Специфика использования средств художественной выразительности в Коране

Это вполне логичный подход, потому что целью творения является поклонение Богу, Творцу. Согласно исламской мысли и Корану, как джинны, так и люди были созданы, чтобы поклоняться только Богу. Затем обращение начинает повторяться в форме «ال ناس ای ھا ی ا». Всем людям в обращении напоминается о греховности некоторых действий, внушаются мысли о необходимости строить искренние и ласковые отношения, что мужчины доминируют над женщинами, но и женщины также имеют права. Таким образом, здесь идет описание обращения Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) к своему народу. При внимательном рассмотрении обращения в этой проповеди, мы видим, что используется больше всего «ال ناس ای ھا ی ا» и обеспечивается полное внушение идей обществу, а степень выразительности достигает своего высшего уровня. После ухода Пророка © из мира этот стиль его обращения был сохранен, и его последователи, халифы династии Рашиди, обращались к своим гражданам из разных слоев общества, используя ту же форму (ال ناس ای ھا ی ا) в своих проповедях и речах.

Таким образом, особенности обращения с точки зрения выразительности представляют значительный интерес в Коране, поскольку сам текст Корана сыграл большую роль в развитии и становлении современного арабского языка. Кроме этого, обращения как составная часть грамматики любого современного языка в сравнительном плане также могут принести пользу для изучения вопросов социолингвистики и вопросов становления языковой системы. Данная проблема нуждается в дальнейшем рассмотрении именно в сравнительном плане, а также с точки зрения функционирования различных языковых систем. 3.

2. Сравнение в Коране.

Арабские языковеды, исследуя область стилистики, риторики, красноречия, большое внимание уделяют анализу текста священной книги мусульман — Корана. &# 171;Культ языка Корана, вобравшего в себя, как известно, особенности сакрального и поэтического языков, — писал А. Б. Халидов, — находил свое выражение в сочетании прямого возвеличивания с его интенсивным филологическим изучением". Текст Корана, исполненный поэтики и гармонии звука, богат тропическими средства выражения категории эмотивности. Так, примером использования метонимии в Коране может быть следующий: «هَُ اَّ لِذِي يُرِيكُمْ…ءَاَيَٰتِِهِ وَيَُنَزِّ ُلُ لَُكُم مِّ اَّ لسمَآِءِ رِزًْق» — «Он — Тот, Кто показывает вам Свои знамения и ниспосылает вам с неба удел…» (КАЛЯ). Как отмечают арабские филологи, изучение культурно-исторического наследия арабов, богатейших средств передачи образности и выразительности, содержащихся в Коране, в трудах древних ученых, лежит в основе формирования арабской языковой личности, ее коммуникативной компетенции. По словам одного из арабских языковедов XV в. Джалал ад-Дина ас-Суйути, все единодушны в том, что «язык текста Корана самый правильный, по точности выражения и ясности с ним не может сравниться ни один другой текст». Следует сказать, что текст Корана для выработки норм АЛЯ имел гораздо большее значение, чем труды по грамматике, риторике, поэтике, многочисленные словари и пр. Символом красоты и эстетики арабского языка служили также такие идиомы, как язык племени курейшитов, язык бедуинов, жителей Мекки, образцы доисламской и раннеисламской поэзии, высказывания пророка Мухаммеда и его последователей.

Неоценимый вклад в развитие красноречия, искусства образного высказывания внесли такие видные арабские филологи, как Юсифас-Саккяки (учение по грамматике, стилистике, риторике), аль-Казвини (искусство красноречия и др.), аль-Халильбен Ахмед (учение о метрическом стихосложении, просодических явлениях в поэзии, ритмической и морфологической структуре слов; грамматика, риторика и поэзия), Сибавейхи (грамматика, фонетика), аль-Асмаи (поэзия и племенные диалекты), аль-Мубаррад (изречения, пословицы, предания, стихи), Ибн ас-Сиккит (грамматика, древнеарабская поэзия), Ибн Кутейба (искусство красноречия, грамматика, стилистика), аль-Кисаи (грамматика, явления диалекта), Ибн Джинни (грамматика, лексикология, значения слов, фонетика), Ибн Фарис (лексическая семантика, синонимия, омонимия), Тафтазани (тропы, риторические фигуры) и др. Сравнения и метонимии арабские филологи традиционно рассматривают в рамках «علم البيان» [εilm al-ba`ya: n] — «ыльмаль-ба΄ян» (науки разъяснения, науки о тропах, стиле и красноречии). Значительный вклад в развитие науки о стиле и красноречии внес Абдалькахираль-Джурджани (ум.в XI в.), создатель терминологической системы тропов, автор книги «أسرار البلاغة في علم البيان» («Тайны красноречия в науке о ясности речи») и «آتاب دلائل الإعجاز"(«Книги о признаках недосягаемого» в науке о смыслах). Аль-Джурджани относил слова и словесные обороты, употреблявшиеся в переносном значении, к двум явлениям: «кинáя» («آنایة» [ki`na: ya] — знак, намек; метонимия) и «маджáз» («مجاز» [ma`ğa: z] — иносказательность; образное выражение; метафора).

Маджаз ученый делит на лексический маджаз («маджазлугавий», где слово «лугавий» — «لغوي» [`luġawiy] означает «языковой», т. е. набор лексических средств), маджаз умственный («маджаз 'áклий», где слово «عقلي» [`εaqliy] означает «умственный, разумный», связанный с речевой деятельностью говорящего), и «маджаз опущения» («حذف» [hažf] — «опущение, удаление») и «добавления» («زیادة» [zi`ya: da] — «добавление»), состоящий в изменении падежного статуса слова. Лексический маджаз автор теории тропов делит на «истиáру» («إستعارة» [‘isti`εa: ra] — взятие взаймы, метафора), выражающую отношение сравнения, подобия, и «маджазмурсаль» («مجاز مرسل» [ma`ğa: z `mursal] — букв.: «отсылаемое допущение», метонимия), что отражает прочие (кроме подобия) виды отношений и связей, например, части и целого, причины и следствия и пр. Использование слов в качестве маджазмурсаль, тропа метонимического свойства, по аль-Джурджани, отличается известной несвободой и зависит от лексикограмматического окружения, речевой ситуации в целом, что характерно, как справедливо замечает В. Д. Ушаков, для метафор и метонимий. Например, слово «اليد» [al-yad] — «рука» используется в значении «النعمة» [an-`niεma] — «благодеяние» только «…когда есть указание на источник благодеяния и наего адресат…». По аль-Джурджани, выражение «распространилась в городе рука» в значении «распространились благие дела» не употребляется, вместе с тем высказывание «его руки многочисленны для меня» в смысле «он сделал для меня много благих дел» вполне приемлемо.

Маджаз опущения, как указывает аль-Джурджани, состоит в изменении падежа слова в случае, если другое слово опущено. Например, говорят «спроси деревню» вместо «спроси жителей деревни», при этом слово «деревня» принимает винительный падеж вместо исходного родительного. Маджаз добавления реализуется подобным образом: добавление того или иного компонента в предложении становится причиной изменения падежа другого слова. Наконец, такой троп, как киная, по аль-Джурджани, заключается в том, что «говорящий, желая передать какое-либо значение, выражает его не с помощью слова или словосочетания, которое предназначено для этого смысла в языке, а прибегает к другому значению, которое сопровождает первое, а затем указывает с помощью этого второго на первое». Ученый обращает внимание на то, что, если сказать: «هو آثير رماد الِقِدر» («У него много золы под котелком»), то налицо будет тропический смысл выражения, чего не наблюдается в предложении «هو آثير القَِرَى والضيافة» («Он чрезвычайно гостеприимный»). Фраза «هو طویل النجاد» «У него длинная перевязь (для меча)» (т.е. «он высокого роста») как образное выражение оказывает такое психологическое воздействие, которого нет, если сказать: «هو طویل القامة» — «Он высокого роста». Киная рассматривается ученым как троп метонимического свойства. Таковы некоторые особенности взглядов аль-Джурджани на метонимические средства образной речи. В знак высокой оценки вклада аль-Джурджани в развитие науки о стиле и красноречии доктор аз-Захрани назвал его «старейшиной стилистов». Достижения аль-Джурджани в области теории тропов и в наше время являются прочным фундаментом для дальнейших исследований в области семасиологии и лингвостилистики.

3.

3. Торговые метафоры в Коране.

Язык Корана насыщен метафорами, связанными с торговлей. Эти метафоры могут быть частью унаследованного исламом от своих предшественников языка религии, однако они настолько живые и яркие, что, по мнению П. Кроун, отражают либо непосредственный жизненный опыт аудитории Корана, либо память о недавнем прошлом . При этом она отмечает, что торговая лексика, используемая метафорически, характерна для мединских сур в гораздо большей степени, чем для мекканских. Из этого делается следующий вывод: айаты Корана, обращенные к общине верующих (которая отождествляется с жителями Йасриба и, соответственно, адресатами мединских сур), позволяют предположить, что именно для них основным средством добыть пропитание была торговля.

При этом, согласно П. Кроун, в мекканских сурах, адресаты которых отождествляются с мекканскими язычниками, напротив, преобладают образы и метафоры, связанные с сельским хозяйством, а не с торговлей . Такая трактовка противоречит принятым взглядам на Мекку, как преимущественно торговый город, расположенный в бесплодной долине. Очевидно, что использование в компаративном анализе количественных показателей в качестве исследовательского инструмента делает необходимым приведение точных данных. Вместе с тем П. Кроун не приводит каких-либо квантитативных данных, позволяющих дать оценку степени использования в тексте Корана коммерческих терминов, метафорически описывающих теологические реалии, и их хронологической маркированности. Помимо этого, в статье отсутствует какое-либо упоминание о том, какую именно классификацию хронологии ниспослания сур использовала исследовательница, что особенно важно с учетом наличия нескольких заметно отличающихся друг от друга хронологических классификаций. Помимо этого, отождествление адресатов мекканских сур с многобожниками, а мединских — с мусульманами, выглядит предположением, требующим более подробного объяснения. Рассматривая отдельные случаи метафорического использования тех или иных торговых терминов, следует отметить общие закономерности, характерные для такого рода метафор. В первую очередь надо уточнить, кто является субъектом торговой деятельности, в терминах которой описываются богословские представления, свойственные коранической картине мира.

О Боге как участнике именно торговли (т. е. купли-продажи) не говорится прямо: глаголы со значением &# 171;продавать" и «покупать» в метафорическом значении используются только по отношению к людям: праведникам и грешникам. Однако сказать, что Бог не принимает участия в этой «торговле» было бы неправильно: Он ведет расчет (حِسَابٌhisāḅ un) с людьми, учитывая (أحَْصَىahsạ̄) их благие и добрые деяния в реестре. Тем не менее инициатором заключения «торговой сделки» всегда является человек. Что же является объектом торговой сделки, характеризуемой в тексте Корана метафорами с глаголами شَرَىšarā и اشِْترََىištarā? Человек может продать душу, знамения Бога, праведный путь (هدًُىhudan), завет с Богом (عَهْدُ ﷲِʽahdul-lāhi), веру (إيِمَانٌīmānun) в обмен на заблуждение (ضَلَالةٌَdalālaṭ un), эту жизнь (حَياَةُ ُّ الدنياhayāṭ uad-dunyā), неверие, пустую болтовню (لهَْوُ الحَدِيثِlahwual-hadīṭ i̠) или даже просто малую цену (ثمََنٌ قلَيِلٌtamaṉ unqalīlun). Бросается в глаза то, что это своего рода игра в одни ворота: приведенные выше метафоры описывают продажу хороших, если не сказать жизненно важных с религиозной точки зрения, вещей, которые (что важно!) уже есть у человека, на вещи однозначно малоценные или же вредные. В силу этого вполне логично, что все метафоры такого рода встречаются преимущественно в мединских сурах, в местах, обращенных к общине уже уверовавших. Они укрепляют их веру, убеждают в правильности сделанного выбора.

То есть метафоры, описывающие взаимоотношения человека с Богом в терминах купли и продажи, так часты именно в мединских сурах не потому, что для мединцев торговля значила больше, чем для мекканцев, но потому, что мединцы уже были общиной верующих, и именно их необходимо было предостеречь от забвения спасительной веры ради соблазнов мирской жизни. Если судить по контексту соответствующих айатов, человек, жертвуя в сражениях на пути Аллаха свою жизнь или свое богатство (57: 10), давая милостыню (57: 18) или просто уверовав в Бога и исполняя Его предписания (5: 12), как бы дает Богу то, что тот затем вернет в удвоенном размере (قرَْضٌqarduṇ). Данный образ встречается практически исключительно, кроме (73: 20), в мекканскихайатах, что объяснимо. Контекст айатов, в которых используется данная метафора, показывает, что она служит для воодушевления и успокоения людей, уже уверовавших: они потратили усилия и средства на благо молодой мусульманской общины, и все это не пропало даром. Они дали нечто Богу, а Он вернет им это в удвоенном размере. Очевидно, что эта метафора не могла быть обращена к неверующим, и потому ее использование преимущественно в мединскихайатах понятно. Данные мусульманской традиции подтверждают это. В разделе «Причины ниспослания» труда «Совершенство в коранических науках» ас-Суйути приводятся причины ниспослания айата (64: 16).

Стоит отметить и то, что место и время появления суры «Взаимное обманывание» вызывает споры, однако ас-Суйути, ссылаясь на ат-Тирмизи и ал-Хакима, утверждает, что ее завершающие айаты были ниспосланы в Мекке . Текст этих айатов (64: 16−17) таков (здесь и далее фрагменты Корана приведены по переводу смыслов И. Ю. Крачковского ): فاَتَّ قوُا َّ ﷲَ مَا اسْتطََعْتمُْ وَاسْمَعُوا وَأطَِيعُوا وَأنَفقِوُا خَيْرًا ِّ لأنَفسُِكُمْ وَمَن يوُقَ شُ َّ ح نفَْسِهِ فأَوُْلئَكَِ همُُ (61)"الْمُفْلحُِونَ"إنِ تقُْرِضُوا َّ ﷲَ قرَْضًا حَسَناً يضَُاعِفْهُ لكَُمْ وَيغَْفرِْ لكَُمْ وَ َّ ﷲُ شَكُورٌ حَليِمٌ (71)"(16) Бойтесь же Аллаха, как можете, слушайте, повинуйтесь и расходуйте на благо для ваших душ! А кто будет обезопасен от скупости своей души, — те счастливы!(17) Если дадите Аллаху хороший заем, Он удвоит вам и простит вас. Аллах — благодарен, кроток".Ас-Суйути приводит слова Ибн Аби.

Хатима, переданные со слов Саʿида Ибн Джабира, согласно которым айат (64: 17) был ниспослан в качестве «облегчения» мусульманам, изнемогавшим от невзгод . Вряд ли было бы правильно на основании этой метафоры сделать вывод о широком распространении среди первых мусульман кредитов, тем более что эта метафора встречается и в суре 2 «Корова» (2: 245), а далее в тексте суры ростовщичество (ribā) прямо запрещено (2: 275−276). Однако логика аргументации П. Кроун, связывающей закономерности частотного распределения конкретных метафор с родом деятельности адресатов соответствующих сур и айатов, подталкивает нас именно к такому суждению. В свою очередь, как образ весов, так и использование слова «весы» в буквальном значении особенно характерно прежде всего для мекканских сур.

В буквальном значении слово «весы» встречается в айатах, призывающих к соблюдению правильных «мер и весов», а именно: (6: 152, 7: 85, 11: 84−85, 17: 35, 26: 182, 55: 7−9, 83: 3). Следует учитывать, что, согласно принятой в «египетских» изданиях Корана хронологической классификации, все приведенные выше суры, кроме суры 55 («Милосердный») и айата (6: 152), характеризуются как мекканские. По классификации Т. Нёльдеке, все эти суры являются исключительно мекканскими. Такое внимание к честности при обращении с весами именно в мекканских сурах полностью соответствует представлениям о Мекке как городе, в котором торговля играла важную роль в жизни его обитателей. В связи с этим особо показательны первые айаты суры 55 «Милосердный», в которых призыв соблюдать правильные вес и меру подкрепляется апелляцией к установленным самим Богом весам, важность которых сопоставима с важностью небесных светил и сотворением человека:بسِْمِ ﷲِّ َّ الرحْمنِ َّ الرحِيمِ"َّ الرحْمَنُعَلَّ مَ الْقرُْآنَخَلقََ الْإِنسَانَعَلَّ مَهُ الْبيَاَنََّ الشمْسُ وَالْقمََرُ بحُِسْباَنٍوَالنَّ جْمُ وََّ الشجَرُ يسَْجُدَانِوََّ السمَاء رَفعََهاَ وَوَضَعَ الْمِيزَانَأ َّ لَا تطَْغَوْا فيِ الْمِيزَانِ(9) «وَأقَيِمُوا الْوَزْنَ باِلْقسِْطِ وَلَا تخُْسِرُوا الْمِيزَانَ"Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!(1) Милосердный (2). — Он научил Корану,(3) сотворил человека, (4) научил его изъясняться.(5) Солнце и луна — по сроку, (6) трава и деревья поклоняются. И небо Он воздвиг и установил весы, чтобы вы не нарушали весов. И устанавливайте вес справедливо и не уменьшайте весов!"(Сура 55 «Милосердный»).Очевидно, что весы установлены Богом не только для того, чтобы люди придерживались правильного веса и меры в торговле. Весы, столь значимые для слушателей коранического откровения в Мекке, являются важным символом, метафорически описывающим посмертную участь человека.

Так, в (21: 48 (47)) сказано: «И устроим Мы весы для дня воскресения. Не будет обижена душа ни в чем; хотя было бы это весом горчичного зерна, Мы принесем и его». В этом айате весы напрямую связываются с Днем воскресения из мертвых. Согласно несколько раз повторяемым айатам, носящим формульный характер, в Судный День те, «у кого весы тяжелы, те будут счастливы, а у кого легки, те нанесли убыток самим себе» (7: 8−9; 23: 102−103). Схожие по смыслу высказывания содержатся и в (101: 6−9). При описании посмертной судьбы человека образ весов встречается преимущественно в мекканскихайатах, и это закономерно, ведь именно в ранних откровениях особое внимание уделяется Страшному Суду . Также именно в мекканских сурах большое внимание уделяется критике существующего общественного уклада и злоупотреблений. Мединские же суры содержат преимущественно законы и предписания для молодой общины, подчеркивается важность современных событий 2.Итак, на основании вышесказанного, можно сделать некоторые выводы.

Система метафорически используемой торговой лексики, описывающая религиозные реалии в терминах торговли, свидетельствует о ее важности для общества, которому был ниспослан Коран, его хозяйственном укладе и общественных ценностях. Частотность употребления этих метафор в мекканских и мединских сурах сопоставима и не может, как и употребление конкретных образов и сравнений, служить основанием для того, чтобы предполагать какие-то различия в значении торговли для жителей Мекки и Медины, так же как и не дает оснований считать мусульманскую общину состоящей преимущественно из торговцев, а мекканских язычников — преимущественно из земледельцев. Использование разных групп метафор зависит в первую очередь от содержания соответствующих айатов, их адресатов и конкретных обстоятельств их декламации.

2.4. Фразеологизмы как средства языковой выразительности Употребление арабских слов «масал» и «месле» в аятах Корана похожи с лексической стороны. Фразеологизмы распространены достаточно широко и мы утверждаем, что они используются для того, чтобы подчеркнуть красноречивость высказывания. &# 171; لَ تزَِروا وازرةً وِزراٌ اخُری" (сура Скот, аят 164) «И свое бремя к Господу на Суд неся, не понесет греховный груз другой». Сура Свет,) «الخَبيثاتُ للخَبيثين وَ الخَبيثونَ للخبيثات وَ الطيباتُ للطيبين وَ الطيبون للطِيبات» аят 26) «Дурные (женщины) дурным (мужьям). (Мужья) бесстыжие — бесстыжим (женщинам).

Добропорядочные (женщины) — порядочным (мужьям). Хорошие (мужья) — хорошим (женам)". В русском языке есть соответствующая пословица: «Рыбак рыбака видит издалека» (Люди сходные в чем-либо быстро распознают друг друга. Часто употребляется в отрицательном значении, как и «Дурные (женщины) дурным (мужьям). (.

Мужья) бесстыжие — бесстыжим (женщинам)"). Данная пословица обладает высокой частотностью и используется в русской литературе и фольклоре: «خَسِرَ الدُنيا و الَخرة» (Сура Хадж, аят 11) «Среди людей встречается и такой, который стоит на грани между верой и неверием в Аллаха». В русском языке есть выражение: «Ни к Богу, ни к людям (не пристал)», «ни Богу свечка, ни черту кочерга». Настоящая пословица частотна в русской литературе: و لو بسََطَ اللُّ الرِزقَ للِعبادهِ لبَغَوا فی الَرض" В суре Совет аяте 27 говорится следующее: «Если бы Аллах увеличил удел всем Своим рабам без разбору, они впали бы в ослушании на земле». Этому кораническому фразеологизму соответствует русская пословица: «Бодливой корове Бог рог не дает» (Человеку, доставляющему неприятности другим и причиняющему зло не выпадает такая возможность) В суре «انِ احَسَنتمُ احَسنتمُ لَنَفسَکُم وَ انِ اسَاتم فلََها» говорится: «Если вы вершите добро, то вершите для себя; если же вы вершите зло, то опять же для себя. И соответствующая русская пословица: «Что посеешь, то и пожнешь. Что пожнешь, то и смолотишь» (Как человек поступит, как он поведет себя, такие и будут последствия и результаты — как хорошие, так и плохие).Фразеологические единицы представляют собой наиболее трудно переводимые единицы и наиболее трудные единицы для анализа Корана. Тем не менее, именно они становятся прекрасным примером воздействия на аудиторию. Данные межъязыковые единицы в арабском и русском языках представлены следующими оборотами: بنو آدم - дети Адама; في البر والبحر - на суше и на море; أقحم أنفه في - совать свой нос (куда-либо) (стилистически сниженное как в русском, так и в арабском языке); لَ يرى أبعد من أنفه - дальше носа своего не видит; ف يِ لمح البصر - в мгновение ока; تجَِ مد الدم في عروقه - кровь в жилах стынет; يسَْفكَِ الدماء - проливать кровь; في الليل والنهار - днем и ночью, денно и нощно;لقي حتفه - встретить смерть; حطم الْغلَل - разорвать оковы; بعث في الحياة - вдохнуть жизнь во что-либо; خريف العمر - осень жизни;خيم الظلَم على - опустилась тьма;ذر الرماد في العيون - пускать пыль в глаза;تدور أعينهم - глаза закатываются; قلب كفيه - заламывать руки (буквально «поворачивать ладони»);يوم الدين - Судный день (буквально «день Религии»);يوَْم القيامة - Судный день (буквально «день восстания из могил»); أعَْقاَبهِِمْ) انقلب على عقبيه) — обращаться вспять (буквально «перевернуться на пятке (пятках)»); تغََيرٌُّ جِذْرِيٌ - коренные изменения (буквально «коренное изменение»); حَصَدَ مَا زَرَعَه ُ - пожинать плоды (буквально «пожинать то, что посеял);يدٍَ عَنْ - из рук в руки (буквально «от руки»); لمَْ يغَْمُضْ لهَُ جَفْنٌ - не сомкнуть веки (буквально «не сомкнул и веко»). ذَاتُ الصُّدُورِ - тайники души (буквально «то, что в груди») قرَُّةُ عَيْنٍ - услада очей (буквально «прохлада глаза») الْقلُوُبُ لدََى الْحَناَجِ رِ - душа в пятки ушла (от страха) (буквально «сердца у горла») سُقطَِ فيِ أيَْدِيهِمْ - «они были приперты к стене» (буквально «упасть в их руки») غَليِظُ الْقلَْبِ- жестокосердный (буквально «жестокий сердцем»); الْقاَسِيةَُ قلُوُبهُمُْ - жестокосердные (буквально «жестокие сердца»);هبَاَءً مَنْثوُر اً- ничем (буквально «пылью рассеянной»); وَلَ ياَبسٍِ وَلَ رَطْبٍ- никакого, ничего (буквально «ни влажного, ни сухого»); إبِْنُ السَّبيِلِ- путник, странник (буквально «сын пути»); Список этот можно продолжать. Тем не менее, можно говорить о том, что фразеология в Коране имеет свое широкое распространение. Конечно, многие крылатые слова впоследствии стали только идиомами и именно Коран становится источником данных слов. Тем не менее, показательным становится факт меткости изображения в данных выражениях, благодаря поэтическому языку которых они перешли в речь.

Выводы по третьей главе основные средства выражения красноречия: использование приказа, просьбы, требования, пожелания, вопроса, запрета и других действий усиливает степень выразительности обращения, показывая его возможности; многообразие обращений не является случайным, здесь есть моменты касающиеся выразительности. Каждый из адатов (обращений) нетолько содержит смысл, связанный с выразительностью, но и одновременно обладает языковыми и функциональными свойствами. Несомненно, что подобные качества дают возможность исследовать обращения с точки зрения общения и выразительности. обращение приобретает помимо основного смысла еще и различные выразительные оттенки, поэтому применяется именно в указанном варианте и, таким образом, превращается в объект исследования стилистики; обращения, используемые в Коране, обычно бывают связаны с одним из вышеуказанных моментов; в итоге они становятся объектом исследования (как одной из сфер стилистики) ученых-языковедов; при рассмотрении стихов и хутб (речей-проповедей) в период Джахилиййа (доисламский период) и в дальнейшем становится ясно, что труженики пера указанного периода в своем творчестве использовали обращения в широком смысле, в том числе и в качестве средства выразительности.

Заключение

.

Отличительной чертой современного общества становится соприкосновение светского и религиозного сознания. Являясь одним из типов регуляции жизни человека, религия продолжает играть огромную роль в нашей жизни. Как следствие, изучение языковой сущности ее текстов, языковых принципов построения текстов играет огромную роль для исследования функционирования текстов. Информационные запросы области религии требуют удовлетворения, поэтому на постсоветском пространстве развивается религиозная пресса, в СМИ все чаще появляются публикации по различным направлениям и тематикам.

Вопрос взаимоотношения языка и религии широко изучается в контексте лингвистики. Для характеристики выразительных средств была выбрана классификация стилистических средств выразительности, предложенная И. Р. Гальпериным. Исследователь выделяет среди языковых средств стилистические приемы и выразительные средства, относя их ктерм основным группам: фонетические, синтаксические, лексические средства языка. Данные три группы, в свою очередь, подразделяются по функциональному принципу. Так, лексические средства включают в себя средства, в основе которых лежит взаимодействие контекста и словарных значений (метафора, метонимия, ирония); средства, связанные по принципу производности значений (зевгма, каламбур); средства, в основе которых лежит противопоставление логических и экспрессивных значений (междометия, восклицательные слова, эпитет, оксюморон); средства, основанные на взаимосвязи логических и номинальных значений (антономасия, сравнение, перифраз, эвфемизм, гипербола).Синтаксические средства подразделяются на следующие группы: стилистические единицы, задействующие различные лексические значения, приемы, служащие для описания предметов/явлений (инверсия, обособленные конструкции, параллельные конструкции, антитеза, климакс, антиклимакс, саспенс, перечисление, хиазм, повтор); стилистические приемы, задействующие фразеологическую лексику (эллипсис, умолчание, повествовательный вопрос, внутренняя речь персонажа); стилистические приемы, основанные на соединении частей синтаксических констуркций (асидентон, полисидентон, «разорванное» предложение); стилистические приемы, основанные на структурном значении (риторический вопрос, литота).Язык Корана насыщен метафорами, связанными с торговлей. Эти метафоры могут быть частью унаследованного исламом от своих предшественников языка религии, однако они настолько живые и яркие, что, отражают либо непосредственный жизненный опыт аудитории Корана, либо память о недавнем прошлом .

При этом она отмечает, что торговая лексика, используемая метафорически, характерна для мединских сур в гораздо большей степени, чем для мекканских. Из этого делается следующий вывод: айаты Корана, обращенные к общине верующих (которая отождествляется с жителями Йасриба и, соответственно, адресатами мединских сур), позволяют предположить, что именно для них основным средством добыть пропитание была торговля. При этом, согласно П. Кроун, в мекканских сурах, адресаты которых отождествляются с мекканскими язычниками, напротив, преобладают образы и метафоры, связанные с сельским хозяйством, а не с торговлей . Такая трактовка противоречит принятым взглядам на Мекку, как преимущественно торговый город, расположенный в бесплодной долине. Очевидно, что использование в компаративном анализе количественных показателей в качестве исследовательского инструмента делает необходимым приведение точных данных. Вместе с тем П.

Кроун не приводит каких-либо квантитативных данных, позволяющих дать оценку степени использования в тексте Корана коммерческих терминов, метафорически описывающих теологические реалии, и их хронологической маркированности.

Список литературы