым определены локальные этнотерриториальные группы сибирских татар. Для нас особое значение имеют данные по XVII в., где приводится численность служилых татар, их захребетников, производится анализ демографической ситуации среди разных групп сибирских татар.
В то же время, несмотря на огромный научный вклад этих исследователей в изучение сибирских татар, они стоят на позициях, характерных в целом для сибиреведческой школы, где этногенетические и этноисторические проблемы рассматриваются не выходя особо за рамки этнографических и этноархеологических методов. Основной акцент в их трудах сделан на изучении ясачной группы сибирских татар.
В последние годы, кроме отдельных работ современных казанских исследователей, используемых нами по некоторым смежным для настоящей работы вопросам, по отдельным группам поволжских татар (труды Ф. Л. Шарифуллиной, Д. М. Исхакова и др.), появляются и специальные исследования, посвященные отдельным вопросам этнической истории сибирских татар (Д.М. Исхаков, Г. Л. Файзрахманов, С. В. Суслова, Р. К. Уразманова, Ф. Л. Шарифуллина, Ф.З. Яхин). В числе новых работ следует отметить монографию казанского историка Г. Л. Файзрахманова «История сибирских татар», в которой сделана попытка освещения политической и этнической истории татар Зауралья с древнейших времен до начала XX в. Г. Л. Файзрахманов обращает внимание на категорию служилых татар, как сословие татарского населения, сформированное московским правительством в период колонизации Сибирского ханства из сибирских «беков и мурз». Исследователем приводятся сведения о функциях и привилегиях служилых татар, а также об их численности в течение XVII в. Г. Л. Файзрахманов считает, что после отпадения необходимости в служилых татарах «правительство начинает проводить политику ликвидации сословия служилых татар"51. Однако автор, по нашему мнению, ошибочно, по аналогии с ситуацией со служилыми татарами в Казанском ханстве, относит эти события к XVIII веку, в то время как в Сибири, в силу ряда причин, этот процесс приходится на более поздний период. Следует заметить также, что Г. Л. Файзрахманов, вслед за З. Я. Бояршиновой, дает неверную трактовку происхождения названия категории «захребетных татар» или.
51 Файзрахманов Г. Л. История сибирских татар (с древнейших времен до начала XX в.). -Казань, 2002.-С. 240. захребетников", как «татар, пришедших из-за Урала"52.
Отдельные вопросы, соприкасающиеся с нашей темой, можно найти в работах других исследователей. Казанский историк М. А. Усманов в монографии «Татарские исторические источники» пришел к выводу, что автор известного произведения «Сборник летописей» (1602 г.) Кадыр-Али бек являлся карача-беем Сибирского ханства, происходившим из племени джалаир53.
В.В. Рабцевич в работе «Неопубликованные записи обычного права сибирских народов последней четверти XVIII — первой половины XIX вв.», рассматривает рукописные документы, хранящиеся в фондах ТГИАМЗ, в которых обнаруживаются любопытные сведения по нормам обычного права сибирских татар, относящиеся к этому периоду. Ею был сделан анализ данных источников, выявлены их информационные возможности. В составлении этих документов, отмечает В. В. Рабцевич, участвовали и представители местных народов, в том числе головы служилых и ясачных татар Сабанак и Рахматулла Кульмаметевыею также датируется время создания этих документов. Она приходит к выводу о том, что записи обычного права кодифицировали не реальную систему обычаев, а ту, которая избирательно выражала конкретные запросы правительства54. В. В. Рабцевич отметила, что управление аборигенным населением Сибири, в том числе и сибирскими татарами, происходило через традиционно сложившуюся систему управления, умело использовавшуюся царским правительством. По мнению исследователя, верхушка нерусского населения часто использовалась в качестве низового бесплатного звена управления.
В 80-е годы появилась работа С. Х. Алишева «Социальная эволюция служилых татар во второй половине XVI—XVIII вв.», в которой он рассмотрел процесс разложения военно-служилого сословия в XVI—XVIII вв. в бывшем Казанском ханстве, политику Российского государства по отношению к данному сословию, методы насильственной христианизации татар как один из эффективных способов размывания слоя татарской служилой знати. Автором сделан вывод о том, что итогом этого процесса явилась унификация основной массы служилых татар, наряду с ясачными, в сословие государственных крестьян, а также слияние небольшой группы христианизированной служилой татарской знати с российским помещичьим сословием55.
52Там же.-С. 238.
53 Усманов М. А. Татарские исторические источники XVII—XVIII вв. — Казань, 1972. — С. 42−51.
54 Рабцевич В. В. Неопубликованные записи обычного права сибирских народов последней четверти XVIII — первой половины XIX в. // Источники по культуре и классовой борьбе феодального периода. — Новосибирск, 1982. — С. 134.
55 Алишев С. Х. Социальная эволюция служилых татар во второй половине XVI — XVIII веков // Исследования по истории крестьянства Татарии дооктябрьского периода. -Казань, 1984.-С. 64.
Совершенно в новом ракурсе вопросы соотношения ясачной и служилой страт татар, генезиса служилого татарского сословия в системе российской государственности были поставлены в работах талантливого казанского исследователя Р. Н. Степанова «Первый этап в политике царизма по переводу служилых татар из военного сословия в податное (конец XVIIпервая четверть XVIII вв.)», «К вопросу о служилых и ясачных татарах», «К вопросу о тарханах и о некоторых формах феодального землевладения», написанные еще в середине 60-х годов XX века. Р. Н. Степанов одним из первых обратил внимание на различия в этническом происхождении ясачного и служилого сословий поволжских татар. Также им была рассмотрена российская государственная политика по отношению к категории служилых татар на протяжении всего периода колонизации и отмечена направленность данной политики на постепенное нивелирование военно-служилой знати Казанского и Касимовского ханств с податным населением Российского государства. Им были выделены основные этапы данного процесса, длившегося более столетия (с середины XVII в. по середину XVIII в.). Автор показал преемственность категории служилых татар от военно-служилого сословия Казанского ханства. Отметил причины, по которым использовалось служилое сословие московским государством, что определялось военно-стратегическими соображениями (в борьбе с кочевниками), дипломатическими расчетами, слабой колонизацией Казанского края56. Рассматривая вопросы татарского служилого землевладения, он делает вывод о тесной связи системы землевладения с принадлежностью к военно-служилому сословию. Особенно важными для нас представляются теоретические заключения исследователя относительно служилого сословия, данные на материале поволжских татар.
Дальнейшее развитие проблем, поставленных в работах Р. Н. Степанова, мы находим в трудах Д.М. Исхакова57. Они имеют особое.
56 Степанов Р. Н. Первый этап в политике царизма по переводу служилых татар из военного сословия в податное (конец XVII — первая четверть XVIII в.) // Итоговая научная аспирантская конференция за 1964 г. Тезисы докладов. — Казань: изд-во КГУ, 1964. -С. 129−130- Степанов Р. Н. К вопросу о служилых и ясачных татарах // Сборник аспирантских работ. Право, история, филология. — Казань: изд-во КГУ, 1964. С. 52−70- Степанов Р. Н. К вопросу о тарханах и о некоторых формах феодального землевладения // Сборник научных работ. Общественные и гуманитарные наук. Вторая научная конференция молодых ученых г. Казани. 27−28 марта 1964 г. — Казань: изд-во КГУ, 1966. С. 94−110.
57 Исхаков Д. М. Сеиды в позднезолотоордынских татарских государствах. — Казань: Татар, кн. изд-во, 1997; Исхаков Д. М. От средневековых татар к татарам нового времени (этнологический взгляд на историю волго-уральских татар XV—XVII вв.). — Казань, 1998; Исхаков Д. М. Этническое развитие волго-уральских татар в XV — начале XX вв. / Научный доклад на соискание ученой степени д. ист. наук. — М., 2000; Исхаков Д. М. К вопросу о клановой принадлежности Тайбугидов (по русским и тюркским источникам) // Русские старожилы. Материалы III Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири». — Тобольск-Омск, 2000. — С. 51−53- Исхаков Д. М., Измайлов И. Л. Этнополитическая история татар в VI — первой четвери XV в. — Казань, 2000; Исхаков значение для разработки важнейших методологических вопросов по этнической истории татар, в том числе и сибирских татар. В последние десятилетия российскими и зарубежными учеными-тюркологами (Д. Исхаков, Ю. Шамильоглы, X. Инальчик, Б. Менз) было определено существование четырехклановой структуры административно-политического устройства постзолотоордынских государств (система карача-беев), которое было рассмотрено ими применительно к Крымскому ханству (Ю. Шамильоглы) и Казанскому ханству (Д. Исхаков). Исследователи приходят к выводу, что в Крымском и Казанском ханствах существовали четыре княжества, возглавляемые представителями кланов Ширин, Барын, Аргын, Кыпчак. Такая же система карача-беев, с теми же основными княжескими «домами», была и в Касимовском ханстве. В работах «Тюрко-татарские государства», «Введение в историю Сибирского ханства», Д. М. Исхаков определяет существование основных характерных черт данной системы и в других государствах (Астраханском, Шибанидском (Узбекском), Тюменском (Сибирском) ханствах, Большой и Ногайской Ордах).
Одними из важнейших положений в теории о «системе карача-беев», как отмечают исследователи, явились следующие: население постзолотоордынского государства делилось на две страты — феодальную татарскую и ясачную, в этническом происхождении этих страт выявляются различия, во всех государствах политическое ядро образовывали татары, организованные по клановому принципу58.
Ряд работ Д. М. Исхакова посвящен этнической истории сибирских татар: «Сеиды в позднезолотоордынских татарских государствах» (1997 г.), «К вопросу о клановой принадлежности Тайбугидов (по русским и тюркским источникам)» (2000 г.), «Об общности этнической истории волго-уральских и сибирских татар (булгарский, золотоордынский и позднезолотоордынский периоды)» (2002 г.), «О методологических аспектах исследования проблемы.
Д.М. О методологических аспектах исследования проблемы становления сибирско-татарской общности // Сибирские татары / Сб. статей под ред. Сусловой С. В. — Казань, 2002. — С. 7−16- Исхаков Д. М. Татары: краткая этническая история. — Казань: Магариф, 2002; Исхаков Д. М. Об общности этнической истории волго-уральских и сибирских татар (булгарский, золотоордынский и позднезолотоордынский периоды) // Сибирские татары / Сб. статей под ред. Сусловой С. В. — Казань, 2002. — С. 24−58- Исхаков Д. М. Тюрко-татарские государства XV—XVI вв. / Научно-методическое пособие. — Казань, 2004; Исхаков Д. М.
Введение
в этнополитическую историю сибирских татар // Сулеймановские чтения — 2004: Материалы VII межрегиональной научно-практической конференции. -Тюмень, 2004. — С. 25−28- Исхаков Д. М. Неисследованные аспекты истории Сибирского ханства конца XV—XVI вв. // Сулеймановские чтения — 2005: Материалы VIII межрегиональной научно-практической конференции. — Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2005. С. 83−86- Исхаков Д. М.
Введение
в историю Сибирского ханства. Очерки. — Казань. 2006; Исхаков Д. М. О культуре государственной жизни в Сибирском юрте в XV—XVI вв. // Сулеймановские чтения — 2006: Материалы IX Всероссийской научно-практической конференции. — Тюмень: ИПЦ «Экспресс», 2006. — С.38−41.
58 Исхаков Д. М. Тюрко-татарские государства XV—XVI вв. — Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2004. — С. 5. становления сибирско-татарской этнической общности" (2002 г.) и др. Обращаясь к этнополитической истории сибирских татар, Д. М. Исхаков рассматривает этническое объединение сибирских татар в одном ряду с другими позднезолотоордынскими государствами: Казанским, Астраханским, Касимовским, Крымским ханствами. Он пытается выявить общность в административно-политическом устройстве этих государств и Сибирского ханства на основе клановой системы и определяет, что у части сибирских татар в XVI в. существовали «клановые деления» и их надо рассматривать. как «территориальные дома"59. Далее Д. М. Исхаков приходит к выводу, что «единообразность этнонима, подчеркивание исповедания всеми сибирскими татарами ислама. свидетельствует о достаточной консолидированности сибирско-татарского этноса в XVI в."60. Автор показывает существование деления сибирских татар на ясачных и служилых. Проводя аналогии с ситуацией в других ханствах, автор делает предположение о том, что эти группы вели разный образ жизни (служилыекочевой, ясачные — оседлый). Далее, исследователь приходит к выводу, что именно кочевой или полукочевой образ жизни части татар помешал окончательной консолидации сибирско-татарского этноса в XVI в. Д. М. Исхаков ставит «по новому вопрос о суперстрате «татарских» народностей позднезолотоордынского периода"61 и считает, что важнейшим моментом является раскрытие значения клановых структур позднезолотоордынских татарских государств в этнических процессах XV—XVI вв.
Д.М. Исхаков определил общие моменты для этих государственных образований XV—XVI вв., для которых было характерно, прежде всего, правление в государствах представителей рода Чингисидов, а также общность ведущих феодальных кланов, которые могли достаточно свободно, в отличие от «черного» ясачного населения, перемещаться со своими дружинами из одного татарского юрта в другой. Между разными ветвями высших мусульманских должностных лиц, возглавлявших духовенство этих государств, существовали родственные связи. Благодаря тому, что правящий слой во всех этих государствах представляла феодальная золотоордынско-тюркская страта, сохранялась «этнокультурная близость между локальными тюрко-татарскими сообществами, в том числе и благодаря единству их правящей страты"62.
Д.М. Исхаков предлагает периодизацию истории сибирских татар. По мнению исследователя, в этнической истории сибирских татар можно.
59 Исхаков Д. М.
Введение
в историю Сибирского ханства. Очерки. — Казань: Институт истории АН РТ, 2006.-С. 66−67.
60 Татары / Ред. Уразманова Р. К., Четко С. В. — М.: Наука, 2001. — С. 124.
61 Исхаков Д. М. От средневековых татар к татарам нового времени (этнологический взгляд на историю волго-уральских татар XV—XVII вв.). — Казань, 1998. — С. 9.
62 Исхаков Д. М. Тюрко-татарские государства XV—XVI вв. / Научно-методическое пособие. — Казань, 2004. — С. 5. выделить следующие основные этапы: этап формирования основных этнических компонентов (VI — нач. XIII вв.), период сложения средневековой сибирско-татарской общности (XIII — конец XVI вв.), этап распада этой общности (XVII—XVIII вв.) и период национальной консолидации (XIX-XX вв.)63. Д. М. Исхаков считает, что после присоединения к Русскому государству сибирские татары пережили длительный период деконсолидации, так как «объединяющий их фактор в лице центрального государственного аппарата перестал существовать"64. Этап национальной консолидации он связывает с происходившими активными этническими и этнокультурными процессами второй половины XIX — XX вв. и этническим сближением сибирских татар с татарами Волго-Уральского региона.
Историографический обзор показывает, что, несмотря на значительный накопленный материал по этнографии сибирских татар, наличие новых методологических подходов, на сегодняшний день отсутствуют специальные исследования, освещающие историю формирования и развития сибирско-татарского служилого сословия, в этих работах нет комплексного рассмотрения эволюции этносословной страты служилых татар Сибири в XVII—XIX вв.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ.
Основные положения диссертации отражены в 25 публикациях, а также изложены в докладах на научных конференциях, симпозиумах и конгрессах: I, II, III Сибирский симпозиум «Культурное наследие народов Западной Сибири» (Тобольск, 1998, 1999, 2000), V Сибирские чтения (Санкт-Петербург, 2001), Сулеймановские чтения (Тюмень, 2000, 2001, 2004, 2006, 2007; Тобольск, 2005), Словцовские чтения (Тюмень, 2002), 3, 5, 6, 7 Конгрессы этнографов и антропологов России (Москва, 1999; Омск, 2003; Санкт-Петербург, 2005; Саранск, 2007). Материалы и разработки автора по этнической истории сибирских татар были использованы при создании музейных экспозиций и этнографических выставок (на основе коллекций ТГИАМЗ, Центра сибирско-татарской культуры г. Тобольска), при разработке раздела по сибирским татарам концепции Музея этнографии народов Западной Сибири, разработке проекта экомузея «Сабанаки».
63 Исхаков Д. М.
Введение
в этнополитическую историю сибирских татар // Сулеймановские чтения — 2004: Материалы VII межрегиональной научно-практической конференции. — Тюмень, 2004. — С. 25−28.
64 Исхаков Д. М.
Введение
в историю Сибирского ханства. Очерки. — Казань: Институт истории АН РТ, 2006. — С. 67.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Исторический, демографический и этнокультурный анализ этносословной страты служилых татар в XVII—XIX вв. позволяет говорить о важной роли сибирского татарского служилого сословия в формировании этнической общности сибирских татар.
Основу татарского служилого сословия составила военно-служилая знать Сибирского ханства, население которого делилось на феодальную верхушку, имевшую «татарское» происхождение и ясачное «черное» население. В правящую группу ханства входили хан, султаны, карачабеки, беки, мурзы, аталыки, есаулы, «служилые' люди» (казаки). Система государственной организации, существовавшая в Сибирском юрте, в основных чертах была схожа с политическими структурами других постзолотоордынских государств — Казанского, Крымского ханств, Государства Шибанидов, Ногайской Ордой. Как в Тюменском ханстве, так и в Сибирском юрте власть принадлежала Чингисидам. В Сибирском юрте существовала система карача-беев, которая была характерна для татарских ханств. В результате проведенных исследований в составе ведущих феодальных кланов Сибирского ханства выявлены Мангыты, Салджигуты, Джалаиры, Буркуты, не исключается также существование клана Аргын. Таким образом, мы наблюдаем, что, несмотря на определенные отличия в составе правящих кланов Крымского, Казанского, Касимовского ханств, правящая страта в Сибирском ханстве также генетически восходила к военно-феодальному «татарскому» сословию времен Золотой Орды.
После завоевания в конце XVI в. Московским государством Сибири, татарская феодальная знать переходит на службу новому правительству в качестве служилого сословия. При этом с одной стороны, она не сливается с русским феодальным сословием, с другой стороны, не переходит в ясачное аборигенное сословие. На протяжении длительного времени, вплоть до начала XX в. сохраняются особенности этой этносословной группы, обусловленные как внешними, так и внутренними факторами.
В истории сибирского татарского служилого сословия можно выделить 3 основных периода:
I период — конец XVI — XVII вв. — начальный этап. Период формирования служилых татар как сословия. Когда мощь татарской знати была сломлена, ей пришлось всецело ориентироваться на политику Московского правительства. Феодальная знать Сибирского ханства, оставаясь при новой власти на положении «лучших людей», трансформируется в категорию служилых людей. В лице татарской военно-служилой знати Московское государство получило профессионально подготовленный военный контингент. Подобная же ситуация наблюдалась и в других покоренных Русским государством постзолотоордынских государствах — Астраханском, Казанском ханствах.
II период — XVIII век — определяется созданием в начале XVIII в. особого Сибирского татарского полка. Служилые татары начинают рассматриваться как одно из формирований российского казачества. Тем не менее, они сохраняют свою конфессиональную принадлежность, оставаясь мусульманами. Во главе служилых и ясачных татар в должности татарских голов были поставлены представители высшей татарской аристократиимурзы Кульмаметевы.
III период — 1822−1869 гг. — завершающий этап, начало которого определилось реформами М. М. Сперанского (Устав об инородцах и Устав о городовых казаках), а конец — роспуском Татарского полка — период унификации служилых татар и перевод их из военного сословия в податное.
Татарское служилое сословие сыграло исключительно важную роль в процессе колонизации Сибири. В качестве привилегированной группы местного населения оно поддержало Московское правительство и способствовало удержанию его позиций на этой территории. Московская администрация умело использовала наиболее сильную, действенную и авторитетную часть подвластного населения, наделив ее в период колонизации большими привилегиями и полномочиями, и тем самым обезопасила себя от возможности внутренних антирусских выступлений. В начале XVIII в. из служилых татар был сформирован Татарский казачий конный полк. Прежняя элита Сибирского ханства была превращена в служилых татар, ставших надежным оплотом российской власти. Татарское служилое сословие явилось одним из компонентов многонационального и пестрого по своему происхождению и составу сибирского казачества. Несмотря на свое достаточно обособленное положение в системе сибирского служилого сословия, оно переживало в развитии и формировании те же этапы, что и в целом сибирское казачество.
Исключительной поддержкой Московского государства на протяжении длительного периода пользовался род казачьих голов Кульмаметевых, который наряду со многими представителями сибирской аборигенной верхушки (Тайшины, Артанзеевы и др.), использовался в качестве орудия для управления местным населением. Известно, что русская администрация обычно на первых порах использовала потенциал и административную структуру завоеванного государства. Поэтому не случайно и вполне логично было назначение на должность тобольских голов служилых татар потомков беклярибека Сибирского ханства Кульмаметевых. Функции татарского головы включали в себя многие из тех функций, которые были характерны для карача-беков. Им была вручена огромная власть над аборигенным населением. Они осуществляли руководство военным контингентомслужилыми татарами. Кроме того, им принадлежали «суд и расправа» как над служилыми, так и над ясачными татарами Тобольского уезда.
Военно-служилая страта Сибирского юрта вела полукочевой образ жизни. Безусловно, это сказалось на непрочности внутригосударственных отношений Сибирского юрта. Если в других татарских государствах социальная мощь феодальной знати была основана на землевладении и связанной с ним военной службе хану, в Сибирском юрте «землевладение» больше подразумевало под собой владение промысловыми угодьями и занятие военными набегами с целью обложения данью соседние племена. Поэтому в результате русской колонизации феодальная верхушка Сибирского ханства быстро утратила свою экономическую основу и превратилась в послушное орудие Московского государства. С другой стороны, благодаря этому, сибирские феодалы (в отличие от феодалов других завоеванных татарских ханств) избежали прямого экономического и конфессионального давления.
После потери государственной самостоятельности феодальное сословие перестало быть объединяющей политической силой. Ясачное население стало подчиняться непосредственно Русскому государству. Структура сибирско-татарской этнической общности вместо вертикальной, основанной на этносословных стратах, стала горизонтальной, базирующейся на территориальных этнокультурных подразделениях. Разрушение вертикальной социальной структуры сибирско-татарского этноса положило начало процессу стирания граней между этими стратами.
Служилые татары сыграли интегрирующую роль в формировании сибирско-татарской этнической общности, • именно вокруг центров расселения данной страты формируются впоследствии центры территориальных групп «тоболык», «туманнек», «тарлык». Н. А. Томилов определяет довольно высокую степень взаимосвязанности различных групп сибирских татар друг с другом, которая создавала возможность для развития консолидации этих групп. Однако значительная территориальная разобщенность сибирских татар не дала возможности для завершения процесса консолидации. Осложнялся процесс этнической консолидации и интеграцией в сибирско-татарскую общность на различных этапах значительного потока бухарского и поволжско-татарского компонента.
Процесс по переводу бывших сибирских беков и мурз из военного в податное сословие в Сибири занял более длительный временной отрезок, чем в Поволжье, и номинально завершился упразднением в конце 60-х годов XIX в. Сибирского татарского полка. Фактически же, несмотря на то, что бывшие сибирские мурзы долгое время оставались в военном сословии, они уже с начала XVIII в. по своим правам и положению мало отличались как от рядовых русских казаков, так и от ясачных татар. Единственным отличием от последних было то, что вместо уплаты ясака они несли военную службу.
Постепенная утрата служилыми татарами своих сословных привилегий привела к тому, что реальные социальные различия между служилыми и ясачными татарами оказались несущественными. Данное обстоятельство способствовало дальнейшей внутриэтнической консолидации сибирско-татарской общности.
Несмотря на сохранение вплоть до конца XIX в. у высшей татарской служилой знати некоторых черт традиционной культуры, присущих общетатарской золотоордынской верхушке, основная масса служилых татар в этнокультурном плане нивелировалась с ясачными татарами, не различаясь особо ни в хозяйственном укладе, ни в образе жизни. Для ясачных и служилых татар была характерна общность хозяйственного уклада, доминирующие направления которой определялась не сословной принадлежностью, а в первую очередь, естественно-географическими условиями бытования.
Анализ брачных связей тобольских и тюменских татар в XVIII в. показывает, что служилые и ясачные татары не были изолированы внутри сословий, происходили интенсивные этнические или «интеграционные» процессы между служилыми, ясачными татарами и бухарцами. Довольно высокой была степень взаимосвязей между сословиями. При этом, если внешние границы сословий были фиксированы, то внутренние размыты. В связи с тем, что слой служилых татар был относительно немногочисленным, в этническом развитии этнической общности сибирских татар важную роль сыграло «черное» население Сибирского юрта. В дальнейшем рост численности ясачного населения значительно превышал рост служилого сословия, который сдерживался внешними факторами: существовала определенная фиксированная численность татарских казачьих команд.
Одним из важнейших факторов, определивших сохранение на протяжении длительного периода этносословной страты служилых татар, являлся конфессиональный фактор. Благодаря тому, что сибирские служилые татары оставались мусульманами, они смогли избежать слияния с русским казачеством, как это произошло с новокрещеными татарами, «литвой» и другими категориями служилых людей. Служилые татары всегда играли лидирующую роль в отстаивании экономических, политических, духовных интересов татарского населения Сибири. Именно служилые татары возглавили и борьбу против насильственной христианизации. В целом, уже к XVIII в. можно говорить о конфессиональной однородности сибирских татар, которая определялась единым конфессионимом «моселман».
В целом, несмотря на ряд особенностей, можно определить, что схема развития сибирско-татарской этнической общности в общих чертах была схожа с аналогичными процессами этнических общностей других постзоотоордынских тюркских государств и этнических общностей татар. Причем, не только в «ханский» период, но и в период российской колонизации. Московское государство явилось своеобразным катализатором этнических процессов. Как и в Поволжье, оно, в определенном смысле, стало для сибирско-татарской общности «формообразующим» началом.
