Визуализация художественной картины мира Н. В. Гоголя

Фигура Н. В. Гоголя давно стала одним из символов русской культуры в целом. В силу этого обстоятельства его творчество может и давно уже должно было стать предметом не только литературоведческого и философского, но и культурологического анализа. Это позволило бы составить еще более глубокое и полное представление о творчестве «самого странного из всех прозаиков и поэтов, каких когда-либо рождала Россия» (169, с.264). Культурологическое изучение творчества Гоголя позволяет подчеркнуть специфичность мировосприятия и самосознания творца, трагический духовный опыт которого нашел воплощение в созданной им целостной и одновременно противоречивой картине мира. Сам факт обращения к культурологическому анализу творчества Гоголя уже, таким образом, свидетельствует об актуальности нашей работы. В предшествующие нашему исследованию периоды Н. В. Гоголь — его жизнь и творчество — уже стали предметом историкои теоретико-литературоведческого анализа, равно как и предметом философского анализа.

Степень разработанности проблемы. Существует и проанализирован нами обширный материал, посвященный личности и творчеству Н. В. Гоголя. Мы обращались к историко-биографическим источникам, носящим как фактографический (мемуаристика) характер — воспоминания о Гоголе его современников, бр. Аксаковых, П. Анненкова, И. Тургенева, А. Смирновой-Россет, С. Шевырева и др., — так и характер аналитических биографий. К последним относятся работы Ю. Айхенвальда, А. Белого, Н. Венгерова, В. Гиппиуса, В. Гуковского, В. Зеньковского, И. Золотусского, А. Котляревского, И. Мандельштама, К. Мочульского, Д. Овсянико-Куликовского, В. Переверзева, А. Терца, М. Храпченко. Нами был изучен обширный круг теоретикои исто-рико-штературоеедческих работ, касающихся непосредственно творчества Н. В. Гоголя, а также работ, в которых творчество Гоголя рассматривается в философском и в психоаналитическом аспектах.

Были проанализированы работы критиков «реалистического» направления.

Во-первых, историко-публицистические статьи современников Гоголя: В. Белинского, Н. Чернышевского, С. Шевырева, А. Григорьева. Смысл и аналитические качества работ данных авторов широко известны, что дает нам право опираться на них в дальнейшем без специальных комментариев.

Во-вторых, работы более позднего времени, продолжающие указанную выше традицию осмысления социальной значимости писательского труда, выявления общественных и гражданских позиций творца. То есть работы, в которых рассматриваются общие теоретико-исторические проблемы литературного процесса, в принципе лежащие за пределами творчества Н. В. Гоголя. К ним относятся труды В. Переверзева, В. Виноградова, Г. Макогоненко, В. Гуковского, М. Храпченко.

Мы также обращались к гоголиане, созданной критиками, «модернистской» направленности конца XIX — начала XX века, противопоставивших Гоголю-реалисту — художнику, объективно отразившему в своем творчестве окружающую действительность, — Гоголя-иррационалиста, суть творчества которого, по мнению В. Розанова, — это сочетание возвышенного «бесконечного лиризма» и «мертвой ткани воскового языка» (В. Розанов). В работах В. Розанова, В. Брюсова, А. Белого и близких в ним по мировосприятию исследователей творчества Гоголя (В. Набокова, В. Гиппиуса) писатель предстает «испепеленным гиперболистом» (В. Брюсов), «импрессионистом слова» (В. Гиппиус), мистиком.

Исследования этого, последнего направления определили две новые линии в изучении творчества Гоголя: во-первых, выведение особенностей художественного творчества из субъективного своеобразия психики творца или их параллельное наблюдение, во-вторых, схематически-проекционное описание стилистических форм в результате психобиографической и социопсихологической традиции изучения Гоголя. Результатом подобного рода «совмещения» биографических фактов с анализом творческой деятельности стала книга В. Гиппиуса «Гоголь» (1924). В этой работе, чрезвычайно важной для нашего исследования, автором впервые предпринята попытка «реконструкции» сознания, а не только мировоззрения художника.

Очень близко к «символистским» исследованиям примыкают работы, в которых творчество Гоголя осмысливается в философских категориях Добра, Зла, Божественного, бесовского (Д. Мережковский, «Гоголь и черт»), а также работы, в которых личность писателя и даже некоторые из персонажей его произведений становятся предметом психоаналитических штудий начала века (В. Чиж — «Болезнь Гоголя" — «Значение болезни Плюшкина" — Я. Каплан -«Плюшкин — психологический разбор его" — И. Ермакова — «Очерки по психологии творчества Н. В. Гоголя. Анализ «Мертвых душ»).

Была рассмотрена и проанализирована литература и так называемого «формального направления» в искусстве первой трети XX века. В исследованиях Б. Эйхенбаума «Как сделана „Шинель“ Гоголя», В. Шкловского «Энергия заблуждения. Книга о сюжете», Ю. Тынянова «Гоголь и Достоевский. К теории пародии», А. Слонимского «Техника комического у Гоголя» — художественное произведение рассматривается вне всякой зависимости от его творца. Вынесенная за сферу сознания автора художественная форма «абстрагируется» от всякого «личностного элемента».

Учитывая конкретику отдельных блестящих литературно-критических высказываний, мы, тем не менее, считаем данную тенденцию менее плодотворной для исследования художественной картины мира Гоголя и опираемся на современную гоголиану представленную работами В. Бочарова, М. Вай-скопфа, С. Гончарова, В. Ерофееева, И. Золотусского, Ю. Лотмана, Ю. Манна, А. Михайлова, А. Терца, В. Топорова, А. Чудакова. В научных трудах этих исследователей «реанимируется» забытая в советском гоголеведении «модернистская» линия критики. Сочетая интуитивно-психологическое восприятие произведений со структуралистским анализом, они исследуют тенденции гоголевской поэтики и духовный опыт художника.

Как видно из представленного обзора, творчество Гоголя практически всегда рассматривалось в литературно-философском контексте. Лишь отдельные фрагменты филологических исследований дают немногочисленные факты сопоставления творческого метода Гоголя с принципами живописи современных ему германских художников бидермейера (Г. Фридлендер). Проблема возможного соотнесения творческого метода Гоголя с творческим методом художника-живописца лишь обозначена в книге Н. Машковцева «Гоголь в кругу художников». В ней, рассматривая историю знакомства писателя с «итальянцами» — пансионерами Академии художеств, — автор только на уровне констатации фактов говорит о взаимовлиянии друг на друга писателя и знакомых ему художников.

Собственно же повод к рассмотрению художественной картины мира Гоголя как визуального образа дают неоднократные свидетельства Ю. Лотма-на, приведенные в его работах о живописной природе дара Гоголя. Ближе всех к рассматриваемой нами проблеме визуализации художественной картины мира Гоголя подошел А.Белый. Автор книги «Мастерство Гоголя» собрал и систематизировал «визуальный» материал из художественных текстов гоголевских произведений. Однако, преследуя цель показать динамику развития творческой личности Гоголя, А. Белый не «складывает» из собранного им материала художественную картину мира писателя.

Тем не менее, А. Белый по сути оказался единственным, кто не только проанализировал вербальный материал художественных текстов писателя, но, основываясь на нем, предложил визуальный вариант взаимодействия объекта и фона в произведениях одного из периодов творчества писателя. «Иллюстрации» Белого не срисовывали сюжет, а зрительно представляли модель взаимодействия локального объекта и пространства в художественной картине мира Гоголя.

В искусствоведческих исследованиях по проблеме пространства (в живописи и в архитектуре) проблема визуализации рассматривается либо на общетеоретическом уровне, либо в рамках локальных культурных феноменов.

М. Каган, В. Пивоваров, Б. Раушенбах, Д. Сарабьянов, В. Тарабукин, П. Флоренский, В. Хоггарт).

В семиотических исследованиях ученые касаются либо общей проблематики и специфики знаковых систем (Вяч. Иванов, Т. Цивьян, Г. Почепцов), либо, применительно к литературе, — условного знака, зафиксированного вербальными средствами (В. Топоров «Пространство и текст», Ю. Лотман «Художественное пространство в прозе Гоголя»).

Таким образом, визуализация художественной картины мира Гоголя в качестве проблемы специального научного исследования не имеет традиции. Мы считаем необходимым сформировать пом культурологического исследования, опираясь не только на литературоведческие, но и на искусствоведческие работы, посвященные проблеме пространственных построений в живописи и архитектуре, и на семиотические исследования, касающиеся общей проблематики знаковых систем.

Отсюда вытекает теоретическая новизна проблемы.

Новизна исследования. В работе доказывается сопряжение личности творца с художественной картиной мира, им созданной. Выявляются историко-культурные позиции, которые позволяют представить наше исследование как своеобразную модель постижения взаимодействия художника с эпохой, реальными и вымышленными людьми, и модель его личностного самоопределения в уникальных художественных приемах визуализации образа. Устанавливается системный подход к реалиям зримо воспринятого писателем мира, к средствам образной интерпретации мира обыденного в эстетически завершенной картине.

Цель нашего исследования можно определить следующим образом:

Раскрыв «механизм» создания зрительного образа в литературе с учетом специфики зрительного образа в живописи и архитектуре, выработать системный подход к интерпретации зрительного образа как ключевого элемента художественной картины мира Гоголя.

Представленная цель предполагает решение следующих задач:

— выявить характерные черты зрительного образа Гоголя;

— определить основные компоненты художественной картины мира Гоголя, выявить их лейтмотивные характеристики;

— рассмотреть роль и место города, его значение в художественной картине мира Гоголя и раскрыть его символическое значение в данном контексте;

— охарактеризовать жилое пространство человека — дом и его инвариант — усадьбу, проанализировать символику обитаемого пространства;

— раскрыть значение человека как элемента пространства художественной картины мира Гоголя, проанализировать в связи с этим зрительный образ как персонажей художественных произведений, так и визуализированный и воплощенный в художественной картине мира образ самого писателя.

Поставленная цель определила объект исследования: им является система визуализации образа в художественной картине мира Гоголя.

Предмет исследования определен его задачами. 6 качестве предмета выделяется ряд текстов Н. В. Гоголя, где присутствуют визуализированные воплощения его художественной картины мира. Среда обитания человека (экстерьер и интерьер) и сама персона составляют различные грани предмета.

Научная гипотеза. Мы предположили, что в художественной картине мира Гоголя визуальный образ занимает одно из важнейших мест. Мы предполагаем возможным доказать, что для Н. В. Гоголя мир воплощен в конкретных пространственных координатах (Город, Дои1Усадьба, Персона), либо же в предметах, окружающих человека и творящих его судьбу. Таким образом, специфичность самосознания творца проявляется через зрительный образ.

В результате чего не только подвергается визуализации в его художественных текстах окружающий художника мир, но и физический облик его самого становится элементом художественной картины мира.

Методологическое обоснование исследования. В основных своих подходах наше исследование опирается на следующие традиции: концептуальные работы в области культурологии и теории художественной культуры: Ж. Ле Гофф, Ю. Лотман, В. Топоров, В. Успенский), принципы и идеи сис9 темного и синергетнческого подхода (Л. Берталанфи, И. Пригожин), традиции герменевтического учения о принципах толкования и интерпретации текстов культуры (М. Бахтин, В. Библер, Г.-Г. Гадамер), семиотические традиции толкования культуры (Р. Барт, Ю. Лотман, Г. Почепцов, П. Флоренский), струк-туралистические традиции анализа текстов культуры (Р. Барт, Ю. Лотман) и литературных текстов (М. Бахтин, Д. Лихачев, Ю. Тынянов, В. Шкловский и др.), традиции мотивного и сюжетного анализа текстов культуры (В. Гаспа-ров, В. Виноградов), культурологические и психологические традиции толкования творческой личности (А. Адлер, А. Азов, Л. Выготский, Т. Злотникова, З. Фрейд, К.-Г. Юнг), а также традиционные методы литературоведческого и искусствоведческого анализа.

Апробация работы. Некоторые разделы исследования используются автором в курсе лекций по «Истории изобразительного искусства» и ряде спецкурсов в ЯГПУ, были доложены на Всероссийском семинаре театральных критиков (1995 г.) Международной лаборатории по галерейной практике (1998 г.) на научных конференциях ЯГПУ. Материалы исследования используются автором в курсе лекций по «Истории изобразительного искусства» и ряде спецкурсов в ЯГТИ, атакже в процессе работы автора в качестве научного руководителя дипломных работ студентов ЯГТИ, в которых затрагивались проблемы творческой личности и её хронотопа, рассматривались на кафедре литературы и искусствознания ЯГТИ.

Заключение

.

Мы попытались осуществить культурологический анализ редкого в литературе явления — визуализации художественной картины мира писателя, об ратившись для этого к произведениям Н. В. Гоголя.

В процессе исследования материала, посвященного личности и творчеству Н. В. Гоголя (мемуаристика, «аналитические» биографии, теоретико — и историко-литературоведческие работы) мы установили, что визуализация в художественной картине мира Гоголя в качестве проблемы специального научного исследования не имеет традиций. Нами было сформулировано иоле культурологического исследования с опорой не только на литературоведческие, но и на искусствоведческие работы, посвященные проблеме пространственных построений в живописи и архитектуре, на семиотические исследования, касающиеся общей проблематики знаковых систем.

Для доказательства научной гипотезы нами был выработан системный подход к интерпретации зрительного образа как ключевого элемента в художественной картине мира Гоголя, были выявлены его характерные черты, а также раскрыт «механизм» создания зрительного образа в литературе с учетом специфики зрительного образа в живописи и архитектуре.

Предположив, что в художественной картине мира Гоголя визуальный образ занимает одно из важнейших мест, мы сочли возможным доказать, что для Н. В. Гоголя мир воплощен в конкретных зрительных образах.

В результате нами были определены компоненты художественной картины мира Гоголя и выявлены их лейтмотивные характеристики. Опираясь на семиотическую методологию, мы в качестве ключевого понятия рассматриваем не знак как самоценное явление, а смысл как важнейшую составляющую знака. Так, при исследовании мифопоэтики пространства в творчестве Гоголя мы пришли к заключению о том, что оппозиция пространственных конструкций в художественной картине мирка Гоголя выглядит как противопоставление двух миров, двух типов пространства: божественного (благого) и бесовс ко го (проклятого). Данная типология определяется не только по структурным признакам, но и по содержательным.

Художественная картина мира Гоголя обуславливается двумя типами составляющих ее пространств: пространства РАЯ и пространства АДА. Каждое из этих пространств обладает рядом типологических признаков и сопровождается определенными лейтмотивными характеристиками. Пространство РАЯ характеризуется мотивами гармонии, света, полноты бытия, жизнив то время как пространство АДА характеризуется мотивами дисгармонии, тьмы, пустоты, смерти.

Мы также установили, что прообразами мистических пространств Гоголю послужили реальные географические объектыгорода, с которыми в разное время была связана жизнь самого писателя. В связи с этим мы подробно остановились на изучении роли и места города в художественной картине мира Гоголя и раскрыли символическое значение города в данном контексте.

Нами было установлено, что названия реальных географических объектов являются знаками двух полюсов христианского космоса. И главными в определении их координат является не привычная линия горизонта или данные почтового ведомства, а духовная вертикаль, в связи с чем все в них приобретает, помимо обыденного, еще один — символический — смысл.

При исследовании пространства города и образной топики художественной картины мира Гоголя нами была осуществлена попытка описания географического атласа творца. Основываясь на текстах художественных произведений, мы установили и рассмотрели географическую иерархию городов в художественной картине мира Гоголя. В результате чего было обнаружено, что в пространство РАЯ объединяются визуализированные образы Миргорода и Рима, а в пространство АДА — визуализированные образы Петербурга и Парижа.

Нами было обращено внимание на особенности композиционного построения каждого из этих городов — пространств, в результате чего оказалось возможным выделить композиционные доминанты и рассмотреть их визу ал изированные воплощения в каждом из двух типов пространств. Так" в процессе исследования было установлено, что композиционной доминантой пространства Миргорода — Рима является вертикаль. Она находит свое визуальное воплощение в фигуре Моста — Небесного Пути. Композиционной же доминантой пространства Петербурга-Парижа оказывается горизонталь и свое визуальное воплощение она находит в фигуре Лестницы.

Доминанты пространственных моделей являются, в свою очередь, показателями качественной природы этих пространств: Вертикаль является знаком гармонии и одухотворенности пространства МиргородРим, а горизонталь — символом «дурной бесконечности», бездуховности Петербурга-Парижа.

В исследовании было охарактеризовано жилое пространство человекаДом и его инвариант — Усадьба, проанализирована символика этих пространств. На примере усадьбы старосветских помещиков были рассмотрены V позитивные коннотации дома (РАИ), а на примере предложенной нами последовательности усадеб в поэме «Мертвые души» — его негативные коннотации: семантика Чистилища (Маниловка и усадьба Собакевича) и пространство Антидома (АД) — усадьба Коробочки, Плюшкина, Ноздрева.

Вывод о возможности прочтения «пошлой» провинциальной усадьбы старосветских помещиков как визуального образа Земного Рая мы делаем на основании анализа композиции ее пространства, которая, при детальном рассмотрении, оказывается тождественной композиции пространства Земного Рая в поэме Дж. Мильтона «Утраченный Рай», и анализа ономастических комплексов характеристик хозяев этой усадьбы — помещиков Товстогубов.

При анализе негативных коннотаций Дома (Чистилище, Ад) нами произведено сопоставление жилищ Петербурга — Парижа с усадьбами помещиков из поэмы «Мертвые души». Ряд характерных черт { необжитость, захламленность, грязь, теснота, темнота, порочность) позволили отождествить эти жилища. Такое отождествление дает возможность рассматривать дома провинциальных помещиков в качестве инфернального пространства.

Нами предложена и проанализирована последовательность реализации идеи Антидома в визуальных образах помещичьих усадеб в поэме Гоголя «Мертвые души». Ha. основании реконструкции динамики мотивов, характер ных для инфернального пространства (дисгармонии, тьмы, пустынности, хаоса) последовательность посещения бричкой Чичикова помещичьих усадеб выглядит иначе, чем в гоголевском сюжете: Манилов, Собакевич, Коробочка, Плюшкин, Ноздрев. Анализ композиции пространства усадеб, раскрытие-символического значения ряда бытовых деталей их обстановки и ономастических комплексов их хозяев —помещиков, а в некоторых случаях и установление интертекстуальных аллюзий — все это позволяет нам сделать вывод о том, что центральный образ русской усадебной культуры — барская усадьба, — в художественной картине мира Гоголя подвергается семантической перекодировке и, помимо позитивной коннотации дома (РАЙ), здесь оказываются возможными негативные коннотации дома как инфернального пространства (Чистилища и Ада).

Наконец, нами было раскрыто значение человека как элемента пространства художественной картины мира Гоголя. Был проанализирован как зрительный образ персонажей, так и визуализированный, воплощенный в художественной картине мира образ самого писателя.

Для этого мы рассмотрели фигуру человека в художественной картине мира Гоголя как особый вид пространственных отношений, нашедших визуальное воплощение в зрительных образах «антропоморфных» персонажей. В этом случае нами были установлены два способа возможной «дегуманизации» героев художественных произведений Гоголя: развернутое сравнение и «опредмечивание» времени жизни персонажа,.

Анализ различных сравнений, используемых Гоголем для описания внешности и характеристик своих героев показал, что персонажи в данном случае представляются в виде серий комбинаций «вещного» конструктора.

Взаимовлияние человека и среды — это известный культурологический факт. Опираясь на него, мы устанавливаем и доказываем взаимовыявление человека — персонажа и среды. Возводя в предельную степень метафорически обобщенный облик своих героев. Гоголь обнаруживает бездушность и пошлость. Таким образом мы устанавливаем, что Гоголь «конструирует» самих персонажей из фрагментов их домов, а дома из фрагментов их хозяев, «разо бранных» ради этого на элементы.

Анализ процесса «опредмечивания» времени в художественной картине мира Гоголя выявил способность временных отрезков в данном контексте находить материальное выражение, воплощаясь в том или другом предмете (картина, перчатки, верхняя одежда, дневник героя). Нами устанавливается утрата характерных для времени признаков (иерархия по длительности, хронология) и замена их новыми (длина, свежесть, прочность).

На основании проанализированных фактов предметного выражения времени в художественной картине мира Гоголя нами предлагается система предметно выраженного времени. В результате анализа этой системы мы приходим к выводу о том, что выраженное таким способом время приводит к полному разрушению привычно временных отношений. Художественное время картины мира Гоголя не есть «слепок» с бытового, реального времени.

Так, начав свое исследование с персоны самого автора, мы, через детальное рассмотрение антропоморфного пространства, пришли к анализу де-нерсонали зированного пер со нажа.

Таким образом, нашла завершение нагим, новая для культурологии, исследовательская гипотеза относительно значимости и сугубой специфичности визуализированного пространства в художественной картине мира И. В. Гоголя.