Выражение оценки действия в простом предложении современного русского языка

Категория оценки является одной из основополагающих антропоцентрических категорий языка. Она активно изучалась в лингвистической науке. Известны описания оценочного значения в рамках функциональной грамматики (Е.М. Вольф, Е. В. Клобуков, Т.В. Маркелова), логического анализа (Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, А.А. Ивин), грамматической интерпретации (Е.М. Галкина-Федорук, Г. А. Золотова, Е. В. Клобуков, П. А. Лекант, В. В. Химик, Т. В. Шмелева, А.Н. Шрамм) — в семантике рассматривалась структура значения оценочных слов (Ю.Д. Апресян, В. Г. Бабенко, Н. А. Лукьянова, Л. А. Новиков, В. Н. Телия, В. Н. Цоллер, В.Н. Шаховский), в синтаксисе — оценочное значение биноминативных, инфинитивно-подлежащных предложений (Русская грамматика 1980, Н. А. Герасименко, A.M. Коняшкин). Полученные в разных исследовательских направлениях результаты позволяют не только представить оценочные средства русского языка как систему, но также установить и описать еще не изученные фрагменты этой системы.

Семантика оценки интегрирует средства разных уровней языка — фонетические, лексические, морфологические, синтаксические, которые реализуют сложный оценочный комплекс в строе предложения.

Объектом данного исследования являются предложения с семантикой оценки действия, выражающие инвариантное оценочное значение «хорошо/ плохо» (инфинитивно-подлежащные и акциональные предложения).

Предметом исследования являются структурно-семантические виды и модели предложений с семантикой действия.

Аюуальность исследования определяется спецификой оценочного значения, для выражения которого в русском языке существуют системы единиц (предложений), интегрированных общей аксиологической семантикой: 1) частотностью употребления предложений с семантикой оценки действия в современном русском языке- 2) важностью этих предложений как для системы языка в целом, так и для уточнения понятий «оценка», «действие», событие", «поступок» и т. п., для выявления новых оттенков смысла, которые могут быть переданы в языке разными средствами- 3) неоднозначностью трактовки в современной лингвистике инфинитива как конституирующего компонента инфинитивно-подлежащных предложений.

Научная новизна работы заключается в следующем: 1) предложения с семантикой оценки действия представлены как система синтаксических конструкций, объединенных инвариантным значением и различающихся формами его выражения- 2) исследование понятий с семантикой оценки действия является многоаспектным: описаны структура и семантические особенности инфинитивно-подлежащных и акциональных предложений со значением оценки действия- 3) изучена и описана семантика оценки действия, до сих пор специально не изучавшаяся- 4) определена роль связки в инфинитивно-подлежащных предложениях как ядерной модели в системе предложений с семантикой оценки действия- 5) выявлена специфика описательных глаголь-но-именных оборотов как средства выражения оценки действия- 6) выделены и описаны имена качества-действия и описано их участие в выражении оценки действия- 7) рассмотрено участие дейктических глаголов в формировании семантики оценки действия.

Теоретическая значимость работы заключается в выявлении и трактовке значения оценки действияв установлении и описании фрагмента языковой системы — предложений со значением оценки действия, в их многоаспектном описаниив выявлении отдельных систем языковых единиц, которые используются носителями языка для выражения близких, генетически связанных категориальных значений.

Практическая значимость работы состоит в системном описании предложений с семантикой оценки действия. Результаты исследования и языковой материал могут быть использованы в практике преподавания русского языка в вузе в курсе современного русского языка, при подготовке материалов для курсов по выбору, спецкурсов и спецсеминаров по актуальным проблемам грамматики, семантики, прагматики, а также при выполнении курсовых и дипломных работ.

Материалом исследования послужили текстовые примеры, извлеченные методом сплошной выборки из произведений классической и современной художественной литературы, научных и публицистических текстов. Картотека исследования включает более 8000 примеров.

Основным методом исследования является структурно-семантический, учитывающий взаимодействие формальной структуры предложения с семантикой реализованного в ней высказывания. Также использовались элементы дистрибутивного и трансформационного анализа.

Цель диссертационной работы состоит в описании строения предложений с семантикой оценки действия и в представлении их в виде системы, члены которой выражают общее инвариантное значение «хорошо/плохо». Для достижения указанной цели решаются следующие задачи:

— рассмотреть концепт «действие» в современном русском языке;

— описать семантику оценки действия в современном русском языке;

— выявить системность предложений с семантикой оценки действия;

— проанализировать структурно-семантические особенности инфи-нитивно-подлежащных предложений;

— раскрыть участие имен качества-действия в формировании аксиологической семантики предложения;

— описать семантические особенности имен качества-действия;

— исследовать описательные глагольно-именные обороты как средство выражения внутрисинтаксических модальных и аксиологических значений в предложении;

— описать участие дейктических глаголов в выражении оценки действия;

— выявить взаимодействие аксиологических, модальных, эмоциональных значений в предложениях с семантикой оценки действия.

Основная гипотеза диссертации — предложения с семантикой оценки действия образуют систему в виде полевой структуры, члены которой выражают инвариантное значение «хорошо/плохо» .

Положения, выносимые на защиту:

1. Семантика оценки действия в русском языке реализуется в структуре предложения.

2. Значение «хорошо/ плохо» является инвариантным для предложений с семантикой оценки действия, различающихся формами выражения этого значения.

3. Систему предложений с семантикой оценки действия составляют инфинитивно-подлежащные предложения, а также акциональные предложения, включающие описательные глагольно-именные обороты, имена качества-действия и дейктические глаголы.

4. Специализированные инфинитивно-подлежащные модели с оценочным значением представляют ядро системы предложений с семантикой оценки действия.

5. Инвариантное значение оценки, детерминируемое условием тождественности ситуации оценки действия, воспроизводится в конструктивных разновидностях инфинитивно-подлежащных предложений и представляет собой результат взаимодействия всех уровней семантической организации предложения.

6. В прагматическом аспекте инфинитивно-подлежащные предложения являются средством, с помощью которых говорящий либо обобщает свой жизненный опыт, либо апеллирует к социуму.

7. Потенциальность значения инфинитива формирует интерпретационное значение — оценка потенциального действия, не протекающего в действительности. Семантика инфинитива коррелирует с воздействующей направленностью инфинитивно-подлежащных предложений и предполагает обобщенные темпоральные и персональные предикативные значения.

8. Одним из лексико-грамматических средств выражения оценки действия в современном русском языке являются имена качества-действия, реализующие собственно оценочную функцию в позиции сказуемого, а во второстепенных синтаксических позициях выражающие акциональное значение.

9. В формировании оценочной семантики предложения активно участвуют описательные глагольно-именные обороты. По преимуществу они являются синсемантичными и функционально изосемичными модальным глаголам в структуре сказуемого.

10. В формировании оценочной семантики принимают активное участие дейктические глаголы.

Оценка издавна привлекает внимание целого ряда наук: философии, лингвистики, психологии, культурологии, социологии и др.: оценка неотделима от человека, она сопровождает процесс познания действительности, в ней отражаются социальные и нравственные установки личности, мировоззрение, эстетические взгляды, «интересы, вкусы, надежды, страхи и суеверия» (Арутюнова 1982, 6).

В лингвистической литературе известны широкая и узкая трактовки понятия «оценка» .

Широкое понимание оценки как любого вербализованного результата «квалифицирующей работы сознания или деятельности сенсорной (чувственной, эмотивной) сферы человеческой психики» (Ляпон 1989, 24) приводит к неразграничению субъективного отношения вообще и собственно оценки (ценностного отношения). Так, В. В. Лопатин понимает под оценочными (квалификативными) «компоненты языка, которые, накладываясь на денотативное. содержание высказываний, корректируют его с позиций субъекта речи», и, в соответствии с таким широким пониманием, выделяет следующие функциональные комплексы, формирующие «оценочную сферу языка»: истинность — ложность, достоверность — недостоверность, включая степень соответствия его действительноститочность — приблизительность, определенность — неопределенность, известность — неизвестность чего-нибудь субъекту речизаинтересованность — безразличиепозитивные — отрицательные оценки и связанные с ними реакции (радость, восхищение — недовольство, досада, ирония и т. п.) — уровень общения с адресатом речи: вежливость, официальность, категоричность и т. п. (Лопатин 1992, 70−71). Назвать что-либо означает оценить: «Слово не только обладает грамматическими и лексическими, предметными значениями, но оно в то же время выражает оценку субъекта — коллективного или индивидуального» (Виноградов.

1986, 25) — оценить, в свою очередь, означает выразить свое отношение к действительности и ее объектам, и сделать это можно по разным основаниям: истинно/ неистинно, достоверно/ недостоверно (эпистемические оценки) — важно/ неважновозможно/ невозможно, реально/ ирреально (модальные оценки) — большой/ маленький, широкий/ узкий (параметрические оценки) и т. д.

В узком смысле, принимаемом в данной работе, оценка представляет собой ценностное отношение к кому-, чему-либо, основанное на признании или, наоборот, отрицании достоинств и положительных качеств объекта, т. е. его ценности: «Оценка — это такое определение объекта, при котором выявляется его положительное (отрицательное) значение для субъекта, при условии, что объект способен удовлетворять потребности субъекта» (Ивин 1970, 12). Подобное (аксиологическое) понимание получило наибольшее распространение в философии, логике и лингвистике (А. Айер, Н. Д. Арутюнова, В. В. Бабайцева, 3. Вендлер, Е. М. Вольф, Г. Х. фон Вригт, О. П. Ермакова, А. А. Ивин, Е. В. Клобуков, Н. А. Лукьянова, Т. В. Маркелова, Дж. Мур, Н.П. Ноуэлл-Смит, В. К. Харченко, Т. В. Шмелева, А. Н. Шрамм и др.): «Слово „оценка“ употребляется обычно для обозначения. ценностного отношения между субъектом и предметом. Под ценностью, или добром, принято понимать все, что является объектом желания, нужды, стремления, интереса и т. д.» (Ивин 1970, 25).

Оценка имеет обширную литературув лингвистике оценка изучалась с точки зрения коннотативного аспекта семантики (Телия 1986) — в свете взаимодействия семантики, синтаксиса и прагматики (Арутюнова 1988; Вольф 1979; Вольф 1985; Колшанский 1975). Были исследованы оценочные значения отдельных лексико-грамматических классов и грамматических форм (Вольф 1978; Шрамм 1979; Золотова 1982; Николаева 1983; Клобуков 1986). Достаточное освещение получили свойства оценочных предикатовоценочность, эмоциональность, экспрессивность, эффективность и интенсификация (Шмелев 1973; Вольф 1985; Лукьянова 1986; Шаховский 1987; и др.). В оценочном семантическом комплексе, формируемом субъектом оценки, ее объектом, характером, основанием, шкалой оценки, исследованы способы представления в высказывании субъекта оценки, шкапа оценки, выявлена неоднородность непредметных сущностей в качестве объектов оценки: события, процессы, факты, действие, поступок (Вольф 1985; Арутюнова 1988).

Семантика оценки как ценностного отношения говорящего (что такое хорошо и что такое плохо, что есть добро и что есть зло и т. п.) интегрирует оценочные («ценностные») значения языковых единиц разных уровней: лексических, словообразовательных (В.В. Виноградов, С.Г. Шейдаева) — лекси-ко-грамматических классов слов и их форм — слова категории оценки (Г.А. Золотова), местоименные слова типа какой (Т.В. Маркелова), качественные прилагательные (Е.М. Вольф, М. Ю. Сидорова, А.Н. Шрамм), падежные формы (Е.В. Клобуков) — просодических (ИК-5, ИК-6, ИК-7, описанные Е.А. Брызгуновой) — синтаксических (Н.А. Герасименко, A.M. Коняшкин, П. А. Лекант, Т. В. Шмелева и др.).

Разбросанность", разноуровневость оценочных средств долгое время препятствовала представлению их в виде системы. Попытка системного исследования предпринята Т. В. Маркеловой (Маркелова 1993; Маркелова 1996;а) в рамках функционального подхода к языку, предполагающего динамический аспект описания: объективное существование в современном русском языке разноуровневых единиц со сходным аксиологическим значением дает все основания для выделения функционально-семантического поля оценки (наряду с ФСП модальности, темпорапьности, персональности, посессивности, субъектности и т. д.), представляющего собой единство семантической категории с грамматическими и лексическими средствами ее выражения (А.В. Бондарко). Важным представляется вывод о том, что ценностное отношение как особый тип лексического значения коррелирует с оценочным значением семантической структуры высказывания, цель которого состоит в выражении ценностного отношения субъекта к объектуодобрения или неодобрения, угрозы, похвалы и т. п. Доминирующим способом выражения оценки является, таким образом, лексико-синтаксический (Маркелова 1993,110−111).

Описание языка в рамках функционального подхода, основанного на учении о соотношении понятийных (семантических) и грамматических категорий, является семантически ориентированным: семантико-функциональная (содержательная) основа ФСП детерминируется категориальной семантикой оценки. Функционально-семантическое поле оценки, интегрирующее «в единой системе те языковые средства, которые в традиционной грамматике оказываются разделенными в зависимости от их принадлежности к той или иной формальной системе» (Бондарко 2002, 290), сопряжено с представлением о некотором пространстве, что дает возможность выделить в нем микрополя в зависимости от объекта оценки, в частности, микрополе оценки действия. Оно формируется разноструктурными моделями (включая их грамматические варианты и структурно-семантические модификации), имеющими одинаковые подзначения (см.: Щур 1974, 60). Как любая полевая структура, микрополе оценки действия организовано по принципу «центр — периферия» и предполагает выделение ядерных и периферийных элементов.

Для ядерных средств характерна максимальная концентрация дифференциальных признаков, определяющих специфику языковых единиц (Ад-мони 1964, 51) и противопоставляющих их друг другу.

Языковые средства, располагающиеся в центре микрополя (ядерные), характеризуются специализированностью: выражение того или иного значения является их основной, первичной функцией. Для периферийных форм выражение данного значения — вторичная функция.

Ядро микрополя оценки действия составляют те лексические, морфологические и синтаксические средства языка, которые специально предназначены для выражения аксиологического значения.

В качестве специализированных средств выражения значений «хорошо/ плохо» называются предикаты мнения считать, полагать, казаться и т. п., качественные прилагательные и производные от них качественные наречия хороший — плохой (хорошо — плохо), а также их экспрессивно-стилистические синонимы великолепный, превосходный, отвратительный, противный и т. п. (Арутюнова 1988; Вольф 1985; Маркелова 1993). Оценочная сема этих слов составляет их главное содержание и представляет собой языковое значение, интерпретирующее семантическую категорию оценки. Дифференциальные признаки, определяющие специфику языковых единиц: онтологический класс, к которому принадлежит оцениваемый объект, свойства этого объекта, формирующие понятие о нем (концепт), — сконцентрированы в указанных словах в максимальной степени, что детерминирует ядерность их положения в кругу средств выражения оценки. Дифференциальный признак выявляется в синтагматических связях слова, ср.: Все они в Политбюро были тогда очень дружны, и все против Троцкого. И хорошо опровергали его предложения (А. Солженицын) — оценка процесса, Хорошо в лесу зимой! — оценка окружающей обстановки, Мне хорошо и радостно с тобой — оценка состояния человека.

На синтаксическом уровне первичные и вторичные функции распределяются между моделями предложения, занимающими, соответственно, ядерное и периферийное положение в микрополе оценки действия. К специализированным средствам относится инфинитивно-подлежащная модель, в которых позицию предиката занимает слово с аксиологическим значением: Что за наслаждение было ходить по этому дому в штатских панталонах, свободной рубахе, чисто пахнущей морозом, сидеть в старом кресле подокном с трубкой и книгой, глядеть на занесенный снегом сад. Подолгу пить с бабушкой чай со сливками, свелсими рогами, вареньем пяти сортов. Обедать по полдня с гостившими Шан-Гиреями. (М. Рощин). Базисная семантическая функция (Теория функциональной грамматики 1990, 39) оценки составляет содержательную основу ядерной модели, формируемую семантическими элементами компонентов структурной схемы — инфинитива и слова со значением «хорошо» / «плохо» .

К периферийным относятся модели, в которых имеются лексико-грамматические средства, участвующие в формировании и реализации оценочного значения высказывания только в составе данной модели: Он не думал, что это кража — взять оставшиеся 6 гвоздей (Т. Сухотина-Толстая), Достать учебник было проблемойструктурно-семантические модификации акциональной модели {Он имел наглость прийти) — предложения, включающие в роли второстепенного члена деадъективы и наречия: Женщина не в силах сделать тех подлостей и гадостей, которые делаете вы (Н. Гоголь) — - Напрасно вы так опрометчиво поступили (В. Шишков) — предложения, осложненные вставными конструкциями: Не будем хвалить, а будемте укорять друг друга. Так делали — и хорошо делали — первые христиане (Л. Толстой). На уровне сложного предложения ядерными являются модусно-пропозициональные модели (Т.Д. Фигуровская): — Это хорошо, что ты пришел (Ф. Достоевский).

Системный характер предложений основан на семантическом тождестве при одновременном структурном различии. Значение «действие и его оценка» как результат абстрагирующей деятельности сознания по классификации «типичных и повторяющихся состояний и ситуаций» (Арутюнова 1976, 331) предстает в виде семантического инварианта предложений: категориальная семантика «хорошо/ плохо» является основанием системообразующих связей предложений с семантикой оценки действия в современном русском языке.

Системный подход, предполагающий рассмотрение объекта как целого и определение системообразующих связей (Блауберг, Садовский, Юдин 1978, 47), не исчерпывается только функциональным. Так, с точки зрения системообразующих связей Г. Д. Фигуровская рассматривает сложное предложение в рамках конструктивно-синтаксического поля — парадигматической структуры, характеризующейся наличием центра и периферии и открытостью границ. Основу конструктивно-синтаксического поля составляют не понятийные категории, как в ФСП, а синтаксические конструкции, которые выражают синтаксические отношения между компонентами и «характеризуются определенными системными связями: синонимией, конверсией, параллелизмом, смежностью, конструктивно-синтаксической аналогией и др.» (Фигуровская 1996, 7).

Инвариантное значение «хорошо/ плохо» устанавливается к содержательной стороне предложения (см.: Арутюнова 1969, 38- Распопов 1969).

Инвариант — это тождественный элемент системы, предполагающий выявление, установление существенных (сущностных) свойств, общих для класса объектов и воспроизводимых в индивиде как представителе этого класса (Золотова 1973, 200- Березин, Головин 1979, 205, 215−216- Солнцев 1984, 32−33- Перцов 2001,12).

Обоснованное в трудах В. В. Виноградова рассмотрение предложения с трех существенных сторон — семантической, грамматической и коммуникативной — предполагает выявление инварианта для каждой из них. Известно, например, описание парадигмы предложения в коммуникативном аспекте (Русская грамматика 1980, т. 2, §§ 1909, 2132). Однако рассмотрение каждой из сторон в отдельности, полезное для понимания специфики предложения, не должно заслонять собой его изучение как целостного образования. Оптимальным поэтому представляется системное описание исходя из знаковой природы предложения как материально-идеального единства — во взаимодействии и взаимозависимости плана содержания и плана выражения (Лекант 1985,4).

В номинативном аспекте системность предложений с семантикой оценки действия устанавливается исходя из знаковой природы предложения, называющего ситуацию и репрезентирующего связи между предметами, явлениями и свойствами: «.денотатом предложения. в принципе не может быть «вещь», «конкретный предмет»: предложение может обозначать только некое «положение дел» (Общее языкознание 1972, 309- Алисова 1971, 22- Москальская 1974, 9- Уфимцева 1974, 14- Богданов 1977, 39- Гак 1998, 205 и др.). Выделение в качестве названий ситуации таких единиц, как глаголы, предлоги, союзы, прилагательные, «многие существительные» (Сильницкий 1973, 373- Храковский 1973, 494- Шмелев 1976, 10), оправдано постольку, поскольку это значение выражается в предложении: «только предложение имеет смысл, только в контексте предложения имя обладает значением» (Витгенштейн 1958, 39- Гак 1998, 215, 335).

Под ситуацией понимаются экстралингвистические фрагменты объективной действительности: «Ситуация есть отрезок, часть отражаемой в языке действительности, т. е. движущейся материи. В объективной реальности человеческое сознание выделяет прежде всего устойчивые элементы — материальные объекты — субстанции. Но взятый в отдельности материальный объект не образует еще ситуации: о нем нельзя сказать, что он существует. Ситуация образуется в результате координации материальных объектов и их состояний» во времени или пространстве. При временной координации объект определяется по отношению к своему иному потенциальному состоянию, а при пространственной — по отношению к другому объекту (Гак 1998, 252).

Для типологии ситуаций представляется важным выделение пяти сфер объективной действительности: физической (явления неживой природы), физиологической, эмоционально-психической, интеллектуальной и социальной (отношения людей в обществе) — классификация Е. В. Клобукова (Клобуков 1986, 48−50), в основе которой лежит антропоцентрический принцип «человек — мир вокруг человека». В соответствии с этими пятью сферами, выделяются ситуации физического, физиологического, эмоционально-психического, интеллектуального, социального действия, состояния, отношения, свойства. Ситуация оценки действия, формируемая субъектом оценки (коллективным или индивидуальным), может быть включена в класс ситуаций интеллектуального действия, результатом которого является установление ценностного отношения к объекту.

С точки зрения синтаксической семантики существенным представляется выделение денотативного и сигнификативного уровней, которым соответствуют денотативная и сигнификативная ситуация (Гак 1977, 217). Под первой понимается внеязыковая ситуация (реальное «положение дел» в объективной действительности, референт предложения), сигнификативнаяспособ представления денотативной ситуации.

В предложении денотативная ситуация моделируется в пропозиции, теория которой основана на учении о диктуме и модусе (Балли 1955) — двух компонентах значения предложения. Под пропозицией понимается «языковое представление денотативной ситуации» (Современный русский язык 1989, 678).

По характеру отображаемого «кусочка действительности» в лингвистике выделяются пропозиции событийные и логические (С-пропозиции и Л-пропозиции, в терминологии Т.В. Шмелевой). Событийные пропозиции «портретируют» события с их участниками, роль логического познания при этом не акцентируется. Логические пропозиции представляют результаты ментальных операций и представляют некоторые установленные признаки, свойства, отношения (экзистенция, идентификация, номинация, характери-зация), причинно-следственные связи между явлениями (Арутюнова 1976,.

17−18- Золотова 1982; Клобуков 1986, 63−64- Шмелева 1988, 12). К логическим пропозициям с полным основанием можно отнести оценочную: аксиологический предикат репрезентирует ценностное отношение к объекту оценки как результат мыслительной операции оценки и тем самым определяет тип пропозиции. В предложениях с семантикой оценки действия логическая оценочная пропозиция может совмещаться с событийной (в акцио-нальных предложениях). Системность предложений с семантикой оценки действия выявляется в номинативном аспекте благодаря возможности дискретного обозначения ситуации (В.Г. Гак, О. И. Москальская, JI.A. Новиков, Т.В. Шмелева). Дискретность обозначения обусловлена избирательностью говорящего по отношению к элементам внеязыкового явления: «Когда говорящий желает что-либо сообщить другому, он вычленяет какую-то часть ситуации, так как единичный речевой акт не в состоянии описать всей ситуации в целом» (Серебренников 1970, 57) — «При номинации субъект отбирает в объекте один или ряд признаков, которые и кладутся в основу наименования» (Гак 1998, 318, 216−218, 467−468). Многоэлементная ситуация действия, включающая, по разным источникам, от семи до девяти компонентов, может обозначаться через отдельные элементы, связанные между собой теми или иными отношениями в сознании говорящих. Между элементами ситуации действия устанавливаются существенные смысловые отношения — ассоциативные связи: так, понятия нож или ножницы предполагают представление о действии резать, точно так же, как действие резать — представление об орудии нож или ножницы. Соответственно, ситуация действия может быть представлена через субъект (бригадир — бригадирствовать, вдова — вдовствовать), объект (сор — сорить, постройка — построить), орудие, средство {масло — маслить, гвоздь — пригвоздить), место (земля — заземлить) — признак действия {походка) и т. д. (Гак 1992, 79).

С многоэлементностью ситуации действия связана специфичность его оценки в современном русском языке: оцениваться может как целая ситуация, так и отдельные ее элементы:

• место действия: [Варвара]: Нашла место наставление читать! (А. Островский);

• время действия: — Нашла время убирать, — сказала с досадой Вера (А. Чехов);

• результат действия: Ты плохо вымыл посудуВы поступили благородно;

• цель действия: Они думают, что я средство для достижения их глупых целей (М. Лермонтов) — Цель вашего выступления похвальна;

• средство (инструмент): «Ну, не идиот ли? Нашел чем мстить за рецензию!» (А. Чехов);

• объект: — Ты опять говоришь глупости, — проворчал я (В. Войнович);

• само действие (процесс, операция): — Хорошо излагает, собака, — шепнул Остап на ухо Ипполиту Матвеевичу, — учитесь! (Е. Ильф, И. Петров) — Я решил играть осторожно (В. Распутин);

• агент (субъект действия): И тут он (инспектор — Я.О.) ощутил, как сильные руки взяли его сзади за локти. — Предатели! — сказал инспектор с удивлением (А. Стругацкий, Б. Стругацкий).

Ситуация действия в качестве объекта оценки выражается актантно-предикатной структурой (предложением), либо инфинитивом: Хорошо, что не затолкал банку к стене, а поставил с краю (В. Распутин) — Родион Раскольников логически безукоризненно доказывал сам себе, что уничтожить старуху-процентщицу, мерзкое и отвратительное существо, приносящую всем только зло и страдание, — хорошо (В. Панова, Ю. Бахтин) — Воевать против закона природы — глупо. Капитулировать перед законом природыстыдно (А. Стругацкий, Б. Стругацкий).

Представление в предложении ситуации действия во всех ее аспектах дает возможность анализа языковых выражений не только с точки зрения отраженной в них внеязыковой ситуации, но и «с точки зрения способа представления этой ситуации мыслящим субъектом» (Апресян 1967, 6), т. е. сигнификативной ситуации, включающей интерпретационный компонент в акте номинации и коммуникации, связанного с говорящим.

Интерпретационный компонент позволяет говорящему в пределах структурной схемы смещать смысловые акценты для достижения коммуникативного замысла (Клобуков 1986, 72), так, при обозначении ситуации действия через его объект: Чай холодный хорошо (Ф. Достоевский) структурная схема N1 Vf дает возможность оценить именно объект. Д. Н. Шмелев подчеркивал, что «аспекты действия. в разных контекстах могут выступить на первый план (становясь иногда и единственно существенным)» (Шмелев 1973, 230). Интерпретационный компонент, таким образом, имеет отношение к языковой «технике», позволяющей наиболее объективно и полно отразить ситуацию действия в ее существенных связях и оценках.

Интерпретационный компонент исследуется в лингвистике в связи с иерархизацией языковых значений (Бондарко 1998; Гак 1973; Клобуков 1979; Клобуков 1986). Языковые значения представляют собой сложный содержательный комплекс, включающий смысловую основу, которая варьируется в частных объективациях — конкретных предложениях, объединенных общим смыслом и тем самым образующих систему, и интерпретационный компонент как способ представления смысла (семантического инварианта): Пушкин восхищается великим Байроном — Великий Байрон восхищал Пушкина — Величие Байрона восхищало Пушкина — Восхищение Пушкина перед Байроном (особенно сказывалось в ранней лирике поэта) и т. п. (см.- Клобуков 1986, 72- см. также: Распопов 1969, 96- Гак 1973, 353- Самсонов 2002, 62).

Системное представление предложений с семантикой оценки действия основано на интерпретации инвариантного смыслового содержания возможным количеством синтаксических структур предпоженческого типа, взаимодействующих между собой. Так, для интерпретации одной и той же ситуации Я имел подлость убить сегодня эту чайку (А. Чехов) могут быть использованы предложения (1) Сегодня я подло убил эту чайку, (2) Сегодня мною совершено подлое убийство этой чайки, (3) Убийство сегодня мною этой чайки — подлость. Наиболее полное и непосредственное описание ситуации содержит предложение (1): названо действие (убил), его субъект (я), объект (чайка), время (сегодня). В (2) пассивизация конструкции и вынесение событийного имени в позицию подлежащего позволяют отодвинуть субъект действия на второй план, затушевать ответственность за совершенное действие. Оценка подло и подлая в (1) и (2) «встроена» в описание ситуации. В (3) высказывание организуется исключительно для оценки действия, название которого занимает позицию подлежащегосубъект действия оттеснен на периферию предложения. Все три предложения выражают одну и ту же ситуацию, но отличаются друг от друга тем, какой из ее аспектов помещается в фокус внимания и в какой (активной или пассивной) перспективе она отображается. Язык предоставляет говорящему возможность выразить смысловое содержание различными способами: «Обозначаемое стремится к тому, чтобы выразить себя иными средствами, нежели его собственный знак» (Звегинцев 1956, 90). Таким образом, можно говорить о рассмотрении семантики предложения на интерпретационном уровне как способе «представления внеязычного содержания» (Потебня 1958, 47).

Многоаспекгность предложения, признанная современной лингвистикой, предполагает рассмотрение грамматической оформленности значения: системность предложений основана прежде всего на содержательном тождестве, однако «семантика не существует сама по себе, без грамматического оформления» (Шведова 1973, 483). Интерпретационные значения связаны с формальной структурой предложения — грамматическая форма предложения накладывает отпечаток на содержательное языковое представление смысловых отношений. Проходя через призму грамматической формы, передаваемый смысл получает ту или иную интерпретацию (Бондарко 2002, 102−103, 108−120). Грамматическая форма предложения — это его структурная организация, реализуемая материально в виде компонентов и понимаемая как единство означающего и означаемого (синтаксического средства и синтаксического значения). Подобное представление о грамматической форме предложения, связанное с именами Ф. де Соссюра, А. А. Потебни, Ф. Ф. Фортунатова, A.M. Пешковского, В. В. Виноградова и др., предполагает значимость формы как означающего. На современном этапе развития синтаксической мысли грамматическая форма предложения рассматривается как основание самотождественности предложения (Лекант 1985; Монина 1995).

Процесс представления предложения как языковой единицы в формальном аспекте является многоуровневым: от абстрактной схемы (структуры) языкового знака к бесчисленному множеству ее речевых реализаций, -соответственно, термином «предложение» обозначают репрезентации различного уровня абстракции: структурный тип, модель и конкретное речевое высказывание.

Структурный тип, представляющий собой самую высокую степень грамматической абстракции, воплощается в двух противопоставленных друг другу разновидностях: двусоставном и односоставном предложениях. В основе противопоставления лежит способ выражения предикативности как главного признака предложения. Природа ценностного отношения, реализуемого в предложении, определяет двухкомпонентность структуры, отражающей сложный семантический комплекс оценки (ср.: Золотова 1973, 140- Шмелева 1979; Лекант 1986, 48- Маркелова 1996, 235).

Модель предложения — следующая ступень в процессе репрезентации — воплощает структурный тип и является его вариантом. Отождествление модели со структурным типом осуществляется по формальному признаку (способу выражения предикативных значений): «Грамматическая форма структурного типа сохраняется во всех моделях, объединенных в его континууме» (Монина, 1995, 32).

Понятие модели предложения является центральным в синтаксисе, однако оно наполняется различным содержанием, что объясняется сложностью предложения как языковой единицы.

На современном этапе развития синтаксической науки существует два основных подхода: модели выделяются на базе либо предикативного, либо номинативного минимума, т. е. облигаторных и факультативных компонентов. Первый подход ориентирован на языковую абстрактность предложения, второй — на его речевую конкретность.

Понимание модели предложения как предикативного минимума, введенное в научный обиход Н. Ю. Шведовой, предполагает включение в модель только тех компонентов, которые выражают предикативные значения предложения. Подобный подход отражает иерархический принцип организации предложения (из модели исключаются присловные распространители) и позволяет представить систему предложений в виде закрытого и потому обозримого списка. К недостаткам структурного подхода можно отнести игнорирование коммуникативной функции предложения, учитывающей его информативную достаточность.

Иное понимание модели предложения предполагает необходимость учитывать при выделении структурных схем предложения не только его формальную сторону, но и содержательную (В .Г. Адмони, Т. Б. Алисова, В. Г. Гак, Г. А. Золотова, П. А. Лекант, Т. П. Ломтев, И. П. Распопов, Фр. Да-неш, Е. Кржижкова, М. Кубик и др.): предложение, будучи коммуникативной единицей, должно быть информативно достаточным. Требование информативной достаточности, делающей предложение полноценной коммуникативной единицей, предполагает связь формальной организации с семантической структурой. Смысл выводится из формы предложения, которая, таким образом, становится отправной точкой анализа.

Особую актуальность в связи с этим приобретает вопрос об участии лексического состава в создании грамматической формы предложения. Структурно-семантические особенности модели в рамках одного структурного типа детерминируются ее лексическим составом: «значение предложения складывается из значений лексем, грамматических значений словоформ и значений синтаксических конструкций» (Падучева 1974, 12- см. также: Мо-нина 1995, 36−37). Так, структурная схема N1 Vf объединяет предложения со значением «субъект и его действие» {Мальчик бежит), «субъект и его состояние» {Мальчик спит). Вслед за Т. П. Ломтевым (Ломтев 1976, 59), считаем, что лексическое наполнение модели является необходимым условием для ее формирования, поскольку лексика активно участвует в организации семантики предложения. Это условие связано с пониманием предложения как единицы и языка и речи: структурный минимум не во всяком случае образует реальное высказывание. Так, в (1) Он уехал и (2) Он поступил дурно реализована одна и та же структурная схема N1 Vf, однако в (2) учет только компонентов не дает полноценного сообщения, ради которого и образуется сама синтаксическая структура {Он поступил). Учет лексического состава позволил бы наиболее адекватно описать предложения с семантикой оценки действия в виде системы, члены которой варьируют тождественную семантику. Кроме того, само оценочное значение предложения создается прежде всего лексическим наполнением компонентов в роли предиката (Маркелова 1996;а, 235). Так, ядерная модель Inf Сор N1/5 с типовым значением «действие и его характеристика (оценка)» воплощается в конкретных предложениях с различными оценочными значениями, такими, например, как интеллектуальная {Сделать это было глупостью) или эмоциональная {Сделать это — счастье) оценка: «С семантической точки зрения имеется различие не только между разными структурами. внутри одной и той же структуры в зависимости от ее конкретного лексико-семантического наполнения» (Гак 1998, 266). Необходимость учета лексического фактора подчеркнута В. В. Виноградовым: «.грамматические и лексические формы и значения органически связаны, постоянно влияют друг на друга. Поэтому изучение грамматического строя языка без учета лексической его стороны, без учета взаимодействия лексический и грамматических значений невозможно» (Виноградов 1986, 12).

Интерпретационные значения свойственны не только отдельным грамматическим формам, но целым классам форм. Так, в исследовании Т.С. Мо-ниной «Проблема тождества предложения» (1995) выявлено выражение безличными предложениями общего интерпретационного значения «акцентированное внимание говорящего на логическом предикате» (с. 59), интерпретируемого в синонимическом ряду, члены которого связаны между собой либо привативными (В ушах шумит — У меня в ушах шумит), либо эквиполентны-ми отношениями (В ушах шумит — В кустах шумитВ лесу темно — В лесу темнеет).

Интерпретация не есть сугубо индивидуальное дело отдельных носителей языка (слушающего и говорящего) — они получают в свое распоряжение готовую систему языковых значений вместе с заключенными в них различными способами представления смысла (Монина 1995, 95). Каждый конкретный язык по-своему интерпретирует когнитивную картину мира, отражая особенности национального характера и ментальности: «Язык народа находит свое воплощение в образе мыслей народа, и образ мыслей народа воплощается в языке — и трудно представить себе что-либо более тождественное» (Гумбольдт 1984, 68). Двухсторонние языковые знаки, объединяясь в системы, связаны не только с передачей общего смысла, но и с его интерпретацией. В предложениях с семантикой оценки действия инвариантное аксиологическое значение выявляется на всех уровнях презентации предложения.

256 ВЫВОДЫ.

1. В системе лексико-грамматических средств выражения оценки действия особое место принадлежит именам качества-действия, которые занимают периферийное положение в ФСП номинации действия. Собственно оценочную функцию они реализуют только в позиции сказуемого. В других синтаксических позициях они выражают либо обстоятельственное, либо ак-циональное значение. В последнем случае имена качества-действия представляют собой оценочно-интерпретационный вариант репрезентации действия.

2. Способность имен качества-действия, не называя, а указывая на действие, выразить к нему ценностное отношение, а также ретроспективность значения сближает их с интерпретационными глаголами. В отличие от последних, имена качества-действия не имеют пресуппозитивного компонента в силу особой — оценочной — семантики и поэтому приложимы практически к неограниченному количеству объектов.

3. Семантика акциональности реализуется в синтаксических функциях второстепенных членов предложения — дополнения и обстоятельства. В формировании акционального значения имен качества-действия активно участвует форма множественного числа, которая позволяет видеть в данных именах абстрагирующую деятельность сознания по выделению в различных ситуациях действия типичных свойств, обобщаемых оценочно-интерпретационным именем. Акциональность значения позволяет им образовывать ряды однородных членов предложения наряду с глаголами и деверба-тивами (именами действия). Способность имен качества-действия обозначать действие — это результат метонимического переноса значения: отражаемые в языке эмпирически не наблюдаемые признаки (свойства) есть не что иное, как итог аксиологической оценки осуществленного действия, на основании которого свойство приписывается человеку.

В функции подлежащего свойство абсолютизируется: качество характера, служащее залогом для осуществления действия, отрывается от субъекта — носителя свойства в результате метонимического переноса. Имя качества вытесняет имя агента и само успешно сочетается с глаголом активного действия.

4. В непредикативной функции имена качества-действия приобретают способность к референции, выступая по отношению к глаголу или имени с пропозитивной семантикой в качестве анафоры (реже катафоры). При анафо-ро-катафорических отношениях действие обозначается по оценочным признакам «хорошо» / «плохо», аспект (основание) оценки при этом получает эксплицитное выражение: номинант действия, обладающий информативной достаточностью, и имя качества-действия становятся кореферентными.

В отличие от оценочных номинаций типа умник, негодяй, осел и т. п., которые могут обладать неопределенно-референтным статусом, имена качества-действия имеют определенно-референтное значение.

5. Среди имен качества-действия преобладает отрицательная оценка (опрометчивость, бестактность, неучтивость, мерзость, дерзость, наглость, несправедливость, гнусность, подлость и т. п.). Асимметрия оценочных значений, выражаемых именами качества-действия, детерминирована повышенным вниманием социума к возможным отрицательным последствиям действия. «Хорошие действия» соответствуют норме, потому их совершение не нуждается в поощрении.

6. Пропозитивность семантики имен качества-действия предопределяет их участие в формировании полипропозитивного предложения: в функции второстепенных членов эти имена вводят свернутую оценочную пропозицию, в которой выражают предикат.

Предложения с именами качества-действия в функции второстепенных членов характеризуются дополнительной предикацией. Грамматические значения модальности, темпоральности и персональности имеют релятивный способ выражения.

7. Интерпретационное значение предложений с описательными гла-гольно-именными оборотами формируется на уровне регулярных реализаций предложения. ОГИО, построенные по модели «иметь + имя существительное» типа иметь возможность, по преимуществу являются синсемантичны-ми и функционально изосемичными модальным глаголам в структуре сказуемого. Одним из аспектов синтаксической категории модальности является модальность предиката, реализующаяся в значениях возможности, желательности, долженствования и обычности действия. По отношению к модальным глаголам (хотеть, мочь и др.), кратким прилагательным (должен, рад и др.), предикативам (нужно, надо и др.) ОГИО «иметь + имя существительное» являются периферийным средством выражения внутрисинтаксической модальности.

Синонимический потенциал предложения создается семантической целостностью и нечленимостью оборотов, которые могут заменяться синонимичными глаголами и краткими предикативными прилагательными с семантикой возможности, желательности, долженствования и обычности действия. Наличие в языке несвободных словосочетаний, сосуществующих параллельно с модальными модификаторами и подобно им формирующих частные модальные значения, свидетельствует о развитой и гибкой системе средств выражения конкретных смыслов модальности.

8. ОГИО со значением возможности выражает онтологическую возможность. В русском языке семантика возможности формирует ФСП, в котором ядерными средствами являются модальные глаголы мочь, суметь, сметь. ОГИО возможности вместе с ними образуют одну группу средств для выражения семантики возможности/ невозможности действия и передают значения как внешней, так и внутренней возможности, эксплицируя те факторы, которые обеспечивают реализацию действия. ОГИО иметь возможность является ядерным: он не дифференцирует эндогенные и экзогенные факторы (внешние обстоятельства и внутренние качества и способности, благоприятствующие осуществлению действия). Остальные ОГИО указывают либо на внешние возможности, либо на внутренние.

Особое место в системе ОГИО занимают обороты со значением сенсорной (интеллектуальной) и этической оценки, для которых инвариантной является семантика внутренней возможности. Аксиологическая оценка «хорошо» / «плохо» входит в семантическую структуру субстантива. Интеллектуальная и этическая оценка, выражаемая ОГИО, дается действию уже осуществленному. К другим разновидностям оценки «хорошо» / «плохо» относятся: 1. эмоциональная оценка действия- 2. гедонистическая оценка.

9. К ОГИО со значением этической оценки близки обороты с семантикой «личностные качества», также выражающие инвариантное значение возможности: иметь смелость, иметь храбрость, иметь мужество, иметь волю, иметь терпение, иметь хладнокровие, иметь слабость, иметь твердость, иметь малодуише и т. п. В группе ОГИО со значением этической оценки, а также «личностные качества» обороты могут характеризоваться как постоянным, так и переменным знаком «+» / «-». Так, иметь наглость, иметь подлость, иметь жестокость, иметь бестактность и др. обладают константным значением «плохо», а иметь дерзость — переменным. В последнем случае реализация одного из знаков осуществляется в контексте. Переменность аксиологического знака, в условиях конкретного речевого акта, может также детерминироваться несовпадением «концептуальных миров» разных субъектов.

10. В целом ОГИО «иметь + субстантив» формируют интерпретационное значение наличия, существования в сфере субъекта возможностей, желания действовать, привычек и обязанностей. Особенно ярко эта семантика наличия выражается в предложениях, включающих обороты «иметь + имя качества» типа иметь дерзость, иметь неосторожность, иметь смелость.

Системные связи предложений с «иметь + субстантив» основаны на представлении субъекта действия. В данных структурах он обозначен как источник активного начала. В соотносительных безличных предложениях с глаголами хватить-хватать субъект действия смещен на периферию и выражен формой косвенного падежа (Ему хватило наглости прийти).

Интерпретационное значение предложений типа Ему хватило наглости сказать это формируется грамматической и лексической семантикой компонента.

11. Предложения с ОГИО являются формой, которая воплощает конструкции вывода-обоснования (КВО), участвуя тем самым в формировании и выражении причинно-следственных отношений. В предложениях с ОГИО данные отношения модифицируются в отношениях вывода-обоснования: компонент «причина» трансформируется в вывод и выражает не объективно существующую причину события или явления, а оценку субъекта сознания или речиследствие трансформируется в обоснование, выступающее в качестве аргумента. Предложения с ОГИО находятся на периферии средств выражения КВО.

12. Структура ОГИО допускает адъективный элемент, в качестве которого выступают имена прилагательные, прилагательные-местоимения и имена числительные. Адъективный элемент выражает в основном градуальные, аксиологические, а также некоторые другие значения.

13. В формировании оценочной семантики принимают активное участие глаголы делать-сделать, поступить-поступать, иметь, предельная широта понятийного объема которых, формируемая понятийной основой, детерминирует их дейктическую функцию в языке. Поступить-поступать преимущественно связаны с этикой, нравственным выбором, сделать-делать представляют собственно активное начало.

К дейктическим относится также глагол действовать, который выражает наиболее общее представление о действии как проявлении активного начала. Ограниченность глагола действовать в репрезентации действия, определяющая его периферийное положение по отношению к глаголам делать-сделать, связана с наличием в семантической структуре этого глагола компонента «программа» .

14. Участие грамматических форм глаголов делать-сделать в выражении оценочных значений ограничивается отрицательными контекстами — эти глаголы принадлежат к грамматике «плохого». В формировании оценочной семантики участвуют видо-временные формы сделать-делать.

Дейктические глаголы делать и поступать-поступить активно участвуют в формировании прескриптивной семантики (сентенции, высказывания дидактического характера и т. п.). Эти высказывания характеризуются предельно обобщенной семантикой. Убеждающую силу им сообщает исключительное употребление дейктических глаголов и родовых термов (в значении агента). Такие высказывания не нуждаются в аргументации.

15. В сочетании с абстрактными существительными дейктические глаголы делать-сделать и иметь подвергаются грамматизации, в максимальной степени ослабляя свое лексическое значение.

Широкий охват и семантическое разнообразие существительных в сочетании с делать-сделать и иметь демонстрируют продуктивность подобных сочетаний в русском языке, детерминируемую активной тенденцией к аналитизму, которая проявляется в уменьшении количества наиболее употребительных глаголов, приближении многих глаголов к положению связочных, резком возрастании количества словосочетаний, эквивалентных имени существительному.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Системное описание предложений с семантикой оценки действиялингвистическая задача, решение которой представляется далеко не завершенным. Подводя итоги проведенного исследования указанных предложений, можно назвать некоторые их черты, представляющиеся принципиально важными.

Антропоцентризм современной лингвистики предполагает обязательный учет двух участников коммуникации — говорящего и слушателя как двух интерпретаторов: говорящий познает, осмысляет действительность и осуще-ф ствляет отбор языковых средств, слушатель извлекает из текста смысл и так или иначе интерпретирует его с точки зрения иллокутивных целей и перло-кутивного эффекта. Разнообразие оценочных высказываний в речи детерминируется предоставляемой языком возможностью выбора из ряда членов nail радигмы для выражения ценностного отношения. Множество речевых высказываний может быть адекватно интерпретировано только при условии сохранения в них инварианта. Таковым является семантика оценки действия: предложения с семантикой оценки действия отражают ситуацию оценки действия, образуемую объектом оценки — действием, оценочным предикатом, основанием оценки и ее субъектом, ф Функционально-семантическая общность выявляет системные связи предложений с семантикой оценки действия.

Многокомпонентная структура оценки реализуется в предложении, на уровне которого интегрируются языковые средства выражения семантики ф оценки действия. Система синтаксических средств выражения оценки действия в русском языке представляет собой полевую структуру, организованной по принципу «центр — периферия». Микрополе оценки действия включается в функционально-семантическое поле оценки. Инвариантное значение оценки, А действия воплощается в вариантах, совокупность которых образует синтаксическое поле предложения, — грамматических формах, структурно-семантических модификациях и синонимических соответствиях.

Ядерным средством выражения оценки действия являются инфинитив-но-подлежащные предложения, в которых оценочное лексическое значение, воплощаемое в аксиологическом предикате, коррелирует с оценочным значением моделей предложений. Базисная семантическая функция оценки составляет содержательную основу ядерной модели, формируемую семантическими элементами компонентов структурной схемы — инфинитива и слова со значением «хорошо» / «плохо» .

Инвариантное значение оценки, детерминируемое условием тождест-# венности ситуации оценки действия, воспроизводится во всех конструктивных разновидностях инфинитивно-подлежащных предложений и представляет собой результат взаимодействия всех уровней семантической организации предложения.

I В системе вариантов инфинитивно-подлежащных предложений выделяются ядерные (центральные) и периферийные. Соотношение «центр — периферия», характеризующее парадигму полевой структуры, позволяет представить данную систему в виде поля. Ядерными являются модели, образованные сочетаниями «инфинитив — предикатив» и «инфинитив — прилагательное». ф Варианты характеризуются как минимальным, так и максимальным различием, степень которого определяется набором дифференциальных признаков. В свою очередь, дифференциальные признаки исчисляются исходя из аспекта предложения — логико-семантического, формального и коммуника-fc тивного. Максимальной степенью тождества (минимальным различием) обладают грамматические и структурно-семантические модификации, существующие в пределах одной модели.

Прагматический потенциал инфинитивно-подлежащных предложений л базируется на лексико-грамматических характеристиках инфинитива, который называет нерасчлененную ситуацию действия, предстающую в качестве объекта оценки: в этих предложениях выражаются максимы, философские обобщения, моральные сентенции.

Потенциальность значения инфинитива формирует интерпретационное значение инфинитивно-подлежащных предложений — оценка потенциального (ирреального) действия, не существующего в действительности.

Инфинитивно-подлежащные предложения — это форма, воплощающая косвенные речевые акты долженствования. Выражение долженствования носит релятивный характер: отрицательные оценки связаны со значением «так поступать не должно», положительные — «поощряют» деятеля к проявлению активного начала.

Средства выражения темпоральных значений в инфинитивно-подлежащных предложениях образуют темпорально-аспектуальный комплекс (формы времени связочных глаголов, лексемы с темпоральной семантикой, вид инфинитива), в рамках которого сложным образом соотносится потенциальность действия и временное значение сказуемого.

Для инфинитивно-подлежащных предложений характерно экзистенциально-аксиоматическое время, которое представляет сообщаемое как отстраненное от конкретного момента речи.

Отсутствие в инфинитивно-подлежащных предложениях глагольных показателей синтаксического лица делает оправданным и целесообразным использование термина «персональность», отражающего уровневый характер системы средств для выражения данного значения в предложении.

Персональность (синтаксическое лицо) — это многоаспектная категория предложения, выражающая отношение высказывания к лицу. Особенности выражения персональных значений в инфинитивно-подлежащных предложениях связаны с особенностями инфинитива.

Семантика инфинитива, позволяющая ассоциировать действие с любым лицом — лицом вообще, — коррелирует с прагматической (воздействующей) направленностью инфинитивно-подлежащных предложений — выражение оценочных прескрипций — и предполагает обобщенность субъекта действия. Максимальная степень обобщенности наблюдается в нераспространенных предложениях с незамещенной позицией субъекта и нулевой формой связки. Категория персональности реализуется в инфинитивно-подлежащных предложениях в значениях не только обобщенного, но и конкретного субъекта. Градуирование обобщенности субъекта действия в инфинитивно-подлежащных предложений образует непрерывный континуум, в котором представлено направление от максимальной обобщенности до максимальной конкретности, выражаемой дейктическими элементами языка (местоимениями).

В системе лексико-грамматических средств выражения оценки действия особое место принадлежит именам качества-действия, которые собственно оценочную функцию реализуют только в позиции сказуемого. В других синтаксических позициях они выражают либо обстоятельственное, либо акциональное значение. В последнем случае имена качества-действия представляют собой оценочно-интерпретационный вариант репрезентации действия. В формировании акционапьного значения имен качества-действия активно участвует форма множественного числа, которая позволяет видеть в данных именах абстрагирующую деятельность сознания по выделению в различных ситуациях действия типичных свойств, обобщаемых оценочно-интерпретационным именем. Акциональность значения позволяет им образовывать ряды однородных членов предложения наряду с глаголами и деверба-тивами (именами действия).

Способность имен качества-действия, не называя, а указывая на действие, выразить к нему ценностное отношение, а также ретроспективность значения сближает их с интерпретационными глаголами. В отличие от последних, имена качества-действия не имеют пресуппозитивного компонента в силу особой — оценочной — семантики и поэтому приложимы практически к неограниченному количеству объектов.

Среди имен качества-действия преобладает отрицательная оценка. Асимметрия оценочных значений, выражаемых именами качества-действия, детерминирована повышенным вниманием социума к возможным отрицательным последствиям действия.

Пропозитивность семантики имен качества-действия предопределяет их участие в формировании полипропозитивного предложения: в функции второстепенных членов эти имена вводят свернутую оценочную пропозицию, в которой выражают предикат.

Предложения с именами качества-действия в функции второстепенных членов характеризуются дополнительной предикацией. Грамматические значения модальности, темпоральности и персональности имеют релятивный способ выражения.

Интерпретационное значение предложений с описательными глаголь-но-именными оборотами формируется на уровне регулярных реализаций предложения.

Одним из аспектов синтаксической категории модальности является модальность предиката, реализующаяся в значениях возможности, желательности, долженствования и обычности действия. По отношению к модальным глаголам, кратким прилагательным, предикативам ОГИО «иметь + имя существительное» являются периферийным средством выражения внутрисинтак-сической модальности.

Синонимический потенциал предложения создается семантической целостностью и нечленимостью оборотов, которые могут заменяться синонимичными глаголами и краткими предикативными прилагательными с семантикой возможности, желательности, долженствования и обычности действия. Наличие в языке несвободных словосочетаний, сосуществующих параллельно с модальными модификаторами и подобно им формирующих частные модальние значения, свидетельствует о развитой и гибкой системе средств выражения конкретных смыслов модальности.

В формировании оценочной семантики принимают активное участие дейктические глаголы делать-сделать, поступить-поступать, иметь, характеризующиеся предельной широтой понятийного объема.

Широкий охват и семантическое разнообразие существительных в сочетании с дейктическими глаголами демонстрируют продуктивность подобных сочетаний в русском языке, детерминируемую активной тенденцией к аналитизму, которая проявляется в уменьшении количества наиболее употребительных глаголов, приближении многих глаголов к положению связочных, резком возрастании количества словосочетаний, эквивалентных имени существительному.

Проведенное исследование позволило расширить представления о связи лексики и грамматики, взаимодействующих в языке и речи. Подобное взаимодействие возможно в рамках как парадигматического, так и синтагматического подходов: парадигматического, когда оценка реализуется в предложении как единице синтаксиса, и синтагматического, когда семантика оценки действия выражается сочетательным способом — элементами лексического и морфологического уровней.

Перспектива исследования связана с изучением выражения семантики оценки действия на уровне сложного предложения и текста. Перспективным является также рассмотрение способов и средств оценки элементов ситуации действия, в частности, агента, процесса и т. д., что позволило бы представить системность выражения оценки действия в наиболее полном виде.